Текст книги "Кольцо Кощея"

Автор книги: Михаил Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 2

– Михась, – раздалось с другого берега. – Полезай к нам.

– Сколько раз можно говорить – не коверкайте мое имя! Я – Михаил! – недовольно прокричал я собравшимся на другом берегу небольшой речушки. Приятели, как обычно, проигнорировали мое заявление и продолжили уговоры присоединиться к ним. Елки-палки, да я и сам рад так сделать, но переплывать речку, пусть и шириною в пару десятков метров, совсем не хотелось. Май все-таки, вода не согрелась так, как хотелось бы. Это пусть прочие мерзнут, если они такие фанаты заплыва.

На всякий случай вновь подошел к берегу и попробовал воду ногою. Бр-рр, за последние пять минут она теплее не стала, а ждать до лета не станут уже товарищи.

' А должна была?' – промелькнул мысленный вопрос к самому себе. С другого берега послышались подбадривающие крики, которые помогли мне собраться.

– Так, – тихо, под нос самому себе пробормотал я, – делаем раз и прыгаем. Потом делаем два и гребем быстро-быстро. Заодно и согреемся, а потом – что я, не могу проплыть жалкую речку?

Вот так подбадривая себя перед предстоящим заплывом, я стоял на берегу и готовился войти в воду.

– Смелее, – закричала одна из девчонок, Юля вроде бы. – Мы ждем тебя.

Все, я решился. Когда девчонки смотрят на тебя и улыбаются, любой из мужчин готов горы свернуть, несмотря на то, что скорее заработает себе грыжу, чем сдвинет любой из скалистых массивов на сантиметр.

– А-А-А!!! – подбадривая себя криком, я с разбегу заскочил в речку, разом промчавшись метра четыре и погрузившись почти по грудь, довольный и радостный от того, что, наконец, смог это сделать. Несколько секунд спустя такой довольный и радостный индивидуум с тихим воем, раздающимся из посиневших и сведенных губ, с еще большой скоростью решил вернуться обратно.

Стоя на берегу, я обнял себя руками, чтобы хоть немного придать ощущение тепла посиневшему телу, покрытым мурашками. Даже не посиневшем, у меня кожа стала почти лилово-фиолетовой в разводах, настолько мне не понравилась майская водичка.

С противоположного берега послышался смех, создаваемый звонкими заливистыми девичьими голосами и диким ржачем со стороны приятелей. Вот от кого, от кого, а от друзей не ожидал такой реакции. Им-то всем хорошо. Сами плавают почти в любое время и в любой воде, только бы она была чистая. А я? Я, который максимум переплывал Оку в самом ее узком месте во время сильной засухи, где ширина не превосходила сорока метров. Причем местами я мог встать в полной рост и спокойно перейти ее вброд.

– Вам хорошо, моржи полярные, – обиженно сказал я, дрожа от холода и надевая по-быстрому прямо на мокрое тело футболку и джинсы, – у вас жир греет, а у меня сплошь мускулы, от которых тепла не дождешься. И на плавучести они сказываются.

– Катенька, – коснулся Серж, или просто Серега, руки одной из девушек. – Этот злостный неумеха-сачок позволил себе назвать Вас толстыми и жирными моржами. Этого нельзя так спускать, позвольте покарать проходимца и грубияна.

– Не надо, – улыбнулась девушка. – Он просто немного растерян и шокирован, а еще у него комплекс одиночества.

– Это что за штука такая? – оживился Серега.

– Он не может быть один и всегда стремится к компании. Вот и сейчас, оставшись в одиночестве, начал терять трезвый рассудок и нести чушь.

– Врете вы все, – не смог я сдержаться, – нет такого комплекса, и вообще я нисколько не страдаю от вашего отсутствия. Вон вы все, как на ладони…

Пустая перебранка могла затянуться надолго, если я не найду способа перебраться на другой берег.

– Мишутка, – раздалось опять с того берега, – а может, я помогу тебе переплыть?

– Точно, Юлек, и по пути его немного притопи, чтобы знал, с кем разговаривает, – это Серега никак не может угомониться.

– А смысл? – тоскливо отозвался я. – Все равно придется в воду лезть.

– Дурак, – подключился к нашему разговору Олег. – Я с такой очаровательной и хорошенькой девушкой нырнул бы в жидкий лед. А этот еще и хохорится.

– Так что, помочь? – спросила Юлька.

Я усилено скреб в затылке (мысленно), но потом решил отказаться. Водичка меня совсем не радовала, и с кем плыть мне было все равно.

– Как знаешь, – мне показалось, или она ответила немного разочарованно или обиженно. – Тогда я пока полежу и позагораю.

Так, надо немного пояснить, почему я хотел перебраться на тот берег. Мы подъехали к речке (носит название Осетр, хотя ни одной рыбы с таким названием я еще тут ни разу не видел) с моего берега, тут дорога этому способствует. А вот нормально поплескаться и полежать на берегу под лучами солнца – нет. Мой бережок обрывист, хоть и немного, и густо зарос мелкими побегами ежевики. Зато противоположная сторона – краше некуда. Отличный спуск к воде и ровный, словно скатерть на кухонном столе. Кроме того, часть берега метра на три усыпана мелкой галькой и песком, а выше поднимается бережок с мелкой, но густой травкой.

Вот все и дернули туда, тем более что наши машины и вещи отлично просматривались .

– Эй, жертва случайных обстоятельств, – опять донесся до меня голос Олега, – там в моей машине, в багажнике, лежит лодка и компрессор. Дерзай…

– Совсем другое дело! – обрадовался я. – Что до этого молчал-то?

– А я забыл, – лениво отозвался приятель. – Брал ее с расчетом того, что поудим рыбку немного ниже по течению, где речка глубокая и пошире.

По-быстрому метнулся к машине и дернул ручку багажника.

– И-у, и-у, у-у-у… – раздался истошный визг сигнализации, едва не остановивший мое сердце от неожиданности.

– Ключи в брюках возьми, – послышался голос Олега.

Наконец, лодка при помощи компрессора была накачена и спущена на воду, а в нее погрузился гордый и довольный собою я. Меня совершенно не трогали дружеские подначивания и шуточки ребят, сидящих на противоположном берегу. Несколько гребков, и вот я уже почти у нужного берега.

– Привет мореплавателям, – поприветствовал меня Серега, лежавший на большом полотенце, постеленном на песок. – Бури и шторма не сильно замедлили твое путешествие? Ой, что это?

Приятель так натурально изобразил удивление и испуг, что я машинально обернулся по сторонам и осмотрел лодку, опасаясь, что повредил ее или та зацепилась за корягу.

– Посмотрите, у него нет команды, наверное, пришлось перенести столько трудностей и лишений, что она вся разбежалась…

– А может, на него напал великий кракен и проглотил их всех. Только отважный капитан сумел отбиться и добраться до своей цели, – подхватила Катюша, с трудом удерживаясь от смеха.

– Да ну вас, – сердито отмахнулся я. – Лучше помогли бы лодку подтащить к берегу – неохота залезать в воду и мочить ноги.

– Скажи просто – опять холодной водички испугался, – поддел меня Олег. – Ладно, сейчас приму у тебя причальный канат и намотаю на кнехт, а то ты еще мою лодку повредишь.

Приятель поднялся с песка и направился ко мне. Ожидая его, я подготовил тонким тросик с грузилом, привязанный к носу лодки, чтобы его кинуть. Вот только немного не рассчитал свои силы и сделал больший замах, чем следовало. Так как я поднялся почти во весь рост, балансируя в лодке на полусогнутых, то мой резкий бросок (тут и было пара метров, зачем так размахивался?) покачнул меня и сбросил на корму лодки. От этого движения, получив дополнительный импульс, лодка подалась назад, отходя от берега. Мало того, падая, я зацепился ногою за петлю клапана, выдергивая его и запуская в воду. Мало того, еще и веревка с ним оторвалась от лодки, отпустив его в свободное плавание. Одним махом лодка стала спускать воздух по борту, создавая крен.

– Ей… , – только и успел я проговорить вслух, когда мое плавсредство решило перевернуться, опуская меня в воду с головою. Клапан, отлитый из пластмассы и по определению не тонущий, резко булькнул на дно, словно выточенный из стали.

– Балбес… лодку держи! – кричал Олег, с шумом забегающий в воду. – Нет, лови клапан, лодку сам поймаю.

Запомнив место, где утонул непотопляемый предмет, я набрал воздуха и нырнул. Хотя сказать, что нырнул, это преувеличить. Тут глубина была немногим за метр, так что я просто опустился на колени и принялся шарить рукою по дну. В этот момент мимо плавно проплыла лодка, волоча по дну грузило на бечевке, которое я перехватил (пусть Олег успокоится, сам со всем разберусь). Дурацкий клапан нашелся не скоро, уже на пределе набранного воздуха.

Наконец, я смог зацепить пальцами веревку, намотанную на него, и собрался всплыть на поверхность, но в этот момент я нащупал некий предмет, больше всего напоминающий тонкий ободок. Во мне проснулось нездоровое любопытство, и я решил достать странный предмет.

Так как правая рука удерживала лодку, а левая держала клапан, пришлось изворачиваться и подцеплять находку мизинцем. На удивление – это получилось без особых усилий. Ободок (позже увидел, что это колечко) легко скользнул на палец и занял там свое место, а я вдруг почувствовал под ногами глубину, в которую стремительно утягивался. В панике попробовал удержаться за лодку, которая хоть и наполовину спущенная, но спокойно могла держаться на поверхности. Вот только на странную силу, что сейчас держала меня, это совсем не подействовало.

Я еще успел услышать, как мои друзья обеспокоенно кричат на берегу, потом едва слышимый плеск (наверное, кто-то бросился в воду мне на помощь), а потом окончательно ушел на глубину, потеряв ориентацию и сознание среди угольно-черной воды.

С криком я проснулся, чувствуя, как по груди и со лба текут струйки холодного пота. Опять этот сон. В первые дни он мне снился каждую ночь, и всегда я просыпался от давящей боли в груди, когда последний глоток воздуха уже был израсходован, а вода сдавливала все сильнее и сильнее.

Потом я про него почти забыл, и вот опять. Наверное, эта вчерашняя рыбалка так растревожила меня, подняв из глубины подсознания почти забытые кошмары.

Этот сон один в один копировал последние минуты моего пребывания в своем родном мире. После того как пучина меня утянула с берега речки, я выплыл посреди небольшого фонтана в замке, где и проживаю сейчас. Вот уж всполошились тогда местные жильцы. Сами представьте, как отреагируете на парня в мокрой футболке и джинсах, вылезающего из фонтана, где вода едва колени скрывает и тянувшего за собою непонятную серо-зеленую конструкцию (как ухватился за лодку, так и держал ее до конца, переместившись в этот мир).

Поначалу меня и не признали. Сидевший рядом с фонтаном кот Баюн пульнул в меня крынкой со сметаной, которая щедро разлилась у меня по груди, превратив окончательно мою одежку в нечто непрезентабельно. Вот только в тот момент я не шибко адекватно соображал, поэтому вид здоровенного полосатого кота, размером с кавказскую овчарку, меня не удивил. Наоборот, я еще и погрозил ему кулаком, из которого, повинуясь неосознанному импульсу, вырвалась тонкая бледно-голубая молния.

Бедный Баюн только и успел издать короткий 'мявк', как упал на землю, контуженый разрядом. Кошачья густая, ухоженная шерсть встала дыбом, превратив его в огромный шарообразный полосатый комок. Оставшаяся нечисть порскнула по всем углам, скрываясь от меня. Из замка выскочила странная бабка. Странными в ней были огромный нос и выпирающий клык, придававшие зловещий вид. Путаясь в пестрой юбке, та мчалась к фонтану, громко ругаясь и обещая смутьяну всевозможные кары.

– Это кто тут безобразничает? Кому в печь захотелось, ась?

Оглядевшись по сторонам и обнаружив только кота, лежащего в отрубе, и меня, имевшего весьма потасканный вид, она остановилась и произнесла коронную фразу, с которой и началась моя нынешняя карьера:

– Кощеюшка, ты ли это, почто бедокуришь?

– Это Кощей, Кощей появился, – послышалось из всех углов. Из них же стали выползать на свет божий обладатели голосов, являя невообразимую пестроту форм и видов. И кикиморы, и русалки, и домовые. Кого тут только не было! Даже Баюн пришел в себя и вновь хлопнулся в обморок, когда узнал, что наехал на Кощея.

Я и сам был потрясен не меньше, стоя в круге самой разнообразной нечисти и размышляя о том, что мое психическое здоровье немного пошатнулось. Скорее всего, ребята меня вытащили из воды и сейчас откачивают, а все эти глюки – плод моего воображения, находящегося в коматозном состоянии.

– Ничего, сейчас меня откачают, и я приду в себя. – философски произнес я вслух, присаживаясь на край фонтана. – Интересно, а кто меня откачивать будет – Юлька или кто другой?

Окружающие немного замолчали, выслушав весь тот бред, что я произнес только что (с их стороны это был самый настоящий бред).

– А ну, все по местам разошлись, – прикрикнула на окружающих Яга, потом обратилась ко мне. – Кощеюшка, пошли со мною, а то после путешествия, поди, устал сильно, тропы-то иномировые сложные очень. А там у меня и чаек поспел, и пирожки есть.

А что ж не пойти, пойду, заодно и попробую, как мое подсознание готовит вкусно.

– Пошли, бабуля, – поднялся я и сделал пару шагов, потом посмотрел на бечеву от лодки, что до сих пор держал в руке. – Так, с этим надо что-то делать.

– Да вон, передай их домовым. Ребятки умные и сноровистые, справятся.

Передав на руки двум мелким коротышкам в бесформенных балахонах свою лодку, я направился за бабкой. Придя на кухню, она налила в большую глиняную кружку ароматного чая и начала рассказывать.

Оказывается, меня перекинуло в этот мир по вине колечка, что сейчас охватывало мой мизинец. Это отличительный знак царя Кощея, по прозвищу Бессмертный. Окружающий мир полностью совпадал с описанием сказочной Руси. Сам я стал одним из видных и значимых главных персонажей.

Раз в несколько столетий, когда прежнему Кощею уже надоедает такая жизнь и он ни о чем другом больше думать не может, Бессмертный исчезает в веренице миров (может, возвращается в свой родной, может, просто умирает безо всяких спецэффектов), а его колечко отправляется странствовать по мирам в поисках нового хозяина. Критерии очень жесткие, и немногие подходят по ним (получается, что я в душе был Кощеем и кольцо позволило мне раскрыть скрытые таланты). Как только тот находился, то перемещался сюда, получив в наследство огромный замок, затерянный среди лесов и болот. Получал кучу бонусов, вроде полного знания заклинаний, что использовались по желанию, полную неуязвимость (точнее, бессмертие и отсутствие тяжелых травм), огромное количество золота и славу, что переплевывала славу Сталина, Гитлера, Пиночета и прочих земных диктаторов вместе взятых.

Кроме этого, еще и приобретал такое не очень приятное свойство, как тягу к золоту. Я с трудом могу заставить себя спокойно брать золотые ложки и блюдца. Каждый раз у меня возникает желание немедленно их схватить и утащить в подземелье, чтобы присоединить к основному запасу.

Прежние Кощеи нападали на местные земли, захватывали пленных и продавали их в рабство в дальние страны. Еще обкладывали данью, которую можно было выплачивать только в золотом виде – монеты, украшения, прочие поделки. Брать в заложники местных принцев и королевичей, вкупе с царевнами и принцессами было нечто вроде хобби, которому они предавались раз от раза.

Вся земля была под Кощеем (теперь уж подо мною), и вся нечисть с трепетом произносила мое имя. Михаил Кожухов пропал, растворился в воде фонтана, взамен появился Кощей Бессмертный. Мне подчинялись домовые, банники, сенники и кикиморы. В замке проживали Змей Горыныч и кот Баюн. Изредка заскакивала Лихо, наводя шороху и принося сплетни, что перебирались на кухне совместно с Ягой. Еще и Соловей разбойничал поблизости, тоже являясь моим подчиненным. Некоторую вольность держали Водяной и Леший, подчиняясь мне только номинально.

– И как же мне обратно? – ошарашено спросил я, когда вволю наелся пирогов и напился чаю. – Я домой хочу, к своим.

– А никак, – развела руками Яга, – ты же Кощей, и этим все сказано. Хоть и молодой больно, прежние все больше старцами были, с опытом и знаниями.

– Так, может, колечко-то ошиблось, – с затаенной надеждой спросил я, – вдруг непонятка вышла, я же его случайно на палец надел? Вот сейчас сниму его и все, пусть любой другой это кольцо надевает.

Баба Яга с интересом смотрела на то, как я несколько минут с пыхтением пытался избавиться от нежданного подарочка. Колечко из белого золота крутилось и вертелось свободно, но вот вверх не поднималась ни на миллиметр. Я уже и маслом пробовал его смазывать, надеясь, что оно станет проще сниматься.

– Это все без толку! – торжественно произнесла Яга. – Кольцо никогда не ошибается, и его выбор точен и правилен.

– А если я палец отмахну, – потянулся я к ножу, что лежал неподалеку на столе, – фиг с этим мизинцем, зато освобожусь от этого кольца, а?

Бабка только пожала плечами, мол, делай, как хочешь, но я все сказала. Подержав в руке стальную полоску, я не решился на такие эксперименты.

– Да ты не тушуйся, Кощеем быть совсем неплохо, – пыталась утешить меня бабка. – Народишко побаивается, золотишко приносят. Как совсем соскучишься и загрустишь, можно войной пойти на кого.

– Да не хочу я ни на кого идти войной! – в сердцах вскричал я. – Я воевал только на мониторе компа да на листочках тетради, когда в морской бой резались на парах.

– А чей это за звери такие, – спросила меня бабка, – комп вот, потом тетрадь энта?

– А-а, – махнул я рукою, – долго объяснять, да и не поймете вы. Лучше пойду посмотрю, как там с моей лодкой дела обстоят.

Поднявшись из-за стола, я очень быстро добрался до небольшой каморки, за дверью которой слышались возбужденные голоса двух существ. Не людей, отмечаю, существ.

– Да режь, я тебе говорю!

– А Кощей, вдруг он сам захочет добить это чудо непонятное?

– Зачем добить, оно уже умерло, вон дырка какая, видать, наш царь очень сильное колдунство применил. Наверное, то верх, а это низ с потрохами, которые и раздуло. Или времени у него не хватило, чтобы полностью распотрошить чудо непонятное.

– Так, может, он и захочет его сам доделать?

– Режь, тебе говорят, мы и сами все сделаем, а Кощей за наши труды еще и наградит.

Непонятный диалог стал очень тихим, сойдя на шепот и возню. С чувством, что опоздал, я приоткрыл дверь и успел увидеть такую картину. Два домовых, держа огромный кухонный тесак, примериваются к уцелевшему борту моей лодки. Я так и застыл в шоке, не успев ничего сделать или сказать, чтобы предотвратить намечающуюся катастрофу.

– Так, давай вместе вот здесь резать начнем, чтобы и награда была поровну. Только аккуратно, чтобы не сильно шкуру повредить, – энергично скомандовал первый домовой и налег на ручку ножа. Воздух из распоротого борта с веселым шипением вырвался наружу, сметая домовых в сторону.

– Я же говорил, что почти опоздали, вон сколько газов скопилось в брюхе, – откликнулся первый домой, шустро подбегая обратно к лодке с ножом на перевес и заглядывая сквозь пробоину. – Тю, а тут совсем пусто, куда потроха-то подевались?

– Я сейчас набью ее вашими потрохами! – наконец-то смог произнести вслух первую фразу. – Вы что творите, помесь обезьяны и пигмея-карлика?

Расслышав гнев в моем голосе, первый домовой немедленно заскочил за спину второго, только что выбравшегося из угла, куда был сдут напором воздуха, и по пути сунул ему в руки нож.

– А это все он, – обвиняющее прокричал он, – я ему говорю небось Кощей сам захочет распотрошить, а тот заладил: авось и сами справимся.

Искренние глаза домового уставились на меня, не показывая ни грамма вины или раскачивания. Второй, услышав такую речь и поняв, что на него банально вешают все косяки, отбросил нож в дальний угол и набросился с кулаками на своего оппонента.

– Что? Это кто такое говорил? Да я тебя сейчас…

На полу завязалась драка, в которой оба домовых превратились в один клубок с четырьмя руками и ногами. Сплюнув, я направился обратно, кинув напоследок:

– Чтобы обратно все заделали, как было. Иначе…

Не договорив, но понадеявшись на славу своего предшественника, я вышел прочь, решив побродить по окрестностям за стенами.

На улицу я вышел очень быстро, нисколько не заплутав во множестве извилистых коридорчиков и переходов. Наверное, тут не обошлось без колечка, которое помогает мне по мере своих сил. Замок произвел на меня сильное впечатление. Огромная башня с острым верхом уходила высоко вверх, по краям к ней примыкали различные постройки. Широкий двор шел кругом и огораживался высокой стеной из черного камня. За первой стеной шел еще один двор, на котором располагались еще постройки и вовсе непонятного для меня назначения, кроме одной – конюшни. Следом шла еще одна стена, выше прежней, а там расположился огромный ров с навесным мостом и за ним – лес.

Точнее, сначала шло небольшое поле, на котором не росло ничего, сплошная черная земля. Только потом появлялись деревья, сплошь одни дубы, причем не самого маленького возраста. Некоторые из них можно было обнять, только взявшись всемером-вдесятером за руки. Вот такие лесные исполины.

За лесом, немного расширяющимся километров через десять, протекала река со всем известным названием – Смородина. На ней стоял Калинов мост, очень любимый Горынычем, который на нем часто сходился в поединке с богатырями.

Побродив и немного успокоившись, я вернулся обратно в замок. Сразу за мостом меня ожидали два очень довольных домовых, которые держали в руках мою лодку, ЗАШТОПАННУЮ суровыми нитками по борту.

– Вот, мы все исправили, теперь шкурка совсем как новая, – радостно сообщил мне один из них, – небось на награду заработали!

– Авось не корысти ради работали, не покладая рук, а только ради удовольствия царя нашего, Кощея Бессмертного. Вот и награды маленькой не пожалей, – подхватил его напарник и протянул вперед напрочь изуродованную лодку. Мое терпение закончилось, когда совсем рядом с носом я увидел ровные стежки на резиновом борту.

– На кол! – не выдержал я и заорал со всей мочи. – Обоих на кол посажу. Да потолще, чтобы просидели подольше. Вы у меня прочувствуете, гады, на себе, как вещи дорогие портить!

Испуганные домовые порскнули в разные стороны, бросив лодку на каменную мостовую. Покричав еще немного им вдогонку и стравив пар, я собрал свое плавучее средство, выстрадавшее за последние часы столько всего, в охапку и направился в сокровищницу, намереваясь спрятать ее подальше, пока домовые не решили исправиться и совсем загубить вещь.

Уже после сокровищницы, где я потерял пару часов (когда туда вошел, то словно исчезли все чувства, кроме одного – любования и восхищения драгоценным металлом), направился на кухню и с аппетитом поел, оценив кулинарные способности Яги.

– Кощей, – донеся голос бабки сквозь дремотную муть после сытного перекуса, – там к тебе эти, лохматые пришли.

– Что им нужно? – лениво и немного недовольно откликнулся я. – Подождать не могут?

– Конечно, могут, – воскликнула Яга. – А спрашивают, как лучше выполнить твое пожелание?

– Это какое, вроде никому ничего не давал, да и что за лохматые?

– Так оборотни, царь, никак не догадался?

Пришлось найти в себе силы оторвать пятую точку от такой замечательной скамейки и идти разбираться по поводу своего некоего пожелания (хоть убей, но не помню, чтобы давал нечто подобное каким-то оборотням).

Пяток лохматых мужичков, заросших бородою по самые глаза и одетые в звериные шкуры, терпеливо ожидали меня в коридоре. При моем появлении сразу же согнулись в поклоне и проревели нечто вроде восхваления. Желания и старания у них было много, а вот слуха и голоса ни капли. Не разобрав ни словечка и поморщившись от раздражающих звуков, я переспросил у них, зачем пришли.

– Так это, царь, – помявшись, ответил самый старый из пришедших, – тут не знаем куда колья ставить – до этого ваша могущество желало заставлять северную стену, а как сейчас – еще не ведаем.

– Какие колья, какая северная стена?

– С казнимыми, – почесав у себя в бороде, откликнулся говоривший. – Домовых, что вы повелели на кол посадить, мы ужо подготовили. Осталось место выбрать.

Я ошарашено замолчал, с трудом понимая смысл разговора.

– А ну-ка, веди к этим домовым, – приказал я.

Через пять минут я уже стоял перед связанными и лежавшими на земле знакомыми домовыми, что изрядно поглумились над моей лодкой. Только сейчас я припомнил свои слова, что произнес в гневе. Видимо, местные жители привыкли выполнять мельчайшие капризы Кощея, иначе после этого могли последовать репрессии с его стороны, точнее, теперь уже с моей.

– Так, – протянул я, рассматривая мелких пакостников, – вот и попались, которые кусались.

– Ваше Величество, – запричитал один из них, – мы не кусались, честно-честно, и шкуру ту кусали не мы, она была такая. Мы не виноваты, пощадите нас

Флегматичные оборотни стояли рядом, изредка переговариваясь короткими фразами и сообщая друг другу, как надо поступить с этими домовыми. Причем посадить на кол было очень милосердно с моей стороны, этим я заслужил у них уважение, так не стал сильно мучить провинившихся. Оборотни отличались своим отношением к врагам, которых они могли растерзать на кусочки в порыве ярости, но без надобности не мучили и не пытали ради удовольствия.

– Вот что, обратился я к оборотням, – Их развязать и колья убрать до следующего случая. Домовых я заберу с собою и накажу по-своему.

Судя по тому, как сжались последние и оценивающе посмотрел старший оборотень на них, мои слова опять были поняты не так, ну и ладно, фиг с ними. Проследив, чтобы незадачливых преступников развязали, я жестом приказал следовать за собой и направился в подземелья замка. Домовые шлепали позади своими босыми ногами, на ходу пихая друг дружку кулаками в бока и выясняя, кто из них виноват больше.

– Теперь слушаем сюда, – произнес я, когда дошел до тюремного яруса. – На первый раз вас пожалею и даю самое простенькое задание. Выполните так, чтобы мне не к чему было придраться, значит, будете прощены, ну а если что придется не по нраву, то… колья поставить совсем не долго.

С обреченным видом домовые посмотрели на ряд камер, тянущихся одна за другой, и синхронно вздохнули.

– Мы не подведем тебя, Кощей, – клятвенно пообещал один из них, прижав ручки к груди. – Небось справимся с заданием.

– Ага, – шмыгнул носом второй, – авось доволен будешь нашей работой.

– Тогда вперед, – сказал я и направился на выход, потом немного замедлил шаг и добавил. – Как только выполните, сразу же мне доложите, лично.

После этого ушел в свои комнаты, чтобы насладиться отдыхом, который прервали изверги оборотни с этими домовыми. Последние пусть поработают, потратят свою кипучую энергию в нужном месте, тем более что камеры просто в ужасном состоянии, буквально покрылись грязью с пола до потолка.

Кроме этого, данный случай стал для меня уроком. Стоило теперь больше следить за своим словами и пожеланиями. Вот так забудусь, произнесу нечто такое со злости, а окружающие и рады будут исполнить, отправив несчастные объекты моего недовольства на плаху. Хорошо, что оборотни поинтересовались моим мнением, а то завтра обалдел бы, когда увидел две тушки, насаженные на столбы.

Добравшись до кровати и скинув с себя верхнюю одежду, я с тихим стоном наслаждения плюхнулся в постель и почти сразу же заснул.

Проснулся оттого, что чья-то осторожная рука затеребила одеяло, которым укрылся (как бы ни протапливали замок, но сырость была изрядная). Спросонья стал отмахиваться и требовать оставить в покое.

– Кощей, мы того этого, выполнили все твое указание, – сквозь вату сна донеся до меня смутно знакомый голос. – Как приказал, так мы и явились доложиться сразу после окончания.

Пришлось открывать глаза, чувствуя, что поспать дальше не дадут. Открыл и ощутил, как все мои волосы стали медленно подниматься дыбом, потрескивая от напряжения и готовые вырваться с корнем и умчаться подальше. Видели ли вы только что выкопавшихся упырей? Навряд ли, в нашем мире они не обитают, а вот в этом… Прямо в метре от моего лица висела чужая голова монстра, размером с детскую. Стоящие дыбом волосы, перемазанное лицо в какой-то слизи и земле, красные глаза и широкий, чуть ли не до ушей рот, сейчас растянутый в улыбке и демонстрирующей мелкие, но острые зубы.

– Ик, – выдавил я из себя, покрываясь холодным потом.

– Чей-то он? – послышался второй голос, и рядом с первой головой возникла еще одна, не менее шокирующая. Мало того, от второго существа еще и потянуло зловонием, напомнив мне все ранее прочитанные книги и просмотренные фильмы про поднявшихся покойников.

– Небось доволен, что мы выполнили поручение и доложились, – ответил ему первый.

Только по первому слову я смог опознать в этих двоих наказанных домовых. Жертвы царского произвола, едва не севшие своими седалищами на колья и отправленные на уборку темницы.

– Что вы тут делаете? – проорал я со всей мочи, больше для того, чтобы успокоить самого себя. – Почему приперлись ко мне?

Домовые стушевались, соскочили с кровати и застыли маленькими грязными столбиками рядышком.

– Так это, – начал Авоська, – Кошей, ты сказал прийти, как закончим, вот и мы…

– Ага, так сразу и помчались, не став отдыхать, только бы сообщить тебе, Кощей, об исполненном деле.

– А-а, – отмахнулся я от обоих. – Теперь слушай поправки к моим приказам. Если говорю немедленно сообщить о выполненном деле, это значит, привести себя в порядок и дождаться, когда проснусь.

– И когда поем, – немного подумав, закончил я.

Домовые удалились, а я еще решил поваляться в кровати, заканчивая свой первый день в сказочном мире.