Текст книги "Сквозь тусклое стекло"

Автор книги: Михаил Март

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Значит, не зря мы обратили на Баскакову внимание. Была в туалете в тот момент, когда Анну ограбили, у нее такая же сумочка, они вместе пили шампанское у барной стойки… Не пора ли жене галерейщика задать наводящие вопросы. Где она живет?

– В загородном доме на Николиной Горе.

Федоров расплылся в улыбке:

– Московская область.

Кулешов посмотрел на коллегу:

– Я же сказал тебе, Федя, мы в одной упряжке.

9

Кастинг проходил в помещении детского сада. Невообразимая циничность – вести подбор актрис для порнофильмов в детском саду. Арендаторов это не смущало, так же как и тех, кто отнял у детей их дом и сдал его в аренду некой фирме, выдающей себя за фонд помощи пострадавшим в горячих точках на Северном Кавказе. Инвалиды о нем и не слышали. В просторном зале, где когда-то была игровая комната, стоял стол, за ним сидели трое мужчин и женщина. В углу стояла видеокамера. Девушек запускали из коридора десятками, как принято в театральных институтах. У противоположной стены стояло десять стульев. Заходя в зал, девушки рассаживались по местам и их вызывали по одной. Настала очередь Дины. Девушка встала, сняла жакет, осторожно повесила его на спинку стула, потом сняла юбку и так далее. Осталась в одних туфельках на шпильках. Она не сомневалась, что пройдет отбор. Еще до начала конкурса она подошла к председателю жюри и сумела с ним поговорить полминуты, даже кое-что шепнула на ушко, притянув к себе за лацкан пиджака. От девушки исходил пьянящий аромат дивных сексуальных арабских духов, специально созданных для гаремов богатых шейхов. Других членов жюри она рассчитывала поразить своей фигурой. У Дины была изумительная внешность. Дина рассматривала уже не молодых и не очень симпатичных членов жюри, как трамплин к съемочной площадке, через их постель, разумеется. Конечно, они уже пресытились и не с каждой кандидаткой ложатся в койку, но такую телку не упустят. Ей впору выступать на конкурсе «Мисс Вселенная».

– Итак, представьтесь, девушка, – прокуренным голосом приказала сидящая в жюри дама, похожая на бандершу.

– Дина Блонди. Это псевдоним. Мое имя написано в анкете, которая лежит перед вами. Я по рекомендации Инессы Марковны. Но я у нее не работаю. Медкомиссию прохожу регулярно. Тружусь официанткой, так что нас проверяют даже на СПИД.

– Это важно, не придется гонять вас по врачам. Повернитесь, потанцуйте.

Из колонок, стоящих по углам, полилась музыка. Дина умела подать себя. Ее дружок никогда не загонял девушку в постель с порога. Он всегда заставлял ее начинать со стриптиза. Дина продемонстрировала свое искусство и не сомневалась в том, что делала это лучше предыдущих.

– Хорошо. Условия работы требуют от вас полного подчинения режиссеру. Отказываться не имеете права, придется делать все. Традиционный, анальный и оральный секс. Вам это понятно?

– Мне все понятно. Не дурочка. Но я не буду сниматься в групповухе. Я претендую на роль звезды, а не шлюшки на подхвате.

Женщина была обескуражена. Ни одна претендентка слова не решалась молвить, а эта оказалась с амбициями.

– Вы ставите нам условия?

– Да. Я читала бланк вашего договора. Там нет ничего, кроме обязанности актрисы. О правах ни слова. Я хочу иметь права, и они должны быть отражены в договоре. Я знаю себе цену и свои возможности, готова работать на износ, но и получать взамен то, что выгодно мне.

– Не слишком ли много «я» в вашей тезе? – усмехнулся один из мужчин.

– Давайте сделаем видеопробы, а потом оценим результат. Посмотрим, кто из нас прав.

– Хорошо, – подал голос другой мужчина, – завтра приедете на кинопробы. Позвоните в девять утра по телефону, и вам продиктуют адрес. Телефон у вас есть.

– Я приеду. Могу идти?

– Да. На сегодня вы свободны, – сказала женщина.

Дина неторопливо оделась и вышла в коридор, где в ожидании толпились девушки всех мастей, в основном приезжие из других регионов и стран СНГ. Два года назад Дина была такой же глупой и растерянной, когда приехала в столицу из Симферополя. Сейчас многое изменилось. Она не собиралась сниматься в порнухе. Ее снимки давно уже печатались в глянцевых зарубежных журналах, следующим этапом в ее жизни будет Париж.

Девушка миновала охрану на входе в здание, потом пост охраны у калитки, за углом ее поджидал джип «Лексус-350». Она села в машину и облегченно вздохнула:

– Ты меня достал со своими фокусами, Веня!

Веня Скуратов криво усмехался, копаясь в аппаратуре. Он осторожно снял с жакета девушки фальшь-пуговицу с вмонтированной мини-видеокамерой, которой велась запись.

Сняв наушники, он сказал:

– Они все еще тебя обсуждают. Как ты прицепила ему микрофон?

– Он за лацканом его пиджака. Элементарно. Взяла за шкирку и притянула к себе. Он разомлел, идиот. Подумал, что у меня течка.

– Жакетик повесила удачно. Всё и все попали в кадр вместе с твой неотразимой попкой.

– Зачем тебе понадобился этот хрен?

– Для дачи показаний. Теперь не отбрешется.

– А кто такая Инесса, от которой я пришла?

– Хозяйка элитного притона. Нам повезло, кастинг проводят не каждые выходные. Мы попали в точку.

– Я устала, Веня, отвези меня домой. Только не заставляй устраивать тебе стриптиз. Насмотришься шлюх через объективы своей техники, а я потом отдувайся.

– Дешево расплачиваешься, куколка. Знала бы ты, чего мне стоило пропихивать твои фотки на страницы мировых изданий.

– А-то тебе за них не платят. Мне ты еще гроша не дал за два года моих кувырканий с тобой.

– Я из тебя супермодель делаю, ты мне по гроб жизни должна. Кроватью не отделаешься. Думаешь, я тебя на арену выведу без контракта? Нет, детка! Фифти-фифти!

– Сутенер!

– Дура! Без агентов звезды не работают. Попробуй заговорить хоть с одной моделью напрямую. Она собой не распоряжается, где ей скажут жопой вилять, там и будет. Они настоящие рабыни. Даст бог, и ты об этом узнаешь. Не все сразу. Нужно иметь терпение. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. Он тебе дал свой телефон?

Дина достала визитную карточку.

– Отлично! Ну держись, приятель!

Скуратов рассмеялся и тронул машину с места.

Глава 3

1

Скандал начался тихо. Официально владельцем нового отеля считался Рашид Мамедов, его имя еще не было замечено в грязных сделках. Мамедову принадлежала нефть в Азербайджане, сотрудничество с ним было выгодно российскому бизнесу. Настоящие владельцы отеля, как впрочем и нефти, оставались в тени. Мамедов был фигурой для витрины. Кому надо, об этом знали, а раз знали и молчали, значит, такое положение дел всех устраивало.

Во второй половине дня господин Мамедов решил лично посетить дорогих гостей и пригласить их на званый обед. Конечно, побывать у всех он не мог, дня не хватило бы. В первую очередь хозяин хотел повидать тех, кто по непонятным причинам не появился на банкете по поводу открытия отеля, и начал с визита к владельцу самого престижного яхт-клуба на Средиземноморье Георгию Константинесу. Лучшие апартаменты находились на восьмом этаже, здесь выделялись номера тем гостям, перспектива отношений с которыми имела важное значение. К примеру, голливудские дивы жили на шестом этаже, куда хозяин заходить не собирался. Их «купили» на один вечер и уже сегодня они отправились восвояси. Мамедова сопровождала Люси Каплан, женщина, без которой он не мог обойтись. Она была его «ходячим блокнотом», стенографировала каждое сказанное им слово. Иногда Рашид выдавал на-гора интересные идеи, но тут же забывал о сказанном и перескакивал на другую тему. В делегацию также входил главный менеджер отеля Эдди Нечаев – самый сведущий человек в новой империи.

Дверь им открыла солидная дама в строгом черном платье с пышной прической из седых волос с сиреневым отливом и очках без оправы. Мамедов был с ней знаком. Мадам Церхер была немкой, но говорила на всех европейских языках и, так же как Люси, повсюду сопровождала своего хозяина.

– Мы не побеспокоили вас? – спросил по-английски Мамедов.

Константинес был греком и не знал русского, а Мамедов не знал греческого, разговаривали по-английски, которым владели все.

– Прошу вас, заходите, господа.

Апартаменты этого этажа поражали своей роскошью даже очень богатых клиентов. На золото, хрусталь, черное и красное дерево не поскупились, не говоря уже о китайских фарфоровых вазах эпохи Мин и Цинь, а также шедеврах живописи. Хозяин разгуливал по гостиной в шелковом халате, под которым была сорочка с бабочкой и брюки от смокинга. Похоже, он не переодевался со вчерашнего вечера, но на презентации его не было.

– О, Рашид, рад тебя видеть. Понимаю твою обеспокоенность и вынужден извиниться, – шагнул он навстречу гостям, громыхая низким голосом. – Оплошал! Такого со мной еще не случалось.

– Не стоит извиняться, Георгий. Всякое случается, – слащаво улыбнулся Мамедов.

– Представляете, какая странность! Сел на кушетку и уснул. Причем мгновенно. Ночами мучаюсь, ворочаюсь, сон не приходит, а тут вдруг выключился. Очнулся под утро и обалдел. Такого со мной не случалось. Я же днем выспался, зная, что ночь придется бодрствовать. Прекрасный отель. Я доволен. Тебе удалось утереть нос Хилтону и Плазе. Об этом будут говорить все.

Люси тем временем тихо спросила у Магды Церхер:

– А вы не заходили за господином Константинесом?

– Я сидела у себя в номере и ждала вызова. У нас не принято проявлять инициативу. Он позвонил только сегодня утром.

– Вас кто-то из персонала беспокоил после вашего приезда? – неожиданно спросил Нечаев.

Мамедов едва не поперхнулся. Менеджер не должен раскрывать рта, если ему не задан вопрос. Гость на секунду задумался.

– Ах, да! Мне принесли приглашение на сегодняшний обед. Очаровательная блондиночка. У вас прекрасный персонал.

– К сожалению, еще плохо обученный, – продолжал Нечаев. – Выпускники. Их перегрузили работой, и произошла путаница. Некоторые конверты попали не по нужному адресу.

– Честно говоря, я его не вскрывал. Выпил шампанского и отблагодарил куколку, а про конверт забыл.

Гость подошел к огромному круглому столу, на котором стояли шикарный букет цветов, серебряный поднос с нераспечатанной бутылкой «Дон Периньон» и хрустальными фужерами.

Никакого конверта на столе не оказалось. И быть не могло. Приглашения начали разносить сегодня утром. Мамедов понял, чего добивается его главный менеджер, и включился в игру.

– Странно. Куда же он подевался? – оглядывался по сторонам грек.

– Не во сне ли вас посетила очаровательная девушка? – продолжая улыбаться, спросил Мамедов.

Хамский вопрос. Мамедов не отличался особым воспитанием, а замечаний ему никто не делал. Мог ляпнуть такое, отчего сопровождающие его люди краснели, а он даже не понимал, в какое положение себя ставит. На него не обижались. В конце концов, для высокопоставленных лиц он тоже оставался представителем обслуживающего персонала, пусть даже и очень богатым.

– Галлюцинациями я не страдаю, – резко ответил грек. – Мне самому интересно, что произошло. Я почему-то не помню, как она ушла. Дал ей чаевые, а потом… потом не помню.

– Может, мы ее спросим, где она оставила конверт, – опять вмешался Нечаев. – Вы не запомнили ее имя? У девушек на груди прикреплен аккредитационный пропуск. Там указано имя.

– Не обратил внимания, я смотрел на нее. Русская, голубоглазая красавица с русой косой на плече. У нее чудные формы, но слишком длинная юбка. Зачем же скрывать свои достоинства? Я выпил за ее здоровье, положил деньги ей на поднос, а потом, потом… Нет, не помню.

– Вы достали деньги из бумажника? – продолжал допрос Эдди Нечаев.

– Разумеется!

Константинес распахнул двери в спальню, сдернул смокинг со спинки стула и запустил руку в карман, достал бумажник из змеиной кожи и раскрыл его:

– Все на месте. Но убей меня бог, я не помню, как положил его в карман. Помню, как брал.

Пока грек находился в спальне, Нечаев присел на корточки и осмотрел ковер возле стола. Он что-то подобрал и убрал в карман пиджака.

– Я думаю, ничего страшного не произошло, – вежливо улыбнулся Нечаев. – Девушка поняла, что принесла не тот конверт и решила его заменить, а когда вернулась, ей никто не открыл. У персонала нет электронных ключей от номеров, им запрещено входить в отсутствие хозяев. Уборку проводят в присутствии дежурной по этажу и охранника. Только дежурный может открыть дверь, после того как вызовет секьюрити.

– Не сомневаюсь в системе безопасности, – пожал плечами Константинес, – тут есть что охранять.

– Вы что-то говорили о шампанском? – спросил Мамедов. – Бутылка не распечатана.

– При чем тут эта бутылка, Рашид? Девушка вошла с подносом. На нем стоял бокал с искрящимся шампанским, миниатюрная вазочка с белой розой и лежал конверт. Она поздравила меня с приездом. Очаровашка! Я принес бумажник, взял конверт, положил на его место чаевые и выпил за ее здоровье. Все!

– Бог с ним, с конвертом, Георгий! – развел руками Мамедов. – Мы пришли подтвердить приглашение на званый обед. Ждем вас в ресторане третьего этажа через час. Не думайте о мелочах. Сегодня такой прекрасный день, на небе ни облачка. Мы ждем. Не будем больше докучать вам своим присутствием.

Представители дирекции поторопилась откланяться и ретировались. Лицо Нечаева покрывали капельки пота.

– Что за спектакль ты разыграл? – сквозь зубы процедил Мамедов.

– Вместо картины на стене висит репродукция, Рашид. А над кроватью в спальне тоже не оригинал. Впрочем, близко я подойти не мог. Нас обокрали.

– Невозможно. Сигнализация подключена ко всем предметам искусства.

– Пока в номерах находились гости, сигнализация была отключена. Ее включили, когда все ушли на банкет. Вы сами распорядились.

– Когда?

– В шесть пятнадцать. Охранники ворвались в апартаменты братьев Леблан и положили их на пол.

– Кого, французов? Они тут при чем?

– Они сняли картину со стены, чтобы удостовериться в ее подлинности. Их сомнения понятны. Ни один отель в мире не может позволить себе купить столько подлинников. Даже подумать страшно. А французы представляют парижский аукцион, эксперты с мировыми именами. Их для того и послали сюда наши конкуренты, чтобы обнаружить фальшивки. Очень хорошо, что они сняли картину со стены. Убедились в ее подлинности. Пусть все снимают. Ради бога! Мы никого не обманули. Весь мир будет знать о наших богатствах. Сигнализацию включили вновь в семь часов сорок пять минут. Через полтора часа.

– Я сейчас упаду, – помотал головой Мамедов. – Катастрофа!

Люси подхватила хозяина под руку:

– Держись, Рашид, не время падать, надо проверить других постояльцев.

– Не всех! – категорично заявил Нечаев. – Тех, кто жил один в номере. Братьев Леблан проверять незачем, двоих сразу вырубить трудно. Кто у нас есть из одиночек?

Люси заглянула в свой блокнот:

– Леди Кэтрин Кэмирон, жена лорда Кэмирона. Муж приехать не смог. У него заседание в палате Лордов, а заядлая путешественница своего шанса не упустила.

– Значит, идем к ней.

По пути Нечаев позвонил по мобильному телефону, вызвал в свой кабинет начальника службы безопасности, главного администратора и управляющего по кадрам. Велел собрать все видеозаписи, фотографии и составить списки персонала.

Леди Кэмирон так же не присутствовала на банкете. К счастью, она не знала хозяина отеля и Нечаев получил право голоса. Рашид пребывал в полной растерянности и мог ляпнуть такое, от чего английская леди лишилась бы чувств. Мамедов прекрасно владел английским, особенно ругательствами.

– Леди Кэтрин, мы рады пригласить вас на званный обед в честь открытия отеля и выражаем глубокое сожаление в связи с вашим отсутствием на банкете.

– Я сожалею не меньше вашего, господа. Меня усыпил ваш мальчик. Нет, он ни в чем не виноват, просто я напрасно приняла лекарство, плохо совместимое с алкоголем. Мальчик был таким милым с этим цветочком в вазочке, я и выпила несколько глотков шампанского. У меня тут же подкосились ноги, но он меня подхватил, не дав упасть. А дальше все покрылось дымкой. Проснулась я только под утро, лежа на кровати в вечернем платье…

Ее можно было не слушать: на стене висела репродукция картины Кандинского, а в спальне – бумажный оттиск с шедевра Шагала.

Через несколько минут все руководство собралось в кабинете Эдди Нечаева. Атмосфера была накалена до предела. Мамедов пятнадцать минут кричал и стучал кулаком по столу. Никто ничего не понял, по-русски было произнесено не больше десятка слов. Когда хозяин выдохся и обессиленно рухнул в кресло, слово взял Нечаев. Мамедова никто не боялся, Эдуард Сергеевич Нечаев был личностью более одиозной и решительной. Он досконально знал гостиничный бизнес, начинал дежурным администратором в отеле «Интурист» еще при советской власти и дорос до главного администратора отеля «Риц» в Париже. Нынешний отель он взял в свои руки на этапе строительства и внес такое количество поправок, что часть проекта пришлось перерабатывать. Он знал об амбициях хозяев, решивших создать мирового монстра, и знал, как это сделать. В средствах ограничений не было. Поторопились с открытием, но это не его вина. Отель надо доводить до ума еще не менее полугода, недоделок хватало, но его не послушали, и результат налицо. Зуботычинами делу не поможешь. Нечаев это понимал.

Свое выступление он начал спокойным ровным тоном:

– Я хочу разложить ситуацию по полочкам. Каждый из вас должен подумать, что в таких случаях надо делать и с чего начать. Нас обчистили и сделали это примитивным, но действенным способом. Меня восхищает простота, с какой работали ребята и вместе с тем их точные действия. Они знали обстановку, все маршруты отеля, порядок проведения вечера, точное расписание и действия охраны при внештатной ситуации. Преступление готовилось очень тщательно, грабители учли все, что упустили мы. На данный момент мы знаем о четырех пропавших картинах из апартаментов 8012 и 8063 на восьмом этаже. Он находился под особым контролем. Я не буду говорить о том, что вам без меня известно. Рисую для вас следующую картину. Молодой человек в русском национальном костюме и девушка в национальном платье, но с удлиненной юбкой, а мы использовали короткие, разносят по апартаментам приглашения на сегодняшний обед. Происходило это вчера вечером от шести до семи часов. Они вошли в номера с маленьким подносом, на котором лежит конверт, стоит бокал с шампанским и вазочка с цветком. И юноша, и девушка были привлекательны, что очень важно. Хозяева апартаментов пили шампанское и тут же теряли сознание, – Нечаев вынул из кармана маленький осколочек хрусталя. – Это остатки бокала. Его выронил господин Константинес, падая на пол. Осколки собрали перед уходом, а этот не заметили. Думаю, что печатную репродукцию девушка принесла под юбкой в рулоне, а юноша – в широких шароварах. Картину снимают со стены, срезают с рамы, репродукцию можно приколоть кнопками, затем надеть массивный багет и повесить на место. Небольшая уборка, поднос в руки и до свидания. Картины скручивались и занимали место репродукций под юбкой или в шароварах. Подозрений ребята ни у кого не вызывали. Дежурный по этажу не мог знать, когда будут разносить приглашения. Ни один администратор не знает весь персонал в лицо, отель работал первый день. Подмена людей очевидна, мы же понимаем, что операция готовилась заранее. Почему бы не внедрить в персонал своих людей. Так надежней. Теперь вопросы. Куколки получали сигналы от руководителя операции. Как можно снимать картину со стены, если она находится на сигнализации. Ее отключили в шесть пятнадцать, и командир об этом знал, после чего подал знак действовать. Вопрос второй и самый сложный. Отключение сигнализации предусмотреть практически невозможно. Братья Леблан – мировая известность и в качестве сообщников их подозревать нельзя. К тому же эти картины из страны вывезти невозможно, на аукционе их не выставишь. У них есть официальный владелец, они внесены в мировые каталоги. Теперь, в связи с чрезвычайной ситуацией, я хочу нарушить тайну и сказать несколько слов о владельце картин. Для мировой элиты мы распустили слух, будто все, что висит в отеле, принадлежит отелю. Возможно, так оно и будет, переговоры с владельцем картин идут полным ходом, но точка в деле еще не поставлена. Речь идет об Илье Даниловиче Баскакове, одном из самых богатых и уважаемых галерейщиков в нашей стране. Его запасники хранят более четырех тысяч полотен. Мы отобрали самые ценные для оформления восьмого этажа. Эти полотна взяты нами на прокат под залог. Сумма умопомрачительная. Вы должны понимать, что Баскаков объявит пропавшие шедевры в розыск и мы не сможем ему помешать. В итоге мы получим скандал мирового масштаба, нас поднимут на смех. Все понимают, открытие нашего отеля – кость в горле конкурентой. Десятки репортеров со всего мира мечтают найти грязь в нашем доме. Любая гадость об отеле, напечатанная в СМИ, будет щедро оплачена. А теперь я хочу знать, какие меры мы должны предпринять для спасения нашего авторитета, который мы еще не завоевали? Что скажете, Марк Аронович?

Главный администратор ответил не думая:

– Чистой воды международный заговор. Ограбление было продублировано. У жены банкира Гурьева украли бриллианты, самое лучшее украшение, о котором написали все газеты. Ведется неофициальное расследование. К слову сказать, бриллиантовый гарнитур принадлежит арабскому шейху и за ним должны приехать. Я мог бы предположить, что алмазы украли для отвода глаз, пытаясь отвлечь наше внимание, но гарнитур стоит немереных денег. Грабители сработали чисто. Преступление готовилось заранее, кто бы что ни говорил. Но между двумя ограблениями можно провести другую параллель. В деле с бриллиантами замешаны уборщики, обслуживающие туалетные комнаты левого крыла. Я поддерживаю связь со следственной бригадой, и мне стало известно следующее. Уборщиков нашли мертвыми в электричке возле Серпухова. Характерный штрих. Уборщиками работали молодые ребята, студенты иняза, девушка – блондинка двадцати лет и парень ее же возраста. Они подходят под описание тех, кто разносил шампанское. Настоящие имена не установлены. В инязе нет таких студентов, а адреса фальшивые. Теперь о времени. Если эти ребята разносили шампанское и крали картины, то вполне могли успеть сделать это до появления публики в главном фойе. Вопрос другой. Зал и фойе не связаны с лифтами, идущими в жилые апартаменты. Украв картины, они должны были спуститься на третий этаж, в зал администрации, где регистрируются все гости, пересечь его и подойти к лифтам, ведущим в концертный зал и подземные гаражи. Зал регистрации – связующее звено и в нём много охранников. Все знают, что подняться в номера невозможно, не имея электронных ключей от своего номера. Вас не впустят в лифт. Обслуживающий персонал концертного зала и подземной парковки не имеет допуска к жилым апартаментам. И как я знаю, в отеле заселены только четыре этажа из восемнадцати. Остальные еще не оборудованы и не имеют своего персонала. Надо проверить всех, кто работал в день открытия. Но об этом вам расскажет управляющий по кадрам, а у меня есть более важное заявление.

Он поднял толстую папку с тесемочками, будто нашел украденные вещи.

– Пока я слушал доклад уважаемого Эдуарда Сергеевича, я подобрал несколько любопытных снимков из этой папочки. Наши фотографы сделали более трех тысяч снимков для буклета, посвященного открытию отеля. Многие фотографии помогут следствию. Но есть снимки, требующие объяснения. Вот три из них.

Администратор пустил их по кругу.

– Я прокомментирую. Перед вами наша подъездная аллея и красная дорожка, точнее, лестница. Приезд гостей. На первом снимке – лимузин Константинеса. Вот он выходит из машины. А где же Магда? Он без нее шагу ступить не может. Больше в машине никого нет. Возле машины спиной к нам стоит стройная брюнетка. Зевак и фотографов, как видите, здесь хватает. На следующем снимке Константинес поднимается по ступеням. Он идет первым, на ступеньку ниже – брюнетка в темных очках и в черном платье. Складывается впечатление, что его сопровождает переводчица. Хочу заметить, у таких гостей, как Константинес, пропусков не проверяли, и у сопровождающих тоже. Эта женщина могла попасть на презентацию без приглашения. Но на банкет она попасть не могла, в приглашениях делают отметку. Значит, ей туда и не надо. На третьем снимке мы видим Константинеса в фойе. Брюнетка исчезла. К чему я все это говорю. Причины две. Первая. Я с полковником Кулешовым просматривал видеозапись всех лиц, посетивших дамскую туалетную комнату в момент ограбления Анны Гурьевой. Эта женщина там была, и никто ее не опознал. Женщина – призрак. Кстати. За Константинесом в ложе забронировано два места, а не три, и оба пустовали во время презентации. Дама в черном к греку не имеет никакого отношения. Причина вторая. Вы, Эдуард Сергеевич, заявили, будто Константинесу дали снотворное и он находился в своем номере в бессознательном состоянии. Каким образом он мог уйти из отеля, а потом вернуться на лимузине? Мало того, он растворился в толпе. На концерт не явился и на банкете не присутствовал. В кадр фотообъективов больше не попадал. Всего три снимка.

– К сожалению, мы не можем его допросить, – с грустью заметил Нечаев. – Мы не должны допустить утечки информации. Если полковник Кулешов занимается расследованием, его надо привлечь к делу и хорошо заплатить. Кулешов – личность незаурядная, без него нам не обойтись. Сейчас все отправляются на обед, мы осмотрим номера восьмого этажа. Я уже распорядился, чтобы привезли дежурного по этажу, работавшего там вчера, надо опросить всю охрану регистрационного зала, а также швейцаров и портье. Константинес – человек заметный.

– Так я могу позвонить полковнику? – спросил администратор.

– Необходимо сделать это срочно.

Рашид Мамедов не произнес ни слова. Он сидел с отрешенным взглядом и смотрел в пустоту.