Текст книги "100 великих военных тайн"

Автор книги: Михаил Курушин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

ЭПОХА СТРАТЕГОВ И НАЧАЛО ТОТАЛЬНЫХ ВОЙН

СКОЛЬКО ВОИНОВ СРАЖАЛОСЬ В ОРШИНСКОЙ БИТВЕ?

Многие, возможно, не знают, что за сражение во время одной из русско-литовских войн произошло под белорусским городом Орша 8 сентября 1514 года. События, происходившие несколько веков тому назад, при желании всегда легко обелить или очернить. Однако попытаемся взглянуть непредвзято.

Укрепление Московского государства в XV-XVI веках привело к тому, что великий князь Иван III, продолжая политику объединения русских земель, отказался признавать власть Золотой Орды, присоединил Новгородскую землю, Псков, Тверское и Рязанское княжества. Территория Московского государства увеличилась в три раза. Естественной была попытка присоединить к Московскому государству русские земли, отошедшие к польско-литовской державе, на которых население исповедовало православие. Во многом это было обусловлено культурной изоляцией Московии, окруженной с востока и юга мусульманами, а с запада – католической Польшей и Ливонией.

В это время в Польско-Литовском государстве усилилась роль польских панов, возросло национальное и религиозное преследование украинского и белорусского населения. В связи с выходом Московии из-под власти Золотой Орды появляется тенденция перехода литовских князей вместе с землями в подданство московского государя. Обостряются противоречия между польской и литовской знатью.

Воспользовавшись ситуацией, московские войска в союзе с молдавским господарем и крымским ханом вступили в военные действия против Литвы и Ливонии. Первая война закончилась в 1503 года перемирием. В 1508 году стороны заключили «вечный мир», по которому к Москве отходили 19 русских городов, ранее попавших под власть Литвы.

В 1512 году война возобновилась. Многочисленное русское войско избрало объектом своего наступления Смоленщину – ключевой пункт на пути из Литвы на Москву. В 1514 году Смоленск был взят в осаду и через месяц капитулировал. Русские войска двинулись дальше на Оршу и в 100 километрах западнее Смоленска, на берегу Днепра, встретили литовское войско под командованием князя Острожского.

Армия, возглавляемая Константином Острожским, в отличие от московского войска, делала ставку на взаимодействие всех родов войск на поле боя. Предполагалось совместное действие тяжелой и легкой конницы, пехоты и полевой артиллерии. Под командованием гетмана князя Острожского было 30-35 тысяч человек (вероятно, несколько завышенные данные), и он смело стал напирать на противостоявшие ему московские войска, надеясь не на количество, а на выучку своей армии.

Русские войска под предводительством воевод Голицы и Челяднина состояли из 80000 человек (абсолютно завышенная цифра). Старшим в войске был конюший Иван Андреевич Челяднин. После ряда стычек с литовским войском он велел отойти на левый берег Днепра и не мешать литовской армии переправляться. Видимо, он хотел заманить противника за Днепр, прижать к реке и раздавить массой, либо ударом с флангов отрезать от переправы, то есть Челяднин хотел повторить победу 1500 года не речке Ведроши, которая, в свою очередь, напоминала атаку засадного полка, решившего исход Куликовской битвы в 1380 году.

Ночью 8 сентября литовская конница переправилась через Днепр и прикрыла наводку мостов для пехоты и полевой артиллерии. Московские войска не препятствовали переправе. Утром все литовское войско было на левом берегу Днепра. С тыла у Острожского была река, правый фланг упирался в болотистую речку Крапивну. Свое войско он построил в две линии. В первой линии стояла конница. Польские латники составляли всего лишь четвертую часть ее и располагались в центре, являя собой его правую половину. Вторую половину центра и оба фланга составляла литовская конница. Во второй линии для устойчивости боевого порядка встала пехота, по флангам – полевая артиллерия.

Русское войско построилось в три линии для фронтального удара. Два больших конных отряда встали по флангам несколько в отдалении, чтобы охватить противника, прорваться ему в тыл и окружить.

Как свидетельствуют очевидцы, хитроумный Острожский сначала отвлекал Челяднина мирными переговорами, а затем внезапно напал. Однако первым начал сражение правофланговый русский отряд под командованием князя Михаила Ивановича Голицы-Булгакова-Патрикеева. Он атаковал левофланговую литовскую конницу. В случае успеха атаки и прорыва к переправам литовцы были бы зажаты в угол между Днепром и Крапивной и там перебиты в болоте. Но литовская конница оказала Голице серьезное сопротивление, а польская пехота выдвинулась из второй линии вперед и открыла огонь по русской коннице с фланга.

Русский летописец утверждает, что Челяднин из зависти не помог Голице. Поэтому русская конница была сбита, а Острожский сам с литовцами преследовал ее и даже врубился в основные русские силы. Далее, опять же по утверждениям летописи, Голица не помог Челяднину. Тем не менее основные силы московского войска устояли.

Левофланговый отряд московской конницы пошел в атаку и столкнулся с правым флангом литовской первой линии. Одни историки утверждают, что русские успешно опрокинули литовскую конницу и преследовали ее. Например, многие считают, что литовцы после упорного сопротивления намеренно обратились в бегство и подвели русских под свои пушки. Как бы то ни было, но залп литовской артиллерии смял преследующих, привел их в расстройство. То ли русская конница, уклоняясь от огня, взяла левее, то ли сыграл свою роль контрудар польских латников, но весь левофланговый конный отряд московского войска был прижат к болотам у Крапивны и там уничтожен. Река Крапивна была буквально запружена телами москвитян, которые в бегстве бросались в нее с крутых берегов.

Согласно летописи, Голица вновь подвергся нападению, и «Челяднин опять выдал последнего». Скорее всего, Голица продолжал сопротивляться со своим отрядом, а Челяднин тянул время, готовясь к общей атаке всеми своими тремя линиями. Может быть, он решал, куда ударить: прямо перед собой – а польские латники как раз подставили ему фланг, загнав русских в Крапивну, – или идти на помощь Голице.

В итоге польские латники повторили свою атаку, но теперь ударили по главным русским силам. Московское войско дрогнуло и побежало.

Король Сигизмунд, с радостью извещая магистра Ливонского ордена об Оршинской победе, писал, что в плен взяты 8 верховных воевод, 37 второстепенных начальников и 1500 дворян. Всего убито было якобы 30000 из 80-тысячного войска. Более точные польские источники сообщают, что всего в войне было захвачено 611 пленных. Что касается убитых, то гибель левофлангового конного отряда русских сомнений не вызывает, но вряд ли он состоял из 30000 человек. А остальное московское войско, преимущественно конное, после удара польских латников, скорее всего, рассеялось, понеся минимальные потери. Впрочем, последствия сражения признавали страшными и московские источники.

Естественно, про победу Острожского над Москвой узнала вся Европа. Ее праздновал папа римский, а император Максимилиан стал защитником интересов Великого Княжества Литовского на Западе. В 1518 году, убеждая магистра немецкого Ордена не помогать Москве вести захватнические войны, он написал: «Цельность Литвы… полезна для всей Европы, могущество Московии – опасно». В европейские хрестоматии по военной истории Оршинская битва вошла как образец победы малочисленного войска над численно превосходящим врагом. А в Беларуси, которая тогда входила в состав Великого Княжества Литовского, Оршинскую битву воспевала историческая народная песня, прославляли летописцы…

И все-таки надо попытаться разобраться.

Отвоевав у Литвы Смоленск, Василий III для развития успеха двинул войска на запад. Сражение 8 сентября – одно из немногих в той войне, где одержало верх Великое Княжество Литовское. Письменные свидетельства современников о битве противоречивы, но позволяют все же представить ее ход.

Еще раз о силах сторон. Источники сходятся в одном – польско-литовское войско насчитывало 30-35 тысяч человек, хотя, возможно, и эта цифра несколько завышена. Силы московских воевод польский король и великий князь литовский Сигизмунд I в письме, извещавшем ливонского магистра об оршинской победе, определяет в 80 тысяч человек. Эту же цифру он называет в послании папе Льву X, изданном в Риме в том же 1514 году.

В действительности 80-тысячного московского войска быть тогда просто не могло. Историки справедливо считают такую цифру сильно завышенной в устах монарха-победителя.

В тот год русские войска действовали на нескольких направлениях, готовились отразить вторжение конницы крымского хана на южных границах. Кроме того, часть войск находилась в ставке Василия III в городе Дорогобуже и стояла гарнизоном в Смоленске. Польско-литовским войском командовал князь Константин Острожский, едва ли не самый прославленный полководец Литвы после Витовта, которого еще в дореволюционной энциклопедии под редакцией С.Н. Южакова справедливо называли «защитником православия южнорусской народности». В свое время под его знаменами крымскому хану были нанесены три поражения. И с московским войском Острожский также уже встречался в 1500 году на реке Ведрошь, где он проиграл сражение равному по численности московскому войску. А сам оказался плену и в 1506 году дал обещание перейти на службу к… Москве. Правда, получив чин боярина и назначение командовать несколькими пограничными отрядами на юге, через год бежал.

При Орше московским войском по традиции командовало двое – Михаил Голица-Булгаков и Иван Челяднин. Оба имели немалый военный опыт, но… враждовали между собой. Или, как говорили в то время, «местничали». Потому у русского войска в этом сражении не оказалось единого командования и, что самое главное, не было согласованности в действиях обеих частей. После проигранной битвы по указанию Василия III был произведен разбор обстоятельств этого поражения. Подробный рассказ о происшедших событиях был документирован в Устюжском летописном своде. Другие свидетельства лишь в деталях расходятся с этой летописью.

Как считают историки, число в 30000 потерь сомнительно, поскольку в те времена число погибших простых воинов никто не считал. Тогда как знатных воинов летописи поминали поименно и самым тщательным образом. А вот действительную цифру попавших в плен можно выяснить довольно просто по литовским же источникам того времени.

Из литовского поименного перечисления, называемого «Кенигсбергскими актами», легко узнается, что всех пленных, как взятых в Оршинской битве, так и в других местах войны, шедшей к тому времени уже три года, было только 611 человек. По московским источникам, под Оршей в плен попало 380 «детей боярских».

После одержанной победы Острожский двинулся на Смоленск, чтобы возвратить его Литве. Но подошел туда только с 6-тысячным войском. Напрашивается естественный вопрос: куда же делись остальные силы из 30-35-тысячной армии? Не оказались ли те 24-29 тысяч воинов-победителей в числе убитых и раненых 8 сентября? Или его войско еще до Орши было другим?

Естественно, польско-литовское войско взять Смоленск штурмом просто не могло, и ему пришлось отступать. На этом военные действия между Москвой и Литвой надолго прекращаются. В той войне русская сторона добилась главной цели – возвращения Смоленска.

Кстати, Оршинская битва – один из первых успешных примеров применения артиллерии в бою. А вообще, это наиболее яркий, но, к сожалению, не единственный пример, когда из-за спеси, чванства, нежелания уступать друг другу русские полководцы терпели жестокие поражения.

Оршинская победа не дала Сигизмунду I каких-либо заметных результатов, хотя московские полки прекратили продвижение вглубь Великого Княжества Литовского. И в том же 1514 году установилась граница России с Литвой, которая просуществовала с небольшими временными изменениями на протяжении всего века.

КАК «ЧЕРНАЯ БАНДА» ПОДВЕЛА ФРАНЦИСКА

В XVI веке испанская и французская абсолютные монархии боролись за господство в Европе. С особой силой их соперничество проявилось в Италии, где борьба за раздел страны носила весьма ожесточенный характер. В этой борьбе приняли участие римский папа, Венеция, Швейцария, Англия и Турция.

Первый период затяжной борьбы начался походом французского войска под командованием короля Карла VIII в Италию. Этот поход был довольно хорошо подготовлен в политическом отношении, поскольку во Франции уже укрепилась королевская власть, существовало единое стратегическое руководство. Французские наемные войска победоносным маршем двигались по Италии, однако не могли долго удерживать крепости и были обречены на поражение. Французы так и не смогли закрепить победу, и им пришлось отступить. Их король отказался от попыток оставить за собой Южную Италию и ограничился захватом северной части страны.

Однако в то время Северная Италия являлась владением империи Габсбургов, и ее захват привел к франко-испанской войне, в которую втянулись Англия и Турция, что создавало предпосылки дальнейшего расширения противоречий между государствами Западной Европы.

Второй период итальянских войн, начавшийся в 1509 году, вновь привел к оживлению военных действий в Северной Италии. Ее завоевание должно было способствовать укреплению внешнеполитического положения Франции. Несмотря на победы в сражениях при Аньяделло (1509) над венецианцами, под Равенной (1512) над «Священной лигой» – союзом папы римского и испанского короля – и при Мариньяно (1515) над швейцарскими наемниками миланского герцога, французы, оставив себе Милан, все же вынуждены были отступить перед абсолютным превосходством сил. Но ненадолго.

В 1521 году Северная Италия снова становится главным театром военных действий. Испанский король, он же германский император Карл V, стремился изгнать французов из Милана и перенести военные действия во Францию. Но осуществить вторжение во Францию ему не удалось. Напротив, французский король Франциск I, считавший себя странствующим рыцарем и поступавший как разбойник с большой дороги, снова перешел Альпы и оказался в Италии.

Тогда Карл V снова привлек на свою сторону англичан, римского папу, Мантую и Флоренцию. Союзниками французского короля на этот раз выступили Венеция и Швейцария.

В 1524 году французы осадили Павию, которую обороняли испанцы и немецкие ландскнехты. Попытки штурма укрепленного города успеха не имели. Тогда Франциск решил овладеть Павией с помощью блокады, для чего была возведена контрвалационная линия – укрепления, не позволяющие осажденным делать вылазки из крепости. По одним данным, блокада продолжалась два месяца, по другим – четыре. Но гарнизон и жители города, несмотря на острый недостаток продовольствия, держались стойко.

Чтобы прорвать кольцо блокады Павии, восточнее города были сосредоточены отряды ландскнехтов и испанцев под общим командованием Пескары. Его войско насчитывало около 20000 солдат, из них 12000 ландскнехтов. Значительное число испанских стрелков и частично немецкие ландскнехты были вооружены новым, усовершенствованным ручным огнестрельным оружием – мушкетами.

Сумев разгадать намерения неприятеля, Франциск приказал устроить вокруг города еще одну, внешнюю линию укреплений, северным участком которой явилась кирпичная стена Охотничьего парка, находившегося на северных подступах к Павии. Лагерь французов был переведен к востоку от города, поскольку противника ожидали именно с этого направления. С западной стороны города находился арьергард под командованием герцога Алансонского. Основную силу французского войска составляла швейцарская пехота, которая насчитывала около 8000 человек. Кроме того, у Франциска было около 5000 нижнегерманских наемников, так называемая «черная банда». Всего имелось около 20000 пехотинцев и 53 орудия. В коннице и артиллерии превосходство было на стороне французов.

Имперское войско под командованием Пескары, как и ожидалось, подошло к Павии с востока и расположилось в укрепленном лагере. Передовые его части расположились в 100 метрах от восточного участка наружной круговой укрепленной линии французов. Уделяя повышенное внимание этому участку, французы ослабили бдительность в северном направлении.

Франциск I решил держаться оборонительной тактики, поскольку рассчитывал на мощь своих укреплений, а еще больше – на развал войска имперцев, где наемники долгое время не получали жалованья. Действительно, наемники-ландскнехты требовали выплаты положенных им денег, угрожая неповиновением. Отдельные их отряды уже начали уходить.

Пескара вынужден был поторопиться. И его решение первым вступить в бой оказалось продиктованным именно этим обстоятельством, а не тактической обстановкой. Он решил прорвать внешний круг французских укреплений на северном ее участке, за которым почему-то не велось даже наблюдения. Местность здесь считалась неудобной для действий колонн пехоты и тем более для конницы. Она представляла собой холмистый луг, заросший кустарниками и отдельными большими деревьями. Парк пересекали несколько ручьев. Кроме того, беспрерывные ночные атаки имперцев на различных участках укреплений, кроме северного, отвлекали французов и усыпляли их бдительность.

Темной ночью с 23 на 24 февраля 1525 года незаметно для французов испанские саперы пробили в кирпичной стенке три бреши, используя для этого тараны, ломы, кирки и другой инструмент. Тогда же войско имперцев выступило из своего лагеря и через пробитые бреши устремилось в Охотничий парк. Испанцы и их союзники наступали тремя колоннами. Впереди шли 3000 аркебузиров, за ними двигалась кавалерия, третью колонну составляли главные силы пехоты – ландскнехты.

Получив сведения о наступлении противника, Франциск на рассвете поднял свое войско по тревоге, после чего сам во главе жандармов с полевой артиллерией помчался навстречу имперцам. Французы при поддержке артиллерии атаковали конницу имперцев и стали ее теснить. Но мушкетеры открыли огонь и остановили дальнейшее продвижение неприятеля. Деревья, кусты и ручьи служили естественными укрытиями для мушкетеров, став препятствием для французской тяжелой конницы, во многом предопределившим ее поражение.

Когда подошла «черная банда», против нее оказалось две колонны ландскнехтов. Используя свое численное превосходство, конница и пехота имперцев быстро решили исход боя. «Черная банда» была зажата в тиски и разгромлена.

Когда остатки «черной банды» в беспорядке бросились бежать, появилась швейцарская пехота. С фронта швейцарцы были атакованы ландскнехтами, а с тыла – защитниками Павии, сделавшими вылазку на завершающем этапе боя. Окруженная превосходящими силами, швейцарская пехота также была разгромлена.

Арьергард французского войска под командованием герцога Алансонского так и не решился вступить в бой. Увидев поражение главных сил французов, герцог приказал своим подчиненным отступить за реку Тичино и после переправы уничтожить мост. Когда остатки французского войска лишились пути отступления, Франциск I попал в плен, в связи с чем потом писал матери: «У меня ничего не осталось, кроме чести и жизни, которые спасены».

Причиной поражения Франциска I явилось то, что успешные действия французской артиллерии не были подкреплены атаками конницы и пехоты. Кроме того, подвела «черная банда». Здесь наглядно проявилась ненадежность наемного войска XVI века: добровольцев вербовали на короткие сроки, их боеспособность во многом зависела от своевременности выплаты жалованья. Иногда командующему приходилось уговаривать наемников и нередко принимать решения в зависимости от настроения и поведения своих подчиненных. Но самое главное: немецкие ландскнехты и испанская пехота, вооруженные аркебузами и мушкетами, доказали свою высокую боеспособность. Вообще, испанская военная организация опиралась на систему терций – сомкнутых блоков тяжеловооруженных дисциплинированных пикинеров с небольшими группами аркебузиров, расставленных на углах. Со второй половины XVI века испанская пехота станет лучшей в Европе.

Политическим следствием поражения французов в Северной Италии стало сближение католической Франции со своими исконными врагами – турками и немецкими протестантскими князьями. Оказавшись в плену у Карла V, французский король организовал переговоры с турецким султаном Сулейманом Великолепным о совместной борьбе с Габсбургами.

Вернувшись из плена, Франциск I отказался подтвердить заключенный в Мадриде мир и присоединился к коалиции, организованной римским папой под лозунгом освобождения Италии от испанского ига. В нее вошли Венеция, Милан, Флоренция и Англия.

В 1527 году вновь начались военные действия в Италии, которые велись с переменным успехом более двух лет и закончились в 1529 году новым поражением войска французского короля. В конце концов через тридцать лет Франция откажется от притязаний на территорию Италии, на большей части которой распространится власть Испании.