Текст книги "100 великих военных тайн"

Автор книги: Михаил Курушин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 51 страниц) [доступный отрывок для чтения: 19 страниц]

ЗАЧЕМ ЕВГЕНИЙ САВОЙСКИЙ ПЕРЕВЕРНУЛ ФРОНТ?

В полном разгаре была война за Испанское наследство, которая разразилась в 1701 году и велась между Францией и австрийскими Габсбургами за гегемонию в Европе. В ней участвовали две коалиции. Одну из них возглавляла Франция, на стороне которой выступили Испания, Бавария, Кельнское курфюршество, Парма, Мантуя и Савойя, перешедшая вскоре на сторону противника. В другую коалицию во главе с Австрией, Англией и Голландией вошли Дания, Португалия, Пруссия и другие германские государства.

После успехов 1705 года французы сосредоточили свое главное внимание на осаде Турина – столицы союзника Австрии, герцога Савойского. 20-тысячный гарнизон сильно укрепленного Турина был осажден двойными силами французов под командой бездарного генерала Ла-Фельяда, получившего в командование армию лишь благодаря придворным интригам.

Герцог Евгений Савойский, еще до полного обложения Турина, с несколькими тысячами кавалерии вырвался из города и удалился в горы к югу от него. 30-тысячная французская армия прикрывала осаду, занимая тридцать крепостей Ломбардии и выдвинув сильные заслоны к озеру Гарда. Лучший французский полководец, маршал Вандом, оттеснивший австрийцев из Италии в Тироль, был отозван для командования на нидерландском театре, где дела французов шли совсем плохо. Завоевание же Ломбардии казалось обеспеченным, поскольку последний опорный пункт коалиции – Турин – должен был пасть в августе. Именно на это рассчитывал Ла-Фельяд. Французским же главнокомандующим вместо Вандома был назначен племянник короля, молодой принц Орлеанский, к которому приставили советника, угодливого и бесхарактерного генерала Марсена.

Евгений Савойский, получив в командование австрийскую армию в Тироле, располагал 34000 человек. Во что бы то ни стало ему нужно было освободить Турин, ибо падение города вызвало бы подчинение Людовику XIV герцогства Савойского, что явилось бы началом развала образованной против Франции коалиции и сделало бы безнадежным продолжение австрийцами борьбы на итальянском театре.

Савойскому на выбор предоставлялось два операционных направления: первое, кратчайшее, шло полевому берегу реки По и пересекало ее многочисленные притоки, образующие сильные позиции. Французскому заслону движение австрийцев севернее реки По давало возможность использовать все эти позиции с разбросанными по ним крепостями. Евгений Савойский не подвергал при этом риску свои сообщения с Австрией, но не мог рассчитывать вовремя выручить Турин. Другое направление, на котором и остановился герцог Савойский, шло от Риволийского плато, единственного выхода из гор Тироля, находившегося в руках австрийцев, на юг, вдоль Адиже, пересекало его в нижнем течении, затем реку По и по правому ее берегу поворачивало на запад. Направление являлось кружным и движение по нему связывалось с огромным риском. Сообщения с тылом были совершенно не обеспечены. В случае неудачи армия обрекалась на полную гибель. Но только здесь можно было рассчитывать проскользнуть в обход правого фланга французской армии и безостановочно и своевременно достигнуть Турина. И здесь Савойский решил попытать счастье.

Довольствие армии во время марша взялся обеспечить дружественный Австрии герцог Моденский. В течение июля войска Савойского вышли на юг вдоль реки Адиже, а в августе герцог приступил к стремительному выполнению своего плана. В течение семнадцати дней его армия прошла более 270 километров и успела опередить французов в теснине Страделлы. Французское командование на маневр Евгения Савойского ответило занятием ряда фланговых позиций и угрозой сообщениям австрийцев. Но Савойский оставил позиции, и французскому заслону не осталось ничего другого, как следовать по северному берегу реки По вслед за герцогом. Вот так австрийский полководец захватил инициативу.

Он смело двинулся между занятыми французами и удаленными на расстояние менее одного перехода крепостями Александрия и Тортона, соединился с резервной конницей и вышел к Турину. Французы уже ждали его за внешними укреплениями города, которые были сильнее в местах, обращенных к югу и востоку, и слабее в тылу, к северо-западу от Турина, между реками Дора и Стура. Савойский увенчал свой рискованный маневр решительным боем; чтобы создать наивыгоднейшие условия для боя, он пошел на дальнейший риск, переправился через реку По выше Турина, оказался в районе между французской границей и Турином и атаковал противника между реками Дора и Стура. Получилось сражение с перевернутым фронтом. В тылу Евгения Савойского были снежные вершины Альп и французская граница, о чем он позаботился заранее.

В районе Турина французы сосредоточили до 40000, но большая часть этих сил являлась осадной армией Ла-Фельяда, который торопился покончить с крепостью, находящейся на грани падения.

Ла-Фельяд почему-то решил, что Савойский хочет оттянуть на себя силы французов и помешать им довести осаду до конца. Поэтому Ла-Фельяд категорически возражал против всякого ослабления осадной армии, а Марсен, опасавшийся его парижских связей, не решился ему противоречить. Предложение принца Орлеанского – атаковать армию герцога Савойского всеми силами во время совершения ею флангового марша – было отклонено на военном совете.

Между тем Евгений Савойский сумел удержать часть французов на южном берегу реки По. 7 сентября его 30000 солдат пошли в атаку на широком фронте между Дорой и Стурой. Этот удар был встречен принцем Орлеанским и его 12-тысячной армией, которой просто не хватило сил занять весь широкий фронт, к тому же еще и недостаточно укрепленный. Прусская пехота Леопольда Дессаусского активно штурмовала с фронта французские окопы, а исход боя решил охват, который выполнили савойцы по болотам Стуры. Французы начали отступать, и тогда комендант Турина Даун, три месяца упорно отстаивавший город, сменив гарнизон на валах гражданским населением, бросил все свободные силы из Турина на вылазку в тыл французам.

Поражение войск принца Орлеанского было полное. Армия Ла-Фельяда, пока не принимавшая участия в сражении, была охвачена паникой. Французы, бросив осадный парк, спокойно отошли к французской границе, не тревожимые австрийцами.

Через два дня после сражения под Турином 13-тысячный французский заслон герцога Медави, оставленный в районе реки Минчио, разбил под Кастильоне более слабые части австрийских сил принца Гессенского, но это уже не изменило результата кампании. Отрезанный Савойским от Франции генерал Медави, с разрешения Людовика XIV, пошел на капитуляцию, по которой все ломбардские крепости были переданы австрийцам, а французские войска беспрепятственно пропущены на родину.

Кампания эта очень поучительна. По существу, в поражении французов виновата не столько циркумвалационная позиция, сколько отсутствие единого твердого руководства. Если бы Ла-Фельяд выдвинул хотя бы четвертую часть своих сил на поддержку принца Орлеанского, французам, быть может, удалось бы удержаться на своих позициях. А самое главное – это величественное решение Евгения Савойского: идти на риск потери сообщений с Австрией, благодаря чему достигался полный захват инициативы. Недооценившие противника французы считали завоевание Италии почти уже законченным, надеясь одними угрозами сдержать врага до падения Турина, которое сделало бы их полными хозяевами Ломбардии. Но неприятель, находившийся почти в безвыходном положении, однако имевший во главе великого полководца, пошел на серьезный риск и опрокинул одним ударом весь карточный домик французского господства в Италии.

Если рассматривать это событие с политической точки зрения, то любопытна огромная роль, которую приобрела маленькая Савойя в войне, втянувшей в себя большую часть Европы. По сути, именно Савойя оказалась апельсинной коркой, на которой поскользнулся Людовик XIV.

СЕКРЕТ НОВАТОРА МОРСКОГО БОЯ

С именем Федора Федоровича Ушакова связаны победы русского Черноморского флота над превосходящими силами турецкого флота во время Русско-турецкой войны 1787-1791 годов. В первой же морской баталии начавшейся войны, капитан бригадирского ранга Федор Ушаков, будучи командиром авангарда, стал главным героем сражения и был пожалован в Георгиевские кавалеры.

Это сражение произошло 3 июля 1788 года у острова Фидониси (ныне Змеиный). Ушаков начальствовал над авангардом, состоявшим из 4 фрегатов, в эскадре вице-адмирала графа Марко Войновича. Турецким флотом – 17 линейных кораблей, 8 фрегатов, 3 бомбардирских корабля и 21 шебека – командовал капудан-паша Эски-Гассан. Русская эскадра состояла всего из 2 линейных кораблей, 10 фрегатов и 24 меньших судов. Когда противники стали сходиться для морского сражения, Ушаков неожиданными маневрами своего авангарда отрезал от вражеского строя два передовых линейных корабля и обратил их в бегство. Сражение у острова продолжалось с 2 до 5 часов вечера, после чего турецкий флот, корабли которого получили большие разрушения от артиллерийского огня русской эскадры, вышел из боя и поспешил к своим берегам. Именно в этом сражении Ушаков первым на Российском флоте пренебрег канонами господствовавшей тогда линейной тактики в войнах на море. Победа при Фидониси продемонстрировала, что из командира корабля очень быстро вырос способный флагман. Во многом благодаря новаторскому маневру русского авангарда и начался разгром турецкого флота.

К концу 1788 года Войновича перевели в Херсон, а Ушаков остался командующим Севастопольской эскадрой. Всю осень и зиму он занимался подготовкой судов к следующей кампании. К середине мая эскадра Ушакова, ставшего контр-адмиралом, уже была готова к плаванию, однако Войнович, как главный начальник «над всеми частями правления и флота Черноморского», избегал встреч с противником.

В конце августа 1789 года светлейший князь Г.А. Потемкин-Таврический приказал Войновичу принять в Херсоне парусные суда Лиманской флотилии и отвести их в Севастополь. А контр-адмиралу Ушакову он вверил весь Черноморский флот. Федор Федорович начал с обучения корабельных экипажей.

Вскоре контр-адмиралу предстояло постараться отвлечь турецкий флот от устья Днепра, чтобы дать возможность гребной флотилии пройти к Хаджибею, на который Флагманский корабль уже направлялась колонна войск Гудовича, а парусным судам – безопасно дойти до Севастополя. Операция была успешно проведена: одно только появление эскадры Ушакова заставило турецкий флот удалиться от Хаджибея и Очакова.

Сразу же по возвращении флотоводец поторопился снарядить главные силы. К 26 июня 1790 года были готовы 10 кораблей, 6 фрегатов и другие суда. Но из-за нехватки средств Ушакову пришлось занимать деньги и даже заложить свой дом. Флагман ожидал, что противник будет высаживать десант в Керченском проливе. И не ошибся.

1 июля большой турецкий флот проследовал на восток. Следующим утром в море отправилась русская эскадра. 6 июля, подойдя к Феодосии, Ушаков узнал, что турки прошли мимо накануне, и пошел в Керченский пролив. Там близ пролива он стал на якорь у мыса Такиль, чтобы не допустить прорыва турецкого флота в Азовское море и высадки неприятельского десанта на крымском побережье.

8 июля в 10-м часу со стороны крепости Анапа при попутном восточном ветре появилась турецкая эскадра в составе 10 линейных кораблей, 8 фрегатов и 36 меньших судов, имевших на борту 1100 орудий и десантные войска. Она следовала к южному берегу Крыма. Султанский флотоводец – капудан-паша Хуссейн (Гуссейн) решил, воспользовавшись выгодным наветренным положением, обойти корабли русского авангарда и уничтожить их.

Ушаков приказал построить линию из кораблей и фрегатов, оставив легкие суда под ветром. Прозорливый русский контр-адмирал разгадал замысел турецкого адмирала и, выделив из общего линейного строя эскадры резерв в 6 фрегатов, заранее направил их на поддержку своего авангарда под командованием капитана бригадирского ранга Г.К. Голенкина. Хуссейн поместил в линию только линейные корабли; вторую его линию составили фрегаты и легкие суда. Турки, используя наветренное положение, атаковали и направили основные усилия против русского авангарда. Хуссейн пытался поставить его в два огня. Пока корабли Голенкина успешно отбивали натиск турок, русские корабли, вышедшие из линии и сократившие интервалы между собой, спешили на помощь авангарду, чтобы в свою очередь поставить в два огня неприятеля. Так флагман очень оригинально решил проблему резерва. Остальным кораблям он приказал сосредоточить огонь на неприятельском авангарде.

Линейные корабли сомкнули линию, после чего контр-адмирал повел кордебаталию на сближение с неприятелем. В 3 часа дня ветер изменился, и русская эскадра получила возможность сблизиться с неприятельскими кораблями на дальность картечного выстрела. Примечательно, что русские пушкари оказались на голову выше орудийных расчетов османов. Турецкие корабли один за другим выходили из боя с большими разрушениями в корпусе и парусной оснастке.

Капудан-паша пытался защитить поврежденные корабли, пройдя на флагманском судне вдоль всей русской линии, но и сам серьезно пострадал. Сражение продолжалось до 17 часов. Ушаков, оказавшись на ветре у противника, приказал кораблям выстроиться за ним в линию, не соблюдая своих мест, нарушая догмы линейной тактики. Контр-адмирал сократил время маневра и сам возглавил боевую линию. Быстрое построение русских заставило турок растянуть линию, прикрывая поврежденные корабли, что могло вызвать еще большее поражение. В такой ситуации капудан-паша решил не испытывать судьбу и в темноте бежал. Корабли турок благодаря своим корпусам, обшитым медными листами, ушли на большой скорости.

Снова контр-адмирал Ушаков применил новый тактический прием, создав из 6 фрегатов самостоятельную резервную группу. Преследование противника велось без соблюдения установленных мест в строю эскадры и с выходом флагманского корабля «Рождество Христово» в ее голову.

Хотя турецкий флот и не потерял ни одного корабля, но он получил большие разрушения от артиллерийского огня русских. Значительными оказались потери среди турецких экипажей и десантников, которые так и не высадились на берега Крымского полуострова. На русских кораблях убито и ранено оказалось 29 человек. Задача – не допустить турок на берега Тавриды – была выполнена.

Победа у Керченского пролива положила основу славы Ушакова и впервые продемонстрировала его тактику, за что флотоводца наградили орденом Святого Владимира 2-й степени.

28 августа 1790 года произошло морское сражение у острова Тендра, где русская эскадра, вышедшая из Севастополя, обнаружила турецкий флот, стоявший на якоре. Русские корабли двигались в походном порядке в три колонны. Контр-адмирал Ушаков в своей решительной манере приказал начать атаку противника без промедления, выстраиваясь в линию баталии на полном ходу. Он вновь создал резерв из фрегатов и вновь начал сражение с дистанции картечного выстрела.

Через несколько часов морского сражения турецкая эскадра того же самого капудан-паши Хуссейна под мощным огнем русской артиллерии начала уклоняться под ветер и приходить в расстройство. Флагманский корабль Ушакова «Рождество Христово» вел бой одновременно с тремя линейными турецкими кораблями. Когда вражеский флот обратился в бегство, русские преследовали его до наступления темноты и после этого встали на якорь.

Наутро, когда выяснилось, что турецкая эскадра стоит на якорях поблизости, морское сражение возобновилось. В итоге турецкие корабли вновь обратились в спасительное бегство, используя свое преимущество в скорости. 66-пушечный линейный корабль «Мелеки Бахри» спустил свой флаг и сдался, а 74-пушечный «Капудание» – флагманский корабль Сеид-бея – загорелся и взорвался.

За эту очередную победу императрица Екатерина II пожаловала Ушакову орден Святого Георгия сразу 2-й степени и 500 душ крепостных крестьян в Могилевской губернии.

После сражения у Тендры эскадра Ушакова прикрывала устье Дуная от возможных действий турецкого флота, ибо в это время русские войска под командованием генерал-аншефа А.В. Суворова готовились к штурму Измаила. В те дни пришло известие, что по повелению султана казнен бывший капудан-паша Хуссейн, который проиграл Ушак-паше – так турки окрестили Ушакова – морское сражение у Керченского пролива.

Явно проигрывая России войну на суше, Турция все-таки решила взять реванш на море. Со всех концов Оттоманской империи к Стамбулу были стянуты военные корабли. Для командования флотом был приглашен алжирский паша Саид-Али. Вскоре мощный турецкий флот – 18 линейных кораблей, 17 фрегатов и 43 более малых судна – появился у Румелийских (болгарских) берегов и бросил якорь у мыса Калиакрия. В связи с празднованием мусульманского праздника часть турецких экипажей была отпущена на берег.

31 июля 1791 года, когда между воюющими сторонами начались переговоры о перемирии, о чем Ушаков не знал, русская эскадра в составе 16 линейных кораблей, 2 фрегатов, 2 бомбардирских кораблей и 19 вспомогательных судов обнаружила неприятельский флот, стоявший у Калиакрии. Стремясь выиграть время, занять выгодное наветренное положение и захватить турок врасплох, Ушаков и здесь не стал действовать шаблонно – он не стал перестраивать эскадру в принятый тогда боевой порядок – кильватерную колонну. Русские корабли под огнем неприятельских береговых батарей в походном строю из трех колонн прошли между берегом и стоявшим на якоре турецким флотом. Турецкие корабли, обрубая якоря, стали в беспорядке выстраиваться под огнем русской эскадры в боевую линию. Так началось морское сражение у мыса Калиакрия.

Русский флагманский корабль «Рождество Христово» атаковал флагманский корабль паши Саид-Али и заставил его выйти из боя. Вскоре после этого турецкий флот обратился в бегство. Эта трудная победа у Румелийских берегов ускорила заключение Ясского мирного договора 1791 года.

После завершения Русско-турецкой войны Ушаков продолжает командовать Черноморским флотом, много времени и сил отдавая его боевой подготовке. В 1793 году он становится вице-адмиралом.

Позже, когда Россия вступила в антифранцузскую коалицию совместно с Оттоманской Портой, которая теперь стала ее союзницей, вице-адмиралу Ушакову было поручено возглавить Средиземноморскую экспедицию 1798-1800 годов.

В середине августа 1798 года Ушаков, имея под своим флагом 6 линейных кораблей, 7 фрегатов и 3 авизо – судов для разведки и посылок, взял курс из Севастополя в Стамбул. На кораблях в качестве морского десанта находилось 1700 солдат черноморских гарнизонов и 35 гардемарин Николаевского флотского училища. В Стамбуле султан передал под командование русского флотоводца турецкую эскадру адмирала Кадыр-бея – 4 линейных корабля, 6 фрегатов, 4 корвета и 14 канонерских лодок. С этими силами Ушаков начал боевые действия против французских морских и сухопутных сил у греческих берегов, имея целью освобождение семи Ионических островов – Цериго, Занте, Кефалонию, Итаку, Святого Мавры, Паксо и Корфу. Кроме того, русскому вице-адмиралу было поручено установить контакты с командующим английской эскадрой в Средиземном море вице-адмиралом Горацио Нельсоном для совместных действий против французов.

Русский морской десант за шесть недель занял острова Цериго, Занте, Кефалонию и Святого Мавры, где греческое население приветствовало своих освободителей. После этого Ушаков приступил к самой крупной операции Средиземноморской экспедиции – овладению островом Корфу и одноименной крепостью.

Остров Корфу считался ключом к Адриатике. Венецианцы возвели здесь мощную крепость, состоявшую из Новой крепости с тремя передовыми фортами и Старой крепости – цитадели. Французы, захватившие Корфу, укрепили его артиллерией из 650 орудий и 3-тысячным гарнизоном. На острове располагалось и главное командование французских войск: генеральный комиссар республики Дюбуа и губернатор Ионических островов дивизионный генерал Шабо. С моря главную крепость прикрывали два острова – Лазаретто и Видо. На последнем в укреплениях находилось пять больших батарей и 500 солдат. Под стенами крепости стояла французская эскадра: 1 линейный корабль, 1 фрегат, 1 бомбардирский корабль и несколько других судов.

Первоначально Ушаков блокировал крепость Корфу с моря. Для штурма мощной крепости русских морских пехотинцев явно не хватало, поэтому командующий эскадрой приказал провести учения с корабельными экипажами, чтобы они могли воевать на суше. В сражении согласилось участвовать 2000 вооруженных повстанцев – жителей острова. После настойчивых переговоров с союзниками-турками удалось добиться, чтобы они прислали 4250 воинов-албанцев, составлявших всего лишь треть обещанных в Стамбуле десантных войск. В большом количестве изготовлялись штурмовые лестницы. Вице-адмирал Ушаков сам разработал 130 условных сигналов флагами для управления флотом во время штурма крепости с моря.

Русские десантники, высадившись на острове, возвели две артиллерийские батареи против фортов Новой крепости. За день до штурма Ушаков издал приказ, согласно которому с началом штурма сухопутным войскам надлежало брать приступом передовые французские укрепления, а флоту предписывалось атаковать крепость Видо. Ушаков считал ее ключом к главной крепости – Корфу.

Штурм Корфу начался 18 февраля 1799 года в 7 часов утра. К этому времени корабельная артиллерия подавила огонь двух французских батарей, и на острове Видо высадился 2-тысячный десант. На Видо в плен сдались его комендант, бригадный генерал Пиврон, а также 422 солдата и офицера островного гарнизона.

Одновременно со штурмом острова Видо начался приступ крепости Корфу. Десантные войска при огневой поддержке корабельной артиллерии успешно овладели передовыми фортами Новой крепости, а в нескольких местах – самой крепостной стеной. К вечеру французы поняли, что их дальнейшее сопротивление бессмысленно, и гарнизонное командование через парламентеров запросило перемирия. На российском адмиральском корабле «Святой Павел» начались переговоры о капитуляции.

20 февраля французская крепость Корфу капитулировала. В плен сдался 2931 человек. В качестве трофеев было взято 16 различных кораблей и судов, около 630 орудий, различное военное имущество. Потери союзников составили около 300 убитых и раненых. Штурм Корфу вошел в историю как образец взаимодействия флота и морского десанта.

За штурм Корфу Федор Федорович Ушаков был произведен в адмиралы, а турецкий султан наградил его бриллиантовым челенгом – пером – и собольей шубой. После освобождения Ионических островов эскадра Ушакова помогала русским войскам генерал-фельдмаршала А.В. Суворова, сражавшимся с французскими войсками в Северной Италии. На Средиземном море были нарушены коммуникации противника, блокированы порты Генуя и Анкона. Русские десантные войска участвовали в освобождении от французов Неаполя и Рима.

Во время Средиземноморской экспедиции адмирал Ф.Ф. Ушаков проявил себя искусным политиком и дипломатом. Местное население относилось к нему как к своему освободителю. При его участии была образована греческая Республика Семи Островов, избран «Большой Совет», или «Греческий Сенат». На каждом из Ионических островов были учреждены свои Советы, магистраты, полиция, казначейство и суд. Введение нового правления было одобрено большинством островитян.

26 сентября 1800 года русская эскадра вернулась в родной Севастополь. Император Александр I, недовольный «республиканскими» взглядами Ушакова, через два года назначил его на второстепенную адмиральскую должность главного командира балтийского гребного флота и начальника учебных команд в Санкт-Петербурге.

С тех пор флотоводческий талант Ушакова больше не был востребован.