Текст книги "Солдат поневоле"

Автор книги: Михаил Кисличкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– С удовольствием! – Илья и вправду был не прочь выпить. – Вот так уже лучше! Ломай ты в себе тормоза Илья, ломай. Куража тебе не хватает, что – ли…. Не плыви по жизни, делай ее сам. Ну как, полегчало? – Да, товарищ майор. Спасибо, – Илья почувствовал, как невольно заражается некой энергией от Липатова, как ему становиться легче, как будто пройден какой-то перевал в пути и дальше дорога будет только проще, и виноват в этом не только алкоголь. – Постараюсь оправдать доверие и держаться молодцом! – Искренне сказал он и улыбнулся. – Ну, тогда на посошок. И смотри мне, чтобы я у тебя унылой хари больше не видел. Момент перехода через пространственный туннель, случившийся на двадцать седьмые сутки экспедиции, так же как и старт прошел буднично.

Легли в койки, пристегнулись. Полежали до отбоя, отстегнулись. Все, добро пожаловать в систему Элия, Солнечная система – до свидания. Время выхода на орбиту планетыЭлия-1 – четырнадцать дней. Теперь камеры корабля транслировали на дисплее лишь звездное небо. Снова занятия, тренажеры, сборка-разборка оружия (естественно, ни о каких стрельбах в условиях корабля не могло быть и речи). Общее возбуждение десантников и, по некоторым признакам даже команды звездолета, нарастало с каждым днем, нервное напряжение буквально витало в воздухе, по мере приближения 'часа икс'. Однако, он настал чуть ранее запланированного. Потому, что Ямато вступил в бой с кораблем противника. В то время, когда пронзительный сигнал боевой тревоги разносился по отсекам Ямато, заставляя постоянный экипаж занимать свои посты согласно боевому расписанию, капитан корабля, адмирал Садаки Сабуро уже давно был в командирском отсеке звездолета. Вот уже более двух часов он наблюдал на большом тактическом экране чужой корабль, летящий навстречу Ямато сходящимся курсом. Гордость японских инженеров – электронщиков, главный компьютер звездолета с квантовым процессором, послушно выводил внизу экрана основные отслеживаемые параметры цели. Адмирал ждал. Непосредственной опасности корабль противника пока не представлял, расстояние для внезапной атаки известными земным ученым видами вооружения было пока слишком велико. Все время с момента обнаружения цели, Ямато передавал на нескольких диапазонах радиоволн предложение вступить в переговоры на английском и русском языках, рабочих языках экипажа Геркулеса. По предположениям ученых, инопланетяне, захватившие Геркулес на Элии, могли изучить эти языки, если бы захотели это сделать, соответствующих носителей, бумажных и электронных, на борту погибшего корабля было немало. Однако, противник долгое время никак не реагировал на эти сигналы, продолжая сближение. Сообщение боевого компьютера Ямато о том, что корабль подвергается облучению радиоволнами со стороны неизвестного объекта, в диапазоне характерном для радарных систем дальнего обнаружения, за действие пока решено было не считать. В конечном итоге, Ямато делал с инопланетным кораблем то же самое. Оба корабля стремительно летели навстречу друг другу. Если Ямато был сигарообразной формы, с утолщением к корме, где находились основные ходовые двигатели и зоны основного и вспомогательного реакторов, то корабль противника был похож на огромное яйцо, немногим уступающее Ямато по расчетной внутренней площади, с несколькими симметрично расположенными выпуклостями по центру. Пискнул сигнал, привлекая внимание адмирала и команды специалистов командирского отсека, и на тактическом экране появилось три цели. Два материальных объекта небольших размеров отделились от 'яйца' инопланетного корабля и, со значительным ускорением пошли вперед, в сторону земного корабля.

– Похоже, ракетная атака, господин адмирал, – не выдержал командир расчетной группы.

– Вижу, – коротко кивнул Сабуро. – Внимание, – боевая тревога! Главный реактор – готовность подать до тридцати процентов мощности на маневровые двигатели по команде. Доложить о готовность к маневрам уклонения. Вспомогательный реактор – увеличение мощности до девяноста процентов от максимума. Быть готовым к накачке лазеров. Подать энергию на электромагнитное орудие, готовность к стрельбе – высшая. Ракетчики – аналогично. От вас – готовность к старту двух РДК с плутониевой БЧ на две мегатонны…и готовьте одну термоядерную РДМЗ-К с семьюдесятью пятью мегатоннами. В хозяйстве пригодиться, – повторил он любимую присказку своего русского зама по снабжению.

– Ремонтные бригады – в ключевые точки по боевому расписанию. Экипажу – надеть скафандры, десантному отделению – спецкостюмы. Жду доклады от постов по готовности.

– Расчетная группа – какое ориентировочное время до входа Ямато в зону поражения ракет противника? – Уточнил адмирал.

– От пяти до шести с половиной часов. – Успеем. Командирский отсек – надеваем скафандры господа. Чую, сейчас пойдет потеха, – потирая ладони, сказал себе под нос Сабуро.

Двухгодичная стажировка в звездном городке научила адмирала многим русским выражениям. Сабуро еще не успел натянуть легкий защитный скафандр, как пошли доклады с боевых постов и отсеков о готовности к бою. Дольше всех тянули ракетчики, но оно и понятно. Подготовить к старту махину одной из трех входящих в арсенал Ямато ракет типа РДМЗ-К, было делом нешуточным. Однако и они справились чуть более чем за семь минут, успев на двадцать секунд быстрее норматива. Остальные посты были к этому времени давно готовы к бою.

– Начнем господа. Маневр уклонения по схеме L – отдал приказ Сабуро. – Сейчас все окончательно проясниться. Заработали маневровые двигатели и Ямато начал менять курс, уходя от прежней траектории полета. Взгляды офицеров в командирском отсеке внимательно следили за тактическим экраном. И их ожидания скоро подтвердились. 'Ракеты' противника тоже изменили курс, направляясь на перехват Ямато, с все возрастающей скоростью.

– Ну, это ваш выбор, – произнес Сабуро.

– Начинаем игру. Электромагнитное орудие – огонь по командам центрального компьютера. Электромагнитное рельсовое орудие Ямато начало свою работу. Это своего рода уникальное сооружение длинной в десятки метров, получало энергию от вспомогательного реактора и разгоняло снаряды до огромных скоростей. Впрочем, на непосредственное поражение противника в космическом пространстве надеяться не приходилось, он наверняка отслеживал траектории полета снарядов и мог уклониться от столкновения. Дело было в другом. Посылая тяжелые титановые болванки по разным направлениям и с разной скоростью, боевой компьютер Ямато сам создавал себе комфортное поле боя, вычеркивая те участки пространства и времени, в которых ракет и корабля противника заведомо не могло быть, если тот хотел избежать столкновения с тяжелым снарядом. А это играло на руку земному кораблю.

– Расчетная группа, что с лазером? Достаем их ракеты? – спросил через некоторое время Сабуро, продолжая рассматривать тактический экран. Пока противник никак не реагировал на работу электромагнитного орудия. – Пока нет господин адмирал. Минут через сорок можно попробовать.

– Доложите по готовности.

– Есть. – Ракетчики, через десять минут ровно давайте пуск первой РДК. Выводите ее управление после старта на центральный компьютер.

– Есть господин адмирал.

Томительно потянулись минуты. Находясь все еще далеко от противника, Ямато не совершал больше маневров, выжидая время и не желая тратить драгоценное топливо. Через десять минут стартовала первая РДК. Расчет ее траектории был сделан с некоторой хитрецой, не прямо на перехват инопланетного звездолета, а немного в сторону, как бы мимо, и на относительно небольшой скорости. И лишь на последнем участке пути ракета должна была резко сменить курс и увеличить скорость, взорвавшись с таким расчетом, чтобы враг пролетел через эпицентр ядерного взрыва спустя секунду после подрыва. Человеческого пилота такая хитрость, скорее всего бы не обманула, но кто знает инопланетян? Вдруг сработает? С использованием ядерного оружия в космосе вообще было много проблем в смысле эффективности боевого применения. Ужасное на поверхности Земли, в космосе оно теряло большую часть своих поражающих факторов. В самом деле, ударной волне не из чего зародиться в вакууме, электромагнитный импульс отсутствует по той же причине, проникающей радиации в космосе и своей хватает, тем более что для оказания воздействия на организм и приборы радиации нужно время. А какое может быть время воздействия на объекты, проносящиеся со скоростью десятки километров в секунду? Самое малое. Из всех поражающих факторов оставалось, по сути, только оптическое излучение. Но и тут все было не так уж здорово. Источником светового излучения при планетарном ядерном взрыве является светящаяся область взрыва – нагретые до высоких температур и испарившиеся части боеприпаса, окружающего грунта и воздуха. А откуда взять грунт и воздух в космосе? К этому надо добавить уже упоминавшееся минимальное время воздействия на объект, и то, что боевой космический корабль обладал какой-никакой броней. Вот так и получалось, что даже используя мощные ядерные боеприпасы, попадать в противника требовалось предельно точно, что называется 'бить как белку в глаз'. И то, непонятно что будет эффективнее – разогнанный до десяти километров в секунду свинцовый шарик, столкнувшийся с врагом, или взорванный дорогущий ядерный боеприпас. Некоторые 'горячие головы' вообще не хотели оснащать Ямато ядерными ракетами класса космос – космос. Дескать, хватит управляемых ядерных и водородных бомб для орбитальной бомбардировки, а освободившееся место лучше занять под другое вооружение. Однако, их точка зрения не возобладала и свое ракетное ядерное вооружение Ямато все же получил. Тем временем прошло сорок минут, и на командный пост пришел сигнал о готовности лазеров к поражению ракет противника. Они уже значительно опередили звездолет противника и упорно стремились к Ямато. Сабуро выждал еще десять минут и отдал приказ.

Вспомогательный реактор сбросил энергию в накопители, и через несколько секунд боевой компьютер сообщил, что лазерный импульс поразил одну из ракет. Следующий выстрел мог быть произведен только через полминуты. Адмирал внимательно изучал экран и данные целей. Никаких видимых изменений не происходило.

– Слабовато, – негромко сказал сидящий рядом командир расчетной группы. Все же выстрел на предельной дальности, рассеивание большое.

– Согласен, – коротко сказал Сабуро. – Повторный выстрел произвести через минуту. Цель та же.

– Есть произвести повторный выстрел через минуту. Через минуту цель была поражена снова. Первое время казалось, что опять ничего не изменилось, но потом боевой компьютер сообщил, что обе ракеты противника сбрасывают скорость и ориентируются строго носовой частью к курсу Ямато.

– Что бы это значило, – подумал Сабуро. – И вдруг, словно кто-то другой вложил ему это знание в голову со стороны, он, с ужасом понял, что это такое. – Резкий маневр влево! – буквально заорал адмирал. – Выполнять немедленно, мощность на двигатели максимальная! Но было поздно. Едва только Ямато приступил к маневру, как на месте ракет противника уже вспыхнули две сферы ядерных взрывов. И практически немедленно вслед за этим тактический экран Ямато расцвел красными надписями о полученных повреждениях. Уничтожены антенны правого борта, разгерметизация двух отсеков, немедленно вспыхнувших красным на схеме корабля, уничтожение трети внешних систем навигации, и целый список вышедших из строя приборов, в основном касающийся внешнего оборудования звездолета. Однако, вскоре стало ясно, что эти повреждения не носят фатального характера. Реакторы, основные системы жизнеобеспечения и управления, большая часть отсеков, а так же баки с водородом задеты не были. Спустя несколько секунд компьютер сообщил и причину повреждений: кратковременное облучение невероятно мощным потоком электромагнитного излучения в рентгеновском диапазоне. То, что стремилось на перехват Ямато, оказалось не банальными ракетами, как предполагал его экипаж. Это были мощнейшие одноразовые рентгеновские лазеры с накачкой ядерным взрывом. Очевидно, что их целью было максимальное сближение с кораблем на дистанцию уверенного поражения и последующее уничтожение земного корабля. Что спасло Ямато – сказать трудно. Возможно, из-за обстрела этих устройств лазером с борта звездолета, враг решил их активировать немедленно, пока Ямато их не разрушил. Может быть, ситуацию спас отчаянный маневр капитана корабля, который успел вывести Ямато из под прямого попадания. Так или иначе, земной корабль уцелел. А через два часа ситуация стала медленно и неуклонно складываться в пользу Ямато. Похоже, другого мощного вооружения у противника просто не было. Тем временем, Садаки Сабуро развоевался всерьез. Уже целых пять ракет типа РДК стремились на перехват противника. Стартовала и РДМЗ-К. Кроме того, первые снаряды электромагнитной пушки уже закрывали сектора для маневра инопланетному кораблю. Противник очевидно занервничал. Из какого-то маломощного лазера он зачем-то обстрелял несколько болванок, потом, с нулевым результатом, попытался обстрелять из него Ямато…. А еще через двадцать минут боевой компьютер Ямато дал команду на подрыв первой РДК. Врага задело краем взрыва, вроде бы не причинив ему значительных повреждений. Однако, к этому времени он уже был в дальних пределах досягаемости бортового лазера Ямато, гораздо более мощного чем аналогичный у противника. Сабуро этим не преминул воспользоваться, с удовольствием истинного самурая всаживая в ненавистное яйцо один импульс за другим. Последним осознанным решением вражеского звездолета была попытка уйти из боя. Он начал резкий разворот и стал набирать скорость. Однако сделал это крайне неудачно, буквально напоровшись кормовой частью на один из снарядов электромагнитной пушки землян. Весящая несколько килограммов и летящая со скоростью в десятки километров в секунду титановая болванка буквально вспорола бок инопланетянина, видимо сильно повредив ему двигатели. Утратив вследствие этого управление, враг больше не предпринимал никаких действий. Дальнейшие действия землян были добиванием упавшего. Когда ядерный взрыв последней выпущенной с Ямато ракеты в очередной раз обжег бесформенные оплывшие обломки противника, Сабуро приказал дать отбой боевой тревоги. Все закончилось. Космическое пространство было чистым, а впереди лежала цель экспедиции – планета Элия-1. – Ну что же господа, – сняв скафандр и утирая заливавший глаза обильный пот, сказал Сабуро. – Поздравляю, мы, похоже, победили. – Да, кстати, а противник пытался выйти на связь в конце боя? Хоть что-нибудь вроде этого, какие-то сигналы были? – Никак нет, господин адмирал. – Да господа офицеры, нам всем есть о чем крепко подумать.

Глава 11. Десант.

Бой с инопланетным кораблем прошел для десантников из первого взвода почти без последствий. Жилые отсеки, в том числе для десанта, находились в центральной части корабля, поэтому разгерметизация находившихся ближе к обшивке поврежденных отсеков их не коснулась. Так что отделались сущими пустяками, в виде бардака в каютах, где незакрепленные мелкие предметы при маневрах Ямато (особенно при попытке уклонения от поражения рентгеновским лазером) летали с сумасшедшей скоростью, да синяками на теле. Оказалось, что мельчайшие подкожные кровеносные капилляры в отвыкших за время перелета к гравитационным нагрузкам телах бойцов с легкостью рвутся при внезапных сильных перегрузках, оставляя обширные, но безболезненные синяки на коже.

Хуже всего было ожидание и неизвестность. Неуклюже распластанному и пристегнутому ремнями на нижней койке, одетому в САДК, Илье было страшно. Это был классический страх неизвестности. Где-то шел бой, и каждая секунда могла стать последней, а Илья был отрезан от любой информации о происходившем не только в космосе, но даже в соседней каюте или отсеке (покидать каюту без команды десантникам во время боевой тревоги было категорически запрещено) и никак не мог повлиять на ситуацию. Наверное, что-то подобное чувствовали моряки в какой-нибудь подводной лодке последней мировой войны, когда вокруг их затаившегося в глубине корабля то ближе, то дальше взрывались глубинные бомбы.

Сначала пристегнутые к койкам парни пытались общаться и натужно шутить. Дескать, ерунда, обойдется. Корабль в чужой системе, понятное дело командиры относятся ко всему настороженно. Вот и перестраховывается капитан, проверяя заодно боевые навыки экипажа. А если и есть враг, то с Ямато ему не справиться, это ж не какой-нибудь хилый «Марафонец». Тем не менее, время шло, а отбоя не было. А когда Сашка начал веселый рассказ о том, как он «склеил» в последней увольнительной сразу двух «телочек», корабль рвануло так, что лишь туго затянутые ремни не дали парням слететь с коек. После этого стало как-то не до смеха. Разговоры затихли, каждый думал о своем. Илья читал про себя стихи, вспоминал Аню, считал мысленно прыгающих через футбольные ворота воображаемых слонов. Не помогало. Страх, как кислота, медленно плескался внутри, разъедая волю и разум.

И тогда Илья стал молиться. В церковь он никогда не ходил, однако был в детстве крещен и пару молитв помнил. И сейчас они оказались весьма уместными. Страх отпустил, стало легче. Не бывает атеистов в окопах, думал Илья, одновременно в сотый раз мысленно повторяя немудреные слова «отче наш». Так, в молитве, он и встретил отбой боевой тревоги. Облегчение, испытанное при сигнале отбоя, было огромным. Настолько большим, что даже объявление по интеркому о том, что Ямато был атакован инопланетным кораблем, получил повреждения и в свою очередь уничтожил противника, Илья выслушал почти равнодушно. Тем более что подробную информацию о ходе боя давать десантникам посчитали излишним.

К ремонту десантников не привлекали, однако и занятий в первые сутки после боя у парней не было. Получился некий импровизированный выходной, так как постоянному экипажу было не до гостей и за пределы жилого отсека их не выпускали. Даже еду раздали в виде тюбиков с пюре, отменив обычный обед в столовой. Ремонтные работы потребовали от экипажа значительных сил. Но уже на вторые сутки занятия возобновились. Кроме того, дисплей в каюте стал показывать приближающуюся Элию-1 так же, как ранее транслировал изображение удаляющейся Земли. Элия была не похожа на родину землян. Земля выглядела зеленой, уютной, переменчивой из-за облаков и игры света на поверхности океанов и континентов. Элия была другой. Иссине – голубая сфера, сверкающая всеми оттенками синего цвета, холодная и строгая на вид, она была подобна бриллианту из дорогой коллекции. Даже на седьмые сутки после сражения, когда Ямато вышел на орбиту, и Элия заняла почти все пространство монитора и стала видна в деталях, ощущение чужеродности этой планеты не только не ушло, но даже усилилось. Элия была красива. Но это была чужая, неземная красота.

Физическая нагрузка на бойцов в тренажерном зале резко увеличилась, в ущерб остальным занятиям. Стало ясно, что вот оно – час «икс» для парней из первого взвода скоро наступит. Бойцы ходили нервные, возбужденные предчувствием надвигающихся событий. На всех была одна общая мысль – скорее бы. Будь что будет, лишь бы скорее, ожидание хуже всего. И, утром третьих суток после выхода Ямато на орбиту, ожидание закончилось.

После завтрака взвод оставили в столовой. Как и в памятный день перед стартом с Земли, вошел Пищалин, на пару с каким– то корабельным офицером они развернули проектор, подключили его к компьютеру. Бойцы сидели в полной тишине и ждали, лишь Липатов, сидевший рядом с Ваниным, с отстраненным видом отбивал какой-то мотивчик кончиками пальцев по столешнице.

– Начнем, пожалуй,– негромко сказал Пищалин. Итак, товарищи офицеры, настало наше время, наш звездный час. – Илья заметил как при слове Пищалина «наш» Липатов криво усмехнулся. Пищалин продолжал.

– За двое суток на орбите, проведена разведка планеты средствами обнаружения с Ямато. Насколько возможно глубокая разведка…. Взгляните на экран. – На экране проектора возникла картина стоящего в снежном поле изуродованного Геркулеса, но с некоторыми отличиями от того, что видел Илья при трансляции старых кадров. Вокруг Геркулеса стояли уже пять инопланетных куполообразных сооружений разного размера, в отличие от единственного здания, виденного раньше.

– Как вы видите, наши «друзья» потихоньку строятся, – комментировал кадры Пищалин.

– И не только здесь. – Проектор показал другие кадры, с аналогичными куполообразными сооружениями и какой-то ажурной, металлической на вид вышкой между ними, потом, на другом кадре, снова купола, соединенные друг с другом сооружениями поменьше, напоминающими крытые переходы от одного купола к другому. У каждого сооружения были хорошо заметны различной высоты вертикальные шесты, удерживающие конструкции, очень похожие на антенны.

– Всего обнаружено семь таких инопланетных «поселков», – подытожил показанные кадры капитан первого ранга. – Один, как вы видите, у Геркулеса, три других тоже неподалеку, на расстоянии от тридцати до сорока километров от него. А вот остальные три гораздо дальше, в ста восьмидесяти – двухстах километрах от Геркулеса. Наглядно расположение инопланетных поселков можно представить в виде английской заглавной буквы Y, где центром сходящихся трех линий является поселок рядом с Геркулесом, ближние поселки расположены вокруг него, а три дальние группы сооружений на концах прямых линий составляющих эту букву. И нам, товарищи бойцы, предстоит так или иначе со всем этим хозяйством разобраться. А то стоит, понимаешь, бесхозное добро, – попытался пошутить Пищалин.

– Ага, колхозное – значит ничье. Нашли, понимаешь, экспроприаторов.– Тихо сказал Липатов, однако его все услышали.

– Вы что-то хотите добавить, товарищ майор? – Поинтересовался Пищалин.

– Никак нет, товарищ капитан первого ранга.

– Ну, так и не валяй дурака майор. Дело серьезное и перед бойцами невместно.

– Есть не валять дурака!

– Ладно…, – Пищалин, взял небольшую паузу. – В общем так. На Ямато есть две группы десантников. Первая – наши друзья из Бундесвера, десантно-парашютная рота специального назначения «Винтерберг». Вторая – собственно мы – особая штурмовая группа ВС РФ «Рысь». Такой позывной нам присвоен командованием на время операции.

– О как, даже целая «рысь» – снова долетел с задних рядов громкий шепот Липатова. – «Рысь» – однако, до чего гордо звучит, кто бы мог подумать… Это вам не хорек какой-нибудь.

– Пищалин, сделав вид, что не услышал майора, продолжил. – Немцы берут на себя основную задачу. Им приказано десантироваться вплотную к Геркулесу и взять под свой контроль наш бывший корабль и инопланетные сооружения в центральном поселке. У вас задача вспомогательная – атака инопланетного поселка в ста восьмидесяти километрах от Геркулеса, того, что лежит в основании буквы Y. Он самый маленький, всего три одинаковых купола, площадью около пятисот квадратных метров каждый. Высаживаетесь, берете их под контроль, проводите разведку и сбор первичных данных.

– Товарищ капитан, разрешите вопрос? – На этот раз выступил обычно молчаливый майор Ванин. И, дождавшись разрешения, продолжил, – Что значит взять под контроль? Что нам делать с этими куполами конкретно? Ну, если будет бой, понятно, уничтожаем все что стреляет и движется. А дальше? Или если боя не будет? Нам их взрывать вчистую, эти долбаные купола, резать в них проходы и лезть внутрь, или сидеть рядом и жарить шашлыки, если все будет тихо? Хотелось бы поконкретнее.

– А на ваше усмотрение, майор. Не может быть в этой ситуации четких указаний. Взрывать вчистую без необходимости ничего не надо. Возьмете поселок под контроль – сами решайте, что будете делать. Крайне желательно попытаться проникнуть в эти сооружения, посмотреть, что там и как, убедиться в отсутствии угрозы. Но, сразу что-то ломать и взрывать не надо, сначала осмотритесь, потом принимайте решение. Дело в том, что Палладин уже несколько суток находиться в системе Элия. После боя, когда стало ясно, что обозримый космос чист, через автоматические зонды, дежурящие у перехода, ему был дан соответствующий приказ. Семь – восемь дней и он на орбите. Как вы знаете, это космический транспорт. Там находятся основные силы десанта, ученые, тяжелая техника. Они будут брать под контроль остальные инопланетные постройки, строить постоянную базу, разворачивать основной цикл исследований. Задача немцев и ваша, – собрать первичную информацию о враге, обеспечить, если потребуется, безопасный плацдарм для высадки наших людей и техники, и, что немаловажно, просто продержаться эти дни на поверхности Элии. Немцам еще нужно в случае опасности взорвать Геркулес, – но это их проблемы. Видите ли, товарищи офицеры, Ямато не сможет забрать вас обратно. Высадка будет происходить с десантных катеров, которые могут спуститься до высоты двенадцати – пятнадцати километров над Элией и выбросить десант, но сесть и взлететь с поверхности планеты у них не получиться. Челноки класса орбита-планета – орбита есть только на Палладине. Он высаживает основную экспедицию, а вас забирает себе на борт. Все, на этом ваша миссия выполнена. Вместе с Паладином вы летите обратно на Землю, за орденами и званиями. Теперь все понятно?

– Понятно, товарищ капитан, – мотнул головой Ванин. – Что же тут непонятного. Аве цезарь, идущие на смерть приветствуют тебя!

– Ну, вот этого не надо майор. Вы военный или где! Это не мой личный приказ, должны понимать. И вас силком в экспедицию не тянули, насколько я знаю вы с Липатовым добровольцы.

– Мы добровольцы?! Ну, да, конечно. Добровольцы, потому что не смогли своих ребят одних бросить. А вот их, – Ванин широким жестом показал на сидящих парней, – их кто-нибудь спрашивал? Когда после года обучения засунули тепленьких в вашу жестянку и запулили, куда Макар телят не гонял?

– А это не имеет значения майор. Они солдаты и обязаны выполнять приказ, – злым голосом сказал Пищалин. Еще раз повторяю, приказ понятен?

– Да, товарищ капитан.

– Вот и хорошо, что всем все понятно. Вылет через четыре часа, идите, получайте оружие и снаряжение. Ваше тяжелое вооружение и контейнеры с палатками и припасами уже в транспортном отсеке. Липатов – проследите за погрузкой снаряжения в катер лично, чтобы ничего не забыли.

– Есть.

Через шесть часов после брифинга, Илья уже находился в кресле катера, направляющегося вниз, к загадочным куполам Элии. Осталась позади суматошная предстартовая подготовка, широкий, набитый людьми и контейнерами ангар причального отсека, улыбка одетого в САДК высокого белокурого немца с автоматом МП-28, который поприветствовал парней знаком «рот фронт», стоя на посадке в катер у соседнего шлюза. Все, отчалили. Илья лежал в откинутом до упора кресле, сняв шлем САДКа и, в полной тишине и спокойствии, неторопливо потягивал холодный апельсиновый сок из большого тюбика, входившего в выданный паек. Лететь предстояло долго. Десантный катер, экономя горючее, входил в плотные слои атмосферы Элии медленно, внимательно сканируя окружающее пространство и готовый в любой момент к маневру уклонения. До предстоящей болтанки на последнем этапе полета было, по заверениям пилота, еще часов двенадцать. Можно было успеть не спеша поесть и, как настоятельно советовал Липатов, как следует выспаться, благо удобное кресло этому способствовало.

Как ни странно, заснуть Илье удалось сравнительно быстро. Вероятно, ему просто надоело бояться. И, хотя впереди была неизвестность, а предстоящий прыжок вызывал массу вопросов сам по себе, учитывая непредсказуемое поведение парашюта в условиях низкой гравитации и малоизученной воздушной обстановки чужой планеты, Илье были эти проблемы «до лампочки». Жизнь покажет, как все сложиться. Что-то переключилось в Илье после испытанного им страха, когда Ямато вел бой с неизвестным противником. И новый Илья, теперь не любил того старого Илью, который все время дергался по малейшему поводу и боялся всего подряд, и не хотел иметь с этим старым Ильей ничего общего. Так что он заставил себя, пусть и не сразу, расслабиться и заснуть, после чего проспал почти десять часов, отсыпаясь за весь накопившийся недосып. Проснулся он только тогда, когда катер начало ощутимо потряхивать в атмосфере. Приближался момент высадки.

Бойцы зашевелились, проверяя крепления парашютов, оружия и снаряжения. Привели в боевое положение САДКи. Ждали.

Когда загорелась красная лампочка, а в наушниках САДКов десантников возник голос пилота, все были давно готовы.

– Ребята, прыжок через девяносто секунд ровно. Разгерметизация салона через восемьдесят секунд. Парни, надо уложиться за минуту максимум – я сбросил скорость как мог, мы еле ползем над целью, но долго не продержусь, мало топлива. Высота одиннадцать пятьсот, температура за бортом минус семьдесят, у поверхности минус сорок пять по Цельсию. Удачи, десантура!

А потом было падение в черную бездну. Ледяной холод, как казалось Илье, ощущался даже в активно работающем на обогрев САДКе. На Элии была ночь. Вокруг стремительно падающего вниз Ильи было темно, только вверху ослепительным ковром звезд сверкало бархатно-черное небо. Прыжок было решено делать затяжным, чтобы как можно сильнее уменьшить разброс десантников при посадке и, что немаловажно, поменьше висеть под куполом над объектом противника. На высоте двух километров над поверхностью хитрая парашютная система начала работать. Рывок, стабилизация полета, замедление падения в течение нескольких десятков секунд, и – снова стремительно вниз, когда тормозящий падение ленточный парашют отделился от десантника. Основной купол должен сработать лишь на четырехстах метрах высоты. Когда он сработал, и Илья стабилизировал снова свой полет, то поверхность Элии была уже ясно видна. Несмотря на ночь, снежная, чуть голубоватая поверхность планеты отражала достаточно света. Инопланетные купола были хорошо видны, и Илья подтянул стропы парашюта, направляясь к ним. Дальше все как обычно – резко приближающаяся к ногам земля, касание, хлопья взметнувшегося белого снега и быстрое рефлекторное нажатие на предохранитель, а затем на кнопку, сбрасывающую подвесную систему парашюта к САДКу. Все – приехали.

Быстро, как на учениях, Илья пробежал вперед несколько метров в сторону от места приземления, и упал в снег, в лежачем положении доставая лазерную винтовку и переводя ее в боевой режим. Бежать было тяжело, тяжелее, чем на тренировках в спецчасти 124, хотя гравитация на Элии была меньше. Сказывалась полтора месяца перелета. Других парней пока не было видно. Подождав десяток секунд, Илья быстро поднялся и побежал вперед к постройкам, держа винтовку у груди в положении готовности и внимательно глядя вперед. Ближайший инопланетный купол был недалеко, метрах в двухстах. Однако, много пробежать Илье не удалось. Совсем рядом, чуть впереди и слева, практически у самых ног Ильи, в снегу внезапно образовалась дыра, из которой взметнулись вверх клубы пара.