Текст книги "Первобытный страх"

Автор книги: Михаил Серегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Кажется, – облегченно выдохнул Макс, с благодарностью посмотрев на мальчишек. Затем он оглянулся назад, где должны были быть все остальные. – Спасибо, что не бросили нас с Графом. Вы настоящие герои! А теперь, пожалуйста, очень прошу, не разбредайтесь. Мы с Графом не в состоянии за вами всеми уследить. Не рискуйте собственным здоровьем. Я вас очень прошу, – во взгляде Андрея читалась мольба.

– Постараемся, – улыбнувшись, пообещал Роман. – Вы же у нас теперь как бы ветеран военных действий. А ветеранам нужно отдавать почести. Ну, девочки, кто у нас силен в оказании первой медицинской помощи?..

Глава пятая

– Ну вот, всеми мы брошены, никому не нужны, – вздохнул Тимохин с легким разочарованием.

Он и Игорь почти всю ночь проболтались в лодке близ берега, но за ними никто не вернулся. Стало ясно, что про них либо забыли, либо… О плохом думать не хотелось, а потому ребятки решили пока не отчаиваться, а, прибившись к берегу, поискать людей. Находиться на воде не было никаких сил, от постоянной качки уже мутило, желудки настоятельно просили есть.

– Привязывай ее к дереву и пойдем поищем чего-нибудь, – предложил Игорь другу. – Не могу больше качаться на волнах, тошнит…

– Даже не представляю, что в этом лесу может быть съедобного, – пробурчал Павел.

– А хоть и это. Так, Паха, я, кажется, нашел нам обед. – Игорь как-то странно согнулся и крадучись начал метаться между деревьев, кого-то выслеживая. Павел удивленно следил за его передвижениями, не понимая, что с ним. – Ну, давай за мной, осталось только ее выследить, – позвал его Осов.

– Чего ты там усмотрел-то? – окликнул друга Тимохин.

– Да пчелу дикую. Наверняка ведь, если пойти за ней, можно найти мед.

– А если она по лесу весь день мотаться будет, – переспросил Павел. – Я слышал, что дикие пчелы способны преодолевать расстояние в несколько десятков километров. Как только она найдет то, что ей нужно, поднимется вверх, и только мы ее и видали.

– Да нет, наверняка ее улей где-то рядом.

– Даже если и так, он будет расположен на такой высоте… – Юноша присвистнул, задрав голову вверх. И тут взгляд его уцепился за что-то необычное. – Ничего себе. Игорь, смотри, да вон же улей. – Павел радостно подпрыгнул на месте. – Вон, прямо над нашей головой.

– Е-е-ео! – теперь присвистнули уже оба, и Осов, задрав голову вверх, стал высматривать среди листвы улей-нарост.

– А куда делась наша пчела-указчица? – Пашка завертел головой по сторонам.

– Да какое дело, главное, что до меда она нас все-таки довела. Осталось его только взять, – обрадованно потирая руки, изрек Игорек. – Нужно придумать, как это сделать.

– Я как раз собирался спросить об этом у нее, – ответил Павлик с улыбкой.

– Ладно, предоставь это дело опытному пчеловоду, – засучивая рукава и направляясь к дереву, произнес Осов. – Сейчас я нам еду-то добуду.

– Смотри не свались, – попросил его товарищ, подходя ближе. Самому ему что-то не особенно хотелось заниматься дереволазанием, да и с трудом верилось, что Игорю удастся добраться до улья. Но наблюдать за его действиями было весьма забавно. Настроение как-то даже слегка приподнялось, и Павел начал давать советы и подсказки.

– Ты их палкой, если полезут, – кричал он, стоя внизу. – Они сразу улетят.

– Может, сам попробуешь, – откликнулся сверху псевдопчеловод. – Ну и дерево они выбрали, прямо как специально.

– Естественно, для тебя старались.

Наконец Игорь все же добрался до улья, неловко повозился и… принялся ругать пчел на чем свет стоит.

– Что, что такое? Да не трави душу, что там?

– Их здесь нет, и меда тоже.

– Как нет?

– Нет, и все.

– А куда ж они делись?

– Откуда я знаю.

– Ладно, слезай. Нет так нет. Будем искать что-то другое.

– Ну, попадись мне эта указчица, – ворча, начал спускаться вниз Игорь, – я ей шею вмиг сверну.

– Если найдешь, – усмехнулся Павел и тут вдруг почувствовал, что ветерок резко усилился и на лицо что-то капнуло. – Мне это кажется или начинается дождь?

– Ну? Е-мое, опять все не слава богу. – Игорь чуть ли не скатился вниз по стволу и, задрав голову, посмотрел на небо. – Только воды нам сейчас и не хватало. Пошли назад к лодке, хоть под ней спрячемся.

* * *

– Грач, я выявил этого типа, – влетев в дежурку, радостно выкрикнул Мачколян. Он был уверен, что Валентин здесь и с нетерпением ожидает его результатов. – По-любому это он.

Ашот остановился в дверях и под пристальными взглядами остальных сотрудников МЧС перевел дыхание. Затем набрал в легкие побольше воздуха и стал пересказывать, как ему удалось найти виновника похищения детей.

– У меня батарейка на телефоне аж села, сколько народу обзвонил. Всех родителей выпускников прошерстил, про каждого справки навел, всех пробил по своим знакомым. Денег пробакланил тьму.

– И что?.. – Валентину не терпелось услышать главное.

– Поначалу кандидатур было несколько. Ведь среди этих выпускников детки только богатых родителей, а не так себе. Стало быть, любой папаша мог чего-то там нахимичить. Пойди разбери, кто превзошел остальных.

– Не тяни, Ашот, – начал нервничать Валентин. – Давай ближе к теме.

– Короче, это Соболенко Владислав Николаевич, – выпалил Мачколян и устало упал на диван, который под тяжестью его тела едва не треснул напополам.

– Почему ты так решил? – Ашота обступили со всех сторон.

Всем не терпелось узнать причины похищения. Как-никак, а у большинства были собственные дети, и они понимали, что такое для родителей потерять ребенка или знать, что можешь его потерять.

– Посуди сам. Соболенко депутат Желтогорской думы, владеет многими игровыми заведениями в городе и является крупным воротилой игорного бизнеса.

– Ну и что? Ты же сам сказал, что остальные детки тоже не из бедных семей, – заметил на это Паницков. – Не факт.

– Еще какой факт. Не для кого же не секрет, что в его заведениях продают наркотики. Уже было несколько инцидентов на этот счет, но Соболенко довольно быстро все замял. С чем еще, кроме как с наркотой, может быть связано похищение? К тому же все остальные родители уже давно прибыли в отделение милиции, куда их в срочном порядке вызвали для беседы, нет только его. Он, видите ли, ссылается на занятость.

– Думаешь, ищет способ вернуть дочь, не выплачивая выкупа? – прищурился Телегин.

– Скорее уж не хочет оказаться козлом отпущения. Понимает, что, стань известно, кто виновен в случившемся, все шишки полетят на него. А ему такая слава не нужна. И он, похоже, боится, что это уже стало известно, вот и перекрывается.

– Ладно, допустим, это действительно он, – взялась подводить итог Алевтина. – Предположим, что ты прав в своих подозрениях. Но что мы-то можем сделать?

– Как это что?! Найдем его и тряхнем как следует. Пусть рассказывает, что он там натворил. А там уж будет видно… Что думаешь, Грач?

– Думаю, проработать твою версию не помешает. Если это действительно Соболенко, мы сможем выяснить у него, кто враг и где он может содержать захваченных им детей. Пошли к Косицину, нужно, чтобы он дал нам отгул.

– Ребята, держите нас в курсе событий, – попросил Ашот остальных, покидая дежурку вслед за своим другом.

* * *

Получив от Косицина разрешение отсутствовать столько времени, сколько потребуется, но не забывать сообщать о том, что удалось узнать, Ашот и Валентин запрыгнули в личный автомобиль Мачколяна – огромный джип черного цвета и затряслись по дороге в направлении личного коттеджа Соболенко. Ашот пребывал в невероятном возбуждении, он буквально подпрыгивал на сиденье и не переставая болтал.

– По-любому у этого магната-мецената рыльце давно в пушку. Ну не может быть, чтобы человек с такими деньгами был совершенно чист. Они только думают, что невинны. Это как в анекдоте. Налоговый инспектор разговаривает с новым русским и говорит ему: «Вы что, хотите меня убедить, что пять „Мерседесов“, две квартиры и вилла на островах куплены вами на честно заработанные деньги?» А тот ему удивленно: «А на чьи же еще?» Инспектор гордо: «На народные». – «Да ты что, обалдел? Откуда у народа такие деньги?» Вот и здесь то же самое. Сейчас спроси, у кого украл, будет отпираться и утверждать, что заработал потом и кровью. А детей, скажет, похитили по ошибке.

– Ашот, куда мы едем? – заметив, что они движутся вовсе не по адресу, спросил Грачев. – Ты же сказал, что мы к Соболенко.

– Мы к нему и едем. Только это… его сейчас нет дома. Я с таким трудом раздобыл его домашний номерок, но там мне заявили, что Владислав Николаевич отсутствует и что если вы по срочному делу, то звоните ему в офис и оставьте там сообщение, ему непременно передадут. А чего звонить, если можно наведаться туда лично.

– Так, может, тебе наврали и на самом деле он дома?

– Ну да, как же. Он же знает, что там его сегодня будут разыскивать: милиция, учителя, да мало ли кто еще. Ведь спасшиеся сказали, что тот, на кого бандиты бочку катят, уже обо всем в курсе. Ему проще запереться у себя в офисе и велеть секретарше говорить всем, что он отбыл по важным делам.

Валентин ничего не ответил, прекрасно зная, что с Ашотом спорить бесполезно: он всегда уверен в своей правоте. Оставалось только надеяться, что он не ошибается.

– А что, если нас туда не пустят? – поинтересовался Валентин через некоторое время, когда они уже стали подъезжать к нужному месту.

– Да пусть только попробуют. Я им такой разгул фантазии устрою…

– Ашот, ты хотя бы притворялся вежливым.

– А на кой ляд? Еще привыкну.

Впереди показался офис Соболенко. Ашот резко затормозил.

– Все, прибыли! Пошли проведаем-ка этого фокусника.

Почти одновременно мужчины вывалились из джипа и, громко захлопнув дверцы, вразвалку направились к цивильному строению, один из этажей которого занимали офис и приемная депутата Соболенко.

Не успели они войти в двери, как сразу же наткнулись на охранника.

– Ваши пропуска, пожалуйста, – вежливо потребовал он.

– Чего? – прорычал Ашот, прищурившись.

– Ваши пропуска, – все так же вежливо повторил тот.

Мачколян громко крякнул, надвинулся всей своей габаритной фигурой на тоже весьма не хилого парнишку, нависнув над ним, как скала, и тоном, не терпящим возражений, пробасил:

– Как бы тебе объяснить, милый. Пропусков у нас нет, но нам очень, ну очень нужно побеседовать с Владиславом Николаевичем. Так надо, что аж… – Ашот ухватился за форму охранника в области груди и приподнял того, словно пушинку. Затем глубоко вздохнул, вернул парня на землю, расправил его воротничок и, похлопав по плечу, с улыбкой добавил: – Жизненно это важно, сынок. Ну, ты работай, не будем тебя больше отвлекать. – И, обернувшись к молчаливо наблюдавшему за его действиями Грачеву, громко пробасил: – Валек, не отставай.

Ошеломленный подобной наглостью охранник не сразу смог решить, что ему делать, и, когда мужчины уже почти достигли лестницы, просто перепрыгнув через недвижимую вертушку, заорал им вслед:

– Немедленно покиньте здание… Иначе я буду вынужден применить к вам меры…

Ашот с выражением арабского шейха, которого назойливые слуги отвлекли от приема пищи, неторопливо развернулся вполоборота.

Охранник стоял метрах в двух и целился в них из газового пистолета. Ноги он раздвинул на ширину плеч, дрожащие руки вытянул вперед и, сотрясаясь как осиновый лист на ветру, угрожал.

– Грач, мне это кажется или мальчик и впрямь плохо понимает русский язык? Я что, недостаточно ясно все объяснил?..

– Ребенок, кажется, забылся, – спокойно поддержал его Валентин.

– Жаль мне его маму, ох как жаль, – сокрушенно закачал головой Мачколян, начав возвращаться к охраннику. А тот, увидев, что на него вновь движется этот танк, задрожал еще сильнее. Но парень устоял и, видимо, вспомнив, что он вооружен, командным голосом прокричал:

– Стоять, не двигаться.

– Ты уж определись, что тебе от нас надо-то: то стоять, то идти.

– Если вы сейчас же не уйдете, я вызову наряд.

– Ну вот опять – «уйдите», а мы, по-твоему, что делаем? Мы как раз и уходим, чтоб тебе не мешать.

– Вы меня что, за идиота держите? – парнишка заметно нервничал. – Выход в той стороне.

– Ладно, на выход так на выход, – вроде бы согласился Ашот и, по-медвежьи переваливаясь с ноги на ногу, засеменил мимо охранника.

Только далеко он не ушел, а оказавшись спиной к парню, так резво развернулся, что парень и глазом моргнуть не успел, как оказался пригвожденным лицом к стене с завернутой назад рукой, в которой находился газовый пистолет. Его Ашот сразу же вырвал и, сунув себе за пояс, в его понимании легонько надавил на спину охранника. Из того чуть последний дух не вышибло, он захрипел и зашипел, не в силах вымолвить ни слова.

– Я тебе последний раз объясняю, мальчик, – прогрохотал Ашот своим басом. – Если хочешь поговорить с большим человеком на равных, сначала подрасти. Не заставляй меня выходить из себя, тебе же хуже станет. А теперь дуй на свой пост, и чтоб я тебя сегодня больше на своем пути не видел. Уяснил?

Бедолага охранник что-то там промямлил, Ашот отпустил его и как ни в чем не бывало зашагал туда, куда и собирался. Валентин тоже продолжил путь, отлично зная, что парень вряд ли рискнет остановить их еще раз. Мало кто решался бросать вызов Ашоту второй раз, ведь таких настырных и в довесок еще и весьма габаритных людей свет еще не видел.

– Ну и как я тебе? – довольный собой, спросил Ашот.

– Блеск. Ты, как всегда, в своем репертуаре. Даже интересно, какого правила ты придерживаешься, выбирая способ поведения для общения с той или иной личностью.

– Хочешь верь, хочешь нет, но у меня все как в сексе. А там царят жестокие законы: либо ты, либо тебя. Я предпочитаю первое.

– Фу, вечно у тебя какие-то не те сравнения, – поморщился Валентин.

– Нормальные сравнения, жизненные…

Без каких-либо остановок и задержек мужчины достигли второго этажа. Нужный кабинет искать долго не пришлось, так как на каждой двери висели солидные таблички, на которых позолоченными буквами были выгравированы имя и должность. Отыскав дверь необходимого офиса, мужчины бесцеремонно ввалились внутрь.

В приемной их встретила секретарша. Причем женщина была не из самых тщедушных представителей слабого пола, так как по одному ее взгляду становилось ясно, что коли не сумеешь объяснить ей все ясно и доступно, то зря пришел. Таким тяжелым взглядом обладали обычно мужчины, но эта особа, как сразу понял Валентин, явно была исключением.

При появлении наглецов женщина недовольно зыркнула по ним холодным взглядом и тоном, не обещающим ничего хорошего, спросила:

– С какими проблемами? Жалоба на кого есть или денег попросить хотите?

Прекрасно поняв, что еще одного подобного унизительного обращения в свой адрес Мачколян уж точно не потерпит и тут же примется возмущаться так, что стены задрожат, Валентин решил опередить его и спокойно произнес:

– Мы бы хотели переговорить с Владиславом Николаевичем по личному вопросу. Это очень важно.

– А у нас ничего неважного и не бывает, – усмехнулась в ответ секретарша и, выхватив из верхнего ящика стола салфетку, принялась утирать ею краешки губ.

Валентин заметил, что она буквально пару минут назад закончила полуденную трапезу и еще не успела дожевать какую-то булочку.

– Все вы тут с личными вопросами приходите, – добавила женщина, покончив со своим занятием. – А мне потом влетает, что всех подряд пропускаю.

– Мы не все подряд, – попытался встрять Мачколян, которого Валентин пока еще пытался сдерживать, периодически толкая локтем в живот.

– Понимаю, что мы отвлекаем вас от работы, – опережая своего несдержанного коллегу, начал он, – но иначе мы не могли поступить. Дело в том, что с дочерью Владислава Николаевича случилась неприятность, и мы бы хотели поговорить с ним на эту тему.

– И как я должна буду об этом доложить? – переспросила секретарша. – К вам пришли неизвестно кто и неизвестно зачем, так я поняла?

Ашота начинала бесить эта тупая секретарша, объяснять которой все досконально у него не было никакого желания. Не менее расхожие чувства начинал испытывать и Валентин, но он-то хоть умел себя сдерживать, а вот Мачколян…

– Ну ты, обезьяна крашеная, ты что, телевизор вообще не смотришь?! – завопил Ашот. – Или, может, ты глухая на одно ухо и не поняла сразу, что мы тебе сказали. Так вот, я повторяю: мы хотим видеть твоего босса, чтобы задать ему несколько вопросов. А на твое мнение нам начхать, так же как и на все приказы. Так что заткни пасть и помалкивай, пока я окончательно не разозлился и не внес в здешний интерьер пару своих деталей.

Не ожидая такого наезда, секретарша вытаращила глаза и попыталась выразить свое возмущение. Да только не успела этого сделать, так как Мачколян нагло вторгся в кабинет Соболенко, распахнув дверь.

Владислав Николаевич, уже, видимо, услышавший шум в соседней комнате, при появлении спасателей у себя в кабинете резко опустил трубку телефона, вскочил со стула и во всю глотку заорал:

– Во-о-он отсюда!

– Владислав Николаевич, я их не пускала, они сами… – раздался за спинами наших героев извиняющийся голос секретарши.

– Вон, я сказал, – вновь завопил мужчина. – Журналюги проклятые. Убирайтесь немедленно, пока я не вызвал охрану. Заколебали, весь день как тараканы лезут. Вика, вызови уже наконец охрану…

– Это не ту ли, что на вахте, – хохотнул Ашот без стеснения и даже попытался мимически изобразить полудохлого паренька, что им попался на входе. – Хилая, барин, у вас охрана. Если уж желали от кого оградиться, надо было найти кого покрупней, посолидней. – Мачколян с гордостью погладил себя по необхватному животу.

– Вы что, плохо соображаете? Вас, кажется, попросили покинуть этот кабинет, – встрял в общий разговор кто-то третий.

Спасатели повернули головы в ту сторону, откуда донесся этот ровный голос, и увидели прилично одетого мужчину тех же лет, что и Соболенко, не менее внушительной комплекции, чем был сам Ашот, с довольно неприятным взглядом и небольшой бородкой с легкими проблесками седины на ней. Он полуразвалившись сидел на мягком кожаном диване, закинув ногу на ногу, и что-то там перелистывал до вторжения в кабинет спасателей. По сравнению с ним Соболенко казался мелкой сошкой.

Повисла неловкая пауза. Даже Ашот слегка растерялся, не зная, с чего начать, точнее, продолжить свой наезд на Соболенко, и, может, даже засомневался, прав ли он вообще.

Грачев же не спеша обдумывал то, что скажет дальше, рассматривая хозяина кабинета. Соболенко выглядел очень свежо – ни тебе второго подбородка, ни пивного животика, ни лысины, хотя волосы у мужчины явно от природы были весьма редкими. Зато очень выразительны были крупные глаза, волевой подбородок, четко очерченные губы, аккуратно уложенные на сторону волосы. Такой, прямо сказать, свеженький огурчик, не уступающий ни в чем молодому поколению.

– Наш разговор, кажется, был исчерпан, почему вы все еще здесь? – видя, что все молчат, вновь произнес гость Соболенко, ведя себя так, словно он здесь самый главный.

– С вами, возможно, и закончен, а с ним, – Ашот кивнул на Владислава Николаевича, – еще только предстоит. Вы уж нас извините, но мы бы хотели попросить вас освободить диванчик. Есть дело, но оно, к большому сожалению, не вашего ума, – вновь взялся за свое Мачколян, совершенно не придерживаясь никаких правил этикета.

– Какое хамье, – удивленно воскликнул мужчина. – Влад, немедленно вызывай охрану.

Соболенко спешно схватил трубку телефонного аппарата и принялся набирать номер. Завершить этого он не успел, так как Валентин, спокойно отошедший к стене, вдоль которой, как он заметил пролегал телефонный провод, с невозмутимым видом вырвал шнур из распределительной коробки. Когда Соболенко понял, почему гудки прекратились, он поднял удивленные глаза на беспредельщиков и собрался было высказать в их адрес все то, что он думает, но не успел.

Валентин поднес палец к губам, наклонился к Соболенко и что-то шепнул на ухо. Владислав Николаевич сел и обратился к своему гостю с просьбой:

– Юра, оставь нас, пожалуйста, это действительно срочно.

– Что ты ему такого сказал? – шепотом спросил Мачколян, терзаемый любопытством, у товарища.

– Ничего такого. Сказал, что я тот спасатель из отпущенной команды, через которого захватчики передали ему послание.

– Е-е, Грач, да ты у нас, оказывается, гений. Я бы сроду до такого не додумался.

Пока Валентин с Ашотом перешептывались, гость с недовольным видом покинул диван и, бросая в сторону мужчин неприязненные взгляды, вышел. Теперь в кабинете осталось трое. Владислав указал спасателям на диван, вернулся в свое кресло и на этот раз спокойно произнес:

– Так что там они просили передать? Каковы их условия?

– Не знаю даже, как вам и сказать, – неуверенно замялся было Валентин, понимая, что признание в совершенном обмане может вновь вызвать взрыв агрессии у Соболенко, но потом решил, что смущаться ни к чему, так как это они оказывают помощь, а не просят о ней, и более решительно продолжил: – Для начала, думаю, нам стоит представиться. Мы работники спасательной службы МЧС. Я Грачев Валентин, а это мой коллега Ашот Мачколян. Вот наши документы. – Он продемонстрировал корочки.

Соболенко кивнул, давая понять, что все понял, и с напряженным видом замер, ожидая продолжения. Мачколян открыл рот, чтобы внести в беседу свою лепту, но Валентин ткнул его в бок:

– Как я понял, вы уже в курсе того, что произошло на теплоходе «Волга-1»? – произнес Валентин.

– Да, мне позвонили и сказали, что школьники захвачены и что я… – дальше мужчина запнулся и предпочел промолчать.

– И что же вы?.. – не удовлетворился таким обрывом фразы Валентин. – Какое требование они выдвинули?

– Вам должно быть это виднее, вы же сказали, что… Или вы меня обманули? – Глаза Соболенко уменьшились, превратившись в две маленькие щелочки. Рано, рано он поверил этим людям, даже не удосужившись проверить их личности.

– Правильнее будет сказать, что мы лишь слегка исказили правду, – поправил мужчину Валентин. – Двое из нашей бригады действительно находились на том теплоходе и должны были присматривать за детьми, но с командой и теми пассажирами, которых ссадили на лодки, ни один из них не вернулся. Так что они все еще там. Но это не главное, важно другое: что именно требуют захватчики от вас взамен на свободу школьников? Мы бы желали это узнать.

– Складно плетете, – с усмешкой парировал Соболенко. – Уверен, среди своих коллег-журналистов вы ценитесь, только я не намерен посвящать кого бы то ни было в свои дела и свою личную жизнь.

– Личную жизнь? – Ашот подскочил с дивана и, метнувшись к мужчине, схватил того за грудки. – Мать твою, да я тебе сейчас такую личную смерть устрою, ад сказкой покажется. Ты что думаешь, что, если ты там чего-то наворовал и кого-то обул, тебе это так легко с рук сойдет? – Ашот грубо тряханул Соболенко и, брызгая на того слюной, продолжил орать прямо в лицо: – Из-за тебя, падальщик поганый, дети сейчас находятся в окружении головорезов. Они, по-твоему, виноваты в том, что ты сделал?.. Или, может, ты думаешь, что никому не станет известно, что виноват в их похищении именно ты?

– Если и виноват, то косвенно, – попытался заступиться за себя мужчина.

– А хоть бы и так. Это ты потом их родителям объяснять будешь, если мы сейчас прессе информацию подкинем. Тогда тебе ни за какими семью замками не укрыться от возмездия.

– Ашот прав. Пока еще шумиха не началась, но несколько лишних слов, и, сами знаете, слух распространится быстро. А мы бы этого не желали, мы хотим помочь детям и попытаться высвободить их из лап преступников. Но для этого нам нужно знать, кто ваш враг и где его следует искать.

За спиной раздался какой-то шум, дверь распахнулась, и в кабинет влетело несколько мужчин в серой форме охраны.

– Вот они! – указав в их сторону, выкрикнул тот самый бедолага, которого Ашот унижал, попав в здание.

Узрев работников охраны, Мачколян вынужден был оставить в покое Соболенко и резко отпустил его. Тот от неожиданности упал мимо стула и повернулся к ворвавшимся.

– А вам никто не говорил, что следует стучать, прежде чем войти? – уперев руки в бока, пробасил он.

Вместо ответа какой-то шустрый малый двинул прикладом автомата Ашоту по лицу и тот, потеряв равновесие, едва не рухнул на стол, перед которым стоял. Почти сразу же к Ашоту подбежали двое других и принялись крутить ему руки, остальные двинулись на Грачева. Валентин не стал уподобляться своему товарищу и спокойно протянул руки вперед, позволяя свободно защелкнуть на них наручники.

Нацепив на нарушителей браслеты, охранники пинками направили мужчин к выходу. Уже у порога Валентин обернулся и напоследок бросил:

– Если все же передумаете, сможете нас найти по «01». Мы одни можем вам помочь выпутаться из всего этого.

– А ну, суки, уберите от меня свои руки, – горланил тем временем Ашот, извиваясь, как жирный боров в руках мясника. – А ну отвалили!

Один раз ему даже удалось раскидать всех в разные стороны, но уже через минуту на него навалилась вся орда охранников и он был пригвожден к полу. Ашоту это не понравилось, и из него полился такой поток горячих слов, что уши завяли бы даже у самого отпетого негодяя. За это ему тоже досталось, и в конце концов Мачколян все-таки смолк.

* * *

– Я промокла, как тряпка, – ныла Лилиана Ступина, следуя за остальными. – Мной уже полы можно мыть.

– Не тобой одной, – буркнул идущий позади Свинар.

– Да сколько он еще будет лить, мне это уже надоело. – Ивашка пытался спрятать у себя под одеждой возмущенную Банси.

– Сколько захочет.

– Нам нужно где-то переночевать, – остановившись, произнес прихрамывающий Максимов, которому было не особенно легко передвигаться после недавней схватки с кабаном, несмотря на то что он лично обработал рану и осуществил перевязку. – Давайте для начала осмотримся.

– Хоть бы где-нибудь пещера попалась. Я уже вся промокла до нитки, – ежась, пролепетала Ольга.

Андрей непроизвольно поискал глазами Капацкого, будучи уверенным в том, что этого замечания парень мимо ушей не пропустит и воспользуется возможностью оказаться поближе к девушке и предложить ей свою помощь. Но Петр был от Ольги довольно далеко и что-то там высматривал. Затем произнес:

– О, смотрите, вон та яма в овражке вполне сойдет за пещеру.

Ребята торопливо подошли к нему. На одной из сторон овражка под сваленным на землю деревом виднелось какое-то углубление.

– Интересно, что это такое?

– Напоминает нору хомячка, только очень большого.

– Это она и есть, только здесь и хомяк побольше – медведь называется. А это, судя по всему, берлога, – пояснил ребятам Андрей.

Граф сбежал вниз и, осторожно приблизившись к норе, стал принюхиваться. Затем осмелел и, нырнув в нору, исчез в ней. Ребята замерли в ожидании, боясь, как бы сейчас из норы не вывалил огромный медведь с загрызенной собакой в пасти. Уж он-то наверняка не испугается их, как тот кабан, а спасаться бегством, да еще по такой погоде, мало кому хотелось. Но опасного рева и рычания не послышалось, Граф выскочил из норы вполне бодрый и вернулся к ногам Максимова.

– Кажется, хозяин покинул недавно свое убежище.

– Кто же спорит, давно или нет. Это не важно. Главное, он его покинул, и мы теперь можем занять это место, – заторопился к берлоге Петр. – Вы как хотите, а я мечтаю спрятаться поскорее от этого мерзкого дождика.

Спустившись до ямки, Петр попробовал в нее протиснуться, но не получалось.

– Да, не очень хорошее укрытие, а я-то надеялся просохнуть.

– Ну так не для тебя же его строили, – подколола парня Елена. – Вылезай, все равно все туда не поместимся, а по очереди сидеть нет смысла. Все равно промокли давно уже до нитки.

– Ну так давайте хоть костер разведем, я уже до костей продрогла, – попросила Вика, ежась.

– Смеешься, костер? – Анатолий показал на небо. – Все сырое вокруг. К тому же в единственной зажигалке кончился газ, а спичек ни у кого нет.

– Ну что ж, будем добывать огонь, как индейцы, – подмигнул девушкам Максимов. А затем повернулся к Пехотскому: – Давай-ка сюда свою зажигалку. А вы пока поищите дерево с развесистой кроной, под которым не так сыро, и наберите сухих листьев в берлоге. Они там еще не намокли.

Пока ребята выполняли поручения Максимова, он со знанием дела разобрал зажигалку, что-то там покрутил, пощелкал и, добившись появления искры, принялся поджигать сложенную в кучу сухую листву. Сначала ничего не выходило, и ребята начали нервничать.

– Не думал, что это так сложно, в кино казалось легче, – помогая разжечь костер, вздыхал Бояров.

Наконец огонь вспыхнул, и костер начал разгораться, вызвав у ребят крики ликования.

– А между прочим, дождь вот-вот должен кончиться, – сообщила всем Лилиана. – Смотрите, небо светлеет.

* * *

– Михаил Илларионович, – встревоженная Ксюха уже в который раз за сегодняшний день без стука ворвалась к начальнику и застыла перед ним, взволнованно перебирая руками край своей кофточки.

– Что случилось?.. Появились какие-то новости? Стало известно, где дети? Их нашли? – засыпал ее тут же вопросами Косицин.

– Н-нет, пока нет. Звонили из милиции, сказали, что у них Мачколян и Грачев.

– Они в милиции?..

Ксения осторожно кивнула.

– Но что они там делают?

– Следователь сказал, что они напали на депутата Желтогорской думы, ворвались в его кабинет и избили бедолагу. А перед этим избили охранника, который не пожелал впустить их в здание.

– Ну, на Ашота это вполне похоже, но Валентин-то… Нет, от него я такого не ожидал. Кто хоть этот депутат?

– Какой-то то ли Соболинов, то ли Собалиев…

– Соболенко, – сам догадался Косицин.

– Да, да, он.

– А вместе с моим сыном училась его дочь, кажется, ее зовут Нина. Значит, он. – Михаил Илларионович поднялся с кресла и в задумчивости прошелся по кабинету. Цыпленкова ожидала дальнейших приказаний, не рискуя прервать размышления босса. Еще уволит, он и без того после пропажи сына на взводе. – Соедини меня с этим следователем, – приказал Косицын, все обдумав. – Я должен с ним переговорить.

Ксюха кивнула и выскочила из кабинета.

– И включи телевизор, – донеслось ей вслед.

Девушка спешно щелкнула пультом и принялась рыться в куче бумажек, стремясь отыскать номер телефона, который ей оставил звонивший следователь.

«Только что стало известно: бандиты, захватившие теплоход „Волга-1“ и удерживающие у себя выпускников, преследуют всего-навсего одну цель: вернуть себе то, что им принадлежит».

Услышав это сообщение, Ксюха спешно вернулась в кабинет начальника и замерла в дверях, устремив взгляд на расположенный в углу комнаты телевизор, по которому как раз шел экстренный выпуск новостей.

«По поступившим сведениям, долг в размере сорока миллионов долларов обязан вернуть захватчикам депутат Желтогорской думы Соболенко Владислав Николаевич. Пока точно не известно, откуда появилась такая информация и почему преступники требуют денег именно от Соболенко. Родители детей в панике, многие ждут от Владислава Николаевича объяснений, но никаких заявлений прессе он пока еще не делал. Наша съемочная группа уже побывала у него дома и в офисе, но увидеться с Соболенко нам так и не удалось. Мы будем держать вас в курсе событий. Оставайтесь с нами».