Текст книги "Именем революции"
Автор книги: Михаил Шатров
Жанры:
Драматургия
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Малинин.Собственно, пардон, это маленькое преувеличение. Так сказать, художественный вымысел.
Голубев.Не по душе мне эти ваши художества…
Малинин.Простите, но у нас свобода слова…
Голубев.Свобода, только смотря для кого… (Уходит направо.)
Малинин.Какое хамство!
Борис.Чего там хамство?! Это мы, дураки, уши развесили… Песенки, пути…
Малинин.Мой возраст, молодой человек, требует иного тона. Анна Семеновна, я возвращаюсь на дачу… (Уходит.)
Вася.Ой, ой, как это говорится… Я слышал, ребята у вас тут так кричат… Ага, вспомнил! (Кричит.)Катись колбаской по Малой Спасской!
Женя.Молодец, правильно!
Петя (в окно).Васька, иди сюда!
Васяуходит.
Каминская.Женечка, ну что ты говоришь? Ты поддерживаешь откровенных хулиганов! Женя, что стало с твоим сердцем? Оно было таким мягким, отзывчивым! Ты бы зашла домой, проведала папу. Я встретила твоего младшего брата (переходит на французский язык),он сказал мне страшную вещь: сегодня утром арестовали дедушку! У вас был обыск! У меня был сердечный припадок. Ты знаешь об этом?
Женямолчит.
(Продолжает по-русски.)Почему ты молчишь?
Женя.Не понимаю я по-вашему…
Каминская.Как? Что ты говоришь? Ты изумительно знала язык!
Женя.Разучилась на всю жизнь.
Слышится знакомый голос.
Голос Яшки.Граждане свободной России и ее белокаменного главного города Москвы! Выходи песни слушать! Веселые, грустные, взрослые – детские, военные – тюремные, мужские и дамские, на любой вкус! Имею разрешение от самого товарища Борисоглебского. Плату деньгами не беру, шамовку дадите – все заберу!
Появляется Яшка.Одет лучше, чем в первой картине. В руке связка книг.
Каминская (бросается к Яшке).Наконец-то! Мы тебя давно ждем!
Яшка (удивленно и радостно).Вам уже рассказали обо мне?
Каминская.Ну конечно! Мы ждем тебя с утра. А почему у тебя Лермонтов, а не Тургенев?
Яшка.Лермонтов – поэт. С ним веселее. Можно начинать?
Каминская.Что начинать?
Яшка.Гражданка, не задавайте лишних вопросов. Чем скорее я спою, тем быстрее поем.
Каминская.При чем тут пение? Я ничего не понимаю. Дай сюда книги и можешь делать все, что угодно.
Яшка (отводит руки Каминской от книг).Гражданка, не делайте разных движений. Это частная собственность. Вы за них не заплатили, и они не ваши.
Каминская.Ну идем скорее, я тебе заплачу.
Яшка.Даром ничего не принимаю. (Обращается к Жене и Борису.)Всем товарищам сердечный привет, чтоб была у вас не жизнь, а сплошной обед: с хлебом-ватрушкой, вином и кружкой! Песни мои послушаешь, как будто вдоволь покушаешь! Так как после песни ты сыт, облегчи голодающему ребенку его быт!
Каминская.Я ничего не понимаю! Кончай скорей эту комедию! Я тебе заплачу, и ты будешь свободен.
Яшка (закрыв глаза и протянув руку).В ушах прозвенело, на руку не легло… Беру только хлебом.
Борис.Сами голодаем.
Женя.Откуда идешь?
Яшка.Где был, там меня нет, а с тем – большой вам привет! (Хочет идти.)
Женя.Подожди, всерьез спрашиваю… Только ты без побрехушек…
Яшка.Девочка, я страдаю за тебя. Когда человек не понимает поэзии – он мертв для меня. (Хочет уйти.)
Каминская (достает из сумки кусок хлеба).Вот, вот у меня есть хлеб. Только скорее…
Борис.Будешь буржуям петь?
Яшка.Ты меня, малец, в контру не записывай. Я, может, и сам пролетарский борец, только в мировом масштабе… (Задумчиво.)Бывали дни веселые, по десять дней не жрал, не то чтоб было нечего, а просто не желал! А сейчас хочется… (Решительно.)Пою! Потому как на хлеб буржуазийство не влияет: все равно вкусный! Что закажете?
Каминская.Подожди, подожди… Я, кажется, обозналась. Моя фамилия Каминская, ты меня искал?
Яшка.Если у вас есть хлеб, то вас. Что закажете?
Каминская.Ошиблась. Пой что хочешь. (Отходит.)
Яшка.Год слушать – не переслушать… На ваше внимание, на мое усмотрение, первые куплеты разных песен. Ваш выбор – мое исполнение! Вот песня! Дешево не продам, только для девушек и красивых дам! (Запевает.)
Ты моя красавица Люлютка, лютка,
Ты моя красоточка люлю, лю!
Для тебя, красавица малютка, лютка,
Я весь мир в коммуну превращу!
На ту же тему – революционную поэму.
Там далеко, за тихим полустанком,
Я был влюблен, не зная почему,
Я был влюблен в девчонку на тачанке,
Тебя, пацаночка, забыть я не могу.
Эй, гражданка, если хотите дальше слушать – попрошу плату вперед! Дальше самое интересное!
Каминская (отдает хлеб).Возьми.
Женя (презрительно).Так оно и бывает. Покупают за кусок хлеба.
Яшка.Ошиблась, девочка. Даже за пуд хлеба Яшку не купить. Не таков… (Ласково смотрит на хлеб.)Я его есть не буду:.. Я буду на него только смотреть… От одного запаха сытым будешь…
Каминская (зло).Эй, вы, большевистские защитники! Слышали, что Глаша говорила? Видите, до чего «товарищи» людей доводят? Так и с вами будет! За кусок хлеба и душу и совесть продадите, жалко мне вас…
Яшка.Как вы выразились? Я не понял… ( Поднимается, двигается к Каминской.)
Каминская.Что? В каком смысле?
Яшка.В смысле продажи совести по сходной цене. Вы сказали, что Яшка совесть здесь продает. Так. Папрашу заявить, что вы этого не говорили. Не хотите? Тогда папрашу повторить на «бис», чтобы уважаемая публика поняла, за что я вас по вашей жирной морде бить буду!
Каминская.Боже мой! Какой ужас!
Яшка.Я голодал и еще буду, а подачки от такой – эх, не хочу при детях выражаться! – ни разу не брал! На, подавись! (Сует Каминской хлеб.)Жри, жри, чтоб не похудеть!
Каминская.Боже мой! У такого и убить рука не дрогнет!..
Яшка.А ну, беги отсюда! (Выхватив ложку, направляет ее на Каминскую.)Застрелить могу! За себя не отвечаю – справка есть!
Каминская.Боже мой! (Убегает.)
Женя и Борис смеются.
Женя.Молодец! Не ожидала.
Яшка.Слушайте, вам петь буду! Самую хорошую, сам сочинял…
Женя.Вот возьми, галета…
Яшка (гордо).За эту песню ничего не берется, эта песня за так поется… Песня про жаркие страны! Я ведь туда иду. Ну и житуха там, пацаны! Жратвы до отвала, люди каждый каждому друг. Гимназист, скажи, есть такие страны?
Борис.Собственно, мы проходили… Африка, например… Там очень жарко.
Яшка.У меня зимой шинелишка на плечах болталась, вот с такими дырами… Ох и мерз я! (Запевает.)
Жил на Заречье мальчишка,
Мать и отца он не знал,
Быстрый, как ветер, вольный, как птица,
Песню одну напевал:
«Жаркие страны! Жаркие страны!
Как к вам дорогу найти?
Я б переплыл все моря-океаны,
Я бы не сбился с пути!»
Из дома выбегают Васяи Петя.
Мальчики (вместе).Яшка! Яшка!
Яшка.Пацаны? Вот это да!
Мальчики (вместе).Яшка! Яшка! Мы сами сюда добрались. У нас отца убили!
Яшка.Знаю. Ой, совсем не думал с вами повстречаться.
Вася.Мы теперь у Тони и у Сени живем. Здесь ячейка.
Яшка.Коммуна, что ли?
Женя.Разбираешься?
Яшка.Слышал кое-что, только мне это ни к чему…
Женя.Эх ты! «Слышал»! Говоришь, песни поешь? Так про это сейчас самая главная песня: про революцию, про нас!
Яшка.Про ваши глаза и косы? Извините, барышня, агитации не поддаюсь. Я вольный. Мне степь нужна, песни, дорога, ну и хлеба немного. Верно, пацаны? Теперь нам грех расставаться…
Вася.Нет, Яшка, давай лучше с ними останемся… У них хорошо…
Борис.Загляните, может, понравится…
Яшка.Посмотреть, конечно, можно. Может, и переспать дадите, а то мне на вокзал далеко тащиться.
Женя.Пойдем…
Вася.А мы сейчас, только тете Глаше скажем. Подождите нас…
Все,кроме Васи и Пети, уходят. Появляется Ярцев.Ему навстречу выбегает Малинин.
Малинин.Мальчишка до сих пор не пришел… Капсюлей нет…
Ярцев.Не волнуйтесь, достанем другие. Сейчас это не главное.
Малинин.Что? Уже?
Раздается церковный звон.
Ярцев (обращаясь к Васе и Пете).Мелюзга! Поздравляю вас с великим историческим свершением! Впрочем, не поймете… Этот звон символичен. Что ж, царство ему небесное. (Небрежно крестится.)Надо быть христианином даже по отношению к врагам.
Петя.Дяденька, у вас кто-нибудь умер, да?
Ярцев.А разве вы не слышите этот звон? Так звонят только по мертвым!
КАРТИНА ШЕСТАЯА звон колоколов все громче и громче.
Конторка большого механического цеха. Здесь и помещается ячейка рабочей молодежи. Завод стоит. Через застекленные стены видны силуэты конструкций, механизмов. Стол с телефоном. В углу – сирена. Несколько кресел, диван, мебель, взятая из дворянских особняков. Винтовки, пулемет. Бачок с водой. Кумачовый лозунг: «Прочь с дороги, вампиры, юный пролетарий идет!» На сцене Женя, Вася, Петя, Яшка, Степан.Все сидят вокруг телефона, ждут звонка…
Женя.Может быть, самим позвонить?
Степан.Жди.
Женя.Медленно время течет.
Петя.У нас, когда мамка умирала, тоже время долго шло…
Яшка.Да не тяните вы, пацаны, позвоните еще раз…
Женя (снимает трубку).Двадцатый, двадцатый… Говорят из Союза рабочей молодежи… (Медленно опускает руку.)Без сознания…
Вася.В лицо стрелять побоялись… Все со спины норовят…
Яшка.Они всегда со спины бьют. Ихнего отца тоже так убили, тот, со шрамом… Мне б увидеть его – сразу узнаю.
Степан (на связки с книгами, которые стоят в углу, Васе).Не отнес до сих пор?
Вася.Не успел.
Степан.Книжки интересные?
Вася.Тургенев. Он все про детей пишет.
Степан.Идите с Петькой сюда. Покажу, как маузер разбирать.
Вася, Петя и Степан отходят в сторону.
Яшка (рассматривает газету).Я пойти к нему хотел… Закон чтоб выпустил – маленьких не трогать… Эх, Ленин, Ленин… Давно я про него слышал. Мне про него сестра рассказывала.
Женя.А мне Борис. Один раз мы с ним до пяти утра по улицам ходили, а он все говорил, говорил…
Яшка.Он башковитый малый, много знает. (Начинает тихо петь.)
Били мальчишку немало,
В голод он тифом болел,
В холод и стужу,
Что б ни случилось,
Песню любимую пел:
«Жаркие страны! Жаркие страны!
Как к вам дорогу найти?
Я б переплыл все моря-океаны,
Я бы не сбился с пути!»
Женя.Ты когда уезжать от нас решил?
Яшка.Вчера хотел, да вот опять задержался.
Женя.Может, совсем останешься?
Яшка.Остаться? (Поет.)
В жизни прошел он полсвета,
Друг не встречался порой,
Только однажды
В Сокольниках летом
Спел он девчонке одной:
«Жаркие страны! Жаркие страны!
Друг дорогой, не грусти!
Я бы остался с тобой, но мне надо
В жаркие страны дойти!»
Женя.Пойдем наших встречать?
Яшка.Пойдем…
Уходят.
Степан.Василек, а ты только читать или писать тоже умеешь?
Вася.Умею.
Степан.Напиши от меня заявление в райком, чтоб на фронт скорее взяли.
Вася.Так уж писали от всей ячейки…
Степан.А я особо хочу, от себя, а то там опять тянуть будут.
Петя.Нельзя от себя, а то Борис опять скажет, что ты, как это… индивидуалист…
Степан.Пусть говорит, лишь бы на фронт попасть.
Открывается дверь, входят Борис, Яшка, Женя.У Бориса газета. Все обступают Бориса.
Борис (читает).«Температура тридцать восемь и два. Пульс сто двадцать, частая потеря сознания, кровохарканье».
Степан.Плохо… Что они там, лечить не умеют?!
Вася (Степану, указывая на Женю).Тише ты, заснула…
Только теперь все замечают, что Женя, положив голову на стол, сидит не двигаясь.
Борис.Как заснула? Не может быть. Женя! Женя…
Женя не отвечает.
Это от голода у нее.
Яшка бросается за водой.
Степан.Непривычно ей после отцовских харчей.
Борис.А тебе привычно? Два дня на воде и вобле.
Женя приходит в себя.
Яшка.Женя, ну как?
Женя.Спасибо. (Пьет.)Вы, ребята, не обращайте внимания…
Петя (Васе).Вась, я схожу, может, подадут мне чего. Смотри, они же все голодные сидят, а я быстро…
Вася.Ладно, иди.
Петяуходит, встречается в дверях с Тоней.У Тони в руках большая пачка плакатов.
Тоня.Шла по цеху, каждый шаг отдается. Так тихо, что даже сердце сжалось… Степан, ты мне скажи, почему я за тебя должна выговоры получать?
Степан.Какие выговоры?
Тоня.Зачем ты восемнадцать заявлений насчет фронта послал? Что, тебе нашего общего мало? Кто тебе эти заявления писал, признавайся?
Женя.Я две штуки написала.
Борис.Я одно.
Тоня.А остальные?
Степан.Яшка…
Яшка.Было дело, писал…
Тоня.В райкоме больше делать нечего – только ваши заявления читать… Писали все вместе? Жди. Не ты один на фронт хочешь. Будет приказ – все пойдем… А сейчас эти плакаты во дворе расклеить надо… Штуки четыре на улице…
Борис (берет плакаты).Яшка, клей возьми. Пошли, ребята.
Яшка (берет клей).Засох вроде…
Все уходят.
Тоня (оставшись одна, снимает телефонную трубку).Двадцатый, двадцатый! Как самочувствие?.. (Слушает, медленно опускает трубку, вытирает слезы.)
Открывается дверь, входят Каминская, Романовский, Малинин.
Каминская.Здравствуйте, Тонечка… Вот мои жильцы… Не волнуйтесь, Евгений Михайлович, Тонечка очень энергичный человек, и она сделает все моментально. И вообще, Тонечка, с тех пор как вас сделали ответственной, в наших дворах просто наладилась жизнь. Везде порядок, везде чистота.
Тоня.Завтра будет субботник, явка обязательна.
Каминская.Да, но я себя плохо чувствую.
Тоня.Поправитесь! Садитесь, пожалуйста.
Все садятся.
(Бросила взгляд на плакаты.)Одну минуту, я сейчас… (Выходит, слышен ее голос: «Борис! Не забудьте повесить на ворота!»)
Малинин.Черт знает что! Зависим от какой-то девчонки!
Романовский (осматривается).Награбили… Подождите! Кажется, был взрыв!
Малинин.Нервы. До взрыва еще два часа.
Тоня (входит, садится за стол. Малинину).Откуда приехали?
Малинин.Из Питера…
Тоня.Так, так. Товарищ Мель…
Романовский.Мельников. Тоже из Петрограда. Буду работать в Наркомпросе.
Открывается дверь, входит Яшка.Он не видит присутствующих: они сидят к нему спиной.
Яшка (чувствуя, что помешал).Я это… Клей водичкой разбавить. Можно?
Тоня.Наливай, наливай, чего стесняешься…
Яшканаливает в баночку воду, уходит.
Хорошо, документы останутся пока у меня. Зайдите завтра.
Романовский.Мы вам очень благодарны. Если бы мы могли вам чем-нибудь помочь?
Тоня.Помочь?
Романовский.А почему бы и нет? Я могу рассказать вашей ячейке о живописи. Мне часто приходилось бывать за границей… Я расскажу вам о древней Элладе, об Акрополе, о сынах Великого Рима – Юлии Цезаре, Цицероне – и о гуннах, которые пришли и за короткое время разрушили то, что создавалось человечеством веками… И расскажу вам о варварах, которые захватили страну и возомнили себя владыками…
Малинин.Евгений Михайлович, нам пора идти.
Романовский.А они были проклятьем, обрушившимся на человечество.
Тоня.А где это было?
Романовский.В Римской империи.
Каминская.Вам это, Тонечка, конечно, сразу трудно понять, но…
Тоня.Трудно. В университетах не обучалась – ваше белье стирала… Идите. А вас, доктор, я попрошу задержаться.
Малинин.А собственно говоря, в чем дело? У меня документы в порядке.
Тоня.Что вы заволновались? Просто я хочу задать вам несколько вопросов. Вы же врач?
Малинин.У меня нет секретов от моих друзей. Так чем обязан? Я очень спешу.
Тоня.Парнишка тут у нас один заболел. Кашляет очень. С легкими плохо. Чем его лечить надо, а? Скажите, пожалуйста.
Малинин.Собственно говоря, мне очень трудно говорить заочно… Вообще питать надо, питать… Да, да. Извините, но очень спешу. До свидания.
Тоня.Первый раз такого врача вижу. Или вы, как рабочего лечить, все свои знания забыли? Ладно, идите.
Каминская, Романовскийи Малининуходят. Тоня читает газету.
«Пускай империалисты всех стран и континентов проклинают нас, называют гуннами и варварами, мы не боимся проклятий». Понятно… (Подходит к винтовкам, проверяет их.)
Открывается дверь, входит Сеня.
Сеня.Кто это вышел отсюда вместе с Каминской?
Тоня.Жильцы ее новые. По мандату к ней вселяются…
Сеня.Странно… Очень знакомый голос. А где Вася с Петькой?
Тоня.Плакаты вешают…
Сеня.Не пойму, что со мной происходит. Как свободная минута, так про ребятишек думаю. Вроде как бы отец я им.
Тоня.Похож. Только бороды не хватает.
Сеня.Эх, черт, у меня долго расти будет, года три.
Тоня.Ладно уж, и так хорош… Лучше скажи, у врача был?
Сеня.А я там ничего не забывал.
Тоня.Не до шуток! Я ведь вижу, ты на глазах таешь. Отец называется! А что случится, на кого ребят оставишь?
Сеня.На жену.
Тоня (испуганно).На какую жену?
Сеня.Высокая, голубоглазая, красивая-красивая и… курносая!
Тоня.Сам ты курносый! Тебя вот в ячейке за это пропесочат!
Сеня.Ничего не будет! Выйду на середину и скажу: так, мол, и так, ребята, хотим на идейной основе к коммуне вместе шагать. Разрешат.
Тоня.С тобой дойдешь! Кашляешь, лица нет, одни глаза горят.
Сеня.Ничего, годок-другой я продержусь… В конце концов, дело же не в том, сколько проживешь, а в том, сколько хорошего сделаешь…
Тоня.Революции ты живой нужен! И мне! И не на годок-другой… (Заплакала.)
Голос Пети.Хлеб! Хлеб!
Открывается дверь. Вбегает избитый Петя,за ним ребята.
Петя.Хлеб! Хлеб!
Все.Петька, что с тобой? Какой хлеб? Где?
Вася.Кто тебя?
Петя.Я хлеб вам достал. А большие парни отнять хотели, вот и досталось. Но я не отдал… Вот он… (Вытаскивает из-за пазухи торбу с хлебом.)
Яшка.Пацаны! Хлебушка! Горячий еще!
Тоня.Петя, откуда у тебя столько хлеба?
Петя.На площади телега ехала, а на ней ящик с красным крестом. Как все на него набросились, сломали и стали хлеб хватать. Один много схватил, а две буханки у него упали. Я их взял! А там стрелять начали. (Борису, который кладет хлеб на стол.)Ты чего? Бери, еще много есть… Всем хватит… Берите, я же для вас…
Наступает мучительная пауза.
И горячий еще… Тоня, попробуй, ты же голодная…
Тоня (качая головой).Нет, это не мой хлеб и не твой.
Женя.Это грязный хлеб.
Петя (обрадованно).Нет, нет, он чистый… Я его, когда с земли поднял, вытер. Он совсем чистый…
Степан.Да не об этом тебе, Петух, говорят. В госпитале больные и раненые хлеб ждут, а мы его здесь жрать будем, да?
Вася.Он не крал, он подобрал только.
Женя.У нас Союз рабочей молодежи, а не союз паразитов. И вообще кто хочет – может есть… (Взмахнула рукой.)Но я его, честное слово, ударю.
Петя.Так ведь другого хлеба нет. Мы же не купим, денег тоже нет!
Тоня.Зато другое есть. Знаешь, как всем хлеба хочется? А не берем и никогда не возьмем!
Петя.Я же не для себя, а для других! Так товарищ Ленин нам сказал.
Сеня.У раненых взял, чтобы другим дать? Так Владимир Ильич не говорил.
Петя.А как?
Сеня.Когда свой кусок отдашь – вот это и будет для других.
Петя.Я хотел как лучше… (Тоне.)Я твой хлеб тогда съел… А когда бежал, ни одного кусочка не попробовал, хотел со всеми вместе.
Тоня.Мы этот хлеб в приют отнесем. Вот так и будет лучше.
Степан.Кажись, кто-то в цехе ходит.
Все выходят, кроме Жении Яшки.
Яшка (Жене).Если уж решили кому в лоб дать, то кулаками не махай, а бей. Умеешь?
Женя.Не пробовала.
Яшка.Давай научу. Сожми кулак… Да кто же так сжимает? Вот как надо – смотри… Так, так… Вот этот палец сюда… А потом отводишь руку и прямо бьешь. Ну, давай бей!
Женя.Да ну, не стоит… Что ты на меня так смотришь?
Яшка.На сестру мою смахиваешь. Ох и красавица была! Ты тоже мировая девчонка, смелая. Женя, что с тобой?
Женя.Голова закружилась… Убрать этот хлеб надо…
Яшка (осененный внезапной идеей).А знаешь что? Возьми кусок хлеба, никто не узнает… От одного куска не убудет, а тебе все легче станет… Держи… (Протягивает хлеб.)А я не хочу, я и десять дней могу без хлеба.
В ответ Женя, старательно сложив пальцы в кулак, как учил ее Яшка, бьет его в лицо. Яшка садится в кресло. Возвращаются ребята.
Вася.Ты чего это?
Яшка.Женю драться учу. Здорово бьет. Только целится плохо. В губу попала, разбила. Теперь петь не смогу…
Женя (тихо).А такие петь не должны!
Борис.Сеня, а почему ты все время молчишь?
Сеня.Вспомнил кое-что. (Притягивает к себе Петю.)Ты вот говоришь: «хотел как лучше». Хитрая это штука «хотел как лучше». Думаешь, иногда «лучше», а выходит так плохо, что… Мы сегодня в продовольственных складах Казанского вокзала взрывчатку нашли… (Посмотрел на часы.)Через час все бы взлетело на воздух… Эсеровская работа… Но не в этом дело. Взрывчатку и капсюли им пацан помогал носить… такой же, как наши Петька с Васькой… Тоже, наверное, за хлеб…
Степан.А почему охрана его не задержала?
Сеня.Внимания не обращали: мальчишка как мальчишка. Они на это и били. Через первый караул он свободно проходил…
Борис.Но там же забор?
Сеня.Выломали небольшую дыру. Взрослый бы не пролез, а мальчишка запросто. Говорят, раз десять туда приходил. И каждый раз взрывчатка и капсюли… А уходил по линиям… Там его ждали.
Резко поднимается Вася. Растерянно смотрит на всех.
Вася.Какие капсюли? Он им не капсюли, а книжки туда таскал! Библиотека погибла.
Сеня.Какие книжки? Откуда ты знаешь?
Вася.Так это же я носил! На Казанский вокзал! Только никакие не капсюли, а книжки.
Сеня.Ты?
Вася.Ну да! У них библиотека погибла… А в последний адрес я не отнес, не успел. Вот они! (Достает книжки.)Только это же книжки, а не капсюли! Перепутали что-то!
Сеня бросается к книжкам, быстро развязывает их. В середине каждой связки коробка с капсюлями. Вася потрясен.
Они сказали – книжки…
Сеня.Кто сказал? Куда ты их должен был отнести? Василек, вспомни! Это очень важно. Они враги, их надо скорее поймать!
Вася.Так вот же адрес! (Достает бумажку.)
Сеня (взглянув).Дача Каминской? Всем оставаться на местах! (Бросается к телефону.)Сто сорок один! Сто сорок один!
Наступает мучительная пауза.
Вася.Но они ведь сказали – книжки!
Петя подходит к брату, становится рядом.
Выходит, что я предатель, да?
Степан (сурово).Не предатель, но около.
Петя.А я хлеб принес… Вы теперь нас выгоните, да?
Все молчат.
Яшка.Пацаны! Что же вы молчите? Он не нарочно! У него отец красноармеец – убили… Они были все время одни. Теперь только мы у них. Эти гады его обманули. Все, что хотите, сделаю – пусть останутся. Выгоните лучше меня! Пацаны, это же наши братишки!
Сеня (по телефону).Говорит Коган. Срочно наряд: Сокольники, Лесная, двадцать восемь. (Опустил трубку.)Считаю всех мобилизованными!
Все вооружаются.
Книги свяжите. (Васе.)Не плачь. Сейчас все обмозгуем. Бери книги. Время терять нельзя, можем упустить. (Пете.)Ты куда?
Петя.С вами.
Сеня.Нельзя. Возьми сирену… Отвечаешь за нее головой. Прикажут – дашь тревогу. Ясно?
Петя.Ясно.
Сеня.Все в порядке?
Раздается звонок.
Слушаю! Хорошо… Тоня, тебя немедленно в райком. Пошли!
Все уходят.
Петя (остается один, подходит к столу, долго смотрит на хлеб. Взяв один кусок, подносит к лицу, втянул в себя сладостный запах, потом положил и отошел к креслу. Прислушался, ему страшно).Страшно…
Раздается звонок.
(Сначала пугается, потом берет трубку.)Говорите… Я кто? Член Союза рабочей молодежи Петька.
