Текст книги "Петр Берон"

Автор книги: Михаил Бычваров

Соавторы: Нели Бычварова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Первоначальную человеческую пару Берон называет Адамом и Евой. Он сразу поясняет, что на древнем восточном языке эти слова означают «муж и жена». Поэтому его теория не имеет ничего общего с библейской легендой об Адаме и Еве. Правда, самой легенды он не отвергает, полагая, что она является лишь символом истории человеческого рода. Размножившись, люди заняли всю ныне обитаемую поверхность Земли. В течение одного столетия, согласно Берону, от первой человеческой пары родилась три пары. За последующие 15 веков на свет появилось около 18 млн. человек. Весь этот период он называет детским возрастом человечества. До потопа человечество миновало несколько стадий развития.

Первоначально род человеческий находился в алогическом состоянии, подобно стаду животных. Однако человечество непрерывно совершенствовалось. Непосредственные биологические факторы развития человека, по Берону, таковы: 1) отсутствие деления человеческого рода на виды; 2) наличие органов передвижения; 3) более высокий рост по сравнению с четвероногими; 4) появление языка.

Животные, не имея подобных биологических факторов, в течение тысячелетий остались в одном и том же состоянии, а человек после своего переселения с полуострова Малакка стал развиваться по иному пути и превратился в мыслящее существо, занимающееся трудом и обладающее речью. Развитие человека мыслитель объясняет также рядом социальных факторов, считая, что кроме непосредственных биологических причин на формирование человека как разумного существа оказали огромное влияние климат, природная среда и социальная жизнь. Берон даже допускает мысль, что человекоподобные существа, возможно, обитают и на других планетах. Он, например, уверен, что на Марсе есть жизнь, ибо жизнь для него есть явление космическое. «Сейчас мы видим, что на некоторых планетах не существует людей, однако они существовали в различные эпохи на двух нижних планетах [33]33
  Имеются в виду Венера и Меркурий.


[Закрыть], но погибли из-за полного исчезновения воды. Через тысячи веков вода на Земле исчезнет, исчезнет и человек. Но потом первобытный человек появится на планете Марс, где он будет жить до тех пар, пока там будет вода, и т. д.» (там же, 62).

Заканчивая анализ биологической концепции Берона, следует отметить, что в целом она, конечно, ненаучна, однако содержит материалистическую тенденцию. Его концепция противоречит фактам действительности и достижениям науки. Поэтому мыслитель, которому чужды идеи эволюционной теории, значительно отстал от своих современников. Он игнорирует роль белка как носителя жизни и учение об ассимиляции и диссимиляции. В конечном счете Берон сводит все живое лишь к простым комбинациям флюидов, обладающих определенной структурой.

Глава V. Гносеологические проблемы в натурфилософской системе Петра Берона

Познание и отражение

ерон рассматривает сознание человека как отражение действительности. «„Панэпистемия“, включающая знания о физических и метафизических объектах, содержит космогонию материального и нематериального миров. Этот последний мир есть не что иное, как материальный мир, скопированный в органах чувств каждого индивида.,(курсив наш. – Авт.)» (18, 5, 290). Точка зрения Берона на микрокосмос как на снимок, отображение макрокосмоса в сознании субъекта имеет принципиальное значение. Она раскрывает его позицию в вопросе об отношении между мышлением и бытием.

Классики марксизма указывают, что материалистическое решение основного вопроса философии заключается в гносеологическом противопоставлении материи и сознания. Но вместе с тем В. И. Ленин предостерегает от абсолютного противопоставления сознания и материи. «Конечно, и противоположность материи и сознания имеет абсолютное значение только в пределах очень ограниченной области: в данном случае исключительно в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным. За этими пределами относительность данного противоположения несомненна» (2, 18, 151).

Из положения Берона о сознании как отражении объективного мира ясно следует, что он материалистически решает проблему соотношения сознания и материи. Сознание не является у него самостоятельной субстанцией, независимой от материи, предшествующей ей, как это утверждают объективные идеалисты. Не микрокосмос создает макрокосмос, а наоборот. Сознание не существует самостоятельно наряду с материей и независимо от нее, как считает дуалист Декарт, или параллельно материи, как утверждает Вильгельм Вундт и другие представители психофизического параллелизма. Оно не является и абсолютным духом в гегелевском смысле. Духовное, микрокосмос, по мнению Берона, есть отражение и продукт материи. Материя для него первична, а сознание вторично; оно является снимком, копией действительности. Идеальное есть переработанное в мозгу человека материальное. «Воздействия объектов на органы чувств комбинируются с электричеством нервов, в результате возникают те же объекты в нематериальном состоянии... Логические представители [34]34
  Понятие «логический представитель» Берона идентично понятию «образ».


[Закрыть]материальных объектов одновременно являются представителями тех же объектов в нематериальном состоянии... Именно с помощью логических представлений материальные объекты становятся нематериальными объектами. С помощью тех же представителей эти нематериальные объекты затем вступают друг с другом в различные комбинации» (18, 7, 483—484). Таким образом, согласно Берону, объект является причиной ощущений, а ощущения и идеи являются идеальной копией объекта; эти идеальные образы соответствуют отражаемому предмету. Истинность идеального образа доказывается его совпадением с объектом.

В принципе Берон признает познаваемость мира. Средствами познания являются чувственные восприятия и мышление. При этом мыслитель полностью разделяет аристотелевский, сенсуалистический принцип познания: «Аристотель признавал, что все находящееся в разуме порождается в органах чувств, таким образом, шесть органов чувств являются только каналами сообщения между объектами внешнего мира и разумом» (18, 5, 3).

Известно, что в основе гносеологических концепций почти всех материалистических школ лежит именно эта идея. Объективный мир, воздействуя на наши органы чувств, вызывает ощущения. Логическая обработка ощущений есть основа сознания. Чувства являются каналом для передачи внешнего воздействия, средством связи между субъектом и объектом. Восприятия и понятия – это копии, отражения предметов действительности.

Болгарский мыслитель рассматривает человека и его сознание как продукт эволюции. При этом он весьма серьезно относится к открытиям физиологии и других естественных наук, исследующих сознание и его основы. Однако и в учении о микрокосмосе у Берона были колебания.

Переход с позиций научного естествознания к умозрительным логическим конструкциям нередко приводит его к нематериалистическим взглядам и даже к компромиссу с теологией. Так, например, он критикует идеалистическое и теологическое учение о душе, но в конечном счете приходит к заключению, что, однажды возникнув, душа, как продукт индивидуальной жизни человека, существует и после его смерти. Берон утверждает, что ни теологи, ни философы, ни естествоиспытатели не показали идентичность разума и души и не раскрыли роль души в жизни человека. Теологи и философы предлагают несколько объяснений природы души.

В частности, различные философские школы давали и различные толкования, но общим у них является стремление к логическому построению своих учений, большинство из которых было направлено на решение проблемы возникновения сознания и души. Теологи же «ничего не доказали физическим способом, однако они верили: 1) в физическое и нравственное превосходство человека над животными, 2) в самостоятельность и свободу действий человека и в стихийный и предопределенный характер действия животных, 3) в будущую жизнь» (3, 111). Критикуя ненаучную концепцию теологов, он отмечает: «Они считали душу фактором, поддерживающим жизнь, следовательно, признавали и существование души до возникновения жизни, причем это относилось как к человеческим душам, так и к душам животных» (там же). Эти воззрения теологов и «законодателей» были разгромлены материалистами, доказавшими абсурдность гипотезы о существовании души до возникновения жизни.

Берон критикует также тех философов, которые верят в переход души из одного индивида в другого или из животного в человека и наоборот. Ему чужда и этика теологов, идеалистов и «законодателей», поскольку они опираются на тезис о непрерывном существовании души и приходят к абсурдным выводам о качествах человеческой души. Они утверждают, будто заранее предопределено, будет ли душа добродетельной или порочной, и дают предварительную оценку индивидам. На фоне этой резкой критики теологии и идеалистической философии особенно убедительно звучат слова Берона о принципиальном согласии с исходными положениями материалистической философии о происхождении жизни. «Философы-материалисты признают физическую причину жизни, о том жеговорю и я»(курсив наш. – Авт.)(там же).

Как видим, болгарский философ открыто демонстрирует несогласие с теологией и идеалистической философией по вопросу о происхождении жизни и души и подчеркивает материалистический характер своей концепции. И это не случайно. Критикуя платоновское учение о врожденных идеях и учение Лейбница о предустановленной гармонии, отбрасывая также идею теологов и идеалистов о том, что душа предшествует жизни и является «причиной жизни», Берон пишет: «Все теологи являются сторонниками Платона, а не Аристотеля» (там же, 172—173). Себя он, как известно, считал последователем Аристотеля. Он был твердо убежден в том, что его концепция всеобщих физических законов Вселенной положит конец философским и теологическим спекуляциям и что человечество откроет причины своего происхождения и природу души и разума, основываясь исключительно на данных науки.

Анализируя гносеологию Берона, нельзя обойти стороной некоторые вульгарно-материалистические положения в ней. При этом нет никаких оснований считать, что он заимствовал их у немецких вульгарных материалистов Фогта, Молешотта и Бюхнера. Скорее всего появление этих положений следует объяснить тем, что в процессе мышления Берон находит свойства, присущие объективным процессам, как, например, излучение флюидов из окружающих предметов и микрокосмоса. «Ум человека – это микрокосмос, – подчеркивает болгарский мыслитель,– ибо он заполнен понятиями, которые распространяют такие же флюиды, как и флюиды космических объектов» (там же, 112). Возможно, к выводу об идентичности микрокосмоса и макрокосмоса Берон пришел под влиянием гипотезы Шеллинга о тождестве объекта и субъекта. Но она была не воспринята им в чистом виде, а преобразована в соответствии с его теорией флюидов.

В целом главную гносеологическую проблему Берон решает в духе механистического материализма. Ценность его концепции заключается в трактовке познания как отражения и в решении конкретных вопросов познания именно в свете теории отражения. В его трудах содержится довольно глубокая критика гносеологии объективного и субъективного идеализма, а также односторонности эмпиризма и рационализма. Основной слабостью гносеологии Берона является то, что он не видел обратного воздействия человека на природу. Мыслитель рассматривает человека лишь как отражающего, а не как преобразующего мир. Этот недостаток был присущ всему домарксовскому материализму.

Сущность ощущений и восприятий

В своих воззрениях на микрокосмос Берон в общем опирается на достижения физиологии и психологии. Центральной категорией его гносеологии является понятие «ощущение». Он считает, что ощущения – это продукт взаимодействия между органами чувств человека и флюидами, распространяемыми различными предметами. Еще в первом томе «Панэпистемии» Берон писал, что предметом его исследования будет также соотношение между объективными флюидами и органами чувств, которые воспринимают и передают в сознание эти флюиды. «Шесть видов флюидов, передаваемых сознанию внешними объектами посредством шести органов чувств, будут рассмотрены в пяти книгах, которые, взятые в целом, составляют физику» (18, 1, 1).

Индивиду, познавшему «соотношение между флюидами и органами чувств», заявляет мыслитель, не трудно будет обнаружить последовательность формирования органов чувств и раскрыть их сущность.

В вопросе о том, как следует идти – от объектов к ощущениям или, наоборот, от ощущений к объектам, вещи ли порождают ощущения в органах чувств или комбинации ощущений образуют предметы, Берон занимает твердую, последовательную материалистическую позицию. «Наше сознание получает восприятия от космических объектов только через невесомые флюиды, распространяемые этими объектами; каждый вид флюидов передается сознанию через специальный орган чувств» (там же). Так, орган зрения функционирует благодаря воздействию света, орган обоняния – положительного электричества, орган вкуса – звуковых волн, излучаемых вибрирующими телами, орган осязания – барогена.

Болгарский мыслитель считает, что два вида электричества, теплота и свет нарушают равновесие материальных элементов тела. Отсюда проистекают электрохимические, фотохимические и термохимические явления. «Каждый из флюидов производит один орган чувств, ему соответствующий, таким образом, одни и те же виды флюидов испускаются как при химических процессах, так и при ощущениях, которые суть физиологические явления, и именно поэтому существует реальное взаимоотношение между ощущениями и наблюдаемыми химическими явлениями» (18, 2, 695). Разнообразные по своей структуре объекты распространяют различные волны, которые, воздействуя на организм в ходе его эволюции, обусловливают формирование органов чувств.

Конечно, в этих взглядах чувствуется довольно сильное влияние механицизма, но мыслитель подвергает критике и решительно осуждает точку зрения, согласно которой органы чувств якобы имеют сверхъестественное происхождение. Только незнание физиологической сущности органов чувств могло привести к подобной ошибочной точке зрения. «До тех пор, пока физиологи не знали, что физической причиной чувств являются шесть видов флюидов, они были вынуждены признавать вмешательство высшего существа, которое создало органы чувств в соответствии с флюидами» (18, 5, 4). Берон опровергает и мнение о том, что органы чувств сами создают ощущения, без воздействия извне. «Органы чувств, – подчеркивает он, – представляют собой только продукт течения флюидов, действующих согласно физическим законам» (18, 1, 2).

Таким образом, признание Бероном закономерного характера появления органов чувств и поддержка им сенсуалистского тезиса о том, что нет ничего в нашем сознании, чего бы не было в ощущениях, раскрывают сущность его гносеологической концепции, основные положения которой таковы: 1) органы чувств не являются продуктом какого-то верховного, божественного акта; 2) они представляют собой естественный результат развития живой материи и воздействия на нее объективного мира; 3) аппарат восприятия есть средство передачи внешнего воздействия в сознание – связующее звено между объектом и субъектом.

Рассмотрение органов чувств как продукта объективного мира требует признания их исторического характера. Берон проводит идею о совершенствовании органов чувств в процессе эволюции живой материи. Основой процесса их формирования являются течения флюидов, причем электричество, свет и теплота образовались, по его мнению, раньше звука. Последовательность появления флюидов обусловливает последовательность возникновения органов чувств. В ходе эволюции живой материи последовательно формируются органы осязания, вкуса, обоняния, зрения. Самый поздний продукт развития аппарата чувств – орган слуха.

Таким образом, Берон признает, что появление органов чувств обусловлено воздействием окружающей среды. Эта в принципе правильная точка зрения позволяет ему с полным основанием отвергнуть мнение о сверхъестественном, или божественном, происхождении органов чувств, а также о том, что чувства якобы сами производят ощущения, без воздействия окружающей среды. Наибольшее совершенство они приобретают у человека, который обладает всеми органами чувств, а также языком. Назначение органов чувств заключается в передаче воздействия предметов на сознание, т. е. они обеспечивают связь между человеком и внешними предметами. Органы чувств как результат эволюции живой материи функционируют лишь под влиянием флюидов, испускаемых телами.

Конечно, с точки зрения современного естествознания многие вышеприведенные положения бероновской панэпистемии несостоятельны, примитивны и наивны, а некоторые носят механистический характер. Но с точки зрения материалистической философии его учение об органах чувств живой организованной материи может быть оценено в целом как правильное. Известно, что все мыслители-материалисты развивали идею о естественном характере органов чувств, рассматривая их как каналы, передающие в сознание внешнее раздражение. Учение Берона, по сути дела, не отступает от этой идеи, поскольку оно исходит из каузальной связи органов чувств с объективно существующими флюидами.

По его мнению, каждому виду ощущений соответствует определенный вид флюидов. Имеется шесть видов ощущений: оптические, акустические, обонятельные, вкусовые, весовые, осязательные. В основе этой классификации лежат два признака: характер воздействующего флюида и природа воспринимающего органа чувств.

Создавая свою гносеологию, Берон подвергает основательной критике идеалистические взгляды, и в частности учение Платона об ощущениях: «Ощущения, получаемые всяким индивидом от космических предметов, не являются ни тенями, исчезающими вместе с предметом, ни отпечатками на воске, из которых первые уничтожаются последующими; еще менее это мертвые и инертные индивиды, подобные чучелам в зоологическом кабинете. Ощущения не являются врожденными, как об этом говорит Платон, они и не куры на заднем дворе, хозяин которого может взять любую, как утверждает тот же философ; слепые не могут получить ощущение цвета, а глухие и немые – ощущение звуков» (10, 102). Согласно Берону, для возникновения ощущений недостаточно лишь внешнего воздействия. Необходим еще особый вид мозгового электричества – иридоэлектро мозга. Ощущения представляют собой сложные комбинации волн элементов, объективно существующих флюидов и волн электрического флюида мозга. Он делит ощущения в зависимости от их источника на автохтонные [35]35
  Автохтонные (от греч. autos – сам, chton – земля) – собственные ощущения, полученные непосредственно в результате воздействия тела на органы чувств человека.


[Закрыть]и гетерохтонные [36]36
  Гетерохтонные (от греч. heteros – другой, chton – земля) – несобственные ощущения, полученные при произнесении названия данного предмета, когда воспроизводится представление и понятие об отсутствующем предмете.


[Закрыть].

Современное естествознание раскрыло физиологический механизм ощущений. Согласно учению И. П. Павлова, ощущения как образы материальных предметов возникают не в рецепторах, а в головном мозге. Конечно, в эпоху Берона это еще не было известно, поэтому его знания о нервно-физиологическом механизме ощущений были ограниченны. Правда, при жизни болгарского мыслителя замечательный русский ученый И. М. Сеченов опубликовал свой знаменитый труд «Рефлексы головного мозга» (1863), но Берон не был знаком с этим произведением и опирался на данные физиологии, полученные до Сеченова, прежде всего на рефлекторную теорию Декарта.

Рассуждения Берона основываются на анализе различия между человеком и высшими животными, с одной стороны, и роли языка в процессе познания – с другой. Он считает, что в принципе нет большого различия между анатомическим строением и физиологическими функциями человека и высших животных. «По этой причине многие физиологи рассматривали человека как один из видов животных, ведь даже язык, которым обладает человек, не совсем отсутствует у животных» (там же, 104). Животные и человек одинаково передают потомству в неизменном виде свое анатомическое строение. Существенное различие между ними заключается в наследовании языка. Весьма примитивный язык животных остается неизменным из поколения в поколение. У человека же картина совершенно иная: каждое поколение вносит в язык нечто новое. «Люди развивают его и передают своим детям, последние делают то же самое в течение своей жизни. Таким образом нация превращается в бессмертный индивид и никогда не остается в границах своего предшествующего состояния. Тем самым общественный человек постепенно отдаляется от животного состояния, в котором он первоначально находился» (там же). Получается, что принципиальное различие между общественным человеком и животным заключается в наличии языка. Мыслитель правильно отмечает здесь то, что характерно для человека, но не видит главного– того, что человек – это прежде всего трудящееся и производящее орудия труда социальное существо, что сам труд есть объективная основа, которая породила и развила язык.

Слова – образы предметов и явлений действительности. С развитием языка изменяются и слова, они выполняют роль условных обозначений объектов: «...названия предметов становятся независимыми от флюидов, распространяемых этими предметами» (там же, 105). Берон придает языку большое значение в познавательном процессе, подчеркивая, что невозможно отражение, если язык не будет давать точного представления о предмете. Убедительным примером, считает мыслитель, служит формирование знаний у детей. Когда ребенок впервые видит ягоду, мать или кто-нибудь другой многократно повторяет ему название этой ягоды, пока он не научится правильно произносить его. Но название предмета не запоминается только благодаря языку, необходимы еще и ощущения. «Эта ягода, – пишет Берон, – распространяет специфический запах, она красного цвета; прикоснувшись к ней, ребенок ощущает круглое и мягкое, а положив ее на язык, чувствует приятную сладость» (там же). Следовательно, объективный предмет (ягода), воздействуя на органы чувств, вызывает ощущения различных сторон предмета. Совокупность ощущений образует целостное восприятие предмета, обладающего свойствами, отличными от свойств других предметов. Единство различных ощущений и названия предмета дают знание о нем.

Эти взгляды Берона прямо противоположны субъективно-идеалистической концепции, согласно которой предметы представляют собой комбинации ощущений.

Развивая свою мысль о том, что познание действительности у детей происходит путем сочетания языка с непосредственными ощущениями предметов, Берон обосновывает свое деление ощущений на автохтонные и гетерохтонные. Все виды ощущений, вызываемых материальными предметами, являются собственными, или автохтонными, а слуховые ощущения, вызываемые произнесением слов, – несобственными, или гетерохтонными.

Наряду с понятиями «автохтонное» и «гетерохтонное» при анализе категории «ощущение» Берон вводит также понятие «гомоэстема» [37]37
  Гомоэстема (от лат. homo – человек и греч. aistema – нюх) – человеческое ощущение.


[Закрыть]. Это помогает ему дать более полную характеристику ощущения и раскрыть постепенный переход от чувственного познания к логическому мышлению. Совокупность всех автохтонных ощущений составляет гомоэстему. Человеческие ощущения – это только гомоэстемы, которые могут быть подкреплены и гетерохтонными ощущениями. «Итак, существует только одно гетерохтонное ощущение каждого предмета, а несколько автохтонных ощущений составляют гомоэстему того же самого предмета» (там же).

Гетерохтонные ощущения могут быть логическими и алогическими. Если гетерохтонное ощущение сопровождается автохтонным, то оно логическое, в противном же случае оно превращается в пустой, ничего не значащий для человека звук. «Например, слово ягода– только звук для индивида, не знающего языка или не знакомого с этим плодом. Подобные слова называются алогическими, их следует отличать от логическихслов, которые представляют собой слуховые восприятия, сопровождаемые автохтонными ощущениями, и которые вместе составляют одно понятие» (там же, 106). Мыслитель правильно утверждает, что без органов чувств нет ощущений и что логические ощущения невозможны вне жизни человека. «Логические ощущения, образующие речь, зарождаются в органах чувств; человек появляется на свет с этими органами и сам создает свои собственные логические ощущения тогда, когда у него начинает действовать голосовой орган» (18, 3, 70).

Оценивая взгляды Берона на логические и алогические ощущения человека и животного в целом как материалистические, следует еще раз подчеркнуть, что этот процесс он рассматривает как естественный и подчиненный определенным законам. Слова не являются произвольными сочетаниями, а представляют собой условные обозначения предметов, или, по определению мыслителя, «дубликаты объектов». «Если объекты отсутствуют, то ощущения о них суть припоминания органов чувств с помощью названий, являющихся их звуковым дубликатом, которым человек пользуется, обходясь без самого объекта» (там же, 68). Если произносить в присутствии животных названия знакомых им, но отсутствующих в данный момент предметов, можно вызвать у них ощущения, равнозначные автохтонным. Отсюда Берон делает вывод, что дублирование ощущений с помощью слов есть физическое явление, частично присущее и животным. Логические человеческие ощущения различаются не только по источнику своего возникновения, но и по флюидам, которые они передают. Всякое автохтонное ощущение передает только один вид флюидов, а гетерохтонные ощущения, т. е. звуковые восприятия, – все виды, ибо они обобщают автохтонные ощущения. Иными словами, любое понятие есть обобщение всех видов ощущений. И действительно, понятия возникают в результате обобщения чувственного материала.

Берон считает, что у всех людей ощущения в принципе одинаковы. Это материалистическое положение он аргументирует тем, что внешние объекты испускают одни и те же флюиды по отношению ко всем окружающим их индивидам, а также тем обстоятельством, что нервная система по своему устройству и предназначению однотипна у всех людей.