Текст книги "Петр Берон"

Автор книги: Михаил Бычваров

Соавторы: Нели Бычварова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Глава IV. Естественнонаучные проблемы в натурфилософской системе Петра Берона. Влияние естествознания конца XVIII – начала XIX в. на натурфилософию Берона

етр Берон заявил о себе как ученый-энциклопедист в середине XIX в., когда все естествознание бурно развивалось в результате крупных открытий в различных областях науки. Появились сомнения в абсолютной неизменности природы, в правильности традиционных понятий «флюид», «флогистон», «сила» и др. Накопленные эмпирические факты поставили перед философами и естествоиспытателями задачу создания новой методологии, обобщения, классификации и систематизации полученных данных. Берон не остался чуждым требованиям времени. Исходя из основных принципов своей натурфилософской системы, он попытался обосновать мысль о необходимости обособления химии, физики, биологии, астрономии и космогонии. Конечной целью его исследований было создание целостной картины Вселенной и определение места человека в мире. При этом он критически высказывался о теориях и открытиях великих ученых-естествоиспытателей XVIII и XIX вв.

Однако это критическое отношение не мешало мыслителю серьезно изучать достижения своих предшественников и современников. Так, имя А. Лавуазье, который совершил переворот в естественных науках, опровергнув флогистонную теорию, было хорошо знакомо болгарскому ученому. Подчеркивая свое уважение к нему, он нередко называл его «древним» и причислял к великим умам эпохи. Другим большим авторитетом из плеяды «древних» был для него Исаак Ньютон, оставивший замечательные труды в области астрономии, оптики и математики. Его знаменитая книга «Математические начала натуральной философии» была известна Берону. Он неоднократно ссылался на нее в своих работах, но в то же время критиковал попытки Ньютона объяснить движение тел в различных средах, небесных тел, оптические явления без помощи флюидов, двух видов электричества и барогена (см. 18, 2, 341).

Особенный интерес у Берона вызвала «Небесная механика» П. Лапласа, из которой он использовал теорию о спутниках Юпитера, кольце Сатурна, форме Земли. Гипотеза Лапласа об общем происхождении тел Солнечной системы способствовала формированию бероновской концепции образования и развития космоса.

Опыты А. Вольты, создавшего первый химический источник тока – вольтов столб, и опыты Д. Пристли, Г. Кавендиша, К. Гаусса и других ученых подготовили условия для открытия М. Фарадеем законов электролиза. Берон относился к Фарадею с глубоким уважением и высоко оценивал его открытие. Болгарский мыслитель воспринял многие его положения, связанные с объяснением сущности электролиза, но вместе с тем не упускал возможности подвергнуть критике знаменитого ученого, опираясь на свои собственные выводы о роли двух видов флюидов и двух видов электричества.

Берон часто цитировал Д. Араго, о котором писал: «Араго имел обыкновение говорить, что вопрос наполовину решен, если он хорошо поставлен» (там же, 5). Но при этом он критиковал Араго, называя его «достойным сожаления ученым», ибо «в своих исследованиях он всегда был привязан к явлениям и считал гипотезы вредными для науки и технического прогресса. Он с благосклонностью принимал совсем простые наблюдения, не стараясь подкрепить их какой-либо гипотезой. Араго – мертвый физик, поскольку он остался верен чистой науке, перестал пользоваться рискованными гипотезами» (там же). Несмотря на столь нелестный отзыв о личности этого великого ученого, Берон все же хотел быть объективным по отношению к нему. Он признавал его заслуги как хорошего экспериментатора и ученого, особенно в области электромагнетизма, основы которого создал именно Араго. Его слова о том, что Араго – мертвый физик, не соответствуют истине. Однако Берон прав, критикуя его за отказ использовать научные гипотезы при объяснении вновь открытых явлений.

Будучи хорошо знаком с проблемами магнетизма, Берон изучал также и труды А. Ампера, в основном электромагнитную теорию, которую его современники воспринимали с большим недоверием.

Проблемы теории газов также интересовали болгарского мыслителя. Здесь он опирался на труды Э. Мариотта и нередко цитировал их в своих произведениях. Берон признавал Мариотта основателем аэростатики. Однако, по его мнению, Мариотт сумел установить лишь, что движение воздуха вызывает у твердых и текучих тел такие же перемещения, какие движение воды вызывает у твердых тел. Выводами Мариотта Берон не был удовлетворен, так как тот не доказывал, что течение невесомых флюидов вызывает перемещения не только тел, но и их элементов.

Одной из важных теорий в физике середины XIX в. привлекавших внимание Берона, была теория, доказывавшая существование эфира. Ее защищали многие ученые, придерживавшиеся механистического мировоззрения. Эфир стал воплощением механистического идеала однотипного объяснения различных природных явлений. Поскольку понятие эфира весьма противоречиво, Берон относился к нему критически. Он утверждал, что существование эфира как особой среды не доказано.

Как известно, в физике начала XIX в. господствовала волновая теория света, одержавшая победу над корпускулярной теорией. Однако замечательные исследования Д. Араго и О. Френеля в области интерференции и дифракции света постепенно подорвали ее влияние. Берон был знаком с работами Френеля и выражал свое согласие с его выводами. Он прозорливо указывал на односторонность и недостатки обеих теорий и считал, что следует признать, с одной стороны, наличие световых волн, а с другой – истечение молекул флюидов из светящихся тел. Объем этих молекул неограничен, поскольку он увеличивается во всех направлениях.

Мыслитель был убежден в крахе обеих теорий и категорически заявлял: «Отметим как аксиому: эмиссионная система ошибочна, а ондуляционная система больше уже не является истинной» (там же, 144).

Несмотря на критическое отношение к обеим теориям о природе света, сам Берон не предлагает ничего принципиально нового и удовлетворяется лишь указанием на то, что свет «составлен из атомов или молекул, объем которых неограниченно возрастает благодаря эластичности, представляющей собой неопределенное движение, сохраняемое в элементах, составляющих эти молекулы» (там же, 140). Конечно, ограниченность представлений болгарского мыслителя во многом обусловлена исторической обстановкой, в которой он жил и творил. Ведь тогда только подготавливалась почва для возникновения электромагнитной теории света, основные положения которой были разработаны Максвеллом уже во второй половине XIX в.

Научная эрудиция Берона проявилась и в глубоком изучении им сделанного в 1814 г. И. Фраунгофером открытия линий поглощения в спектре Солнца. Признав заслуги Фраунгофера в открытии этих линий, он одновременно заявил, что тот не знает причин их появления и имеет ошибочное мнение о степени яркости различных небесных тел. Берон считал, что небесные и земные тела излучают одинаковый свет. Тем самым он в определенной мере опередил Р. Бунзена, доказавшего, что темные линии в солнечном спектре совпадают со спектральными линиями хорошо известных веществ, из которых состоят наша планета и другие небесные тела. Свое открытие Бунзен сделал в 1859 г., и Берон вероятно, не был с ним знаком, хотя другие его сочинения (о видах гальванических элементов) он неоднократно цитировал.

Пытаясь решить ряд проблем физики и химии, Берон опирался на исследования известных в начале XIX в. ученых: Э. Малюса, И. Мюллера, Ж. Бабине и др. А в вопросах астрономии, занимающих значительное место в его «Панэпистемии», он использовал труды Ньютона, Лапласа и Гершеля, открывшего в 1781 г. планету Уран и создавшего теорию строения Солнца и происхождения солнечных пятен. В 1866 г. Берон опубликовал оригинальный труд «Солнечные пятна и периодичность их числа», вошедший составной частью в его «Небесную физику» (см. 20).

Особое внимание Берон уделил проблеме гравитации, интересовавшей человека с глубокой древности. По его мнению, «нет такого вопроса в физике, который был бы столь тесно связан со спекуляцией, как вопрос о причине тяжести» (20, 34). Закон всемирного тяготения, открытый Ньютоном, долгое время был предметом сомнений и ожесточенных споров. Берон не остался в стороне от этих споров и высказал мысль о том, что тяжесть тел как проявление всеобщей гравитации объясняется взаимодействием между весомыми флюидами двух тел, причем «вес является не прямым результатом большего давления, а разностью между этим давлением и противоположным» (3, 120). Интуитивно он понимал роль действия и противодействия, но, увлеченный натурфилософскими спекуляциями, не сумел ясно сформулировать свою мысль. Впрочем, этот недостаток был присущ многим естествоиспытателям того времени. Не случайно Ф. Энгельс подчеркивал: «Все учение о тяготении покоится на утверждении, что притяжение есть сущность материи. Это, конечно, неверно. Там, где имеется притяжение, оно должно дополняться отталкиванием» (1, 20, 559).

В связи с вопросом о движении и падении тел Берон уточнил понятие «масса», которое исторически формировалось наряду с понятиями «материя» и «движение». Согласно Берону, «под массой» следует понимать давление, оказываемое телом на земную поверхность и являющееся результатом действия и противодействия между данным телом и землей.

Как мы уже отмечали, Берон утверждал, что все явления действительности представляют собой результат течения флюидов. Поэтому он отбрасывал понятие «сила», поскольку, по его мнению, оно не выражает ничего, кроме течения флюидов с различной плотностью. Критикуя некоторых эмпириков начала XIX в., Ф. Энгельс пишет: они «думали, что объяснили все необъясненные еще явления, подставив под них какую-нибудь силу – силу тяжести, плавательную силу, электрическую, контактную силу и т. д. ...Эти воображаемые вещества теперь можно считать устраненными, но та спекуляция силами, против которой боролся Гегель, появляется как забавный призрак...» (там же, 12).

Состояние растерянности у эмпириков не ускользнуло от внимания болгарского натурфилософа. «Ученые, – писал он, – рассматривали силы различной природы, вызывающие различные явления. Вместе с количеством открытых фактов ежедневно увеличивается и количество сил» (3, 60). Понятие «сила», подчеркивает он, должно быть заменено понятием «течение», «движение». Правда, ему не удалось научно обосновать эту точку зрения. Связь между силой и движением, по словам Ф. Энгельса, заключается в следующем: «Когда движение переносится с одного тела на другое, то, поскольку оно переносит себя, поскольку оно активно, его можно рассматривать как причину движения, поскольку это последнее является переносимым, пассивным. Это активное движение мы называем силой, пассивное же – проявлением силы»(1, 20, 59—60).

Вызывает интерес попытка Верона решить также сложные проблемы геомагнетизма. Он составил собственную геомагнитную карту, определив на ней линии, разграничивающие отдельные «эпикратии», под которыми ученый подразумевал четыре области поверхности Земли. Вследствие неравномерного распределения солнечного тепла на различных участках земной поверхности появляются термоэлектрические течения, которые, по его мнению, вызывают северное сияние. Последнее есть не что иное, как совокупность электрических зарядов, образовавшихся в воздухе и почве. Мыслитель не исключал возможности появления северного сияния и в других географических широтах, хотя и в весьма редких случаях.

С его взглядами на геомагнетизм непосредственно связана созданная им теория земного магнетизма, впервые изложенная в 1850 г. в докладе перед Королевским научным обществом в Лондоне. Берон считал, что явления земного магнетизма связаны прежде всего с действием термоэлектрических потоков, которые порождаются неравномерным распределением солнечного тепла на земной поверхности. Ему хотелось открыть взаимосвязь между этими термоэлектрическими потоками и магнитными явлениями. Берон полагал, что существует несколько магнетических систем: в Америке, Азии, Австралии и на Галапагосе.

Трудно найти какую-нибудь актуальную для естествознания первой половины XIX в. проблему, которая не привлекла бы внимания болгарского мыслителя. Это объясняется в первую очередь его научной эрудицией, уверенностью в собственных возможностях, глубоким знанием достижений мировой науки. Считая, что существующая научная терминология непригодна для отражения развития мира, он изобретал совершенно новые, своеобразные термины и категории, почти полностью заменившие у него всю тогдашнюю понятийную систему. Новые термины созданы им преимущественно на основе греческих слов, в редких случаях он использует латынь. Поэтому его труды изобилуют странными, непривычными названиями, которые порою могут ввести в заблуждение читателя. Конечно, эта сложная терминология ничего не внесла в сокровищницу человеческого познания. Но когда мы говорим о беспокойном, ищущем уме Берона, стремившемся раскрыть тайны мироздания, нельзя не отметить большой смелости выдвигаемых им теорий.

Космогония

В «Панэпистемии» Берона содержатся оригинальные суждения о единстве Вселенной и законах ее развития. Согласно его представлениям, первичная материя – электро является основой и сущностью вещей, она заполняет все пространство. Благодаря вмешательству высшего существа возникает триада – начало Вселенной. В понятия «космос» и «Вселенная» Берон вкладывает различное содержание. Вселенная существовала только в период от производства небесных флюидов до образования центрального тела – Архегета. Космос же есть совокупность уже оформленных небесных тел, началом которых был Архегет. Таким образом, космос – это сложная бесконечная звездная система. «Звездная система составлена из этих тел (светила, звезды, солнца, планеты, спутники) и Архегета, а вселенная составлена из этой системы и двух электросфер Аи Р» (18, 6, 6). Дуализм Берона очевиден: по его мнению, Вселенная содержит в себе как первичный электро, так и движение, порожденное богом.

Мыслитель отбрасывает идею о мире как о хаосе, случайном скоплении фактов. Он считает, что мир – это великое единство, в котором действует объективная логика и в котором все закономерно. Единство мира состоит в том, что субстратом любого конкретного образования является электро. Это единство заключается в материальном характере мира, ибо как космические тела, так и все земные предметы, процессы и явления представляют собой конкретные образования, т. е. результат соединения невесомых флюидов с барогеном. Нет таких тел в космосе, в которых бы невесомый флюид отсутствовал или не участвовал в различных комбинациях. Главным аргументом, доказывающим единство мира, по Берону, служит идентичность химического состава Земли и всех звездных систем. «Химические элементы земных тел не отличаются от химических элементов тел, падающих на землю после прекращения их движения по орбите» (18, 3, 763).

Мыслитель утверждает, что флюиды находятся в непрерывном процессе изменения и создания комбинаций. И только хронология этого процесса, изложенная согласно «физическому закону», позволяет раскрыть действительную «биографию» космоса. Ранее высказывались лишь догадки, но никто не занимался всерьез решением этой проблемы. «Начало и законы прогрессирующего в своем развитии космоса остались непознанными, поэтому необходимо изучать космогонию, космологию, универсум (вселенную), космос и др. Никто не дошел до мысли написать биографию космоса, как это делается сейчас» (8, 352).

Космогония Берона – это своего рода «биография» мира, охватывающая три больших этапа: «1. Земные явления возникли после потопа или до него. 2. Явления звездных пространств стали возможны после создания элементов воды. 3. Явления центрального пространства возникли после создания невесомых флюидов. Явления этого рода состоят в движении небесных тел, все они связаны между собой посредством постоянного физического закона» (18, 3, 2).

Солнце, звезды и планеты произошли из вещества, которого уже нет в Солнечной системе. Она не всегда была такой, какой мы ее воспринимаем. Берон считал, что электричество, теплота, свет, водород, кислород и водяные пары первоначально находились в хаотическом состоянии. Космос был заполнен бесформенным парообразным веществом, занимавшим все звездное пространство. Из этой материи благодаря внутренне присущему ей движению и силам притяжения и отталкивания в пространстве образовалось центральное тело, а также периферийные тела – светила, звезды, планеты. Это вещество имеет большую плотность, в различных частях космического облака она различна. Благодаря этому различию в плотности и действию противоположных сил притяжения и отталкивания появляются скопления отдельных масс, которые притягивают к себе всю парообразную материю, вследствие чего в небесном пространстве возникает центральное тело – Архегет.

Таков, по мнению Берона, начальный этап процесса образования мира. Затем в результате саморазвития Архегет периодически совершает извержения, из которых образуются остальные небесные массы. В развитии космоса Берон насчитывает четыре поколения небесных тел, которые произошли от центрального тела– Архегета: «1), из Архегета были созданы светила; 2) из светил были образованы звезды, или солнца; 3) из солнц – планеты и космопланеты; 4) из планет – спутники» (16, 58).

При рассмотрении вопроса о взаимосвязи небесных тел Берон опирается на ряд установленных Кеплером закономерностей, являющихся основой научной астрономии. «Он, – отмечает мыслитель, – открыл эти закономерности путем прямых наблюдений; найденные факторы орбитального движения служат в то же время доказательством происхождения материи, образовавшей периферийные тела. Из всего этого можно вывести следующую родословную: 1. Луна была произведена Землей. 2. Земля была произведена Солнцем. 3. Солнце было произведено светилом Алсион. 4. Это светило было произведено Архегетом» (18, 3, 25).

Согласно космогонической гипотезе Берона, Архегет обладает линейным движением и большим трением молекул своей массы. Вследствие самоизвержения Архегет получает сильный центростремительный толчок. В свою очередь линейное и центростремительное движение придают Архегету вращательное движение. Мыслитель утверждает, что его космогоническая теория объясняет как совершались извержения Архегета. Следствием одного из таких извержений явилось образование светила Алсион, а в результате других извержений появились другие небесные светила и солнца. Причиной извержения было замерзание поверхностного слоя небесной массы. Это уменьшило расход топлива и повысило температуру, что в свою очередь увеличило плотность ледяного пласта. Берон прослеживает пять извержений Архегета, четыре из которых образовали Алсион, другие звезды и солнца, а пятое вновь вернулось в Архегет и создало вокруг него кольцо.

По утверждению Берона, Архегет можно наблюдать в созвездии Тельца в виде большого звездного облака – Млечного Пути. В Архегете сосредоточено около 30% его первоначальной массы, а остальные 70% оказались в других небесных телах. Каждая выброшенная масса образовала одно солнце. Четвертое извержение создало 16 миллионов солнц. Наше Солнце – одно из них. «Солнце – центральное тело нашей планетной системы, точно так же, как Архегет – центральное тело звездной системы, представляющей собой систему мира» (18, 6, 35). Небесные массы, выброшенные при четырех извержениях, уже распределены и приведены в порядок, а масса пятого извержения пока еще находится в периоде становления. Из нее образовался ряд метеоров, которые создали плотную завесу, непроницаемую для солнечных лучей. Наступает «период мрака в солнечной системе», в течение которого остывают планеты. Впоследствии метеоры начинают падать на Солнце, и период мрака заканчивается. Для солнечных лучей уже нет никаких преград, и они снова согревают планеты, в том числе и нашу Землю. Планеты также выбрасывают массы, из которых образуются их спутники. Так, например, родилась Луна. Мыслитель убежден, что нет принципиального различия в способе образования Земли и всех остальных планет, как нет и существенного различия в составе их масс.

По утверждению Берона, мир не всегда был таким, каким мы его видим, он не возник сразу, мгновенно. Многообразие космоса есть следствие развития, происходившего согласно «статичному физическому закону». У этого развития своя история. Наш мир начинается с центрального тела – Архегета и затем бесконечно развивается. «Если ограничить все бесконечное время одним веком, то с момента образования Архегета, включая и его дальнейшее развитие вместе с развитием других небесных тел, в том числе и Земли, прошла лишь самая малая часть первой секунды этого века» (там же, 160).

У мира есть начало во времени и пространстве, утверждает мыслитель, но нет конца. Естественная история мира представлена в бесконечном многообразии материальных комбинаций в космосе. Мир скрывает в себе возможность бесчисленного количества новых образований в будущем. История космоса, как уже говорилось, в целом бесконечна, но существование отдельных небесных тел ограничено во времени. Они рождаются и исчезают. Наступит время, когда исчезнут и Земля, и планеты, и наше Солнце. «Все эти тела погибнут, как только останутся без тепла и света...» (18, 2, 58).

Одновременно с разложением старых космических образований из бесконечной небесной материи рождаются новые солнечные системы. Хронологический порядок их появления и развития будет таким же, каков он в наблюдаемом нами космосе. «Тот же порядок должен быть и в будущем: 1) Архегет произведет другие светила; 2) светила произведут другие солнца; 3) последние произведут другие планеты; 4) планеты создадут другие спутники» (там же). Таким образом, любое космическое образование есть промежуточное звено между разрушенным телом и тем, которое возникнет. Ни один предмет не вечен, вечен только космос как целое. Точно так же вечна и бесконечна материя как основа всего существующего. «Материя, – подчеркивает Берон, – никогда не исчезнет из светил, звезд и планет и их спутников» (там же, 57).

Такова в целом, согласно Берону, картина возникновения и развития космоса. Как видно, его космогоническая теория содержит элементы диалектики. Мир показан в процессе возникновения, развития и непрерывного изменения. Космос – не раз и навсегда данное и неизменное случайное скопление застывших небесных тел. Процесс созидания, начавшийся с центрального тела Архегет, последователен и закономерен. Однако первоначальной причиной развития мира служит у Берона «первотолчок» со стороны высшего существа – мыслитель остается верным своей концепции двух начал мира.

Разумеется, космогоническую теорию Берона нельзя отнести к научной астрономии, но в ней немало ценных догадок: диалектическая идея вечности материи и ее непрерывного изменения во времени и пространстве, непрерывного уничтожения и возникновения новых космических образований в бесконечном многообразии Вселенной. Ведь и современная астрономия предполагает, что происходит постоянный процесс образования звезд с планетными системами, похожими на нашу Солнечную систему.

Согласно гипотезе Берона, Земля возникла в процессе развития Солнечной системы и подчиняется «неизменным законам» астрономии. В своем развитии Земля прошла два больших периода: 1) астрономический – когда она была небесным телом, ничем не отличавшимся от других тел с собственным теплом и светом; 2) геологический – когда она превратилась в остывшее тело. Последний период делится на два этапа – до и после потопа.

Астрономический период развития Земли заканчивается формированием планеты, а с момента ее остывания начинается геологический период. Земля теряет свое тепло и достигает «термостатического равновесия в пространстве». Под воздействием солнечных лучей из воздуха образуется вода. Воздух, подвергаясь давлению со стороны все новых и новых масс, удаляется к полюсам. Скопление воздуха в этих областях мешает теплоотдаче с земной поверхности и создает условия для растапливания льда. «По законам гидростатики вода, образованная из растопленного льда, осталась бы неподвижной, если бы форма Земли была сферической. Но поскольку она овальная, вода должна собираться в областях, менее удаленных от центра тяжести» (18, 7, 54).

Берон прослеживает, как совершалось превращение овальной формы Земли в сферическую на геологическом этапе ее развития. Существенную роль здесь сыграли солнечные лучи. Смешанные с элементами воды, они создали атмосферу. Солнечные лучи являются также одним из важнейших факторов появления минералов и растительности на Земле. Минералы образовались в делювиальный период, когда Земля еще представляла собой огненную массу. Из этой массы выделились огромные пирамиды, ставшие впоследствии горами. «Это были именно те пирамиды, которые стали скелетом земли» (там же, 17). Нижние части пирамид образовали дно морей, а верхние – горные вершины. На поверхности морей и вокруг пирамид сформировалась фитострома – плотный слой из остатков растений. В этот период происходило сильное испарение воды из первичного океана. Испарения уходили в атмосферу. В фитостроме, ставшей основой для образования будущих континентов, происходят различные изменения. Под влиянием солнечных лучей из растений постепенно образуются аэролитные минералы и каменный уголь.

Таким образом, в процессе изменения земной поверхности создаются благоприятные условия для возникновения сложных органических соединений, которые в определенных условиях приводят к появлению живой материи. Это имеет исключительно важное значение для дальнейшей эволюции Земли.