Текст книги "Т-72. Уральская броня против НАТО"

Автор книги: Михаил Барятинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Так с кем же успели повоевать «семьдесятдвойки» за 12 часов. Ни о каком участии в контрударе не может идти речь, так как не было и самого контрудара. Сирийское командование ставило перед собой более скромные задачи. На 11 июня сирийцы имели в долине Бекаа две танковые дивизии и несколько батальонов коммандос. Одна из двух танковых дивизий (1-я – Прим. автора) уже лишилась почти всей своей техники и была фактически небоеспособна. Уже с 9 июня, уничтожив систему сирийской П ВО в долине Бекаа, израильские ВВС обеспечили себе господство в воздухе. Наступать из долины на господствующие высоты двумя дивизиями против четырех израильских, практически без поддержки с воздуха и зенитного прикрытия было бы для сирийцев самоубийством. Поэтому перед войсками была поставлена задача не дать израильским соединениям выйти на шоссе Бейрут – Дамаск к моменту прекращения огня в 12.00 11 июня.

Исходя из мест расположения противоборствующих сторон на утро 11 июня, можно с уверенностью утверждать, что единственным соединением Армии обороны Израиля, которое столкнулось с 81-й сирийской танковой бригадой, была сводная дивизия «Коах Йоси».

Десант спешивается с танка Т-72А во время тактических занятий. Машина оснащена колейным ножевым минным тралом КМТ-6.

Братство по оружию в действии: танк Т-72А одной из частей Советской Армии преодолевает водную преграду по понтонному мосту, наведенному саперами Чехословацкой Народной Армии. 1986 год.

Это соединение было создано в ночь с 9 на 10 июня для истребления сирийских танков в долине Бекаа и имело ярко выраженную противотанковую направленность. Оно состояло из сводной танковой бригады (два батальона танков «Шот-Каль» – 50 единиц) и двух противотанковых бригад: резервных 409-й и 551-й парашютно-десантных. Кроме того, этой дивизии были подчинены и все боевые вертолеты с ПТУР, выделенные ВВС для поддержки корпуса Бен-Галя. Таким образом, сирийским Т-72, продвигавшимся по горному массиву Джабель Барук, пришлось столкнуться с подразделениями лучше других подготовленными для борьбы с ними.

Танки Т-72А 4-й гвардейской танковой Кантемировской дивизии выдвигаются на танкодром. Московский военный округ, август 1988 года.

Т-72Б-1 на тактических занятиях. На машине установлены бонки для крепления блоков динамической защиты, но сами блоки не установлены. 1988 год.

Далее имеет смысл обратиться к свидетельству реального участника событий, на тот момент старшего сержанта и командира джипа М151 с пусковой установкой ПТУР «Тоу» из 409-й парашютно-десантной бригады.

Его воспоминания помещены на сайте www.waronline.org.

«Утром 11 июня наш батальон находился в нескольких километрах севернее деревни Амик у подножия Джабель Барук на северо-западе долины Бекаа, на дороге, ведущей на север. Мы расположились непосредственно у дороги (с северо-востока) и в находящемся к югу болоте. Техника нашей роты (джипы с ракетами TOW) занимала подготовленные позиции в болоте, также развернутые на северо-восток. В нашем районе находился также взвод танков „Шот“, не принимавших участия в бою. В тот день не было особой активности. В 10 утра небольшой отряд из нашей роты выдвинулся на восток к группе сирийских танков (видимо Т-62) стоящих на месте, выстрелил и попал в два из них, и вернулся обратно в район болота без потерь.

Танковая колонна на одной из улиц Тбилиси. Головная машина – Т-72Б-1 Апрель 1989 года.

Танк Т-72Б-1 на одной из площадей грузинской столицы. У этой машины опорные катки позднего образца. Апрель 1989 года.

Около 12 дня (когда должно было начаться перемирие), части батальона, находившиеся выше нас, то есть на склонах Джабель Барук, и с ними комбат, подполковник Ханегби, заметили колонну танков, приближающуюся к нам, и приготовились, разделив сектора обстрела. Но видимо все переговоры по рации велись на ротной частоте и не дошли до других рот. Наша рота, совершенно неожиданно, услышала на батальонной частоте приказ комбата „Всем Самцам, говорит Главный Самец, столкновение с фронта, огонь!“. Мы в спешке поднялись на огневые позиции и увидели колонну танков (только потом, спустя несколько часов, мы узнали, что это были Т-72), идущую по дороге – в этом месте дорога делала резкий изгиб, и с наших позиций, колонна выглядела как гигантская Г. Первый танк находился где-то в 800 метрах от нас, сирийцы были совершенно открыты и не подозревали о нашем присутствии. Мы немедленно открыли огонь по всему, что видели, – наводчики даже не дожидались окончания приказа на открытие огня, а выпустили ракеты уже при первых словах приказа, те, кто находились на склоне горы, действовали более упорядочено. Огневой удар был очень мощен, сильнее, чем что либо из виденного мною раньше, десятки пусковых труб выплевывали огонь в направлении всего что двигалось. Было несколько промахов, по-видимому, из-за волнения наводчиков и плохого наведения пусковых установок, но большинство ракет попали в цель. Передние сирийские танки были поражены множеством ракет и сразу загорелись, причем больше всего попало в первый танк колонны. Вопреки нашим предвоенным опасениям, обычные (не усовершенствованные) Toy без проблем пробивали броню этих танков в лоб, и тем более в борт, а поскольку ракеты были выпущены тремя подразделениями, развернутыми по фронту длиной около километра, каждый танк был с высокой вероятностью поражен с нескольких направлений.

Взвод танков Т-72А на тактических занятиях. Прикарпатский военный округ, август 1990 года.

Кроме того, на склоне, над поворотом дороги, мы заметили несколько вкопанных старых танков – эти танки не приняли участия в бою, и возможно были вообще без экипажей, но мы также поразили их ракетами, на всякий случай. Уцелевшие сирийские танкисты очень умело и слаженно включили задымление и этот дым, вместе с дымом от горящих танков, закрыл от нас колонну, так что стало трудно находить цели. Сирийцы также открыли огонь из орудий и пулеметов во все стороны, так как не знали, где мы находимся. Мы могли видеть только первый танк, он взорвался, выпустив огромный гриб дыма, и башня взлетела в воздух на 30 метров (видимо, сдетонировал боекомплект). Этот танк продолжал гореть несколько часов, боеприпасы продолжали детонировать, и, по-моему, от этого танка остался только оплавленный кусок железа. Всего в этом бою были поражены 9-12 танков».

Из всех свидетельств очевидцев последнее вызывает наибольшее доверие. Хотя бы потому, что указано место и время, понятно кто кого и как подбил. Факт этого боестолкновения подтверждают и другие израильские источники, упоминается он в публикации американского журнала Armor в 1988 году. Да и вообще все выглядит более чем правдоподобным: колонна 81-й сирийской танковой бригады попала в засаду и ее головная часть была расстреляна. Поражение танков Т-72 противотанковыми ракетами не удивляет – как уже упоминалось экспортные Т-72 имели монолитную стальную броню башни. При этом, даже первая модификация ракеты «Тоу» BGM 71А имела бронепробиваемость 600 мм и броня 300-400-мм броня «семьдесятдвоек» не была для нее преградой. Окажись на месте Т-72 любой другой танк с монолитной (то есть немногослойной) броней, например М60АЗ или «Леопард-1», результат был бы тем же.

Кстати сказать, израильтяне собирались эвакуировать один подбитый в Джабель Барук танк Т-72. Был даже экстренно изготовлен специальный трейлер.

Парковый день – танкисты и техники занимаются техническим обслуживанием танка Т-72А.

Под прикрытием танка Т-72А артиллеристы разворачивают на позиции 120-мм миномет. Азербайджанская ССР, район Нагорного Карабаха, август 1990 года.

Однако, опасение, что сирийские коммандос устроят засаду у подбитых танков заставило отказаться от этих намерений. Сирийцы вскоре сами эвакуировали подбитые танки, кроме головного, оставшегося на нейтральной полосе. Судя по всему, именно его фотографиями в те дни пестрели западные средства массовой информации. Тщательное изучение различных источников, ссылок и воспоминаний позволяет утверждать, что в Ливане были потеряны 11–12 танков Т-72. Большая часть – в описанном выше бою. По-видимому, только одна машина была подбита из 105-мм пушки подкалиберным снарядом в борт и стрелял скорее всего «Шот-Каль», то есть «Центурион».

Ну а что же «меркавы»? В операции «Мир Галилее» участвовало шесть батальонов, вооруженных танками этого типа (всего около 200 единиц). Ими были укомплектованы 75-й, 77-й и 82-й батальоны 7-й танковой бригады, 126-й и 429-й батальоны 211-й танковой бригады, 198-й батальон 460-й танковой бригады. Кроме того, около двух рот танков «Меркава» имелось в 844-й учебной танковой бригаде.

75-й и 82-й батальоны 7-й танковой бригады воевали в составе 252-й дивизии, продвигаясь вдоль хребта Антиливан, и встретили прекращение огня в районе города Янта. 77-й танковый батальон в ходе войны четыре раза менял подчинение. Сначала он был придан пехотной бригаде «Голани» (то есть находился в 36-й дивизии) и участвовал в захвате района Бофор, а позже восточной части высот Набатия.

На этом снимке хорошо видны установка дымовых гранатометов системы «Туча» и блоков динамической защиты на танке Т-72АВ.

Учения в одной из частей Белорусского военного округа. Головная машина – Т-72Б. Сентябрь 1990 года.

Потом 77-й батальон был передан другой пехотной бригаде, а позже – сводной дивизии «Коах Варди» и закончил войну в составе сводной дивизии «Коах Йоси», в районе озера Карун, куда прибыл во второй половине дня 11 июня. 211-я танковая бригада действовала в составе 91-ой дивизии на побережье, поддерживая своими танками пехоту, зачищавшую города Тир и Сидон. Бригада встретила прекращение огня в районе Бейрута. 198-й танковый батальон 460-й бригады участвовал во взятии Джезины, а потом двигался в направлении Машгара (к западу от озера Карун). Там, по всей видимости, его и застало прекращение огня. 844-я танковая бригада входила в состав дивизии «Коах Варди».

Даже беглого взгляда на карту Дивана достаточно, чтобы придти к следующему выводу: ни одна «Меркава» не подбила ни одного Т-72, и ни один Т-72 не подбил ни одну «Меркаву» потому что они просто не встретились в бою. Общие же потери танков «Меркава» оцениваются в 13–15 подбитых машин, из которых 6–7 были потеряны безвозвратно. В основном новейшие израильские танки были поражены противотанковыми ракетами и это несмотря на разнесенное бронирование. Как минимум один танк был уничтожен 115-мм подкалиберным снарядом пушки танка Т-62. Можно было бы считать, что потери «меркав» сопоставимы с потерями Т-72, если бы не тот факт, что израильские танки воевали в течение всей войны и до 11 июня и после, а Т-72 – только полдня.

В заключение закономерен вопрос: почему же израильские танкисты живописуют бои с Т-72, а их сирийские коллеги с постоянством достойном лучшего применения твердят о подбитых «меркавах»? Все очень просто – до Ливанской войны ни один израильский танкист в глаза не видел Т-72, а ни один сирийский – «Меркаву». Разве что на фотографиях, порой весьма некачественных. Но о наличии таких танков друг у друга противники знали и ждали их появления. Поэтому, чуть ли не каждый сирийский танк принимался за Т-72, а каждый израильский – за «Меркаву». Дело в общем-то не новое, вспомним Вторую мировую войну, когда чуть ли не каждый немецкий танк считался «Тигром», а каждая самоходка – «Фердинандом».

Второй ближневосточной страной, получившей и применившей танки Т-72 стал Ирак. Поставки осуществлялись как из СССР, так и из Польши, в том числе в ходе ирано-иракской войны.

В 1988 году иракское командование предприняло мощное наступление в районе полуострова Фао.

Последний парад! Танк Т-72 Б возвращается с Красной площади. Москва, 7 ноября 1990 года.

Иракцы наносили главный удар западнее устья реки Шатт-аль-Араб с целью освобождения водного пути к порту Басра. Оборону на полуострове Фао держали около 10 тыс. солдат регулярной армии Ирана, а также бойцы Корпуса стражей исламской революции.

Используя развитые внутренние коммуникации, прикрытые авиацией, Ирак быстро выдвинул части республиканской гвардии из района вблизи Басры на исходные позиции для атаки северо-западнее Эль-Фао – на расстояние около 150 км. В иракской армии использовалось около 1500 танковых транспортеров, способных перевозить бронетанковую технику со скоростью до 65 км/ч.

Командующий иракскими войсками отвел на наступление 4–5 суток. Боевые действия начались утром 17 апреля 1988 года атакой по двум направлениям, в которой участвовало около 200 тыс. человек. Главный удар наносился танковыми частями республиканской гвардии, оснащенными танками Т-72 и Т-72М, с рубежа Аль Зубаир – Умм Каср на юго-восток. Одновременно 7-й иракский танковый корпус, развернутый в 16 км севернее г. Фао, при поддержке пехотных соединений начал наступление на юг вдоль западного берега реки Шатт-аль-Араб. Атаке предшествовала бомбардировка иранских позиций химическими боеприпасами.

Иракские танки Т-72 и боевые машины пехоты БМП-2 на шоссе Багдад – Эль-Кувейт. 2 августа 1990 года.

Этот иракский Т-72М был подбит противотанковой ракетой «Дрэгон». Броня башни пробита, что неудивительно – комбинированной защиты экспортные танки не имели.

Утром началась массированная танковая атака, которую возглавили Т-72, ведшие огонь в высоком темпе и обрушившие на противника шквал снарядов. Единственным достойным соперником для Т-72 мог быть только британский основной боевой танк «Чифтен», вооруженный мощной 120-мм нарезной пушкой. Столкновения Т-72М и «Чифтенов» приводили к тяжелейшим потерям с обеих сторон. M60AI, М48 и другие устаревшие танки не представляли для Т-72М особой угрозы – его лобовая броня выдерживала попадания неоперенных 105-мм подкалиберных снарядов М392 и М728. Однако, в 1988 году танков «Чифтен» в иранской армии оставалось сравнительно немного. В условиях массированного превосходства иракских войск в танках задачи, поставленные перед наступавшими частями, были выполнены за 32 часа.

Во время операции «Буря в пустыне» Т-72 имелись и у Ирака, и у Кувейта (югославские М84), правда, в количествах несопоставимых. Кроме того, в бою они не встречались, так как кувейтские М84 торжественно вступили в столицу страны город Эль-Кувейт уже после освобождения его многонациональными силами. На настоящий момент доступна некоторая информация лишь о боях иракских Т-72 и американских «абрамсов», причем данные эти весьма противоречивы и тенденциозны, как с той, так и с другой стороны. Очевидно, что по ряду важных показателей Т-72 был отчасти сопоставимым с M1 и IPM1, которые еще были вооружены 105-мм пушками, но с M1A1 и особенно с M1A1HA он не выдерживал никакого сравнения. Эти последние модификации «Абрамса» защищались в лобовой проекции почти в 1,5 раза лучше, имели намного более мощные бронебойно-подкалиберные снаряды с сердечниками из обедненного урана, современные средства наблюдения и связи, а также развитую автоматизированную СУО. Сообщаемые в некоторых отечественных публикациях сведения о практической неуязвимости Т-72М во время той войны, о потере в результате огневого воздействия только 14 танков, об уничтожении ими порядка 70 «абрамсов» не выдерживают никакой серьезной критики. При этом в аналитических обзорах при сравнении с американскими танками зачастую приводятся тактико-технические характеристики танков Т-72, поступавших на вооружение Советской Армии, и забывается, что экспортные машины им существенно уступали. Вместе с тем, совершенно очевидно, что наибольшие потери иракская сторона понесла от ударов авиации.

Сравнительные размеры танков «Абрамс» М1А2 и Т-72М1.

Подбитые иракские танки Т-72. Большинство потерь иракские танковые части понесли от ударов с воздуха различными видами кумулятивных боеприпасов. Результат попаданий, как правило, был одинаковым – взрыв боекомплекта и срыв башни с погона. Ирак, март 1991 года.

В западных средствах массовой информации много писалось о якобы низкой живучести танков Т-72. Выше уже писалось о том, что все танки горят одинаково, но последствия у таких пожаров разные. У Т-72, в силу размещения боеукладки в боевом отделении под башней, при детонации боекомплекта последнюю отбрасывает в сторону. У «Абрамса» башню, как правило, не срывало, но от взрыва боеприпасов разрушался корпус, что внешне не так заметно и не так впечатляет.

Одним из последствий взрыва боеукладки на Т-72 было то, что иракские танкисты норовили бросить свои танки сразу после того, как американцам удавалось подбить хотя бы один Т-72. Зрелище разносимого на куски танка сильно действовало на психику даже видавших виды танкистов.

Следует отметить, что перед началом боевых действий часть иракских Т-72 прошла модернизацию. Защищенность повысили за счет установки на корпусе дополнительного бронелиста толщиной 30 мм с воздушной прослойкой между ним и лобовой плитой. Целесообразность этого решения была доказана испытаниями обстрелом из 120-мм английской пушки. Некоторое число танков оборудовалось также китайскими системами постановки радиооптических помех (аналогичными российской «Шторе»), показавшими себя эффективными при обстреле ПТУРами второго поколения типа Toy.

Судя по всему, этот находящийся в окопе Т-72 был просто брошен экипажем. Мешками с песком иракские танкисты, по-видимому, пытались повысить защищенность своей машины от кумулятивных боеприпасов.

Танк М84 из состава 35-й кувейтской танковой бригады в освобожденном Эль-Кувейте. Февраль 1991 года.

Во 2-й иракской кампании 2003 года Т-72, как и остальные типы иракской бронетехники, ничем себя не проявили. В официальных американских документах не имеется сведений об их участии в танковых сражениях и вообще в боевых действиях. В любом случае, представляется не требующим доказательств тот факт, что против М1А1НА, М1А2 и М1A2SEP у иракских Т-72М не было никаких шансов на победу.

До 1991 года, когда началась гражданская война в Югославии, в Югославскую народную армию поступило 502 танка М84. Они активно использовались в боевых действиях. Небольшое число этих машин было захвачено хорватскими и боснийскими формированиями.

Согласно данным, заявленным советской стороной на Венских переговорах по ограничению обычных вооружений в Европе, в 1990 году на европейской территории СССР, а также в частях, дислоцированных в Восточной Европе, находилось 5086 танков Т-72 всех модификаций. Из этого числа на территории Белоруссии – 1607, Украины – 1045, Армении – 246, Грузии – 251 и Азербайджана – 314 танков. После распада СССР часть этих машин поступила на вооружение вновь образованных национальных армий, часть была вывезена на территорию России. К 1997 году на европейской части территории России оставалось 1980 танков Т-72.

Кувейтский танк М84. Партию таких танков армия Кувейта успела получить из Югославии еще до начала войны с Ираком, поставки продолжились и позже.

В составе Российских Вооруженных сил Т-72 приняли участие в двух чеченских конфликтах. Причем в ходе первой кампании они имелись на вооружении обеих сторон – на вооружении так называемого танкового полка чеченской армии состояло несколько танков Т-72А. По оценке командования Северо-Кавказского военного округа, при выводе российских войск в июне 1992 года в Грозном было оставлено 108 единиц бронетанковой техники: 42 танка Т-62 и Т-72, 36 БМП-1 и БМП-2, 30 БТР-70 и БРДМ-2. Кроме того, военные оставили 590 единиц современных противотанковых средств, сыгравших, как показали дальнейшие события, важную роль при уничтожении бронетехники Российской Армии в Грозном. Среди прочего было оставлено 2 ПТРК «Конкурс», 24 ПТРК «Фагот» и 51 ПТРК «Метис».

Следует подчеркнуть, что части, участвовавшие в печальной памяти новогоднем штурме Грозного 31 декабря 1994 года, были к нему элементарно не подготовлены. В танковых полках еще на марше при подходе к Грозному наблюдались отказы техники из-за ее низкой технической готовности. В среднем из каждых 10 танков два не дошли до Грозного по причине различных неисправностей. В больших количествах использовались танки Т-72 ранних выпусков, прошедшие по два, а иногда и по три капитальных ремонта, и техника, снятая с длительного хранения. Были зафиксированы случаи остановки колонн боевой техники из-за использования топлива, разбавленного водой по причине разворовывания его в тыловых частях. Еще на марше выявился недостаточно высокий уровень подготовки многих экипажей. Некоторые механики-водители не справлялись с управлением на покрытом жидкой грязью асфальте. Это были молодые солдаты, только что пришедшие из учебных подразделений.

Баррикада из троллейбусов и танков 2-й гвардейской мотострелковой Таманской дивизии на Калининском мосту (фото вверху). Танк Т-72Б-1 на Кутузовском проспекте рядом с гостиницей «Украина» (фото внизу). Москва, 21 августа 1991 года.

Использование неподготовленных к боевым действиям танков (отсутствие динамической защиты, неподготовленное вооружение и т. п.), комплектование подразделений необученными, собранными из разных военных округов, экипажами, которые не прошли даже элементарного боевого слаживания, отсутствие взаимодействия между танкистами и мотострелками при бое в городских условиях против хорошо подготовленных боевиков, оснащенных большим количеством противотанковых средств, привело к ощутимым потерям бронетанковой техники в первый период войны. Плотность ведения огня из противотанковых средств в ходе уличных боев в Грозном составляла 6–7 единиц на каждый танк, БМП и БТР. При этом стрельба велась почти в упор и с наиболее выгодных ракурсов. Как и следовало ожидать, наиболее уязвимыми в танках оказались борта, корма, крыша МТО и кормовая часть башни. Кроме того, были зафиксированы многочисленные поражения бортов боевых машин при ведении огня снизу вверх. Это говорит о том, что огонь велся одновременно из полуподвальных помещений, с уровня земли, с первых и с верхних этажей зданий.

Тем не менее, известно немало случаев, когда умелые действия экипажа позволяли наносить поражение боевикам. Так, например, в январе 1995 года по танку Т-72Б из 131-й («майкопской») мотострелковой бригады вели огонь одновременно несколько расчетов РПГ-7 и СП Г-9. Умело маневрируя и ведя огонь по боевикам из всех видов оружия, экипаж танка в составе командира танка лейтенанта Цымбалюка, механика-водителя рядового Владыкина и наводчика младшего сержанта Пузанова смог, в конечном счете, уничтожить гранатометчиков и благополучно выйти из боя. На корпусе и башне танка после этого насчитали семь попаданий гранат, но пробития брони зафиксировано не было.

Тогда же, в январе 1995 года все там же в Грозном в танк Т-72 Б одного из мотострелковых полков Уральского военного округа, выстрелили из гранатомета РПГ-7. Граната попала в правый борт, не прикрытый экраном, который сорвало в предыдущих боях. Кумулятивная струя пробила броню и правый топливный бак. Внутри машины возник пожар. Механик-водитель остановил машину, а экипаж по приказу находившегося в ней за командира начальника штаба танкового батальона покинул ее, при этом двигатель машины продолжал работать. Начальник штаба занял место механика-водителя в горящей машине и привел ее в расположение своего батальона. Там подручными средствами пожар в машине потушили. Боеприпасы, находившиеся в машине, от огня раскалились, а пороховые заряды артвыстрелов почернели, тем не менее, все обошлось. Конечно, если бы баллоны системы ППО были бы заправлены огнегасящим составом, то все было бы проще, но его израсходовали раньше. Заправить же их заново было негде, да и некогда, война шла полным ходом, а техническое и тыловое обеспечение должным образом еще не было организовано.

Танки Таманской дивизии у здания СЭВ на Калининском проспекте. Головная машина – Т-72. Москва, 20 августа 1991 года.

В дальнейшем, после обеспечения всех танков динамической защитой, при правильном их использовании танкисты выполняли поставленные задачи практически без потерь. В марте 1996 года в освобождении поселка Гойское, который обороняли более 400 хорошо вооруженных боевиков, принимала участие танковая рота Т-72 Б одного из мотострелковых полков Уральского военного округа. Танки, находясь в боевых порядках мотострелков, пошли в атаку с рубежа, удаленного от позиций боевиков на 1200 м. Противник пытался отразить танковую атаку огнем из ПТРК ракетами 9М111 «Фагот». Всего было произведено 14 пусков ПТУР. Две ракеты не достигли цели благодаря умело проведенному экипажем одной из машин маневру (обе ракеты предназначались одному танку), 12 ракет попали в танки, а в одну из машин попали сразу четыре ракеты. Тем не менее, после этих попаданий экипаж и танк сохранили свою боеспособность и продолжали выполнять поставленную боевую задачу. На машине были повреждены турель зенитного пулемета, командирский прибор наблюдений ТКН-ЗВ и призменный прибор наблюдения наводчика. На остальных танках, которые получили по одному – два попадания ПТУР, имелись повреждения ящиков ЗИП на надгусеничных полках, разрушение прожекторов «Луна-4», повреждение турели зенитного пулемета НСВТ-12,7 «Утес». Остальные попадания ПТУР вызвали только срабатывание элементов динамической защиты. Пробитие брони было достигнуто только на одном танке в результате пуска ракеты «горкой» и попадания ее в башню под углом 15–20° сверху вниз в районе люка наводчика. В результате пробития брони кумулятивной струей была повреждена электропроводка и легко ранен наводчик. Танк сохранил свою боеспособность и, несмотря на то, что в результате повреждения проводки вышел из строя автомат заряжания, продолжал выполнять поставленную задачу. После боя он был отправлен в ремонт. На остальных машинах были заменены лишь сработавшие элементы динамической зашиты. Огнем из танковых пушек пусковые установки ПТУР и их расчеты были уничтожены.

Танк М84 Югославской Народной Армии (ЮНА) спешит на помощь своей пехоте. Словения, июнь 1991 года.

В ходе гражданской войны в Югославии было подбито немало танков М84, имевшихся главным образом в распоряжении частей ЮНА. И вновь характерная картина – башня сорванная с погона взрывом боекомплекта.

Во вторую чеченскую кампанию потери бронетанковой техники Российской Армии были значительно меньше, чем в первую. Сказались наличие у большинства офицеров боевого опыта, обученность экипажей и организация четкого взаимодействия и всестороннего обеспечения боевых действий. При умелом использовании танки успешно применялись и в городских условиях, играя решающую роль. Они своим огнем уничтожали обнаруженные огневые средства противника, после чего пехота продвигалась вперед. Так, например, действовала танковая рота 205-й отдельной мотострелковой бригады при освобождении Старопромысловского района Грозного в декабре 1999 – январе 2000 года. Удаление танков от мотострелков составляло не более 50 м, что обеспечивало их защиту от огня гранатометчиков с флангов и с тыла, а огонь во фронтальные проекции машин не причинял им вреда. В Грозном от огня боевиков был поврежден только один танк этой роты, который в кратчайшие сроки был восстановлен ремонтными подразделениями бригады. Эта машина под командованием одного из командиров взводов, нарушившего приказ командира батальона, вырвалась вперед и остановилась под стенами пятиэтажного дома, занятого боевиками. Боевики мгновенно открыли по ней огонь из гранатометов с верхних этажей здания. В результате нескольких попаданий на танке были повреждены радиаторы и зенитно-пулеметная установка. Своим ходом экипажу удалось вывести машину из боя, после чего ее отправили в ремонтное подразделение. Никто из членов экипажа не пострадал. За период с октября 1999 года по август 2000 года в этой танковой роте не потеряли ни одного человека и ни одного танка.

Танк Т-72Б азербайджанской армии на боевой позиции. Машина оборудована колейным ножевым минным тралом КМТ-6. Азербайджан, Агдамский район, май 1992 года.

Азербайджанский танк Т-72БМ, подбитый армянской артиллерией в Мардакертском районе. Нагорный Карабах, август 1992 года.

Что касается Т-90, то первые машины этого типа поступили в 21-ю Таганрогскую Краснознаменную ордена Суворова мотострелковую дивизию (Сибирский военный округ). В середине 1990-х годов Т-90 получила и 5-я гвардейская Донская танковая дивизия дислоцированная в Бурятии. В 1996 году Российская Армия официально остановила свой выбор на Т-90 как на перспективном танке для оснащения танковых войск. При этом, правда, количество выпущенных Т-90 было невелико: к середине 1998 года в войсках их насчитывалось около 150 единиц. 9 мая 2008 года танки Т-90 впервые приняли участие в военном параде на Красной площади в Москве.