Текст книги "Т-72. Уральская броня против НАТО"

Автор книги: Михаил Барятинский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

БМР-З

Боевая машина разминирования БМР-З «КОРТ-Б» была разработана на базе танка Т-72А, по аналогии с боевой машиной БМР-2 на базе Т-55, которая показала высокую эффективность при разминировании в условиях боевых действий в республике Афганистан. БМР-З выпускалась 103-м бронетанковым ремонтным заводом.

БМР-З «КОРТ-Б» является специальной гусеничной машиной, с доработанным танковым корпусом и бронированной надстройкой для размещения расчета. Машина предназначена для разведки и преодоления противопехотных, противотанковых (состоящих из противогусеничных и противоднищевых мин) минных полей, а также для транспортировки личного состава саперных подразделений. Машина оснащена встроенной системой управления тралящим оборудованием. Экипаж – два человека и три сапера-десантника, а также все системы машины защищены от подрыва мин усиленным бронированием. Машина вооружена закрытой зенитно-пулеметной установкой НСВТ-12,7. Моторно-трансмиссионная установка, ходовая часть, электрооборудование, средства связи, система маскировки заимствованы у танка Т-72А.

Боевая машина разминирования БМР-З «КОРТ-Б» на выставке ВТТВ «Омск-99». Машина оборудована колейным минным тралом КМТ-7.

Модернизированная боевая машина разминирования БМР-ЗМ. Нижний Тагил, 2000 год.

Машина имеет навесной катково-ножевой трал КМТ-7, платформу для размещения груза до 5 т, кран-стрелу с ручной лебедкой грузподъемностью до 2,5 т, устройство для самоокапывания, а также передатчик помех для нейтрализации мин с радиовзрывателями и ночные пассивные очки.

БМР-З оснащена системой жизнеобеспечения. Необходимый запас воды, продовольствия, устройства для разогрева пищи, термоэлектрические и микроклиматические установки, индивидуальные санитарные приспособления позволяют экипажу находиться в закрытой машине двое суток.

В ходе дальнейшей модернизации, суть которой заключалась в замене базы на шасси танка Т-90 и улучшении условий обитаемости экипажа, была создана БМР-ЗМ. Машина производится ФГУП «ПО „Уралвагонзавод“», а минные тралы к ней – ОАО «ФНПЦ „Станкомаш“» (г. Челябинск).

Конструктивно БМР-ЗМ представляет собой шасси танка Т-90 с усиленной противоминной защитой и установленными на нем рубкой, грузовой платформой (грузоподъемность 5 т) для тралов, грузоподъемным средством, встроенной системой управления тралящим оборудованием и зенитно-пулеметной установкой с 12,7-мм пулеметом НСВТ-12,7 или КОРД. Рубка с командирской башенкой сварена из катаных броневых листов, оснащена люками и смотровыми приборами. За рубкой находится грузовая платформа для транспортировки секций каткового трала. На рубке и передней части корпуса установлены контейнеры динамической защиты. Для маскировки и постановки дымовых завес имеется система дымопуска 902В «Туча». В боевом отделении машины предусмотрено размещение трех саперов, придаваемых для дообследования местности и сооружений.

БМР-ЗМ обеспечивает проделывание проходов в минных полях для танков, БМП, БТР и других машин, ширина гусениц (колес) и межгусеничное (межколесное) расстояние которых примерно равно танковому. В минных полях из противогусеничных мин нажимного действия машина проделывает две колеи шириной 80–87 см каждая, а между ними остается непротраленная полоса шириной 162 см. В минных полях из противоднищевых мин с контактными взрывателями БМР-ЗМ проделывает сплошной проход шириной 3,2 м, в полях из противоднишевых мин с магнитными взрывателями – сплошной проход шириной 6–7 м.

БМР-ЗМ с колейным минным тралом КМТ-7 с электромагнитной приставкой ЭМТ. В отличие от БМР-3 модернизированная машина оснащена комплексом динамической защиты.

МТУ-90 «Гусеница-1»

Танковый мостоукладчик МТУ-90 разработан в омском КБТМ на базе танка Т-90. Он предназначен для наведения однопролетного металлического моста грузоподьемностью 50 т через препятствия шириной до 24 м. Наведение моста осуществляется экипажем без выхода из машины.

Мостововая конструкция оригинальной системы – тройные ножницы. Для наводки моста машина выдвигается к преграде, с помощью гидропривода опирает аутригер на землю, раскладывает конструкцию моста и накладывает ее на препятствие. Затем базовая машина в качестве контрольной нагрузки преодолевает мост. Устанавливать мост на препятствие машина может как на суходоле, так и находясь под водой на глубине до 2,8 м. Снимать мост с препятствия машина может с исходного или противоположного берега.

Длина моста 26 м, ширина 3,3 м, ширина колеи моста 1,25 м. Допускаемое превышение (принижение) противоположного берега препятствия до 3,5 м. Время наводки (снятия) моста 2–2,5 мин. Экипаж 2 человека.

Танковый мостоукладчик МТУ-90.

ТОС-1 «Буратино»

Реактивная огнеметная система залпового огня ТОС-1 («объект 634») была разработана в конце 1970-х годов на базе шасси танка Т-72А. Головным исполнителем разработки базового шасси являлось конструкторское бюро под руководством А.А. Морова в Омске. Пусковая установка была спроектирована на Мотовилихинском заводе в г. Пермь.

Тяжелая огнеметная система ТОС-1 «Буратино».

Из его ворот в свое время вышли реактивные системы залпового огня «Град», «Ураган» и «Смерч». Машина была изготовлена небольшой партией, поступала на вооружение химических войск и применялась в боевых действиях в Афганистане.

В состав системы ТОС-1 входили: боевая машина, неуправляемые реактивные снаряды (НУPC) и транспортно-заряжающая машина (ТЗМ).

Боевая машина представляет собой 30-ствольную пусковую установку, смонтированную на шасси танка Т-72. Она состоит из шасси, поворотной платформы с качающейся частью пусковой установки, силовых следящих приводов и системы управления огнем. Экипаж машины состоит из трех человек.

Новая транспортно-заряжающая машина для ТОС-1 выполнена на шасси танка Т-72.

Качающаяся часть пусковой установки имеет 30 направляющих труб для 220-мм неуправляемых реактивных снарядов, установленных в общем корпусе с люлькой, через ось цапф она соединяется с рычагами поворотной платформы. Наведение пусковой установки на цель в горизонтальной и вертикальной плоскостях производится силовыми следящими приводами.

Система управления огнем состоит из прицела, лазерного (квантового) дальномера, баллистического вычислителя и датчика крена.

Неуправляемый реактивный снаряд состоит из головной части с наполнителем и взрывателем и ракетной части на твердом топливе. Масса огнесмеси в одном снаряде – 45–50 кг. Диапазон дальности стрельбы составляет 600—3500 м. Время схода реактивных снарядов при стрельбе полным залпом не превышает 15 с.

Транспортно-заряжаюшая машина предназначена для транспортировки НУРС, заряжания и разряжания пусковой установки. ТЗМ выполнена на шасси грузового автомобиля повышенной проходимости и имеет погрузочно-разгрузочное устройство.

Реактивная система залпового огня ТОС-1 предназначалась для поражения живой силы противника, расположенной на открытой местности и в сооружениях, а также вывода из строя легкобронированной техники и транспортных средств. Каждая ракета калибра 220 мм оснащена ОДБЧ (объемно-детонируюшей боевой частью). В отличие от ракет систем залпового огня большую часть длины реактивного снаряда ТОС занимает боевая часть, а не двигатель – стрелять на десяток километров нет нужды. Огонь может вестись одиночными выстрелами, «дуплетом» из двух стволов и серией с интервалом между выстрелами в четверть секунды. Разрушительная мощь ракет «Буратино» поражает воображение – кирпичные постройки скрываются в облаке дыма и пламени, напоминающем маленький ядерный гриб, а когда дым рассеивается, взору предстают только дымящиеся руины. О том, что остается от засевшего в укреплениях противника, можно только догадываться.

2С19 «Мста-С» («объект 316»)

Самоходная 152-мм гаубица «Мста-С» была спроектирована в ПО «Уралтрансмаш» (головной разработчик шасси и машины в целом), тульском КБП (боевое отделение) и заводе № 9 (качающаяся часть). САУ была принята на вооружение в 1989 году. Серийно производилась на Стерлитамакском машиностроительном заводе.

Гусеничное шасси машины унифицировано с шасси основных танков Т-72 и Т-80. Корпус САУ по конструкции и геометрии подобен корпусу танка Т-72, но имеет более слабую бронезащиту и не имеет комбинированного бронирования лобового листа.

152-мм самоходная гаубица 2С19 «Мста-С». 1991 год.

«Мста-С» на выставке в Омске. 1999 год. В кормовой части башни самоходной гаубицы развернуто в рабочее положение устройство для подачи боеприпасов с грунта.

«Мста-С» возвращается с парада на Красной площади. Москва, 9 мая 1995 года.

В массивной сварной башне установлены 152-мм гаубица 2А64, снабженная дульным тормозом и эжекционным устройством для продувки канала ствола с системами наведения и прицеливания. Максимальная дальность стрельбы – 24,7 км, скорострельность – 7–8 выстр./мин. Углы наведения: горизонтальный – 360°, вертикальный – -3° – +65°. Стреляные гильзы автоматически выбрасываются через люк под стволом орудия. Машина снабжена системой автоматизированной подачи и хранения снарядов, включающей в себя конвейер подачи снарядов с грунта, укладку с программируемой выдачей и исполнительный механизм координации углов с подачей снарядов от укладки к орудию.

Масса машины составляет 42 т, экипаж – пять человек. Двигатель В-84А мощностью 780 л.с. позволяет самоходной гаубице развивать максимальную скорость по шоссе 60 км/ч. Запас хода – 500 км.

САУ 2С19 организационно объединяются в огневые батарейные артиллерийские комплексы (ОБАК) «Капустник». В состав последних обычно входят: машина командира батареи 1В152 «Капустник-Б» (на базе унифицированного шасси УНШ), машина старшего офицера батареи 1В153 и до восьми самоходных гаубиц 2С19. ОБАК является базовым звеном для формирования любых артиллерийских частей.

БМПТ («объект 199»)

В октябре 1998 года ГАБТУ МО РФ выдало нижнетагильскому УКБТМ техническое задание на проектирование новой боевой машины – БМПТ. БМПТ – это боевая машина поддержки танков, предназначенная по замыслу разработчиков как для контртеррористических операций, так и для ведения боевых действий совместно с танками в полноценном военном конфликте. Впервые БМПТ, тогда еще ходовой макет, продемонстрировали широкой публике на выставке ВиВТ в Нижнем Тагиле летом 2000 года. Через два года вновь был представлен опытный экземпляр – на этот раз с другим составом вооружения, измененным по требованиям заказчика. В течение 2004–2005 годов машина вновь претерпела изменения, правда уже незначительные. Наконец, весной 2005 года последовало официальное объявление представителей ГАБТУ о приеме БМПТ на вооружение Российской Армии. Начало производства намечалось на 2007 год.

БМПТ создана на базе шасси танка Т-72Б (или Т-90), на котором установлен боевой модуль, представляющий собой вынесенный комплекс вооружения на полноповоротном бронированном основании. В его составе две 30-мм пушки 2А42 с боекомплектом в 900 выстрелов, спаренный 7,62-мм пулемет ПКТМ с боекомплектом 2000 патронов, а также четыре пусковых установки для сверхзвуковых ПТУР 9К120 «Атака-Т» с термобарической или кумулятивной боевыми частями. Кроме того, БМПТ вооружена двумя курсовыми 30-мм автоматическими гранатометами АГ-17Д, установленными в коробах на надгусеничных полках. Там же размещен и боекомплект к ним – 600 гранат. Сектор их обстрела составляет 28°. БМПТ имеет бронирование на уровне основного боевого танка и комплекс динамической защиты 3-го поколения «Реликт». Двигатель В-92С2 мощностью 1000 л.с. разгоняет 47-тонную машину до скорости 65 км/ч. Запас хода составляет 550 км. Экипаж в составе пяти человек оснащен совершенными системами обнаружения и ведения огня с оптическим, тепловизионным и лазерным каналами управления. Огонь по живой силе и укреплениям противника может вестись при движении машины.

Ходовой макет боевой машины поддержки танков БМПТ на выставке в Нижнем Тагиле в 2000 году.

Опытный образец БМПТ. 2002 год.

Лафет с вооружением боевой машины поддержки танков БМПТ.

БОЕВОЕ ПРИМЕНЕНИЕ

О существовании Т-72 общественность узнала в 1977 году, после показа танка французской военной делегации и дебюта «семьдесятдвоек» на военном параде в Москве 7 ноября 1977 года. В последующие годы танки Т-72, Т-72А и Т-72Б стали неизменными участниками московских парадов. При этом 9 мая 1985 года танки Т-72А участвовали в параде совместно с Т-64Б-1, 9 мая и 7 ноября 1990 года в парадный расчет входили Т-72Б и Т-80УД, а 9 мая 1995 года «пару» танкам Т-72Б составили омские Т-80У. В последующие 12 лет танки Т-72, как впрочем, и никакие другие, в военных парадах в Москве участия не принимали.

Боевое крещение танки Т-72 получили в 1982 году в Ливане. Для лучшего понимания описываемых событий имеет смысл кратко остановиться на их предыстории. Итак, 13 апреля 1975 года в Ливане вспыхнула гражданская война, продолжавшаяся 15 лет. К лету правительство Ливана полностью утрачивает контроль над происходящим, армия разваливается, а юг страны захватывается палестинскими террористами – после изгнания из Иордании, основные силы Организации освобождения Палестины базировались на Ливан.

Танк Т-72 на тактических занятиях. Конец 1970-х годов.

В апреле 1976 года Сирия вводит в Ливан 5 тыс. солдат, а спустя полгода – еще 30 тыс. в рамках так называемых «Межарабских сил по поддержанию мира», призванных остановить гражданскую войну. По сути же, эти «силы» стали прикрытием сирийской оккупации 2/3 территории Ливана, продолжающейся до 2005 года. С самого начала своего существования «Межарабские силы» на 85 % состояли из сирийцев, а вскоре кроме сирийцев в них вообще никого не осталось. В марте 1978 года в ответ на действия террористов Армия обороны Израиля проводит операцию «Литани» и оккупирует юг Ливана до реки Литани (кроме города Тир). В июне израильские войска покинули Ливан, передав контроль над приграничной полосой христианской милиции во главе с майором С. Хаддадом. В Южный Ливан были введены войска ООН.

В июле 1981 года обстановка вновь резко обострилась – 10 дней продолжались широкомасштабные палестинские артобстрелы Израиля с территории Ливана. В ответ Армия обороны вела ответный огонь и наносила авиаудары по позициям палестинцев. При американском посредничестве было заключено перемирие, соблюдавшееся в Ливане почти без нарушений до июня 1982 года. Однако, террористы активизировали свои операции как в самом Израиле, так и в Европе.

Члены французской военной делегации осматривают танки Т-62 и Т-72 во время посещения Высших офицерских курсов «Выстрел». 1977 год.

Заправка топливом в поле. Подразделение танков Т-72 ранних выпусков.

Воинская часть, вооруженная танками Т-72А, готовится совершить марш в район проведения учений «Запад-81».

Танки Т-72А на марше. Учения «Запад-81», сентябрь 1981 года. По неизвестной причине с боевых машин сняты бортовые экраны.

4 июня 1982 года ВВС Израиля нанесли удары по 9 целям палестинских террористов в Ливане. Палестинцы открыли огонь по северу Израиля (Галилея), ВВС Израиля ответили новыми налётами. Вечером 5 июня правительство Израиля приняло решение начать на следующий день операцию «Мир Галилеи». 6 июня 1982 года в П.00 сухопутные войска Армии обороны Израиля вошли в Ливан.

Собственно, нет никакой необходимости исследовать весь ход этой войны. Нам интересен факт применения в ходе нее танков Т-72 сирийцами и танков «Меркава» Mk I израильтянами. Интересен потому, что, во-первых, эти танки пошли в бой впервые, а во-вторых, потому, что надо же, в конце концов, выяснить кто кого. По поводу последнего обстоятельства в зарубежных и отечественных источниках встречаются самые противоречивые мнения. Так, например, известный американский историк Стивен Залога в своей книге «Т-72 Main Battle Tank 1974–1993» сообщает следующее:

«Впервые Т-72 использовался в бою в 1982 году во время вторжения Израиля в Ливан. Сирийская армия располагала примерно 250 машинами Т-72 и Т-72М. Сирийская 82-я танковая бригада, оснащенная в основном танками Т-72, действовала на территории Ливана. По утверждению сирийцев, рота 82-й бригады атаковала колонну израильской бронетехники и сумела поджечь 21 машину, заставив колонну отступить. Командир роты рассказывал позднее, что сирийские танкисты хвалили броню своих Т-72 за способность противостоять огню 105-мм пушек. Затем 82-я танковая бригада пыталась прорваться на выручку окруженной 1-й танковой дивизии. Однако, попала в засаду устроенную израильскими танками „Меркава“ и истребителями танков МПЗ Nagmash, вооруженных ракетами „Тоу“. Потери сирийцев в этом бою точно не известны, но сообщается о 19 танках подбитых „меркавами“ и 11 танках подбитых ракетами „Тоу“.

Танки Т-72А готовятся к форсированию водной преграды по дну. Учения „Запад-81“.

Танки „Меркава“, вооруженные 105-мм пушками, могли успешно поражать Т-72 с помощью новых подкалиберных снарядов М111. То же можно сказать и о ракетах „Тоу“. После войны израильтяне заявили о том, что им удалось захватить восемь танков Т-72, из которых два сирийцы бросили, даже не заглушив двигателей. Спустя несколько дней, эта информация была официально опровергнута, хотя и кажется правдивой».

У отечественных авторов принципиально иная точка зрения, что неудивительно. В статье В. Ильина и М. Никольского «Ливан-82. Победил ли Израиль в этой войне?», опубликованной в № 1 журнала «Техника и оружие» за 1997 год утверждалось следующее:

«…танки Т-72 показали свое полное превосходство над бронетанковой техникой противника. Сказалась большая подвижность, лучшая защищенность и высокая огневая мощь этих машин. Так, после боя в лобовых листах некоторых „семьдесятдвоек“ насчитали до 10 вмятин от „болванок“ противника, тем не менее, танки сохраняли боеспособность и не выходили из боя. В то же время 125-мм снаряды Т-72 уверенно поражали неприятельские машины в лоб на дальности до 1500 метров. Так, по словам одного из очевидцев – советского офицера, находившегося в боевых порядках сирийских войск – после попадания снаряда пушки Д-81ТМ с дистанции приблизительно 1200 м в танк „Меркава“ башня последнего была сорвана с погона».

Дальнейший ход событий в изложении авторов выглядит следующим образом: «Израильтяне предприняли „психическую“ атаку, стремясь овладеть важнейшей стратегической коммуникацией – шоссе Бейрут– Дамаск. Однако это наступление было отражено с большими потерями с израильской стороны.

Загрузка танков Т-72А в десантные корабли на воздушной подушке: в рамках учений „Запад-81“ проводилась высадка морского десанта.

Танки Т-72А на параде в честь завершения учений „Запад-81“. Сентябрь 1981 года.

Вновь отличились сирийские Т-72 из состава 3-й танковой дивизии. Ее командующий, бригадный генерал Ф. Шафик, по собственной инициативе выдвинул свое соединение из второго эшелона и нанес мощный контрудар в направление города Адан. В результате 210-я танковая дивизия противника была отброшена от шоссе на 18–20 км и фактически разгромлена».

И, наконец, описывают авторы и такой, можно сказать ключевой, эпизод этих боев.

«Лобовая броня „семьдесятдвоек“ оказалась не по зубам и наиболее мощному западному противотанковому ракетному комплексу Toy. По утверждениям представителей сирийского командования, в боях лета 1982 года не был потерян ни один танк Т-72. Хорошо зарекомендовал себя и израильский танк „Меркава“ Mk 1, обеспечивающий отличную защиту для экипажа. Об этом свидетельствуют, в частности, воспоминания одного из участников боев, находившегося в составе сирийской армии. По его словам, батальон сирийских Т-72, совершая ночной марш, неожиданно „выскочил“ на подразделение „меркав“, ждавшее прибытия топливозаправщиков. Завязался ожесточенный ночной бой на короткой дистанции. Сирийские танки, развившие высокий темп огня, быстро расстреливали свой боекомплект в барабанах автоматизированных боеукладок. Однако, к досаде сирийских танкистов, результатов их стрельбы не было видно: танки противника не горели и не взрывались. Решив больше не искушать судьбу, сирийцы, практически не понесшие потерь, отступили.

Танки Т-72А на Красной площади. 7 ноября 1983 года.

Через некоторое время они выслали разведку, которая обнаружила поистине удивительную картину: на поле боя чернело большое число неприятельских танков, брошенных экипажами. Несмотря на зияющие в бортах и башнях пробоины, ни одна „Меркава“ действительно не загорелась: сказалась совершенная быстродействующая система автоматического пожаротушения с ИК-датчиками и огнетушащим составом „Талон 1301“, а также отличная защита боеукладки, размещенной в задней части боевого отделения с разнесенным бронированием».

Эти два взгляда на одни и те же события можно считать типичными. Западные источники взахлеб твердят о десятках подбитых Т-72, наши, с не меньшим усердием, об уничтоженных «меркавах». При внимательном же изучении описаний боевых эпизодов, так и хочется произнести знаменитое изречение К.С. Станиславского: «Не верю!»

В самом деле, в приведенных отрывках столько ошибок, неточностей и противоречий, что невольно начинаешь сомневаться в их достоверности. Так, например, по состоянию на июнь 1982 года из сирийских частей находившихся в Ливане, танки Т-72 имела только 81-я танковая бригада 3-й танковой дивизии. 81-я, а не 82-я! Бригады с номером «82» в сирийской армии вообще не было! Как не было танков Т-72 в двух других бригадах 3-й дивизии – 47-й танковой и 21-й механизированной, а также и во всей 1-й танковой дивизии. Кроме того, в Ливане нет города Адан, в направлении которого якобы наносила «инициативный» удар 3-я сирийская танковая дивизия. Причем наносила по несуществующей 210-й израильской дивизии. Несуществующей потому, что дивизия под таким номером в Ливанской войне не участвовала, если к тому времени вообще существовала в Армии обороны Израиля.

На фоне всех этих неточностей особенно впечатляюще выглядят «воспоминания одного из участников боев» о батальоне Т-72, который ночью «выскочил» на подразделение «меркав». Особенно впечатляет, что «участник боев» не указывает, что это было за подразделение (батальон, рота, а, может быть, взвод?) и где на него Т-72 «выскочили».

Загрузка боеприпасов в танк. В руках у танкиста сгорающая гильза с зарядом 4Ж40.

Экипажи гвардейской танковой части осматривают свои Т-72А перед маршем. 1986 год.

Не указывает «участник боев» и количество подбитых вражеских танков, несмотря на то, что по его же словам разведка впоследствии обследовала поле боя, можно сказать, утыканное чернеющими танками израильтян. В связи с этим интересно узнать, а с чего это они чернели? Сгорели? Но нет, ведь «участник боев» утверждает как раз обратное – несмотря на «зияющие в бортах и башнях пробоины „меркавы“ не загорались»! Само по себе это довольно странно – какой бы совершенной не была система ППО, она срабатывает один раз! Это значит, что от повторных попаданий танк вполне может загореться. Удивительно и другое: «разведчики» утверждают, что «меркавы» были брошены экипажами. Получается, что экипажи не пострадали! Странно, как-то. От описанного анонимным «участником» чудовищного обстрела должна была погибнуть уйма израильских танкистов. А такие потери скрыть невозможно, особенно в Израиле, где каждый человек на счету. Сопоставляя все эти несуразности, невольно начинаешь сомневаться в достоверности таких «воспоминаний». Впрочем, о чем-то подобном пишет и С. Залога, правда он упоминает о «колонне бронетехники», разбитой сирийцами, и о 21 сожженной машине. Однако «подразделение „меркав“» и «колонна бронетехники» – это не одно и то же.

Однако, это все цитаты, заимствованные из публикаций 1990-х годов, но, быть может, более современные источники внесут хоть какую-то ясность. Увы, но, в общем-то, в том же ключе высказывается и С. Суворов в своей статье «Бронетанковая техника в современных войнах» («Техника и вооружение вчера, сегодня, завтра» № 7, 2006).

«Конечно, сравнивать Т-72, даже образца 1975 г. выпуска (именно они преобладали в то время в сирийской армии), с М60А1 не совсем корректно. С американскими танками спокойно справлялись и имевшиеся у сирийцев Т-55. Но в войне летом 1982 г. израильтяне представили на поле боя и более достойного противника – танк „Меркава“ Mk 1. Эта машина была поновее нашей „семьдесятдвойки“. Но в тех случаях, когда они встречались с Т-72, тоже побеждала советская техника. Так, например, по словам участника тех событий офицера сирийской армии Мазина Фаури, на его глазах Т-72 одним выстрелом осколочно-фугасным снарядом (бронебойно-подкалиберные и кумулятивные в тот момент уже закончились) „снимал“ башню с израильского танка „Меркава“. Еще один сирийский танкист, учившийся в нашей бронетанковой академии, также подтвердил высокую живучесть Т-72 на поле боя: после того как завершился бой, он, увидев на броне своего Т-72 лишь отметины от бронебойно-подкалиберных снарядов израильтян, стал целовать броню своей машины, как любимую женщину.

На марше – финский Т-72М1. 1986 год.

Как уже было сказано выше, пушка на „Меркаве“ была 105-мм и ни один из применяемых на ней типов снарядов в те времена „не брал“ в лоб Т-72».

С одной стороны, прогресс налицо: от «неизвестного советского офицера, находившегося в боевых порядках сирийских войск» до конкретного офицера сирийской армии. С другой, случай они описывают один и тот же, очевидно стояли рядом. Или башни с «меркав» слетали в массовом порядке? Вызывает изумление и фраза о том, что с М60А1 справлялись Т-55. А тогда зачем понадобилось создавать 115-мм пушки? Ведь это был наш ответ на появление английской 105-мм пушки, которая по могуществу существенно превосходила нашу 100-мм пушку Д-10, установленную на Т-54 и Т-55. Конечно, на определенных дистанциях «сотка» справлялась с М60А1, но исходя из этой логики, с американским танком могла справиться и «тридцатьчетверка»! Все дело в дистанции. Другой вопрос, что М60А1, используя свой прицельный комплекс, в который входил дальномер, мог обстрелять Т-55 или Т-62 с дистанции 1,5–2 км, а они его с 0,8–1 км. Уравнялись шансы только с появлением Т-72. Так что как раз с М60А1 его и надо сравнивать, тем более, что на тот момент эта машина еще составляла основу танкового парка армии США. «Абрамсов» у американцев было еще не много, да и «меркавы» не составляли большинства в танковых частях израильской армии в Ливане. Основными противниками сирийских танкистов были танки МАГАХ-3 (М48АЗ, модернизированные в Израиле до уровня М48А5), МАГАХ-5 (М48А5) и МАГАХ-6А (М60А1). Причем все эти машины были оборудованы комплектами навесной динамической защиты «Блэзер». Были ими оборудованы и танки «Шот-Каль» («Центурионы» с дизелями), также воевавшие в Ливане. Так что в смысле защищенности израильские танки имели известное преимущество перед сирийскими (читай – советскими). Вооружены же все израильские машины были 105-мм танковыми пушками. Так что сводить все к противостоянию Т-72 и «Меркавы», как минимум, не правильно.

Танк Т-72Б-1 на ул. Горького (ныне – Тверская) по пути на Красную площадь. 7 ноября 1986 года.

Кормовая часть танка Т-72Б-1, спешащего на Красную площадь. Обращают на себя внимание иное, по сравнению с Т-72А, размещение трубы ОПВТ на корме башни и металлическая накладка на резинотканевом экране под выпускным патрубком.

Вид сверху на Т-72Б-1. Снимок сделан с Крымского моста после парада 7 ноября 1986 года.

Что же касается непосредственно Т-72, то гореть он может так же, как и другие типы танков. Если броня пробита, то топливо и порох в зарядах вспыхивают и взрываются на всех танках одинаково, вне зависимости от типа и страны производства. Нет никаких сомнений и в том, что броня Т-72 может быть пробита 105-мм снарядом, в том числе и лобовая. Все зависит от дистанции и угла встречи снаряда с броней. А это обеспечивается во многом уровнем профессиональной подготовки танкистов, который у израильтян был выше. Однако, чтобы поразить Т-72 с его более толстой броней, им, естественно, нужно было приложить больше усилий. На больших дистанциях 105-мм снаряды действительно броню Т-72 не пробивали и в этом вышеприведенные источники друг другу не противоречат. Ничего удивительного в этом нет: израильский 105-мм снаряд M111 по заверениям его разработчиков из фирмы IMI мог поражать стальную броню толщиной до 150 мм при наклоне в 60° от вертикали, или примерно 300 мм вертикальный броневой лист на дистанции до 1500 м. Более старые американские 105-мм бронебойно-подкалиберные снаряды М392 и М728, преобладавшие в боекомплектах израильских танков имели более низкую бронепробиваемость. Защита же сирийских Т-72 примерно соответствовала советскому «объекту 172М» образца 1974 года, то есть 410 мм броневой стали по башне и 305 мм по корпусу приведенных к вертикали. Таким образом, исходя из лобовой брони корпуса, можно говорить, что на дистанции огневого боя свыше 1500 м танк Т-72 был неуязвим для 105-мм бронебойно-подкалиберных снарядов при условии их попадания в лобовую проекцию корпуса и башни. Так что сирийскому танкисту действительно было за что целовать броню Т-72. Кстати сказать, дистанция, на которой ведется танковый бой, обычно характеризуется таким параметром как дальность прямого выстрела. Для Центрально-Европейского театра военных действий она составляет 1800 м. Значение ее для Ливана автору не известно, но есть все основания предполагать, что с учетом резко пересеченной гористой местности этой страны, она существенно меньше.

Однако же главный вопрос остается открытым – были ли в Ливане подбиты Т-72 и если да, то сколько? Диапазон оценок весьма велик: от 30 танков у Залоги, до полного отсутствия потерь у Ильина и Никольского. Кто же прав? Попробуем разобраться.

Все источники, и отечественные и зарубежные, в том числе и израильские, сходятся в том, что танки Т-72 во время Ливанской войны имелись только в 3-й сирийской танковой дивизии, заменившей остатки 1-й танковой дивизии на подступах к шоссе Бейрут – Дамаск в ночь с 10 на 11 июня. Большая часть сил 1-й танковой дивизии к этому времени была окружена в южной части долины Бекаа.

Колонна танков Т-72А 24-й мотострелковой дивизии Прикарпатского военного округа. 1987 год.

Таким образом, можно утверждать, что танки Т-72 принимали участие в боях только начиная с 11 июня 1982 года. Если принять за отправную точку время 0.00 11 июня, то воевали они в ходе Ливанской войны только 12 часов, так как в 12.00 11 июня было объявлено перемирие. Вскоре, правда, бои возобновились, но центр боевых действий сместился к Бейруту и его окрестностям, где ни сирийские войска, ни тем более палестинские силы танков Т-72 не имели. Более того, после объявления перемирия 3-я сирийская танковая дивизия покинула Ливан.