Текст книги "ДД 3 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 22 страниц)

Глава 3

Мои корабли уже пять дней находились на орбите, прячась от телескопов с поверхности за маскировочными полями. За это время было сделано очень многое. Первым делом, были выставлены гипер-маяки для мгновенной связи с основной частью флота.

Так же были собраны и в данный момент перерабатывались тонны информации по тем событиям, что происходили на поверхности планеты, рядом с которой мы находились. Картинка всё больше наливалась объёмом, позволяя подробно рассмотреть то или иное событие.

Спецназом были захвачены в плен многие старшие офицеры, имеющие доступ к секретным данным. Японцы, немцы, французы, американцы с англичанами и русские. После того, как они были допрошены, вся информация оказалась выжата, им стиралась память, ставился ментальный блок и они возвращались на прежнее место.

Получив подробный отчёт о состоянии СССР, и ознакомившись с ним, я вздохнул с облегчением: всё было не так страшно, как казалось. Несмотря на большие территориальные потери, в людских ресурсах страна понесла урон значительно меньший, чем того можно было ожидать. К лету сорок третьего в отчётах потери за войну значились в пределах двух миллионов семисот тысяч человек. Это были погибшие в боях, от ранений военнослужащие и гражданские, гибнувшие от налётов авиации и от голода. Около ста пятидесяти тысяч стали калеками. Ещё от трёхсот тысяч до четырёхсот находились в плену. В это число входили военнослужащие и гражданские с оккупированных территорий, угнанные в рабство немцами. Много? Но ведь страна воюет на два фронта и практически против всего мира. И я надеюсь, что не будет тех двенадцати (или двадцати восьми по другим источникам) миллионов погибших за период с июня сорок первого до конца сорок пятого.

Скорее всего, то, что я успел передать советской стороне из того, что знал про Великую Отечественную в какой-то мере помогло избежать части тяжелейших трагедий для страны. Так, например, не произошло разгрома Брянского фронта и последующего Вяземского котла. Войска, которые в моём мире были уничтожены и пленены, в этой истории с боями отступили назад, сумев измотать немцев так, что не было и намека на «немецкие офицеры в свои бинокли наблюдали за окраинами Москвы». Фронт не дошёл до столицы сто километров. Не было той блокады Ленинграда, что я знаю. Город имени главы революции находился в окружении с конца декабря сорок первого до двадцать шестого февраля сорок второго. К сожалению, город до сих пор находился в полукольце, а передовые окопы отстояли от окраин второй столицы всего лишь в тридцати километрах в самой ближней точке передовой.

А вот в Сталинграде нескончаемая мясорубка шла уже второй год. Дальневосточный фронт оказался самым тихим. Вот только с немалыми территориями и тут пришлось СССР расстаться. Япония полностью захватила Сахалин и территорию от Николаевска-на-Амуре до Владивостока. Граница – она же линия фронта – сейчас проходит по Амуру. Американцы откусили куда как больше, сразу оба полуострова – Камчатский и Чукотский, а так же земли между ними. Фронт с ними протянулся от пролива Донга до залива Шелихова. Японцы трижды, а штатовцы дважды высаживали десант на побережье Охотского моря, но ни разу не сумели там закрепиться. Не самая удобная местность для высадки больших групп войск и отчаянная храбрость красноармейцев один за другим сбрасывали вражеский десант в море. Но, как я сказал выше, Дальневосточный фронт был тихим и не сулил особых неприятных сюрпризов для Ставки. Американцы не стремились костьми ложиться ради расширения плацдарма, плотно сидя на позициях. Им-то и повезло захватить такую большую территорию, что советских войск в том районе оказалось очень мало. Плюс, пиндосы подгадали к моменту, когда японцы нанесли удар и притянули к себе всё внимание Ставки и больше половины войск в регионе. К тому же, вояки из них были те ещё, как бы их ни расписывали в моём мире и не снимали героические фильмы, где бравый Томми с «томиганом» валил роты немцев в Нормандии или дико кричащих японцев, накатывающих волнами из джунглей. Недаром им было предпочтительнее создать программу ленд-лиза, чем отправить в Европу или Африку дивизии, когда Германия была сильна.

К слову о ленд-лизе. В моём времени про него ходит много слухов и самый укоренившийся звучит так: СССР золотом платили за танки, машины, патроны, тушёнку с самолётами и так далее. Да, платили, но не сразу и не за всё, лишь за уцелевшую технику, которую потом русские вернули назад. Суть ленд-лиза, если кратко её оформить, заключалась вот в чём: мы, американцы и англичане, не хотим умирать, но немцев боимся, поэтому в качестве вклада в борьбу с ними мы предложим снаряжение и технику, а ваш, русских, вклад, будет в виде крови и жизней. К слову, в этом мире ленд-лиз тоже был, только в этот раз получателем стала нацистская Германия.

Японцы так же сидели вдоль берега Амура и не дёргались в сторону позиций Красной Армии. Но у них причин было две: участившиеся вооружённые восстания в Китае и объявление им войны Монгольской республикой с одной стороны; американцы с другой. С первым пунктом более-менее понятно. А вот второй, думаю, стоит чуть подробнее расширить и углубить, так сказать. Оказывается, несмотря на союз, американцы и японцы друг на друга продолжают смотреть волком. Каждая страна ждёт от другого «союзника» удара в спину, если появится удачный момент для него. Именно потому японцы не торопятся слать на убой свои дивизии, чтобы потом не оказаться с голой, пардон, жопой против союзника. Об этом нам рассказали захваченные офицеры с той и другой стороны.

Англичане заблокировали морской путь на севере. Очень прочно заблокировали, только подлодки могли проскочить мимо кораблей и самолётов англосаксов. Сами чёртовы джентльмены единожды предприняли попытку высадки десанта в Мурманске летом сорок второго года. Попытка провалилась, но урон городу они нанесли немалый. Позже стали совершать регулярные авианалёты, из-за которых Мурманск уже на четверть превращён в руины, лишился порта, были потоплены многие корабли на рейде. Английские «Ланкастеры» и американские В-17 были почти недосягаемы для советских истребителей. Их броня и мощное вооружение не оставляли шансов сбить их теми русскими асами, кому получалось подобраться к этим «летающим крепостям». Немало этих самолётов было передано союзниками в люфтваффе. В руках немецких пилотов они оказались ещё более смертоносными, чем когда за штурвалами сидели земляки разработчиков. Пожалуй, если бы эти бомбардировщики существовали в начале войны, то СССР понёс бы куда как бо льшие потери. К счастью, те же «ланкастеры» появились в небе лишь во второй половине сорок второго года.

Вскоре я дошёл до пункта о той помощи, которую я оказал стране два года назад. Точнее будет сказать – результатов помощи. Магические конструкты, создающие простенькие амулеты и наделяющие такими же простыми чарами оружие и боеприпасы, перестали работать вскоре после моего похищения. Но даже малого срока хватило командованию использовать их с умом. Десятки диверсионных групп были выброшены в немецкие тылы где, будучи невидимыми и неуязвимыми, покуражились от души. Штабы вырезались до последнего человека, взлетали в воздух мосты, летели под откос эшелоны с подкреплением, травились и уничтожались продукты, гибли расчёты орудий и экипажи танков, пилоты люфтваффе. Об их эффективности говорит тот факт, что целые немецкие дивизии бросали свои позиции, оружие и технику, к которым не было боеприпасов и топлива, лишь бы сохранить свои жизни. Если бы не горе-полководцы вроде Хрущёва и Тимошенко, погнавшие бойцов в шапкозакидательские ура-атаки, то сейчас бы линия фронта выглядела совсем по другому, а немец даже и на сто километров не приблизился к Москве во время своего наступления. Увы, но подобные им бесцельно погубили десятки тысяч солдат и огромное количество техники.

«Жаль, что их не расстреляли. А ещё говорят, что Сталин был зверем и палачом, казнившим всех без разбора, не глядя на чины и заслуги. Может и да, но вот только что-то эта парочка до сих пор командует, а не кормит червей», – со злостью подумал я, когда дошёл до последствий необдуманного командования «кукурузника» и ему подобных товарищей.

Огромную роль сыграли целительские ванны-амулеты и элементали. Благодаря первым в строй вернулись тысячи бойцов и командиров, получивших тяжёлые увечья. И тысячи продолжили жить, так как земная медицина не могла им сохранить жизнь, в отличие от моих магических поделок. Временные амулеты попали в НИИ и на заводы, экономя такое драгоценное время в условиях войны. Вернее, они курсировали между теми и этими. Под непроницаемыми куполами то «закрывались» учёные, то рабочие в цехе, перед этим набрав материалов на неделю работы.

Элементали действовали на самых трудно разрабатываемых и малодоступных месторождениях цветных металлов. Два амулета с ними находились на Алтае, где стабильно давали вольфрам, молибден, бериллий и прочие цветные металлы, без которых не сделать танков, самолётов, орудий и многого другого. Остальные элементали трудились в разных местах, добывая не менее ценные полезные ископаемые. Все они располагались только на территории РСФСР, никак не в республиках Средней Азии, где ценнейших месторождений было достаточно и почти все приходилось разрабатывать на пределе человеческих сил. Чего стоит только вольфрамовый рудник в горах Киргизии на линии вечных льдов. Там штольни приходилось бить с альпинистским снаряжением, на нём же поднимать инструмент и спускать руду. Ещё один рудник находился под Ленинабадом. Мощное вольфрамовое месторождение, уходящее вертикально вниз, будто стержень, вбитый в недра планеты. Вот только там было слишком близко к границе и не так далеко до стран, которые поддерживали врагов СССР. Потому эти далёкие месторождения приходилось разрабатывать «по старинке», без помощи магии.

Каждый мой амулет стратегического значения – а как ещё назвать целительские ванны и жезлы с элементалями – охранялся полком НКВД, усиленном танками и зенитками. И это было совсем не лишним, так как восемь раз враги пытались их захватить или уничтожить. Дважды немцы пытались пробиться к нему мелкими группами – числом менее сотни солдат. Три раза сбрасывался десант числом не менее двух батальонов. Один раз на Мульчихинский рудник на Алтае, где элементаль из вольфрамового месторождения стабильно доставлял стратегические металлы, был сброшен невероятно мощный десант, который имел даже лёгкие орудия, миномёты и крупнокалиберные пулемёты. Высадку предварял отвлекающий маневр, который забрал все силы истребителей из ПВО в том районе. Защитники моего амулета тогда полегли все – танкисты, зенитчики и бойцы НКВД. Ни одного человека из этих подразделений не осталось в живых, но свою задачу они выполнили: не дали десантникам уйти с жезлом и золотой пластинкой. Последних немцев добивали бойцы из стрелкового батальона и роты железнодорожной охраны, которых поддерживали с неба «Илы». Ещё дважды враги предпринимали попытки разбомбить месторождение вместе с амулетом. К счастью, обе провалились.

Была жива и бригада «Хитрые евреи» под командованием Эдуарда Соломоновича Роймана. Отсидеться в резерве Ставки им не удалось, но все были живы и здоровы. Вряд ли так сильно повезло остальным, с кем я сражался под Пинском, брал Иваново и Драговичи. Обе гаубицы, превращённые мной в смертоносные боевые амулеты, на данный момент находились в Ленинграде. Крупный и хорошо защищённый город мог спрятать целый дивизион таких пушек от вражеских шпионов, налётов авиации и обстрелов. А небольшое, сравнительно, расстояние позволяло им крайне эффективно уничтожать важные цели: НП, орудийные позиции, лёжки снайперов, места накапливания техники и живой силы перед атаками и так далее.

* * *

Группа судов шла из Сиэтла в Петропавловск-Камчатский. На всех судах развевался звёздно-полосатый флаг, все корабли были военными или везли военные грузы. Три крейсера, восемь эсминцев, двадцать сухогрузов и десантных судов. Конвой направлялся на полуостров Камчатка, сейчас оккупированный американо-канадскими войсками. Его корабли везли первый и второй пехотный полки первой американской армии. Эти подразделения должны были сменить канадские части. Те же отправятся на отдых домой, подальше от невидимых русских снайперов и партизан, которых невозможно обнаружить и поймать в лесах на полуострове. Пройдя более пяти тысяч километров по морям-океанам, конвой высадит большую часть личного состава, военной техники и припасов. После этого его путь будет лежать точно на север, на другой полуостров, где будут выгружены последние бравые американские вояки, «шерманы», тонны топлива и боеприпасы. Как-то иначе доставить на захваченные у СССР территории тяжёлое вооружение и технику США не могли. Не было ни крупных портов на Аляске в районе Берингова пролива, ни аэродромов, способных принять тяжёлые грузовые самолёты. Попытки американцев создать такие площадки тут же пресекались отрядами русских диверсантов, которые шли на любые жертвы, но не давали развернуться своим врагам. Большая часть грузов доставлялась по воздуху из Фэрбэнкса и сбрасывалась на парашютах. Но так можно было передать продукты, амуницию, боеприпасы и лёгкое оружие, но не орудия и танки.

Кроме того, США желали укрепить своё положение на Камчатке, чтобы не соблазнять японцев слабой обороной полуострова. Договоры договорами, но всегда лучше иметь силу, способную заранее остудить зарвавшегося союзника.

Те, кто плыл сейчас на кораблях, не знали, что их конвой лишь один из многих, кто в ближайший месяц окажется на Камчатке и Чукотке. США и Канада планировали летом большое наступление против СССР, цель которого заключалось в захвате территории от Колымского залива по реке Колыме на юг до Магадана или, если Красная Армия не сумеет сдержать натиск, то и до самого Охотска, чтобы не дать японцам свободы манёвра в Охотском море.

В первую очередь американцев и канадцев интересовали золотые прииски Магаданской области. Этот регион находится на пути планетарного золоторудного пояса. СССР в сороковом году со своих предприятий, занимающихся добычей драгоценного металла в области, получил около восьмидесяти тонн золота. Это почти половина всего добытого золота в стране за год. Война должна была снизить темпы добычи, так что оккупанты рассчитывали на огромные барыши. В расчёте на них была создана американо-канадская компания «Gold East». По сути, армия США и Канады сейчас воевали за интересы данного концерна. С другой стороны, почти всегда с 1776 года страна под звёздно-полосатым флагом отправляла войска на защиту не своих земель и национальной гордости, а ради презренного металла.

И те солдаты, что сейчас дремали в гамаках, подвешенных к переборкам, играли в карты и кости, писали письма или листали журналы с полуобнажёнными красотками, тоже воевали за деньги.

– А я говорю, что зимой война закончится! – на повышенных тонах общался стрелок Томми Блиг с двумя своими товарищами из роты «В». – Русские не дураки, чтобы подыхать просто так, когда уже ясно, что войну они проиграли. Уверен, что они даже с нами сражаться не станут.

– Ты за русских так не говори, – возразил ему Чарльз Бейли. – Слухи ходят, что наши боятся нос высунуть из окопов и блиндажей. А половину уже в гробах под флагом привезли домой. Потому и нас туда гонят, что некому воевать.

– Брехня, – помотал головой Томми. – Это агенты коммуняк слухи разносят. Эй, Шон, ты ведь тоже из коммуняк, да? Говорят, ты в ячейке на заводе состоял в сороковом. Что там твои говорят?

Крепкий мужчина с короткой рыжей бородкой, наголо бритый, мрачно посмотрел на говорившего.

– Оставь его, Томми, – урезонил товарища третий участник их спора, Флойд Мур, пулемётчик из взвода тяжёлого оружия.

– Флойд, а ты не хочешь поставить на то, что Рождество мы будем праздновать дома и в мирное время? – обернулся к нему неугомонный стрелок.

– Поставлю, – кивнул тот, – но не на этот год, дружище, не в этом году. Бошам «иваны» сейчас так надрали задницы, что те сидят в своих окопах и зализывают раны. А без наступления бошей не двинут вперёд и наши генералы. А это значит что?

– Ну, что? – хмыкнул его собеседник.

– Что русские получили передышку, чтобы накопить силы и укрепить позиции. Может, с Западного фронта сюда даже кинут пару дивизий, когда узнают, что мы приплыли, – Бейли ответил вместо Мура.

– Херня всё это.

– А что не херня?

– Акции «золотовосточной», – осклабился стрелок. – Я прикупил себе немного, пока они ещё по карману таким простым парням, вроде меня. А вот когда русское золото окажется под нами, то цена на эти бумажки взлетит до небес. И тогда вы все пожалеете.

– Боссы компании уже заработали на таких дураках, как ты, Томми, – покачал головой Бейли. – Они ещё не начали разрабатывать русские прииски, а уже получили свои миллионы. Небось, не ты один их купил в армии.

– Купили только те, кто знает, что хочет от жизни и видит золотую жилу. А тряпки вроде тебя, Чарльз, могут только ныть и всего бояться, – набычился парень. – Мы потом таким как ты, будем милостыню бросать. Или не будем, гы-гы, а то вдруг от неудачников что-то подце…

Его речь прервал отвратительный зуммер тревоги.

– Что за дьявол?

– Черти вас раздери, это что?

– На нас напали!

– Мы тонем?!

– Заткнись или я тебе зубы в глотку вобью!

Рёв сигнала тревоги перебивали сотни встревоженных и напуганных возгласов, злые крики сержантов и офицеров.

Кто-то бросился на выход, где наткнулся на злых матросов и морпехов, которые не пускали никого из трюма. Местами дело дошло до драки, несколько раз прозвучала угроза пристрелить самых ретивых, отказывающихся выполнить приказы. Одним было страшно пойти на дно, будучи запертыми в стальном тесном чреве стальной коробки. Вторые прекрасно представляли, что сотни испуганных паникующих мужчин могут натворить в коридорах и на палубе корабля. Весь отлаженный механизм, винтиками и шестерёнками в котором являются члены судовых экипажей, будет мгновенно расстроен и пойдёт вразнос.

Во время суматохи троице товарищей, которые ещё несколько минут назад спорили о дате окончания войны, удалось проскочить мимо моряков и оказаться на палубе. Натянув на себя капковые спасжилеты, они стали похожи на членов экипажей. Невнимательный взгляд не заметит другой формы, лишь скользнёт по оранжевому яркому жилету и убежит дальше.

– Смотрите! – Томми резко поднял руку и указал на один из кораблей далеко справа. – Что за хрень с ним?!

Один из эскадренных миноносцев погрузился в воду почти всей кормой, подняв высоко вверх нос и накренившись на правый борт. На глазах ошалевших пехотинцев через минуту боевой корабль резко ушёл в воду, словно его утянул в пучину мифический кракен.

– Это хрень называется «он утонул», – произнёс Мур и дрожащими руками вытянул из-под одежды цепочку с образком. – Святая Мария, не оставь без защиты, – прошептал он и прикоснулся к образцу губами.

Спустя несколько секунд всё там же по правому борту прозвучал глухой взрыв под одним из двух крейсеров конвоя. Тяжёлое судно на пару секунд подняло из воды, явив ту часть борта ниже ватерлинии, что всегда скрыта под водой, и рухнуло обратно, почти полностью скрывшись в фонтане белой пены, поднятой взрывом. Когда вновь появилось перед глазами людей, то стало видно, что оно сидит в воде чуть ли не по самые фальшборта . Что примечательно – ни одного человека на палубе не было видно. Не успела эта мысль оформиться в головах наблюдателей, как из палубы крейсера в небо ударили пенные фонтаны высотой во многие метры. Это вода, наполнившая трюмы, своим давлением сорвала люки. Учитывая, какое давление нужно для этого, то становится ясно, что внутри корабля никто не выжил.

– Матерь Божья, – прошептал побелевшими губами Флойд Мур.

Томми резко развернулся спиной к океану и схватил какого-то матроса за руку.

– Что происходит? Кто сделал с ними это? – свободной рукой он махнул себе за спину.

– Подлодки торпедировали, только неизвестно чьи, – зло буркнул тот и рывком освободился от чужой хватки.

Пехотинцам стало жутко. Именно так – жутко, а не просто страшно. Их стезя – это твёрдая земля, где от вражеского огня можно укрыться за камнем, деревом, в ямке, в отрытом окопе. Но как спрятаться от пули или осколка посреди воды, где вокруг на сотни миль нет ни клочка суши? Бомба весом в тонну, сброшенная на окопы, в лучшем случае убьёт несколько десятков человек, истратив бо льшую часть своей злой силы на создание воронки. Но здесь торпеда такого же веса уничтожит корабль… и несколько тысяч человек на нём.

Не успели исчезнуть в воде верхушки корабельных надстроек потопленных судов, как с неба на головы рухнул рёв множества авиационных двигателей. Немногим позже к безобидному шуму присоединились торпеды, бомбы и снаряды скорострельных пушек. Со стороны солнца конвой атаковали вёрткие и быстрые самолёты с большими красными кругами на крыльях и фюзеляжах. Они налетели волнами, будто появлялись прямо в воздухе на фоне слепящего глаза солнечного диска. Уже скоро небо над морским конвоем было заполонено вёрткими самолётами, больно кусающих корабли США. Да что там – уничтожающих их!

На глазах Томми два истребителя спустились практически до уровня воды, пролетели около полукилометра и влетели в один из миноносцев. То и дело в воду падали торпеды, которые рвали борта судов на куски. Огрызающиеся зенитки мгновенно замолкали и превращались в перекрученные, закопчённые груды металла, а тела их расчётов в окровавленные ошмётки.

От количества трассеров в небе стало тесно. Казалось, что там наверху просто нет места для самолётов. Но те продолжали свою страшную работу, ловко ускользая из прицелов зенитчиков и в ответ карая тех смертью и ранами.

– Пользоваться умеете? – к троице пехотинцев подбежал офицер-моряк с окровавленным лицом, который указал на счетверённую малокалиберную орудийную зенитную установку поблизости. Четверо матросов лежали рядом с ней, видимо, расчёт. Выглядели они так, словно попали под выстрел ранцевого огнемёта. И тем было удивительнее, что зенитка выглядела целой.

– Да-а, сэр, – кивнул Томми. – На броневике такая же…

– Плевать, – оборвал его моряк. – Живо встали и начали валить с неба чёртовых япошек.

– Япошек, сэр?

– Ты совсем ослеп? Не видишь, что это «зеро»?

Но внести свой вклад в оборону конвоя от воздушных захватчиков пехотинцы из роты «Браво» не успели, так как в следующую секунду палуба под их ногами содрогнулась с такой силой, что каждый из них испытал сильный удар по ногам. Ощущение было сродни тому, как если спрыгнуть со второго этажа на утоптанную землю. Вдвойне неприятно и болезненно вышло из-за неожиданности удара. Томми Блиг почувствовал страшную боль в ногах и тут же вырубился. Пришёл в себя уже в воде, которая оказалась достаточно холодной, несмотря на лето. Или он слишком давно уже тут болтается, как рыбацкий поплавок, и успел попросту замёрзнуть. Вокруг него из воды торчали сотни, нет – тысячи голов и воротников спасжилетов, иногда накрываемых мелкими волнами, раздавался разноголосый вой, состоящий из проклятий и молитв.

– Флойд, Флойд! Чарльз! – начал звать своих товарищей стрелок. – Флойд!

– Нету Флойда, погиб он, – кто-то ухватил парня за воротник жилета и развернул в воде. Этим неизвестным оказался Бейли. – Ты как себя чувствуешь?

– Паршиво, но жить буду.

– У тебя ноги сломаны, и ещё тот взрыв прикончил Флойда. Он от удара отлетел к борту и раскроил себе голову о какую-то хренову железку.

– Японцы ушли? – только сейчас Томми обратил внимание, что небо над ними чистое. – А наши корабли?

– Эти твари ушли, а корабли... да вон последние тонут, – собеседник выпростал руку из воды и указал куда-то в сторону. Блиг с трудом из-за захлёстывающих его волн, увидел два силуэта транспортников, которые едва торчали из воды.

– А лодки? Лодки есть?

– Есть, только они вон там, – рука указала немного в сторону от кораблей. – Отсюда не увидишь.

– А…

– Нет, они нас не возьмут, там мест уже нет. И так три лодки и два плотика перевернули, когда на них полезли из воды сотни парней, – как-то вдруг равнодушно ответил ему товарищ.

– Нас спасут? Сколько мы тут?

– Да уже больше часа моемся. Спасут… не знаю. Как япы убрались к себе, так больше никого мы тут и не видели.

Отчаяние навалилось на Томми. Разговаривать больше не хотелось, от горько-солёной воды першило в горле и в глазах, хотелось пить. Хорошо хоть холод немного унял боль в переломанных ногах. Дважды волны проносили мимо них мертвецов. Прошёл ещё час, потом ещё. Внезапно один из рядом болтающихся в воде товарищей по несчастью что-то забормотал под нос, чередуя слова со всхлипами, перекрестил своё лицо, а потом поднял из воды руку, в которой был зажат револьвер. Вылив из ствола воду, молящийся приставил его к левому виску и спустил курок. Пуля вынесла часть черепа с противоположной стороны с кусочками мозга, густо закрасив морскую воду красным цветом. Но уже спустя несколько минут та опять стала кристально чистой. Лишь пятна на светлом воротнике спасательного жилета остались.

«Уж лучше вот так с жизнью расстаться, – Томми с завистью посмотрел на мертвеца с простреленной головой. – Бац – и всё, никаких мучений».

Неожиданно справа раздались истошные крики потерпевших кораблекрушение. В первую секунду Томми с ужасом подумал, что появились акулы, привлечённые запахом крови. Но быстро понял, что крики звучат как-то неправильно, больше похоже на то, что люди…

– Там корабли! – закричал Чарльз, не дав додумать до конца мысль. – Томми, нас спасут! За нами пришли!

Стрелок хотел сказать, что это могут быть японцы, но решил промолчать. А вдруг, и в самом деле, это прибыла помощь? Вскоре неизвестные корабли подошли так быстро, что стало ясно – это не помощь. На каждом из судов развевались русские флаги. Всего их, кораблей, было три. Два точно боевых, с парой трёхорудийных башен на носу и одной на корме. Третий больше походил на огромный гражданский пароход, который «призвали» в армию и «засадили» палубу великим множеством зенитных орудий. С одного из крейсеров отошёл небольшой катер, который подобрал нескольких американцев из воды с края «живого» моря голов. После этого судёнышко вернулось назад.

Некоторое время ничего не происходило. Американцы всё так же бултыхались в воде, русские корабли стояли в нескольких сотнях метров от них. Возле их бортов на палубе торчали фигуры в чёрной форме, наблюдая за спасшимися после налёта японской авиации. При этом никто не наводил на тех оружие. И понемногу Томми стал надеяться, что ещё не всё кончено, что на этом его жизнь не закончилась. Мысленно он стал читать все известные молитвы, прося святых помочь ему выжить. И они его будто услышали. С одного из крейсеров раздался громкий голос, усиленный динамиками. Русский моряк на отличном английском языке озвучил предложение, от которого невозможно было отказаться:

– Солдаты и моряки Соединённых Штатов Америки! С вами говорит командир эскадры, капитан первого ранга Воронцов. Я предлагаю вам сдаться в плен! У нас вас ждёт сухая одежда и горячий обед! В качестве предупреждения сообщаю, что любое сопротивление, нападение, попытка захвата моих людей и имущества эскадры будет немедленно пресекаться оружием! Неоднократные нарушения данного условия приведут к тому, что эскадра проследует далее, оставив всех вас здесь, то есть, в воде. Если предложение принимается, то прошу первыми проследовать к кораблям экипажи шлюпок. И не медлите, чтобы дать шанс выжить своим товарищам в воде, которые замёрзли и страдают от ран!

Не нашлось ни одного глупца, кто рискнул бы послать к дьяволу русских с их предложением. С другой стороны, возможно, просто все американцы устали и уже одурели от этой усталости и безнадёжности после уничтожения своего конвоя. Один за другим моряки и бойцы Первой и Второй дивизий попадали на борт кораблей, где их тут же препровождали в трюм. Каждое движение американцев контролировали русские матросы. Это были здоровенные молодые мужчины, ловко державшие в руках автоматы с дисковыми магазинами. Их лица были строги, взгляды грозными и обещающими быструю смерть от пули, если кто-то из пленников дерзнёт нарушить порядок.

Раненых отправляли в лазарет. Там оказался Томми, его разделили с Чарльзом, у которого не было ничего опаснее ушибов и ссадин. Зато здесь он увидел другого своего знакомого, сослуживца из роты «В».

– Привет, Шон, – криво улыбнулся он бритому обладателю рыжей бородки. – Представляешь, нас пригласили в гости твои друзья. Ты рад этому?

– Заткнись, – сквозь зубы произнёс тот и отвернулся. Бывший рабочий, что некогда состоял в коммунистической заводской ячейке, сейчас выглядел плохо. Обе ноги были замотаны бинтами, так же была перемотана голова, причём вместе с правым глазом. Бинты были и на правой кисти, при этом внимательный взгляд мог заметить, что на ней не хватает пары пальцев.

Здоровые и мало пострадавшие американцы были поделены на группы и распределены по пустым отсекам. Вскоре им привезли кипы полотенец и тёмно-синих шерстяных новеньких одеял на тележках, похожих на те, с которыми грузчики на вокзалах работают. Мокрую одежду русские моряки забрали с собой, не дав другой взамен. Впрочем, у пленных имелись одеяла, плюс, сами отсеки оказались тёплыми. Оставался, разве что, дискомфорт оттого, что они голые. Никто из них даже не догадывался, что это было сделано специально. Ведь почти невозможно строить коварные планы и идти в наступление, когда перед врагом ты стои шь, в чём мать родила.

Ещё немногим позже в отсеки матросы завезли на всё тех же тележках металлические термосы с горячей кашей, сладким крепким чаем и короба с мягким белым хлебом. Настроение пленных мгновенно взлетело вверх. Никто уже не помышлял о сопротивлении. Простые американцы были счастливы, что избежали страшной смерти в воде. Немногие офицеры же находились под постоянным контролем. К тому же, краснофлотцы смешали моряков и «сухопутчиков», рассчитывая на взаимное неприязненное отношение между теми и другими. Особенно сильно это чувство укрепилось после недавнего налёта японцев на конвой, когда бойцов Первой армии моряки удерживали в трюмах.

В тепле после сытной горячей еды, измотанные морально и физически пленные быстро заснули. Это время, когда они находились в тесных отсеках русских кораблей, стало самым спокойным, сытным и тёплым за последующие месяцы. Уже скоро их высадили в порту Магадана, откуда отконвоировали по железной дороге далеко на запад под Якутск в один из исправительных лагерей. Последний был в срочном порядке освобождён от старых «хозяев», которых отправили в другой лагерь. Там на время плотность ЗК увеличилась. Впрочем, американцам так же пришлось буквально спать на головах, так как лагерь был рассчитан на несколько меньшее число сидельцев.