Текст книги "Создатель эхоров 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

«Из других машин бойцы», – подумал я, борясь с дурнотой и слабостью. Возможно, кратковременная потеря сознания была связана с повторным болевым импульсом, который я просто не почувствовал, успев отрубиться. – Интересно, что это было? Механоиды? Авария?».

– Командир, Метелица здесь и она ещё живая. И тут кто-то ещё в маске, – услышал я голос одной из забравшихся в салон бронеавтомобиля. С улицы ей что-то неразборчиво ответили. В ответ одна из пары ухватила стонущую Метелицу за петлю на бронежилете и вытащила наружу, а вторая подошла ко мне, отстегнула лямки шлема и задрала маску на лоб.

– Да здесь мужчина!!! – изумленно воскликнула та, что занялась мной. – Вы слышите меня?!

Буквально за секунду ремни на мне оказались отстёгнуты, после чего я был вытащен на улицу. К слову, достаточно бережно, если вспомнить, как поступили с командиром моей группы охраны-конвоя.

Оказавшись вне машины, я невольно зажмурился от яркого света. И пока приходил в себя, то слушал переговоры окружающих.

– Он не из Долнов. Не знаю такого.

– Его сама Метелица сопровождала.

– Живые остались?.. Нет? Проклятье, как мы теперь узнаем, что за операцию Долны собрались провернуть?

– Он хоть жив? Кирасса била на полную мощь, почти все погибли сразу же.

– Жив, он морщится… эй, открывай глаза. Ты кто такой?

Меня несильно похлопали по щеке.

– Его нужно зачистить. Приказ был взять голову Метелицы и убить всех, кто будет рядом.

– Командир, это же мужчина?! Уверена, что про него никто не знал в штабе.

– Приказ…

– Командир, Кирасса права.

Как раз в разгар этого спора, который должен был решить мою участь, я открыл глаза. Приходилось щуриться при этом.

Надо мной стояли трое в похожем снаряжении, как у бойцов Метелицы, за чьей головой и пришли эти неизвестные. Краем глаз заметил ещё двоих справа.

– Живой, открыл глаза. Ты кто? Почему тебя везли люди Долнов?

– Я не знаю, – хрипло ответил я.

– Не знаешь, кто ты?

– Нет… не знаю зачем я тем, о ком вы говорите. Мне можно встать, а то неудобно и бронежилет на спину давит?

– Поднимите его, – приказала одна из женщин.

Миг спустя меня вздёрнули вверх сразу несколько рук. От такого резкого рывка у меня закружилась голова, и стрельнуло в шее так, что в глазах стало темно, и я чуть было не упал назад.

– Да тише вы с ним. После моих атак вообще удивительно, что он жив, – торопливо произнесла одна из окружавших меня. Наверное, та самая Кирасса со своей убийственной супертехникой, мгновенно уничтожившая целый отряд опытных и сильных бойцов (полагаю, что других для моего конвоирования выделять не стали бы).

С меня сняли бронежилет, разрезали комбинезон (зачем?), ощупали и охлопали.

– Есть маячок, командир!

Хм, понятно, зачем.

– Сломай его. Этому укол и уходим. Задержка сверх положенного времени и так уже.

– Эй, како… – возмутился, было, я, даже дёрнулся, но куда там – меня держали мёртвой хваткой.

Боль от инъекции на фоне боли в шейных позвонках едва почувствовал. После неё в глазах помутнело, появилась сильнейшая слабость в ногах, вроде бы услышал тихий звон, как от комара, в ушах и… всё.

Глава 3

– Что с ним делать собираешься, Ашида?

Уничтожив отряд клана Долн, и получив голову той, ради которой и затевалась вся операция, группа неизвестных через несколько часов укрылась в одной из пещер, которыми был изрыт горный кряж. Здесь имелось всё, чтобы переждать облаву или сбить со следа преследователей. Расставив часовых, дав приказ остальным отдыхать, командир и её заместитель уединились в соседней пещере, чтобы решить важный вопрос: что делать с нежданным попутчиком.

– Думаю, Яшера. Если бы не то, что операция не закончена и продлится ещё с месяц, потому девочкам нельзя расслабляться, то отдала бы пленника им. Но ведь может дойти до драки… та же Корша может устроить бойню за мужчину.

– Её давно нужно было убрать из отряда, – поморщилась заместительница.

– И где тогда мне взять второго такого специалиста? – язвительно спросила Ашида. – Молчишь? Вот то-то же.

– Может, проще всего убить?

– Если бы его не видели остальные, то так и сделала бы. К счастью, мне давно уже не двадцать лет, чтобы лобком думать. Да только это опять приведёт к раздраю в отряде, – скривилась командир группы спецназа одного из кланов. – Проклятый мальчишка!

– Я могу сделать так, что он умрёт, и никто не узнает, что стало причиной.

– Эта смерть прямо на глазах бойцов скажется на их настроении не самым лучшим образом.

И это было всё так. Женщины на порядок эмоциональнее мужчин. Какие бы изменения не произошли с их телом, после которых они стали сверхсуществами, но женская суть осталась прежней. Ни тренировки, ни беседы с психологами не могли кардинально и быстро перестроить сознание девушек. Только время и самые тяжёлые схватки. Лишь эти два фактора закрывали эмоции плотным несокрушимым панцирем. Именно это произошло с Ашидой и Яшерой, чей возраст уже перевалил за четыре десятка лет. И они являлись самыми старшими в спецотряде. Остальным было от двадцати трёх до двадцати пяти лет. И вот в их жизнь ворвался шанс, который для многих первый и последний в жизни. Понятное дело, что это оказалось слишком большим потрясением даже для спецназовцев, которые ко всему прочему не обладали ещё огромным опытом. Мужчина, находящийся полностью в твоей власти – это сильнейшее искушение.

– И что с ним делать? Оставить до лучших времён, спрятать на базе отряда?

– Когда узнают остальные, кого мы прячем, это будет война, – усмехнулась Ашида. – Его выкрадут, выкупят, переманят кого-то из группы для этого. Та же Корша легко на такое пойдёт, ведь это не предательство клана. Ко всему прочему, кхм… насчёт ликвидации… когда кто-то из штабных узнает, что мы убили мужчину, то нам всем не поздоровится. А они узнают точно, поверь мне.

– Чёртов мужчина! – почти так же эмоционально, как несколько секунд назад её собеседница, выразилась Яшера и следом добавила несколько совсем уж непечатных слов. – И что теперь нам делать?

– Пока он будет с нами до утра. Завтра, перед тем, как уйти, мы ему вколем сильное снотворное. Чуть позже я свяжусь кое с кем, и его заберут из этого места в течении суток-двое.

– Кто?

– Мистресс Танаеша Ноктинола, – нехотя ответила ей командир, желающая, чтобы эта информация осталась при ней, но понимающая, что в сложившейся ситуации подобные тайны запросто превратят её союзницу в скрытого врага. – Я ей должна, причём, как командир спецотряда, о чём кое-кто из руководителей в курсе. Передав ей мужчину, я спишу все долги и даже получу активы на будущее.

– Ого! За такое по головке не погладят, если узнают. А ведь этот схрон будет засвечен, и им больше уже не воспользуешься.

– Я Полковнику сообщу обо всём, и он прикроет. Тем более, мы будем знать, где находится мужчина. Понадобится – заберём.

– Так тебе мистресс и отдала свою добычу и подарок.

– В таком случае, у криминала окажется на одну мистресс меньше, – зло улыбнулась Ашида. – Хотя я думаю, что она сама поймёт насколько чревато упираться в подобном вопросе, когда кто-то из нашего клана озвучит ей требование вернуть «подарок» назад.

Глава 3

«Какая-то нездоровая привычка у меня вырабатывается просыпаться каждый раз в незнакомом месте и с больной головой», – пожаловался я самому себе, когда открыл глаза в комнате, куда не понятно как попал. Последнее что понял, так это очередной укол в шею в пещере, где команда моих похитителей и убийц отряда клана Долн отсиживались половину суток после акции.

Я был раздет до трусов, уложен на мягкую кровать, накрыт легким теплым одеялом. Немного болела голова, но и только, больше ничего не доставляло дискомфорта. Голова, полагаю, болит из-за снотворного, которым меня пичкали последнее время.

Первым делом я проверил состояние рудилиевой «сетки» и едва удержался от мата и проклятий в адрес тех, кто меня так искалечил. После этого пришлось лежать несколько минут и буквально заставлять себя успокоиться.

Наконец, я медленно сдвинул одеяло и сел в кровати. При этом не сводил взгляда с двери напротив. Всё ждал, что она вот-вот распахнётся, и кто-то решит немедленно пообщаться со мной, как это случилось… собственно, а сколько прошло времени с моего первого пробуждения с последующим допросом парочкой из клана Долн?

К слову, эта комната от той сильно отличалась. Отличная комфортная просторная спальня в тёмно-красных тонах. Окна закрыты шторами, но видно с краёв, что с той стороны ночь или стёкла дополнительно защищены ставнями, не пропускающими солнечный свет. Освещение давали два микроскопических светильника в дальнем углу комнаты и рядом с дверью. Шума так же не было. Совсем, будто я где-то в бункере проснулся за многометровыми стенками. Только тихонько пощёлкивали настенные часы, и едва слышно шумел какой-то прибор на стене между окон. Ионизатор? Обогреватель? Увлажнитель? Здесь данная техника должна была сильно отличаться от знакомой мне и могла работать по-другому – более шумно или намного тише.

На полу был расстелен квадратный белый ковёр с высоким колючим ворсом, в котором моя стопа полностью скрылась. Слева от кровати стоял низкий комод, на котором что-то лежало, какой-то свёрток. Заинтересовавшись, я подошёл ближе и опознал в нём пакет с одеждой. Рубашка-тениска, тонкие штаны с магнитными клипсами вместо кнопок и ремня, сандалии. Всё лёгкое, практически невесомое и приятное на ощупь, точно по мне.

«Совсем другое дело, – удовлетворённо хмыкнул я, оценив отношение к себе. – Хорошо бы и дальше всё было точно так же».

Я прошёлся по комнате и отыскал холодильник, который был встроен в стену и в сумраке был почти незаметен. Открывался он сам, достаточно было нажать на сенсорную кнопку. Внутри я нашёл две стеклянных полулитровые бутылочки и непрозрачный контейнер с цельными фруктами: груши, яблоко, что-то похожее на киви, но жёлто-коричневого цвета, горсть слив. В бутылках была простая вода и минеральная газированная. И вот, когда я их увидел, то понял, что умираю от жажды. До этого момента организм как-то держался, подсознательно я запретил отвлекаться на это.

«Травить таким хитрым способом после всего сделанного… ну, не вижу в этом логики, – пронеслась мысль в голове, когда я скручивал пробку с горлышка. – М-м-м, хорошо!».

Я опустошил бутылку частыми большими глотками, не отрываясь от нее. В итоге даже в висках закололо от холодной воды, и появилась одышка. Зато, как только эти неприятные симптомы быстро прошли, то вместе с ними пропала и мигрень. Сразу стало лучше, настроение чуть-чуть повысилось.

– И? – я впервые вслух озвучил своим мысли. – Что дальше?

Повертел головой по сторонам, хмыкнул, прислушался и направился к двери.

Удивительно, но та была не заперта и открывалась по тому же принципу, что и холодильная камера. Когда дверь ушла в стену, я шагнул в коридор. И там увидел первую живую душу с момента моего пробуждения. В мягком небольшом кресле в двух метрах от моей комнаты сидела девушка в возрасте двадцати пяти лет (навскидку, так как ей могло быть и сорок пять, если она имела четвёртый ранг), одетая в светлый брючной костюм из зауженных брюк и блузки. На ногах туфли на очень низком каблуке с тонким ремешком с серебристой пряжкой. Свои тёмные волосы она заплела в косичку и оставила короткую чёлку.

– Здравствуйте, господин, – произнесла она. – Вы что-то хотели?

На несколько мгновений я смешался. Честно признаться, такое отношение меня выбило из колеи. Не ожидал такого спокойствия, полагал, что меня тут же погонят назад или наорут, прикажут что-то. А в итоге общаются так, будто напротив стоит одна из моих наёмниц или вольнонаёмных слуг, готовая выполнить моё указание.

– Эм-м, есть вопросы кое-какие.

– До утра не подождут?

– В часах это сколько будет? – уточнил я, так как настенные показывали четверть пятого, но за окном была кромешная тьма, в которой едва угадывались силуэты каких-то построек, столбов или деревьев.

– Через четыре часа, господин.

«Наглеть так наглеть, пока мне это позволяют», – принял я решение про себя и сказал вслух. – Понятно. Хотелось бы не ждать столько, а всё решить прямо сейчас.

– Хорошо, идите за мной, – сказала та и, повернувшись ко мне спиной, зашагала по коридору к лестнице, которой тот заканчивался.

«Какое доверие, блин, – кисло подумал я, двинувшись следом. – Не боятся… ну да, обкололи меня, что я даже муху убить не смогу теперь и довольны, как слонихи на водопое».

Ожидал, что поднимемся по лестнице, но оказалось, что рядом с ней находится лифт, куда зашла моя сопровождающая. Не очень большой, но для двоих места хватало вполне. Он принёс нас на верхние этажи.

– Теперь нужно подождать немного здесь, – сообщила мне моя провожатая, когда мы с ней оказались в просторной комнате с очень высокими потолками. Обстановка помещения отличалась большим количеством статуй мужчин и женщин, колонн, лепнины на потолке. Вся мебель представляла из себя образчики в виде старины, причём, умело состаренные: патина на металлических деталях, матовая «древняя» поверхность лака на дереве, чуть-чуть едва заметных тончайших трещинок. А хотя, может это и натуральная старая мебель.

– Хорошо, – кивнул я и опустился на диван, на который мне указала девушка. Ждать пришлось долго. По ощущениям прошло полчаса, прежде чем в комнату вошли три женщины. Две были типичными телохранителями, таких людей выдают повадки, взгляды, походка, в какой бы одежде они не находились. Третья была их охраняемым лицом. И вот она мне сразу не понравилась. Интуиция заворочалась, а потом мрачно посоветовала приготовиться к самому худшему.

Не понравилась не внешностью, тут всё было отлично. Симпатичная, не очень высокая, но и не низкая, спортивная, с высокой красивой грудью. Ко мне пришла в чём-то среднем между шёлковым халатом и платьем. Платье-халат было подпоясано широким матерчатым пояском, завязанным на крупный бант с левой стороны. Цвет у одежды был коралловый с мельчайшими белыми точками. Золотистые локоны свободно лежали на плечах и опускались на грудь и спину. Ярко-алая помада подчёркивала пухлые губы и удачно гармонировала со светлой кожей и голубыми глазами.

И вот в этих голубах глазах плескалось презрение с превосходством и чуть-чуть радости от обладания… ценной вещью. Именно так на меня и смотрела эта красавица с лицом стервы – как на вещь, деталь интерьера, редкий и дорогой коллекционный лот.

– Здравствуй, – улыбнулась она. – Выспался?

– Здравствуйте. Наверное, – пожал я плечами, – просто не знаю, когда заснул.

– Самочувствие не беспокоит? – собеседница прошла к диванчику, стоящему напротив моего и отделённого деревянным столиком с инкрустациями из драгоценных камней и золота, и плавно опустилась на него.

– Нет, с этим всё в порядке. Беспокоит моё положение и судьба.

– О-о, – с губ собеседницы не сходила улыбка, которая ей уж очень хорошо шла, – не люблю высоких слов. Но сейчас так и тянет сказать, что ты попал в сказку. И это, в самом деле, так. Не волнуйся, твоя судьба устроена теперь как нельзя лучше.

Моё настроение окончательно сорвалось в пропасть.

– Можно поподробнее рассказать, что такое сказка в вашем представлении? Вдруг, наши взгляды расходятся.

Во взгляде женщины вспыхнуло неудовольствие.

– Ты всегда будешь рядом со мной и получать всё, что захочешь. А я – мистресс Танаеша Ноктинола! – произнесла она с апломбом.

– Кто? – переспросил я. Для меня её последние слова были китайской речью, разве что «мистресс» было слегка знакомо. Вроде бы в прошлом веке или даже в позапрошлом в моём мире в Америке так называли женщину, обладающую властью над слугами. Читал в нескольких романах, описывающих рабовладельческий строй в США.

– Что? – удивилась та. – Ты не знаешь? Никогда не слышал?

– Нет.

– Где же ты жил столько лет? – нахмурилась женщина.

– Это не важно…

– Важно и ты всё мне расскажешь, каждую минуту своей прошлой жизни с детства, – перебила она меня. И в её речи была уверенность, что я расскажу всё.

– Хорошо, – кивнул я, не видя ради чего спорить.

И тут её прорвало.

– Хорошо?– повторила она за мной. – Ты мне делаешь одолжение? Не забывай, кто ты есть, мужчина, и где твоё место. Я ещё очень хорошо помню, когда каждый из таких как ты знал своё место и боялся поднять взгляд на любую женщину в клане. Будешь дерзить – я покажу тебе старые законы о мужчинах на твоём примере.

М-да, кажется, у меня не получится узнать про то, как я оказался в этом месте. С другой стороны, у неё пмс, что ли? С какой стати так взбеленилась-то? В очередной раз я с тоской вспомнил о своём заблокированном Даре. Сейчас бы я «выпил» всех, кто находится в этой комнате. После усиления сверхспособностей из-за отравления рудилием, расстояние в пару десятков метров было небольшой помехой для атаки.

– Я понял, госпожа, – примиряюще склонил я голову. – Прошу меня простить.

Ничего, ничего, сейчас я могу и поунижаться. Только бы дотерпеть до момента, когда закончится действие блокады Дара. Вот тогда и посмотрим «ху из ху».

И тут в очередной раз чёртова Судьба показала, что не стоит делить шкуру не убитого медведя.

– Ты же эхор? – вдруг спросила она.

– Д-да, – ответил я и почувствовал, как сердце сдавило недоброе предчувствие и быстро добавил, рассчитывая, что такая ценность добавит мне плюсов. – Целитель, но не очень сильный…

– Мне всё равно. Целитель у меня тоже есть и по силе выше среднего. Второй не понадобиться тем более, – опять перебила она меня.

– Вы сейчас к чему это сказали? – прошептал я, а в голове громом прозвучали слова Маоры «…если не сделать во время действия первой инъекции вторую. Тогда Дар может пропасть навсегда…». Даже факт того, что на Шкегере есть целители-эхоры, как-то прошёл мимо моего сознания.

Ещё ничего не было сказано, но интуиция забила тревогу, подключив едва ли не провидческие способности, которыми отличалась моя жена.

– Тебе сделают инъекцию блокады Дара. Это безопасно, на остальное здоровье никак не подействует, будет заблокированы лишь особые способности, – улыбнулась она.

«Тварь!», – взвыл я, едва удержав порыв наброситься на неё, потом торопливо и нервно проговорил. – Но мне уже сделали укол несколько дней назад. Позовите целителя, и пусть он подтвердит, что я не могу пользоваться своими способностями.

– Это не важно, – отмахнулась она и встала с дивана. – Дар тебе не нужен, пока ты со мной. А это значит, что до конца дней. И в твоих интересах быть милым и покладистым, чтобы я не отдала тебя кому-то из своих людей. А там есть девочки, которые любят быть мальчиками и с тобой поступят, как с девочкой. Ты не из таких, кстати?

– Нет, – мотнул я головой и поднялся со своего места следом за собеседницей. – Госпожа, я даю слово, что не воспользуюсь во вред вам и вашим людям своими способностями, когда они ко мне вернутся. И я прошу простить меня за непочтительность…

И в очередной раз меня прервали. Для хозяйки дома, как смотрю, это привычно.

– Я бы всё равно заблокировала твои способности, мальчик, – усмехнулась она. – Просто сделала бы это через пару дней. Зачем мне игрушка с Даром? Хватит и той игрушки, что у тебя в штанах, а за её здоровьем присмотрит мой целитель. К слову, это один из старых законов: мужчина не может пользоваться Даром, если его госпожа против этого.

– Я вам не вещь, – произнёс я. – И не игрушка. Заблокируете мои способности и считайте, что убьёте меня.

Взгляды наши встретились, и в её глазах мелькнуло что-то похожее на сомнение. Но через секунду она зло прищурилась и мотнула головой. Почти сразу же меня сдавило со всех сторон, только что моргать мог и дышать. Ни рукой дёрнуть, ни ногой, даже упасть не мог, словно в статую превратился.

– Взять его и доставить в медкабинет. Исиальзу разбудить, если спит и туда же направить.

– Госпожа, она может быть немного не в себе, – впервые за всё время открыла рот одна из телохранительниц.

– Опять напилась или ей привезли наркотики?

– Второе, госпожа.

– Всё равно разбудить. Сделать простую инъекцию даже я смогу, а у неё медицинское образование, – с раздражением произнесла Танаеша.

Меня взяли под руки и понесли, как плюшевую игрушку. Сначала в коридор, потом в лифт, вновь пронесли по коридору, подняли по лестнице на один этаж и внесли в небольшое помещение. Несколько узких шкафчиков, две кушетки, мягкий стул и большой письменный стол с ПК-моноблоком, экран на стене, пол из дубового массива. Помещение пополам делили две больших ширмы из дерева и светлого шёлка. И не скажешь вот так сразу, что это медкомната. Здесь даже запаха, присущего любому медицинскому кабинету не было.

Меня бережно уложили на кушетку. При этом гнули, как пластилинового, а вот сам я не мог пошевелиться.

– Скоро она придёт? – спросила Танаеша одну из своих сопровождающих.

– Через две минуты, госпожа.

– В каком состоянии?

– В удовлетворительном. Она успела проспаться после приёма препарата.

– Чёртова наркоманка, – произнесла тихо мистресс. – Пользуется моей добротой и тем, что найти целителя на службу очень тяжело, дрянь.

Вскоре подошла и целительница. И вот тут я понял, что нелюбовь к ней со стороны работодательницы связана не только (или не столько) с её пагубными увлечениями. По сравнению с Танаешей эта девушка давала той сто очков форы в красоте. Пожалуй, даже окажись она стервой или гадиной последней, я бы всё равно испытывал бы к ней симпатию и влечение.

Это была высокая стройная брюнетка с зелёными глазами и крупной грудью, выглядывающей из глубокого выреза тонкой кофточки. Попка и бёдра прикрывались юбкой на ладонь выше колен. Описать… слишком долго выйдет и мало слов. Если только всего короткой фразой – богиня красоты. И даже тот факт, что она явно только-только проснулась и спала прямо в одежде, её не портил. Скорее лёгкая лохматость и складки на одежде лишь добавляли её образу некий шарм.

«Ещё бы ей с такими способностями не заняться своей фигурой, – хмыкнул я про себя. – И… и можно не только внешность исправить, но и феромонами заняться…или какие там гормоны за влечение к себе отвечают? То-то меня так вставило, да и остальных тоже».

В самом деле, было заметно, как заблестели глаза у всех женщин без исключения в комнате, и появился румянец возбуждения на их щеках.

– Ты куда уставился? – зло произнесла Танаеша. – Ты теперь моя игрушка, мальчик.

Тут я почувствовал, что вернулась возможность шевелить языком.

– Послушай, мне всё равно, кем ты меня считаешь и что от меня хочешь. Но если у меня пропадет Дар из-за тебя, то я тебя убью, – сказал я, посмотрев ей в глаза. – Убью, убь…

– Приступай, Исиальза, – перевела взгляд с меня, вновь онемевшего, мистресс на целительницу. – Сделай ему блокаду Дара.

– Полную или временную? Сколько инъекций делать? – равнодушно посмотрев на меня, сказала та.

– У него уже сделана первая блокада несколько дней назад. Если бы ты не витала в наркотических грёзах, то ознакомилась с его медкартой ещё вечером, – с раздражением ответила ей блондинка.

– Так сколько уколов? – равнодушно, не обратив внимания на отповедь, повторила вопрос эхора.

– Один. Нечего тратить редкий препарат, мужчине этого хватит и так. Надеюсь, ты не продала его?

Вместо слов целительница подошла к одному из шкафчиков, приложила ладонь к загоревшемуся сенсорному экранчику. Тот пискнул, тут же щёлкнул магнитный замок на дверце. Из шкафчика красавица достала одноразовый шприц, запаянный в прозрачную упаковку, разорвала ту, потом взяла с полки из коробочки ампулу с резиновой пробкой и со светло-зелёной жидкостью, воткнула в неё иглу и стала набирать. Уже почти вытянув поршень до конца вверх, она пробормотала:

– Надо же, перепутала.

– Чего ты там перепутала? – поинтересовалась Танаеша, которая выглядела сейчас мрачнее тучи. Думаю, она уже успела сто раз пожалеть, что пошла на поводу у эмоций «показать место мальчику» и решила устроить экзекуцию прямо сейчас.

– Тут стимулятор для тренировок и усиления с краю лежал, которым подстегиваю Дар у слабых эхоров в бригаде, – пояснила та.

Если бы взгляды могли испепелять, то сейчас бы на полу в том месте, где стояла Исиальза, лежала бы горка золы.

– Дура! – бросила ей в лицо мистресс.

– Да ничего бы не было, – пожала та плечами, убирая шприц обратно в шкафчик и беря новый и новую ампулу уже с другим содержимым, полностью бесцветной жидкостью. – Он не сразу действует и блокаду не сумеет убрать... хотя, может до первого ранга через часок каналы очистятся, но вряд ли надолго, – пока говорила, то успела вытянуть шприцем всё содержимое ампулы. – Руку ему нужно освободить и придержать, пока вводить препарат буду?

Когда я почувствовал, что к левой руке вернулась чувствительность, то попытался сделать хоть что-то – оттолкнуть, выбить шприц, ударить. Но мне не дали, скрутив в один миг. А ещё мигом позже тонкая игла вошла мне в вену, в которую стало поступать лекарство. Ощущение болезненное, но куда хуже было понимание, что сейчас происходит практически моё убийство. Не уверен я, что после блокирования Дара мой организм останется прежним. У любого другого эхора – да, но для целителя последствия будут крайне негативными. Тем более, чуть-чуть, но я отличаюсь от местных, значит, и препарат может подействовать с кучей неизвестных побочных эффектов.

«Точно убью, как только парализация пройдёт, – пообещал я, смотря на лицо мистресс. – А там будь что будет».

– Теперь ему нужен покой, – сообщила целительница, выдернув иглу из ранки и прижав к той кусочек ваты, смоченной в спирте. – Минимум час не стоит трогать, иначе могут быть неприятные последствия.

– Какие именно? – хмуро посмотрела неё хозяйка дома.

– Неприятные, – повторила та.

Мне кажется или целительница тонко глумится над своей начальницей? Мстит за внезапный подъём, за оскорбление, за, возможно, что-то из прошлого негатива в свой адрес.

А мистресс, уверен, точно уже десять раз пожалела, что решила ускорить мою «кастрацию» как эхора. Если бы не было так гадко в душе, то даже порадовался про себя. Увы, только что сделанная инъекция вогнала меня в пучину чёрной депрессии. Я недавно говорил нечто в духе, мол, пока дышу – надеюсь? Забудьте, глупости это всё… или… тут взгляд скользнул по шкафчику, где лежал шприц с неким стимулятором для эхоров, которому по силам ненадолго вернуть мне мои силы. А вдруг, с его помощью и вовсе сумею сорвать «скотч» с рудилиевых каналов? Пусть даже способности не вернутся, но на какое-то время я получу часть своих Сил, с помощью которых попытаюсь оставить о себе недобрую память в этом замке.

Вот только плохо, что ощущение Дара угасает. В прошлый раз, несмотря на блокаду, я его чувствовал, хотя и не мог воспользоваться. А теперь это чувство угасало. Примерно так проходит боль в зубе после приёма обезболивающей таблетки. Разве что в моём случае уходила позитивная часть.

– Останешься и присмотришь за ними обоими, – Танаеша посмотрела на одну из своих телохранительниц, после этого резко развернулась и вышла из медкабинета. Остались только мы трое – я с целительницей и охранницей.

Исиальза отошла к столу и чем-то там стала шуршать, потом скрылась за ширмой, вроде бы. Точно не мог сказать, так как не видел и не мог двинуть головой.

Через пару минут она вновь появилась в поле зрения, дошла до двери и щёлкнула замком. После этого вернулась ко мне. Присев на корточки, она погладила меня по щеке и произнесла:

– Эта тупая дура ещё не успела тобой воспользоваться?

Одновременно с этим я почувствовал, что ко мне вернулся дар речи и могу шевелиться. Ну да, сам так же рвал чужие техники при помощи своего Дара. Наверное, у всех целителей есть такая способность.

– Нет, – ответил я.

– Это хорошо, – широко улыбнулась она и опустила ладонь мне на грудь. – Приятно, что буду первой и обставлю мистресс.

– А эта?..

– Ты про Рину? Цепную псицу Танаеши? – хмыкнула она, расстёгивая воротник тениски и запуская руку под рубашку. – Ничего она нам не сделает.

Я приподнялся на локтях и повернулся в сторону охранницы. А та сидела в кресле, склонив голову на левое плечо и уже пустив тонкую ниточку слюны из полуоткрытого рта.

Спит.

Видимо, когда целительница проходила мимо, за ширму, то сумела дотянуться Даром до женщины и усыпить ту.

И тут во мне вспыхнула надежда. Пусть не на обретение свободы, но хотя бы дать всем прикурить тут. Судя по всему, тут от мужчин вообще ничего не ждут опасного, привыкли, что те вроде комнатных болонок. А некие старые законы и вовсе низводят их, нас, до уровня мебели. А какая опасность от тумбочки, если сама в неё не врежешься? Вот то-то и оно.

Машинально я посмотрел на шкафчик, где лежал стимулятор.

– Там лекарства от блокады, – сказала моя собеседница, перехватив мой взгляд. – Стимулятор тебе не поможет. Потом только хуже будет.

Я открыл рот, чтобы сказать о своей эхоровской специализации… и закрыл. Кто его знает, к чему это приведёт. Солидарности я вряд ли дождусь. А вот вновь оказаться парализованным – запросто. Уж кому как не целителю знать обо всех тонкостях своего дара. Блокада блокадой, но лично я бы перестраховался.

Рука женщины уже вовсю гуляла под моей рубашкой. Иногда она прикасалась к соскам и несильно те сжимала. Вторая ладонь Исиальзы опустилась мне на пах и стала поглаживать член сквозь брюки.

И только сейчас я заметил, насколько расширены её зрачки.

«Да она же вставилась недавно! Слуги мистресс говорили об этом, – осенило меня. – Или даже повторно приняла дозу только что, за ширмой! Потому и не боится гнева своей хозяйки, так как неадекватно оценивает ситуацию. Она жене простит ей секса со мной. Я бы точно не простил и обязательно пришиб даже самого ценного сотрудника, реши тот соблазнить кого-то из моих женщин».

И на этом можно было сыграть. Возможно, даже получится выполнить свой план по наведению порядка (как я сам его понимаю) в этом доме. Магнитная «молния» на штанах распалась и в ширинку тут же юркнула шаловливая ладошка женщины. Было видно, как она сильно распалилась. А от её возбуждения разошёлся и я сам. Но хотя бы сохранил голову в отличие от неё, обдолбанной наркотиками. Вот пример того, как не стоит минутное чувство удовольствия менять на трезвость рассудка и здоровье. Пусть целителю не грозит посадить то и получить зависимость, но другие от этого не защищены. Если уж так хочется эйфории, то можно накатить грамм двести хорошего алкоголя. Тем более, даже в случае похмелья не так погано, как от ломки наркоманам.

– Подожди, – я прижал её ладонь, которой эхора тёрла мне член сквозь тонкую ткань трусов, – дай я сам разденусь. Тебе понравится, обещаю. – И не став дожидаться ответа поднялся с кушетки, мягко отстранив от себя девушку. – Сядь, – я надавил ей на плечи, усаживая на ложе, нагретое мной. Эхора выполняла все мои указания, не сводя с меня расширенных зрачков, что кролик перед удавом.