Текст книги "Создатель эхоров 4 (СИ)"

Автор книги: Михаил Баковец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Дальше пришлось просто ждать.

Я лежал под кустами, страдая от холода и сырости, хотя накидка была тёплая, а место оборудовано мягкой тёплой «пенкой», на которой лежать было само удовольствие. Я-дубль страдал практически от того же самого, будучи без одежды и находясь в помещении, где отопление не работало или работало вполсилы.

Мне предстояло дождаться позднего вечера, чтобы начать действовать.

Спустя два часа я почувствовал сильную усталость. Всё-таки, использовать столько времени Дар – это для меня на пределе сил. И эффект от укола стимулятора, который я сделал перед тем, как направиться к КПП, стал сходить на нет.

Что ж, значит, пора действовать, а то будет поздно.

Я-дубль включил наушник в виде горошины, который вложил в ухо. Микрокамера была снабжена клейкой поверхности на тыльной стороне, специально для того, чтобы я сумел приклеить прибор себе на лоб. И микрофон с точно такой же липучкой я приложил к шее.

– Раз, раз, – прошептал я. – Кошка в канале, кто меня слышит?

Позывной был выбран на тот случай, если передачу сумеют перехватить противники. Вот пусть думают, что под ним скрывается женщина. Тем более что модулятор превращал любую речь в голос бесполого существа.

– Кошка, это Лампа, – прозвучал в правом ухе голос, по которому совершено было не разобрать, кому он принадлежит, не определить ни пола, ни возраста. – Слышимость на четыре.

– Слышу тебя отлично. Операцию завершила, ушла на контрольную точку.

– Принято, Кошка.

Ох, как же меня гоняли по этим радиопередачам. Я хотя бы раз, но передавал сообщение от лица мужчины, просто машинально так выходило. И вот сейчас чуть было не сказал «ушел», «завершил». К слову, кодировка тоже была придумана, чтобы ввести в заблуждение «слухачей». Чем больше будут гадать и ошибаться наши противники, если нам не повезёт и радиосигнал наших передатчиков перехватят, тем нам только в плюс.

Я дошёл до двери, повернул ручку и совсем чуть-чуть приоткрыл ту. В узкую щелочку осмотрел часть коридора, которая мне была доступна. Не заметив опасности, я раскрыл дверь шире и выскользнул из комнаты.

План здания я заучил во время репетиций. И настолько хорошо, что мог наощупь, считая шаги, сориентироваться в морге.

А вот и дверь в зал с холодильными камерами.

– И где мне тут искать нужные ячейки? – пробормотал я себе под нос, оглядывая две стены, усеянные квадратными дверками, будто экзотической кафельной плитной отделанные. Навскидку там было не менее сотни ячеек. – Ладно, начну с дальних, логично рассуждая, тела должны были убрать подальше от входа, как в том морге с засадой.

К сожалению, логика моя спасовала. Если подойти к делу с шуткой, то в очередной раз женская логика посмеялась над мужской: камеры с трупами я нашёл буквально у самой двери. Но отмечу, что нашел быстро. Просто обратил внимание, что включены далеко не все ячейки, значительная часть не работает и там, соответственно, пусто. Прошёлся вдоль стен, касаясь ладонью дверок. Несмотря на теплоизоляцию, те, которые работали, отличались немного пониженной температурой.

Во всём морге из ста пятнадцати камер были заняты всего девятнадцать штук.

Всего девятнадцать тел, все в непрозрачных толстых мешках из тонкого пластика на магнитной застёжке, которыми местными пользуются везде в королевстве, «молний» и заклёпок-кнопок тут я видел очень мало.

Все тела принадлежали женщинам, которые умерли насильственной смертью, многие трупы были очень сильно обезображены: обожжены, изрублены, раздавлены. Несколько мешков были заполнены кусками тел, в которых с трудом можно было опознать человеческие органы.

– Стой! Стой! Назад! – от громкого крика в ухе я даже вздрогнул. Бездушность голоса и громкость невольно заставили подумать о потустороннем. – Наведи камеру на последних двух!

Я вернулся к просмотру тел из восемнадцатой и девятнадцатой ячейки. Там лежали тела молодых женщин с отлично сохранившимися лицами. А вот их туловища были превращены в месиво из мяса и костей, будто, по ним каток проехал. Не понятно, что могло заставить кого-то из девушек сорваться, вон даже позабыла о кодировке.

– Всё? – уточнил я.

– Всё.

Закрыв ячейки, я разломал электронные шпионские штучки, а обломки забросил в самую верхнюю камеру на противоположной стене. Надеюсь, их долго не найдут. После этого развеял дубля.

– Ох, жизнь моя жестянка, – простонал я, выбираясь из-под куста и сворачивая вещи в тюк. Затем трижды щёлкнул радиостанцией, выждал две секунды и ещё раз повторил этот сигнал. Спустя пять минут рядом остановилась машина с Хванной.

Глава 13

– Это не чиновники, погибшие в ходе покушения, – огорошила меня Хвана. – Половина тел в морге принадлежат нашим. Может быть, та парочка неопознанных из числа чинуш или их телохранителей, но я, если честно, сомневаюсь в этом. Ну, смысл развозить их по разным моргам?

– Ваши? А-а, те бойцы, которые сюда по тревоге отправились, – не сразу понял я, о чём идет речь. Усталость и откат после долгой поддержки Дара сказывались на сообразительности. – А остальные кто?

– Не знаю. Может, агенты той самой оперативницы, с которой всё началось. Или кто-то ещё, – пожала она плечами.

– А зачем их хранят в этом морге?

– Сан, спроси чего полегче, – зло бросила мне электронщица. – Знала бы – не пришлось бы лезть в это паучье логово.

Девушка выглядела слишком взвинченной, что тот шарик, до которого достаточно спичкой коснуться, чтобы он взорвался как от прокола иглой.

– Выходит, Викесса правильно сказала, что нам нужно посмотреть на тела чиновников. Может, она уже видела их до того, как приняла препарат для стирания памяти? – вздохнул я.

– Не знаю. Приедем и спросим у неё самой.

К сожалению, Викесса не дала нам никакой конкретики.

– Знаете, я даже совсем не уверена, что имела в виду подмену тел чиновников на наших девочек, – задумчиво произнесла она, и вновь взялась массировать виски. – Когда я узнала о покушении на тот кортеж, то мелькнула мысль, что важно увидеть именно их тела, тех, кто ехал в машинах и там погиб.

– Больше ниточек нет, – некрасиво скривилась Хвана. – Нужно искать опять.

– Может, для начала скатаемся в ту лабораторию, где произошла авария? – предложил я. – Вдруг, там что-нибудь отыщем?

– Скатаемся, но завтра. А сегодня я попробую что-то ещё отыскать в сети. Как бы знаем уже больше, чем до этого. Например, что кто-то из барновцев или даже весь их клан по уши увяз в этом деле.

– Кого-нибудь захватить и допросить, – выдвинул я новое предложение.

– Какой прыткий, – фыркнула электронщица. – Было бы так всё легко.

– Придумай тогда сама, – пожал я плечами.

– Придумаю.

На этом разговор сам собой заглох. Хвана осталась корпеть с планшетом, выискивая свои «крошки» в сети, я же с Викессой разошлись по своим номерам.

*****

– Я его пытать не собираюсь, – наотрез отказалась Хвана.

– И я, – быстро сказала Викесса, когда я перевёл взгляд на неё.

– Мне предлагаете, белоручки? – сквозь зубы произнёс я. – Что-то со мной так не цацкались. Грозились распустить на ленточки, руки распускали.

– Ой, так прям и распускали, – сморщилась Викесса и отмахнулась от обвинений. – Да и разве распустили, а? Дальше угроз дело не зашло.

В подвале гаража квартиры, снятой нами, сидел очень интересный тип, который должен вывести нас на одну ещё более интересную личность из рода Барн. Лиеми Барн, племянница главы рода, тридцатипятилетняя эхора второго ранга, эксцентричная, наглая, постоянная участница хулиганистых историй. Возраст никакой роли не играл – она вела себя, как золотая молодёжь. Низкий ранг и небоевая способность избавили её от военной службы. От обязательной, то есть «срочки» женщину откупили родичи. В сети про неё многое чего имелось. Там же откопали факт, что она часто посещает одного мужчину из, эм-м, проститутов. Даже не мужчина – парня двадцати четырёх лет.

«И что она в нём нашла? – я со скепсисом посмотрел на тщедушного невысокого пленника, накрашенного и разряженного в дорогие и яркие тряпки, как какая-то проститутка на бульваре в моём мире. – Ни кожи, ни рожи, одни понты…тьфу».

Но, несмотря на внешность, с ним Лиеми гуляла уже больше двух лет. На момент знакомства она рассталась со своим женихом и больше ни с кем не сошлась. Скандал тогда был знатный, и в сети информации удалось найти немало. К слову, связывать браком себя со своим любовником она так же не торопилась. То ли, не тянуло её к подобному, то ли, ей не давала родня этого сделать.

Женщина была бесшабашной, часто пропадающей надолго и достаточно приближённой к главе рода. Вряд ли она знает ценные сведения, да и вообще в курсе самых значимых секретов рода. Но ни к кому другому из верхушки рода нам не подобраться. А будет Лиеми у нас в руках, то откроются возможности шантажировать кого-то из клана.

Но сначала нужно разговорить вот этого кадра в подвале, за которым мы наблюдаем через видеокамеру. Если заставить пленника связаться с тридцатипятилетней сумасбродкой-богачкой и отправить ту на нужный адрес, то её захват упроститься до предела. Вот только парень не хочет контактировать и, кажется, даже не понимает, куда вляпался.

«И почему тут все бабы думают, что стоит надавить на «мужчинку», как он в соплях и слезах согласится душу продать дьяволу? Или это про тех, у кого рыльце в пушку», – с сильнейшим раздражением подумал я, вспомнив кое-какие эпизоды из своей жизни в королевстве, когда из меня пытались выдавить «признания».

Мне самому неприятно мараться об, кхм, вот это. Неужели из мужчин так легко можно вытравить мужское? Сломать характер, убрать инстинкты и превратить в нечто невразумительное? Эх, как хотелось бы показать кое-кому на моей родной Земле последствия, которые происходят с мужчиной, если его превращают в маменькиного сынка. Мужчина – это мужчина, точка. Это сила, строгость, твёрдость характера и слова, надёжность. В прочем мире представители сильного пола так или иначе похожи на мужчин. Но вот в королевстве Шкегер дело просто швах. Сначала их сделали почти натуральными рабами (а кое-кто и не «почти», превратив в сексуальных рабов), потом настолько окружили заботой, что в итоге получило вот такие образчики, что сидят в подвале. И ведь он упирается не потому что такой стойкий герой, а просто не верит в то, что ему могут причинить вред и от того показывает свой капризный гонор. Тепличное создание во всей своей красе.

Я ещё раз посмотрел на экран, на который видеокамера транслировала все действия пленника и мысленно плюнул.

«На меня, что ли, всё решили скинуть? Хотят сохранить ручки чистыми и совесть свою не беспокоить? А вот фигушки вам, милые девушки-раскрасавицы»,– подумал я и произнёс. – Мне нужен очень опытный мастер фотошопёр, специалист, который умеет в сжатые сроки смонтировать видео или изменить его так, чтобы оно стало с новыми героями.

– Зачем? – посмотрела на меня Викесса.

– Хочу этого расколоть и заставить нам помогать добровольно и без применения силы, – я мотнул головой на экран.

– Хвана, это тебе по плечу?

– Лучше найти кого-то другого. У меня нет времени на такую работу, – отрицательно покачала та головой.

– Вот ты и найдёшь нам его.

Та вскинулась, но натолкнувшись на два взгляда, мой и Викессы, нехотя кивнула:

– Ладно, найду тебе такого мастера.

Подобрала она мастера, точнее, мастерицу за пару часов. Не так и много их было в столь крупном городе. Пробежалась по отзывам, посмотрела выполненные работы и дала мне адрес.

– Тебе с нами придётся ехать, – сообщил я ей. – Может понадобиться помощь.

– Ох, как же ты меня замучал, – покачала головой электронщица. Но дальше её возмущение не пошло. Наверное, ей и самой уже надоело корпеть перед экраном, и решила воспользоваться моим поводом, чтобы отдохнуть и привести мысли в порядок. – Чуть-чуть позже поедем, хорошо? Мне кое-что необходимо доделать да и с Копой сначала стоит созвониться.

– С кем?

– Копа. Так зовут мастера по видеомонтажу. Это кличка из фильма про студентов-хакеров. Их родной город захватили механоиды, и девушки начали сражаться с ними теми способами, в которых хорошо разбирались – подбрасывали ЭМИ-мины, взламывали, подчиняли и натравливали на других.

– Только не говори, что этот супер-пупер мастер ещё студент.

– Хорошо, не стану.

Встретились со специалисткой только вечером уже в сумерках. В общем, так и оказалось – девятнадцатилетняя студентка. Высокая рыжеволосая девушка с короткой стрижкой. Симпатичная на мордашку, но с небольшой грудью, которая при её росте едва была видна. Общались с ней в уютном красивомкафе, с большим количеством цветов с лианами в горшках и кадках, которыми часть столиков отделялась, как стеной. Один из таких «кабинетов» мы и заняли.

– Привет, что хотели? – тут же спросила Копа, как только мы устроились за столом рядом с ней. – Извините, что прям так резко, но время – это деньги, а вы писали, что нужно всё сделать очень быстро.

«И перевели тебе внушительный аванс, а иначе вряд ли ты решила вообще с нами так быстро встретиться», – подумал я вслед её словам.

– У него спрашивай, – указала на меня Викесса. – Он заказывает работу.

– Что нужно, красавчик? – подмигнула она мне.

«Ах ты ж пигалица!», – про себя задохнулся я от возмущения на такое поведение новой знакомой. – Нужно сделать особое видео. Смонтировать из кусков или наложить на цельный ролик наши лица и по возможности фигуры. Или подобрать похожие.

– Особое? – переспросила та. – Вам порно нужно, что ли?

На мне скрестились сразу три пары женских глаз с разной степенью удивления, интереса и возмущения.

– Что? Порно? Ты о таком мне ничего не говорил, – нахмурилась Викесса.

– Как знала, что не стоило идти сюда, – покачала головой Хвана. – Чувствовала, что, м-м, этот впутает в авантюру. Если что, то я против участия в съемках, Санлис, тебе ясно?

– Никому сниматься не надо, – ответил я и уточнил, – почти не надо. Копа, мне нужно, чтобы ты нашла убойное по жестокости видео, где две женщины унижают, издеваются даже пытают молодого парня. На актрис смонтировать вот их лица. Сильно желательно, чтобы фигурами они походили на них же.

Та внимательно посмотрела на моих спутниц.

– Ну, они ничего так, спортивные. В приличной порнушке все актрисы такие же как они подтянутые, так что, за этим делом не станет. С лицами тоже проблемы не будет, есть у меня программка, которая изумительно, – тут девушка прищёлкнула языком, накладывает нужные лица на чужие в видео. А вот прям найти треш и угар по запросу будет сложно, – она состроила огорчённое лицо и покачала головой, демонстрируя озабоченность. – Если ещё и сроки горят, то… – не договорив, Копа посмотрела на меня.

– Горят. Нужно было ещё вчера.

– О-о! – она подняла глаза вверх.

– Мы доплатим, – холодно произнесла Викесса. – Накинем ещё один аванс…

– Утроим, – перебил я её. – Копа, нужно всё это сделать очень быстро и качественно. Получишь в три раза больше оговоренного, если уже завтра у меня на руках будет эта запись. Ну, и чтобы видео отличное, а не размытая мерзость, чтобы с первого взгляда вот в этой парочке, – я указал на своих спутниц, – любой узнал актрис из ролика.

– Длительность какая? – деловито спросила студентка.

– Минут десять-пятнадцать самого акта, прелюдия короткая в минуту-две: он сидит в камере, подвале, пустой комнате, тут они входят, что-то спрашивают… например, играют в ролевую игру про шпиона механоидов и эсбэшников, он отказывается отвечать и тут-то всё начинается.

– Смотрю, ты уже сюжет целый построил, – хихикнула она и опять подмигнула мне. – Ладно, найду я тебе что-то подходящее. Или соберу из кусков.

– Заранее спасибо.

– Кстати, – тут она уставилась на меня откровенно похотливым взглядом, – я бесплатно всё сделаю, если мы с тобой завтрашнюю ночь проведём в моей квартире, а? Как тебе моя идея? Знаешь, что я умею в постели? О-о-о, тебе понравится, и уверена, ещё потом долго не забудешь. Могу и в госпожу сыграть с поркой, если ты от этого тащишься.

У меня даже слов не нашлось от такого откровенного предложения.

«Вот тебе и студенточка, блин, – подумал я. – Девочка-припевочка с хлыстом и в латексе».

– Он не может, лечится от кое-чего неприятного, что подхватил от одной «госпожи», – ядовито и со злостью произнесла Викесса. – И ещё нескоро перестанет спать один.

– Э-э-э, – протянула Копа, – шутишь, да?

– Спроси у него сама.

– Ну, не то чтобы надолго это и прям так уж и заболел после общения с той, о ком она сказала, – начал говорить я под внимательным взглядом студентки. – Но… в общем, мы лучше заплатим. Хорошо, без обид?

– Не хочешь, как хочешь. Хотя многое теряешь, – махнула та рукой. – Тогда жду ещё один аванс, а потом начну снимать с вас троих образы для фильма.

– Уже переводим, – ответил я ей и посмотрел на Хвану.

Та едва заметно вздохнула с досадой, но перевод оформила, и вскоре телефон новой знакомой сообщил о пополнении счёта.

– Мне с вами так приятно работать, – улыбнулась та, проверив свои финансы. – Просто не представляете как.

– Пока ты ещё не приступила к работе, – заметила Викесса.

Студентка намёк поняла и тут же нас потащила к себе в мастерскую, совмещаемую с жильём. Обитала она в просторной квартире-студии совсем рядом с кафе, где заключили сделку. Там она полчаса заставляла моих спутниц крутиться на месте, строить рожицы, смеяться, кричать, с разной скоростью произносить различные фразы. И всё это тщательно снимала на несколько видеокамер. Я решил от фотосессии воздержаться. Всё равно же играть первую скрипку придётся Хване и Викессе, а не мне.

– Всё, больше вы не нужны, – сообщила Копа. – Сообщу сразу же, как работа будет готова или потребуется уточнение кое-каких вопросов.

– Ещё раз напомню, что за срочность тебе заплатили и заплатили хорошо, – произнёс я.

– Я помню.

Глава 14

Шофкун не мог поверить в то, что с ним произошло. Всё происходящее с ним за последние пару дней напоминало сюжет какого-то бульварного романчика или кинобоевика с низким бюджетом.

Его похитили!

Не просто украли, чтобы пользовать днём и ночью, а для того, чтобы он вызвал Лиеми.

«Мою Лиеми», – с теплотой он подумал о той, с которой ему было так хорошо, как ни с кем другим. Да, она грубовата, бывает порой даже жестокой и не чурается оскорблений. Но именно это и привязало к ней парня лучше всяких цепей. Она была не похожа ни на одну другую женщину, который у молодого человека за двадцать с небольшим лет жизни было несколько сотен. Со многими он провёл всего несколько часов и даже не запомнил их лиц. Бывали случаи, когда одновременно в постели он кувыркался с двумя и больше девушками. Иногда из любопытства, но чаще по причине обязательств перед некоторыми влиятельными лицами. С того момента, как он познакомился с Лиеми, подобных случаев стало на порядок меньше. И это ещё один плюсик в карму его любовницы.

Шофкун даже не подозревал, что влюбился в члена рода Барн по уши. Втрескался, как сопливая девчонка старшеклассница в одного из представителей эстрады с многотысячной армией фанаток. Просто считал, что они с Лиеми отлично друг для друга подходят. Он считал это чувство – любовь – обычной привычкой и коктейлем из гормонов, который в любой момент может закончится, и тогда на смену обожанию обязательно придет равнодушие или даже ненависть. А ведь он почувствовал влечение к девушке после первой же ночи. Разве за такое малый срок может образоваться привычка или смешаться нужный коктейль?

И вот сейчас похитители требуют, чтобы он сдал им адреса, где они встречались с Лиеми без свидетелей, и дополнительно вызвал её саму в одно из этих мест. От этого так дурно пахло, что парень даже не подумал соглашаться. Хотели бы похитители просто пообщаться с Лиеми, то не стали бы заниматься похищением мужчины!

«Ничего они от меня не узнают, – с твёрдым убеждением, что ради своей половинки, предназначенной ему Богом, он вынесет всё, что угодно. – Пусть меня хоть на кусочки режут!».

Кроме тяжёлых мыслей его беспокоило обстановка и невозможность привести себя в порядок в этом подвале. Здесь даже туалета не было, естественные надобности ему было предложено справлять в специальный миниатюрный биотуалет. Больше всего он напоминал огромный горшок-стул, которым пользуются двухлетние дети. Все отходы скапливались с спецкапсулах, которых в устройстве хватало на неделю. Вместо ванны или хотя бы душа ему дали несколько упаковок гигиенических полотенец. А еда? Если бы не голод, то он не рискнул бы есть то, что ему приносили два раза в день. Кормила его странная женщина с тощей некрасивой фигурой и с каким-то намёком на грудь. Да ещё и закрывающая лицо маской из комплекта лыжников для высокогорья. Если бы не точное знание, что ни один мужчина не опустится до такого, то Шовкун принял бы тюремщицу за представителя своего пола. Один раз он общался с женщиной в точно такой же маске, но с отличной фигурой, которую не скрывал страшный комбинезон для строителей, в который та нарядилась. И больше он никого не видел.

Сегодня всё изменилось.

Вечером к нему вошли обе женщины. Вместо вечернего подноса с несколькими одноразовыми контейнерами из разлагающегося материала, страшненькая принесла ноутбук, который поставила на стол. Её спутница несла стул с высокой спинкой и подлокотниками.

– Эй, вы что делаете? Да вы знаете, что вам за это будет? – закричал Шофкун, когда обе женщины схватили его, посадили на стул и прикрутили его пластиковыми прочными хомутами за ноги и руки к ножкам и подлокотникам, а широким ремнём обхватили грудь, намертво привязав к спинке. – Да вас всех убьют!

Внимания на его слова никто не обращал совершенно никакого внимания. Убедившись, что пленник зафиксирован, и освободиться без посторонней помощи не способен, одна женщина, самая красивая, вышла из подвала. Страшненькая осталась. Как только за её напарницей закрылась дверь, она подошла к стол, включила ноутбук и запустила какой-то видеоролик, на котором в самом начале был показан голый мужчина, прикованный к стене. Помещение обстановкой было похоже на комнаты, где снимаются фильмы для взрослых в жанре БДСМ.

Спустя несколько минут в комнату вошли две женщины в эротичной одежде. Комплект состоял из кожаных трусиков, лифчика и сапог на высокой «шпильке».

– Дура, ты чего мне показываешь? – фыркнул Шофкун. – Хочешь возбудиться и трахнуть меня? Себя лучше трахни? Да ты такая страшная, что на тебя ни у кого не встанет!

Женщина схватила его за шею ладонью, очень болезненно сдавив указательным и большим пальцами под основанием черепа слева и справа, и повернула голову пленника в сторону ноутбука. Второй рукой, вернее указательным пальцем свободной ладони, она сильно надавила ему на точку позади ушной мочки.

– А-а-а! – взвыл Шофкун. – Ты что делаешь?!

– Смотри и только попробуй закрыть глаза, – страшным шёпотом произнесла ему на ухо мучительница. – Я тебе тогда ухо оторву.

Парень перевёл взгляд на экран, где всё начиналось так, как в сотнях фильмах подобной тематики – легкие пощёчины, щипки, выкручивания сосков. Но вот потом… спустя минуту он понял, почему его предупредили о глазах. Женщины с экрана стали творить с несчастным прикованным парнем такое, от чего у Шофкуна внутренности скрутило узлом. Несколько раз он порывался отвернуться или закрыть глаза, но боль, которую ему причиняли сильные пальцы мучительницы, быстро убедили его больше так не делать. К тому же, женщина отматывала картинку назад, заставляя несколько раз смотреть на бесчеловечные пытки, которым подвергался несчастный на экране. Иногда одна из женщин смотрела в камеру, улыбалась и что-то говорила, шутила или рассказывала анекдот. На фоне истерзанного мужского тела, истошных криков, хрипения несчастного это производило особенный эффект.

Кино?! Нет, нет и нет! Шофкун слышал несколько страшилок, что есть какой-то орден, члены которого похищают женщин и даже мужчин, над которыми потом измываются, пытают и убивают. И всё это записывают на видеокамеру. До этого момента он всегда считал их не более чем слухами, а если даже и ошибается, то всегда был уверен, что с подобным ему-то уж точно не придётся столкнуться.

– Я всё равно вам ничего не скажу, ничего, – дрожащим голосом и, всхлипывая, сказал он, когда фильм закончился. Длился он чуть больше десяти минут, но парню это время показалось вечностью. – И помогать не стану.

– Мне не скажешь, а им? – прошептала та и повернула его голову в сторону двери в подвал, которая в этот момент стала медленно раскрываться, впустив в помещение двух женщин в эротичной одежде, состоящей из чёрного кожаного нижнего белья и блестящий сапожек на тонком высоком каблуке. Одна из них посмотрела Шофкуну в глаза, улыбнулась и томно произнесла:

– Красавчик, хочешь услышать анекдот про плохого мальчика, хорошую девочку и ручку от швабры?

Эту одежду, лицо, улыбку, этот голос и шутку пленник видел и слышал всего несколько минут назад. Именно эти две красивых женщины пытали мужчину в коротком фильме, который его заставили смотреть от начала до конца.

– Развлечёмся втроём, малыш? – подмигнула ему вторая.

И тут нервы у Шофкуна не выдержали, он дёрнулся назад, чуть не завалив стул, и страшно заорал, так, что лицо побагровело, а на шее вздулись вены:

– Не-е-е-ет!!!

*****

– А ты страшный человек. Санлис Рекдог, – сообщила мне Хвана, когда все дела с Шофкуном были завершены. – Лучше избить, чем поступить так, как ты сделал с этим несчастным пареньком.

– Что ж ты не стала его бить, когда я предлагал? – посмотрел я на неё. – Совесть не позволила? Воспитание? Хотела чистенькой остаться? Да и фильм ты смотрела и отговаривать не стала, от участия в постановке тоже наотрез отказываться не стала.

Та отвела взгляд в сторону и буркнула:

– Я просто не думала, что на него это всё так подействует.

– Никто не думал, – сказала вслед за ней Викесса.

– Кроме него, – кивнула на меня Хвана. – И как только в голову такое могло прийти, Санлис? У вас там часто такое применяют?

– Вообще-то, – произнёс я с холодком, – у нас такое тоже не применяют или я о таком не слышал. Побои и спецпрепараты куда как больше в ходу. Только вы не захотели его бить, всё свалили на меня, хотя как раз это дело относится к вам больше раз в сто. Кому нужно разобраться с уничтожением Службы, а?

– Ну, не путём пыток невинных, – покачала головой Викесса.

– Ай, да ну вас. Им все сделал, а они ещё и обвиняют, – махнул я рукой.

М-да. Не думал я, что до такого дойдёт. Шофкун после просмотра фильма и лицезрения моих спутниц, чьи лица и голоса использовались в нём, чуть с ума не сошёл. Вовремя ему сделали укол сильного успокоительного. Но даже после пробуждения он при виде девушек начинал сильно дрожать от страха и закатывать глаза под лоб, чтобы потерять сознание. Пришлось с ним общаться мне в образе тюремщицы, той самой, что в маске и с маленькими сиськами. Их я сделал просто, не заморачиваясь: сунул под майку по куску ваты слева и справа на груди. Вот и весь мой образ женщины. Даже не ожидал, что этот балбес в подвале не узнает во мне мужчину и, не желая слышать от него насмешек, решил с ватой обходиться экономно. Так, чтобы «грудь» особо не бросалась в глаза. И надо же такому было случиться, что пленник не раскусил мою маскировку. Наверное, с женщинами он куда как чаще общался, чем с мужчинами. Или ему просто в голову не могло прийти, что мужчина способен маскироваться под некрасивую женщину, одеваться в ту робу, которую я носил и так далее.

Но как бы там ни было, с задачей я справился. Правда, в итоге Викесса и Хвана всё равно стали смотреть на меня, как на палача какого-то, садиста и извращенца. По крайней мере, именно такими мне сейчас кажутся их взгляды. И вот попробуй пойми этих женщин: пальцем (ну, почти) не тронул, а всё равно чуть ли не зверюгой стал. Тьфу, блин.

Шофкун сдал все адреса, где он встречается со своей любовницей, сообщил об их шифре и кодовых словах и фразах, телефонные номера, сайты и логины к пользовательским аккаунтам, с которых они связывались. Эта парочка буквально создала целую конспирологическую цепочку для связи друг между другом. Со слов парня родня Лиеми была так против их связи, что даже угрожала убить его. Правда это была или он сам себя в это заставил поверить – проверить сейчас никак невозможно.

– Санлис, никто тебя ни в чём не обвиняет, – горячо произнесла Викесса и бросила быстрый взгляд, полный недовольства на свою подружку. – Тем более, никто не виноват, что Шофкун такой слабак. Я бы никогда не додумалась до такого способа.

– Да я тут почти не при чём, – хмыкнул я. – Прочитал в одной книге, в обычном бульварном детективчике. Раз физически трогать нельзя, то можно надавить на психику. Будь у нас времени побольше, то сыграли бы на стокгольмском синдроме. Но пришлось действовать вот так грубо, – развёл я руками.

– Что за синдром? – вопросительно посмотрела на меня Викесса.

– Когда заложники или пленники проникаются положительными чувствами к своим похитителям. Был в истории случай, когда бандиты захватили группу гражданских, чтобы диктовать условия руководству. Пока все раскачивались и вели переговоры, то времени прошло порядком, и пленники не просто привыкли к своим тюремщикам, но кое-кто даже влюбился в них. Потом на суде их защищали всеми силами как могли.

– Весёлая у вас там жизнь, – хмыкнула электронщица. – У нас клановая дружина или жандармерия мигом бы разобрались с такими. Вплоть до удара без пощады – по бандитам и заложникам. Конечно, если там не было бы мужчины. В этом случае туда прошли бы несколько невидимок и тихо всех зачистили бы.

– Это было очень давно, и тогда с подобным почти никто не сталкивался, не знали, как вести себя и реагировать на событие, – ответил я ей. – Сейчас с захватчиками тоже не особо церемонятся, часто под удар попадают и заложники вместе с бандитами.

– И правильно, – кивнула Викесса. – Если идти на поводу у преступников, то подобные ситуации станут возникать всё чаще и чаще. От этого невинных жертв будет только больше. Лучше сразу показать, что никто не собирается прислушиваться к требованиям и не признает никакого живого щита. В нашем королевстве такое не может быть точно, потому как некуда скрыться тем, кто устроит такую мерзость. Это у вас там места много, народу ещё больше. Вот и сходят некоторые с ума. Хотя, конечно, во время войны между кланами всякое случалось, но там страдали только члены и почти никогда случайные лица. За этим правительство следит крайне жёстко.

– Ой, да хватит уже об этом, – прервала подружку электронщица. – Что с Лиеми будем делать? Точнее, как её захватывать станем? Сами ей напишем от лица Шофкуна или прикажем ему лично связаться с ней?

– Лучше сами, – предложил я. – Парень может выдать нас сам того не желая, сорваться, например, и начать просить спасти его. Или голосом напуганным даст понять то, о чём словами не скажет. Поэтому, удобнее всего написать Лиеми от его лица нам самим. Они, между прочим, так часто делали раньше, полагаю, что и сейчас это не насторожит её, не должно насторожить. Тем более, никто не в курсе, что Шофкун у нас под замком.