Текст книги "Лжедмитрий. Игра за престол (СИ)"

Автор книги: Михаил Ланцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 3

25 сентября 1603 года, Москва

Дмитрию требовалось поддерживать образ православного человека, то есть, посещать церковь. Хотя бы раз в неделю. Поэтому, выбрав небольшую церквушку на отшибе, он туда и наведался в неурочное время. Просто помелькать, да подумать в тишине. Взял свечку. Зажег. Да встал в уголке, разглядывая убогую роспись на стенах.

Бардак в его голове творился изрядный.

Москва кипела и бурлила. Даже его два слуги, баварец и миланец, и те ходили нос задавши. По идеи нужно было уходить. Срочно. Каждый день все только усугублял. Но он не мог. Прохожие на улицах смотрели на него словно на мессию. Ему просто было стыдно их подводить. Но и делать ничего он не мог. Идти поднимать стрельцов, да Кремль штурмовать? До такого фимоза головного мозга он еще не дожил. Отбить-то отобьют. Но что дальше? Дмитрию хватало ума, чтобы понять – монарх с такой мутной легитимностью долго не усидит. Нет, способы он знал. Только вот беда – все они вели к тотальному разрушению России. Безудержной дворянской вольнице, интервенции и так далее. Хороший размен, ничего не скажешь. Взять тех людей, что на улицах с надеждой на него смотрели, и убить. А тех, кто выживет, вогнать в полное ничтожество и совершенную, безысходную нищету. Как он потом жить с этим станет?

С такими мыслями Дмитрий простоял, наверное, час или около того, пытаясь понять – что делать дальше. Он так погрузился в себя, что даже не заметил, как из церквушки исчезли совершенно все люди, даже служки….

Патриарх Иов медленно вошел в церковь. Семьдесят восемь лет – немалый возраст. Да и волновался он. Как прибежал служка и сообщил о том, куда и как забрел этот «Дмитрий», то сразу же решился. Сел в коляску да поехал, боясь не успеть. Говорить с этим самозванцем было совсем не обязательно, но взглянуть хотелось. Самозванцем. Да. В этом Иов был абсолютно убежден. Он-то был у гроба покойного царевича…. Однако, когда патриарх приблизился к отстраненно стоящему мужчине, то невольно вздрогнул и побледнел. Ему показалось, словно сам Иван Васильевич восстал из мертвых, помолодел и предстал перед его очами. Стало больно и стыдно. Вспотели ладони. По спине пробежал холодок нервных мурашек. А ноги предательски затряслись. Ведь он был среди тех заговорщиков, которые продвигали Бориса Годунова на царство. Даже через труп Федора Ивановича, законного наследника Ивана Грозного. И грехов на нем в тех делах – без счету…

Вдруг этот молодой мужчина словно бы очнулся и, поведя взором, наткнулся на патриарха, стоявшего враскорячку с испуганным видом. Ну а как ему еще стоять? Ноги-то поплыли. Посох едва позволял удерживать равновесие.

– Кто ты, старче? – Произнес Дмитрий.

– Я… зови меня отец Иов, – собравшись с духом, произнес патриарх.

– Почему ты боишься меня?

– Ты… очень похож на…

– Да-да. Знаю. Похож. Мне уже все уши прогудели. Но и что с того?

– Как что?

– Зря я вообще сюда приехал, – фыркнув, произнес Дмитрий и отвернулся к алтарю. – Хотел же ехать в Испанию. Наниматься в экипаж конкистадоров. Ехать завоевывать Новый Свет. А тут… не выдержал. Любопытство взыграло.

– Так ты не Дмитрий?

– Меня действительно зовут Дмитрий Иванович. Но тот ли я Дмитрий, о котором все говорят – я не знаю. Своего детства не помню, – начал загонять свою легенду наш герой. – Словно корова языком слизнула. Первое воспоминание – руины замка Штауфен и дикая головная боль. Она долго меня мучила, отпустив только спустя девять лет.

– Совсем ничего не помнишь?

– Совсем. Кроме языка. Но и с ним, как я понял, не все ладно.

– Странно, – произнес, пожевав губы, патриарх. – Но ты удивительно похож на Ивана Васильевича. Я его хорошо знал. Как увидел – обомлел.

– Грешен перед ним? – Не оборачиваясь, спросил Дмитрий. – Иначе чего бы тебе меня бояться? Мне казалось, к тебе, патриарх, он был весьма благосклонен. Привечал. Поднимал и возвеличивал. Соратником своим считал.

– Я… нет, что ты… но… откуда? – Сумбурно произнес Иов.

– Видишь – в церкви все ушли. Куда, а главное зачем? Тут не нужно большого ума, чтобы понять – освободили место для разговора с глазу на глаз. Значит, фигура, которая желает пообщаться, высокого полета. Ты стар и зовешься Иова. Это духовное имя нашего патриарха, который слыл верным сподвижником Ивана Васильевича. Как в опричнине, так и вне ее. Сам скажи – много ли в Москве людей в сане, что смогли бы попасть под это описание?

– Что ты намерен делать? – После долгой, вязкой паузы, спросил Иов.

– Не знаю. Сюда думать и пришел. Все, что приходит в голову, заканчивается либо кровью, либо большой кровью. Ну и, в большинстве исходов, я гибну молодым и красивым. Что, как ты понимаешь, не есть предел моих мечтаний.

– Поделишься? – Прищурившись, поинтересовался патриарх, без всякой, впрочем, надежды.

– Почему нет? Я давно не был на исповеди. Засчитаем за нее. Хотя, царю можешь и рассказать. Что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку.

– Не богохульствуй!

– Начнем с того, что я действительно не знаю, тот ли я Дмитрий. Насколько мне известно, младший сын Ивана Васильевича был в мать – черен волосами, худощав, изящен и невысок. Должен был таким вырасти. Да и глаза имел карие, а не голубые. Почему меня считают «тем самым», я не понимаю. Допускаю, что я действительно сын Ивана Васильевича, но, в этом случае, скорее всего, я бастард.

– Откуда у тебя столь дорогое снаряжение?

– Иван уже рассказал о кресте и перстне?

– Да.

– Их мне отдали еще совсем маленьким. Сказали, от моего отца. Действительно ли, мне не ведомо. Но ношу. В конце концов, это единственный кусочек моего прошлого. Очень сложно, я скажу тебе, жить, не зная, кто ты и откуда.

– А кто тот щедрый благодетель?

– Не знаю. Рядом со мной всегда были наставники. Языки, науки, фехтование и прочее. Того, кто выделял на все это деньги, я так и не узнал. Он предпочитал оставаться в тени. Всю жизнь я путешествовал, редко задерживаясь на одном месте. Объездил практически всю Европу. Разве что в Польшу и восточнее никогда не заезжал. Мои наставники умышленно держали меня в стороне.

– Тогда как ты смог добраться сюда? – Заинтересовался патриарх.

– Мне помог случай. Во время одного из переходов, на наш отряд напали. Осталось только трое слуг, да я. Вот и решил сбежать, ибо бесконечная учеба мне надоела. Зачем и для чего меня готовили? Почему в тайне? Из-за чего держали в православии? Хотя, я убежден, в детстве могли спокойно крестить в ту веру, какую считали правильной.

– Это те три слуги, которых убили позже?

– Да. Так я остался совершенно один. В Литве недалеко от Смоленска.

– А зачем в Москву шел?

– Я хотел найти свои корни. Или хотя бы посмотреть на земли, в которых родился. Пусть и для того, чтобы их покинуть навсегда. Уверен, что тот, кто держал меня в почетном плену, уже рыщет. Он потратил на меня столько денег не просто так. Здесь, в Московии, его люди объявятся довольно скоро, так что задерживаться мне не хотелось бы.

– Почему же ты до сих пор не уехал?

– Если бы это было так просто, – покачал головой Дмитрий и повернулся. – Отче, ты хоть понимаешь, какая помойная жижа тут у вас бурлит? Вдумайся. Вот приехал я – безвестный рейтар. Не успел к Москве подойти, как оплот державной власти – стрельцы, уже меня законным наследником признали. Это же ни в какие ворота не лезет! Держава по швам расходится. Уеду. И что будет дальше? Любой желающий выйдет на площадь и назовется царевичем Дмитрием. И ему поверят! А будет ли он думать о последствиях своих поступков? Вряд ли. Убьют болезного? Так новый выкликнет. И ему тоже поверят.

– Почему ты считаешь, что ему поверят? – Прищурился патриарх. – Ты-то поразительно похож на Ивана Васильевича. А если кто будет не с таким сходством?

– И много меня видело людей? – Усмехнулся Дмитрий. – Людям нужен символ надежды на лучшую жизнь. Так что, они станут цепляться даже за бесформенные тени.

– Хм. А почему ты не хочешь выдавать себя за царевича?

– Во-первых, я не знаю точно, он ли я. И вряд ли узнаю. Во-вторых, жаждать власти в Русском царстве в эти годы может только безумец. Тяжелая война Ивана Васильевича привела к опустошению земель. Кто же знал, что за Ливонию встанут столькие? Опричнина угасла. Бояре, разрывающие державу в междоусобице, подняли головы и расправили плечи. И вновь пух с перьями полетел от изможденной двухголовой куры, терзаемой стаей лисиц. Умер Федор Иванович. Слабый и бездеятельный. Борис Федорович… – медленно произнес Дмитрий. – Какой бы он хороший ни был, что он может? Да и любой на его месте. Выбранный Земским собором наш царь не обладает должной властью и влиянием. Атаман у разбойников и то державней. Вот – даже со мной ты пришел говорить, а не отряд стрельцов. Он уже не верит собственным людям. И это он – законный царь, венчаный честь по чести. А ты представь, что будет, если кто-то, как вор, через бунт прорвется на престол? Бояре совсем берега потеряют, начнут разрывать царство на куски. Какие угодно, лишь они там главными оказались. Речь Посполитая, Швеция и Крымское ханство постараются оторвать от державы куски. Да побольше. Да повкуснее. Мечтая разделить все эти земли между собой. Гиреи  отлично показали свои интересы. Думаешь, их династия ныне желает иного? А дом Ваза ? Вот и получается. Уйду – плохо. Останусь – плохо. Умру – тоже плохо. Выживу – не лучше. Как не поверни – везде беда. Наверное, тот человек, что стоял за моим обучением и воспитанием был прав. Нужно было держаться от Русского царства подальше. Видишь что получилось? А ведь я только пришел сюда. Словно проклятый…. – сказал Дмитрий, замолчал и отвернулся к алтарю.

А патриарх, пораженный этими словами от весьма молодого мужчины, постоял немного, да и пошел на выход. Ему было душно. И страшно. Потому что все сказанное выглядело уж очень реально.

Глава 4

26 сентября 1603 года, Москва

– Мда… – Произнес Борис Федорович устало потер виски, недовольно поглядывая на патриарха, завершившего пересказывать беседу с «рейтаром». Сокращенно, разумеется, без лишних подробностей. – И что, получается он тот самый Дмитрий? Ты же был у его гроба.

– Ты не хуже меня знаешь, что в той истории все очень странно. Тело, к приезду Шуйского с помощниками уже погребли под предлогом тления. Дескать, жарко и пахнет сильно. Гроб был. Труп был. Но кто конкретно там лежал достоверно не известно. Почти все, кто входил в ближний круг царевича, умерли. Быстро. Кто в тот же день, кто в течение недели. Твоих людей, что ты посылал с… хм… деликатным поручением, тоже перебили. Сами же они так глупо не поступили бы. Задумали же медленным ядом действовать. Никто бы ничего и не узнал. А тут такая несуразица…

– То есть, ты полагаешь… что?

– Это не исключено. Сам я юного царевича видел только мельком. Он был неинтересен. Признаться, не вспомню ни цвета волос, ни глаз. Однако, в любом случае, кровь Ивана Васильевича в этом муже явно имеется. И, в отличие от Федора, Дмитрий удался на славу. Даже внешность его не так перекошена, как у старшего брата. Нос прямой, глаза и спина не скособочены. Вышло лучше, чем у отца.

– Интересно… – произнес Борис, вставая и прохаживаясь. – Кто же этот благодетель, что столько лет обучал и воспитывал «подрастающее поколение». А главное – для чего?

– Мне кажется, что это кесарь .

– Рудольф?

– А кто еще мог это сделать?

– Мог. Верно. Но зачем?

– Волнения в царстве не стихают долгие годы. Возможно, он хотел подождать подходящий момент. Женил бы на дочери, давая в приданое войско папистов с великим множеством ксендзов. И сел бы Дмитрий в Москве. Вроде Рюрикович, но без армии Рудольфа – никто. Верный. Податливый. Удобный.

– Возможно, – буркнул Борис Федорович.

– А больше и не кому, – развел руками патриарх. – Все остальные либо бедны, либо им нет никакого дела до нас. Та же Франция или Испания. Что мы им? Очень далеки.  Хотя могли бы, при желании.

– Кстати, не люди ли кесаря мутят воду в Москве? Хм?

– Сегодня же начну выяснять, – серьезно ответил патриарх, коря себя за то, что раньше не отдал очевидный приказ.

Глава 5

26 сентября 1603 года, Москва

Дмитрий медленно смещался по влажной земле улицы, стараясь не упускать из вида врагов. Перед ним было три казака. Четвертый корчился, валяясь в стороне. А он, выставив перед собой шпагу  с дагой , пытался унять волнение и сосредоточиться на поединке.

Вчера вечером он имел очень неприятный разговор с представителем Московской торговой компании англичан. Поначалу-то тот пытался обещаниями и красивыми словами подвигнуть Дмитрия на бунт. Дескать, тому только и нужно, что выйти на площадь да призвать народ. Все остальное они сами сделают. Конечно, не бесплатно. Его видите ли тяготило то, что царь Борис не расширил привилегии англичан, которые были «недостаточными и просто оскорбительными» для «честного» торгового люда. Но «безродный рейтар» не внял его словам. Даже посмеялся, поинтересовавшись, не с ирландцами  ли тот московитов перепутал? Тогда сей знатный гость торговый перешел к угрозам. На что Дмитрий пообещал сдать нечестивца прямо в руки разбойного приказа, притащив за шкирку.

Англичанин от таких заявлений совсем чувство меры потерял и самосохранения. Начал махать руками. Брызгать слюной. Да и вообще вести себя дико невоспитанно. Так что Дмитрию пришлось прописать болезному несколько «отцовских лещей». Исключительно в лечебных целях. Не то, чтобы у Димы был хорошо поставлен удар, но «двоечка» зашла знатно – левый кулак – в зубы, а правый – в ухо. Да с разворота. Видно, не готов был англичанин к такому формату беседы. Сразу перешел в позицию «партер». Вот наш герой и не сдержался, добавив по афедрону сапогом. Уж больно это напрашивалось само собой.

А утром появились эти кадры.

Выскочил из лавки на крики. А тут вот они. Слуг уже зарезали. Стоят, его ждут. И скалятся гадко.

Если бы напали сходу – тут бы и конец. Но нет. Переоценили свои силы.

Дмитрий же их удивил. Да и дестрезы  они не знали. Вот первый и попал впросак, потеряв удобный момент. Оставалось решить, что делать с этими тремя, кружащими с ним в танце.

Конечно, с техникой у них полный швах. Это было видно даже невооруженным взглядом. Да и кто их тут толком учить станет? Бандиты и разбойники, коими в те годы были казаки практически поголовно, редко когда особыми боевыми навыками отличались. Пытливостью? Да. Находчивостью? Безусловно. Способностью искать нестандартные пути? А как без этого? Одна беда – боевого опыта у этих наверняка вагон и маленькая тележка. Что крайне опасно.

Потихоньку собирались зеваки. Не каждый день на улице такие поединки.

Дмитрию было очень тяжко.

Да, теорию боя против нескольких противников он знал хорошо. И кое-какую практику учебных поединков имел. Но опыта реальных столкновений такого рода ноль. Поэтому полностью ушел в глухую оборону, лихорадочно пытаясь найти выход из сложившейся ситуации.

Казаки явно озлобились. Гибель товарища в их планы, очевидно, не входила. Задавить щенка и вся недолга. А он взял и зубы показал. Скотина.

Но опыт не позволил им сразу броситься бездумно на своего противника. Вместо этого они закружились с ним в танце, стараясь компенсировать проблемы с техникой тактикой скоординированного боя. Если атака, то с двух сторон. Оттеснение. Стремление всячески ограничить подвижность этого удивительно резвого трупа.

Сколько они так прыгали – неизвестно. Однако запыхались все знатно. Впрочем, значительно лучше тренированный и здоровый организм Дмитрия выдерживал эту нагрузку куда как проще…

Хосе прожил непростую жизнь.

Сын простого рыбака из деревушки под Барселоной чудом оказался на настоящем боевом корабле. Простым юнгой. Всего за пару лет обзавелся опытом, навыками и уважением сослуживцев. Потом проклятый поход Непобедимой армады. Шторм. Гибель корабля. Как он тогда доплыл до берега – он не знал. Чудо. Не иначе. Наем в пешие полки испанского короля, стоявшие в Нидерландах. Кампания. Ранение. Плен. Снова служба. Уже Императору Рудольфу. Вербовка русским посланником. И вот он здесь, уже который год на службе царю. Сначала Теодору, теперь Борису.

И вот, выехав из-за поворота кривых улочек Москвы, он со своими приятелями, с удивлением заметили драку. Да какую! Не на кулаках, как здесь бывало. А с клинками наголо. Троица, совершенно бандитской наружности, грамотно наседали на хорошо одетого одиночку. Тот неплохо держался. Очень неплохо. Какой стиль!

– Эй! Что здесь происходит? – Громко крикнул Хосе по-русски, стараясь привлечь к себе внимание. С сильным акцентом, разумеется. Не избавился пока. Рыжий незнакомец благоразумно не стал поворачивать голову на окрик. А лишь, улучив момент, мазнул взглядом, смещаясь в своем смертельном танце.

– Это наемные убийцы! От англичан! – Выкрикнул Дима на немецком языке.

Англичан Хосе не любил. Вообще. Тут и презрение их веры. И покровительство старой королевы пиратам. И стыд за тот страх, что он испытал тогда, во время вынужденного купания в Ла-Манше.

– Вот зараза! – Воскликнул старый приятель Хосе, Густав, служивший с ним в одном десятке немецкой роты господина Маржере. – Что будем делать?

– Драться, – оскалился Хосе, спрыгнул с лошади и, выхватив свой клинок, пошел на помощь незнакомцу. Его приятели последовали за ним. На англичан им всем было плевать. Но наемных убийц не любили. Их никто не любил.

Это и решило исход сражения.

Казаки растерялись от желания включиться в драку «немчин» государей службы. Потеряли темп. Дмитрий же, уставший уже от этого смертельного танца, без малейшей жалости воспользовался моментом.

Раз. И казак, атаковавший без согласования с коллегами, безмолвно валится на землю. Дага поймала саблю, отвела в сторону захватом, а шпага красиво вспороло жертве горло. До позвоночника. Все-таки испанский стиль предполагал рубящие удары, для которых боевая шпага вполне подходила.

Раз. И второй казак, попытавшись исправить свою оплошность, был пойман контратакой в классическом итальянском ключе. А кончик пламенеющей шпаги нашего героя показал у бедняги со спины. Насаживая того, как куропатку на вертел.

До третьего дотянуться Дмитрий уже не успел. Его убил Хосе, обычным кошкодером , которым владел отменно. Научился, на службе у Рудольфа.

– Славно! – Воскликнул Густав, видевший весь бой.

– Благодарю, – также на немецком ответил Дмитрий, чуть кивнул всем пяти «немчинам», что ринулись ему на помощь.

– Почему они на вас напали? – Поинтересовался Хосе.

– Вчера я набил морду английскому купцу, который подбивал меня на бунт против царя. Он, вероятно, обиделся.

– Ха! – Выразил свое одобрение Хосе.

– А тебя не Деметрий зовут? – Подозрительно прищурился Густав, вспоминая разговоры, которыми натурально гудела вся Москва.

– Так и есть, Дмитрий, – произнес тот и замолчал.

Повисла вязкая тишина.

Наемники, наконец, поняли, КОМУ они пришли на помощь и что вообще здесь происходило. Тела убитых слуг дополняли образ. Слова же Дмитрия совершенно выбили их из колеи. Как так? Получается, что это англичане готовили бунт против царя?

Наш герой тяжело вздохнул, вытер оружие об одежду убитых и направился к своему коню. Начал проверять рейтпистоли и пуферы. Да и вообще готовиться к серьезному бою. На слуг же своих даже не взглянул. Ему было тошно от сложившейся ситуации. Конечно, было бы разумно собрать с тех ценности, выданные им же. Не та эпоха, чтобы вот так глупо транжирить. Но он просто отмахнулся от этой мысли. Спустить сейчас эту выходку и убежать? Можно. Но куда? Все мечты о далеком Новом Свете в одночасье поблекли. Он вдруг понял – никуда ему отсюда не деться. Умрет и вся недолгая. Помучавшись немного, да подивив народ. Не англичане, так царь. Не царь, так поляки….

– Мы можем вам помочь? – Наконец нарушил тишину Хосе, после того, как Дмитрий вскочил в седло своего гольштинца.

– Я еду умирать, – безразлично ответил он. – Этих убийц наняла торговая компания. Сколько смогу – убью. Всех. Без разбору. Для людей, что попытались отплатить черной неблагодарностью державе, принявшей их добром и лаской, иного наказания и быть не может. Там и умру. Либо сразу. Либо от ран. Либо на выходе стрельцы застрелят.

– Позвольте мне с вами, – после секундной заминки, произнес Хосе. – У меня тоже есть долги перед англичанами.

На самом деле все было намного сложнее. С одной стороны, у Хосе действительно было, что вернуть англичанам и, если этот Деметрий прав, то предотвратить заговор – его прямая обязанность. С другой стороны, если он врет и сам воду мутит, то его обязанность – защитить английских купцов и арестовать или убить Дмитрия. Ведь у царя, которому давал клятву, были договора с англичан. И как бы все не выглядело, он, как человек, живущий с клинка, обязан был держаться долга. Предаст? И что дальше? Свои же потом прибьют. Наемники к предательствам относились очень серьезно. Кто их наймет, если их слову нельзя верить? В общем, Хосе решил, что на месте разберется.

– И мы с вами, – встрял Густав, кровожадно улыбаясь. Он, как и все остальные, все понял. Разбираться нужно на месте. Тем более, если этот Деметрий прав, то это дело становиться крайне выгодным. Биться плечом к плечу с человеком, которого практически вся Москва считает царевичем, очень почетно. Разве он забудет тех, кто ему помог в сложный момент жизни?

Дмитрий внимательно посмотрел на этих мужчин и задумался. А почему, собственно и нет? Опытные рубаки. При оружии.

– Тогда выступаем не медля. Наверняка кто-то наблюдал за выполнением заказа. Мальчишка или зевака прохожий. Он, увидев провал нападения, побежал докладывать. Дорога каждая секунда. Ибо пока они не ждут нападения. Удивим их своим визитом.

– Выступаем! – Хором ответили бойцы.

– А ты, – грозно произнес Хосе, обращаясь к владельцу лавки, что робко выглядывал из приоткрытой двери. – Все здесь соберешь и подготовишь к погребению. И не дай Бог пропадает хотя бы иголка! Кожу сдеру!