Текст книги "Герои чужой войны (СИ)"

Автор книги: Михаил Михеев

Соавторы: Елена Ковалевская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Берта согласилась с Гершви за полковника, что с промышленной базы консорциуму будут поставлять неучтенные партии металлического лития, который незаменим для сотен технологических процессов, начиная от термопреобразователей и сплавов в космонавтике, и заканчивая энергетикой и регенерацией кислорода в закрытых автономных пространствах. За это Гершви пообещал поставлять Дозини лишние нейро-скафандры, чтобы тот мог передавать их друзьям капомафиозо. А большая часть суммы, что будет перечисляться на счет полковника с той и с другой стороны, уйдет в офшорную зону Швейцарского кантона, чтобы оттуда отправиться на счета в Исламском Союзе и после еще с десятка замысловатых переводов осесть у мисс Хилленгер.

Глава 7

Империя. На границе с Конфедерацией.

Созвездие Павлин. Дельта Павлина.

Год 3285-й по земному летоисчислению.

В рейд 'Ретвизан' выходил на следующий день, рано утром, если считать по корабельному времени. Не было никакой помпы, никаких торжеств – просто огромный линкор мягко отошел от причала базы и начал разгон, уходя в неизвестность. Разгонялся он неспешно, хотя все равно это заняло раз в тридцать меньше времени, чем у грузового или пассажирского корабля – возможности его двигателей были совсем иными. Потом скачок – и линкор вышел из гипера там, где его никто не мог ожидать. Энерговооруженность 'Ретвизана' была процентов на семьдесят выше, чем у предшественников, соответственно, и прыжки он мог делать заметно более длительные. В результате линкор проскочил мимо пограничных систем конфедератов, имеющих налаженную систему обороны, и оказался глубоко на ее территории. Здесь не было готовых к бою военных флотов, а немногочисленные патрульные корабли лихо гонялись за пиратами, но вряд ли могли хоть что-то противопоставить имперскому линкору. Зато были тыловые базы, не готовые к обороне планеты, и рейдер мог развернуться по полной программе.

Надо сказать, с тактикой у имперского флота всегда были некоторые проблемы. Если конкретно, она строилась на очень простых и коротких постулатах: во-первых, создать корабли лучше, чем у всех остальных. Во-вторых, построить их больше всех. В-третьих, обучить экипажи так, чтобы все завидовали, и, наконец, в-четвертых, с треском раздавить любого, кто не понял, что лучше сдаваться сразу. В плане большой войны это было оправдано, но с точки зрения спецопераций довольно сильно мешало. Привычка ломать противника грубой силой оказалась удивительно заразна, и без пары эскадр за спиной имперцы чувствовали себя несколько неуютно. Именно поэтому, при хорошей агентурной разведке и отличных спецподразделениях, дальний поиск они проводили так себе, и сейчас Демину предстояло учиться этому на ходу. Однако он вполне резонно рассудил, что, имея такой корабль, как у него, можно позаимствовать многое из тактики грубой силы. Да и потом, если очень наследить и разозлить врага, тот наверняка попытается раздавить нахала, и бросит в бой все, и, в том числе, секретные драккары. Ну, в худшем случае, 'Ретвизан' наведет шороху на коммуникациях, да и испытание корабля в боевых условиях тоже результат.

Белый карлик в звездном скоплении NGC6025 не имел даже имени – только длинный и абсолютно непроизносимый код. Не было здесь и планет, которые стоило бы колонизировать – в космосе хватает миров, расположенных у звезд, имеющих спектр излучения близких к солнечному, и, соответственно, лучше подходящих для человека. Правда, здесь тоже было три планеты, причем, если верить справочникам, на одной из них когда-то существовала старая база времен ранней колонизации. Правда, от базы осталось так мало, что даже ушлые археологи не смогли раскопать ничего, заслуживающего внимания, и сейчас планета была покрыта экзотическими джунглями с не менее экзотическими обитателями. Когда-то была идея устраивать на ней сафари для богатых любителей охоты, но не срослось – то ли слишком далеко она располагалась от центра Конфедерации, то ли местная дичь была слишком агрессивной и сама оказалась не против закусить охотниками. В общем, планета осталась невостребованной и никому не интересной.

Еще менее интересной была вторая планета – размерами чуть меньше Марса, с разреженной атмосферой, холодная и безжизненная. Минеральных ресурсов на ней было столь мало, что любая добыча становилась нерентабельной. Вся жизнь, если это только можно назвать жизнью, была сосредоточена вокруг третьей планеты.

Газовый гигант, таких было много повсюду, но то ли условия его формирования были какими-то особенными, то ли еще что, но состоял он не из водорода, и даже не из смеси углеводородов, как большинство его собратьев. Конкретно этот шарик состоял из гелия, во всяком случае, верхние слои его атмосферы. Что было ниже, не знал никто, но и возможность добычи гелия, ценного сырья, без которого не смогли бы работать ни антигравитационные платформы, ни мезонные электростанции, привлекала сюда многих. Вокруг планеты вертелись три спутника, по сути, астероиды, неосторожно пролетавшие в незапамятные времена поблизости от гиганта и захваченные его притяжением. Безжизненные в прошлом глыбы, две из которых послужили в качестве площадок для заводов по сжижению газа, а на третьей, превращенной в гигантский жилой комплекс, располагался теперь их персонал, пришлись как нельзя более кстати. Вот на них-то и обратил свое благосклонное внимание вошедший в систему имперский линкор.

Памятуя о том, что наиболее серьезный вред любому противнику достигается не уничтожением его вооруженных сил, а ударами по инфраструктуре и промышленным центрам, Демин не стал мудрствовать лукаво. Он просто обрушил мощь своего корабля на орбитальные заводы, разнеся их в мелкое крошево. Та же судьба постигла и танкеры, принимавшие жидкий гелий, а затем линкор отстрелялся по жилому комплексу. Правда, вначале с него были сняты люди – потеря квалифицированных рабочих жестокий удар по любой промышленности, но еще больнее, когда эти же специалисты начнут работать на противника. Так что пленных ждали лагеря на имперских планетах, где им предстояло вкалывать на благо Империи вообще и их непосредственных пленителей в частности – процент от результата их труда будет капать на счета членов экипажа 'Ретвизана' исправно. Хотя, надо сказать, не так уж и плохи были условия, в которых этим людям предстояло жить, да и платили немало – иначе почему, если верить статистике, не меньше трети из них впоследствии изъявляли желание остаться? А что, хочешь – тратишь заработок на месте, хочешь – переводишь его на свои счета в Конфедерации, банковская система-то работает. Конечно, оклады, по имперским меркам, невелики, но это все равно на порядок больше, чем на прежнем месте работы. А останешься, да сумеешь стать гражданином Империи, и твой уровень жизни будет уже совсем иным. Эти же конкретные работяги представляли собой особый интерес – очень может статься, скоро Империя захватит эту систему. В этом случае разработки будут продолжены, отбуксировать к планете несколько астероидов взамен разрушенных несложно, а работников, знакомых с местными условиями, искать не придется.

Патрульный эсминец, находившийся в системе, дергаться не стал – его командир трезво оценил свои шансы уцелеть в бою с линкором. Впрочем, шансы спастись бегством тоже были ничтожно малы, поэтому конфедераты предпочли выкинуть белый флаг. Правда, тут шансы тоже были ненамного больше – имперцы не сдавались сами, разве что в бессознательном состоянии, и не очень любили брать пленных. Стоило, наверное, их все же расстрелять, но Демин решил зря не зверствовать, тем более что лично ему эта инвалидная команда ничего плохого не сделала, поэтому сегодня конфедератам на игральном кубике судьбы выпала 'жизнь'. Экипаж невезучего эсминца был в полном составе принят на борт линкора, а сам корабль расстрелян – тащить это старье в свой порт не хотелось, не стоило оно того.

Не теряя даром времени, Демин немедленно направился к цели номер два, благо курс был рассчитан заранее и давно уже лежал в памяти бортового компьютера. NGC6087, это же совсем рядом. Красный гигант, скупо освещающий свои планеты, появился на экранах строго по расписанию. И в тот же момент линкор открыл огонь.

Демин не зря выбрал курс, на котором выход из гипера совпадал с гражданским. Там, если верить донесениям разведки, постоянно дежурили четыре старых драккара, а комендант был ревнителем уставов. Не то, чтобы они были опасны броненосному гиганту, но оставлять их за спиной не хотелось. Потому-то линкор, выскочив в трехмерное пространство, сразу же уничтожил патрульных и только потом двинулся вглубь системы, туда, где его орудий дожидались более достойные мишени.

Здесь было всего две планеты, одна – каменная глыба без атмосферы, вторая – куда более интересная, вполне пригодная для жизни. Конечно, тип светила был не самым благоприятным, но зато планета оказалась богата минеральными ресурсами, и на ней существовали мощные добывающие и горно-обогатительные комплексы, а также заводы по первичной переработке сырья. Антигравитационный лифт доставлял их продукцию на орбиту, а там огромные грузовые корабли-буксиры неспешно тащили загруженные под завязку контейнеры к центральным планетам Конфедерации. Разумеется, поток грузов из этой системы не был самым важным для государства, но, с другой стороны, ниточка здесь, ниточка там… Режь их по одной, и, когда перережешь десяток, это окажется весьма чувствительно для любой экономики.

Орбитальная бомбардировка – это, конечно, не очень хорошо с точки зрения экологии, зато дешево, надежно, практично, а главное, быстро, особенно если у планеты орбитальная оборона напрочь отсутствует. 'Ретвизан' дал по планете четыре залпа, после чего можно было со спокойной душой и чистой совестью покидать систему – ничего ценного в ней больше не было. Может, конечно, кто-то после этого и выжил, но вся промышленность, а также базирующиеся на планете драккары, так и не успевшие взлететь, были попросту вплавлены в остекленевший песок.

Третьей и последней запланированной точкой, в которой должен был появиться 'Ретвизан', была система диффузной туманности Жертвенника у звезды Мю Жертвенника. Там, у звезды, весьма близкой по спектральному классу с Солнцем, находилась, помимо всего прочего, пригодная для жизни планета, давным-давно, еще в доимперские времена, колонизированная человечеством. Хороший, чуть более мягкий, чем на Земле, климат, отсутствие опасных для людей микроорганизмов, богатство форм жизни и приемлемое количество минеральных ресурсов – что еще надо для процветания?

Сейчас процветание и удаленность от войны выходили планете боком. Слишком далеко от зоны боевых действий, а раз так – зачем там серьезная оборона? Орбитальная крепость первого класса, конечно, была, но построили ее давно, и модернизировали в последний раз лет за пятьдесят до этой необъявленной войны. Да и потом, одна-единственная крепость – это несерьезно. Зато имелась перевалочная база, на которой постоянно что-то загружалось, что-то выгружалось… Словом, идеальная мишень для рейдера, который сумеет прорваться и не побоится атаковать. 'Ретвизан', пользуясь своим запредельным радиусом действия, сумел прорваться, а уж трусами имперцы не были.

Больше всего Демина удивил тот факт, что их никто не встречал. Коридор для транспортных судов не был прикрыт абсолютно ничем, и орудия лучшего имперского корабля так и не открыли огонь. Впрочем, причина такого спокойствия выяснилась очень скоро – в системе находился целый флот конфедератов, расположившийся, правда, на таком удалении, что даже локаторы 'Ретвизана' дотягивались до него с трудом. Они же имперский линкор еще даже не заметили, и вряд ли информация со стационарных радаров, имеющихся в системе, успела дойти до их командующего, что давало командиру линкора определенную свободу маневра. Тем не менее, столько боевых кораблей в системе наверняка разогнали даже самых отчаянных пиратов по норам, а значит, патрульные могли позволить себе расслабиться.

Сложившаяся в результате ситуация была, с одной стороны, крайне опасной, потому как одному лезть в драку с целым флотом было глупой формой самоубийства, с другой же, пользуясь тем, что еще не обнаружен, Демин имел некоторый резерв времени. Он думал очень долго, секунд пятнадцать – с одной стороны, проваливать операцию не хотелось, с другой же, отступление тоже своеобразный провал. Еще две минуты он провел, склонившись над голограммой, отражающей соотношение сил возле звезды и в ее окрестностях, а потом принял решение.

Как известно, слово 'эврика', означающее, в дословном переводе с какого-то мертвого языка, '… твою мать, вода-то какая холодная', стало синонимом открытия. Идея Демина на открытие не тянула – скорее, она была результатом быстрого, на грани интуиции, анализа ситуации, сделанного профессиональным военным, отлично знающим возможности и своей, и вражеской техники, а также безоговорочно доверяющим выучке своих людей. В результате 'Ретвизан', вышедший из гипера, как обычно, с нулевым относительно звезды ускорением, начал разгоняться, но не стремительно, как это делают боевые корабли, а неспешно, подобно транспортному буксиру. Демин исходил из предположения, что, в жизни не видев боевого корабля таких размеров, зато повидав немало среднетоннажных транспортов самых экзотических модификаций, конфедераты не станут волноваться раньше времени. В принципе, так и произошло – когда на линкоре приняли первый сигнал с требованием назвать себя, он преодолел более половины пути. Еще пару часов радисты успешно развлекались, вешая лапшу на уши своим визави – изображали плохую связь, запрашивали полномочия на запрос и требовали пояснений, почему они отвечают, а их не могут идентифицировать. Но потом Демин решил, что затягивать до бесконечности тоже не стоит, и события понеслись вскачь.

Из ангаров линкора выпрыгнули в космос драккары – вся авиагруппа, сто сорок машин, это сделало бы честь любому эскортному авианосцу. 'Колибри', задачей которых было прикрытие ударного крыла, несли штатное вооружение, а вот на предельно облегченные 'Кальмары' подвесили по торпеде – так, по старой традиции, называли ракеты большой дальности. Они несли мощный заряд, но платой за мощь и возможность управлять торпедой на дистанции, в разы превышающей радиус управляемого полета обычных ракет, была избыточная масса. В результате и драккары, даже тяжелые 'Кальмары', могли полноценно управляться, неся не более одной торпеды. Впрочем, полсотни торпед… Для задуманного хватило бы и четверти.

Одновременно со стартом истребителей, линкор резко ускорился. Компенсаторы чуть запоздали, и офицеров на миг вдавило в противоперегрузочные кресла, но это была уже мелочь, привычная и неопасная. А вот конфедератам оставалось только выть и призывать себе на помощь высшие силы. Ну и проклятия на головы имперцев и прошляпивших их наблюдателей, естественно.

А буквально через десять минут линкор обрушился на висящую на орбите крепость. Правда, бить старались максимально точно, чтобы не зацепить планету – зачем уничтожать то, что когда-нибудь будет твоим? Тем не менее, риска не было – с дистанции, на которой орудия 'Ретвизана' уверенно поражали цель, крепость с трудом доставала до имперского линкора, а о точности огня говорить и вовсе не приходилось. Пока линкор крушил оборону, 'Кальмары' занялись базой, у причалов которой обнаружился хороший довесок – линкор и крейсер, непонятно, то ли принимающие что-то на борт, то ли, наоборот, выгружающие.

В принципе, 'Ретвизан' справлялся и в одиночку, но – только с крепостью. На базу времени уже не оставалось – флот противника успевал приблизиться на дистанцию, с которой мог вести уверенный огонь, и риск повреждений становился недопустимо велик. Можно было, конечно, врезать сразу по базе, которая стратегически была куда более важной мишенью, но в этом случае был риск, что их накроют уже с самой крепости, так что пришлось заняться именно оборонительными сооружениями и надеяться на выучку пилотов. Надо сказать, они не подкачали. Серия мощных взрывов разнесла базу на куски, расколола пополам успевший отвалить от пирса крейсер и вспорола борт линкору конфедератов, словно консервную банку. 'Колибри' завалили пару истребителей, взлетевших было на перехват, после чего остальные шарахнулись прочь, резонно рассудив, что жизнь-то у них одна, и тратить ее на героизм, который все равно не оценят, глупо. Имперцы в такой ситуации дрались бы до конца, но в рыхлом конгломерате полунезависимых государств, составляющих Конфедерацию, самопожертвование было не в моде. В результате отходили, можно сказать, с комфортом, если бы не случайность.

Полыхающий линкор продолжал вести беспорядочный огонь, и это его, по сути, спасло – лезть под обстрел уже фактически небоеспособного корабля приказа не было, ему и так или в переплавку, или в ремонт года на два. Однако кто-то из его комендоров то ли случайно, то ли, наоборот, хладнокровно прицелившись, ухитрился-таки поразить один истребитель. Получивший нокаутирующий удар 'Кальмар' мгновенно потерял управление и беспорядочно закувыркался в пространстве. И это было очень плохо – если бы истребитель взорвался, то это были бы всего лишь боевые потери, вещь неприятная, но неизбежная. Однако поврежденная машина не взорвалась, а значит, надо было вытаскивать пилота. Империя своих не бросает, чересчур уж это фундаментально.

К счастью, пилоты не подкачали. Один из имперских истребителей заложил крутой вираж, ловко затормозил в каком-то десятке метров от поврежденного собрата. Из кабины все еще кувыркающегося 'Кальмара' выбралась фигурка в легком скафандре, оттолкнулась от гибнущей машины и, управляя полетом с помощью аварийного баллона с воздухом, быстро добралась до второго драккара. Пилот зацепился за него там, где незадолго до того висела торпеда, и 'Кальмар' рванул в сторону тормозящего линкора. Сразу после того, как он нырнул в ангар и бронированные створки захлопнулись, запущенные на форсаже двигатели толкнули бронированную громаду вперед – конфедераты, наконец, оправились от шока, и их флот с грацией парового катка стал накатываться сзади. Однако они безнадежно опоздали – суперлинкор Империи успел разогнаться и, чудом не протаранив какой-то не вовремя выскочивший из гипера лайнер, нырнул в прыжок, ведущий к дому.

* * *

NGC 6397 – шаровое скопление в созвездии Жертвенник.

Год 3285-й по земному летоисчислению.

Иосиф Гринштейн, офицер проекта 'Демиург', вибрировал. Именно так можно было описать его состояние, дрожать от страха – это было не для него. Этот этап был пройден в те первые дни, когда его перебрасывали на территорию Конфедерации, и казалось, что патрульные корабли имперцев в любой момент готовы появиться на экране дальнего наблюдения. Капитан пиратского судна 'Кимберли', периодически выполнявший для консорциума мелкие поручения, хорошо чувствовал нервное состояние своего пассажира и, как и положено низшему существу непригодному даже для распоследнего симбиота 17, вместо того, чтобы оказать страдающему хоть какую-то психологическую помощь, издевался, как бы между делом рассказывая страшные истории. Причем, насколько мог судить Иосиф, большая часть этих историй имела под собой реальную основу, очень уж они были подробны и красочны. И, вместе с тем, однообразны, потому что сводились, по сути, к двум вариантам: или пиратам удавалось уйти, нырнув в ближайшую 'червоточину'18 с шансами выбраться пятьдесят на пятьдесят, или имперский патрульный крейсер расстреливал его главным калибром. Силовые поля пиратских кораблей, разумеется, исправно нарушали работу орудийных тоннелей, заставляя плазменные заряды, порции антиматерии и прочие смертоносные извраты мышления оружейников выходить в трехмерное пространство, но вот после этого они гарантировано 'тухли', потому что выдержать удар попросту не могли. Всей разницы было, что корабль сгорал не от первого выстрела противника, а от второго. Если же кто-то оставался после этого в живых, то им было впору завидовать мертвым, потому что медленно умирать в космосе, задыхаясь от недостатка кислорода, или попасть к имперским 'потрошителям', если тем зачем-то потребовались от них сведения, гораздо страшнее, чем сгореть, не успев ничего почувствовать.

Правда, надо отдать должное капитану, он не только тащил свою шаланду сквозь известные ему одному проходы мимо патрулей, но и разбирался в психологии. Через неделю путешествия страх дошел до предела, а там притупился. Во всяком случае, Иосиф уже не просыпался в холодном поту, когда ему снился выныривающий из гипера перед самым носом ощетинившийся пушками имперский линкор. Наверное, для большинства офицеров разведки, в ряды которой он имел сомнительное удовольствие затесаться, проведенного в пути времени было бы достаточно, чтобы окончательно успокоиться, но, к сожалению, Иосиф имел неожиданно тонкую душевную организацию. В результате, вместо того, чтобы валяться на кровати, прихлебывать некошерный ром из капитанских запасов, и читать голографический журнал с немного одетыми, полуодетыми и совсем неодетыми бабами, попутно обеспечивая себе нормальное функционирование органов размножения, он впал в нынешнее 'вибрирующее' состояние. Это, разумеется, недостойно разведчика, но, в то же время, Иосиф мог гордиться тем, что удержался на этой грани, окончательно не впав в панику.

Надо сказать, ситуация не нравилась ему изначально. Впрочем, ему много что не нравилось, в том числе и его работа, не подходящая для потомка одного из 'первых семейств'. На свете много хлебных мест, где можно добиться куда больше, причем с заметно меньшим риском для своей драгоценной шкурки. Однако отец, профессиональный разведчик, всю жизнь проработавший во главе отдела ликвидации, стукнул кулаком по столу и заявил, что не потерпит, если его сын опозорит имя семьи и не пойдет по его стопам. А фамильный симборг 19 неожиданно его поддерживал.

Ну, с отцом-то и Аясом еще можно было поспорить: отец человек вспыльчивый, но, когда отходил, становится вменяемым, а симборг так или иначе принимал сторону главы дома. Но все испортила вмешавшаяся мать, тоже всю жизнь проработавшая в том же самом ведомстве, причем пять лет агентом под прикрытием, возглавлявшим разведывательную сеть в каком-то отсталом периферийном мире. В каком именно – сама не рассказывала, все же бывают операции, не имеющие срока давности, а Иосиф не старался копать глубже. Меньше знаешь – крепче спишь. И вот с матерью Иосиф спорить не посмел, хотя и считал ее мнение в корне неверным. Мужчина должен служить и защищать свою страну. Три раза ха! Вон, сколько мужчин из низших не-генных каст имеется – пускай и защищают, а для таких, как он, Иосиф, можно сделать и послабление. В конце концов, он из 'первых', это его предки создавали страну! Так считали многие, и никто из однокашников Иосифа не предполагал служить, собираясь наслаждаться жизнью в той полной мере, которое дает право рождения. Но, увы, с матерью особо не поспоришь, и пришлось, забросив мысли о безоблачном будущем, идти в военную академию.

Правда, там оказалось не так уж плохо, как он себе представлял. Иосиф не был обделен острым, прагматичным умом, поэтому учился легко. Пришлось налечь на физподготовку, но через это прошла добрая половина сокурсников – в последние годы нация сильно прибавила в весе. Зато, когда жирок сошел, оказалось, что юноша с бицепсами, трицепсами и прокачанным прессом на пляже легко перехватывает внимание слабого пола у более рыхлых сверстников. В общем, жить было можно.

После академии он тоже не пропал – все-таки родители были в разведке далеко не последними людьми, и, когда он изъявил желание пойти по их стопам, помогли не задумываясь. Еще и гордились тем, что сын изъявил желание пойти на самый опасный участок. Товарищи по училищу смотрели с уважением… Герой, романтика… А ведь на самом деле все было куда проще и намного прозаичнее.

Иосиф прекрасно понимал, что в разведке всегда есть элемент риска, однако на военной службе он имеется везде. Ну а, прошерстив вдоль и поперек доступную информацию, пришел к неожиданным выводам. Оказывается, больше всего рисковали… тыловики. Службы доставки, снабжения и иже с ними. Правда, потери у них были, за редким исключением, небоевыми – просто их ведомства с завидной регулярностью подвергались всевозможным проверкам. Сидеть же на материальных ценностях и не прибрать к рукам то, что плохо лежит – это глупо и недостойно. В результате и вляпывались очень многие, плюс опасность, что какой-нибудь генерал, прикрывая собственные грязные делишки, подсунет вместо себя молодого лейтенанта, была непозволительно велика. Словом, погибнуть не погибнешь, но загремишь в изоляцию или, как наихудший вариант, навсегда вылетишь из генных карт, а тебя с одобрения совета, заменят новым наследником с генетическим материалом выданным симборгом.

На втором месте стояли обычные строевые части. Состояние 'ни войны, ни мира' на границах было обычным делом, и периодические стычки с населением окраинных миров исправно поглощали свой процент крови у всех чинов. Да и с точки зрения карьеры какой-нибудь дальний гарнизон – отнюдь не лучшее место. Словом, Иосиф вычеркнул строевые части из списка подразделений, в которых хотел бы служить. По сходной причине туда же направились внутренние войска, служба главы подготовки резервистов и прочие синекуры. Там было спокойно, но и карьеру выстроить не получалось в принципе – уж слишком много оказалось желающих сделать то же самое, а вот разведка была местом интересным. С одной стороны, потерь у разведчиков хватало, с другой же, они были, как правило, следствием их собственных ошибок. Плюс имелась куча всевозможных аналитических и хозяйственных подразделений, где риски при тех же льготах и вовсе сводились к минимуму. Иосиф подумал, аккуратно взвесил многочисленные плюсы и минусы – и решился.

Самой большой проблемой было то, что к аналитической работе молодой офицер необходимой склонности не имел. Как считал сам Иосиф, дело было в другом – просто на спокойные места хотели попасть очень многие, и там все было зарезервировано на много лет вперед. Да и родители считали, что молодому офицеру нечего там делать. Во все же прочие отделы попасть было можно, но… требовался опыт службы в боевых подразделениях. Однако как раз это Иосиф предусмотрел – дернул щекой и попросился возглавить одну из групп пограничного патруля.

Вот от этого все окончательно охренели, а отец с матерью начали смотреть на сына с уважением. Высший, с выращенным специально для него симбиотом – и в патруль! Неслыханно! В самом деле, патруль, который обеспечивает разведку за пределами государственных границ, на враждебных территориях – это же смертники! Иосиф же только усмехался про себя: все проблемы патрульных в большинстве своем были связаны с их ошибками в оценке ситуации и пилотировании. Пилотом он был отменным, да и симбиот пришелся в этом деле как нельзя лучше – способности у Эрфана к цифрам наблюдались с рождения, и скорость, а главное предвидение ситуации в целом превосходили иной раз даже тактический компьютер.

В общем, два года на патрульном корабле с экипажем из десяти человек и десятка сопровождающих их Е-модулей 20, льготная выслуга лет, около десятка не слишком-то и напряженных рейдов – и вот Иосиф с полным на то правом расположился в отдельном кабинете.

И все у него пошло хорошо. Нельзя сказать, что он был великим администратором или, к примеру, мог заниматься вопросами планирования полномасштабных силовых операций, но организовать небольшой рейд или разработать некрупную разведывательную вылазку на территорию противника мог запросто. Такие люди любой военно-бюрократизированной системе нужны. Словом, Иосиф неспешно делал карьеру и был уверен, что какую-то часть жизни просидит в мягком кресле, чтобы после положенного срока спокойно начать жить, как ему хотелось, уже без вмешательства предков и прочей генной дребедени. Не вышло.

Все началось лет десять назад, когда закрутился проект 'Демиург'. Средства в него были вложены колоссальные, перспективы выглядели заманчиво, а развитие стабильным. И тридцатипятилетний майор Гринштейн клюнул, решил, что это шанс сделать быструю и успешную карьеру, а как оказалось – поторопился.

Подозрения, что дело тухлое, у него появились, когда он получил полный доступ к материалам проекта. Они переросли в уверенность после того, как он покопался в закрытых архивах, однако желание сдать назад оказалось уже несколько запоздалым. Или вперед – или вперед ногами, третьего не дано. Имелся еще, правда, шанс отсидеться в административном обеспечении проекта, но, как оказалось, не один Гринштейн был такой умный. В общем, теперь ему приходилось лететь на базу конфедератов без симбиота, чтобы принять участие в координации действий. Оставалось только радоваться, что с определенными силами в правительстве Конфедерации контакты установлены давно и контаакты весьма тесные. В густонаселенной части галактики о существовании их государства не подозревали вообще – расстояние, отделявшее их друг от друга, было довольно велико, а интересы экспансии и дальнейшего расселения человечества в том направлении не рассматривались. И основной целью проекта 'Демиург' и далее сохранять подобное положение вещей.

С Империей же все обстояло совершенно по-другому. У них не было рычагов воздействия на агрессивного гиганта. Слишком уж сложно было внедрить агентуру – как и всякая страна с жесткой централизацией, Империя уверенно контролировала и лояльность, и достижения своих граждан. Пытаться в этих условиях быстро, в течение нескольких лет провести наверх своего агента означало его потерять, а заодно вызвать предсказуемую реакцию имперцев. Протаскивать агента медленно из поколения в поколение смысла не имело, поскольку уже во втором, максимум в третьем его ассимилировали бы, и уже имперцы смогли бы получить сведения о существовании их государства.

Имелся еще один минус – быстрый, почти скачкообразный технологический рост Империи. По целому ряду направлений, особенно связанных с классическими вооружениями, она далеко обогнала всех и не собиралась останавливаться. На взгляд Иосифа, их проект имел бы шансы на реализацию лет пятьдесят назад, а нынешние трепыхания могли, в лучшем случае, замедлить их обнаружение.

– Эй, пассажир! – Голос капитана в интеркоме оторвал Иосифа от мрачных мыслей. – Собирайте манатки, мы прибыли.

Иосиф облегченно перевел дух. Ну, все, можно сказать, повезло. Они на территории Конфедерации, сейчас он перейдет на другой корабль, который, собственно, и доставит его на военную базу. Там можно чувствовать себя в безопасности – слишком глубоко они на территории второй по мощи страны человечества. Даже если имперцам вот прямо сейчас приспичит устроить очередное наступление, они выдохнутся задолго до того, как смогут добраться до этой системы.