Текст книги "Шаринган Какаши (СИ)"
Автор книги: Мид Наит
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц)
Теперь я знал, не хотел верить, но всё равно прекрасно осознавал – Обито жив. Мой друг прямо в этот момент находился под влиянием Учихи Мадары и в будущем сотворит крайне много зла всему миру. Убьёт моего наставника, его жену, создаст организацию наёмников из преступников высшего класса и развяжет мировую войну, тем самым убив десятки тысяч людей. И это только то, что мне известно по Манге. Кто знает, сколько загубленных судеб осталось за кадром? Даже думать на эту тему нет желания.
Всё это произойдёт по моей вине…
И самое ужасное то, что я ничего не могу с этим сделать. Обито бесконечно далеко, я даже не представляю, где он может быть, а с его пространственными дзюцу, поймать, догнать или даже найти его – является практически невозможной миссией. Но не только это меня угнетало.
Какаши прекрасно знал, как работает гендзюцу, а поскольку он – это теперь я, в моём распоряжении находились все его знания и весь накопленный опыт. И вспоминая мангу Наруто, а в особенности её конец, как человек, разбирающийся в самых разных техниках Гендзюцу, я был почти абсолютно уверен в том, что конец манги и последующее продолжение с сыном Наруто и внуком Минато – это всё Муген Цукиёми. Конечно, имелись призрачные шансы, что столь масштабная техника, влияющая на весь мир и всех людей, работает по другим правилам, но весь мой опыт говорил обратное.
Мир уже обречён и только я знаю об этом.
Подобная ноша сильно давила на плечи, но… я ещё ничего для себя не решил.
Что мне делать с доставшимися воспоминаниями?
Впрочем, вопрос поставлен неправильно. Что я могу сделать в сложившейся ситуации?
Ответ – ничего.
Я слишком слаб, а чужая память уже меняет мою личность. Я чувствую это. Процесс этот не мгновенный, как было предположено изначально, а постепенный и я никак не могу на это повлиять. Как же наивен я был, делая свои поспешные выводы.
Благодаря некой гениальности доставшейся мне от Хатаке, со временем я заметил, как нарастают во мне изменения. От Какаши мне уже досталась неприятная привычка к постоянному ношению маски; без неё я чувствовал себя неуютно, словно совсем без одежды. А ещё сильно хотелось курить, и поскольку Какаши никогда не пробовал сигарет, это досталось мне уже от другой личности.
Вспомнив о своих действиях и мыслях, я понял, что процесс слияние нашей памяти ещё не закончен. И кто знает, что получится в конце. Ведь помимо навыков и знаний мне наверняка достанутся и неприятные изъяны от обеих личностей.
Сделать с этим я ничего не мог, поэтому расслабившись на больничной койке, я просто постарался понять нового себя.
Кто я?
Во мне присутствует память двух людей, но я по-прежнему считаю себя Хатаке Какаши, пускай уже и не со стопроцентной уверенностью. Две личности сплетаются, образуя что-то новое и незнакомое. То, что получится в конечном результате, не будет являться чем-то однозначным. Скорее, это будет чем-то новым и вобравшим в себя лучшие качества от двух других личностей. По крайней мере, в это хочется верить…
Каковы мои цели?
Сложный вопрос. Мало кто может с ходу дать на него ответ. Наверное, я просто хочу жить и наслаждаться жизнью, но для этого мне потребуется сила, много больше силы, чем я располагаю сейчас. На данный момент, я не сильно слабее оригинального Какаши на момент когда он брал себе команду генинов. Возможно я не такой опытный, возможно я не знаю многих техник, но… по чистой силе и навыкам я не уступлю самому себе из начала манги. Впрочем, если подумать о психологии и мотивации, то из-за всех выпавших на оригинального Какаши несчастий, он перестал к чему-либо стремиться после смерти Рин или же смерти наставника. Об Обито он и не догадывался, наверняка забыв те обрывки видений, или и вовсе счёл их галлюцинациями вызванными чакроистощением.
Буквально потеряв всё, Хатаке Какаши просто продолжал жить дальше, сам не зная, зачем и почему. Ужасная участь, которую мне никак нельзя допустить! Но для этого необходима сила…
Что делать дальше?
Жить… простой ответ на простой вопрос. Жить, преодолевая трудности, какими бы тяжелыми они не являлись. Я буду жить дальше, ибо слишком люблю жизнь. Эта любовь, досталась мне от жителя другого мира, что очень любил свою жизнь. Кажется, из-за слияния личностей во мне стало гораздо меньше патриотизма. Если оригинальный Какаши без раздумий отдал бы жизнь за родину, то другой я никогда бы не совершил такое самопожертвование ради сборища незнакомых людей. Нет, я вовсе не собираюсь быть отступником. Недостаточно силён, да и нет в этом какого-либо смысла. В родной деревне, мне гарантирован значительно лучший уровень жизни, чем где-либо ещё. И именно в Конохе, я имею наибольшее количество возможностей стать сильнее.
Сила… всё упирается в силу с личным могуществом.
Сила это не просто мощная чакра, её большой объём и умение применять десятки техник массового поражения. Нет. Сила это ещё и стойкость духа, гибкая и в тоже время стойкая психика, способность распоряжаться собственной силой, способность к анализу, как самого себя, так и своих противников, умение грамотно построить тактику, защищать свои слабые стороны и давить на слабости противника. Интеллект, ловкость, знание – всё это и многое другое относится к личной силе.
Какаши видел многих ниндзя с более мощной чакрой чем у него и с большим её объёмом, их всех кое-что объединяло, все они пали от его руки. Прекрасный пример, сильная чакра и её количество не помогут победить без грамотной тактики и острого ума.
Обито… его придётся остановить, вместе со всей его преступной организацией. И по тому, что я помню из канона, только я один, среди всех живых шиноби, способен противостоять его сильнейшей технике Мангёко Шарингана – Камуи; техника, что делает пользователя нематериальным. Как бы прискорбно мне не было это признавать, но это факт. Я не могу допустить, чтобы все люди на земле оказались в своих мечтах и незаметно для самих себя умерли в собственных иллюзиях.
Однако для этого мне потребуется стать значительно сильнее, чем сейчас и даже сильнее чем оригинальный Какаши из конца манги. Впрочем, если раньше я думал, что у меня нет никаких шансов, то теперь, я понял – шансы есть. Пускай маленькие, но они есть, а этого уже было достаточно.
Слияние личностей приносило свои плоды. Мне всё ещё было паршиво от смерти близкого человека, но… жизнь на этом не закончилась, а значит – придётся жить дальше. Это лишь одна из трудностей, не первая и не последняя. Я переживу этот удар, стану сильнее, также как это всегда было раньше.
Наконец-то отыскав душевный покой, гнетущее напряжение от смерти Рин стало отпускать меня. Слияние личностей подходило к концу. Я чувствовал себя… целостным?
Я уже не тот Какаши, что был раньше, который допустил смерть товарища и любимой женщины. Я новая, улучшенная версия Хатаке Какаши, что не допустит катастрофы и никогда не позволит близким умереть на его глазах.
Закончив с самоанализом, мой разум начал работать над будущими тренировками и возможными способами стать сильнее и лучше. Знания манги сыграли в этом свою роль; но из-за времени и мировой войны, до большинства известных мне способов повысить личное могущество слишком трудно добраться. Тем не менее, кое-что полезное я таки вспомнил.
«Прости, Саске, я позаимствую созданные тобой техники ещё до твоего рождения», – подобные мысли вызвали усмешку.
День постепенно закончился, и небо окрасилось алыми красками заката. Я так долго занимался самоанализом, что совсем забыл о времени. Спать не хотелось, поэтому я занялся тем, что строил в голове планы тренировок и дальнейшего развития. Глаз всё также зудел болью и постоянно хотелось его чем-то прикрыть, только вот помогало это слабо. К счастью подобный дискомфорт почти не мешал мне заниматься своими делами. Кажется, ещё оригинальный Какаши привык к подобным ощущениям и жил с ними долгое время, но по возможности, необходимо будет подумать о решении этой проблемы.
Внезапно слух уловил тихий стук по стеклу.
«Я же на третьем этаже! Зачем кому-то приходить ко мне через окно третьего этажа?» – промелькнули мысли в разуме, пока я поднимался с кровати.
Бросив взгляд к окошку, мои глаза резко распахнулись от удивления…
Глава 3
Даттебане…
Глава 3: Даттебане…
– Кушина-сан⁉ – удивлённо воскликнул Какаши, разглядев за окном знакомую девушку с насыщенно красного цвета волосами, что были собраны в конский хвост за спиной.
Знакомая активно стучала пальцем по стеклу, находясь вверх ногами по отношению к земле; её руки спешно показывали незнакомые жесты, а губы безмолвно повторяли: – быстрее открой окно, пока никто не заметил! – Справившись с удивлением и прочитав по губам сказанное, Какаши поспешил выполнить просьбу. Секунду спустя с противно громким щелчком небольшое окно открылось, Кушина изогнулась и с изящной ловкостью профессиональной гимнастки пролезла через небольшое окошко в больничную палату.
Отойдя от окна, Какаши молча наблюдал за неожиданным проникновением, а стоило девушке встать ровно, как в свете алых лучей заката, он смог полностью разглядеть невесту своего наставника.
Узумаки Кушина являлась одной из самых красивых девушек, что только видел Хатаке за обе свои жизни. Светлая кожа без изъянов, стройное телосложение с чисто женственной красотой, фиолетовые глаза и, конечно же, насыщенно красные и прямые волосы до бёдер; две прядки были собраны по бокам лица, а лоб украшал синий протектор Конохи. Её женственную красоту не мог скрыть даже грубый наряд джоунина: бронежилет, черная рубашка с короткими рукавами и облегающие брюки – стандартная форма шиноби Конохи.
(Узумаки Кушина)
Стоило только Какаши мельком оглядеть незваную гостью, как он оказался мгновенно пленён её объятиями. Прижав к груди, Кушина с лёгкостью оторвала юношу от земли, зарывшись носом в растрёпанные волосы пепельного цвета.
– Какаши, мне так жаль, так жаль, даттебане. – Со слезами на глазах заговорила девушка.
«Она всё знает…» – догадался Хатаке, не спеша вырываться из плена, что оказался удивительно тёплым и приятным. В объятиях Кушины, он ощутил необычайное чувство спокойствия и защищённости, словно его обнимала не чужая женщина, а родная мать. – «Обито… её ты тоже собираешься убить?»
В это мгновение, в голове Какаши яркой звездой вспыхнула одно тёплое воспоминание из далёкого прошлого. Последняя встреча Обито и Кушины. Он помнил тот вечер, словно это было вчера. В той тренировке Какаши впервые смог задеть наставника своим ударом. Обито сильно завидовал, даже закричал, что сможет также, и в этот момент эта добрая женщина пришла и принесла с собой вкусный ужин. Обито пошёл на поводу гордыни и решил отказаться, за что получил порцию воспитательных лещей и лекцию, но он не был бы самим собой, не начни пререкаться в этот момент. Несмотря на частые споры, Обито являлся любимчиком Кушины. Эти двое умели находить общий язык, пускай со стороны это и смотрелось несколько странно. Они общались, словно мать и сын.
То были тёплые дни, когда команда номер семь имела полный состав. Всю ценность таких мгновений можно оценить только со временем. Той же ночь их команда получила миссию по ликвидации моста Канами. Кушина пришла их проводить. Обито, как обычно начал пререкаться, в то время как женщина просто показывала своё беспокойство за их жизни.
Та ночь оказалась последней, когда Обито с Кушиной видели друг друга.
Мгновение прошло, вспышка воспоминаний закончилась; Какаши почувствовал, как одинокая слеза потекла по щеке.
«Обито… и ты убьёшь эту добрую женщину… зачем?» – про себя задал вопрос Хатаке, но думать дальше на эту тему помешала нехватка кислорода; Кушина слишком сильно сжала его в объятиях, перекрыв дыхательные пути.
– Кушина-сан, я так-то больной, – едва слышно прохрипел Какаши, легонько шлёпнув девушку по плечу.
– Прости-прости. – Кушина опомнившись, выпустила пленника из объятий и трясущейся рукой убрала с глаз пару слезинок. – Что-то я совсем не своя. Последняя новость оказалась неожиданным ударом, но да что мы всё про меня и про меня, сам то ты как держишься?
– Ирьенины говорят – жить буду.
– Ты прекрасно понял, о чём я говорю, – на тон ниже сказала Кушина, намекнув о неприемлемости лукавства при разговоре с ней; она всегда была открытой и требовала того же от остальных.
Посмотрев в её слегка покрасневшие от слёз глаза, Какаши тяжело вздохнул: – Как только проснулся, чувствовал себя просто ужасно, но время шло, и я… я просто смирился с этим. Рин умерла, и никто ничего уже не может сделать, мне остаётся только смириться. – Прискорбным тоном сказал Хатаке, медленно отведя взгляд в сторону.
– Рин была хорошей девочкой, не стыдить этих слёз, – Кушина протянула руку и убрала со щеки юноши несколько слезинок. После чего не удержалась и с нежностью обняла вновь; лицо Хатаке мягко упёрлась в нагрудную пластину жилета Джоунина.
– Да… – растерянно вымолвил Какаши, а после неуверенно обнял в ответ, – Рин была слишком хороша для нашего мира. Надеюсь, теперь она находится в лучшем месте.
– Я тоже надеюсь, даттебане…
Они так и остались стоять, морально поддерживая друг друга в столь трудную минуту пока неожиданно…
– Апчи! – Из открытого окна подул холодный ветер, из-за которого Какаши внезапно чихнул.
– Ты же больной! А ну быстро в койку! – Не желая спорить, Какаши покорно лёг обратно на кровать. – Нужно закрыть окно, а то тебя ещё и продует.
– Кушина-сан, а как вы здесь оказались? – Поинтересовался юноша, накрывшись одеялом и наблюдая за тем, как женщина отходит от закрытого окна и садиться на краешек койки.
– Я недавно вернулась с миссии. От знакомых узнала о случившемся. Было уже поздно, поэтому посетителей в госпиталь не принимали, и я решила зайти к тебе, не уведомив дежурного ирьенина. И ты это, не говори никому, что я навещала тебя. – Она смутилась, неловко улыбнувшись.
– Конечно, – улыбнулся в ответ Какаши, – это будет нашим маленьким секретом, но как вы меня отыскали среди других пациентов больницы?
– Ты забыл? Я хороший сенсор, твою чакру я отличу среди тысяч других. – С гордостью стукнула по груди Узумаки.
– Ясно… – Какаши перевёл взгляд на потолок. Молчание начинало затягиваться, и дабы не возникло угнетающей тишины, он попытался продолжить беседу в обычном ключе: – Как прошла ваша миссия?
– Ничего необычного. Мы с командой доставляли различные припасы на военные базы: печати, аптечки, провизия, боевые пилюли, оружие и прочее. По пути я также обновляла действие барьеров на секретных базах, и ам… – На лице Кушины вновь появился румянец; о некоторых миссиях шиноби было запрещено говорить какую-либо информацию.
– Не волнуйтесь, это тоже останется только между нами. – Хатаке вновь улыбнулся и подмигнул девушке.
– Ты всегда был сообразительным малым. – Усмехнулась женщина, ласково растрепав причёску юноши.
– А вы всё такая же искренняя.
– Какаши, а когда ты успел переодеться? Разве в госпитале можно ходить в личной одежде? – Кушина наконец-то решила обратить внимание на то, что её собеседник был одет не совсем в больничные одежды.
– М-м? – удивлённо, – из моих вещей, на мне только маска и водолазка. Доктор сегодня принёс одежду и не сильно возражал моей прихоти. Вы же знаете, с открытым лицом я чувствую дискомфорт.
– Вот оно как… – ответила женщина, расстроившись от подобного ответа. Изменившийся тон голоса не ушёл от внимания Какаши.
– Вы хотели увидеть моё лицо? – Озвучил юноша догадку, после небольшого анализа ситуации.
– Ну… – девушка отвела взгляд и стала теребить локон волос в небольшом смущении; в этот момент она была подобна маленькому ребёнку, которого поймали за небольшой шалостью, – в общем, да. Я настолько предсказуемая?
Кушина, вспомнила, что уже давно не является ребёнком, взяла себя в руки и вернула взгляд обратно, но следующие действия Хатаке заставили её распахнуть глаза от удивления.
– Какаши?
– В моём лице нет ничего особенного. – Хатаке легко стянул маску, позволив рассмотреть своё лицо. Кушина являлась довольно близким человеком, поэтому он не без труда переборол свою привычку и решил открыться ей. Подобное являлось лишь сущей мелочью, но для Какаши подобная открытость была особенной.
– Хм… – Кушина с интересом принялась рассматривать лицо юнца со всех сторон, – не говори так. Скажу тебе по секрету, как женщина: ты тот ещё красавчик и у тебя милая родинка. Должно быть, ты очень популярен у… ладно, не будем об этом.
– Спасибо. – Он натянул маску обратно на лицо.
– Кхм… – Неожиданно на лице Кушины отобразились все её глубоко печальные эмоции, их было так много, что она не сдержалась и тихонько воскликнула: – Будь проклята эта война!
– …
Хатаке не знал, что на это стоило ответить, поэтому он предпочёл промолчать. Война длилась уже не первый год, потери… их было много, очень много. Властям даже пришлось временно изменить законодательство, допустив привлечение детей, что недавно стали генинами, к серьёзным миссиям вне деревни. И даже сам Какаши, что редко к кому-либо привязывался за свою жизнь, дважды познал горечь утраты. Война забрала многих. Гуляя по Конохе, можно было часто встретить людей в полностью чёрных одеяниях. Они, как правило, либо шли на кладбище, либо с него возвращались.
– Какаши, ты… это… Даттебане, не держи всё в себе, это ничем хорошим не кончится. – Посоветовала Кушина, стоило только её эмоциям утихнуть.
– Всё в порядке, Кушина-сан. Я переживу, сами то, как себя чувствуете? Она была вам словно родная дочь. – Увидев состоянием близкого человека, Какаши попросту не смог проявить слабость, когда ей была необходима поддержка; Кушина жила дольше него и война… она забрала куда больше чем Хатаке мог себе вообразить.
– Паршиво. Крайне паршиво. Хочется напиться до беспамятства, но…
– Это не помогает?
– От такого становится только хуже. Да и мёртвые бы не хотели, чтобы я травила себя алкоголем, вспоминая о них.
– Понимаю.
– Эх, даттебане… – тяжелый вздох вырвался из женщины, – ты-то молодой, небось, ещё и не знаешь, с чего вся это война вообще началась? Я тогда только закончила Академию, как внезапно узнала, что три других скрытых селения объединились и уничтожили Узышуогакуре – родину всех Узумаки, именно там я и родилась. Коноха подобного не могла оставить. Вот так и началась третья мировая война шиноби. Альянс трёх деревень вскоре распался из-за частых нападений на союзников и с тех пор мы почти десять лет сражаемся до полного уничтожения, постоянно неся потери. – Кушина от терзающих чувств сама решила высказаться. Какаши молча слушал, чувствуя, что ей это необходимо.
– Знаешь, поначалу я сильно злилась, так сильно, что даже зубы скрипели. Я хотела уничтожить всех врагов, также как они уничтожили мой клан, но время шло, война не кончалась, а люди гибли. Гибли в огромных количествах. Спустя время, я как-то раз поняла, что во мне уже нет той всепоглощающей ненависти, вместо неё осталась только пустота. Устав от кровопролития, теперь я хочу только мирного неба над головой. – Тихим голосом закончила Кушина, опустив голову от тяжести воспоминаний обо всех похороненных на этой войне.
– М-м… кажется, я понял, что вы хотели до меня донести. Я не злюсь и не жажду мести. Просто враги оказались лучше, их было больше и они просто выполняли приказ. Если на кого и стоит злиться, то только на себя, ведь я… несмотря на все тренировки, я так и не смог никого защитить.
– Наша жизнь, это не только победы, но и горькие поражения. С этим ничего не поделать… – с горечью усмехнулась женщина, – ну да ладно, надо жить дальше. Тебе уже сказали о больничном? Когда тебя отсюда отпустят?
– Неделя, а потом меня обратно по миссиям кидать начнут. Выпустят через два дня. – Вспомнил о словах ирьенинов Какаши.
– Значит, отправишься домой.
– Да.
– Какаши, если тебе потребуется какая-либо помощь, или же просто станет скучно… – девушка запнулась, но после продолжила своим жизнерадостным тоном, – в общем, Даттебане, ты можешь ко мне обращаться за любой помощью. Я всегда помогу тебе. – Заявила она, встретившись взглядом с юным Хатаке. Тот в свою очередь немного подумал, после чего неожиданно для себя кое-что понял.
– Кушина-сан, мне необходима помощь. Только вам я доверяю и только у вас я могу попросить о помощи особого рода. В общем… – Тут далёкий звук шагов заставили шиноби умолкнуть: кто-то спешно шёл по коридору и громко цокал каблучками. Потребовалось всего секунда, чтобы Какаши узнал по звуку личность идущего человека.
– Это дежурный врач, она делает вечерний обход пациентов. – Шёпотом проговорил Какаши.
– Что-то я задержалась у тебя, продолжим разговор в другой раз. – Шепнула в ответ Кушина, направившись к окну, из которого уже виднелась ночная темень.
– Окно слишком громкое. – Тихонько напомнил Какаши, спокойно наблюдая за эмоциями собеседницы.
– Даттебане! – зашипела девушка, – что же тогда делать⁉ Мне устроят взбучку за очередное нарушение!
– Прячьтесь под кровать, ирьенин скоро уйдёт.
Цоканье каблучков звучало всё ближе. Кушина не найдя лучшего выхода, мигом скрылась под кроватью Какаши и через секунду другую, дверь больничной палаты со скрипом открылась…
Глава 4
Спасти джоунина Кушину
Глава 4: Спасти джоунина Кушину
Цоканье каблучков становилось всё ближе. Кушина спешно осмотрела больничную палату и не найдя лучшего выхода, мгновенно скрылась под койкой на которой я уже лежал. Не успел я как-либо прокомментировать её действия, как дверь больничной палаты скрипнула и отворилась. С цоканьем каблучков в комнату вошла знакомая мне блондинка и первым делом включила свет в палате. Мельком осмотрев комнату скрытым за очками взглядом голубых глаз, она начала смотреть на меня и кажется, ничего не заподозрила.
«Странно, раньше она ограничивалась одним взглядом в окошко дверной палаты», – вспомнилось к месту, пока мои глаза разглядывали вошедшую женщину. – «Куда это она так разоделась?»
Благодаря сверхчеловеческой реакции шиноби, пары секунд с лихвой хватило, чтобы рассмотреть девушку во всей красе. Её одежда разительно отличалась от той, что я видел ранее. Вместо штанов – чёрная мини-юбка с кружевными чулочками на подвязках, что без проблем позволяли рассматривать пышные бёдра. На ножках невысокие каблуки. Три верхние пуговки белой рубашки в синюю полоску были расстёгнуты. Получившейся вырез на груди оказался настолько большим, что я мельком увидел её чёрный бюстгальтер. На шее висел обычный стетоскоп, а на лице присутствовали небольшие следы косметики, что хорошо подчёркивали милое лицо. И, конечно же, расстёгнутый белый халат на плечах завершал образ сексуального доктора.
(Знакомый Доктор)
«Твёрдая тройка…» – сознание с первого взгляда определило размер груди девушки.
– Какаши? – мягким голосом произнесла та моё имя, присаживаясь на кровать.
«Опасный момент!» – мысленно воскликнул, – «Не знаю, почему Кушина избегает с ней встречи, но мне не хочется ударить в грязь лицом перед ней; особенно когда я столь остро нуждаюсь в её помощи»
– Доктор… – спокойно ответил ей, не отводя взгляда от её глаз и не подавая вида о своих истинных мыслях.
Между нами возник глазной контакт. Раньше я не замечал этого, но девушка оказалась весьма привлекательной, но лучше мне не отводить взгляда от голубых глаз; во второй раз она может и заметить, как я оцениваю её фигуру. Может ирьенины и посвятили свои жизни помощи другим, но при этом они всё ещё оставались шиноби, а ниндзя вполне могут ощутить чужой взгляд на себе, в том числе и на определённых местах…
– Прошу, зови меня Азуми, – улыбнулась девушка. – Мы ведь не представились друг другу? Тенси Азуми.
– Хатаке Какаши, но вы это уже и так знаете, – спокойно ответил я, не отрывая взгляда от голубых глаз.
– Разумеется, но не стоит забывать о правилах приличия. Смотрю, тебе не спится после отбоя? – Девушка стрельнула взглядом в сторону окна, за которым уже виднелось ночное небо, луна и звёзды.
– Как видите, – пожал плечами, не скрывая очевидного факта.
– Как твоё самочувствие?
– Нормально.
– Нормально – это самая распространённая ложь в мире; ты знал об этом?
– Нет.
– В любом случае, дополнительный осмотр ирьенина – никогда не бывает лишним. – Она встала с кровати и достала из кармана металлический шпатель. – Прошу, сядь на кровать и открой рот. Маску придётся снять.
Будучи пациентом, мне пришлось повиноваться. Доктор стала осматривать моё тело: сначала она рассмотрела моё горло, а затем глаза. Шаринган пришлось предоставить к осмотру. К счастью, как я и предполагал, она не разбиралась во всех тонкостях кланового додзюцу Учиха, тайны которого члены клана бережно сохраняют внутри семьи. Поэтому девушка и не придала значения возросшему количеству запятых вокруг зрачка. Мой родной глаз тоже вызвал в ней интерес, а после проверки зрения она обратила внимание на ноздри, уши и прочее. Во время осмотра девушка не переставала спрашивать меня о всяких жизненных мелочах. Пришлось отвечать, поддерживая разговор в некой дружеской беседе.
Однако я не являлся слепым или же тупым и легко разглядел её намёки: от Азуми пахло приятными духами, что сильно выделялись среди массы неприятных запахов больницы. Когда она проверяла моё горло, то продемонстрировала наилучший вид на свою грудь, и подобный момент повторялся не единожды. Этих намёков имелось так много, что я стал ощущать некую тесноту в штанах, которую пришлось скрывать из-за небольшой доли смущения. И это оказалось странным; у прошлого Какаши всегда хватало самоконтроля для сдерживания своих плотских желаний, в то время как я никак не мог с этим справиться.
Приятный голос, аромат цветов, робкие шутки, лёгкий флирт и небольшое заигрывание – всё это говорило только об одном.
«Она меня соблазняет?» – к такому удивительному выводу пришёл разум после анализа ситуации.
Однако сколько бы я не старался отыскать причины подобного поведения женщины, ничего конкретного не находил. Мы с ней фактически не знакомы. Информации оказалось критически мало для уверенного ответа. Память Какаши не являлась большим помощником в амурных делах, но память о другой жизни в совокупности со знаниями манги, помогли мне отыскать удовлетворяющий ответ.
Внешность Какаши, которой я теперь обладаю, являлась весьма сексуальной и желанной, и это не раз демонстрировали в манге. Поэтому вариант того, что доктор запала на меня чисто из-за внешности, и может быть некоторых слухов с высоким рангом в таком юном возрасте, являлся самым вероятным из всех возможных. Впрочем, я не учёл её личных тараканов, но к чему думать о причинах проблемы, когда надо её решать.
«Азуми не просто так затягивала с осмотром, она пыталась меня соблазнить, но мне необходимо как-то убрать её из палаты, чтобы Кушина могла спокойно уйти незаметной…» – упомянутая Узумаки, уже начала давить снизу кровати. Это наверняка намёк на то, что у неё имеются и иные планы на ночь помимо пряток под моей койкой.
Вся эта ситуация могла бы выглядеть комично, не окажись я её участником.
– Состояние твоего организма близиться к выздоровлению, ты почти оправился от ран. Думаю: уже завтра можешь отправляться домой. – Врач закончил с осмотром, но не спешил уходить.
– Чудесно… – тихо ответил ей, про себя продолжив думать о том, как мне выбраться из всей этой ситуации. – Что на счёт больничного?
– С такими травмами, больница выпишет тебе освобождение от работы шиноби на семь дней.
«Неделя отдыха это ужасно мало. Выпавшее время придётся потратить с большим умом»
– Могу я узнать о похоронах Нохары Рин? – задал один из волнующих вопросов.
– А-а… – врач задумался, вспоминая нужную информацию. – Девушка, которую доставили вместе с тобой? Думаю дней через девять. Обычно хоронят на четвёртый день после смерти, но война и потери… сам всё должен понимать.
– Угу…
«Значит, я больше никогда не увижу Рин… может, оно и к лучшему», – из-за подобной информации как-то внезапно защемило сердце. Чувства Какаши слились с моими чувствами, и воспоминания об убитой невесте, все ещё вызывают во мне отклик грустных эмоций.
– Как твоё самочувствие? – Её рука легла на моё плечо.
– Не очень. Я не увижу похорон своей невесты. – Лицом я уже выдал свои эмоции, отрицать их дальше будет только дурак.
– Понимаю… – женщина опустила взгляд, – из-за войны, я и сама не застала похорон мужа.
– Он был шиноби?
– Да. Умер три года назад. Хороший был человек. Эх… – тяжёлый вздох вырвался из девушки, – порой, нам ничего не остаётся кроме как смириться; даже самые близкие люди со временем уходят, а нам только и остаётся, что жить дальше.
– Да… жизнь полна потерь.
– И не говори…
В этот момент Кушина совсем уж сильно принялась тыкать пальцами сквозь матрас кровати прямо по моим ягодицам. Необходимо было как-то уводить ирьенина с палаты, а мой разум ничего толкового так и не придумал. Интуиция сообщала о растущем раздражении Узумаки, а эту женщину лучше не сердить она и скалкой побить может. Нужно действовать и как можно скорее!
– М-м… – собравшись с силами, я начал действовать. – Азуми, мне нужна ваша помощь.
– Говори. Я помогу в меру своих сил и возможностей.
– Дело в том, что я испытываю некоторое желание посетить уборную, но мне неведомо, где она находится. – С небольшим смущением в голосе я честно-честно признался женщине.
– И всё? Пф… – Девушка усмехнулась, встала с кровати и подошла к выходу из палаты. – Идём, я провожу тебя.
– Спасибо. – Встав с кровати, я отправился за ней, но перед выходом я обернулся и подмигнул показавшейся из-под кровати Кушине. Узумаки в ответ показала мне большой палец, и я поспешил догнать доктора, что ушёл дальше по коридору.
«Отлично, миссия спасти джоунина Кушину, оказалась успешно выполнена» – удавшаяся авантюра вызвала во мне немного радости. – «Как выйду из больницы, необходимо первым делом обратиться к ней за помощью. Только ей, я могу доверять в вопросе с имплантированным глазом»
Тем временем, пока я был занят планами на будущее, мои ноги догнали доктора и стали шагать недалеко позади неё. Коридоры больницы оказались длинными, но на каждом этаже присутствовало минимум два туалета, поэтому наш путь не должен был затянуться. При ходьбе было сложно скрывать стояк; пришлось засунуть руку в карман и прижать его к внутренней части бедра, чтобы ненароком не привлечь внимание девушки. К счастью, она шла впереди меня и показывала путь но, к сожалению, Азуми всё ещё намеревалась продолжить нашу беседу.
– Честно признаться, я думала, что ты попросишь немного другое, – расстроенным голосом молвила девица.
– Вы полагали, что я буду просить об увеличении больничных дней? – решил выложить все карты на стол. – Я посчитал это излишне наглой и противозаконной просьбой. Особенно с учётом военного времени. У вас могли бы появиться проблемы, вскройся всё это.
