Текст книги "Шаринган Какаши (СИ)"

Автор книги: Мид Наит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 27 страниц)

Annotation

Из-за череды случайностей, или по воле высших сил, наш современник просыпается в госпитале Конохи. По миру идёт третья мировая война шиноби, а из зеркала выглядывает пепельноволосый юноша с ярко выраженной гетерохромией глаз. Чужие воспоминания терзают разум, навсегда искажая личность. Старое имя больше не имеет значения, ведь теперь он не человек из двадцать первого века, нет, теперь он Хатаке Какаши – шиноби деревни скрытой в листве.

🐱‍👤 У шиноби нет цели, есть только путь… 🐱‍👤

Шаринган Какаши

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 48.1

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Глава 63

Глава 64

Глава 65

Глава 66

Глава 67

Глава 70

Глава 71

Глава 72

Эпилог

Шаринган Какаши

Пролог

Белый потолок

Пролог: Белый потолок

Ясная ночь простилалась над Конохой. Множество сотен тысяч звёзд сияли на небесах, пока слабый ветер игрался с кронами деревьев, а одинокая луна одаривала своим светом редких путников.

После тяжелого дня, природа словно благословила местных жителей спокойной ночью, позволив отдохнуть от тяжелой работы. Времена нынче были неспокойные: по миру громогласно шагала третья мировая война шиноби, конца которой никто не видел. И столь глобальные события в большом мире не могли кого-либо обойти стороной. В такие ужасные времена, столь спокойные ночи являлись огромной ценностью.

Большинство жителей давно уж спали крепким сном, набираясь сил для следующего дня, но были и те, кому сон не полагался.

– Дежурный! У него сильное чакроистощение! Ситуация критическая! – Неожиданно ворвался в госпиталь шиноби: на его спине сидел лишённый сознания юноша; по мертвецки бледному лицу сразу становилось понятно об острой необходимости медицинской помощи.

К счастью для больного, в этот момент дежурный врач оказался на месте и был готов исполнить свой долг.

– Стой смирно. – Приказала златовласая блондинка: выбежав из-за стола, она сблизилась с больным, положила руки на спину юноши и её ладони засветились мистическим зелёным светом. На мгновение голубые глаза женщины распахнулись от шока, но быстро взяв себя в руки, она начала оказывать первую помощь.

Со стороны всё выглядело так, словно девушка гладила спину бессознательного юноши светящимися изумрудным светом ладошками, периодически кладя руки на его голову. В этот момент, доктор проводил экстренное лечение с помощью ниндзюцу – Мистическая Ладонь, передавая больному свою чакру и помогая организму выжить после пережитого стресса. Однако понять это мог только другой ирьенин или кто-то с мощными способностями сенсора, но из-за военного времени почти все ирьенины были раскиданы по военным базам и лагерям среди всей страны. Поэтому вместо группы дежурных врачей в госпитале присутствовал только один человек способный оказать помощь.

(Ниндзюцу – Мистическая Ладонь)

Для единственного свидетеля этой картины всё выглядело так, словно женщина поглаживала больного светящимися ладонями, и ему волшебным образом становилось лучше.

– Теперь не умрёт. – Довольным голосом сказал врач, заметив, как на бледном лице больного расцветает румянец.

– Куда его? – спросил мужчина, что и принёс юношу в госпиталь. Он обладал тёмными глазами и чёрными локонами, как и большинство людей Конохи, а из одежды носил стандартные одеяния шиноби-джоунина. Говоря простым языком: у мужчины не имелось ничего, что выделяло его из массы других людей. Подобная неприметность являлась хорошим качеством для ниндзя.

– Его надо отнести в палату и положить под капельницу. – Ответил доктор, вспоминая какие сейчас в госпитале имеются свободные палаты. – Давай за мной!

Люди подобно ветру помчались по пустым коридорам больницы. Их силуэты размывались в воздухе, становясь похожими на тени. Подобная скорость была невозможной для обычных людей, но они и не являлись обычными представителями людского рода. Что женщина, что мужчина, они оба прошли в своё время Академию шиноби и могли делать многое из того, что обычный человек счёл бы невозможным.

Меньше чем через минуту больного переодели, ещё раз проверили и уложили на койку, поставив под капельницу. Доктор, убедившись в стабильном состоянии юноши, вышел в коридор, где её уже дожидался мужчина.

– Как он? Жить будет? – буднично поинтересовался шиноби, подняв взгляд на ирьенина.

– Будет-будет, но состояние ужасное, помимо истощения у него также и сенсорный шок. Про таких как он обычно говорят: побывал одной ногой в могиле. – С усмешкой молвила девушка, продемонстрировав особый юмор врачей, но быстро опомнившись, она продолжила уже спокойно-уставшим голосом. – Сколько ты его нёс до госпиталя?

Являясь ирьенином – особым ниндзя, специализирующимся на лечении и помощи другим, женщина уже давно привыкла к своей работе. Спасение жизней для неё стало рутиной. Работа врача оставляла на людях свой след, который ярко проглядывается в специфическом чувстве юмора, понятным только для других врачей или для особо циничных личностей. Учитывая военное время, работы у неё имелось предостаточно.

– Два часа и сорок минут, – после небольшой паузы ответил мужчина, не обратив никакого внимания на юмор девушки, – сенсор из патрульной группы почувствовал битву, когда мы пришли, всё уже было кончено. Он лежал без сознания посреди десятков туманников, рядом находился один из наших. Такой молодой, а уже сражается как настоящий монстр! Не часто я видел такие последствия от сражений ниндзя… – тихим голосом закончил шиноби, невольно вспомнив ужасную картину резни.

– В этом нет ничего удивительного, в военное время другие попросту не выживают. Сенсей хорошо позаботился об обучении своего подопечного. Однако тот факт, что он выжил в такой ситуации это настоящее чудо! Не иначе как сам Ками-сама приложил руку к его выживанию. – В голосе девушки промелькнуло странное восхищение.

– Вы его знаете? – шиноби стрельнул взглядом в сторону двери в больничную палату.

– Нет, но я знаю его наставника, он – один из самых перспективных джонинов нашей деревни.

– Хм… – взгляд мужчины быстро прошёлся по стройной фигуре девушки, – интересно, могу я задержаться здесь на некоторое время? А то в последнее время меня часто отправляют то в патруль то на миссии, на беседы совсем не остаётся времени. – Принял неуклюжую попытку поухаживать за симпатичной девушкой шиноби.

– А доклад? – девушка изогнула бровь в немом вопросе.

– Командир отправился отчитываться, а свою миссию я выполнил и теперь свободен до рассвета.

– Ладно, только для начала давай спустимся на первый этаж в приёмную. Вдруг принесут ещё больных, а дежурного ирьенина не окажется на месте. Нехорошо получится. – От столь делового ответа, мужчина едва заметно расстроился: он рассчитывал на нечто большее, чем простой разговор, но доктор дала всё понять – кроме беседы у них ничего не будет.

– Понимаю, – протянул мужчина, – миссия должна быть выполнена, вне зависимости от обстоятельств, а всё остальное вторично.

– Не расстраивайся, – ласковым тоном обратилась девушка. – Помнится, у нас внизу имелся крепкий чай. Тебе не помешает согреться, ночи нынче холодные. За чаем время пролетит быстро, а там меня сменят, и я буду полностью свободна. – От такого ответа на лице мужчины мгновенно расцвела улыбка.

Спокойным шагом эти двое пошли по коридорам госпиталя, обсуждая последние новости и делясь информацией «по секрету». На улице была глубокая ночь, времени на разговор у мужчины с женщиной имелось в достатке.

Тем временем в больничной палате, той самой, куда совсем недавно доставили больного с сенсорным шоком и истощением чакры, юноша внезапно пришёл в себя с ужасной головной болью…

(***)

Сотни тысяч птиц оглушали чириканьем.

Яркий свет болезненно бил по глазам.

Передо мной кто-то стоял, но я не смог ничего разглядеть и ничего услышать.

«Бог?» – выдавило терзаемое болью сознание, но после я внезапно открыл глаза.

Знакомый белый потолок встретил меня при пробуждении. Голова сильно кружилась и ужасно болела, а мозги лихорадочно бились о стенки черепа, пока глаза пульсировали болью, а ещё чувствовалась тошнота, жар и слабость во всём теле. Однако при всём этом я свободно дышал…

«Дышу… я дышу, так свободно… Значит, я иду на поправку?»

Превозмогая боль и ужасное состояние, я кое-как принялся осматривать помещение. Лежал я на койке, где-то в госпитале; в палате кроме меня больше никого не наблюдалось. В комнате присутствовало зеркало, тумбочка, небольшой шкаф, капельница к которой я был подключён и одно окно, сквозь которое просачивался лунный свет.

«Как же херово…» – острая боль пронзила разум, стоило только положить голову обратно на подушку.

Постаравшись расслабиться, я принялся думать: судя по всему, я наконец-то пошёл на поправку и скоро меня выпишут из больницы, а я уже начал считать что всё, конец моей жизни и меня, как и массу других людей скосит проклятая эпидемия. Смерть от нехватки воздуха не самая ужасная, тут скорее ужас наводили врачи, что своими кривыми руками пытались лечить неизвестную миру болезнь, которая в ужасно короткий срок заразила весь мир. Но раз я жив, и мне даже потихоньку становится лучше, то не такие уж они и криворукие.

Зря я их так часто материл, получается…

Подобные мысли успокаивали, помогая расслабиться. Спать совершенно не хотелось, поэтому я с пустой головой просто смотрел в потолок, ожидая, когда же моё состояние улучшится. Для удобства я по привычки прикрыл зудящий болью левый глаз и накрылся одеялом по самый нос, спасаясь от холода. Чудное сновидение меня нисколько не волновало: с тех пор как я оказался на больничной койке, ничего нормального мне и не снилось.

Ночь не спешила заканчиваться…

Жидкость в капельнице давно уж кончилась, и мне даже стало чуточку лучше, но сна всё равно не было ни в одном глазу. Решив осмотреть комнату ещё раз, я заметил некоторые странности. Палата оказалась совсем не похожа на ту, в которую меня положили, она вообще не походила на палату госпиталя, в котором я лежал! Слишком чистая, слишком новая, слишком по качественному сделанная. Однако помимо этого имелись другие странности: в больнице было крайне тихо, ни стонов, ни хрипов, ни даже кашля! Только зловещая тишина…

«Словно и больных то нет, странно… что-то неладное здесь твориться»

Я, конечно, являюсь не частым посетителем госпиталя, но с тех пор как меня заразила какая-то сволочь, моё пребывание среди врачей и больных было довольно долгим. Большую часть времени я спал, но когда просыпался, прекрасно слышал, как десятки людей борются с тем же недугом что и я. Другие больные хрипели, захлёбывались в кашле, ворочались на койках, тем самым порождая противные скрипы, а врачи говорили, гуляли и постоянно обсуждали нескончаемый поток пациентов. Таковым я и запомнил госпиталь.

И вот сейчас без всего этого шума, тишина сильно напрягала. Словно я был совершенно один во всей больнице.

«Сколько я спал?»

В поисках ответов я принялся осматривать не только палату, но и самого себя. Первым на глаза попались руки, в них не было ничего особенного. Обычные руки юноши, только вот ногти были хорошо подстрижены, а ещё…

«А где шрам на ладони? Да и других шрамов нет, руки какие-то молодые, и погодите-ка…» – тут до меня дошло, что на улице ночь, окно закрыто шторами и лишь крохи света прорываются в комнату, но я всё равно прекрасно видел в такой темноте! И что самое главное, я видел двумя глазами! Вот только мой правый глаз уже как десяток лет являлся абсолютно слепым!

«Да что за пиздец здесь происходит⁉» – в поисках ответов я аккуратно вытащил иголку капельницы, неуверенно встал на ноги и, превозмогая слабость, дошёл до зеркала.

«Это… я⁉» – Из отражения на меня смотрел подросток, нет, мальчишка! Взъерошенные волосы пепельного цвета, аккуратные черты лица и ярко выраженная гетерохромия глаз. Левый, что постоянно зудел болью, оказался ярко красного цвета, в то время как правый являлся чёрным.

Только вот это были не мои глаза, не моя внешность, это был не я!

Внезапно резкая вспышка боли заставила зажмуриться: перед глазами замерцали вспышки света, уши заглушил хор из чириканья тысяч птиц, перед глазами мелькнула знакомая фигура из сна.

Мгновение прошло и всё прекратилось.

Я снова оказался в палате госпиталя, и моё состояние стало стремительно ухудшаться. Всё тело стало содрогаться в постоянных судорогах, сердце едва не выпрыгивало из груди. Голова резко закружилась, а ноги подкосились и прежде чем разум утонул в спасительном обмороке, я успел увидеть знакомый белый потолок больницы.

Глава 1

Два мира две жизни

Глава 1: Два мира – две жизни

Стройная девушка уверенно двигалась по кристально чистым коридорам больницы. Золотистые волосы были собраны в косичку, а белоснежный халат развевался позади. Под цоканье каблучков, голубые глаза заглядывали в небольшие окошки, что располагались прямо в дверях больничных палат. Убедившись в стабильном состоянии больного, доктор уходил к другой двери и заглядывал в другую палату, тем самым проверяя стабильное состояние вверенных ей пациентов. Это являлось стандартной процедурой дежурного врача – утренняя проверка всех больных.

(Доктор)

Выполняя последний обход перед окончанием ночной смены, блондинка заглянула в очередную палату и её скрытые за очками голубые глаза резко распахнулись от шока.

– Господи боже! – Открыв дверь, врач спешно забежал внутрь и принялся осматривать лежащего на полу больного: нежная женская ладонь загорелась изумрудным светом став гулять по телу юноши.

Немного времени спустя, девушка убрала руку и быстро осмотрела больничную палату. В её в голове быстро нарисовалась вся картина случившегося: поздней ночью, доставленный в госпиталь больной внезапно проснулся с массой вопросов и вместо того чтобы лежать и дожидаться врача, он сам отправился искать ответы. Однако из-за ужасного состояния организма и сильного истощения, юноше быстро стало плохо, и вскоре он потерял сознание.

Доктор, невзирая на молодой возраст, являлась весьма опытным ирьенином, и подобное не раз случалось за время её работы. Война, стресс, множество раненых, что доставили прямо с поле боя в госпиталь… подобного опыта имелось в избытке. Порой такие личности даже буянят, не понимая, что вокруг них происходит, и где они находятся.

Разобравшись в ситуации, девушка принялась действовать: изящные женские руки с лёгкостью подняли юношу и переложили обратно на больничную койку, после чего ещё раз проверив пациента с помощью техники ниндзюцу, врач удалился из палаты, но вскоре вернулся, принеся с собой новый раствор для капельницы. Поставив пациента под капельницу, она положила руку на лоб юноши и вскоре её ладонь вновь засветилась изумрудным светом…

Пациент стал подавать признаки жизни.

– Ха… – вместе с болезненным стоном разноцветные глаза юноши открылись.

– Спокойней-спокойней, всё в порядке, ты в безопасности, мы находимся в госпитале Конохи, тебе ничего не угрожает, – нежным тоном заговорила девушка, прекратив действие ниндзюцу и убрав руку с головы больного. – Как себя чувствуешь?

– Кхе! Кхе! – поморщился юноша, быстро прикрыв один глаз. – Ужасно…

– У тебя было сильное чакроистощение и сенсорный шок. Твой организм многое вытерпел на миссии, зря ты решил гулять по больнице. – В тоне доктора проскользнуло порицание вместе с недовольством.

– Понятно… – тихо ответил он, продолжая морщиться от боли при любом движении.

– Раз понял, зачем вставал с кровати без разрешения врача? С твоими ранами необходим минимум недельный постельный режим без каких-либо нагрузок! У тебя серьёзные травмы, что легко могут привести к смерти с таким халатным отношением! – слегка повысил голос врач, отчитав провинившегося больного.

– Простите… за хлопоты, – ещё тише ответил пациент измученным тоном. – Не сразу догадался, что нахожусь в Конохе. Как проснулся, были небольшие проблемы с памятью.

– Ладно, – сменила тон девица, увидев плачевное состояние собеседника, – Давай проверим твою память. Помнишь своё имя?

– Хатаке Какаши. – Тихо, без каких-либо эмоций ответил юнец, непрерывно смотря в потолок и делая минимум движений.

– Отлично, имя наставника? – вновь спросила блондинка, и он ответил тем же голосом.

– Минато Намикадзе.

– Что случилось на миссии?

– Секретно…

– Прекрасно! С твоей памятью всё в порядке, но при обследовании я заметила слишком сильную активность мозга. Обычно такое бывает при сенсорном шоке, который наверняка произошёл из-за долгого использования шарингана. В любом случае, у тебя есть ещё какие-нибудь жалобы на здоровье?

– Тело ломит. Голова болит и кружится, тошнит, но в целом всё не так плохо. – Всё тем подавленным тоном сообщил пациент о своём состоянии.

– А это уже мне решать. В общем, я сейчас принесу тебе таблетки: витамины и лекарство. Пить три раза в день, раздельно. Между приёмом лекарства подождать минимум двадцать минут, а с капельницы тебя снимет уже другой врач. Всё запомнил?

– Да.

– В таком случае повтори, что я сказала. – Какаши повторил назначенный курс лечения, после чего девушка собралась уже удалиться из палаты, как пациент внезапно решил её окликнуть.

– Постойте!

– Что-то ещё? – обернулась блондинка, одаривая взглядом голубых глаз юнца. Хатаке хотел что-то сказать, или даже спросить, но внезапно замялся.

– … Спасибо за заботу, доктор. – Спокойным голосом договорил юноша, возвращая взгляд на потолок.

– Отдыхай, юнец.

За окном светало, постепенно утро сменялось днём. Девушка принесла таблетки, после чего отправилась сдавать смену, в то время как сам больной на долгое время остался совершенно один в палате наедине с собой и своими мыслями…

(***)

Дверь с тихим хлопком закрылась; дежурный врач оставил таблетки на тумбочке и покинул палату, предварительно ещё раз проверив моё состояние. Сознание отметило это как голый факт, что не вызвал во мне никаких чувств. Утреннее солнце светило из окна, а мой разум был переполнен самого разного рода информацией с ярчайшими воспоминаниями. За прошедший сон случилось что-то стоящее за любыми рамками адекватности. И головная боль – это лишь малая часть последствий от случившейся аномалии. Удивительно, каким только чудом мне удалось внятно разговаривать с доктором, находясь в таком аморфном состоянии.

(Главный герой)

Всё тело сковывала слабость. Я ощущал себя так, словно только что вышел из боя, истратив критическое количество чакры на дзюцу. Однако причина моего ужасного состояния крылась не в этом. Нет, за прошедшее время, как я впервые встал со своей койки, много чего успело случиться.

Сон… нет. Это никак нельзя назвать сном. Ведь то, что я видел и ощущал, совсем не похоже на сновидения. Я… я словно прожил две жизни за одну ночь в абсолютно беспорядочном порядке. Не увидел, а именно прожил, заново почувствовав все эмоции и потрясения.

И сейчас, заполучив немного времени в тишине и спокойствии, пришло время навести порядок в своей памяти.

Моё рождение сопровождалось скорой потерей матери, чью внешность я даже не запомнил. Строгое, но в тоже время доброе воспитание отца. Поступление в Академию, знакомство с Гаем. Неприятные слухи за спиной. После… депрессия единственного родителя, что вылилась в первое жизненное потрясение: папа совершил ритуальное самоубийство – сеппуку; он кровью смыл позор от проваленной миссии пред богами и людьми. И когда я поутру нашёл его тело – моё детство закончилось.

Смерть отца, наложила на меня нестираемый отпечаток: я поставил себе цель не допустить его ошибок и поскорее стать полноценным взрослым. Для этого пришлось с головой уйти в учёбу, уделяя всё свободное время на изучения всех тонкостей нелёгкого пути шиноби. Жизнь быстро научила меня не обращать внимания на неприятные разговоры за спиной. Гений, вундеркинд, настоящий талант, лучший в поколении, алмаз… как меня только не называли в то время наставники академии, а я же просто не хотел оказаться в приюте желая стать идеальным ниндзя.

Экзамены оказались позади, мне дали повязку и подставили к уже сформированной команде. Первые миссии в пределах деревне быстро сменились миссиями по всей стране. Шла война, на первой же миссии вне деревни я совершил боевое крещение – впервые убив человека. От подобного события во мне ничего не изменилось: смерть всегда шагает рядом с шиноби. Я знал это и был готов ко всему. На четвёртой миссии я впервые столкнулся с шиноби из другой деревни. В той битве моя жизнь оказалась на волоске от смерти, а через некоторое время снова… и снова, миссия за миссией, убийство за убийством…

Приблизительно через год, за хороший послужной список выполненных миссий и продемонстрированные качества лидера мне выдали жилет чунина. Всё это время я не прекращал тренироваться, стремясь к совершенству во всех путях шиноби. После смерти отца вся моя жизнь стала одной сплошной тренировкой с редкими проверками усвоенного материала, где на кону всегда стояла моя жизнь. Тренировки, книги, свитки, спарринги, всё свободное время уделялось лишь этим вещам.

Тем временем жизнь шла своим чередом: лето сменялось осенью, осень зимой, затем наступала весна, и круг начинался снова. Я взрослел, а война всё не прекращалась.

Через несколько лет мой выпуск окончил академию, а мною решили дополнить одну команду, там я познакомился с Минато. Вскоре после этого меня повысили до Джоунина за создание ниндзюцу А ранга. Обито… Рин… я уже был знаком с ними но, только оказавшись в одной команде, я стал считать их знакомыми, а со временем и друзьями. Однако в этом же году случилась роковая миссия, где я потерял глаз и друга.

В мире шиноби, тех, кто не выполняют миссии – называют мусором, но те, кто не заботиться о своих товарищах – куда хуже мусора.

Впервые с момента смерти отца, я переосмыслил свои взгляды на жизнь, и заставил меня это сделать худший выпускник своего потока. Это было последнее, что Обито, успел сделать в своей жизни. Он спас мою жизнь, без раздумий пожертвовав своей; и перед смертью подарил мне шаринган, попросив только об одном – позаботиться о Рин…

После этого случая я стал тренироваться ещё усерднее. Шаринган предоставлял в этом деле непосильную помощь. Десятки, а то сотни техник ниндзюцу, изучались с одного только взгляда, также как и приёмы тайдзюцу. И в тоже время миссии продолжались, а война никак не хотела заканчиваться.

После смерти Обито я стал смотреть на мир под совершенно другим углом. Перестал избегать общества, начал общаться с другими людьми, а Рин… она ещё с академии демонстрировала свои чувства ко мне. В те далёкие времена моя голова была забита совершенно другими вещами. Когда нас назначали в одну команду ситуация не изменилась. Война, миссии, долг, опасность и почти ежедневный риск смерти – всё это стояло между нами непреодолимой стеной. Зачем к кому-то привязываться, если через неделю-месяц-день этот человек навсегда исчезнет? Рин хорошо понимала это: во время войны совсем не до любви, поэтому она и не навязывалась со своими чувствами, прилагая все силы для сохранения дружеских отношений в команде.

За это я её сильно уважал, однако смерть Обито всё изменила.

За пиалой саке всё как-то само собой завертелось и мы с ней сблизились, уже не как друзья или товарищи, а как мужчина с женщиной…

Только вот через полгода произошло то, что и в страшном сне не приснится.

Я…

Я…

Я…

От вспышки воспоминаний защемило в сердце, дыхание участилось, голова стрельнула болью, а глаза заслезились: я вновь увидел белый свет, услышал чириканье тысяч птиц, и знакомый силуэт встал передо мной…

Нет!

Не хочу вспоминать об этом. Не сейчас, только не сейчас…

Усилием воли я заставил себя успокоиться и продолжил раскладывать по полочкам тот бардак, что находился в моей голове.

Всё это являлось жизнью Хатаке Какаши – потомственного шиноби, джоунина и вундеркинда. В сравнении с его насыщенной разными событиями жизнью, жизнь обычного жителя двадцать первого века, казалась совсем не примечательной и серой.

Тот, другой я, родился и жил в мирное время в мире с удивительными технологиями. Его растила мать, а отца он никогда не знал. Учился и учился, он очень много учился, в том мире люди становятся взрослыми в восемнадцать лет. В то время как Какаши официально считался взрослым с момента окончания Академии. Конечно, Какаши уникум, и обычно дети в Конохе считаются взрослыми с тринадцати лет, но всё равно столько времени тратить на бесполезное обучение – дикость!

Однако с другой стороны, в том мире люди взрослели куда медленнее, чем в этом. Да и долгие промежутки мирного времени с отсутствием глобальных войн, сказывались на людях, странах и любом обществе в целом.

Так же другой я работал на заводе, и был слеп на правый глаз. Он не имел детей, не был женат, жил совершенно один много читая и всячески наслаждаясь мирным временем над головой. Проблемы… все его проблемы в сравнении с проблемами Какаши казались смешными. За исключением знакомого им обоим всепоглощающего чувства одиночества.

Мирное время, действительно порождает крайне слабых личностей.

Не было ничего удивительного в том, что я считал себя Хатаке Какаши, что вспомнил прошлую жизнь или поглотил душу с памятью человека из другого мира, а то другого времени. Несмотря на тот факт, что житель мирного времени прожил большее количество времени и знал много больше вещей, он практически не обладал волей. От чего тот я ничего в жизни не добился и умер, оставшись в серой массе других точно таких же людей своего времени. В то время как характер Какаши закалялся с самого детства в крайне жёстких условиях.

Однако было в жизни того меня и нечто странное, а именно одна манга. Манга – это огромная серия книжек с картинками. И конкретно моё внимание зацепила манга с названием Наруто: в ней главный герой является ниндзя Конохи из клана Узумаки и при этом ещё и джинчурики Кьюби, а наставником у него числился Хатаке Какаши, известный во всём мире как Шаринган Какаши…

Столь большое количество совпадений слишком подозрительны, чтобы принять всех их за чистую случайность. И чем больше я вспоминал подробностей об этой манге, тем больше ужасался от сюжета и схожести с тем миром, в котором я и находился сейчас. Скрытые селения, мировые войны шиноби, миссии, ранги, титулы, техники, кланы, события… и вот вспоминая сюжет и концовку Наруто, я к собственному ужасу узнал то, чего мне не стоило знать.

Обито выжил⁉

Глава 2

Я – Хатаке Какаши

Глава 2: Я – Хатаке Какаши

Солнце медленно ползло по небосводу, приближаясь к своему зениту. Лёжа в палате с натянутым до носа одеялом я сверлил потолок опустошённым взглядом. Пустота – простое слово, но сейчас оно как-никогда точно описывало моё состояние. Сердце исправно качало кровь по организму, лёгкие наполнялись воздухом и напитывали тело кислородом, мысли вяло текли в разуме но, несмотря на постепенное выздоровление, меня переполняли крайне паршивые ощущения.

С момента, когда меня разбудила симпатичная блондинка, прошло уже более семи часов. За это время меня пару раз навестил незнакомый ирьенин: в первый раз он проверил назначенный курс лечения и моё состояние; во второй выдал больничную одежду и личные вещи; в третий отвёл в столовую. Всё это время я ходил, отвечал на вопросы, что-то делал, но ничего не чувствовал. Подобно пустой кукле.

В это время разум продолжал раскладывать по полочкам воспоминания двух совершенно непохожих друг на друга людей. И вопреки моему желанию я вспоминал даже самые неприятные моменты…

Обито выжил. В этом не было сомнений. Шаринган с тремя запятыми вокруг зрачка тому ярчайшее доказательство, но помимо глаза и прочитанной манги, в моём разуме присутствовали крайне затуманенные фрагменты памяти о моей последней миссии. Кровь, битва, я – лежащий без сознания, и… Рин. Мёртвая Нохара Рин. Всё это было похоже на кошмар, но… если учесть Шаринган, знания манги от другой души и скорбные события. Складывалась крайне печальная ситуация.

Обито не только выжил, нет, он ещё и видел. Всё видел…

И из-за случившихся событий у нас двоих додзюцу эволюционировало вплоть до финальной формы. Возможно, у меня теперь в глазу не простой Шаринган, а полноценный Мангёко Шаринган, но проверять не было ни сил, ни умений, ни желания. Суть заключалась в ином: мне, как совершенно чужому человеку никак не относящемуся к клану Учиха, попросту невозможно заставить чужое додзюцу эволюционировать в финальную форму. На это способны только Учихи но, тем не менее, мой левый глаз приобрёл последнюю запятую.

Подобные изменения несут как положительные последствия так и отрицательные.

Полностью пробуждённый Шаринган предоставляет владельцу множество преимуществ, но глаз слишком быстро расходует чакру и постоянно зудит болью, а колоссальными запасами чакры я никогда не мог похвастаться. Увы, но пользоваться этим додзюцу не являясь Учихой, весьма проблематично и с эволюцией глаза возросли и проблемы. Теперь мне стало понятно, почему Учиха не ставили печати на глаза, как это делают Хьюги. Пересадка Шарингана обычным шиноби только ослабит их, если и не убьёт вовсе. Далеко не у каждого может прижиться такой глаз. Мне с этим сильно повезло. Сильных же ниндзя подобная замена органов только ослабит.

После анализа я пришёл к выводу, что именно из-за наличия чакры Обито в Шарингане, наши сознания каким-то невиданным образом соприкоснулись. И в этот момент я смог увидеть то, что видел он, а он увидел то, что видел я. Вот только он Учиха, а во мне от этого клана лишь один глаз. Он видел лучше, чётче и наверняка больше чем я. И именно из-за этой связи и того что я сделал, мы вместе заставили глаза эволюционировать.

Смерть близкого…

Я убил Рин…

Даже мысль об этом вызывала в груди тугую боль. Я всем сердцем желал, чтобы всё случившееся оказалось простым кошмаром, но нет. Теперь это являлось моей новой реальностью. Конечно, она сама прыгнула на Райкири; нас окружили и в любом случае бы убили, а то и сотворили что-нибудь намного хуже смерти. Помню, она говорила, что в неё запечатали биджу и вести её в деревню опасно, но… всё это мелочи. Случившийся факт остаётся неизменным.

Я. Убил. Рин…

Со временем, думать об этом становилось легче, но моё душевное состояние вовсе не улучшилось. Боль… она просто стала иного рода.