Текст книги "Задолженность по аренде (ЛП)"

Автор книги: Мэй Олдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Блэйк

– Какого черта, детка? Я признаюсь в том, как сильно люблю тебя, а ты пытаешься причинить мне боль?

Я хватаю ее запястье и прижимаю к матрасу над ее головой, затем грубо двигаю бедрами, вымещая свое раздражение на ее киске.

– Куда подевалась моя милая девочка?

Лора сходит с ума и извивается подо мной до тех пор, пока не высвобождает руку, затем начинает рвать мои волосы и царапать мне плечи. Она делает такое волнообразное движение бедрами, что, черт возьми, почти сгибает мой член пополам, выкручивая его так сильно, что у меня нет другого выбора, кроме как выйти из ее жара.

Я тянусь к ней, когда она вскакивает с кровати и хватает мою док-станцию размером с кирпич, стоящую на прикроватной тумбочке, яростно выдергивая шнур из розетки. Она – мстительная обнаженная богиня, и я отвлекаюсь, наблюдая, как моя сперма стекает по ее загорелым бедрам. Мне приходится сжимать свой член и душить его, чтобы не кончить на кровать вместо ее киски.

– Ты… ты ублюдок! Ты заплатил мне за то, чтобы я позволила тебе что-то делать со мной, и тебе даже не нужны деньги! Почему? Зачем ты это сделал?

Она швыряет станцию мне в голову, и я отбиваю ее, тогда она берет мою металлическую настольную лампу и отводит руку назад, готовясь также швырнуть ее в меня. – Ответь мне!

Я вытягиваю свободную руку, чтобы иметь возможность отбиться от лампы.

– Я не хотел.

– Что, черт возьми, это значит? Не хотел чего?

– Это просто вырвалось.

– О чем ты говоришь? – она выкрикивает этот вопрос, ее грудь вздымается, отчего ее сиськи подпрыгивают.

Струя спермы вырывается наружу, несмотря на мою жесткую хватку, покрывая мою руку.

Какое расточительство.

– Я бы никогда не заставил тебя платить за аренду, если бы думал, что ты согласишься жить здесь бесплатно, но знал, что ты этого не сделаешь. А потом ты снова стала умолять меня о помощи, и это само собой вырвалось – попросить тебя наклониться и показать мне свою киску. Я и не мог подумать, что ты согласишься! Но, черт возьми, я так рад, что ты это сделала. Я буду дорожить этим особенным моментом всю оставшуюся жизнь.

– Ты что, издеваешься надо мной?

Лора скалит зубы и швыряет лампу.

Я наклоняюсь в сторону и смотрю, как она проплывает мимо меня, а затем лампочка взрывается от удара о кирпичную стену рядом с массивным окном, из которого открывается прекрасный вид на дерево, под которым Лора любит сидеть во время учебы. Было ошибкой отводить от нее взгляд, потому что, как только я снова повернулся к ней лицом, мне в глаза бросилась фотография в рамке, которую я сделал через окно – та, которая – как я думал, она не заметила – стояла на моем черном металлическом комоде.

Лора тянется за другой рамкой для фотографий. Перед тем как бросить ее, у нее перехватывает дыхание и она прикрывает рот дрожащей рукой. Это фотография, которую я сделал через щель в двери ее спальни, где она обнажена, так как сбросила полотенце на пол после принятия душа, и подняв руки, выставив грудь напоказ, расчесывает мокрые волосы.

Она выглядит потрясенной, ее светло-коричневые соски превращаются в твердые бутоны. Лора поднимает взгляд, когда я стону и облизываю губы, желая втянуть в рот и кусать ее соски до тех пор, пока они не станут такими же набухшими и красными, как ее влагалище. На секунду она наклоняется вперед, будто читает мои мысли и тоже этого хочет. Но затем она рычит и швыряет рамку быстрее, чем я успеваю среагировать. Она попадает мне в лоб, прямо над левой бровью. Я дотрагиваюсь кончиками пальцев до порезов на лице, и они становятся влажными от крови в тех местах, где уголки рамки врезались в кожу.

Лора закрывает рот ладонями.

– О, Боже мой, мне так жаль, – в панике произносит она, когда я встаю с кровати.

Она съеживается, когда я подхожу ближе, пока ее спина не упирается в стену рядом с открытой дверью спальни.

Я захлопываю ее и упираюсь в нее рукой, одновременно дроча свой член, когда она тянется в сторону, чтобы повернуть ручку. Я наклоняюсь, пока кончик моего носа не касается ее, мой голос звучит резко даже для моих собственных ушей.

– Ты за это заплатишь, детка. Для начала ты можешь наклониться над кроватью и позволить мне полакомиться твоей сочной попкой, как хорошая девочка.

Извиняющееся выражение исчезает с ее лица, и на смену ему приходит дикий взгляд. Ее голос становится пронзительным, когда она кричит: – Пошел ты, Блэйк! Я не собираюсь ни за что платить. Ты знаешь, сколько я плакала каждый раз, когда теряла смену и знала, что мне снова придется просить тебя о помощи? Я изводила себя, буквально изводила до тошноты, зная, что ты расстроишься и, возможно, выгонишь меня. И все это время тебе даже не нужны были деньги!

Под конец ее голос срывается, и у меня внутри все переворачивается.

– О нет, детка, я бы никогда…

Лора пытается поднырнуть под мою руку, но я опускаю ее ей на талию, а мой член дергается, выстреливая еще больше спермы от ощущения ее шелковистой кожи.

– Я бы никогда тебя не выгнал. Я люблю тебя!

Скорее для себя, я бормочу: – А я-то думал, почему тебя так часто тошнит.

Она отшатывается, ударяясь головой о стену.

– Как ты узнал?

– Черт, – шепчу я себе под нос.

Мне не следовало ничего говорить. Она не должна знать, что я был…

– Блять, ответь мне, Блэйк! Я заслуживаю того, чтобы знать!

Вместо этого я пытаюсь поцеловать ее, но Лора отворачивает голову в сторону. Я беру ее за подбородок и заставляю посмотреть на меня. Ее прекрасные карие глаза наполняются слезами, и мне хочется выпороть себя за то, что довел ее до слез. За то, что причинил ей боль. Я должен загладить свою вину перед ней. Доставлять оргазм за оргазмом, пока она не простит меня.

– Позволь мне полизать твою попку, детка, – прошу я, затем прижимаюсь губами к ее губам, языком умоляя ее раскрыться, пока другой рукой пытаюсь подтолкнуть ее к кровати.

К сожалению, это возымело обратный эффект, и она изо всех сил попыталась ударить меня коленом по яйцам. Я настолько выше ее, что в итоге она ударила меня в верхнюю часть бедра, но достаточно сильно, чтобы я закашлялся и, наконец, выпустил свой член.

– Знаешь что? Пошел ты! Я не собираюсь платить за твои дурацкие штучки! И мне плевать, насколько ты зол или разочарован. Я больше не буду прогибаться и не позволю тебе…

Я подхватываю ее руками под полную задницу и бросаю на нашу кровать. Она пытается уползти, но я прыгаю на нее, хватаю размахивающие руки и одной рукой фиксирую запястья над ее головой. Я раздвигаю ее бедра и вгоняю в нее свой все еще твердый, как камень, член. Она кричит, и хотя большая часть меня чувствует себя дерьмово из-за того, что я причиняю ей столько боли, первобытная часть меня шепчет, что я должен взять ее силой, чтобы она знала, кому принадлежит, а затем успокоить при помощи слов.

– Лора, черт возьми, послушай меня. Я никогда не…

Она пытается укусить меня за плечо, поэтому я прикрываю ей рот свободной рукой, стараясь, чтобы она не поранилась о зубы.

– Черт возьми, ты должна меня выслушать! Я никогда не злился на тебя! Я был разочарована в себе. Никогда, никогда это не была ты.

Ее брови хмурятся, и она перестает сопротивляться мне ровно настолько, чтобы я успел убрать руку.

– Я не… Я не понимаю. Почему?

– Я сказал себе, что подожду, пока тебе не исполнится двадцать и ты не закончишь оставшиеся два года в колледже. Но, черт возьми, ты хоть представляешь, как это было тяжело – все это время ждать – когда твой запах витал по всей квартире? Когда ты спишь, ни о чем не подозревая, всего в нескольких шагах от меня по коридору? Я постоянно зол и расстроен, черт возьми, но только на себя, потому что у меня все летит к чертям.

Я прижимаюсь к ней, ожидая того, что она будет делать теперь, когда я ей все рассказал.

Она делает несколько прерывистых вдохов.

– Если это правда, тогда почему ты…?

– Предложил деньги, чтобы увидеть твою великолепную киску?

Она кивает, прижимаясь своим лбом к моему.

– Я же сказал, это просто вырвалось. Но потом ты согласилась, и остатки контроля, которые я сохранял над собой, рухнули. Ты не можешь понять всей глубины моей одержимости. Я и сам с трудом понимаю это. В тот момент я бы пообещал тебе все, что угодно, лишь бы ты проснулась.

– Проснулась?

Ее ресницы трепещут, когда ее киска сжимается вокруг меня.

– Что…

Я наклоняю голову и целую ее, чтобы пресечь расспросы. Сначала это короткое, простое движение, но потом она приподнимает колени и сжимает бедра по обе стороны от моих, когда я шепчу: – Я люблю тебя, Лора. Я полюбил тебя с того момента, как увидел в полицейском участке, и никогда не переставал любить. С тех пор, как я встретил тебя, ничего не изменилось, за исключением того, что моя преданность тебе растет с каждым днем. Ночью, когда ты спишь, я прогуливаюсь мимо твоей спальни, гадая, настанет ли та ночь, когда я потеряю контроль и войду в твою комнату, чтобы овладеть тобой… добровольно или же нет.

Она делает тяжкий вздох и почти незаметно выгибает спину, но я улавливаю это движение. Я также замечаю, как быстро пульсирует жилка на ее шее от того, что она услышала еще одно мое признание – одно из многих. Мысль о том, что ее, возможно, возбуждает все, что я рассказываю, побуждает меня продолжать.

– Когда тебя нет дома в течение дня, я краду твои грязные трусики из корзины для белья и дрочу в них до тех пор, пока не кончу.

– Действительно?

– Да. Каждый гребаный день. Потом я пачкаю спермой твои подушки, чтобы ты чувствовала мой запах, когда ложишься спать. Я так же пачкаю твои чистые трусики. Ты не представляешь, что со мной происходит, когда я думаю о том, что моя девушка каждый день разгуливает с моей спермой в трусиках. Что я заявил на тебя права, даже если ты об этом еще не знала.

Она дрожит всем телом, и я отстраняюсь, чтобы посмотреть, как покачиваются ее великолепные сиськи. Они так сильно увеличились с тех пор, как она начала жить со мной. Я издаю стон и отвожу бедра назад, затем погружаю свой набухший член в ее тугую, влажную дырочку, отчего ее сиськи подпрыгивают еще сильнее.

– Блэйк, ох, Блэйк!

Я перевожу взгляд на нее, замечая, что ее глаза прикрыты, и она поднимает ноги, чтобы обхватить лодыжками мою спину. Я отпускаю ее запястья, когда ее руки напрягаются в моей хватке, готовясь увидеть, не попытается ли она снова вцепиться в меня. Она шокирует меня до чертиков, сжимая в кулаке мои волосы и притягивая мою голову вниз, чтобы засунуть свой язык мне в рот.

Черт возьми. Ее возбуждают мои признания.

– Что еще?

– Хм?

Мой мозг отключается, когда я наслаждаюсь удовольствием, которое переполняет каждое нервное окончание в моем теле.

– Чем еще ты занимался? Пока преследовал меня?

Она легонько проводит кончиками пальцев по моей голове, вниз по спине, затем обхватывает ладонями мой зад, притягивая меня к себе и заставляя входить в нее еще сильнее.

– Ты действительно хочешь знать?

Она прикусывает губу и кивает.

– Я выбрал именно эту квартиру, потому что в ней только одна ванная комната. Потом просверлил отверстие в углу и вставил камеру, чтобы наблюдать за тобой в душе.

– Только в душе?

Я поджимаю губы, затем прикусываю нижнюю губу и бормочу да.

Глава 6

Блэйк

Она недоверчиво приподнимает темную бровь.

– Блэйк… когда ты последовал за мной в туалет в тот прошлый раз… на самом деле, это был не первый раз, когда ты наблюдал, как я писаю, не так ли?

Я качаю головой, умоляя ее взглядом ни о чем больше не спрашивать.

– Это ведь не все, не так ли?

– Прости, – вырвалось у меня. – Еще я наблюдал, как ты – черт, не могу поверить, что говорю тебе это – меняла тампоны, когда у тебя шли месячные.

Я не хотел говорить ей последнюю фразу, но когда стенки ее киски начинают сжиматься вокруг меня, я продолжаю. – Я так часто пересматривал то первое видео, где ты засовываешь тампон в свою маленькую киску, что натер себе член, и мне пришлось обратиться в неотложку за специальным кремом.

– Это… полный пиздец.

Мое сердце на мгновение замирает, но потом она облизывает мою гребаную шею и мурлычет: – Что еще?

На этом я подвожу черту и качаю головой.

– Я не могу… Не могу тебе сказать.

Я не обращал внимания на то, как поменялась атмосфера между нами, пока признавался ей, что подглядывал за ней в туалете, и она воспользовалась этим и набросилась на меня, используя всю свою силу, чтобы столкнуть меня с себя и уложить на спину. Затем она оседлала меня, чтобы принять мой член.

– Скажи мне, Блэйк. Ты у меня в долгу после всего того безумия, что ты вытворял со мной на этой неделе! Что еще ты делал?

Она приподнимает бедра и опускает их обратно, заглатывая мой член, и я рычу от интенсивности удовольствия, от которого мои яйца поднимаются и напрягаются. Она делает это снова, и снова, и снова, заставляя свои сиськи раскачиваться из стороны в сторону. Затем она упирается руками мне в грудь и замирает с поднятыми бедрами так, что в ее влагалище остается лишь кончик моего члена. Я скулю, как маленькая сучка, когда нарастающий во мне оргазм отступает.

– Если ты любишь меня, то скажешь мне прямо сейчас, или я ухожу!

Она дразнит меня, когда я сжимаю челюсти, опускаясь всего на несколько дюймов, прежде чем снова приподнять бедра. Вновь и вновь она дразнит головку моего члена, и я чертовски потею, моя потребность излиться в нее заставляет правду вырываться наружу.

– Я солгал, ясно? Солгал! Я не смог удержаться, чтобы не зайти к тебе в комнату ночью. Единственный раз, когда я сдержался, был самый первый вечер, когда ты переехала, и даже тогда это длилось всего несколько минут.

Ее зрачки расширяются, и каждый мускул в ее теле напрягается.

– Что. Ты. Сделал?

Я не хочу ей говорить, но должен. Пока она держит в заложниках головку моего члена, я вынужден опустить ее руки вниз, чтобы перенести свой вес к низу моего живота и не навалиться на нее.

– Тот чай, что ты пьешь перед сном? Я закупаю его оптом, чтобы ты могла быстрее заснуть. А затем стою рядом с твоей кроватью и поворачиваю твою голову набок, чтобы чувствовать твое дыхание на своих яйцах, пока дрочу. У тебя на глазах повязка для сна, поэтому, даже когда ты просыпаешься, то не видишь меня и сразу же снова засыпаешь. Я до крови искусал губы, стараясь не шуметь, когда кончу. А потом, когда кончаю, я… я…

Она смотрит на меня как на психопата.

– Ты что?

Из меня выходит весь воздух. Все, что я говорил ей до этого, было скверным, даже преступным, но это хуже всего. Я зашел слишком далеко, и она вызовет полицию. Они арестуют меня, и после этого моя жизнь закончится. Меня запрут и выбросят ключ, и тогда я не смогу позаботиться о своей возлюбленной.

Охваченный отвращением к себе и ужасом от того, что она будет ненавидеть меня вечно, я тихо говорю ей: – Я откидывал твое одеяло и оттягивал твои милые маленькие трусики в сторону. Затем проводил пальцами по своей сперме и вгонял ее в твою киску. Всю. До последней капли.

– Черт возьми, Блэйк!

Она склоняет голову набок и спрашивает, понизив голос: – Сколько раз?

Это… не та реакция, которую я ожидал.

Я думал, она убежит с криком, а не спросит, сколько раз я нападал на нее и вгонял свою сперму в ее киску, пока она спала.

– Каждую ночь, детка. Иногда по два-три раза за ночь. Я почти не сплю, потому что не могу держаться подальше от твоей комнаты. Не могу перестать кончать и засовывать сперму в твою теплую киску. Вот как я понял, что ты девственница, и почему у тебя не пошла кровь во время нашего первого секса – я уже разобрался с твоей вишенкой с помощью пальцев.

– Боже мой. Ты разорвал…? Ох, значит, даже если ты и платил мне за то, чтобы я позволяла тебе кончить в меня, это не имело значения. По сути, ты кончал в меня все это время. Каждую ночь в течение пяти месяцев?

– Да, но тогда это был первый раз, когда мой член оказался внутри тебя, и это было чертовски невероятно.

– Ты… что ж… это многое объясняет!

Она все еще держит мой член в заложниках, ее бедра высоко подняты надо мной, но все же она извивается в ответ от… возбуждения? восторга?… и выпрямляет спину. Ее руки опускаются на живот, обхватывая выпуклость над холмиком. И она улыбается.

Почему она улыбается?

Может ли это означать…

Когда ее вес переместился с моего живота, я застал ее врасплох, приподнявшись и обхватив за талию, а затем перевернул ее под себя. Как только ее спина коснулась матраса, я врезался в нее.

– Что объясняет?

Я подчеркиваю каждое слово толчком, ударяя изголовьем кровати о стену, пока она не начинает трескаться.

Она кричит: – Кажется, я беременна!

Я.

Разрушаю ее киску.

Ко всем чертям.

И довожу до оргазма ровно за десять секунд, заставив ее киску так сильно сжаться вокруг меня, что достигаю кульминации и кончаю с такой силой, что у меня темнеет в глазах.

Лора давит мне на плечи, когда я прижимаю ее к кровати, но я не могу пошевелить ни единым мускулом. – Слезай!

Я лишь мычу, мое сердце и душа парят в облаках от счастья.

– Это может навредить ребенку, – говорит она с оттенком страха.

Это выводит меня из оцепенения, и я переворачиваюсь с нее на спину, притягивая ее к себе. Она кладет голову мне на грудь, пытаясь отдышаться, а у меня кружится голова.

– Ты действительно думаешь, что беременна?

Не знаю, слышит ли она нотки надежды в моем голосе, но они определенно есть. – Я имею в виду, я знал, что есть вероятность…

Когда у нее не пошли месячные, я воспользовался приложением для отслеживания критических дней в ее телефоне. Мое сердце пропустило удар, когда я узнал, что ее цикл был нерегулярным, но не имело ничего общего с беременностью. Нет худа без добра, я мог продолжать накачивать ее своей спермой до тех пор, пока она об этом не узнает.

– Да, ты, сталкер. Если ты кончаешь в меня каждую ночь, это объясняет, почему меня постоянно тошнит. Я подумала, что мне нужно сходить к врачу и принять какие-нибудь успокоительные, но поскольку у меня больше нет медицинской страховки…

– Черт! Хорошо, вот что мы сделаем…

Я переворачиваю Лору на спину, затем бросаюсь к своему комоду, чтобы открыть верхний левый ящик, прежде чем вернуться к ней.

– Во-первых, мы поженимся, – говорю я, надевая ей на палец обручальное кольцо с бриллиантом в полтора карата.

Лора смотрит на драгоценный камень, ее глаза сверкают так же ярко, как бриллиант.

– Что за… когда ты…?

– Я всегда планировал жениться на тебе. Всегда. Нужно лишь передвинуть сроки, чтобы мы могли как можно скорее включить тебя в мою медицинскую страховку.

Я спрыгиваю с кровати и, схватив ее за бедра, подтаскиваю к краю.

– Во-вторых, ты будешь послушной невестой и позволишь мне отпраздновать это тем, что я смогу полакомиться твоей задницей.

– Подожди, нет!

Лора пытается вывернуться, но я рывком возвращаю ее обратно, опускаюсь на колени и закидываю ее ноги себе на плечи.

– Да, черт возьми, красотка. Держу пари, она такая же сладкая, как и вся ты.

– Блэйк! Нет, ох, да, – стонет она, когда я раздвигаю ее сочные ягодицы, зарываюсь лицом между ее бедер и с силой погружаю язык в ее чертовски сладкую дырочку.

Эпилог

Лора

После того, как я покормила и укачала своего восьмимесячного сына Ноа, чтобы смог заснуть, я укладываю его в кроватку. Я не могу перестать смотреть на него, улыбаясь его крошечным приоткрытым губам и пухлым круглым щечкам. В нем есть что-то от Блэйка, и даже от меня, например копна темных кудрей и мои карие глаза.

Его рождение было эмоциональным по многим причинам, в том числе из-за того, что я впервые обрела собственную и единственную биологическую семью и увидела себя в образе другого человека. Уверена, что еще долго буду любоваться им, даже когда мы станем седыми и сморщимся от старости.

Я посылаю ему воздушный поцелуй и на цыпочках выхожу из детской, которая раньше была моей спальней. Блэйк больше не разрешал мне спать отдельно после первой ночи, которую мы провели вместе, и мы переделали мою спальню после того, как на приеме у гинеколога подтвердилась моя беременность, шокировав всех нас тем, как далеко я продвинулась – почти третий месяц беременности.

Оглядываясь назад, я понимаю, что все признаки были налицо с самого начала – тошнота, проблемы со сном и набор веса – но я бы и за миллион лет не догадалась, что они связаны с беременностью, поскольку у меня никогда не было секса. По крайней мере, я так думала.

Доктор Родригес из любопытства поинтересовался, почему я до сих пор не знала, что беременна, но я не могла сказать, что это мой одержимый муж-преследователь, затащивший меня в здание суда, чтобы я вышла за него замуж, всего через несколько дней после того, как мы выяснили, что я беременна, тайно наполнял меня своей спермой каждую ночь. Уверена, что он бы вызвал полицию, а это было последнее, чего я хотела.

Конечно же, это было необходимо, но только если бы я не была такой же сумасшедшей, как Блэйк.

Кого в здравом уме могло возбудить преступно-безумное поведение Блэйка?

Меня. Вот кого.

После этого мне не потребовалось много времени, чтобы влюбиться в Блэйка. Я стала такой же одержимой им и его всепоглощающей любовью, как только он отпустил поводок своих чувств.

Он постоянно говорит мне, что мои тело и душа созданы для него. Я могу сказать тоже самое и о нем.

И вот мы здесь, планируем наше будущее после предстоящего окончания колледжа. Я решила поступить в ближайший университет, чтобы получить степень бакалавра. Мы уже выбрали район, где хотим приобрести наш дом, а затем поселить в нем еще детей. Короче говоря, все мои мечты сбываются – просто не так, как я себе представляла.

У меня как раз остается время принять душ и, надеюсь, немного вздремнуть, прежде чем Блэйк вернется домой со встречи с риэлтором. После расширения своего бизнеса по веб-дизайну и найма еще нескольких сотрудников, он планирует открыть свой первый офис, расположенный неподалеку от университета. Мне будет намного легче учиться и делать домашние задания, когда он больше не будет работать дома, отвлекая меня своим твердым членом, и ждать, когда мы набросимся друг на друга, как только Ноа заснет.

Стоя в ванной я снимаю футболку и бюстгальтер для кормления, которые промокли от вытекшего молока, и зачесываю волосы наверх, закрепляя их большой заколкой, чтобы не намочить. Как и всегда, я ищу скрытую камеру Блэйка, так как он все еще не говорит мне, где она находится.

У меня сводит живот, когда я заканчиваю раздеваться и сажусь на унитаз, раздвигая колени, чтобы убрать тампон. Я была одной из тех, кому не повезло, так как у меня начались месячные через два месяца после родов, и на этот раз они были особенно болезненными.

Когда ванная комната наполнилась паром, я вошла в большую душевую кабину и сняла насадку для душа. Выгибая спину, я направляю мощную струю на свои отяжелевшие груди, затем ниже, на живот и ближе к тазу. Я вздыхаю, позволяя горячей воде облегчить боль. Моя рука спускается ниже, когда я опускаю ноги, чтобы вымыть промежность, и струя воды касается моего клитора.

Я задыхаюсь, когда мое естество напрягается, и, решив, что устрою своему мужу представление, в случае, если он смотрит, я ставлю ногу на выступающую скамеечку и намеренно двигаю запястьем взад-вперед, чтобы поиграть со своим клитором. В сочетании с чашкой чая, которую я планирую выпить, оргазм – это именно то, что нужно, чтобы снять спазмы и быстрее заснуть.

Закрыв глаза и представляя, что это мой муж играет со мной, я стону: – Ох, Блэйк, вот так.

Я поворачиваюсь, чтобы сесть на скамейку, подтягиваю колени и упираюсь ступнями в край, затем свободной рукой раздвигаю половые губки и направляю струю так, чтобы она билась прямо о мой клитор.

– Да, да, да, ты всегда знаешь, как доставить мне удовольствие.

Я вскрикиваю и роняю насадку для душа, когда раздается глухой стук о кафельный пол, а Блэйк зарывается лицом в мою киску и трется носом о клитор, в то время как его язык проникает глубоко внутрь меня. Крик прерывается стоном, когда мой муж притягивает мою попку ближе и засовывает скользкий палец в мою дырочку.

Должно быть, он смазал руку массажным маслом, которым любит натирать меня, когда ведет себя слишком грубо, что случается почти всегда. Он просто не может контролировать себя, когда дело доходит до того, чтобы трахнуть и наполнить меня своей спермой. Он объясняет это тем, что как только я оказываюсь в его руках, его низменные инстинкты заставляют его заявить на меня права, и он не может сдерживаться.

Я не против. На самом деле, я поощряю это, расхаживая по квартире в футболке без трусиков, притворяясь, что я самый неуклюжий человек в мире, чтобы иметь возможность наклоняться и показывать ему свою голую задницу всякий раз, когда что-то роняю. Он будет расхаживать по комнате, как дикий зверь, пока Ной не заснет, а затем грубо прижмет меня к краю дивана, столешницы или же кровати, прежде чем войти в меня.

Блэйк вводит второй палец в мою попку, и я хнычу, с трудом выговаривая слова, когда спрашиваю: – Когда ты вернулся домой? Встреча была отменена?

Он отстраняется, грубо трахая меня в задницу, добавляя третий палец, на его губах моя кровь. Он слизывает ее, издавая рычание, затем закрывает глаза и запрокидывает голову, словно наслаждается вкусом.

– Да, я отменил ее в тот момент, когда увидел, как ты вытаскиваешь тампон и дразнишь меня своей сочной киской. И, черт возьми, помчался домой, чтобы вымыть тебя своим языком, – говорит он с ухмылкой.

Я так и знала.

Знала, что он будет следить за мной словно ястреб, как только я скажу ему, что у меня начались месячные. Понятия не имею, почему он так одержим этим, ведь я знаю, что он желает, чтобы я вновь забеременела. Но я не буду жаловаться, по крайней мере, не тогда, когда он снова утыкается лицом в мою киску, чтобы съесть меня, словно страждущий в пустыне, и ускоряет темп, трахая мою задницу и доводя меня до умопомрачительного оргазма в течение нескольких коротких минут.

Как только я успокаиваюсь, Блэйк вытаскивает пальцы и проводит языком от одной дырочки до другой, как и обещал. Он поднимает меня, разворачивает нас так, чтобы оказаться на скамейке, а затем сажает меня к себе на колени и одним плавным движением наполняет мою киску своим членом.

– Черт, ты возбуждаешь меня так сильно, что хочется пить, милая мамочка, – говорит он, прежде чем обхватить мою правую грудь, усиливая давление, чтобы стимулировать выделение молока, и осушает ее, одновременно помогая мне подпрыгивать на его члене.

Когда он доводит меня до второго оргазма, то откидывает голову назад, прижимаясь к стене, и впивается кончиками пальцев в мои бедра, удерживая меня на несколько дюймов выше своих колен, чтобы он мог входить в меня жестко и быстро, пока не кончает с гортанным стоном.

Мы оба тяжело дышим, когда Блэйк обхватывает меня сзади за шею и притягивает к себе для поцелуя.

Я скорчила гримасу и подставила ему щеку.

Он хмурится.

– Ты не хочешь поцеловать своего мужчину после того, как он доставил тебе два – два! – оргазма?

– Я люблю тебя, грязный муженек, но нет. Никаких поцелуев, пока не почистишь зубы.

Я похлопываю его по плечу и осторожно слезаю с его члена, чтобы встать на дрожащие ноги и закончить мыться, так как он испачкал мою нижнюю половину.

Он не дает мне далеко уйти, обхватывая руками мою талию, которая все еще не оправилась после беременности.

– Пятьдесят долларов.

– Что?

– Пятьдесят долларов за поцелуй.

Может, мне и не нравится целовать его после того, как он целует меня в зад, но я получаю удовольствие от этой игры, хотя мне больше не нужны деньги. Теперь, когда мы женаты, все, что принадлежит ему, принадлежит и мне. Я встаю между его коленями и прижимаюсь к его груди, зависая в дюйме от его губ.

– Сто долларов.

Блэйк ухмыляется.

– Договорились.

Я даю ему то, что он хочет, и извиваюсь, когда чувствую, как его сперма стекает по моим бедрам. Еще один поцелуй в губы, и я пытаюсь отстраниться. Блэйк скользит руками по моей пояснице, пододвигаясь к самому краю скамьи и выпрямляясь. Он прижимает мой живот к себе все сильнее и сильнее, пока давление не становится слишком сильным, заставляя меня извиваться по совершенно новой причине.

Я кладу руки на его мускулистые плечи и вырываюсь из его объятий.

– Блэйк… Мне нужно…

– Я знаю, что тебе нужно, милая девочка. Двести долларов.

– Нет. Здесь я провожу черту.

– Пожалуйста, детка. Я знаю, что это нужно нам обоим, – напевает он, затем просовывает одну руку между нами и кладет ладонь мне на низ живота, усиливая давление.

Я съеживаюсь и скрещиваю ноги в лодыжках, сжимая бедра вместе. Я смирилась со многими вещами в Блэйке, а также его причудами, но то, чего он хочет, не входит в их число.

Я качаю головой и пытаюсь вырваться из его объятий.

– Триста.

– Нет, отпусти меня.

– Пятьсот пятьдесят долларов. Пожалуйста, детка. Будь хорошей девочкой и дай мне то, что я хочу.

Когда я скривила гримасу и прикусила губу, он сказал: – Семьсот долларов. Последнее предложение.

Я приподнимаю бровь, и он издает стон.

– Хорошо, тысяча долларов. Я хочу узнать, такая же ли она сладкая, как и все остальное. Совсем немножко, пожалуйста.

Когда я больше не могу игнорировать напряжение внутри себя, а он смотрит на меня своими пронзительными зелеными глазами, обнажая себя и показывая, как сильно он этого хочет, я улыбаюсь.

– Две тысячи.

– Да, черт возьми!

Он раздвигает мои ноги и отводит назад, чтобы соскользнуть вниз и лечь на пол между ними. Он похлопывает меня по икрам и приказывает: – Присядь мне на лицо.

Мой живот трепещет от того, как он возбужден, когда я опускаюсь на него. Схватив меня за задницу, он меняет мое положение, затем велит мне опереться руками о скамью. Он широко улыбается и облизывает губы, выглядя как ребенок в кондитерской, переводя взгляд с моего лица на мою киску и обратно.

Через несколько минут, когда мои ноги начинают дрожать от напряжения, но еще ничего не происходит, он спрашивает: – Тебе нужна небольшая помощь?

Я фыркаю и киваю. Во взгляде Блэйка вспыхивает пламя, заставляя мой чрезмерно чувствительный клитор пульсировать в предвкушении. Угол наклона неудобный, но его руки достаточно длинные, чтобы он мог положить одну ладонь мне на спину, а другую – на низ живота.

Он сжимает до тех пор, пока я не чувствую первую струйку, и нарастающее давление, наконец, ослабевает.

Блэйк стонет и поворачивает голову из стороны в сторону, наслаждаясь нашим первым золотым дождем. Удивление мелькает в моих мыслях, пока я опустошаюсь и покачиваю бедрами.

Как… я ввязалась в это?

Возможно, дело не в самом акте, а в доминировании и власти, которую я испытываю над своим преследователем в такие моменты. Я контролирую его удовольствие, в то время как обычно он контролирует мое.

Мой муж ахает, когда я запускаю пальцы в его волосы и сжимаю густые влажные пряди, прижимаясь к его открытому рту после того, как поток снова превращается в тонкую струйку.