Текст книги "Задолженность по аренде (ЛП)"

Автор книги: Мэй Олдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 3

Лора

Я так опьянена своим первым – грандиозным – оргазмом, что даже не думаю останавливать Блэйка или же вести переговоры. Я мурлычу, и как раз в тот момент, когда мне кажется, что он собирается ввести свой член внутрь, он неожиданно поднимает меня, заставляя встать на онемевшие ноги. Он заводит одну руку мне за спину, а другую – под колени, чтобы подхватить меня, как невесту. Никто никогда не обнимал меня таким образом, и мне это нравится. Я прижимаюсь к нему, закидываю свободную руку ему на плечо и утыкаюсь лицом в его крепкую шею, вдыхая его запах, желая сохранить это ощущение навсегда.

– Что ты делаешь? – спрашиваю я с блаженным вздохом, когда он пробегает несколько шагов до своей спальни, куда всегда было запрещено входить, а затем заходит в открытую дверь.

Блэйк включает свет и нежно целует меня в лоб, подобно любовнику.

– Мне нужно видеть твои глаза, когда я возьму тебя в первый раз.

Он забирается на огромную кровать, чтобы уложить меня на спину посреди своего бархатистого одеяла лавандового цвета – как ни странно, такого же, что лежит на моей кровати – и мои руки опускаются по бокам.

Что он имеет в виду под первым разом?

Ожидает ли он, что это повторится? Собирается ли он… заплатить мне за то, чтобы я занялась с ним сексом больше одного раза?

Как проститутка?

Позволю ли я ему это?

Потрясенная такой перспективой, я не знаю, что сказать, и едва могу держать глаза открытыми после оргазма, наблюдая, как он встает с кровати и стаскивает с меня туфли, носки, джинсы и белые трусики.

– Ты такая красивая, – говорит он с благоговением, не моргая, переводя взгляд с моих босых ног, покрытых облупившимся серебристым лаком, на грудь.

До сегодняшнего дня я ни разу не думала, что он может счесть меня привлекательной. Когда мы познакомились, у меня был сильный недостаток в весе, а затем, после того как я переехала, я быстро начала поправляться, метаясь от одного показателя стрелки на весах к другому. Я бы не поверила, что он говорит мне правду, если бы он не смотрел на меня так, будто не хочет выпускать из своей постели.

Он приходит в себя, когда я начинаю извиваться, и стаскивает рубашку. У меня отвисает челюсть при виде его широких плеч и гладкой мускулистой груди. Я никогда не видела его полностью раздетым, так как большую часть времени провожу в колледже или же на работе. Он работает дома и всегда сидит за письменным столом в своей комнате, так что наши пути редко пересекаются – конечно, за исключением тех случаев, когда мне приходится объяснять, почему я не могу внести свою часть арендной платы.

О Боже, я многое упускала.

Блэйк – самый сексуальный мужчина, которого я когда – либо видела, и я уверена, что любой, кто посмотрит его, согласится со мной. Но он всегда был таким сдержанным, настолько не в моем вкусе, что я почти не думала о нем, за исключением сновидений каждую ночь. К тому же, он намного старше.

На высокой книжной полке в гостиной стоит его фотография, где он в шапочке и мантии, на которой указан год окончания колледжа, так что я знаю, что ему где-то под тридцать. Я была удивлена, когда впервые увидела эту фотографию, поскольку университет, в котором он учился, находится в том же городе, где я жила до переезда сюда. Когда я прокомментировала это, он просто ушел в свою спальню, и я не видела его почти неделю.

Из меня вырывается слегка сдавленный звук, когда Блэйк снимает свои темно-синие джинсы, оставаясь полностью обнаженным. Я провожу взглядом по его телу, пока не убеждаюсь, что член, который, как я чувствовала, прижимался к моему входу, чертовски огромен, когда он покачивается между его крепкими мускулистыми бедрами.

Он опускает колено на кровать и подползает ко мне, как хищный зверь, который пробирается к своей добыче, чтобы оседлать мои бедра, и я погружаюсь в мягкий матрас под его тяжелым весом. Я не делаю ни малейшего движения, чтобы остановить его, когда он цепляет большим пальцем подол моего топа и медленно тянет его, обнажая мой мягкий живот и чистый, но простенький на вид лифчик.

С низким рычанием, от которого жар разливается прямо по моей киске, Блэйк помогает мне сесть, чтобы он смог стянуть с меня топ. Он протягивает руку мне за спину, чтобы расстегнуть лифчик и заодно снять и его тоже, затем швыряет мою одежду на край кровати, оставляя меня такой же обнаженной, как и он сам. Его огромный член дергается, становясь еще больше, и он облизывает нижнюю губу, будто хочет съесть меня.

Мы встречаемся взглядами – его глаза горят безошибочным желанием.

– Вот и все, – говорит Блэйк. – Такие красивые глаза, просто красотка. Мне нужно, чтобы ты не спускала с меня взгляд. Не отворачивайся.

Он наклоняет голову и обхватывает мою щеку, лаская ее большим пальцем, затем прижимается своими теплыми, бархатистыми губами к моим. Мне кажется естественным закрыть глаза, когда он облизывает уголок моего рта и скользит языком внутрь, но он прерывает поцелуй, чтобы потребовать: – Смотри на меня.

Мне приходится прилагать усилия, чтобы держать их открытыми, когда он проталкивает свой язык глубже, нежно облизывая мой, пробуя меня на вкус… наверное.

Это так сюрреалистично, что мой первый настоящий поцелуй случился с мужчиной, который никогда – до сегодняшнего дня – не смотрел мне прямо в глаза.

Я не знаю, что делать со своими руками, чувствуя себя неловко, когда задумываюсь об этом, пока, в конце концов, нерешительно не поднимаю их и не кладу ладони ему на ребра, заставляя его застонать. Это так непривычно, но в то же время божественно – чувствовать, когда тебя вот так обнимают и прикасаются к тебе, после того, как он был таким неистовым и требовательным с моим телом ранее. На самом деле, это очень приятно. Никто никогда не прикасался ко мне так, как если бы заботился обо мне. Нет, если не считать коротких объятий, которые мой социальный работник дарила мне в знак сочувствия или жалости всякий раз, когда ей приходилось отдавать меня в новую приемную семью, которая, как мы обе знали, долго не протянет.

Блэйк опирается на локти по обе стороны от моих плеч, наклоняет голову набок, чтобы углубить поцелуй, и прижимает одно колено к моим бедрам, а затем другое, заставляя меня раздвинуть ноги. Он отстраняется и прижимает одно мое колено к себе.

– Сделай глубокий вдох.

От его командного тона меня охватывает тревога. Я делаю так, как мне было сказано, как раз перед тем, как он наклоняет головку члена к моему отверстию, опускает свои бедра в ложбинку между моими, а затем с силой вводит в меня всю свою длину. Я издаю пронзительный крик, мои глаза закрываются, а желудок сжимается от жгучей боли. Его член такой длинный и толстый, что кажется, будто меня разрывают изнутри, и я упираюсь руками ему в грудь, чтобы оттолкнуть его. Я стискиваю зубы, когда он отводит бедра назад, вытаскивая член до тех пор, пока во мне не остается лишь его толстый, выпуклый кончик.

– Нет, нет, нет. Покажи мне свои глаза, малышка, пожалуйста.

Они автоматически широко распахиваются в панике. Напряженность нашего зрительного контакта прерывается только тогда, когда он отклоняется назад и переводит свое внимание на то место, где мы соединяемся.

– Только взгляни на это, красотка. Черт возьми. Ты проделала такую хорошую работу, приняв половину моего члена в свою тугую маленькую девственную киску.

– Только половину? – кричу я, не веря своим ушам.

Я думала, что он уже вогнал его полностью, мои мышцы напряглись до предела, чтобы обхватить то, что, к ужасу, составляет лишь половину от его тела.

Я вспоминаю, что еще он сказал.

– Откуда ты узнал, что я девственница?

Я никогда не говорила ему об этом. Я вскрикиваю, когда он игнорирует мой вопрос и грубо толкается в меня снова.

– Ой, Блэйк, мне больно! Пожалуйста, прекрати, – умоляюще прошу я.

И хотя это правда, есть что-то такое, что притупляет режущие ощущения будто от острия кончика ножа, когда он снова выходит и входит полностью, его узкие бедра ударяются о внутреннюю поверхность моих бедер. Блэйк прижимается своей твердой грудью, зажимая мою грудь между нами, и перемещает свой вес, опираясь только на один локоть, в то время как его рука скользит между нами, опускаясь все ниже, пока его пальцы не оказываются на моем клиторе.

– Я знаю, милая девочка. Прости, что это больно, – говорит он, утыкаясь своим гладко выбритым лицом в изгиб моей вспотевшей шеи. – Но твое драгоценное тело и влажное, идеально растягивающееся отверстие было создано для того, чтобы принимать мой член. Я собираюсь доставить тебе такое удовольствие, что ты будешь умолять меня не останавливаться.

Его бедра ускоряют темп, когда он двигается взад-вперед и массирует мой клитор до тех пор, пока жгучая боль медленно не сменяется экстазом, нарастающим по экспоненте, чем дольше он усердствует. Мышцы, которые инстинктивно сжимались, пытаясь вытолкнуть его, теперь уже стараются удержать его внутри, когда он отводит бедра назад. Я начинаю выгибаться, чтобы встретить его толчки, извиваясь под его весом, не в силах больше лежать неподвижно.

– Блэйк, ох, это… это происходит снова.

Я провожу руками по его блестящим волосам, чтобы хоть за что-то ухватиться, и дергаю пряди каждый раз, когда он погружается глубоко в меня.

– Да, да! Тяни меня за волосы, детка, и кончи на мой член так, как ты это сделала на мой язык.

Он ласкает мой клитор и шепчет мне в ухо: – Черт, черт, я чувствую, как ты сжимаешь меня, так хорошо и так крепко, что, черт возьми, кажется, будто ты душишь мой член. Ты заставишь меня кончить так чертовски сильно.

Мой живот сжимается, когда я понимаю, что на нем нет презерватива. Мой клитор пульсирует от возбуждения, даже когда мой ритм сбивается.

– Нет. Т-ты не можешь. Ты должен…

Блэйк поднимает руку, чтобы обхватить меня за горло, продолжая двигать бедрами, отчего кожу на внутренней поверхности моих бедер начинает покалывать каждый раз, когда наши тела соприкасаются. Я вскрикиваю, поджимаю бедра и пытаюсь вывернуться, чтобы избежать этого.

Его голос самый глубокий и грубый, какой я когда-либо слышала, с опасным нотками, когда он произносит: – Я полностью заплачу за твою квартиру, если ты позволишь мне кончить в твою киску.

Его следующий толчок грубее и жестче, чем все предыдущие, и он приподнимает меня на кровати.

– Но я не принимаю противозачаточные!

– О, Лора, – стонет он с вожделением, будто ему приятно от этого признания, и убирает руку с моего горла под спину, чтобы прижать меня к себе. – Арендная плата за девять месяцев. За год. Три года! Я заплачу за все, если ты позволишь мне кончить в тебя, детка. Черт, черт! Я должен кончить.

Его член, словно отбойный молоток, врезается в меня, когда он шепчет мне на ухо: – Он принадлежит тебе, сладкая девочка. Скажи да и позволь мне кончить в тебя. Скажи это!

Я выкрикиваю имя Блэйка, извиваясь в конвульсиях, когда достигаю пика оргазма. Мой разум переполнен эйфорией, и я не могу подобрать слов, чтобы ответить да или нет. Единственное, что я могу делать, это стонать и прижиматься к нему, пока мое тело словно парит.

– Лора! – он рычит и кусает меня за шею, как животное, заглушая свой голос, когда ложится всем весом мне на живот и кончает, а его обнаженный член оказывается внутри, наполняя меня своим жаром.

Мои внутренние стенки сжимаются вокруг его набухшего члена с каждой волной оргазма, пока я не остаюсь дрожать от повторных толчков удовольствия, слишком опьяненная, чтобы думать о последствиях того, что сделал Блэйк, когда все закончится.

Я не знаю, сколько времени мы пробыли в таком положении, он лежал на мне, прижимая меня к плюшевому матрасу, но, в конце концов, наши сердцебиения замедлились, и Блэйк отодвинулся, чтобы сесть на колени. Он вынимает свой обмякший член, оставляя меня с ощущением пустоты и холода.

То, как струйка его спермы медленно стекает по моей заднице, кажется странно знакомым, хотя я не могу понять почему.

– Посмотри на это, красотка. Так чертовски сексуально, наконец-то я могу дать тебе это напрямую из источника, – шепчет Блэйк с нотками чего-то, похожего на поклонение. – Видеть, как сперма вытекает из твоей идеальной киски при свете…

У меня едва хватает сил задаться вопросом, что он имеет в виду под словами наконец-то и напрямую из источника, прежде чем он начинает поглаживать свой член, пока тот вновь не становится полностью твердым и снова не входит в меня.

Глава 4

Блэйк

Лора шипит и зажмуривает великолепные карие глаза, ее слеза скатывается на простыню, несомненно, ей больно от того, как жестоко я брал ее снова и снова на протяжении прошлой недели.

Я целую ее в плечо.

– Ты плачешь из-за того, что тебе больно, милая девочка? Или же потому, что слишком хорошо?

– И то, и другое.

Она всхлипывает, когда я отодвигаю бедра назад и толкаюсь в нее, затем прикусывает нижнюю губу, чтобы заглушить следующий толчок.

Я прикусываю ее шею.

– Выплесни все это, детка. Я буду поддерживать тебя все время.

Так и будет.

Сегодня.

Завтра.

Каждый день, пока не умру.

Я просто не могу насытиться ею. Ее глаза, ее упругие сиськи, сексуальный изгиб внизу живота и соблазнительные бедра, в которые я люблю впиваться пальцами, когда беру ее сзади. Ее сморщенная дырочка в заднице, которая взывает ко мне, когда у нее опускаются руки, умоляя, чтобы я однажды взял ее и туда. Ее умопомрачительная киска, опухшая и красная, все еще всасывает меня, приветствуя мой член и сжимаясь вокруг, чтобы высосать сперму из моих яиц, которая принадлежит ей.

Я кормлю ее с рук в постели, когда ей нужно подкрепиться, и разрешаю ей вставать только для того, чтобы сходить в туалет. Первые несколько раз, когда я заходил за ней, Лора пыталась меня выгнать, но в конце концов сдалась. Теперь, когда ей нужно уединиться, она лишь откидывается на спинку унитаза, раздвигая колени, благодарная за короткую передышку, которую я даю ей, пока стою на коленях и дрочу свой член, наблюдая, как она делает свои дела, а моя сперма вытекает из ее оттраханой киски.

После этого я несу ее в душ, чтобы с любовью вымыть ее тело и волосы, пока она прижимается ко мне. Я использую тепло и напор от насадки для душа и массажное масло с ароматом лаванды, которое купил несколько месяцев назад специально для нее, чтобы проработать каждую затекшую мышцу, а затем возвращаюсь с ней в нашу спальню и снова наполняю ее.

Мы оба пропустили неделю работы. Поскольку я владею бизнесом по веб-дизайну, которым начал заниматься на первом курсе колледжа почти десять лет назад, я сам решаю, сколько клиентов я беру на себя лично, а каких поручаю одному из своих пяти сотрудников. Отправить простое сообщение Джону, моему самому старшему сотруднику, было всем, что нужно было сделать, чтобы разгрузить свой график до тех пор, пока Лора не забеременеет.

Мне почти не потребовалось вести переговоры с начальником Лоры, Марком, чтобы убедить его не увольнять ее из-за того, что она не позвонила и не явилась в понедельник после того, как я лишил ее девственности. Мы с ним пришли к соглашению, когда я предложил бесплатно переделать его веб-сайт, надеясь привлечь больше клиентов в обанкротившийся ресторан, который он финансировал на деньги своего отца.

Не то чтобы Лора все еще нуждалась в своей работе – не сейчас, когда я буду заботиться о ней до конца ее жизни.

Всхлипы Лоры переходят в стоны, когда я переворачиваю ее на спину и закидываю ее ноги себе на плечи. Она все еще влажная после двух своих утренних оргазмов, в сочетании с моей спермой, размазанной по ее внутренним стенкам, настолько, что я могу плавно скользнуть внутрь, несмотря на ее боль. Мне неприятно видеть, что ей больно.

Я провожу кончиками пальцев по ее темным бровям, желая, чтобы они разладились она вновь могла посмотреть мне в глаза. Я замираю, погруженный по самое основание, не позволяя себе входить и выходить из нее так, как мне хочется – нужно – пока она не откроет их. Я целую ее в висок, слизывая дорожки от слез.

– Открой для меня глаза, красотка, – тихо говорю я. Она прерывисто вздыхает и кладет руку мне на живот, но по-прежнему не смотрит на меня. – Пожалуйста, детка. Ты знаешь, мне нужно увидеть твои глаза.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем они распахнулись. Моя малышка вопросительно смотрит на меня, и мое сердце сжимается в груди от силы нашей связи. Мне никогда ранее не встречались такие карие глаза, как у нее, цвета кофе с карамелью. Я могу заглянуть прямиком в ее прекрасную душу, а она – в мою.

Мою кожу покалывает под кончиками ее пальцев, которые ласкают влажную от пота спину. Наконец-то, после стольких мучительных месяцев совместной жизни, ее руки оказались на мне, и это ощущаются так же потрясающе, как когда я погружаюсь в гладкую киску. Я изучаю ее реакцию, когда начинаю мягко входить в нее, замедляясь, когда она резко вдыхает, но не останавливаюсь. Не думаю, что смог бы, даже если бы она умоляла меня об этом. Первобытная потребность прикасаться к ней, заявлять на нее права, наполнять ее, пока ее живот не округлится от нашего ребенка, больше не поддается подавлению. После этого пути назад просто нет.

Когда ее брови полностью расслабляются, а со следующим вздохом из горла вырывается хриплый стон, я начинаю двигаться немного быстрее.

Рай. Вот на что похож рай.

– Вот так, детка. Ты проделываешь потрясающую работу, позволяя своему мужчине заниматься с тобой любовью. Это невероятное чувство – наконец-то быть вместе, не так ли? Я знаю, ты тоже это чувствуешь.

– Своему мужчине? Любовью?

Голос Лоры охрип после криков и стонов, которые она издавала целую неделю.

– Ты не занимаешься со мной люб…

– Тссс. Не сопротивляйся, милая девочка. Просто почувствуй это. Почувствуй, как твоя киска раскрывается для меня. Твое тело идеально создано для того, чтобы принять в себя твоего мужчину, – я прижимаюсь поцелуем к ее губам, прежде чем она снова попытается отрицать реальность, глубоко вдыхая ее плодородный, женственный аромат и глядя в ее проникновенные глаза, которые внезапно расширяются от тревоги.

Я оставляю еще один поцелуй и отступаю, чтобы прижать ее колени ближе к плечам, меняя угол наклона. Она вскрикивает, затем стонет, когда головка моего члена касается задней стенки ее влагалища. Ее киска становится невероятно влажной, а встревоженное выражение исчезает с ее лица после еще двух толчков.

– Меня никто никогда не любил, – тихо говорит она.

– Можно я открою тебе секрет, Лора?

Мое сердце радостно бьется теперь, когда мне больше не нужно заставлять себя сдерживать эмоции.

– Я влюбился в тебя с тех пор, как впервые увидел.

Я стону, вынимая член и вгоняя его обратно так сильно, что спинка кровати ударяется о стену.

– Ты любишь меня? Но… мы познакомились всего пять месяцев назад и почти не виделись. Ты меня не знаешь. Ты не можешь быть в меня влюблен.

Я качаю головой.

– Прошло гораздо больше времени.

У нее перехватывает дыхание.

– Нет, это не так. Мы познакомились пять месяцев назад, когда я откликнулась на твое объявление.

– Нет, мы встречались раньше. Я знаю, ты меня не помнишь, но я помню тебя. И знаю о тебе все. Как приподнимался подол твоей красной футболки, обнажая великолепную полоску кожи над поясом джинсовых шорт, когда ты собирала волосы в конский хвост. Как твоя нога не переставала дрожать, даже несмотря на то, что твой шлепанец продолжал спадать после того, как ты скрещивала ноги во время разговора с социальным работником. Как ты вытирала пальцами с потрескавшимся синим лаком на ногтях свои пухлые щеки, когда плакала, а потом скрестила руки на груди, когда отвела взгляд – прямо на меня. Это было похоже на то, будто бы меня пронзили стрелой прямо в сердце.

– Ты… когда это было?

Я убираю ее ноги со своих плеч, чтобы полностью опуститься на нее и обхватить ее лицо ладонями. И с глубоким удовлетворением отмечаю, что она обхватывает коленями мой торс, вместо того чтобы раздвинуть их в стороны.

– Почти семь месяцев назад я наблюдал из вестибюля полицейского участка, как офицер затащил тебя внутрь после ареста за незаконное проникновение и передал социальному работнику.

– Ты был там? Почему?

– В мою старую квартиру вломились, и я подал заявление в полицию. Я влюбился в тебя в тот момент, когда обернулся и увидел плачущую девушку, которая сказала полицейскому, что не хотела вторгаться на чужую территорию – а всего лишь искала место, где можно переночевать. Она сказала ему, что не хочет возвращаться в детский дом, так как ей восемнадцать и до окончания средней школы осталась всего неделя. Мне потребовалось все мое мужество, чтобы не надрать ему задницу и не перебросить тебя через плечо. Но тогда меня бы арестовали, и я бы никогда не узнал, где тебя искать.

Ее глаза становятся похожи на блюдца, когда она переваривает мое признание.

– Неужели ты… ты следил за мной?

Ее киска сжимается вокруг моего члена, и я издаю стон.

– Да. Я должен был. Мне нужно было знать, где ты, в безопасности ли моя девочка. Если бы кто-то попытался причинить тебе вред… Если бы они это сделали, я бы их остановил.

Лора с трудом сглатывает.

– Ты наблюдал за мной?

– Да. Я должен был следить за тобой. Ждать тебя. Всю ту неделю я ночевал во дворе и прокрадывался в твою комнату, когда тебя там не было. Так я узнал, в какой колледж ты собираешься поступать. Я снял эту квартиру, потому что понимал, что тебе понадобится жилье в нескольких минутах ходьбы от колледжа. После того, как ты закончила школу, я уселся позади тебя в автобусе и два месяца присматривал за тобой, когда ты жила на улице. Черт, это меня чуть не убило. Я хотел умереть каждый раз, когда ты ложилась на скамейку, чтобы поспать в течение нескольких часов. Я хотел поднять тебя и отвезти домой, но знал, что могу спугнуть, и ты никогда бы не позволила мне заботиться о тебе после этого.

– Блэйк…

Лора приподнимает бедра, сжимая внутренние мышцы вокруг моего члена, когда я замедляю свои толчки и прижимаюсь лбом к ее голове.

Она не сводит с меня глаз.

– Каждый раз, когда ты уходила на работу, я обгонял тебя, чтобы прикрепить свое объявление о поиске соседа по комнате к той доске. Я сидел в углу и работал на своем ноутбуке, пока ты находилась там, а затем убирал его, как только твоя смена заканчивалась.

– Боже мой, ты преследовал меня. Не могу поверить, что ты это сделал.

Она запрокидывает голову и выгибается, громко постанывая, когда я продолжаю входить в ее гостеприимное отверстие.

– Почему? Зачем это все? Я думала, ты разочарован тем, что позволил переехать именно мне, вместо того чтобы найти другую соседку, потому что ты совсем никогда не улыбался, не говорил привет и даже не смотрел на меня, – подбородок Лоры дрожит. – Ты разговаривал со мной лишь тогда, когда я говорила, что задержусь или же не смогу заплатить за квартиру, и я всегда чувствовала себя плохо из-за этого.

– Хочешь услышать еще одно признание? Раньше у меня никогда не было соседа по комнате, и мне не требовалась помощь в оплате этого жилья. Вся арендная плата, которую ты мне платила, поступила на отдельный счет, который я открыл для тебя.

Лора замирает и смотрит на меня так, словно мне самое место в психушке. Как будто то, что я только что сказал, еще безумнее, чем мое признание в преследовании.

Я резко вошел в нее, и был близок к тому, чтобы снова кончить, когда ее горящий взгляд встретился с моим.

– Я не мог смотреть на тебя или же общаться с тобой, потому что я люблю тебя больше, чем ты можешь себе представить. Ты была слишком соблазнительной, чтобы я мог сопротивляться, если бы позволил себе находиться с тобой в одной комнате. Я заставлял себя ждать до тех пор, пока…

– Это не имеет никакого смысла!

В ее глазах вспыхивает предупреждение, а затем она толкает меня в грудь, чтобы оттолкнуть от себя. Когда я не сдвинулся ни на дюйм, она закричала и впилась своими острыми ногтями мне в бок.