Текст книги "Бунтарка"

Автор книги: Мэй Макголдрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Но он был бедный фермер. Простолюдин. Католик. И что хуже всего – входил в группу «Белых мстителей». Его великодушное сердце позволило ему любить меня, несмотря на прегрешения моего отца и моей страны перед его народом.

Она не хотела плакать. Видит Бог, не хотела! Но слезы обожгли ее глаза, и она отвернулась от Николаса.

Ветер крепчал. Плотнее завернувшись в плащ, Джейн прошла в центр круга из камней.

– В отличие от моих родных, – с горечью продолжала она, – которые судят о других по узким лицемерным стандартами ведут себя так, что порождают ненависть, Конор относился ко мне как к живому человеку, а не соломенному чучелу, воплощавшему его английских угнетателей. Он отказывался судить обо мне по прошлому. Не побоялся разницы в нашем положении, моем, так сказать, образовании. В глазах Бога, говорил он, мы все равны.

Джейн подняла к звездам затуманенный слезами взор.

– Где он теперь? Куда делся?

– Конора повесили по приказу моего родного отца. Не за ужасные преступления. Конор был самым миролюбивым из всех «Белых мстителей». Магистрат, мой отец приговорил его к смерти за связь со мной.

Джейн вышла из каменного круга и уставилась на долину внизу. Перед ее мысленным взором возникло тело Конора, раскачивавшееся на виселице, ей показалось, будто она слышит собственные крики.

Николас обнял Джейн сзади, взял ее ладони в свои и нежно привлек к своей груди.

– Мир жесток, Джейн. – Николас прижался подбородком к ее волосам. – И я прошу простить нас за ту несправедливость, которую мы в него привнесли.

Джейн прильнула к нему и продолжила:

– Мы собирались на другой день бежать. Но каким-то образом, возможно, от кого-то из слуг, отец узнал о наших планах. Меня заперли, но я сумела отправить Конору записку. Однако он все равно пришел, думая, что мне удастся бежать. В ту же ночь неподалеку от Уотерфорда арестовали еще четверых «Белых мстителей», друзей Конора.

Джейн попыталась освободить руку, чтобы вытереть лицо, но Николае нежно повернул ее к себе и сам осторожно смахнул ее слезы.

– Мои родные… хотели запереть меня. Скрыть то, что я сделала, то, что мы с Конором собирались сделать. Никто за пределами дома не должен был узнать о позоре их дочери. Но они не смогли удержать меня. Я сбежала. – Джейн сжимала лацканы куртки Николаса, но видела перед собой лишь пять безжизненных тел, раскачивавшихся на ветру. – Когда я нашла его… их… я сделала так, чтобы все узнали. Наверное, я в тот миг сошла с ума. Я пробралась к эшафоту и обрезала веревки. Я стояла на коленях на эшафоте и проклинала своего отца и остальных, кто был в этом виноват. Я сказала собравшейся толпе, что Конор был моим возлюбленным. Я… я даже утверждала, что ношу под сердцем его ребенка.

– Это действительно было так?

– Нет, я ошиблась. Но в тот день молила Бога, чтобы это оказалось правдой.

Николас приподнял ее подбородок. От прикосновения шершавого пальца она невольно вздрогнула. Перед ее мысленным взором стоял другой мужчина, почти мальчик, и вытирал загрубевшими от работы пальцами ее слезы. Сколько раз она плакала в объятиях Конора, страшась их будущего!

– Единственное, что я могла сделать в тот день, чтобы отомстить… отцу и своей семье, – это опозорить их имя. Я представить себе не могла, что общество будет на их стороне. И общество, и отец вычеркнули меня из жизни.

Николас крепко прижимал ее к своей груди и не отпускал. Джейн позволила своей скорби выплеснуться наружу. Из ее глаз хлынули слезы. Она не знала, как долго стояли они в молчании. Но от прикосновений его губ к ее волосам и ласковых поглаживаний по спине в ней стали происходить перемены.

Слишком долго жила она ради мести, которую не могла осуществить. Глубоко в душе она сознавала, что убийство одного человека – ее отца – не вернет к жизни тех пятерых, не облегчит ее боли. Но присоединение к движению «Белых мстителей» помогло.

Спустя какое-то время Джейн перестала плакать. Словно проснувшись после глубокого сна, она обнаружила, что ее взгляд сосредоточен на темных силуэтах камней. Их было пять.

Пять камней, стоявших здесь с незапамятных времен. Пять каменей, доставленных сюда с какой-то загадочной целью в стародавние времена. Уцелевших вопреки стихии. Выстоявших против ветра и дождя. Против солнца и льда. Только пять из общего числа.

Возможно, думала она, потомки тех людей все еще живут здесь. Все еще работают на этой земле и считают ее своей. Несмотря на вторжение хищных викингов, римлян, англичан, эти люди – эти камни – все еще стоят на вересковой пустоши. И будут стоять вечно.

Джейн вдохнула свежий запах чистого ночного воздуха. Глядя на камни, она чувствовала, как бесконечные часы одиночества и страданий тихо утекают. Она больше не позволит себе предаваться горю.

– Я вижу в твоем прошлом лишь трагедию и скорбь, но никакого позора, – прошептал Николас. Его пальцы нежно зарылись в ее волосы и слегка оттянули назад ее голову, чтобы он мог заглянуть ей в лицо. – Я восхищен твоей храбростью. Восхищен женщиной, в которую ты превратилась, несмотря на все, что тебе пришлось пережить.

Джейн возликовала при мысли о том, что, узнав правду о ее прошлом, Николас по-прежнему любит ее.

– Давай вместе бороться за настоящее и будущее. И мы победим.

– Светское общество сторонится меня. Ты опозоришь себя, связавшись со мной.

– Пусть светское общество катится к чертям! – прорычал Николас. – Мне знакомо лицемерие этого мира. И я знаю, что хорошо и порядочно.

Он пощекотал ее губы своими, соблазняя раскрыться, и слился с ней в сокрушительном поцелуе. Руки Джейн заскользили вверх по его груди, но, вдруг осознав, что стремительно летит в пропасть, Джейн вцепилась в лацканы его куртки и оторвалась от него.

– Постой! А Клара… Мы не можем.

– Между мной и Кларой ничего нет, и никогда не будет. Ваш отец в курсе дела. – Николас заглянул ей в глаза. – Что еще я должен сказать, чтобы ты наконец поняла? Кого еще следует поставить об этом в известность? Как убедить тебя в том, что только ты мне нужна? Остальные женщины для меня просто не существуют.

Джейн снова поцеловала его. Николас сжал ее в объятиях, припал к ней жадными губами, щедро отдавая и беря. Джейн прильнула к нему.

Слишком много лет прошло. Все было так давно, что она уже не помнила, что значит забыться в тумане страсти. Но ласки Николаса вернули ее тело к жизни.

Николас становился ей все ближе и ближе. Правда, однажды она уже прошла этот путь, за что поплатилась.

Джейн уперлась в его грудь кулаками, и он тотчас отпустил ее. Она сделала шаг назад, но не смогла заставить себя поднять на него глаза.

– Нам… нам пора ехать. Уже поздно. Они будут беспокоиться о тебе.

Джейн направилась к лошадям и обернулась.

Николас стоял среди камней спиной к луне с затененным лицом и смотрел на нее. Ее сердце громко стучало, тело томилось по его ласкам.

– Николас, я собираюсь завтра вернуться в Балликлоу, чтобы оттуда навестить некоторые семьи. Если хочешь, можешь поехать со мной.

– Хочу.

Джейн с трудом скрыла радость.

– Тогда… я дам тебе знать завтра утром.

– Буду ждать.

Патрик положил руку на плечо Ронана, не дав ему выйти из разрушенной хибары.

– Нет, ты не можешь туда идти. Давай вернемся к лошадям.

– Отчего же, очень даже могу.

– Ты не поднимешь на нее руку.

– Я ничего не имею против Эган, Но грязный английский ублюдок – совсем другое дело.

– Он ничего не сделал, чтобы досадить тебе.

Патрик смотрел, как двое садятся на лошадей.

– Пес сговорился с Масгрейвом, разве нет?

– Мы этого не знаем. Знаем только, что он один вошел в казармы Баттеванта и вышел оттуда с вдовой Симуса. Нам неизвестно, что там произошло, но, думаю, у нас не меньше оснований благодарить его, чем подозревать. Может, даже больше. Кто знает, что готов сделать магистрат для такого, как он?..

Мужчины не спускали глаз с казарм с того момента, как услышали об аресте Кэтлин, потом следовали за Спенсером и вдовой до Балликлоу, после чего тайно следили за ним, пока Эган не догнала англичанина на полпути в Вудфилд-Хаус.

– Мне все же хочется сломать ублюдку шею.

Угрожающий тон Ронана заставил Патрика положить ладонь на мускулистую руку бойца.

– Ясное дело, тебе хочется сломать ему шею. Но не оттого ли, что он целовался с Эган?

– Он воспользовался ее слабостью! – прорычал Ронан.

– Ты, видно, забыл, что она сама за ним скакала, – возразил Патрик. – Когда наконец до твоей тупой башки дойдет, что Эган – взрослая женщина? Ей не нужно, чтобы такие, как ты, сохли по ней и распускали сопли, как влюбленные зеленые юнцы.

– Такие, как я? – Ронан резко повернулся к товарищу. – Это от таких, как он, бегала она все эти годы. Она обожает меня. Ждет не дождется, когда я сделаю первый шаг, и я заменю ей Конора, царствие ему небесное.

Патрик с сомнением покачал головой:

– Думаю, что, называя тебя «коротышкой», она подразумевает твой короткий ум.

– Может, ты мне и товарищ, Пэдди, но ты, ей-богу, напрашиваешься на неприятности!

Патрик встретил свирепый взгляд Ронана не вздрогнув. Возраст и опыт давали ему моральное преимущество.

– Можешь поступить со мной, как тебе вздумается, Ронан. Только раз и навсегда вбей в свою тупую башку, что ты ей не пара. Ты никогда не станешь Конором. У тебя больше шансов стать лордом-наместником Ирландии, чем ее мужчиной. Я знаю Эган с тех пор, когда она под стол пешком ходила. Уверяю тебя, она сама сделает свой выбор.

Оглянувшись, Патрик обнаружил, что Эган и англичанин исчезли. Слава Богу.

– Все равно Лайам должен об этом узнать.

Патрик ответил Ронану враждебным взглядом.

– Узнает. Но запомни, ни слова о поцелуе, иначе я расскажу Эган о твоем глупом намерении стать ее мужчиной.

Ронан махнул рукой и двинулся к выходу. Патрик последовал за ним.

– И тогда я тебе не позавидую, коротышка.

Глава 19

Едва услышав тихий стук в дверь, Николас мгновенно откинул щеколду, схватил Джейн за руку и тотчас захлопнул дверь, заглушив ее удивленный возглас. Припечатав Джейн спиной к двери, он припал к ней в жадном поцелуе.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он оторвался от нее, чтобы они могли перевести дух.

– Не припомню, чтобы меня так радовало утреннее приветствие, – произнесла Джейн с улыбкой.

– Потому что в моем распоряжении была целая ночь, чтобы это спланировать.

– У вас хорошо подвешен язык, сэр Николас.

Он все еще прижимал Джейн к двери своим телом, наслаждаясь мягкостью ее плавных изгибов.

– Мне очень не понравилось, когда вчера вечером ты потребовала, чтобы мы въехали в Вудфилд-Хаус в разное время. Ты лишила меня возможности поцеловать тебя и пожелать спокойной ночи.

В темных глазах Джейн плясали шаловливые искорки, и руки еще крепче обхватили его торс.

– Не хочешь ли ты сказать, что причиной этого утреннего приветствия стало желание получить вчера ночью один-единственный поцелуй?

– Ладно. Не только поцелуй.

Он снова приник к ней губами. На этот раз с нежностью. Терпеливо дразня и искушая, он заставил ее губы снова раскрыться. Исследуя языком горячую полость, он искусно разжигал ее страсть. Джейн прижалась к нему, скользя руками по тонкой ткани рубахи на его спине.

Николас добрался ртом до ее ушка и прикусил мочку.

– Всю ночь мне снилось, что я занимаюсь с тобой любовью.

Он приложил ладонь к ее груди и почувствовал, как твердеет под пальцами ее сосок. Запрокинув голову, Джейн закрыла глаза, подставляя ему для поцелуев шею.

– Ты была здесь. Мы заперли дверь. – Его рука двинулась вниз. – Я медленно освобождал тебя от одежды, пока мой рот не впился в твою сладкую плоть.

Джейн застонала, когда сквозь платье Николас прижал ладонь к низу ее живота.

– Мы занимались любовью на той кровати, потом на полу… и на стуле, где ты сидела на мне верхом, потом еще у этой двери.

Ее лицо раскраснелось. Большие, невероятно темные глаза распахнулись и уставились на него вопросительно, когда, вскинув тяжелую ткань ее юбок, он прижал пальцы к ее влажным складкам.

– Что скажешь на это, Джейн? – Он коснулся губами ее губ и погладил внизу. – Понравился ли тебе мой сон?

Ждать ответа Николас не стал, проникнув языком в ее полуоткрытый рот. Двигаясь в одном ритме с языком, его пальцы заставили ее снова застонать.

Время вопросов и ответов миновало. Николас довел ее до экстаза. Джейн закричала.

Борясь с собственным жгучим желанием, Николас наслаждался тем, что держит ее в объятиях. Пока ее тело сотрясали конвульсии экстаза, он покрывал ее нежными поцелуями.

Голоса в коридоре вернули Николаса к реальности. Джейн рухнула с вершины блаженства на землю, и он не мог не улыбнуться ее попытке сконцентрироваться на настоящем. Едва он опустил ее юбки и оттолкнул от себя, как в дверь постучали. Николас про себя усмехнулся, радуясь, что не успел затащить ее в постель, поскольку оставил дверь открытой. Успокоив Джейн взглядом, он слегка приоткрыл дверь и увидел двух служанок.

– О, сэр, просим прощения, сэр! Мы видели вашего лакея, и… мы…

– Мы подумали, что вы уже встали и спустились к завтраку.

– Мы убираем спальни и… и…

– Приходите через полчаса, – бросил Николас. – Комната будет в вашем полном распоряжении.

Служанки торопливо присели в книксене и исчезли в коридоре. Выждав еще немного, Николас окинул взглядом коридор и закрыл дверь.

– Не могу выразить словами, как шокирована… собственным поведением, – прошептала Джейн, убирая за ушко выбившуюся прядь. – Иначе как разнузданностью это не назовешь.

– Да, такой момент может доставить поразительное удовольствие. – Николас оторвал ее от стены, привлекая к себе. – Если бы эти двое не собирались возвращаться, я показал бы тебе, что значит разнузданность.

Он провел по ее губам своими и почувствовал, как тает в его объятиях ее тело.

– Скажи, любовь моя, куда ты меня везешь?

Ей потребовалось некоторое время, чтобы сосредоточиться на его словах. Он видел, как прояснились ее глаза, когда она положила ладони ему на грудь.

– Только в Балликлоу, чтобы проведать Кэтлин с детьми, а потом обратно.

– Грабить епископов не будем? А крушить королевства?

– В те дни, когда я остаюсь в Вудфилд-Хаусс, а таких много, я занимаюсь после обеда живописью.

– И где же ты пишешь картины?

– В своей студии на чердаке.

– Возьмешь меня туда?

Лицо Джейн вытянулось.

– Ты всегда такой требовательный?

– Когда мне это сходит с рук.

– Почему-то мне кажется, что тебе многое сходит с рук.

Она улыбнулась, и Николас сильнее сжал ее в объятиях, наслаждаясь бешеным биением их сердец.

– Когда-нибудь я тебя туда возьму. Но теперь нас ждут более важные дела.

Николас никак не мог с ней расстаться.

– Неужели ты собираешься заставить меня ждать пять минут, прежде чем я смогу выйти к домочадцам? А мне не потребуется идти на завтрак через Корк-Сити?

– На самом деле я настоятельно прошу тебя пойти и позавтракать с моими родными без меня. – Она высвободилась из его объятий. – Наверняка моя мать вчера сетовала, что не видела тебя. Мы можем встретиться в конюшне, когда ты позавтракаешь.

Он поймал ее за руку, когда Джейн направилась к двери.

– Я спущусь в это львиное логово только вместе с тобой.

– Ты это серьезно? – бросила она мрачно через плечо, выглянув в коридор. – Хочешь, чтобы пирамиды рухнули? Океаны пересохли? Увольте, сэр. Если я выйду к ним, они подумают, что приближается Второе пришествие.

– Джейн, я не спущусь вниз, если ты не присоединишься ко мне. Мы можем выехать б Балликлоу прямо сейчас.

– Это исключено, – решительно заявила Джейн. – Несмотря на все твои заверения относительно нежелания жениться на Кларе, они возлагают большие надежды на твой визит, и это…

– Тогда пошли со мной.

– Боже, какой же вы упрямец, сэр!

– Идем, Джейн. Мы спустимся вниз порознь, и никто ничего не заподозрит.

Пока она в задумчивости взирала на дверь, он с трудом удержался от желания запечатлеть поцелуй на ее грациозной шее.

– Я просто хочу, поднимая голову от тарелки, видеть перед собой твое прекрасное лицо.

– Это уже чересчур! – Она сердито сверкнула глазами.

– Что? Сидеть напротив меня?

– Нет! Называть мое лицо прекрасным.

Он рассмеялся и все же поцеловал ее в шею. Джейн удовлетворенно вздохнула, но потом положила ладонь ему на грудь.

– Ладно. Но я войду первой. И ни взгляда, ни прикосновения.

– Даю слово.

Николас застегнул рубашку, завязал галстук и протянул руку за сюртуком. Потом взглянул в зеркало. Отразившееся в нем лицо с сияющими глазами поразило его. Где-то он уже видел такие лица. Николас вспомнил.

У влюбленных мужчин.

– Вы хотите сказать, что она исчезла? – Сэр Роберт Масгрейв, опираясь о стол, поднялся. – Вчера вы мне сообщили, что женщина старая и слепая. Как же она могла уйти?

– Мы перевернули хибару вверх дном.

Капитан драгун сидел на стуле как штык проглотил. Он, конечно, идиот, думал Масгрейв, но при этом младший брат жены графа Килдэра.

– Я велел своим людям обыскать окрестности. Даже заставил их притащить несколько фермеров, ее соседей, и расспросить о ней. Но никто из них, естественно, ничего не знал о ее местопребывании. Вчера вечером она была там, сэр Роберт, а сегодня утром исчезла.

Масгрейв подошел к окну. Ему следовало прислушаться к своему внутреннему голосу и взять старуху еще вчера, сразу после ухода баронета с той, другой. Вся эта чушь, скормленная ему баронетом насчет желания помочь бедняге, застряла у него в горле.

Он велел арестовать Кэтлин по той простой причине, что она была вдовой этого несчастного пса, убитого на прошлой неделе. Он знал, как действуют «Белые мстители». Знал, что они не оставляют без помощи своих женщин и детей. Его шпионы следили за вдовой. И, как он и ожидал, женщина пришла на базар тратить деньги.

– Чтоб этому Спенсеру пусто было! – пробурчал Масгрейв.

Должен быть кто-то еще. Кто-то из этой чертовой шайки головорезов наверняка вступал с ней в контакт. Необходимо выяснить, кто именно, решил магистрат.

Кэтлин, правда, проявила ослиное упрямство, отвечая на вопросы. Но он подумал, что время работает на него. Несколько дней в дыре наедине с его скучающими драгунами, и женщина запоет соловьем.

Господи, как же он ненавидел Николаса Спенсера! Высокомерный ублюдок явился, угрожая ему неудовольствием лорда-наместника, который по случайности оказался добрым другом семьи мерзавца.

Ночью в постели он снова и снова прокручивал в голове ситуацию. Он знал, что слишком поспешно отпустил вдову, но нельзя пренебрегать влиянием «добрых друзей семьи». Однако что-то еще не давало ему покоя. Старая облезлая шаль, которую он видел за день до этого на Джейн. Она всегда одевалась в черное, но только не в лохмотья. Откуда у нее вообще такая вещь, если только это не подарок какой-нибудь католички?

Наверняка она получила ее от вдовы. Хотя сэр Николас не заикался об этом, но кто еще, если не Кэтлин, мог подарить ей эту шаль? И почему Кэтлин отдала ее Джейн, а не самому сэру Николасу, разве что хотела отблагодарить ее за нечто большее, чем несколько монет?

Он повернулся к Уоллису, разглядывавшему свои пальцы:

– Что-нибудь еще узнали, капитан?

– Да, сэр Роберт. Мы получили подтверждение, что детей вдовы забрали вчера сэр Николас и мисс Пьюрфой.

Магистрат резко повернулся к капитану:

– И куда они их дели?

– Мы… э-э-э… пока не установили это, сэр.

– Не хотите ли вы сказать, что никому не приказали проследить, куда Спенсер и вдова вчера направились? Уверен, что он отвел женщину к ее детям.

Офицер побагровел.

– Прошу прощения, сэр Роберт, мне не пришло в голову, что вы…

– Неужели я должен думать за вас, капитан Уоллис? – Масгрейв с отвращением сложил за спиной руки и подошел к смущенному офицеру. – Неужели мне необходимо каждую минуту указывать вам, что делать? Ваша несообразительность ложится пятном не только на вас, но и на меня. И также бросает тень на вашу семью, сэр. Я ясно выражаюсь?

– Мои извинения, сэр, – пробормотал офицер скороговоркой. – Я полагал, вас удовлетворила встреча с баронетом, поэтому и не приказал проследить за ними. Это мое упущение, сэр Роберт. Такое больше не повторится.

– Есть еще одно дело, которым вам придется заняться, капитан.

– Слушаюсь, сэр Роберт, – ответил офицер, вытянувшись в струнку. – Я вас не подведу.

– Не сомневаюсь, – сказал Масгрейв, кивнув. – Это дело величайшей важности. Ваши люди не должны упустить ни единой детали. Допрос проведете вы лично.

Капитан ловил каждое слово.

– Да… допрос. Пусть сюда доставят и допросят всех, кто когда-либо встречался с бунтарем Эганом. Под «всеми» яподразумеваю и ваших драгун, которые, возможно, видели его. Яимею в виду и священнослужителей округа. Землевладельцев и их арендаторов. Даже гостя сэра Томаса.

– Что насчет епископа, сэр Роберт?

– Я решу вопрос с епископом, а вы должны переговорить с его секретарем. – Масгрейв смерил подчиненного взглядом. – На допросе все внимание должно быть сосредоточено на этом Эгане. Мне нужно описание его внешности, телосложения. Какого цвета у него волосы и глаза? Пользуется он одной лошадью или разными? Появляется ли без лошади? На каком языке разговаривает? Говорит ли по-английски с акцентом? Надеюсь, капитан, вы поняли, что мне нужно?

– Понял, сэр Роберт. Вы хотите узнать личность злодея.

– Я хочу голову этого мерзавца, капитан.

– Ясно, сэр.

– Тогда заставьте своих людей шевелиться. Мне нужны результаты немедленно.

К огромному разочарованию Джейн, все ее родные еще завтракали, когда она спустилась в утреннюю гостиную. Поздоровавшись с леди Спенсер и Фрэнсис и проигнорировав сердитый взгляд сэра Томаса, Джейн села на стул рядом с матерью, к ее немалому удивлению.

– Какой приятный сюрприз, Джейн! – выпалила молодая мисс Спенсер с восторгом. – Леди Пьюрфой сказала, что вы гостите у кого-то в Балликлоу и неизвестно, когда вернетесь.

– Понятно. Но я неожиданно вернулась поздно ночью. – Джейн кивком поблагодарила служанку, налившую ей чай.

– А как поживает добрый священник Адамс? – осведомилась леди Спенсер.

– Думаю, очень хорошо. И миссис Браун, и преподобный Адамс кланяются вам.

Джейн перевела взгляд на Клару, сидевшую рядом с гостьями. Обиженно поджатые губы сестры заставили Джейн задуматься, что могло так рассердить ее с утра.

– Надеюсь, вы простите мою назойливость, Джейн, – продолжила леди Спенсер, – но я хочу похитить немного вашего времени из эгоистичных соображений и поболтать с вами о…

– Клара обожает разговоры, – перебила ее леди Пьюрфой.

– В самом деле, леди Пьюрфой, – ответила гостья холодно. – Однако я обнаружила, что у нас с Джейн есть общие интересы, и хотела бы провести некоторое время в ееобществе.

Ударение гостьи, сделанное на слове «ее», заставило Кэтрин замолчать. Знала бы Кэтрин, как сильно снижает шансы Клары, то и дело стараясь ее похвалить. Джейн даже стало жалко мать.

– Благодарю, леди Спенсер. Я… я тоже с радостью провела бы с вами время, – ответила она тихо. – Но я обещала вернуться сегодня утром в Балликлоу, чтобы проведать больного друга. Может быть, после обеда, когда я возвращусь.

– Как угодно, дорогая. Я…

Появление Николаса в дверном проеме вызвало переполох. Леди Пьюрфой тотчас вскочила, приказав слугам вернуться на кухню за горячими блюдами. Клара тоже встала. Фрэнсис отпустила несколько язвительных замечаний насчет того, что старший брат проспал, и, если бы не вмешательство леди Спенсер, поведала бы о брате не слишком лицеприятную историю. Сэр Томас тоже внес свою лепту, обмолвившись о вчерашней самостоятельной отлучке Николаса, послужившей для него верным признаком того, что гость чувствует себя в Ирландии как дома.

Реакция сестры на приход Николаса встревожила Джейн. В отличие от первого вечера Клара целиком и полностью сосредоточила внимание на Спенсере.

Она подала ему чашку с блюдцем и, взяв у служанки чайник, сама наполнила чашку гостя, после чего села рядом. Затем что-то сказала ему почти шепотом. Николас улыбнулся. Когда сестра, протянув руку, коснулась его рукава и пленительно рассмеялась на его уклончивый ответ относительно того, что он ел вчера на ужин, Джейн озадачилась.

Клара явно проявляла заинтересованность.

Охватившее Джейн негодование испугало ее. Отказавшись от предложенной еды, она спрятала пылающее лицо за чашкой. Вокруг нее завязался оживленный разговор. Справившись с приступом гнева, Джейн с ужасом подумала, не ошиблась ли она с предметом истинного интереса Клары. При мысли, что, возможно, она завела роман с будущим мужем сестры, ее страх лишь усилился. Наблюдая за ними, Джейн знала, что смогла бы смириться со стыдом, но сомневалась, что сумеет преодолеть боль, терзающую сердце, которую ей причинила ревность.

– Вы провели здесь меньше недели, – вставил сэр Томас, – но уже лучше знакомы с окрестностями, чем большинство из тех, кто прожил здесь многие годы.

– Только с трактирами, сэр, – ответил Николас шутливым тоном. – Чтобы узнать страну, нужно узнать ее обитателей. А где лучше знакомиться с ними, как не там, где они едят, пьют и прочее?

– Именно по этой причине мы и даем в пятницу бал, сэр Николас, – с энтузиазмом сообщила леди Пьюрфой. – У вас будет возможность познакомиться со сливками общества.

– Но их вряд ли можно причислить к тем, кто един с этой землей, мадам.

Николас выразительно посмотрел на Джейн. Даже не поднимая глаза, Джейн почувствовала на себе его взгляд.

– Зачем мне уезжать из Лондона, если круг моих интересов замкнут на аристократии?

– Отлично сказано, – тихо произнесла Клара. Взглянув на сестру, Джейн обнаружила, что та не спускает с Николаса восхищенных глаз. – Но для такого человека, как вы, важно не только узнать людей и то, как они живут, но и увидеть саму землю. В окрестностях Вудфилд-Хауса много красивых мест. Мы можем взять экипаж или поехать верхом, как пожелаете. Вы будете очарованы тем, что я вам покажу.

– Вы очень любезны, мисс Клара, но, к сожалению, я вынужден отказаться от вашего предложения. – Слова Николаса повергли собравшихся в шок. – На сегодня у меня уже назначена другая встреча. Отложим на другой раз.

– Подобные прогулки следует планировать заранее, – сказала леди Пьюрфой.

– Простите меня, – пробормотала Джейн, поднявшись. – Как я уже говорила, меня ждут с утра в Балликлоу.

И с этими словами. Джейн, ни на кого не взглянув, направилась к двери. Она выскочила из дома и опрометью бросилась к конюшне.