Текст книги "Великолепная семёрка"

Автор книги: Merlin Merlin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Глава 4

Как бы то ни было, приближалось первое лето голода. По указу царя в Тамбовской, Воронежской, Вологодской и Псковской губерниях были на казенных землях организованы колхозы. Было их немного, ровно сто штук. В каждом – по десять тысяч гектаров земли под пахоту. И – по тридцать тракторов на машинно-тракторных станциях. Земля под колхозы выбиралась после тщательнейшего анализа погодных карт, в тех местах где в 1900-м засухи не было и погода благоприятствовала.

Трактористов готовили ударными темпами из солдат-артиллеристов: эти хоть немного, но в технике разбирались. Всяких там сцепщиков, заправщиков и прочих вспомогательных работников тоже из армии назначили. Худо-бедно, но персонал подготовили. Брали на обучение и безземельных крестьян, но только если они по крайней мере умели читать и считать, причем достаточно хорошо: технические руководства были напечатаны массовыми тиражами, и большую часть знаний и умений будущие механизаторы должны были получить самостоятельно, поскольку "учителей" не хватало катастрофически.

Особое внимание было уделено подготовке семенного фонда. Почти год потихоньку-полегоньку закупались в моей реальности районированные сорта яровой пшеницы и картошки. Изрядно было запасено и семян кормовой свеклы.

В общем, подготовились мы к засухе и неурожаю со страшной силой. По левому берегу Волги от Саратова до Царицына были поставлены через каждые полверсты водонапорные башни, которые заполнялись с помощью ветряных насосов. Вдоль Дона ветряки и водонапорные башни выстроились от Липецка до Калача, правда гораздо реже. Шухов только "авторских" за свои параболоиды получил миллион рублей. Вот уж не жалко мужику: двадцатипятиметровая башня со стокубовой бадьей наверху ставилась бригадой  из десяти человек буквально за неделю. Бригад у нас таких было примерно с сотню и численность их лимитировалась не столько числом сварочных аппаратов, сколько числом квалифицированных сварщиков, и еще больше – сварщиц. Оказалось, что лучше всего варят металл девчонки лет по шестнадцать-восемнадцать. Вдоль рек на версту, а то и на две располагались  "колхозные огороды". Особо выпендриваться не приходилось – голод на носу! – и сто двадцать тысяч десятин огородов по весне засадили картошкой.

В мае заработал Муромский завод водовозной аппаратуры. Аппаратура была не самой простой: кроме полуторатонной железной бочки на четырех колесах в состав изделия входил и насос. Ручной, конечно, но бочка заполнялась гораздо быстрее нежели ведром.  Ну и, понятное дело, в бочке был кран. Для перевозки этих бочек были закуплены в солнечной Франции пять тысяч першеронов, а в туманном Альбионе – тоже пять тысяч (чтобы не обидно было), но уже шайров. Думаю что напрямую России их бы не продали (разве что лично царю десяток-другой), но я потребовал этими лошадками расплачиваться за поставки холодильников, и тамошние оптовики подсуетились. Георгий, после того как англичане начали резко орать в своей прессе против поставок тяжеловозов, официально попросил Британию продать ему две дюжины племенных жеребцов с целью понять по какому поводу шум. Про владимирских тяжеловозов он уже википедию прочитал и решил что дело это в любом случае полезно будет.

Засуха началась буквально в первой декаде июня. И тут же уже стоящие наготове шайры и першероны начали накручивать круги от рек к грядкам казенных огородов. Да и простые крестьянские лошадки, в промежутках между окучиванием картошки, не простаивали: купить пятьдесят тысяч стальных бочек оказалось в моей реальности не просто, а очень просто.

В конце августа колхозы отчитались о своих достижениях. С миллиона колхозных десятин пашни было собрано три миллиона тонн пшеницы. С двухсот тысяч десятин колхозных огородов собрали шесть миллионов тонн картошки. Еще, чисто про запас, собрали три миллиона тонн кормовой свеклы.

Пшеницу всю мы заныкали в построенных за лето элеваторах. Миша тут размахнулся от души и поставил их аж пятьдесят штук, на сто тысяч тонн каждый. Правда для этого ему пришлось перетащить в свою реальность завод сборного железобетона, но в "моем" Харькове он все равно уж лет много как обанкротился и оборудование было закуплено по цене металлолома.

С овощехранилищами было несколько хуже, но тем не менее только в городских хранилищах поместилось картошки два миллиона тонн. Оставшуюся картошку, как и всю кормовую свеклу, заложили на хранение в буртах. Не всю, конечно: в голодающих районах указом царя крестьянам выдавалось "их казны" по семь пудов картошки на человека, включая немощных старцев и грудных младенцев. Кроме этого, выдавали и по три пуда на человека пшеницы, но не из нашего урожая, а закупленного у зерноторговцев. Озаботился царь-батюшка и о скотинке бессловесной: на каждую лошадь или корову (включая волов) тем, у кого было не более трех голов скота, выдавалось по пятьдесят пудов сена (косилками за лето выкосили все луга от Москвы до Белозерска и от Пскова до Перми) и по семьдесят пудов кормовой свеклы.

Небывалый урожай народ всецело приписал тракторной промышленности. Спрос на тракторы был просто невообразимый. И чтобы его удовлетворить, построенный с октября прошлого по август нынешнего Царицынский тракторный стал массово трактора продавать зарубежным покупателям. Правда ЦТЗ выпускал копию трактора "Фордзон", колесный и с двадцатичетырехсильным керосиновым двигателем. Эти монстры со свистом расходились в европах и америках по две с половиной тысячи долларов (при том что нам они обходились по пятьсот российских рублей). Поскольку рабочих готовить начали сильно заранее, а все техпроцессы были многократно промоделированы на компьютерах, выход на плановое производство в сто пятьдесят штук в сутки произошел всего за месяц.

Нам пока такого говна нужно не было, Владимирский тракторный тоже исправно выдавал по сто тракторов в сутки. И эти, вполне нормальные трактора мы собирались использовать на все 110 процентов.

Царь, соответственно, батюшка разродился новым указом. Я этот указ предложил ему на праздновании рождения первенца и, соответственно, снятия Миши с должности наследника. Вообще России повезло с царем. А царю еще больше повезло с царицей. Поскольку Георгий стал императором несколько неожиданно для себя, да еще будучи в сугубо холостом (по причине болезности) звании, матушка ему срочно подыскала невесту. По своим связям она подобрала ему в жены шведскую принцессу, девочку шебутную и веселую. Перекрещенная из Кристины в Елену Ивановну, девочка оказалась достаточно умной, чтобы понимать свою временность на занимаемом посту. И – достаточно мудрой, чтобы не превращать жизнь мужа в перманентные поминки по нему самому. С детьми у них не сложилось, так что Георгий после выздоровления  имел в виду воспользоваться для продолжения царского рода услугами медицины XXI века. Но, судя по всему, причиной проблемы были те же амебы, которые убивали и его самого, так что вопрос "рассосался" сам собой, и в сентябре тысяча девятисотого года на свет появился наследник Российского престола Василий. Спасибо, величество, конечно я очень польщен.

И вот, празднуя рождение нового наследника, я высказался в том плане, что мальчонке-то лучше править богатой и счастливой страной. А богатство страны произрастает богатством народа. Народ же что-то плоховато богатеет. Однако практика показала, что колхозное крестьянство куда как шибче создает народное это самое богатство. А тут как раз ситуация подходящая сложилась…

В результате на свет появился указ о колхозах. В указе говорилось буквально следующее:

"Мы, милостью божьей император всероссийский и прочая и прочая, считаем необходимым сообщить любезному народу следующее.

Небывалая засуха обрушилась на Нашу необъятную державу. И быть бы великому Гладу и Мору, но благодаря дальновидно и заранее принятым мерам Нам удалось избежать худшего, что только могло произойти. Созданные, по моему разумению и повелению, Колхозы дали Нам Небывалый урожай, спасший Державу от голода. Колхозники проявили настоящий героизм и своим героическим трудом обеспечили страну запасами продовольствия.

В связи с этим повелеваю: учредить в Российской Империи сословие Колхозных Крестьян (сокращенно – колхозников) и предоставить лицам, в данном сословии состоящем, послабления и льготы, аналогичные таковым для Инженерно-Технического сословия, и изложенные подробно в Приложении 1.

Так же постановляю: колхоз – дело добровольное.

Так же постановляю: крестьяне, передавшие свои наделы в общероссийский колхозный фонд, и отработавшие три года в колхозе без существенных порицаний и нарушений трудовой дисциплины, автоматически возводятся в сословие Колхозных Крестьян. С них снимаются прошлые недоимки, оставшиеся выкупные платежи и обязательства по оплате нынешнего вспомоществования.

Так же постановляю: в каждом колхозе численностью от ста дворов за казенный счет учреждается и строится школа семи лет обучения. Выпускники сих школ, показавшие хорошие знания и прилежание, получают право на дальнейшее обучение в сельскохозяйственных высших школах, вплоть до Сельскохозяйственных академий за казенный кошт.

Так же постановляю: В каждом колхозе численностью от ста дворов учреждается за счет казны фельдшерский пункт. На тысячу колхозных дворов учреждается за казенный счет колхозная больница, даже если и несколько колхозов будут в ней обслуживаться. Лекарства же для колхозников отпускаются безплатно…"

Далее было еще дофига текста с перечнем различных благ, затем небольшой перечень ограничений типа "не более двух коров на личном хозяйстве, все лошади и волы – общие" и завершался указ вообще феерично:

"Места же размещения колхозов будут определяться всецело по Нашему разумению.

Мы не заставляем Подданных Наших вступать в колхозы, Мы лишь даем такую рекомендацию. Наши возможности пока еще не безграничны, и Мы сообщаем, что пока количество учреждаемых Нашим повеление колхозов будет не столь велико, как Нам бы хотелось.

Потому как Тот, кто предупредил Нас о засухе и неурожае сего года, и дал Нам возможность спасти Державу, предупредил нынче и о том, что следующие два года будут не лучше, а как бы и не хуже года нынешнего. Почему, с прискорбием сообщаю, что пособия будущего года будут для не колхозников ограничены более чем вдвое, а года последующего – уменьшены вчетверо против нынешних.

Да поможет нам Бог! "

Дата, подпись.

Глава 5

Эффект от указа был посильнее, чем от разорвавшейся бомбы. Водородной.

Поволжье и Дон своими глазами видели, как буквально "на ровном месте" государевы люди пупки рвали для создания гигантских огородов буквально за недели, не месяцы. И тут ни у кого вообще сомнения не возникло, что информация о предстоящей засухе была царю ниспослана строго свыше. Так что в этих краях заявления на вступление в колхозы подали почти полмиллиона дворов, больше трети всех местных крестьян. На расстоянии двадцати верст от этих рек охват крестьянского населения колхозами к октябрю составил больше девяноста процентов. Массово народ шел в колхозы и в Нечерноземье – восьмикратное увеличение урожаев в колхозах крестьяне заметили. На Псковщине вообще был достигнут почти стопроцентный результат. В Малороссии в колхозы народ вступал по левобережью Днепра до Новороссийска (у нас – Днепропетровск) и на Харьковщине. Выше и на запад от Днепра народ проникся недостаточно.

Ну и хрен с ними, у нас и без них забот невпроворот. Заявок по России только было принято два с половиной миллиона, а на высвободившейся земле и полмиллиона крестьянских дворов лишку будет. Миша сидел у меня в Москве ночами, рассчитывая куда и как переправить два миллиона не людей – крестьянских хозяйств! Это, по самым скромным подсчетам выходило десять миллионов человек.

Во время таких посиделок он и познакомился с моей племянницей Алёной – та работала в какой-то едва выживающей госконторе и периодически забегала за "материальной помощью". Для удобства вспомоществования я ей ключ дал от квартиры, поскольку сам неделями бывало отсутствовал, мотаясь по всяким зарубежным Аргентинам и отечественным Мухосранскам. А тут девочке приспичило в час ночи заскочить. Миша-то, по ночному времени, в "гражданское" не переодевался! Облом-с…

В общем, вечером, в конце октября тысяча девятисотого года сидели мы вчетвером (я, Миша, Георгий и Алёна) и обсуждали вопрос "куды нам бечь, куды податься". Это после того, как мы решили, что Миша с Алёной, при наличии нового наследника, венчаться будут в Елоховской.

– Вот, я все подсчитал – доложил нам юный жених. – Алёна помогла, так что вот тут у нас сетевой график. Хоть ты дерись, но больше десяти тысяч человек в сутки перевезти мы не сможем. На челябинской дороге максимум пропускной способности – двадцать четыре пары поездов. На сдвоенные эшелоны, как ты, дядя Вася,  предлагаешь, разъездов не хватит. Четыреста восемьдесят вагонов – это всё. Из них мы можем задействовать ну двести. И полста человек в вагон. Еще вопрос где взять столько пассажирских вагонов…

– Вагоны у немцев уже купили, и у американцев. Две тысячи штук. Да и свои пока есть, так что это – найдем. Дорогу на двухколейную перешьем, но это только летом получится. А до лета что делать будем? Мне же указ писать о переселении, а что я напишу? "Дорогие подданные, я передумал"?

– Погоди, величество, не паникуй. Племяшка тебе слова напишет – даром что ли была "по связям с общественностью"? Надо вопрос принципиально решать.

– Я царь, я и решаю. Значит так. Сейчас на Челябинск семь пар поездов ходит? Значит, себе все семнадцать из оставшихся возможных и забираем. Твой ЧТЗ подождет, все равно у тебя пока только один цех готов. Там размещаем эту шведскую лесопилку, она одна даст материала на два десятка домов в сутки. Хрен с ними, с компьютерами, Нам свое Слово держать надо.

– Я тут посмотрел, туда можно поставить три китайских, без компьютеров. И легенда подойдет – якобы мы для Китая делали, потому и иероглифы. Вот проект, одноклассник мой делал для загородного поселка, двухквартирная изба на восемьдесят метров.  Летом, как кирпичные фундаменты поставим, разбирается и с небольшим дополнением в одну стену собираются два дома по сорок.

– А что с отоплением? Я своих подданных морозить не дам!

– Сами пока не справимся. Печи-то наварим, на зиму хватит. А вот радиаторы и трубы – придется там закупать пока.

– Так, что у нас получается? если возить только окна – двери, то в сутки полста квартир. А если на один венец высоту изб сократить…

– Твое величество! Тебе лавры Хрущева покоя не дают?

– Ладно, оставим. В Екатеринбурге есть подходящие мощности?

– Есть, я уже подсчитал. Ещё двадцать домов получим.

– Тогда тридцать из Европы подвезем, с Царицынских лесопилок. Итак, получается, что в сутки разместить мы пока можем всего пятьсот человек. И теперь возникает вопрос – каких человек мы будем размещать? У нас пять месяцев до возможного начала полевых работ. Мы можем как-то перевезти и разместить семьдесят пять тысяч народу.  Ладно, сто, пусть потеснятся. Поэтому постановляю: везти сейчас только лесорубов, возчиков леса, строителей и – под конец – трактористов и пахарей. Из расчета по десять человек на избу. Тогда вообще получается сто пятьдесят тысяч. И после посевной они начинают срочно строить деревни, а мы начинаем возить народ по мере готовности жилья. Задача этого года – перевезти в Челябинскую и Омскую губернию полтора миллиона человек до холодов. Тебе, дядя Вася, отдельная задача ставится: весь этот народ  обеспечить углем для отопления. Челябинскую губернию обеспечивай с той шахты, что ты в новом Копейске открыл, а дальше – смотри по обстоятельствам. Дерево нам на стройки нужно.

– Сделаю что смогу. Да, величество, седьмого ноября я в Калуге пускаю первую в мире электростанцию на тридцать мегаватт. Приедешь на открытие?  Первая же! Потом-то мы их каждую неделю запускать будем, но почин-то какой!

– В воскресенье говоришь? Можно. Я с Леной подъеду, мы как раз хотели Кремль осмотреть на предмет переезда. А почему первую в Калуге, а не в Москве?

– Ну так деньги-то стране нужны. Мы тут посовещались, и я решил… в общем, наметилась некоторая экономия средств, станкостроительный в Иваново досрочно пустили, так что к новому году запускаю Калужский автомобильный. В Казани завод синтетического каучука заработал, в Ярославле шинный уже на пусковой. Не простаивать же им?

Глава 6

За полтора года, чуть больше – до первого января тысяча девятьсот первого года – спонсируемая ВК Михаилом Александровичем корпорация «Царская промышленная компания» построила ровно триста заводов. И не все, далеко не все они были собраны из «импортных» станков. Даже на Владимирском тракторном чуть ли не четверть оборудования была местная. Часть, конечно тоже импортная, но из данной реальности.

Но уже сейчас большая часть заводов строилась на отечественном станочном парке. Например на Калужском автозаводе вообще не было ни одного станка из моей реальности, даже точечная сварка кузовов делалась на местном российском оборудовании. Потому что из трех сотен построенных заводов станкостроительных было сорок два.

Были, конечно и проблемы. Георгий учредил особое суперсекретное "конструкторское бюро", населенное исключительно героическими офицерами, доказавшими преданность России на поле боя. Причем все они были инвалидами, оставившие строевую службу по причине физической невозможности нести ее дальше. И теперь сотрудники этого бюро переписывали, перепечатывали и перерисовывали всю ту документацию, которая поступала из моего мира.

Впрочем, и они не знали, откуда все это берется. Алёна написала программу, которая довольно верно переводила тексты "с русского на русский", так что для офицеров это было более работы по размножению совсекретных материалов. Но и такой работы хватало настолько, что коллектив из трех сотен офицеров трудился не покладая рук.

И под буквально каждый вышедший из стен этого "КБ" документ требовался новый завод.

Россия – страна большая, места много. Но Россия – страна холодная, а строить (по крайней мере фундаменты) почти везде можно только летом. Поэтому в тысяча девятьсот первом году сезон строительства заводов и фабрик начался, естественно, на юге. Первого января был заложен Феодосийский судостроительный завод, а второго – Керченский судостроительный. Третьего – Керченский металлургический завод. Все три завода закладывал лично самодержец. Один хрен – все равно отдыхал в Крыму с семьей. А так хоть окрестности посмотрели.

Поскольку на восток с транспортом было туго, было принято решение использовать южный транспорт. Как там? "Два солдата из стройбата заменяют экскаватор"… Сто тысяч человек прибыли на строительство Северо-Крымского канала. Чтобы заменять экскаватор было им проще, активно применялись трактора с плугами, разрыхляющие землю перед погрузкой ее на подводы. Эти сто тысяч конечно не в один день приехали, и уехали не в один день. Но сам канал был отрыт целиком всего за три месяца. Еще какой-то время понадобилось чтобы  построить все нужные плотины, насосные станции, так что вода пошла в канал только в середине июня. Однако официально именно копание канала было закончено тридцать первого марта.

Официоз потребовался Мише – он торжественно вынул "последнюю лопаты из русла канала". А на следующий день он высыпал это "последнюю лопату" в основание плотины ДнепроГЭС.

Электричества всем нужным заводам не хватало. Калуга, Коломна и Псков делали конечно что могли,  но в результате все вместе ставили лишь по два тридцатимегаваттных агрегата в месяц. Лучше чем ничего, но маловато будет. Поэтому в феврале срочно началось расширение Харьковского завода "Электротяжмаш",строительство Новороссийского (Днепропетровского в смысле) завода тяжелого машиностроения для изготовления гидротурбин и Александровского (Запорожского) завода силовых электроагрегатов. Ну и для кучи Никопольского завода ферросплавов и Криворожского металлургического комбината.

Насчет собственно ДнепроГЭСа мы выпендриваться не стали, взяли готовый проект и стали строить строго по нему. Но вот чувствуется царский подход к делу: всё вокруг – моё! И решением царя кроме восьмидесяти тысяч народу собственно на стройке было добавлено вдвое больше для вывоза плодородной земли с затопляемой территории. Больше того, и под слоем чернозема грунт весь сняли до отметки в четырнадцать метров и вывезли, подняв "мелководную" часть территории будущего Каховского водохранилища  до отметки пятнадцать метров. Нехилое такое дополнение – перенести полмиллиарда кубов грунта на семьдесят верст.

Правда следует отдать должное – это была самая механизированная стройка века. Нижние слои земли начали выкапывать осенью, после уборки урожая. И когда несколько миллионов человек в стране поняли, что урожая не хватит на то чтобы выжить, отбоя в рабочей силе у нас не было. Вдобавок высвободилось около десятка тысяч тракторов. Пошла первая продукция Московского завода грузовых автомобилей – на них ставилась шестицилиндровая версия тракторного дизеля мощностью в уже в семьдесят лошадиных сил, и на стройку Миша выделил сначала тысячу, а к концу строительства грузовиков было уже больше пяти тысяч. Были обкатаны на этой стройке века, как ее именовали зарубежные граждане, и тяжелые рельсовые пути, и шестидесятитонные вагоны… А Георгий сказал просто:

– Не надо плодить дармоедов. Кто не работает, хотя и может – тот не ест. А у меня три миллиона работать могут, но занять из нечем. Путь мне землю сберегают!

Перекрыли Днепр в самое маловодье, поздней осенью две тысячи второго года.  А в начале лета две тысячи третьего первый генератор мощностью в семьдесят два с половиной мегаватта встал под нагрузку. Харьковский генератор с Новороссийской турбиной. Но это было потом.

Московский завод грузовых автомобилей был заложен еще осенью тысяча девятисотого. Москва всегда была промышленным сердцем страны, пока из нее не сделали внутриМКАДье.

А в тысяча девятьсот первом в Москве были заложены завод землеройных машин, завод подъемных кранов, завод электроприборов, мотоциклетный завод, часовой, завод подъемных машин, два домостроительных комбината. В апреле же началось строительство канала имени Москвы (а в ноябре оно уже закончилось) и Иваньковского водохранилища. Всего в Москве и губернии было одновременно заложено больше сотни заводов, а вообще по стране в девятьсот первом году их было заложено почти две тысячи. Из них более пятисот – в Сибири и на Дальнем Востоке.

Конечно, наличных возможностей собственного станкостроения для комплектации всего строящегося не хватало. Но Америка – страна богатая и большая. И спокойно поглощала практически всю продукцию ЦТЗ, что давало нам сто миллионов долларов прибыли в год, аналогичный по деньгам выпуск Минского тракторного (минский трактор шел уже с тридцатишестисильным двигателем, но и строил на шестьсот долларов дороже), холодильники "Север" и аналогичный "Саратов" по две тысячи в сутки и тысячу "Морозков". А еще – карболитовые телефоны с дисковым номеронабирателем по пятьдесят долларов – по две тысячи штук в день и к ним релейные АТС на тысячу номеров по пятьдесят тысяч – пару в сутки. Еще – безопасные бритвы и лезвия к ним – по два цента всего, но полмиллиона в сутки, авторучки в карболитовом корпусе, шинковки для овощей, ручные миксеры… А еще – триста тысяч автомобилей серии "Калуга" (на вид – 407-й Москвич – в металлоломе такие штампы попались – правда с двадцатидвухсильным двигателем) и двести тысяч – серии "Сибирь" (пикап с тем же движком). Эти шли по семьсот долларов и приносили по пятьсот чистой прибыли. Всего же с богатой Америки бедная Россия имела миллиард долларов прибыли в год и успешно этот миллиард тратила на оборудование своих заводов.

План года по переселению хоть с трудом, но выполнить удалось. С трудом потому, что в Омской губернии в степи возникли трудности с лесом для строительства. Пришлось срочно строить кирпичные заводы и крестьянские избы возводить из кирпича. Но зато после завершения первой волны строительства новопостроенные цементные и кирпичные заводы обеспечили стройматериалами и Омск, и растущий как на дрожжах Александровский – Георгий переименовывать город в Новосибирск не захотел.