Текст книги "Янтарный волк (СИ)"

Автор книги: Мерис Ирвесс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

7.

Лера принадлежала к тому типу людей, которые ничего не делают вовремя и умудряются опоздать даже туда, куда, по идее, опоздать совершенно невозможно. Некоторые подруги не раз посмеивались над ней: «Лерка, наверно, и свою свадьбу пропустит!».

"Это если она до того жениха не проворонит. Ведь какой же нормальный парень будет ждать девушку более часа?", – ехидно добавляли другие.

Каждый раз, собираясь на работу, Лера ужасно волновалась, по тысяче раз проверяя и перепроверяя, все ли она положила в сумку, в многочисленные мешочки и пакеты, которые брала с собой. Действовала она при этом обстоятельно и очень медленно. А потом поменяла тактику, перенеся часовую пытку на вечер. Теперь она успевала на работу, иногда даже являясь заранее, чем очень гордилась, каждый раз замеряя до секунды сэкономленное время. Не то чтобы от расторопности Леры зависели людские жизни, зато она влияла на размер заработной платы. А для девушки это было куда важнее. Возможно, устройся Лерка на работу в городской здравпункт, цинизма в ней поубавилось. Но... пост младшей медсестры в частной клинике не располагает к жалости и состраданию.

Что касается книг, то они занимали особую страницу ее биографии. Когда все приличные дети в возрасте пяти – шести лет начинали разбирать слова по слогам, она лишь морщила носик и просила почитать кого-нибудь еще. Убедить упрямого ребенка было практически невозможно. Но, как нам всем известно, есть несколько заведений, где работа с населением проводиться по принципу "не можешь, – научим, не хочешь – заставим". Таким вот заведением и стала для Леры, нет, не армия – школа. Стоило девочке пойти в первый класс, как она немедленно прекратила воротить нос от малопривлекательных текстов, словно приклеиваясь к ним глазами.

К пятому классу Лера прочитала всю школьную программу по литературе на три года вперед, не считая многочисленных внеклассных произведений. К десятому она прочитала все, что находились у нее дома, после чего начала скупать бесценные на ее взгляд произведения целыми стеллажами. К четвертому курсу личная библиотека девушки была больше, чем библиотека ее родителей, собираемая тремя поколениями.

Но только после института Лера окончательно прикипела душой к фантастике. Она и очередной томик с яркой обложкой стали настолько неразлучны, что Леру уже перестали воспринимать без оного как личность. Стоило подруге появиться где-то без книги, все знакомые потрясенно качали головами и немедленно набрасывались с вопросами, что с ней и не заболела ли она?

Кроме обычных романов, девушка тащила из магазинов и с развалов энциклопедии, сборники легенд, публицистическую литературу о древних культах и всевозможных мифических тварях.

А еще Лера любила рассказывать о прочитанном. Ее повествования никого не оставляли равнодушными. Естественно, кто же останется равнодушным, если ему перескажут тысяче страничный трактат о гномах, колдунах и прочих "фольклорных элементах"? Что-что, а подобного рода информация никогда не исчезала в голове Леры бесследно. На память она и так никогда не жаловалась, на зрительную, тем более. Она помнила почти до последнего знака препинания все диалоги, до каждой засохшей травинки все описания природы. Хотя, не думаю, что кто-то способен забыть черты любимого человека или рисунок обоев в своей спальне. Для Леры фантастика была и тем и другим в одной ипостаси.

Именно на это и рассчитывали подруги, подъезжая к дому девушки. Кузьма пыхтел что-что на заднем сидении, но Карина не обращала на это никакого внимания. Она вся сосредоточилась на ощущениях, пытаясь не то окончательно уйти в себя, не то раствориться в красках и звуках. Ярчайшая листва берез, более темная – сирени, поросль трав стежок за стежком вышили на фоне лазурного небосвода свою картину шелком и атласом. Солнце растеклось по нему капелькой желто-оранжевой, слепящей акварели, и каждая веточка, каждая пылинка впитывали эту акварель, сами загораясь изнутри. Кое-где, словно осколки светила расцветали одуванчики. Сунешь нос в такую звездочку, и он станет желтым, обсыпанным пыльцой. В полет поднялись многочисленные насекомые, изредка залетая в салон машины, так что Карине приходилось отмахиваться от осы или пчелы, перепутавшей ее светлую макушку с цветком.

–Ты вкусно пахнешь, – после очередного боя с полосатой нарушительницей спокойствия в ходе которого художницу успели ужалить, пояснил мальчишка, – Вот они и летят к тебе.

–Ага, по-твоему, запах елового леса – это новый писк моды у пчел, так что ли?

–Не знаю. Я их пристрастий точно не разделяю. Слишком он холодный какой-то и приставучий, как смола. Слушай, Карин, ты точно по ночам спишь?

–А что? – с осторожностью поинтересовалась жертва пчелиного произвола, стараясь не расчесывать горящую ранку.

–А то у меня такое ощущение, что ты втихаря елки рубишь, иначе как объяснить то, что ты вся ими пропахла?

–Не, ты не прав, – глубокомысленно изрекла Зойка, – Она елки не рубит, она у нас сама елка. Серьезно, по гороскопу друидов.

–Не елка, а сосна, – огрызнулась Карина, отворачиваясь от хихикающих друзей. Кажется, Кузьма с ее подругой нашли не только общий язык, они, вообще, нашли друг друга. Девушка сощурилась, вылавливая последнюю мысль и начиная ее тщательно вертеть со всех сторон. И так увлеклась, что едва не пропустила совершенно серьезный вопрос:

–...поворачивать?

–Что?

–Куда, говорю, поворачивать? Я у Лерки один раз всего была, сейчас не вспомню, где тот поворот.

–Направо, – по инерции махнув влево, ответила художница. Зойка внимательно проследила за ее указующим перстом, шумно выдохнула и закатила глаза, так и не тронувшись с места.

–Конкретнее, – попросила она через секунду.

–Слушай, я тут что подумала, – неожиданно выдала Карина, – ты ведь у нас вроде как официально замужем?

–Ну, да, если это так назвать можно! – хмыкнула хореограф.

–Может, ты тогда сможешь взять Кузю себе, – продолжила художница.

–Я бы взяла, честное слово, но нужно еще согласие моего... мужа.

–Хочешь, я этим сама займусь?

–О! Это было бы просто прекрасно! Тебя он всегда уважал. Не думаю, что если муженек за два года совместной жизни со мной не изменился, он это сделает за шесть с половиной без меня, – усмехнулась подруга.

История ее бракосочетания могла войти в список самых нелепых событий начала века, если бы все было не так грустно. Будучи еще молодой и неопытной, Зойка встретила некого субъекта (имя которого она до сих пор без дрожи произносить не могла), который сумел каким-то образом довести ее до такого состояния, что девушка окончательно расслабилась и вместо намеченного: "Шел бы ты!", – на предложение руки и сердца ляпнула: "Да". Воспользовавшись невменяемым состоянием Зойки, субъект сделал ее своей женой, а через два года – неврастеничкой. Ну не мог он понять ее веселого нрава, открытой души и любви к прекрасному. К категории "прекрасное", правда, относились но только живописные полотна, балет и милые поделки, но и другие мужчины. Но ведь никто не вправе запрещать смотреть не только себе под ноги, но и по сторонам! Тем более взглядами все и ограничивалось. Шутки, типа: "Косоглазие наживешь!", – постепенно превратились в угрозы, а потом и ощутимые затрещины. Любая другая женщина поохала, поахала и предпочла бы завязать себе глаза, но не Зоя. Стоило мужу в очередной раз наорать на нее, она собрала вещи и уехала. Он не стал ее догонять, упрашивать, умолять вернуться. Но и развода не дал. Так Зойка и осталась с позорной печатью в паспорте. Позорной потому, что за ней не стояло ни любви, не семьи, ни детей. Ни даже общего дома.

С тех пор Каринкина подруга перестала вообще открывать свою красную книжицу, начав в кои то века нормально вертеть головой. А потом и вовсе забыла о тех потерянных двух годах.

–Кузя, ты согласен стать моим сыном, – обернувшись к мальчишке, подмигнула она.

–Надо подумать, – рассудительно ответил оборванец, – Но, если так и дальше пойдет, я соглашусь, а то еще немного, и Карина отдаст меня первому встречному.

–Что? – вслед за Зойкой потянулась назад художница.

–Э, да ладно тебе, – замахал подросток руками, – Успокойся, я же не серьезно. На самом деле было бы здорово, если бы у меня была такая мать.

–Да я бы уж постаралась быть хорошей матерью!

–Угу, доброй и заботливой мамашей, – не удержалась от шпильки художница, – Просто какой-то курятник, одни наседки собрались.

Но Зойка уже не слышала ее, она поворачивала налево, погрузившись с головой в мысли о материнстве.

Звонок в дверь оказался для Лерки такой неожиданностью, что она даже подскочила на месте, схватившись за сердце. Потом ругнулась вполголоса и только после этого пошла открывать незваным визитерам. Стеклышко «глазка» исказило лица стоящих за дверью практически до неузнаваемости, вытянув их и одновременно сделав плоскими. Что не помешало Лере опознать своих знакомых. Но радости, впрочем, не прибавило. Если к художнице девушка относилась вполне дружелюбно, и только из-за того, что та мастерски умела рисовать разнообразных мифических персонажей, то Зоя вызывала у нее лишь раздражение и зуд. Дабы не начать нервно чесаться при гостях, Лерка осторожно пару раз провела ногтями по рукам и бедрам и, наконец, распахнула дверь.

–О, девочки, какая неожиданность! – попыталась внести в дежурную фразу как можно больше любезности хозяйка. Карина переглянулась с подругой, предоставляя слово.

–Мы к тебе с деловым предложением, – немедленно принялась за исполнение возложенной на нее миссии Зоя, – Ты же у нас занимаешься мифологией?

–Ну?

–Вот мы хотели у тебя кое-что спросить.

–Проходите, что ли, в таком случае, – вяло отозвалась Лерка, впуская девушек в небольшой коридорчик. Вслед за ними будто из ниоткуда протиснулся худощавый паренек, едва заметно кивнув в знак приветствия.

–Это мой... двоюродный брат, – пояснила Карина, заметив удивленный взгляд, – Кузьма.

–Зрасьте, – расплылся в подозрительно-дружелюбной улыбке вышеуказанный.

–Так по какому вы вопросу? Неужто встретили в лесу обросший ствол дерева и решили, что это леший? Или, может, вам русалка пригрезилась?

–Хватит издеваться, Лер, – мрачно оборвала Зойка, – Ты знаешь что-либо о посланниках?

–О ком?

–О симпатичных волчках, являющихся к порядочным девицам во снах и соблазняющих их сменить человеческое тело на серую звериную шкуру.

Лерка было открыла рот, дабы сказать еще что-нибудь саркастическое, но слова застряли поперек горла, когда Карина неожиданно достала из тубы большущий рулон холста и одним движением развернула его перед ее носом. Первые несколько секунд хозяйка квартиры молча взирала на картину, на яркие кроны берез, на голубое небо, потом перевела взгляд на дыру посредине и пробормотала:

–Что это?

–Это моя картина. Когда я ее рисовала, все было в порядке, но стоило мне закончить, как в этом углу начали вырисовываться очертания волка. Сначала это было похоже на забавное переплетение веток, затем краска начала сереть, все больше напоминая зверя. В то же время меня начали мучить жутко реалистичные сны с его участием. А несколько дней назад волк сбежал. Просто-напросто выпрыгнул из картины. Я видела его в лесу, говорила с ним. Он сказал, что пришел именно за мной, чтобы сделать подобной себе, после чего с легкостью растворился. Вот мы и пришли выяснить, нет ли в твоих книгах что-нибудь о подобных существах.

Выражение лица художницы было настолько честным и решительным, что Лера невольно отошла от картины, пятясь в сторону кухни:

–Надо посмотреть. Вы пока посидите тут, а я пока полки обследую, хорошо?

–Отлично! – подхватила Зоя, – А кофейку у тебя не найдется?

–Там, в шкафу, – ткнула пальцем куда-то в сторону мойки хозяйка, немедленно исчезая за двойными дверями библиотеки. Гости остались в гордом одиночестве, ничуть по этому поводу не жалея. Никогда не унывающая хореограф быстро отыскала не только банку порошковой отравы, но и в дополнение к ней пакет молока и даже пачку неплохого печенья.

–Жуть! Это же надо такое держать у себя дома, – пробормотала она, обращаясь к друзьям, – Надо же, не цикорий. Хотя учитывая, сколько Лерка на книги денег тратит, удивительно, что у нее вообще есть в доме съестное.

–Слушай, Зой, – к поискам еды подключилась Карина, не выдержавшая напряженной атмосферы прошедшей встречи, – Я тут вот что нашла, может, чаю сделаем?

–Покажи! О! Коньяк, пять звезд. Угу, причем три пририсованные. Ладно, подруга, надеюсь, для моего организма он не так опасен, как та муравьиная кислота в баночке.

–А как же машина? – встревожился Кузьма, – Ты ведь за рулем?

–Окольные пути еще никто не отменял, это раз. А, во-вторых, половина чайной ложки – это доза максимум для комара. А я, если ты заметил, буду несколько крупнее.

Карина улыбнулась, щелкнув выключателем электрического чайника. Тут же были найдены три кружки, вполне удовлетворивший даже взыскательные запросы Зои чай, и гости уселись за стол, дожидаясь хозяйку. Время тянулось настолько медленно, что не выдержала даже художница, первой наливая себе коньяка в кружку. На первый раз, действительно, не более чем ложку.

–Э, куда без меня! – опомнилась ее подруга, перетягивая к себе всю бутылку. Повернула к себе этикеткой, внимательно вчиталась, и тоже немного отлила себе.

–А мне нальете? – просунулся между девушками оборванец. Обе уставились на него так, словно он плюнул в могилу. Причем, в их собственную.

–Ладно, но только немного. Все-таки он не наш, – смилостивилась Карина. При упоминании столь прискорбного факта, Зоя не удержалась, вздохнула, и налила еще. В итоге, когда чай был готов, подруги уже вовсю щебетали о каких-то мелочах. И даже не заметили, как со стола пропала сначала вожделенная бутылочка, а потом на кухне материализовалась ее законная владелица. В отличие от них, Кузя не забыл о цели визита.

–Так, значит, кое-что я все-таки нашла, – с порога объявила Лера, шлепая по столу истрепанным фолиантом, который, судя по виду, был ровесником ее бабушки, – Э, что с вами?

–С нами? – осоловело откликнулась художница, – С нами все в полном порядке.

–С коньяком тоже, – поспешно заверила вторая гостья.

–Да вижу уже, – вздохнула библиофилка со стажем, – Так вы будете слушать, или нет?

–Конечно, выкладывай.

–Значит, вот что. Судя по описанию этот твой волчара не что иное, как разновидность одной из видов джиннов. Ну, или точнее, даже не джиннов. Не знаю, как тебе это объяснить. В общем, он может принимать любые формы, обличия, проникать в сны и видеть любые человеческие желания.

–И какова его цель?

–Все зависит от того, кто его хозяин. Это часть чьего-либо разума, начинающая жить по своим законам. Сейчас, я зачитаю. Так, где же это? – Лера быстро начала листать страницы, так что у девушек начало рябить в глазах, – Вот, нашла: "И когда у двух людей частота пульса входит в резонанс, когда их биоритмы начинают дополнять друг друга, когда появляются сходные мысли, когда даже электромагнитные импульсы мозга начинают совпадать, чувства одного из них, его потаенные желания отчуждаются от него самого, становясь совершенно отдельным существом...".

–Значит, надо найти того ненормального, которому принадлежит эта тварь, и заставить загнать свою собачку обратно! – хмыкнул довольный мальчишка.

–В том-то и дело, его создатель может даже не знать о нем. Или жить, скажем, в Австралии! Правда, такой вариант маловероятен по одной простой причине.

–По какой? – оживилась Зоя.

–Если бы хозяин посланника жил в таком отдалении, тот не смог бы появиться на картине. К тому же Карина, рисуя ее, должна была сама думать о нем. Ведь это существо является только тем, кто связан с создателем. И тем более, раз волк стал материальным, как вы утверждаете, то связь должна быть очень близкой. Кровная, любовная, любая.

–Но почему же он пришел именно ко мне? – непонимающе сдвинула брови художница, – Его и Кузя видел, и я, и Ник. Почему он хочет сделать меня волчицей? Да и, вообще, он способен ли?

–Не знаю. В книге говориться лишь о том, что он рано или поздно осуществляет все желания того человека, к которому пришел. Но порой делает весьма своеобразным способом. Скажем, если ты хочешь разбогатеть, то в лотерею вряд ли выиграешь. А вот неожиланно устроиться на работу, где будут платить больше, вполне сможешь, – растеряно пояснила Лера. Ей самой все казалось каким-то странно нереальным, еще более нереальным, чем даже сюжеты любимых произведений. Девушке очень хотелось протереть глаза, чтобы убедиться: это не розыгрыш и не мистификация. Как живой перед ее глазами стоял громадный волк, золотистая шерсть переливалась на его спине и боках, словно он был весь облит медом.

–Лера, – прикосновение к руке живо вернуло хозяйку квартиры обратно к гостям, смотревшим на нее, как умирающие на лекаря, – А если я найду хозяина волка, и все ему расскажу, что от этого измениться?

–Все. Посланник перестанет быть неосознанным явлением. Стоит тому, кто продуцирует его, осознать, что волк находиться в его голове, как посланник потеряет свою волю, жизнеспособность. Станет не более чем обыкновенной выдумкой.

–Ясно, – кивнула Карина, первой вставая из-за стола. Вслед за ней выползла в коридор Зоя, успевшая выглушить на порядок больше, чем подруга, а посему покачивающаяся при каждом шаге. Увидев такое безобразие, Художница подхватила хореографа под локотки, быстро обулась и вытолкала ее за дверь, – Пока, Лера, спасибо тебе за все!

–А, не за что! – усмехнулась та в ответ, – Если что-то случиться, обращайтесь.

–Обязательно.

Все трое быстро шмыгнули в лифт, который немедленно полетел вниз. Естественно, что Зою в таком состоянии за руль никто не пустил, так что честь добираться "окольными путями" выпадала Карине. К счастью, хореограф спорить не стала, молча отдав ключи и усаживаясь на заднее сидение. И только когда машина выехала со двора, она все же не удержалась, и спросила:

–Карин, так все-таки что ты решила? Ты будешь искать его владельца или нет?

–Хороший вопрос, Зоя, очень хороший, – пробормотала в ответ девушка, – Знать бы мне только самой на него ответ...

8.

Едва открыв дверь в квартиру Ника, Карина услышала, как тревожно звонит в гостиной телефон. Путаясь в сложной шнуровке сапог, она буквально влетела в комнату, на ходу подцепляя трубку.

–Алло?

–Можно я к тебе подъеду, – без предисловий начала звонившая мать. От такого напора, все еще не совсем трезво соображающая художница поспешно кивнула, запоздало поняв, что мама этого не видит.

–Да, да, конечно! – пытаясь больше не кивать, не менее энергично заверила родительницу Карина, – А зачем?

–Ну, как же! Я же должна знать, когда состоится твоя свадьба!

–Свадьба?! – девушка на мгновение потеряла дар речи, потом вспомнила о походе в "ЗАГС" и охнула: совершенно из головы вылетело. Особенно после того, как они с Ником несколько дней не разговаривали, – Ты знаешь, а свадьбы...

–Конечно, приезжайте. Нам еще так много надо обсудить, все эти церемонии столько хлопот приносят, – Карина безвольно отпустила руки, позволяя Никите врать дальше. Как друг смог пройти в комнату незамеченным, да еще и успел выхватить телефон до того, как она начала сопротивляться, было совершенно непонятно, – Несомненно, вы правы. Я хочу, чтобы эта свадьба стала самым счастливым событием в жизни вашей дочери. Ну, то есть, первым из самых счастливых, я хотел сказать. Хорошо, я как раз собирался устроить себе выходной, так что мы оба будем вас ждать.

–Ты с ума сошел?! – стоило парню положить трубку, как художница накинулась на него с кулаками.

–Это ты явно сбрендила! Зачем ездила к Лерке, а? И не надо на меня так смотреть, Зоя мне все рассказала, пока ты тут пыталась довести свою мать до инфаркта. Я ведь знаю, что ты хотела сказать. Что свадьбы не будет, так ведь? И как ты собиралась объяснять, почему так вышло? Что ты отказалась? А, может, что это я тебя бросил, в последний момент сбежав, как трус.

–Но ведь ты даже не собираешься на мне жениться, – опешила девушка. Темные глаза стали еще черней, напоминая настоящие колодцы в саму преисподнюю. И чего он так злиться? Неужели из-за того, что они с подружкой немного выпили? – Ник, я не понимаю, зачем ты так?

–Да потому что... О, боги, и послал же вы мне такое наказание: влюбиться в совершеннейшую дуру!

Парень обессилено плюхнулся на диван, стискивая руками виски. Карина осталась стоять, часто моргая глазами. Где-то на кухне раздавались голоса спорящих Кузьмы и Зойкт.

–Ник?

–Что, Ник? Что? Неужели ты настолько слепая или глухая, чтобы не понять такой элементарной вещи. Да, сначала я думал только о спасении твоей шкуры от родительского гнева, вот и ляпнул, что первое в голову пришло. А потом понял, что это судьба. Что я, действительно, этого хочу. Большой свадьбы и замечательной жизни с тобой.

–Но я не хочу! – рявкнула художница, сама испугавшись своего голоса, однако, ее решительность никуда не делась, – Я не хочу. Ты меня спросил об этом? Начинаешь распоряжаться моей жизнью, и даже не удосужился узнать: что я думаю? Никакой речи о свадьбе и быть не может. Завтра же я поеду в деревню вместе с Кузей. Потом мы с Зойкой оформим опекунство, и я в тот же миг уйду к волку, и стану волчицей, а ты... Видеть тебя не хочу!

–Правда? – спокойный, ироничный взгляд еще больше пугал, – Видеть меня не хочешь? Что ж, вали на все четыре стороны. Надеюсь, чемоданы соберешь сама или тебе помочь?

–Сама.

–Вот и отлично. Я, кстати, только за документами заскочил, так что мне уже пора. До свидания, волчица! А что касается этого разговора и остальных предыдущих, то просто о них забудь. Только прежде чем начинать жизнь с чистого листа, не забудь на старом все ошибочки подтереть. Желаю удачи!

Никита усмехнулся, быстрым шагом покинув комнату, пока девушка пыталась хоть немного придти в себя. Она никак не могла поверить ни в то, что Ник только что наговорил, ни тем более, что после этого так спокойно выставил ее из квартиры. То ли сам не верил, что она решиться и, правда, уйдет. То ли у него была еще какая-то причина, о которой Карина не догадывалась.

–Чего вы раскричались? – в проходе нарисовалась фигура Кузьмы. У паренька были расширенные от ужаса глаза. Художницу вдруг зашатало, она не удержалась и с размаху ухнула на пол, пытаясь сдержать подступающие рыдания. Стоило Карине оказаться в сидячем положении, как оборванец тут же кинулся к ней. Он дергал девушку за плечи, пытался успокоить, но та словно обратилась в камень, ни на что не реагируя.

–Жизнь с чистого листа... – наконец произнесла художница, – Мы уезжаем, Кузя.

–Куда?

–К твоей тетке. Ты хорошо помнишь, где она живет?

–Ну, да. Но ты так и не сказала, чего вы с Ником так друг на друга кричали. Что произошло?

–Все произошло, Кузя. Но главное, что все это скоро закончиться, да, закончиться.

Первое, что увидела перед собой Карина, проснувшись – сплошная пелена туч, из которых сыпал мелкий частый дождь. Словно воду лили через мелкое сито, причем, судя по глубоко-свинцовому оттенку горизонта, оно в любой момент могло не выдержать, и тогда бы на головы горожан вылилось бы целое ведро. В такую погоду не то, что собаку из дома пожалеешь гнать: таракана оставишь, если даже наглый рыжий дармоед окажется сидящим на твоей тарелке. Так же подумала и художница, ограничившись визгом и несколькими нецензурными словами. Сейчас же послышалось буханье шагов, и в кухню влетела хозяйка пруссака, а заодно и всей квартиры, Зойка.

–Чего орешь? Рань какая, спать еще и спать! – судя по растрепавшейся косе и помятой ночной рубашке, именно этим подруга и была занята до сих пор. Карина завидовала ей: стоило девушке смежить веки, как перед ними начинали проноситься вереницы картин. Так что у Зои был шанс очнуться от душераздирающего вопля часов, эдак в двенадцать ночи! Но двери между комнатами были толстыми, а Зоин сон никогда не отличался чуткостью.

На сей раз, кошмар был настолько реалистичным, что Карина оказалась сидящей на полу, даже не вспомнив, как там оказалась. После чего она так и не смогла мужества хоть на час прикрыть глаза. И вот стоило художнице кое-как выползти из комнаты уже около семи, как ее голосовые связки ждало новое испытание в виде большущего насекомого, с императорским спокойствием восседавшего на тарелке с пирожками.

–А что это тут делает?! – брезгливо ткнула пальцем Карина в незваного гостя.

–Не обращай внимания, наверное, опять из своей банки сбежал. Удивляюсь, как он это делает, – пожала в ответ плечами Зоя, по инерции включая один из телевизоров, – Вообще-то, у меня давно никаких тараканов нет. Вот после предыдущего владельца их столько было, ты даже представить себе не можешь. И, главное, такие все толстые, гладкие, маршировали тут прямо как солдаты из казармы в столовую, ну, то есть на кухонный стол из своих щелочек. Я их, естественно, сразу начала травить, комнаты зимой проветривала, чтобы эти поганцы от холода скончались. В итоге, чуть я не скончалась от переохлаждения и всякой химии. Потом плюнула на все это дело, ровным слоем на их пути налила клея. За две недели они у меня все приклеились! А кто не приклеился, тот сам сбежал. То ли отечественный клей им не по вкусу пришелся, то ли поняли, что я сдаваться не собираюсь, не знаю. Короче говоря, остался только один. От намазанных полосок он шарахался, от тапок – тоже. Пришлось ловить вручную. А убить не смогла. Вот ты не поверишь: рука не поднимается, хоть ты тресни! Смотрю на него, ну чисто мой бывший муж – такой же наглый, с усами и по утрам любит кофе пить. Кстати, именно в кружке я его и выловила, чуть не сварился. С тех пор он в баночке у меня живет. Такая вот грустная история. Так чего ты вскочила?

–Я больше не могу спать, совсем. Думала, что после того, как волк из картины сбежал, мне больше не придется слоняться по дому, словно потревоженному зомби. А он опять сегодня пришел.

–Погоди, ты же вроде его перестала бояться? – присаживаясь рядом с художницей, Зоя двумя пальцами приподняла насекомое, почти мгновенно разжимая пальцы. Таракан с тихим шлепком упал на дно стеклянной банки, с обидой дернул усами и принялся доедать кусочек мяса. Как ни странно, но вид обжорливого пруссака не вызвал в Карине никаких отрицательных эмоций. Даже наоборот, желудок ее заурчал все громче, а рот наполнился слюной. Ничего удивительного: последний раз она ела вчера у Лерки. А после того, как Ник выставил девушку на улицу, о еде даже и мысли не появилось. Художница не стала долго думать. Возвращаться домой означало для нее тоже, что снова сесть под замок. Только теперь, она не сомневалась, родители ее даже в магазин на пять минут не отпустят, опасаясь нового исчезновения дочери. К тому же, по идее, она сейчас должна быть по макушку занята приготовлениями к свадьбе. Интересно, что же все-таки Никита скажет ее матери? Какое очередное вранье придет ему в голову? Карине оставалось только гадать, потому что позвонить другу, а тем более маме у нее не хватало духу.

–Кто тебе сказал такую ерунду? От того, что я знаю теперь, зачем пришел этот зверь, легче мне не стало. Я не знаю, кто его создатель. Кто продуцирует волка в этот мир?

–Значит, ты все-таки настроена на поиски владельца?

–Да. Не обязательно рассказывать ему об волке. Возможно, даже наоборот, лучше будет, если мы не будем втягивать его в этот кошмар. Но узнав, кто он, я лучше пойму настоящие мотивы самого "джинна".. Ты же слышала, что сказала Лерка: подобные посланники действуют не прямо, они пытаются добиться своей цели исподтишка, через ряд ложных ходов. И если все так, меня могут ожидать вовсе не свобода и волчья шкура, а что-то еще. Что меня совершенно не устроит. Понимаешь?

–Да уж, кто может поручиться, что тварь создал не псих какой-нибудь? Нормальному человеку такое точно не придет в голову. В конце концов, ничего плохого не случиться, если ты узнаешь имя своего благодетеля. Да и, вообще, это даже интересно. Лучше всякого детектива!

–Ага, – хмыкнула Карина, – Для вас это не больше чем очередное приключение! Только вы понять не можете, что на самом деле – это жизнь, моя жизнь. Конечно, вам же не сняться кошмары, после которых вы боитесь даже глаза закрыть! Вы не трясетесь от каждого упоминания о волках, желтом цвете и от тысячи других упоминаний!

–Карина, ну, погоди. Я понимаю, что тебе страшно, особенно теперь, когда мы знаем, что эта тварь пока не добьется своего, не успокоиться, если ее вовремя не развеять. Но ведь она выполнит твои желания, разве это не прекрасно?!

–Вот именно, Зоя. Она может выполнить любое мое желание. Любое... пять минут назад я хотела, чтобы твой таракан оказался миражом, два дня назад, чтобы со мной наконец Ник заговорил. А месяц назад, когда этот волк появился, я хотела умереть. И какое, как ты думаешь, из этих желаний примется выполнять янтарный волк? Хорошо, если он навострил уши не на то, чтобы загнать меня в гроб, а если именно на это?

–Ну, дорогая моя, чего же ты тогда переживаешь? – спокойно пожала плечами Зоя. Поняв, что выспаться ей все равно не дадут, она решительно взялась за приготовление завтрака, – Развела тут панику. Может, Карина, это и есть лучший для тебя выход. Еще немного, и ты сама или из окна выбросишься, или еще что-нибудь сотворишь.

–Издеваешься? – округлила глаза художница, пытаясь понять, серьезна Зойка, или у нее очередной приступ черного юмора.

–Прикалываюсь, – поправила та Карину, – А чего ты так на меня смотришь?

–Я жить хочу!

–С каких это пор?

–С тех самых. С тех самых, когда Ник меня в дом пригласил, когда я Кузю встретила. Не знаю, как это объяснить. Но сначала они пытались меня расшевелить, а теперь я расшевелилась так, что остановиться не могу. Мне захотелось вновь писать картины. И не чтобы время занять. У меня появилась потребность. Если раньше я стремилась к волку от безысходности, то теперь хочу получать удовольствие от жизни, наполнить ее чем-то новым, неизведанным.

–Слушай, Карина. Во сейчас внимание: никаких шуток! – несмотря на предупреждение расплылась в улыбке Зоя, – Что именно ты испытываешь к твоему дорогому ресторатору, а? Я же знаю, что весной из тебя невозможно ни капли позитива выжать, а уж чтобы отвлечь от мысли о никчемности существования и мечтать нельзя. Я не думаю, что Никита – настолько гениален, чтобы мрачную жабу в твоей душе обратить в прекрасный цветок. Он же не Элиза из сказки о братьях-лебедях. Возможно, у него целая гора терпения, и он мог бы, как она молча сплести двенадцать рубашек из крапивы. Но ведь кроме терпения в нем должно быть и еще что-то. Что?

–Честно? – опустив глаза, вопросом на вопрос ответила Карина. Подруга утвердительно кивнула.