Текст книги "Слепой случай"
Автор книги: Мерил Сойер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Марк бережно коснулся ее плеча, и она обернулась, отводя с лица упавшие пряди.
– Вас смущает, что надо сниматься обнаженной, да? – спросил Марк удивительно мягким голосом.
Такой чуткости Эйлис от него не ожидала. Она потупилась, уставясь в кафельный пол.
– Да, – едва слышно ответила она. – В том числе и это.
– Но в сцене нет ничего неприличного, никакой порнографии и даже намека на безвкусицу, – сказал Марк, доверительно понизив голос.
– Я знаю. Я сама это писала.
– Мы проведем съемку в узком кругу, – заверил ее Марк. – Посторонние на площадку допускаться не будут. Только основные участники съемочной группы. Может быть, это поможет вам согласиться?
Но Эйлис лишь качала головой, задумчиво наматывая на палец длинную прядь.
– Ну, в таком случае решайте, либо вы играете эту сцену, либо мы ее выкидываем совсем.
Эйлис ответила не сразу. Мысли упорно вращались вокруг одного и того же. Без этой сцены совершенно потеряется смысл. Так что же тут решать?
– Ладно... Я сыграю... если посторонних не будет.
– Конечно, не будет, – заверил ее Джайлс и стал объяснять, что ей дается два дня, надо выучить текст и сделать пробы грима и прически. Он углубился в детали, а она слушала его, и неловкое чувство все росло. Запомнить текст нетрудно, а вот сможет ли она произнести его как надо? А раздеться прилюдно – сможет ли?
Джайлс вручил ей сценарий.
– Постарайтесь выспаться и ни о чем не волнуйтесь.
Прижимая сценарий к груди, Эйлис медленно направилась к двери. Там она обернулась:
– А кто считается основными участниками съемочной группы? – спросила она Джайлса.
– Да бросьте вы волноваться, Эйлис!
Скатав сценарий в трубочку, она вышла в холл и там, обернувшись, с удивлением увидела рядом Марка.
– Меня к основным участникам не причислили.
Глава 5
Именно это Эйлис и пыталась узнать. Ей казалось невозможным сниматься обнаженной в присутствии Марка Кимброу. Спускаясь по лестнице, она чувствовала рядом его присутствие.
– Давайте постараемся перевести вас в другой номер. Отель переполнен, но Мелани уехала, и можно попросить ее номер.
Эйлис молча шла по лестнице. Что за наглец этот Марк Кимброу, привык всем указывать, что им делать и как поступать! Ей надо зайти проведать Ренату и Линду. Впрочем, Эйлис готова была признать, что действительно надо переселиться в другой номер. На ее постели спать теперь невозможно.
Возле конторки портье Марк попросил вызвать главного администратора. Эйлис молча стояла рядом. В вестибюле появилась Линда. Улыбаясь, она помахала Эйлис, но, увидев Марка, тут же перестала улыбаться и отвернулась. Марк проводил Линду хмурым взглядом. Вызванному администратору Марк решительно заявил, что вещи Эйлис следует перенести в номер, освобожденный Мелани. После этого он взял все ключи от нового номера и осведомился, где хранят запасные. Подробно расспросив администратора о службе безопасности отеля, Марк поблагодарил его и удалился вместе с Эйлис.
– По-моему, я поступил правильно. Теперь нам известно, что запасные ключи хранятся у администратора и старшего портье. Думаю, больше вас никто беспокоить не будет!
Положив руку на голое плечо Эйлис, Марк повел ее через вестибюль к ресторану. В бесцеремонности этого жеста было что-то неприятное. Странный он все-таки: то резкий и отстраненный, а в следующую минуту удивительно чуткий и внимательный... Перепады эти смущали Эйлис. Она решительно высвободилась из-под его руки.
– Когда вы уезжаете?
– Я остаюсь, – ответил Марк. – Я должен быть уверен, что здесь все будет в порядке.
Эйлис окинула взглядом террасу в поисках столика. Все столики были либо полностью свободны, либо уже полностью заняты. И Линда куда-то девалась. Придется весь обед провести наедине с Марком.
Они уселись за столик возле самого края террасы. Солнце тонуло в океане, и лучи его окрашивали алым небо на горизонте, отодвигая покров ночи. Шелест пальм под ветерком заглушался негромким плеском набегающих на берег волн.
– Что там такого интересного на пляже?
– Ничего. – Эйлис холодно посмотрела прямо ему в глаза. – Благодарю, что переселили меня в другой номер.
Марк ограничился кивком.
– Зачем кому-то понадобилось оговаривать меня? – спросила Эйлис после того, как они заказали напитки.
Марк, вскинув брови, пожал плечами, и Эйлис вдруг подумала, что у него очень незаурядная внешность. Неяркий свет отбрасывал блики на его черные волосы и смягчал суровость взгляда.
– Не знаю. А вы сами что думаете? – Марк внимательно на нее посмотрел.
– Я уже сказала вам, что ничего не понимаю, – отрезала Эйлис.
Марк сидел, опершись локтями о столик.
– Эйлис, мы почти незнакомы, и для меня совершенно естественно предполагать худшее.
– Вы всегда плохо думаете о незнакомых людях? – в ней вновь всколыхнулось враждебное чувство.
– В Мексике, между прочим, до сих пор действует наполеоновский свод законов. – Серые глаза внимательно изучали Эйлис. – Здесь вас держат в заключении до судебного разбирательства, когда бы оно ни состоялось.
– То есть, арестовав, они могли бы держать меня в тюрьме сколько им вздумается.
– Несомненно. Штаты в последнее время так прижали Мексику по поводу наркотиков, что здешние власти всячески стараются изобразить, будто действуют с американцами заодно. Поэтому зацапать американку, связанную со сбытом наркотиков, и тем смутить Вашингтон – для них несказанная радость. Ведь Джайлс предупреждал группу обо всем этом, просил проявлять осторожность, не так ли?
– Что вы мне тут нотации читаете! Актеры нюхают кокаин чуть ли не в открытую. И съемочная группа от них не отстает.
– Наверное. Но сейчас меня интересуете вы.
– Почему именно я? Вы что, априори считаете всех калифорнийцев наркоманами?
– Британцы тут ни в чем не уступают, и лучший тому пример – судьба Ренаты.
– Она бросила наркотики, а я вообще до них не дотрагивалась. Впрочем, какая вам разница, правда?
– Этот фильм обошелся нам в миллион фунтов. В нем заняты известные актеры. И нам следует быть очень и очень бдительными и осторожными. Мексиканские власти уже однажды отложили съемки по какой-то пустяковой причине, несомненно, выдуманной, для того чтобы выколотить из нас побольше денег.
Эйлис молча кивнула. Как это ни неприятно, но он прав: дело есть дело и требует профессионализма от каждого его участника. И принимать все на свой счет, обижаться – ребячество. Ей вспомнилось, что вопросы Джайлса она приняла в штыки. Почему? Почему ей вздумалось спорить и защищаться? Ответ пришел немедленно. Годы жизни с Полом выработали стойкую привычку держать оборону.
Перегнувшись через стол, Марк взял ее за подбородок и заглянул в ее глаза. Она отпрянула, покраснела.
– Эйлис, я вам верю. – Серые глаза неотступно следили за ней. – Я беспокоюсь еще и потому, что вы – американка, а все американцы в группе – на виду. Если кто-то захотел вас оговорить, то, может быть, именно по этой причине.
– Мне это как-то не приходило в голову... Спасибо, – прошептала Эйлис. Сумятица разноречивых мыслей и чувств охватила ее. Возможно, она и ошибалась в своем отношении к этому человеку. Кто знает, какие трудности приходится ему преодолевать. Ей стало стыдно за свою глупую раздражительность. К счастью, перед столиком возник официант с меню. Сделав заказ, Эйлис уставилась теперь в балконное стекло, хотя снаружи быстро темнело и различить что-либо было нелегко. В задумчивости она наматывала на палец прядь волос. Она любила беседовать с незнакомыми, непохожими на нее людьми, но не могла придумать темы для разговора с Марком.
– А вы знаете, что полуостров Байя некогда был частью Соединенных Штатов?
Не бог весть что, но для начала разговора сойдет.
Марк откинулся в кресле, сев так, чтобы поудобнее вытянуть длинные ноги.
– Должен признать, что меня восхищает историческая достоверность вашей книги, – повернул он тему несколько по-другому.
– Правда? – Эйлис не знала, говорит ли он серьезно или же опять дразнит ее.
– Особенно удачны места, где речь идет о лорде Томасе Кокрейне, – Марк улыбнулся. – Меня всегда восхищала его предприимчивость. Ведь у этого обедневшего дворянина не было в жизни ни малейших перспектив, пока он не занялся ремеслом пирата и этим сколотил себе состояние.
– Но это было в тысяча семьсот двадцать втором году! – усмехнулась Эйлис, довольная, что разговор зашел о теме, которую она действительно знала. – Он опоздал на целое столетие. Все крупные состояния к тому времени уже были созданы.
К тому времени, как им принесли еду, Эйлис успела рассказать о том, как удачно вошел мексиканский период жизни Кокрейна в книгу, ставшую бестселлером, и Эйлис с удовольствием отметила, что Марк не хуже ее разбирается в истории. Ожидая официанта со счетом, Эйлис почувствовала, что клюет носом. Усталость брала свое.
– Спать хочется?
– Ужасно. Мы с Колином всю ночь проворочались на полу в ратуше, спасаясь от непогоды. Слава богу, я еще до прихода полиции успела переодеться в это, – она потянула себя за тонкое платье, – не то я вообще в одном бикини осталась бы! Том самом, в котором я к вам заявилась. Помните?
Марк кивнул.
– Да, как не помнить... – И он улыбнулся обезоруживающе милой улыбкой.
Эйлис вдруг испугалась – он явно к ней клеится. Марк беззастенчиво разглядывал ее. Она прикрыла глаза, делая вид, что не поняла намека.
Они вышли из ресторана, и Марк проводил ее до нового номера. У двери Эйлис хотела распрощаться с ним, но Марк вошел в номер и включил свет.
Комната оказалась чуть ли не вдвое больше ее прежней, с балкона открывался вид на океан. Вещи ее были разложены по местам, а бумаги аккуратными стопками лежали на секретере. Эйлис мысленно поблагодарила Линду и Ренату за их неоценимую помощь. На ночном столике в огромной вазе красовался букет полураспустившихся роз. Видимо, это наследство от прежней постоялицы.
Эйлис повернулась к Марку, чтобы пожелать ему спокойной ночи, и заметила, с каким странным выражением он смотрел на эти розы.
– Это цветы Мелани, – сочла необходимым пояснить Эйлис. – Кто-то каждую неделю шлет ей букеты, какой-то лондонский поклонник, по-моему...
Она открыла дверь, показывая Марку, что хотела бы остаться одна. Неожиданно он обратился к ней со словами:
– Завтра я помогу вам с текстом сценария.
Завтра... Стало быть, Марк думает, что завтра они увидятся. Ужин, конечно, прошел благополучно, лучше, чем можно было ожидать, но поощрять этого человека все же не следует. Держись от него подальше, не то хлопот не оберешься.
– Где мне вас найти?
– На пляже, – уклончиво ответила Эйлис.
Приостановившись в дверях, Марк подождал, не взглянет ли Эйлис на него. Не дождавшись, он пальцем приподнял ее подбородок и легонько поцеловал. Эйлис попятилась, но он прижал ее к себе и опять поцеловал – на этот раз крепче. Сладостная, томительно-острая боль охватила ее, и она приникла к нему. Она ощущала тепло его крепкого тела и сама чувствовала, как внутри разгорается жар – искра желания, вот уже который месяц она не испытывала ничего подобного. Но она услышала как бы предупредительный сигнал – сигнал тревоги – и, услышав, отодвинулась, отошла в глубь номера.
– Спокойной ночи, – пробормотала она, захлопывая дверь.
– Спокойной ночи, Эйлис, – раздалось за дверью.
Эйлис прислонилась к закрытой двери. Вот тебе и раз – «держаться подальше» вылилось в расстояние не слишком-то большое. Слава богу, она еще догадалась не сказать ему, где точно завтра будет: пляж большой.
Сев поудобнее в кресло, Марк вытянул под столом ноги. Яркий утренний свет, заливающий террасу, развеял очарование этого места. Обычная кофейня – и не более того. Ожидая, пока у него примут заказ, Марк глядел на пустое кресло напротив, то самое, в котором накануне вечером сидела Эйлис. Перед глазами возник ее образ, такой, каким запомнился вчера: светлые волосы, уложенные в продуманном беспорядке, большие зеленые глаза, подбородок вздернут, голова чуть наклонена, словно в ожидании удара, в позе опасливой и обороняющейся. Марк улыбнулся.
– Сеньор? – к нему подскочил официант.
Дожидаясь подноса с завтраком, Марк смотрел вдаль, на океан. Да, большая неожиданность. Он никак не ожидал от Эйлис такого пыла. Но еще больше удивили его собственные чувства. Впервые увидев Эйлис, он понял, что хочет эту женщину с неимоверной силой. Но, как говорится, мало, что ли, кого он хотел? Но проведя с ней вечер, он испытывал совсем иные чувства. Как часто, познакомившись поближе с предметом своего вожделения, ему приходилось испытывать разочарование! Кроме лица и фигуры, у этих женщин не оказывалось никаких достоинств. Эйлис была совсем другой.
– Huevos ranchieros <Омлет по-деревенски (исп.).>, – объявил официант, ставя перед Марком тарелку с сомнительного вида яичницей.
Марк ковырнул вилкой яичное месиво и отставил тарелку, возвратившись мыслями к Эйлис. Признается она в этом или нет, но он ей, несомненно, нравится. В этом смысле поцелуй разрешил все сомнения, говоря о многом. Пугливость и неуверенность тоже понятны: видно, в жизни ее не раз обижали, и обижали сильно. Такие женщины осторожничают, пока не убедятся в том, что интересующему их мужчине можно доверять. Марку и самому нелегко пришлось, когда его бросила Каролина, поэтому он хорошо представлял себе чувства Эйлис.
– Привет! – Подошел Стивен. Не дожидаясь приглашения, он сел за столик Марка.
– Привет, – без особого энтузиазма откликнулся Марк. Стивена он недолюбливал еще со школьных лет.
– Ну как провел вечерок? – кривоватая усмешка портила гармоничные черты Стивена. Его голубые глаза были полны нескрываемого любопытства.
– Вечерок? – холодно переспросил Марк. Обсуждать со Стивеном эту тему он хотел бы меньше всего.
– Ну да. Как у тебя с Маккензи? Хороша штучка, а? Представляет интерес!
– Она очень приятная дама. – Марк намеренно сделал ударение на слове «дама». Ему было известно, что в Уэст-Энде Стивен пользуется репутацией первейшего волокиты. Правда, интрижки у него были все больше с девчонками, мечтающими о карьере кинозвезды.
– Верно. – Теперь Стивен ухмылялся во весь рот. Он нетерпеливо ерзал в кресле в ожидании официанта.
– Стивен, зачем ты сообщил Мелани о нашем решении из Лос-Анджелеса по телефону, а не по приезде, как было договорено?
– Ничего я не сообщал! – поспешность, с какой это было сказано, и бегающие глаза Стивена окончательно убедили Марка в правильности его догадки. – Понятия не имею, как она обо всем пронюхала!
Зачем он лжет? В конце концов совершенно неважно, когда и как Мелани получила отставку, но раз Стивен лжет, дело обстоит не так просто, как кажется.
– Как Уоррен? – прерывая неловкое молчание, осведомился Стивен.
– Хорошо. Я, правда, вижусь с ним не часто, – отвечал Марк, удивившись вопросу: с ближайшим другом Марка Уорреном Резерфордом Стивен и здоровался-то весьма прохладно. Откуда вдруг такой интерес?
– А Джейсон как поживает? – не удержавшись, парировал Марк. Джейсона Тэлбота, приятеля Стивена, Марк терпеть не мог. Откровенно говоря, чувство это можно было даже назвать ненавистью. Марк, как правило, до мести не опускался, однако в случае с Тэлботом готов был сделать исключение. И не важно, что прошло целых двенадцать лет. Марк не торопится. Он умеет ждать сколь угодно долго, если это необходимо.
– Прекрасно. То лазает по Гималаям, то отправляется на сафари в Африку. Как всегда, увлекается охотой на крупного зверя, – с нарочитой небрежностью отвечал Стивен. – А сегодня ты что делаешь?
– Сейчас собираюсь позвонить в Лондон, – сказал Марк.
– Наверное, я смогу помочь Эйлис. – Стивен оскалил зубы в хищной улыбке и многозначительно поднял бровь.
Подбежавший официант принес счет Марку и меню Стивену.
– Сомневаюсь, что она нуждается в твоей помощи.
По пути к себе в номер Марк обдумывал возникшее новое осложнение. Его очень обеспокоило последнее сообщение секретаря. Если не удастся пресечь махинацию с билетами, «Виндзор эрлайнс» не протянут и года. Работу потеряют тысячи сотрудников компании, кроме того, репутация Марка сильно пострадает.
– Лондон, пожалуйста.
Марк заказал разговор и стал ждать звонка. Интересно, что сумел разузнать его секретарь? Распутали ли они всю цепочку? Откуда, черт возьми, взялись неучтенные билеты?
– Эд? – Марк потряс трубку, тщетно пытаясь улучшить слышимость. – Говори громче! Жуткие помехи! – Выслушав секретаря, он покачал головой: ерунда какая-то! Как может агентство не знать, откуда билеты? Встав, он расстегнул ремень на брюках. – Продолжай поиски. Они хотят обвести нас вокруг пальца. Им, несомненно, известен источник этих билетов. – Сняв брюки, он аккуратно повесил их на спинку кровати. – Действуй. Я вернусь через два дня.
Марк раздраженно бросил трубку и стал рыться в шкафу в поисках плавок. Надев плавки, он окинул себя взглядом в зеркале и убедился, что калифорнийский загар ему к лицу. Впредь надо будет давать себе роздых и побольше валяться на солнце. Перекинув через плечо полотенце, Марк благодушно хмыкнул. То-то удивится Эйлис, когда увидит его!
Глава 6
Вот где она! Загорает без лифчика. Жаль, что на животе. Эйлис лежала на пестрой купальной простыне, и едва прикрытые красным бикини выпуклости ее зада выглядели необычайно аппетитно. Вид ее тела заставил сердце Марка забиться сильнее. Такого эффекта не вызвал даже трудный подъем в гору.
Забравшись на каменистый, поросший кактусами гребень крутого холма, разделявшего взморье на две неравные части, Марк огляделся. По одну сторону холма располагался обширный песчаный пляж, а по другую – уединенная тихая бухточка, которую и облюбовала себе Эйлис.
Отдышавшись, Марк начал спуск, ища затерянную среди огромных валунов тропку.
– И как это она ее отыскала? – недоуменно спросил он лениво гревшуюся на солнцепеке ящерицу.
Выбравшись наконец на берег, он разулся и направился к Эйлис. Горячий песок обжигал ноги. Марк встал так, чтобы загородить Эйлис от солнца. Намазанное маслом для загара смуглое тело Эйлис поблескивало и золотилось, от нее исходил легкий кокосовый аромат. Марку неодолимо захотелось отвести с затылка выгоревшие длинные пряди и поцеловать ее шею.
Эйлис очнулась, почувствовав внезапно наползшую на нее тень. Она обернулась.
– Марк! – Она хотела было вскочить, но голая нога Марка пригвоздила ее к земле, легонько нажав ей между лопаток.
– На вашем месте я не стал бы делать резких движений, – сказал Марк, проводя большим пальцем ноги вдоль ее спины, – ведь это все же не Французская Ривьера.
Эйлис покраснела как рак, вспомнив, что, собираясь выровнять загар, она освободилась от лифчика. Она торопливо попыталась справиться с застежкой.
– Помочь? – весело предложил Марк.
– Нет. – Найдя наконец крохотный крючочек, Эйлис смогла сесть. Как это он нашел ее пляж?
– Я подумал, что вы, наверное, проголодались...
Расстелив свое полотенце рядом с простыней Эйлис, Марк поставил на импровизированный стол пакет.
Эйлис поспешно надела солнечные очки. Скрывшись за темными стеклами, она могла наблюдать за Марком, смотреть, как он раскладывает провизию, устраивая маленький пикник. Высокий, длинноногий, мускулистый, атлетически сложенный, он не имел ни унции лишнего веса. На груди его, спускаясь ниже пояса, курчавилась поросль темных волос. Эйлис вспомнила их вчерашний поцелуй, и щеки ее опять вспыхнули.
– Вот, пожалуйста, – с ободряющей улыбкой Марк протянул ей сандвич. – И самый популярный американский напиток на свете – ваша любимая кока-кола, – добавил он, передавая Эйлис обжигающе-ледяную банку.
– Спасибо. Я действительно умирала от голода, но лень было подниматься и проделывать весь этот путь.
Эйлис дернула за жестяное колечко, открывая банку, и на ноги ей брызнула пена.
– В следующий раз не взбалтывайте ее, – шутливо упрекнула она, вытирая бумажной салфеткой мокрое колено. Неловкость первых минут прошла, и к Эйлис вернулось ее всегдашнее самообладание.
– Хорошо. Будет сделано, ваше высочество. – Сидевший по-турецки Марк склонился в полупоклоне. Дорогие солнечные очки от Картье скрывали его взгляд, и он мог, не таясь, разглядывать ее выпиравшие из купальника груди. Под тонкой материей четко выделялись тугие соски. Нехотя он отвел взгляд от этих нежных округлостей и спросил:
– Как это вы отыскали дорогу сюда?
Эйлис сказала, что тропу сюда она проложила сама, попросив в реквизите лопату. Марк ей не поверил:
– Вы, конечно, шутите?
– Ни в малейшей степени. Я действительно сделала ее собственными руками. Сдвинуть некоторые камни я, конечно, не могла, тогда приходилось пускаться в обход. – Взяв пакетик с чипсами, Эйлис надорвала его зубами: – Хотите?
– Нет. – Прикончив сандвич, Марк с наслаждением вытянулся на полотенце. Потом, опершись на локоть, лег на бок и стал пощипывать виноград, любуясь Эйлис.
– Давайте повторим ваш текст. Я хочу послушать, как вы его произносите. Начинайте.
Из засыпанной песком сумки Эйлис неохотно достала сценарий и передала его Марку.
– Первая реплика там, где скрепка.
Эйлис, отвернувшись, вновь стала смотреть на море. «Ей и невдомек, – думал Марк, – как она прелестна сейчас, как очарователен ее решительно вздернутый носик, который она так смешно морщит, когда задумывается». И опять у него возникло неодолимое искушение поцеловать Эйлис. Но не следует торопить события, если он не хочет разом все потерять.
– Превосходно! – воскликнул Марк, когда Эйлис произнесла весь текст.
Эйлис повернулась к нему, и Марк медленно снял с нее солнечные очки. Сам он глядел на нее поверх очков.
– А сейчас попробуйте вложить в это побольше чувства.
– Хорошо, попробую, – тихонько пробормотала Эйлис. Произносить слова любви перед Марком ей будет нелегко. Что ж, возможно, в будущем это поможет ей вынести муку перед камерой.
Эйлис повторила текст, стараясь вложить в него побольше чувства, и ей стало не до Марка. Опять вернулась боль, которую заставил испытать Пол, и боль эта снова помогла ей воплотиться в ее персонаж.
– Здорово, – заключил Марк, когда она кончила сцену, и, увидев стекавшую по щеке Эйлис слезу, стер ее пальцем. – Приберегите это для съемок, – сказал он, надеясь шуткой приободрить ее и прогнать смущение.
Тыльной стороной руки Эйлис вытерла слезы. Мужественность Марка, его решительность и целеустремленность притягивали ее к нему как магнитом. Смахнув с глаз последнюю непрошеную слезу, она различила перед собой выплывшее из прошлого лицо – лицо Пола, и вновь это прошлое схлестнулось с настоящим, и, как всегда, прошлое победило. «Не давай обвести себя вокруг пальца», – напомнила она себе.
– Искупаемся? – И, не дожидаясь его ответа, она вскочила и помчалась к воде.
Марк побежал за ней. На белый песок тихонько накатывали волны – сапфирово-синие, искрящиеся на солнце.
– Холодно, да? – он увидел, что золотистое тело Эйлис покрылось гусиной кожей.
– Не очень.
– Лгунья! – засмеялся он, вступив в пену прибоя. – Воздух прогрелся, а вода ледяная.
– Давайте наперегонки вон до той скалы! – азартно воскликнула Эйлис, указывая на самый большой камень в целой россыпи у входа в бухту. И нырнула в обжигающе холодные волны.
Дыхание тут же перехватило, занялось сердце. Эйлис изо всех сил заработала руками и ногами, чтобы разогнать кровь, согреться. Она понятия не имела, что скажет ему или что сделает, когда они вылезут на сушу. Лучше всего было бы вернуться, но сейчас уже поздно. Она коснулась рукой камня, отдуваясь и отводя назад мокрые волосы.
– Что же вы так медленно? – раздался вдруг над ней голос Марка – спокойный, низкий.
Эйлис недоверчиво подняла глаза и сквозь стекавшие на лицо водяные струи увидела возвышавшуюся над ней фигуру. Марк помог ей выбраться на узкий каменистый карниз.
– Вы опередили меня, – вынуждена была признать Эйлис.
Марк прислонился спиной к теплому камню, греясь об него. Над ними простиралось синее небо, сливавшееся на горизонте с таким же синим морем. Зажмурившись, он улыбнулся: Эйлис так искренне огорчилась, что проиграла. Она оказалась азартнее, чем можно было себе представить. Ему нравились такие женщины – азартность добавляла им шарма.
Думая, что, наверное, выглядит очень растрепанной, Эйлис пятерней приглаживала волосы. Сквозь мокрые ресницы она глядела на Марка, нежившегося на солнце. Вьющиеся черные волосы Марка поблескивали на солнце, в то время как ее прическа, наверное, была в ужасном беспорядке. Глаза его были закрыты, и на длинных ресницах виднелись капельки воды. Такие же капельки были на густой поросли волос на груди.
– Что, увидели что-нибудь достойное внимания?
Марк внезапно открыл глаза, перехватив ее взгляд, и улыбнулся озорной улыбкой.
– Я... я просто удивилась, где англичанин может так загореть в марте.
– Возле бассейна отеля в Беверли-Хиллз. Я просидел там не один день над бумагами, пытаясь понять, почему мы так опаздываем со съемками.
– Ах, вот как, – Эйлис тоже прислонилась к камню и закрыла глаза. И вновь тень вместо сияющего солнечного света: Марк склонился над ней, еще секунда – и он дотронется до нее. Когда губы его прижались к ее рту, она замерла, еще крепче впившись пальцами в камень. Она не ответила на этот поцелуй, и Марк отстранился. Открыв глаза, Эйлис увидела его совсем близко. Он погладил ее щеку, пальцы его коснулись шеи Эйлис.
– Эйлис... – шепнул Марк, вновь целуя ее.
На этот раз губы Эйлис разомкнулись, и она почувствовала прикосновение его языка.
Марк целовал ее жадно, но он не торопил события, чувствуя ее внутреннее сопротивление, еще не до конца преодоленное им. Какая она хорошенькая, как чертовски идет ей это соблазнительное красное бикини, так облепившее напрягшиеся соски! Мокрые волосы обрамляют лицо, еще сильнее подчеркивая ослепительную зелень глаз. Обняв ее за шею, он гладил нежную кожу у ней за ухом. Он притянул ее к себе, прижал теснее, наслаждаясь прикосновением ее почти обнаженных грудей.
Эйлис стало жарко. Внезапно захотелось забыть обо всем, забыть все доводы остерегавшего ее рассудка. Марк обнимал ее, и она не могла сдержать вздоха удовлетворения. Прижимаясь к нему, она гладила волосы на его груди. Затем последовал поцелуй – медленный, волшебно медленный. Поцелуй длился и длился. Она извивалась в его руках, чувствуя, как внутри ее что-то переворачивается, трепеща в сладостной истоме. Она хочет его, о, как же сильно она его хочет!
Целуя Эйлис, Марк ощущал, как постепенно ослабевает ее сопротивление. Пальцы ее гладили мокрые волосы на его груди, заставляя тело загораться ответным жаром. Когда Эйлис, прогнувшись, коснулась грудью его груди, это плавное волнообразное движение заставило каждый нерв Марка затрепетать. Он почувствовал, как внутри у него все мучительно сжалось. Внезапно он ощутил на плечах ладони Эйлис – она его оттолкнула. Марк не разомкнул объятий. «Что случилось, черт возьми?» Он не сразу смог перевести дух. Ее голова покоилась у него на плече, глаза были закрыты. Марк отпустил ее.
«Ну вот, теперь он рассердился, – подумала Эйлис, – он решил, что я дразню его». Открыв глаза, Эйлис увидела Марка. Он был совсем рядом – сидел в нескольких шагах от нее. Волосы его растрепались, и на лоб падал черный завиток. Даже на расстоянии она чувствовала исходивший от него жар.
– Не могу, и все тут, – попыталась объяснить Эйлис.
– Я понимаю. Ничего страшного, – против ожидания ответил он.
– Мой муж... мы ведь разошлись совсем недавно.
– Немногим больше года, верно?
Эйлис кивнула.
– Да, забыть все довольно трудно. Мне понадобилось для этого года три. – Эйлис даже не сразу поняла его слова, а поняв, удивилась, сконфузилась. – Строго говоря, я так и не смог свыкнуться с мыслью, что Каролина меня оставила.
Эйлис была поражена. Мужчины, которых она знала, никогда не признались бы ни в том, что их бросили жены, ни в том, как трудно было это перенести. От столь неожиданной откровенности она буквально оторопела.
– Вы три года, как развелись, – ошеломленно пролепетала Эйлис, – и только сейчас начинаете к этому привыкать?
Марк помолчал. Он не любил до конца раскрываться перед людьми, на самом деле он предпочитал избегать откровенных разговоров.
– Нет, на самом деле прошло двенадцать лет, но через три года я хоть как-то приспособился к тому, что произошло.
– Двенадцать? – изумилась Эйлис. – Надеюсь, мне понадобится меньше времени.
– Конечно, если только вы не побоитесь испытать это вновь. – Прошла минута, полная невысказанных вопросов. Марк ждал, что скажет Эйлис. Так и не дождавшись, он наклонился и чмокнул ее в нос. – Меня не побоитесь...
– Я не боюсь вас.
Живость, с которой это было сказано, убедила Марка в обратном.
– Вы что, рекомендуете в качестве надежного средства случайную связь? – сердито поинтересовалась Эйлис.
– Никоим образом. И я вовсе не стремлюсь вас соблазнить. Уверяю вас, что это только начало.
– Начало чего? – Эйлис старалась не поддаться обезоруживающему обаянию его улыбки.
– Начало всего. Вот приедете в Лондон с вашей пьесой, узнаете меня поближе, привыкнете ко мне, а там посмотрим.
Эйлис вдруг ощутила неодолимое желание сбежать, сбежать немедленно – и никаких продолжений.
– Еще разок наперегонки? – И, не рискнув посмотреть ему в глаза, она бултыхнулась в воду и поплыла так быстро, как только могла. Доплыв до мели, она встала и только тут увидела, что Марк тянет к ней руки из береговой пены.
– Сдаюсь! – со смехом воскликнула Эйлис, отводя с лица мокрые волосы и отфыркиваясь.
Эйлис и Марк садились в курсировавший между отелем и деревней пикап «Фольксваген», когда их внимание привлек гул самолета, делавшего круг над морем Кортеса, прежде чем направиться на север. Эйлис заметила, что Марк, проводив глазами самолет, нахмурился и помрачнел.
– Рейс пять тридцать на Лос-Анджелес, – сказала Эйлис, закидывая свою сумку на заднее сиденье. Марк рассеянно кивнул, помогая ей сесть.
Они были единственными пассажирами пикапа.
– Что-нибудь случилось? – спросила Эйлис, удивленная тем, как Марк вдруг присмирел.
Увидев в этих зеленых глазах неподдельную озабоченность, Марк был тронут. На пляже ему показалось, что он сумел преодолеть воздвигнутые Эйлис стены, охраняющие ее истинную сущность, но потом она опять неожиданно ускользнула, отступила.
– Да я все думаю о ситуации в «Виндзор эрлайнс»...
Эйлис удивилась. Неужели он хочет обсудить с ней свои дела? Пол никогда этого не делал. А когда стало уже поздно, дела обсуждал с ней его адвокат.
– Если вся эта петрушка с билетами не разъяснится, агентство ожидает крах в этом году, – сказал Марк, повернувшись так, чтобы видеть глаза Эйлис. – В странах «третьего мира» скупаются билеты, а потом перепродаются в Англии. Ведь авиабилеты – товар, годный для любой страны. Товар, за который можно выручить живые деньги.
– Ну и чем это может повредить «Виндзор эрлайнс»?
