Текст книги "Место под солнцем"

Автор книги: Мэрил Хенкс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Мэрил Хенкс
Место под солнцем

1

С раннего детства Кэтрин окружали забота и внимание. Весь мир был брошен к ее ногам в тот самый момент, когда она впервые пискнула на руках матери. Ее отец, Джордж Эскотт, души не чаял в малютке Кэтти. Хотя поначалу он, мечтавший о сыне, не мог примириться с мыслью о том, что его единственный ребенок – дочь. Единственный потому, что горячо любимая жена Элизабет скончалась через месяц после рождения Кэтрин. Усилия лучших врачей штата, огромные деньги, которые Эскотт тратил на спасение Элизабет, не помогли.

Первое время Джордж был безутешен. Он не мог даже смотреть на дочку, так как она напоминала ему о его потере. Но постепенно печаль прошла, душевная рана зарубцевалась. Ласковая и забавная малышка помогла отцу прийти в себя, наполнила его жизнь смыслом и теплом.

Детство Кэтти прошло в загородном доме Эскоттов, где каждый старался, чтобы маленькая мисс не знала ни забот, ни хлопот. Дорогие игрушки, изящная одежда, любые развлечения – все было к ее услугам. Когда девочка подросла, заботливый отец нанял для нее учителей, так как приходил в ужас от одной мысли о том, что его дочурка пойдет в школу, где любой сможет ее обидеть.

Кэтрин Эскотт росла, окруженная роскошью и всеобщим вниманием. К двадцати годам она превратилась в задумчивую темноглазую девушку, для которой мнение отца было превыше всего.

Джордж не мог нарадоваться на свою малышку, которая стала такой очаровательной девушкой. Все в дочери напоминало ему о покойной жене: и ласковая улыбка, и нежный взгляд бездонных глаз, и копна волос цвета вороного крыла. Иногда Эскотт с некоторым раздражением думал о том, что придет время, когда он должен будет отдать Кэтрин какому-то незнакомому мужчине. Но он усилием воли отгонял от себя подобные мысли – пока ничто не омрачало его счастья.

Девушка обожествляла отца. Он был для нее всем. Она знала, что в любой момент может обратиться к нему за помощью, что Джордж всегда готов ответить на любые ее вопросы. Он был не только заботливым отцом, но и верным другом.

Так Кэтрин Эскотт жила в своем закрытом мирке, почти никуда не выезжая и общаясь только с любимым отцом да с небольшим кругом избранных людей. Реальный мир с его жестокостью был далек от нее. Тем тяжелее оказались для девушки внезапные перемены в ее жизни…

Однажды Джордж Эскотт вернулся домой гораздо позднее обычного. Хотя Кэтрин знала, что ее отец – бизнесмен, и на его работе могут возникнуть непредвиденные обстоятельства, она волновалась.

– Папа, наконец! – Девушка быстро сбежала вниз по витой лестнице навстречу отцу.

– Здравствуй, Кэтти. – Джордж Эскотт машинально поцеловал дочь в щеку и прошел мимо нее в библиотеку.

Кэтрин замерла на месте. Она не знала, что и подумать, – подобная холодность была не характерна для отца. К тому же девушка явственно почувствовала запах виски, когда тот целовал ее. Было от чего встревожиться! Она растерянно посмотрела вслед Эскотту. Но он, обычно такой чуткий к любым изменениям в настроении дочери, даже не обернулся.

Кэтрин немного постояла на месте в нерешительности. Что делать? Последовать за отцом и потребовать объяснений? Но разве она имеет право задавать ему какие-либо вопросы? Если папа захочет, он сам все объяснит.

Девушка вздохнула и направилась в холл. Джейк, большеголовый бассет, любимец семьи, недовольно заворчал, когда расстроенная Кэтрин плюхнулась на диван рядом с ним.

– Что случилось, Джейк? – жалобно спросила она собаку. – Почему папа так странно ведет себя сегодня?

Но пес не пожелал вести с ней беседу. Он что-то недовольно проворчал и неуклюже спрыгнул с дивана, задев низенький журнальный столик. Стекло жалобно звякнуло.

– Ты не собака, а настоящий медведь, Джейк! – укоризненно произнесла девушка.

Она подобрала ноги и уютнее устроилась на диване. Внезапно ее внимание привлекла кипа газет на столике. От нечего делать Кэтти вытащила одну газету из пачки, развернула ее и принялась лениво листать.

Как всегда, новости экономики, политики, культуры, обязательная светская колонка… Неожиданно Кэтрин застыла. Человек на одной из фотографий был ей знаком. Слишком знаком. Со страницы газеты улыбался элегантный седеющий мужчина – ее отец Джордж Эскотт. Сердце девушки подскочило и замерло на месте. Она не привыкла к тому, что фотографии отца появляются в рубрике светской жизни. Кэтти лихорадочно стала искать статью, относящуюся к этому снимку.

«Шеф женится на секретарше»… «Современная Золушка»… «Джордж Эскотт, владелец одной из крупнейших сталелитейных компаний страны, сделал предложение…»

Строчки расплывались у Кэтрин перед глазами. Она старалась сфокусировать зрение, но у нее ничего не получалось. Казалось, что она неожиданно разучилась читать.

Кэтрин снова посмотрела на фотографию. Как же она не заметила сразу? Рядом с отцом стояла молодая девушка в строгом деловом костюме. Ничем не примечательные черты лица, короткая стрижка. Кэтрин не могла поверить собственным глазам. Автор статьи утверждал, что Джордж Эскотт собирается жениться на некой Рэйчел Рибертон!

Газета выпала из рук Кэтрин. Девушка сжала лихорадочно пульсирующие виски. Этого не может быть! Она попыталась собраться с мыслями. Несомненно, это какое-то недоразумение.

Очередная газетная утка. Он, наверное, оказал секретарше какую-нибудь пустяковую услугу, а журналисты выдумали очередную историю. Да, так оно и было.

Но что-то не давало Кэтрин покоя. Ее отец не относился к плейбоям, за которыми охотятся толпы репортеров. К чему сочинять что-то про солидного Джорджа Эскотта, для которого в жизни существовали только две вещи: дочь и работа?

Кэтрин решительно поднялась. Один отец способен рассеять ее сомнения, успокоить ее.

Она подошла к закрытой двери библиотеки. Сердце отчаянно стучало. Как спросить о таком, как объяснить, что мучает ее? Не рассердится ли отец? Но оставаться в неизвестности больше не было сил. Кэтрин кинула взгляд на фотографию в газете и решительно распахнула дверь.

Джордж Эскотт сидел за массивным дубовым столом. Он взглянул на Кэтрин, словно на чужую…

Сердце девушки сжалось. Все вещи в этом кабинете окружали ее с самого рождения. Большие кресла с темно-зеленой плюшевой обивкой, шкафы до самого потолка, разноцветные переплеты книг… Здесь было царство ее отца, в котором она, Кэтрин, всегда была желанной гостьей.

Девушка неуверенно огляделась. Все стояло на своих местах, но что-то неуловимо изменилось. Она чувствовала, что произошло что-то непоправимое…

– В чем дело? – спросил Эскотт. Очевидно, он думал о чем-то своем и не ожидал вторжения дочери, поэтому его голос прозвучал резковато.

Кэтрин подняла на него полные слез глаза. Вместо ответа она протянула газету, которую сжимала в руках. Джордж Эскотт мельком взглянул на фотографию и поморщился.

– И как только газетчики все узнают, – пробормотал он.

Кэтрин ахнула.

– Что узнают, папа?

– Что ж, рано или поздно… Хотя я предпочел бы сказать тебе об этом сам, – произнес Эскотт, избегая взгляда дочери.

Кэтрин молчала.

– Не смотри на меня так, – вдруг сорвался он, не в силах выносить тишину. – Рэйчел – отличная девушка, я уверен, что вы с ней поладите.

С этими словами Джордж встал со стула и подошел к окну, показывая всем своим видом, что разговор окончен.

– Но это невозможно. Папа, что это за женщина? И почему все произошло так внезапно? Она такая молодая… Ей, должно быть, нужны только твои деньги, неужели ты не понимаешь? – Несмотря на явное нежелание отца продолжать беседу, Кэтрин не собиралась сдаваться.

Она задыхалась. Ее уютный мир рушится на глазах! Мачеха! Даже подумать о таком было невозможно. Кэтти бросало в дрожь от одной только мысли о том, что у отца будет жена. Что в их жизни появится кто-то третий. И эта особа на фотографии показалась ей не слишком-то симпатичной…

– Иди к себе, Кэтти, – недовольно проговорил Джордж. – Успокойся, не горячись. Мы обсудим это завтра.

Эскотт был готов к тому, что Кэтрин не обрадуется его намерению жениться. Любому ребенку неприятно, когда кто-то из родителей решает связать свою судьбу с другим человеком. Именно поэтому он сегодня задержался у себя в офисе, обдумывая за стаканом виски, как лучше сообщить дочери новость. Представляя, как она будет ошеломлена и расстроена, он порядком накрутил себя. Ведь женитьба не преступление! Разве он не имеет право на счастье? Почти двадцать лет он хранил верность Элизабет, матери Кэтрин. Неужели он должен прожить до конца дней своих в одиночестве? Ведь дочь когда-нибудь покинет его… К тому же он еще не стар, и его телу требуется любовь не меньше, чем душе. Но как объяснить это дочери?

Эскотт тяжело вздохнул. Ведь Кэтти еще совсем девчонка, несмышленыш. И она привыкла быть для него единственной… Ему следовало быть с ней помягче.

– Понимаешь, Кэтрин… – начал он и обернулся. Но девушки уже и след простыл.

Ничего, успокаивал он себя, она взволнована, но это пройдет. Дочка любит меня и желает мне счастья. Они с Рэйчел обязательно подружатся, и мы прекрасно заживем втроем!

На следующее утро Кэтрин не вышла к завтраку. Эскотт был огорчен и раздосадован. Каким образом они уладят эту проблему, если упрямая девчонка не хочет общаться? И именно сегодня он собирался привезти Рэйчел домой и познакомить с дочерью. Джордж Эскотт меньше всего на свете хотел, чтобы в его доме разгорелся скандал. Да еще накануне его свадьбы. Что же делать?

Кэтти слишком привыкла считать себя светом в окошке! Я не буду потакать ее капризам, решительно сказал он себе и встал из-за стола.

– Мэри, – обратился он к экономке, – передайте эту записку мисс Кэтрин. И приготовьте на ужин что-нибудь вкусное – я приеду не один.

Круглолицая Мэри, верой и правдой прослужившая Эскоттам более пятнадцати лет, расплылась в довольной улыбке. Уж она постарается угодить любимому хозяину. Она, конечно, подозревала, что между отцом и дочерью произошло что-то неладное, но надеялась, что они помирятся.

Из окна своей спальни Кэтрин наблюдала за тем, как отец садится в машину. Обычно она всегда провожала его и целовала на прощание. Сейчас она понимала, что это невозможно. Девушка чувствовала себя ненужной и одинокой.

Только когда роскошный зеленый автомобиль скрылся из вида, Кэтрин сошла вниз. Слуги уже убрали остатки завтрака, и белевший на пустом столе листок бумаги сразу привлек ее внимание.

Девушка нахмурилась. Сейчас все воспринималось как тревожный сигнал.

– Мистер Эскотт оставил для тебя записку, Кэтти, – проинформировала ее внезапно появившаяся Мэри.

Развернув записку, Кэтрин поняла, что оправдались ее худшие опасения. В формальных выражениях отец извещал ее о том, что сегодня вечером к ним на ужин пожалует его невеста, мисс Рэйчел Рибертон.

Сердце Кэтрин упало. Она надеялась, что новый день поможет ей наладить отношения с отцом, а получалось как раз наоборот. Он явно не был настроен на примирение. Тон письма не оставлял сомнений в том, что его меньше всего заботят чувства дочери.

Кэтрин фыркнула. «Надеюсь застать тебя в хорошем настроении»! Да она скорее сбежит из дома, чем сядет за один стол с этой девицей.

– Тебе пора и об отце подумать, – раздался за спиной вкрадчивый голос.

Кэтрин вздрогнула.

– Ты напугала меня, Мэри, – с укоризной обратилась она к экономке.

– Ты думаешь только о себе, – продолжала Мэри, не обращая внимания на слова девушки. – А ведь он еще совсем молод и хочет пожить немного своей жизнью. Двадцать лет отец жил только для тебя, Кэтти. Постарайся его понять. Твое мнение имеет для него очень большое значение. Не расстраивай отца, девочка.

Кэтрин кивнула головой. Ее душили слезы. Она неожиданно поняла, что в словах Мэри есть определенная доля правды. Ведь отец действительно имеет право на счастье. Разве она может запретить ему любить?

– Но как же я? – беспомощно пролепетала она.

– Не переживай, детка, – улыбнулась Мэри. – Я не думаю, что Джордж Эскотт разлюбит свою малышку из-за того, что женится. Наоборот, теперь у вас будет настоящая семья…

– Рэйчел намного моложе его. Ей нужны его деньги! – почти выкрикнула Кэтрин.

– Откуда ты знаешь? – строго спросила Мэри. – Ты не знакома с ней и уже делаешь подобные выводы. Я бы не стала так за глаза оскорблять человека. Подожди немного, успокойся, будь хорошей девочкой. Вначале разберись, а потом суди.

Мэри ласково потрепала Кэтрин по щеке. На ее глазах пухлая малышка превратилась во взрослую девушку. Ей было невыносимо больно видеть, что Кэтрин, всегда такая спокойная и улыбчивая, страдает. Но что делать? Джордж Эскотт вправе поступать по своему усмотрению.

Весь день Кэтрин гуляла по огромному парку и размышляла. Девушка усилием воли заставляла себя не думать о предстоящем ужине, но ей никак не удавалось выкинуть из головы неприятные мысли.

Мэри права, говорила она себе. Я должна познакомиться с этой Рэйчел Рибертон, а потом уже делать выводы.

Но при одной мысли о молодой невесте отца ее передергивало. Кэтрин отнюдь не горела желанием познакомиться с той, которая готовилась занять место ее покойной матери.

К пяти часам Кэтрин была готова. Она не стала специально наряжаться к ужину – пусть незнакомка не думает, что ради нее весь дом перевернулся вверх тормашками! Скромная черная юбочка, зеленая вязаная кофточка, туфли на низком каблуке и минимум косметики. Мэри недовольно поджала губы, когда увидела Кэтрин в коридоре. Она явно не одобрила сдержанный стиль, выбранный девушкой.

Я вовсе не собираюсь устраивать им праздник, сердито подумала Кэтрин. И нечего на меня так смотреть! Но вслух она ничего не стала говорить пожилой экономке – Мэри была обидчива и могла дуться несколько дней кряду из-за неосторожных слов.

Кэтрин спустилась в столовую, чтобы проверить, все ли готово к ужину. Ее поразило то, что стол был сервирован как-то по-особенному нарядно. Свечи, изысканная посуда, живые цветы и самый дорогой хрусталь – видимо, Джордж Эскотт оставил прислуге точные указания по поводу сервировки.

Сердце Кэтрин сжалось. Отец очень хотел произвести впечатление на эту Рэйчел Рибертон. Неужели она для него настолько дорога?

Когда через полчаса к усадьбе подъехала машина, Кэтрин была в крайне угнетенном состоянии.

Раздался звонок, и сердце девушки подпрыгнуло и затрепетало, словно пойманная птичка. Через несколько секунд она встретится с той, которая может изменить всю ее жизнь.

Величавый дворецкий неторопливо направился к двери. За годы работы на Джорджа Эскотта он научился ничему не удивляться и не показывать свои истинные чувства, но сейчас блеск его глаз выдавал неодобрение. Старому слуге не нравилось то, что всеобщей любимице мисс Кэтрин отныне придется играть второстепенную роль в доме отца. В том, что молодая жена займет главенствующее место в сердце Эскотта, никто не сомневался.

– Кэтти, ты встречаешь нас, вот умница.

Джордж Эскотт вошел в холл и сразу заметил фигурку дочери.

Кэтрин судорожно сглотнула. Неестественность тона, каким отец заговорил с ней, поразила девушку.

Значит, он тоже осознает, насколько нелепа эта ситуация, мелькнуло у нее в голове.

Однако Джордж сделал вид, что не заметил замешательства дочери.

– Давайте знакомиться, – бодро произнес он. – Рэйчел, это моя дочь Кэтрин. Кэтрин, это Рэйчел, моя невеста…

Эскотт говорил еще что-то, но Кэтрин уже не слышала его. Слова «моя невеста» эхом отдавались в ее голове.

– Здравствуйте, – едва сумела она выдавить из себя, когда поняла, что молчание слишком затянулось.

Рэйчел мило улыбнулась.

– Вот уж не думала, что у тебя такая взрослая дочь, – прощебетала она. – У вас прекрасный отец, дорогая, вы на него очень похожи, – обратилась она к Кэтрин.

Девушку покоробили фамильярные интонации Рэйчел. Казалось, та сразу давала понять, что состоит в близких отношениях с Эскоттом и намеревается стать хозяйкой в его доме. Кэтрин удивлялась тому, что ее проницательный отец не замечает ничего. – Джордж смотрел на невесту влюбленными глазами и не обращал ни на что внимания.

Они прошли в столовую, и здесь Кэтрин смогла как следует рассмотреть мисс Рибертон. Рэйчел была хорошо сложена, со вкусом одета и в целом производила неплохое впечатление, но обесцвеченные короткие кудряшки придавали ей сходство с певичкой из дешевого варьете. Ее глаза, не то серые, не то светло-голубые, внимательно оглядывали все вокруг. Кэтрин была уверена, что от оценивающего взгляда Рэйчел не укрылась ни одна деталь роскошного интерьера столовой Эскоттов.

В принципе, Кэтрин была вынуждена признать, что Рэйчел красива. Молода, уверена в себе. И готова любой ценой пробить себе дорогу в жизни – в этом Кэтрин Эскотт не сомневалась. Что ж, ей просто не повезло, что именно такая женщина встретилась ее отцу.

Рэйчел Рибертон чувствовала, что Кэтрин внимательно разглядывает ее. Ей было ясно, что эта тихая темноглазая девушка отнюдь не в восторге от встречи с будущей мачехой. Молодая женщина немного волновалась. Она знала, что Эскотт очень дорожит дочерью. На его рабочем столе фотография Кэтрин в тяжелой серебряной рамке занимала почетное место. Каждый клерк в компании Эскотта знал, что тот молится на дочь.

Неужели эта девчонка сумеет помешать моему браку, с тревогой думала Рэйчел, наблюдая за непроницаемым лицом Кэтрин. Но один взгляд на Эскотта успокоил ее. Он смотрел на нее с такой любовью, что становилось ясно – никакие силы на земле не смогут помешать их браку.

Вот и славненько, с удовлетворением заметила про себя Рэйчел и, потупив глазки, занялась нежнейшей гусиной печенкой. Молодая особа была необыкновенно счастлива. Подумать только! Миссис Джордж Эскотт! Ради этого стоило корпеть над работой сверхурочно и разыгрывать из себя тихоню. Стоило!

2

Рэйчел Рибертон родилась в семье мелкого чиновника. И ее отец был этому отнюдь не рад. Третья дочь! А через пару лет миссис Рибертон «подарила» мужу четвертую… Как ему прокормить всех этих горластых девчонок? Разумеется, денег в семье постоянно не хватало. И не только денег. Еще меньше Рэйчел и ее сестрам перепадало ласки и внимания…

Сразу после окончания школы девушка пошла работать. Но место продавщицы в маленьком магазинчике неподалеку от дома ее мало устраивало, и она быстро сбежала оттуда. Потом она попробовала себя в кинобизнесе – продавала билеты в единственном в городе кинотеатре, и в индустрии красоты – подметала пол в парикмахерской. Не стоит и говорить о том, что все эти «должности» были далеки от совершенства: денег приносили мало, а уж блеска Рэйчел совсем не прибавляли. Она мечтала совсем о другом. Девушку с детства манила роскошная жизнь.

В конце концов судьба занесла Рэйчел в небольшое кафе на окраине города, где ей с утра до ночи приходилось обслуживать полупьяных клиентов. В конце рабочей недели ее уже мутило от стойкого запаха жареного лука. Общение с клиентами тоже не доставляло радости. Каждый пытался пофлиртовать с симпатичной официанткой, пригласить ее куда-нибудь, но Рэйчел прекрасно понимала, что ничего хорошего из отношений с человеком, посещающим кафе мистера Паудинга, не получится. Она стойко намеревалась добиться большего. Поэтому, когда один из немногочисленных приличных завсегдатаев кафе предложил девушке работу в доме мадам Мессер, она с радостью согласилась.

Мадам Мессер происходила из обедневшего дворянского рода, но, выйдя замуж за богатого фабриканта, порвала все отношения с родственниками. Она счастливо прожила с мужем почти семнадцать лет. Увы, однажды ее обожаемый Ганс отравился грибами и скоропостижно скончался, оставив безутешными жену и пятнадцатилетнего сына.

К этому времени фрау Мессер уже много лет не поддерживала отношений со своими родственниками, а родственники мужа не желали поддерживать отношения «с этой выскочкой». Поэтому, когда срок траура истек, вдова решила покинуть Германию и поискать более гостеприимное место. Средства ей позволяли обосноваться в любой точке земного шара, и она выбрала Соединенные Штаты Америки. Фрау Мессер, ставшую ради благозвучия мадам Мессер, не влекли большие города. Ей хотелось тишины и покоя. Поэтому ее выбор пал на Линдорт, небольшой захолустный городишко на юго-востоке страны. Она приобрела там недвижимость и поселилась на центральной улице Линдорта в одном из самых старинных домов. Мадам Мессер всегда помнила о том, что она дворянка.

Однако жизнь прикладывала все усилия, чтобы гордая мадам забыла о своем знатном происхождении. Средства, унаследованные после смерти мужа, на удивление быстро закончились. Оказалось, что в стране огромных возможностей деньги улетучиваются с необычайной скоростью. Вскоре мадам Мессер была поставлена перед необходимостью зарабатывать себе на жизнь. Была она в тот период уже немолода, но по-прежнему неплохо выглядела, со вкусом одевалась и умела поддержать беседу на любую тему. Старый знакомый ее мужа, случайно оказавшийся тогда в Линдорте, предложил ей открыть своего рода салон, в котором отцы города могли бы неплохо проводить время в общении друг с другом, отдыхая после трудов праведных. Мадам Мессер была женщина неглупая и с радостью ухватилась за эту идею. Тем более что знакомый обещал помочь с деньгами.

Через три месяца в Линдорте открылся салон мадам Мессер. Она не стала выдумывать себе псевдоним. Зачем? Ведь она не собиралась делать ничего противозаконного. Ее заведение будет самым образцовым в городе. Никаких беспорядков, никаких драк или проблем с полицией. И, главное, никаких обвинений в аморальности…

Влиятельные люди сразу полюбили салон гостеприимной немки. Они заходили туда вечерком пропустить рюмочку-другую и поболтать с очаровательной хозяйкой, тем более что та всегда помнила свое место.

Мадам Мессер отдавала себе отчет в том, что ее салон – просто заурядный бар. Только бар для избранных. Для тех, кому неловко появляться в обычных питейных заведениях города. Но ее заведение процветало. Хорошенькие молодые официантки, остроумная хозяйка, изысканный интерьер, возможность встретиться в непринужденной обстановке со своими друзьями, коллегами, оппонентами – все это привлекало самых состоятельных людей города. Салон мадам Мессер приобретал популярность.

Правда, поначалу ходили слухи, что девушки, работающие там, не только разносят еду и выпивку, но и оказывают другие, более интимные услуги. Однако подтверждения этому не было, и сплетники постепенно умолкли. Мадам боролась за репутацию заведения как тигрица и сумела доказать всем, что ее салон – благопристойное место, куда можно прийти с женой… Впрочем, такого никогда не бывало.

Конечно, иногда случались разного рода мелкие неприятности, когда подвыпивший гость желал уединиться с особенно понравившейся ему девушкой, но строгая мадам быстро находила на него управу. Она опекала своих девиц словно родная мать и не давала их в обиду. Горе тем, кто осмеливался пойти наперекор воле мадам!

Неудивительно, что многие девушки мечтали работать в салоне мадам Мессер. Рэйчел была вне себя от радости, когда получила предложение поступить туда официанткой. Она немедленно распрощалась с провонявшим луком кафе и уже через два дня ловко смешивала коктейли в золотистой комнате самого престижного заведения Линдорта.

Весь следующий месяц Рэйчел не ходила, а летала. Ей казалось, что она попала в сказку. Красивая одежда, вкусная еда, приличная зарплата, – теперь она обладала тем, о чем и мечтать не могла еще несколько недель назад. Она общалась с высокообразованными людьми, слушала умные разговоры, потихоньку приобщаясь к культурно-политической жизни города.

Немало секретов теперь хранилось в хорошенькой головке Рэйчел Рибертон, однако она была достаточно сообразительна, чтобы держать полученную информацию при себе.

Рэйчел поначалу считала, что достигла вершины благополучия. Но постепенно она стала мечтать о большем. Ей было ясно, что та блестящая шумная жизнь, в которую она планировала окунуться с головой, по-прежнему далека. Что с того, что она целый день, а иногда и ночь проводила в шикарном помещении? Ведь она не имела права ни на минутку присесть на один из уютных плюшевых диванчиков…

Рэйчел Рибертон по-прежнему оставалась прислугой, и это нравилось ей все меньше и меньше. Девушка оглядывалась вокруг и видела бриллиантовое колье мадам Мессер, дорогие костюмы и великолепную машину ее сына и представляла себя на их месте. Но вместо этого ей каждый раз приходилось возвращаться домой, где шум не прекращался до поздней ночи, где отвратительно пахло селедкой, где издерганная мать постоянно упрекала дочь, что та совсем не помогает семье.

Контраст между тем, что Рэйчел видела дома и в салоне мадам, все сильней разъедал душу девушки.

Она стала приглядываться к мужчинам, которые приходили в заведение мадам Мессер. Рэйчел видела в них теперь не просто посетителей, которым надо угождать и улыбаться. Она почувствовала, что перед ней люди, которые могут открыть для нее дверь в недосягаемый мир богатства и власти, туда, где нет бедности, унижений и селедочно-лукового запаха.

Рэйчел прекрасно понимала, что узнай мадам о ее намерениях, она тут же лишится работы. Но девушка чувствовала – это ее единственный шанс. Дома она немного укоротила платье, в котором работала, и стала краситься чуть тщательнее обычного. Ей доставляло огромное удовольствие идти по улице и чувствовать на себе восхищенные мужские взгляды. Рэйчел постепенно осознавала, что она привлекательна, и что из этого можно извлечь выгоду.

Те, богачи, ничем не отличаются от этих, думала девушка, кидая взгляд на группу молодых бездельников, бесцельно слоняющихся вокруг бара и осыпающих любую симпатичную девушку комплиментами. Если эти сходят от меня с ума, то почему те должны оставаться равнодушными? Ведь они сделаны из того же материала!

И Рэйчел стала шире улыбаться и нежнее смотреть. Конечно, в отсутствие мадам. Ведь хозяйка сразу бы раскусила ее игру, которая, кстати, скоро начала приносить плоды.

Мистер Браунбаум, толстый пожилой еврей, владелец самого большого ювелирного магазина в Линдорте, не остался равнодушным к чарам прелестной блондинки и пригласил ее провести очередной уикенд на его загородной вилле. Рэйчел стоило большого труда сдержать торжествующую улыбку. Попалась рыбка на крючок! Теперь ее будущее обеспечено. Уж она сумеет вытянуть из этого толстяка все, что ей нужно для счастья…

После веселого уикенда Рэйчел летела домой как на крыльях. Она возвращалась не одна – в ее сумочке лежал изысканный черный футляр с бриллиантовыми серьгами. Ювелир не поскупился. Рэйчел была очень мила, и он с радостью вознаградил свою пылкую подружку.

Но на этом дело не закончилось. Еще через неделю сбылась заветная мечта Рэйчел – очарованный ювелир расщедрился и подарил ей небольшую, но уютную квартирку на окраине города. Рэйчел немедленно переселилась туда, не сказав никому ни слова.

Началась новая жизнь. Как по волшебству в ее квартире появилась дорогая мебель, гардероб наполнился новыми туалетами, а шкатулка – драгоценностями.

Рэйчел была достаточно умна и не требовала ничего от своего возлюбленного. Толстяк Браунбаум, распаленный ласками девушки, осыпал ее подарками и без намеков. Он понимал, чем можно привлечь и удержать возле себя молодую любовницу. Между ним и Рэйчел царило полное взаимопонимание.

Но шло время, постепенно наступило пресыщение. Рэйчел привыкла и к новой квартире, и к побрякушкам, и к тряпкам. Толстый лысый Браунбаум начал действовать ей на нервы. Он совсем не походил на красавца-миллионера, который время от времени снился Рэйчел, да и белоснежная яхта тоже оставалась недосягаемой мечтой.

Рэйчел захотелось перемен. И они не заставили себя долго ждать.

После смерти мужа у мадам Мессер осталось три вещи: долларовый счет в банке, обручальное кольцо с рубином и сын. Рональд Мессер сумел взять все лучшее от своих родителей. Высокий, стройный, обаятельный, он был знаком со всем Линдортом. Немало девушек лили горькие слезы из-за красавчика Ронни. Его серые глаза разбили не одно сердце. Но мало кто знал, что помимо неотразимой внешности Рональд Мессер обладал умом дельца и практической хваткой. Он был правой рукой матери, и именно благодаря его постоянным усилиям заведение мадам не просто приносило прибыль, но процветало.

Мадам души не чаяла в сыне. Теперь она мечтала о том, чтобы Ронни выгодно женился на дочке какого-нибудь линдортского бизнесмена, но, к ее огорчению, сын не помышлял о подобной женитьбе. Ему претила мысль о том, чтобы искать богатую жену, а потом всю жизнь выслушивать упреки от ее родни, как это произошло с его матерью, когда она вошла в семью Ганса Мессера.

И именно Рональду суждено было сыграть решающую роль в судьбе Рэйчел Рибертон.

Рэйчел влюбилась в него. Рональд казался ей идеалом мужчины. Именно о таком она мечтала долгими бессонными ночами.

Будучи девушкой предприимчивой, она приложила массу усилий, чтобы великолепный Рональд догадался о ее нежных чувствах.

Ронни и раньше пробовал завести интрижку с какой-нибудь девушкой из салона. Почему бы нет? Ведь он так молод, всего двадцать один год, а девушек его мать выбирала одну другой лучше. Как тут устоять перед соблазном?

Но дракон-маменька была все время начеку. Меньше всего ей хотелось, чтобы ее многообещающий сын связался с какой-нибудь смазливой официанточкой. Нет, пусть уж лучше кружит голову этим высокопоставленным девицам, а наиграться со служанками он успеет потом, когда сам встанет на ноги. Рональд порой досадовал на строгую политику матери, но в глубине души признавал справедливость ее слов.

Однако чары Рэйчел Рибертон перевесили все благоразумные соображения. Они стали встречаться тайком, хотя девушке не очень нравилась подобная ситуация. Она предпочла бы, чтобы об их отношениях стало известно всему городу. Но Ронни понимал, что если мать узнает об их связи, обоим не сдобровать, а Рэйчел слишком сильно влюбилась в неотразимого красавца, чтобы противоречить ему хоть в чем-либо.

Вскоре она получила ключ от холостяцкой квартиры Рональда, и на плеши ювелира стали расти огромные ветвистые рога.

Рэйчел не думала ни о чем. В объятиях Ронни она забывала об опасности. В глубине души она лелеяла мысль о том, что Рональд Мессер когда-нибудь женится на ней и обеспечит ее существование.

Как мы будем счастливы, когда нам не надо будет прятаться, размышляла она иногда, разглядывая точеный профиль спящего Ронни. Мадам, конечно, не будет в восторге, но она любит сына, ко мне тоже хорошо относится. Она, конечно же, поймет и простит, ведь она всегда была так добра ко мне…

Рэйчел не могла думать больше ни о чем: ее мысли постоянно занимал Рональд Мессер. Ей казалось, что за нее должен радоваться весь мир. Однако находились люди, которые были не в восторге от подобных перемен в ее жизни. Среди этих людей был и старый Браунбаум.