Текст книги "Из-за любви"

Автор книги: Мэри Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Смит Мэри
Из-за любви

Пролог

Если ты любишь, а тебя не любят, что надо сделать? Уйти! А если ты больше жизни любишь собственного мужа, а его голос в телефонной трубке огорошивает равнодушием, что тогда? Уйти? Вот она и ушла. Надеялась, думала, время вылечит, зато сохранила лицо. Нет, ничего не сохранила, а потеряла все, кроме своей любви к красавцу-мужчине, умнице – человеку, которому, как выяснилось, она, Селма Симмонс, в девичестве Грингер, была совершенно не нужна.

Стоит признаться, что Селма сама спровоцировала ситуацию, когда муж согласился на ее трехмесячное отсутствие. Мол, мама больна, подруге надо помочь, в Штаты прилечу, когда смогу… Наплела ерунды, а Адам с легкостью одобрил ее решение посвятить себя кому-то, а не ему. Три месяца плюс три месяца… Рассудительное поощрение с другого конца света. Трубка положена. Покой потерян. Он отправится снова в командировку консультировать очередную фирму, но Селму это уже не будет касаться.

Симмонс, конечно же, обойдется без нее, как обходился многие годы, за вычетом их полуторагодичного брака. Независимый, самостоятельный мужчина, разъезжающий по всему свету… О характере его работы, связанной с частными и дальними командировками, Селма знала до замужества. И ее это вовсе не беспокоило – сама с детства переезжала с родителями из одной страны в другую. Что тут особенного?

Молодожены строили планы на будущее: Селма вскоре получит диплом журналиста, после чего станет сопровождать мужа в поездках, одновременно занимаясь своими профессиональными делами. Предполагалось, что будет писать о путешествиях и национальных кухнях, это впоследствии даст богатый материал для книги. Главное, что тогда уже не придется разлучаться.

И вот диплом в кармане, но все радужные мечты разлетелись в пух и прах. Адам прекрасно обходится без нее.

Ах, Селма, Селма, как же ты не удержала такого мужа! До сих пор ее тревожат воспоминания о любимом. Высокий, уверенный в себе человек со спокойными серыми глазами и твердым, решительным подбородком. Мужчина, руки которого умели так крепко и нежно обнять и который творил чудеса с ее телом. Ах, как же хотелось бы сейчас оказаться в их небольшом доме на окраине Нью-Йорка! Лежать в постели, ощущая нежные и сильные объятия любимого человека….

Все осталось в невозвратном прошлом. Ну и как надо поступать женщине, которая любит и нелюбима? Все сделано правильно. Нелюбимая ушла от любимого. И на этом – точка!

1

Вечеринка получилась на редкость удачной. Селма медленно потягивала вино, уговаривая себя расслабиться и наслаждаться прекрасным вечером, вместо того чтобы поддаваться мрачным мыслям. Шумное веселье, царившее в просторной, элегантной гостиной, выплескивалось в сад, наполненный ароматом жасмина. Вокруг смеющиеся лица нарядных гостей. А что с отцом? Почему мистер Грингер выглядит таким озабоченным? Он выделялся на общем фоне своим внушительным видом и ростом. Но это привычно. Непривычно другое – его явно, что то тяготит. Дочь заметила перемену, когда приехала в Индонезию две недели назад. Собиралась пробыть здесь подольше, сочетая отдых с работой. Пока, правда, надежды не оправдывались, что не в последнюю очередь связано именно с отцом. Ясно, какие-то осложнения в бизнесе. Но разве тот расскажет? Можно только догадываться, что дело касается одной из гонконгских инвестиционных компаний. Отец, правда, сказал, что ничего серьезного, но так ли это? Как всегда, бережет не себя, а близких.

Рядом с Селмой неожиданно появилась Зарема, шурша изумрудным шелком платья.

– Ты видела потрясающего мужчину, который только что появился здесь?

– Какого мужчину? – Селма пожала плечами.

– Высокого брюнета с мощными плечами и серыми глазами. Спокойный, сдержанный, но под такой оболочкой, как правило, скрывается страстная натура. Впрочем, я забыла, что мужчины тебя совершенно не интересуют, – не без лукавства в голосе заметила приятельница.

Особенно высокие и красивые брюнеты с широкими плечами и серыми глазами, добавила про себя Селма. Прошло уже четыре года после развода с Адамом, но боль утраты по-прежнему давала о себе знать.

– Во сколько мы начнем завтра? – Вопрос Селмы резко менял тему разговора.

Дело в том, что Зарема обещала отвести ее на Центральный рынок. Ее родители дружили с отцом Селмы, подружились и дочери. Зарема, хорошо зная местный язык и обычаи, предложила подруге быть ее гидом и переводчиком. Журналистка собирала материал для статьи о туземных товарах, продающихся на уличных лотках, значит, никак не обойтись без экскурсий по базарам и улицам.

– Чем раньше, тем лучше, – ответила Зарема. – Я зайду за тобой в семь утра. Слушай, Селма, мне очень нравится твое платье – классическое и в то же время такое… сексуальное. Где ты купила его? В Нью-Йорке?

Селма кивнула. Ей самой нравился наряд. Прекрасный мягкий шелк, переливающийся разными оттенками аквамарина. Платье длинное, струящееся по стройной фигуре. В нем кажешься выше, чему способствовали также высокие каблуки и удлиненные серьги в ушах.

– Давай чего-нибудь выпьем, я умираю от жажды, – сказала Селма.

Бар устроили в саду. Скрытые за листвой светильники создавали романтическую атмосферу.

– Вот он! – прошептала Зарема. – Правда, хорош?

Селма посмотрела в указанную подругой сторону и остолбенела. Дыхание перехватило, защемило сердце. Мужчина, что и говорить, действительно потрясающий. Высокий, стройный, в безукоризненном костюме, он являл собой совершенство мужской красоты, излучая здоровье, физическую силу и уверенность. Серые глаза на загорелом лице отливали стальным блеском. Сильный подбородок свидетельствовал о целеустремленности и твердости характера. Типичный пример человека, который прекрасно чувствует себя в этом мире, человека, живущего в ладу с самим собой. Мужчина в расцвете сил, обладающий к тому же несомненным магнетизмом.

Мужчина, который когда-то был ее мужем.

– Привет, Селма, – произнес знакомый голос. Голос, звук которого до сих пор вызывал дрожь во всем теле.

– Адам? – прошептала Селма, едва переведя дыхание. Вот уж неожиданная встреча!

– Как ты? – спросил Адам, беря бывшую жену за руку. Его голос звучал совершенно спокойно, как будто человек встретил просто знакомую или коллегу.

– Нормально, – с трудом ответила Селма. Тепло его твердых пальцев будто разбудило каждую клеточку ее существа. Не столько разум, сколько тело прониклось воспоминанием о былой любви.

Это безумие, подумала Селма, пытаясь взять себя в руки. Самое настоящее безумие. Вот она стоит, вежливо пожимая руку мужчины, с которым когда-то делила постель и чье тело знала как свое собственное. Женщина не без труда заставила себя приветливо улыбнуться.

– Мир полон маленьких неожиданностей, – сказала она. Какая там «маленькая неожиданность»! Настоящее потрясение вызвала в ней встреча с бывшим мужем. Но не будешь же выставлять свои чувства напоказ…

Адам выпустил ее руку, продолжая внимательно вглядываться в лицо собеседницы.

– Мир тесен.

Она молча кивнула в знак согласия.

– Я был рад снова встретиться с твоим отцом, – сказал Адам. – Не видел его целую вечность. Он сказал мне, что ушел с прежней работы и теперь крутится в мире частного бизнеса.

– Да, – ответила Селма, больше прислушиваясь к глубокому тембру голоса, чем к словам. Как трудно отвести глаза от этого когда-то родного лица!

Адам сделал глоток из своего бокала.

– Насколько я понял, его фирма занимается сейчас интересным совместным проектом в Китае.

И снова в ответ лишь короткий выдох.

– Да.

Он почти не изменился, разве что слегка возмужал, черты лица стали более резкими. На висках появились первые проблески седины. Сколько ему сейчас? На десять лет больше, чем ей, – значит, тридцать семь. Но по-прежнему излучает жизненную энергию и, пожалуй, привлекательности лишь прибавилось.

– Ты работаешь здесь? – спросила Селма, вспомнив, что Адам всегда любил Восток.

Тот кивнул.

– Провожу исследования для Всемирного банка. Тропические фрукты.

– Банк и вдруг фрукты?

– Почему бы нет? Экспорт. Речь о развитии бизнеса в этом регионе. Последние несколько недель я провел на фермах и перерабатывающих заводах. В западных странах сейчас растет спрос на экзотические фрукты. А, ты, надо понимать, приехала сюда повидаться с отцом? – вежливо поинтересовался собеседник. С таким же равнодушием он мог бы общаться с совершенно незнакомым человеком. В голосе появились какие-то новые нотки – так говорит тот, кто много повидал и уже ничему не удивляется.

Селма облизала пересохшие губы.

– Да, повидаться с папой. Поживу здесь какое-то время, заодно и поработаю.

Адам смотрел, на нее несколько отчужденно. Так, во всяком случае показалось ей. – Ты не изменилась, – сказал он.

– Правда? А ты, видимо, ожидал увидеть уже совсем другую женщину?

– Да нет, просто подумал, что ты должна бы изменяться.

– Почему?

Что-то вспыхнуло в глазах собеседника, но тут же исчезло.

– Я не мог представить себе, что ты останешься такой, же, какой была во время нашего брака. Впрочем, говорю только о внешних данных. А уж какой ты стала на самом: деле – судить об этом не могу, верно? – Адам сдержанно улыбнулся. – Что же касается внешности, то тут все в порядке, так же хороша, как и прежде.

Всегда умел ввернуть пару комплиментов – джентльмен, ничего не скажешь.

– Спасибо, – откликнулась Селма. – Что касается, остального, то, думаю, я осталась такой же, какой была четыре года назад, разве что повзрослела и поумнела немного.

– Растем, значит, учимся, – сказал Адам. Уж не насмешка ли скрывалась в его тоне? Но серо-стальные глаза смотрели равнодушно-спокойно, А чего, собственно, и ожидать бывшей жене? Не тепла же? Не веселых шуток?

– Ты по-прежнему консультируешь фирмы? – спросила Селма.

Когда-то Симмонс работал, вместе с ее отцом в Агентстве международного развития, потом предпочел стать независимым экспертом и специализировался в области сельскохозяйственной экономики. Имел тесные связи с Всемирным банком.

– Да, именно этим я и продолжаю заниматься. Два года, правда, преподавал в университете, но это так – для разнообразия. Потом вернулся к прежней работе. И, надо сказать, получаю больше удовольствия от работы консультантом, нежели от педагогической деятельности. А что ты делаешь?

Ах, какие они вежливые, какие светские! Все происходящее казалось Селме просто нереальным.

– У меня все хорошо, – ответила женщина.

Не будешь же бывшему мужу рассказывать, что ее статьи с успехом публиковались в газетах и журналах, что она работает уже над второй книгой, в которой рассказы о путешествиях переплетались с заметками о национальных кухнях, что рецензенты ставят в заслугу автору юмор. Да, именно юмор, которого сейчас-то и не хватало, чтобы легко и весело уйти от напряженности в разговоре.

– Замуж еще не вышла? – спросил Адам.

Сердце Селмы сжалось от боли.

– Нет.

– Надо же! Я был почти уверен, что ты замужем.

– Откуда такая уверенность?

– Ты – женщина семейного тина, если учесть все твои домашние таланты. – Снова слова произнесены нейтрально-равнодушным тоном. Когда-то ему нравились эти ее таланты, особенно стряпня. Но к черту воспоминания!

– А ты? Женат? – Ей удалось произнести вопрос таким же, как и у него, буднично-нейтральным тоном. Сама же замерла в напряжении. Боже, как же не хочется вдруг узнать, что в жизни этого человека появилась другая женщина.

Адам невесело улыбнулся.

– Я решил избавить себя от подобного груза.

Ишь ты, как излагает! Можно подумать, в семейной жизни он был загружен! Хотелось бы знать, какую такую нагрузку он испытывал, будучи ее мужем? Молодая женщина переборола невзначай вспыхнувшую злость.

– Я и не знала, что брак со мной был для тебя столь нелегким испытанием, – промолвила она, стараясь выглядеть сдержанной дамой, умудренной в житейских делах, но предательски подвел голос, выдавший волнение.

Адам часто ездил в командировки, но когда возвращался домой, там его ждал поистине королевский прием. И человек еще смеет что-то заявлять о «подобном грузе»!

Селма любила мужа, заботилась о нем. Как же – самый замечательный, самый сексуальный, самый любимый мужчина на всем свете. Господи, только романтичная дура могла стать его женой!

Адам пожал плечами.

– Давай не будем про старое, хорошо? Теперь это уже не имеет значения.

Ничего себе! Можно подумать, что развалившийся брак – это сущий пустяк, на который и внимания не стоит обращать.

– Тебе-то ведь всегда было безразлично, как мы живем, не правда ли? – с горечью произнесла она.

Сейчас глаза Адама выглядели, пожалуй, сердитыми, ну уж во всяком случае, не равнодушными.

– Откуда тебе знать, что я тогда чувствовал?

– Мне не надо было спрашивать. Я была твоей женой и все видела. И рада, что ушла от тебя, когда поняла, что ты не нуждаешься во мне. – Селма сжала руки, сожалея о том, что позволила своему гневу выплеснуться наружу.

Лицо собеседника напряглось, в глазах сверкнула злость.

– Ты даже не удосужилась поговорить со мной, когда решилась на развод, – хрипло произнес он. – Тебя, очевидно, совсем не интересовало, что по этому поводу думаю я. Так что, какой смысл обсуждать это сейчас, спустя четыре года?

– Ты прав, теперь это не имеет никакого значения, – сухо бросила женщина.

Затем резко повернулась и пошла прочь, чувствуя, что больше не в состоянии оставаться рядом с ним. Пугала острота нахлынувших эмоций – злости, горечи и глубокой, жгучей тоски. А думалось, что давно излечилась.

Голова раскалывалась. Теперь только бы поскорее попасть домой, лечь в постель и заснуть, напрочь выбросив воспоминания о встрече с бывшим мужем.

Шофер отца быстро довез ее до дома. Охранник, увидев приближающуюся машину, распахнул ворота. Селма попрощалась с водителем. Тот поехал назад, чтобы дождаться отца и отвезти его домой.

На лестнице горел свет, во всем доме было темно. Прислуга уже разошлась. Огромное здание казалась пустым и заброшенным. Неприятно. Селма не привыкла к таким большим пространствам, которые к тому же никогда толком не использовались. Ее дом в Нью-Йорке был небольшим и уютным. Она переехала туда сразу после развода – хотела начать новую жизнь, в которой ничего не напоминало бы ей о Симмонсе. Глупые надежды! Люди, подобные Адаму Симмонсу, оставляют неизгладимое впечатление, отпечатываясь в памяти на всю жизнь.

Свет луны падал через не зашторенные окна, придавая помещению таинственный вид. Интерьеры, в доме были оформлены вполне профессионально, но, тем не менее, комнаты уютными никак не назовешь. Была бы жива мать, наверняка бы высказалась, так: слишком роскошно, слишком претенциозно. Но мама умерла год назад, и отец с тех пор не находил себе места. Он перешел на другую работу, предпочел, новую обстановку, но разве убежишь от одиночества?

Пробираясь в темноте в свою комнату, Селма но пути включила две настольные лампы. Войдя в спальню, зажгла верхний свет. Странно, но двери в сад приоткрыты. Кажется она закрыла их перед уходом, или не закрыла? Нет, что-то неладное творится. Откуда это ощущение тревожности? Впрочем, не стоит нервничать. Все спокойно.

– Ты просто психопатка, – завила Селма своему отражению в зеркале. – Тебя преследует прошлое. Надо же так нервничать только потому, что вновь встретился на пути Адам Симмонс. Ты не видела его четыре года, – продолжала она, пристально глядя в глаза той, что смотрела из зеркала. – Ты разведена с ним. Чего волноваться?

Уговаривай себя – не уговаривай, а волнение не оставляло ее. Не оставляло даже во сне, – снился Симмонс. То он у камина с журналом в руках, то угощает вином и лукаво при этом смотрит на нее. Как в кино сменялись кадры и вдруг застыли: Адам, обнаженный, спит на кровати. Селме хотелось дотронуться до него, почувствовать его тепло и силу. Ее рука поддалась желанию, но наткнулась на пустоту. Снова попытка дотянуться до такого реального, близкого человека и снова пустота, пробуждение освободило от тревожного наваждения.

Было почти шесть часов, и сквозь легкие занавески уже проглядывал рассвет. Начинался новый день.

– Ты вчера вдруг ни с того ни с сего исчезла, – укорила Зарема, с которой Селма встретилась час спустя. Они ехали в сторону рынка. Машину с шофером им предоставил Хрингер.

– Голова что-то разболелась. Оправдание было принято.

– Я видела, как ты разговаривала с тем красавцем. И кто же он?

– Работает консультантом по контракту со Всемирным банком. Он в командировке, здесь, судя по всему, не задержится. – Селме удалось придать голосу этакое безразличие. Не обсуждать же Симмонса в легковесной беседе с приятельницей. Даже думать о нем сейчас не хотелось.

– А что еще он сказал тебе? – не унималась Зарема.

– Ему нравится еда, приправленная карри. – Что, правда, то правда, с ее знанием вкуса бывшего мужа и врать легко. – Любит еще сотэ с арахисом.

– Ты что, с таким потрясающим мужчиной говорила только о еде? – изумилась подруга.

– Еда – великолепная тема для беседы, – весело ответила Селма. – У каждого на этот счет есть свои мысли. И не смейся – с достаточной долей достоверности можно определить характер человека по его гастрономическим вкусам. Я уже как-то писала об этом и считаю, что читатели должны быть мне благодарны за подобную подсказку.

– И что же ты узнала о нашем красавце, применив свою теорию? – Зарема была полна скепсиса.

– Он всеяден, ему нравится все, – небрежно бросила Селма, ничуть не солгав. – Это говорит о том, что он – предприимчивый делец, сохраняющий довольно отсталые взгляды.

– А как у него обстоят дела по сердечной части? – Голубые глаза подруги лукаво заблестели. – Он романтик?

– О, на него находят романтические настроения. Любит дарить цветы, шоколад, драгоценности. – И это тоже правда. Можно еще добавить: иногда роскошные кулинарные книги и всякие необычные безделушки.

– Ммм. А как насчет любовных писем и стихов? Или, скажем, пылких телефонных разговоров? – Зарема понизила голос. – Мне очень нравятся страстные беседы с невидимым собеседником.

У Селмы защемило сердце. Мало ли что кому нравится!

– Никаких звонков по телефону.

– Предполагаю, как любовник он должен быть на высоте, – заявила девушка, не ведая о том, как болезненно реагирует подруга на ее слова. Меньше всего хотелось думать сейчас о том, каков Адам в постели.

– Послушай, – бывшая миссис Симмонс начала терять терпение, – есть пределы того, что можно узнать о человеке по его отношению к гастрономическим изыскам. Если тебя так интересует этот мужчина, то познакомься с ним, занимайся с ним любовью и выясняй сама все, что тебя интересует.

Господи! – в панике одернула себя Селма. Что я несу?

Сбитая с толку, Зарема растерянно произнесла:

– Что это ты так бросаешься на людей?

– Да не бросаюсь я…

– Посмотрела бы на себя со стороны… Я задавала тебе все эти дурацкие вопросы шутки ради.

– Извини меня, – промолвила Селма.

Зарема помолчала минуту, а затем добавила:

– Если тебя интересует этот красавец, то я не буду даже смотреть в его сторону.

– Он меня совсем не интересует. Можешь забрать его себе. – Селма заставила себя улыбнуться. – Может, твоя мама пригласит его на обед? Он любит домашнюю кухню, о чем не преминул сообщить.

На лице Заремы отразилось замешательство, которое быстро сменилось радостной догадкой.

– Ты знакома с этим человеком, не так ли?

– Нет, я только придумала, что знаю его.

Ей был двадцать один год, когда они познакомились. В то время Адам работал в Агентстве международного развития вместе с Грингером, который очень высоко ценил молодого коллегу. Оценила по достоинству привлекательного мужчину и она, а вернее сказать, влюбилась без памяти. Дни, которые последовали за вечером знакомства, остались в памяти как стремительный водоворот любви и страсти.

Она влюблялась и до этого, но то, что девушка испытывала с Адамом, не шло ни в какое сравнение с предыдущими увлечениями. Наконец-то к ней пришла настоящая любовь.

Через месяц состоялась свадьба.

Какое-то время подруги ехали молча. Селма смотрела в окно автомобиля на проплывавшие мимо дома и прохожих. Красиво здесь, ничего не скажешь. С высокими современными зданиями соседствовали стройные мечети, приземистые пагоды и вычурные дома викторианской эпохи. Улицы утопали в пышной зелени.

– Ты завтракала сегодня? – спросила Зарема.

– Нет, не хотела портить себе аппетит, – ответила приятельница.

Да уж, не стоило наедаться, когда едешь на рынок, где придется дегустировать вкусные кушанья. Раз в проекте статья о местных продуктах и блюдах, необходимо для начала самой ознакомиться с особенностями экзотической кухни. Здешние базары просто ломились от всевозможных диковинных вкусностей. День обещал быть интересным.

Уставшая, полная впечатлений Селма возвращалась домой на такси, когда на улице уже начало смеркаться. Освещенные минареты красиво выделялись на фоне темного ночного неба, напоминая иллюстрацию из «Тысячи и одной ночи». Несмотря на усталость, настроение было приподнятым. Много интересного удалось увидеть. Много вкусного попробовать. Материал для статьи собран.

Большие ворота были открыты, и такси бесшумно проехало по аллее к главному входу дома. Она вышла из машины, расплатилась с водителем и поднялась по ступенькам открытой веранды. Ночной сторож мирно спал на своем тюфяке и даже не шевельнулся, когда молодая женщина открывала дверь.

В доме тихо. Отец улетел в Малайзию и должен вернуться только завтра. Без него здесь совсем пусто и одиноко. Включив настольные лампы в гостиной, Селма бросила сумочку и блокнот на диван. Надо еще немного поработать сегодня над своими записями, перед тем как лечь спать. Но сначала – душ.

Быстро прошла через холл в свою спальню, открыла дверь, включила свет и остолбенела. В комнате настоящий разгром: все ящики вынуты, одежда разбросана по полу. Двери в сад широко распахнуты, и белые кружевные занавески трепещут на ветру.

Такого в ее жизни еще не было. Какое-то время Селма стояла не двигаясь, словно приросла к полу.

Грабители! – было первой мыслью. Неужели украдены деньги, драгоценности? Бриллиантовое колье мамы! О Господи, только не это! Фамильное ожерелье передавалось от матери к дочери уже в течение нескольких поколений… Селма бросилась к туалетному столику, нашла шкатулку, обтянутую бархатом, и вытряхнула ее содержимое. Слава Богу, колье на месте. Селма облегченно вздохнула.

Значит, не грабители? Но что же тогда искали здесь злоумышленники? Что им надо было в ее комнате? Ноги дрожали от страха, когда женщина осматривала свою спальню, пытаясь найти ключ к разгадке.

Что-то нужно предпринять… Но что? Позвонить кому-то? Вызвать полицию?.. Схватила трубку телефона. Гудков не было. Телефон не работал.

Боже, как страшно! А тут еще она почувствовала легкое движение за спиной. Резко обернулась, но в тот же момент сильные руки подняли ее и понесли…