Текст книги "Импровизация"

Автор книги: Мэри Портман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава 2

Долли наконец ушла с кухни и вернулась в гостиную. Подняв валявшийся на полу листочек салата-латука, она небрежно бросила его в верхнюю тарелку, стопка которых стояла на подносе.

– О’кей. Приступим.

Дружный вздох, раздавшийся после этих слов, едва не заглушил звуки «технопопа», доносившиеся из прикрепленных к стене стереоколонок. Долли подошла к пульту и уменьшила громкость. Она терпеть не могла перекрикивать музыку и недовольные голоса девяти человек.

«Трах-бах» сменилось вполне терпимым «бум-бум», но зато протесты стали еще громче.

Долли пропустила их мимо ушей. Она к этому привыкла.

– Честное слово, уже поздно. Давайте подождем следующего уик-энда.

– Эй, я еще не закончил есть!

– А кармы ты не боишься? Вдруг к нам сегодня явится ангел смерти?

Долли с ходу отмела возражения. Сначала она ответила Питу Спрингфилду.

– О следующем уик-энде не может быть и речи. Меня поджимает время. Если не веришь, спроси у Сесили. – Потом пришел черед несносного обжоры Майкла Адамса. – Ты можешь есть и играть. Одно другому не мешает. – И наконец настала очередь Чарли Лоуренса. – Ангел смерти является только после полуночи. А к тому времени игра закончится. – Чтобы усмирить Джонни Хэвиленда, хватило одного взгляда. Тем более что бедняга еще не оправился от атаки Сабины.

Но оставался пятый мужчина. Алекс Кэррингтон Третий, эсквайр. Тот самый незваный гость, которого Долли всеми силами избегала.

Она не знала, зачем Майкл его привел. И почему Алекс решил остаться. Тот, кто приходит к Долли и Лиззи в день игры, автоматически становится ее участником. Это известно с давних пор.

Долли много раз пыталась представить себе, что Алекс Кэррингтон участвует в ее игре, но все старания оставались тщетными. Он слишком чопорный. Слишком замкнутый. Слишком… замороженный.

Сейчас Алекс сидит в огромном кресле с обивкой в желто-красную клетку. Поза его небрежна и отрешенна; похоже, мысленно он далеко отсюда. Наверно, вспоминает один из тех случаев, когда ему бросали вызов.

Долли довольно хмыкнула. Алекс еще не представляет, что его ждет. Сегодня он научится уважать Игру и уйдет отсюда с петлей на шее.

Субботний вечер. Самое подходящее время для приема. Алекс надел крахмальную белую рубашку и дорогой шелковый галстук. Как ни странно, он его не снял. И даже не распустил узел.

На нем были хорошо отутюженные брюки из темно-серой шерсти и сверкающие черные кожаные туфли. Сегодня вечером этот пижон снова надел очки, тонкая серебристая оправа которых подчеркивала неправдоподобно зеленый оттенок его глаз.

Долли состроила недовольную гримасу. Не слишком удачное начало. Зачем она обращает внимание на такие мелочи? Алекс всего лишь рядовой участник игры, успех которой зависит от всех.

– Ну что, Долли? – Лиззи отвела подругу в сторону, пользуясь тем, что никто не обращает на них внимания. – В воздухе пахнет грозой. Если ты сейчас изложишь им свою идею, публика тут же разбежится.

– Да, я заметила. – Гром мог грянуть в любую минуту. Обидно…

Лиззи свела брови на переносице, откупорила бутылку и задумчиво сказала:

– Нужно как-то привлечь их внимание. Я вот что подумала… Может, сыграть в жмурки?

До сих пор этот способ неизменно оправдывал себя. Правда, многое зависело от публики.

– Знаешь, Лиззи, ты права. – Долли подтолкнула подругу к остальным гостям, которым хотелось не слушать хозяйку, а дремать, переваривая пищу, или пить пиво.

Лиззи хлопнула в ладоши.

– О'кей, банда! Прежде чем Долли будет проверять на нас свою новую игру, немного разогреемся. Сыграем в знаменитый вариант «бутылочки», известный под названием «Кручение Грэхем»!

Пока Долли пыталась исполнить изящный пируэт на носке, Лиззи нахмурилась и похлопала себя по воображаемым карманам.

– Слушай, Долли, а из чего сделать повязку?

Долли резко остановилась и начала осматривать комнату. Она совсем было решила позаимствовать у Алекса шелковый галстук, но потом передумала. А вдруг впоследствии придется воспользоваться этим галстуком как удавкой?

– Ладно, как-нибудь выйдем из положения. Я закрою глаза руками.

Естественно, эти слова вызвали недовольство мужской половины компании.

– Это нечестно!

– Как мы узнаем, что ты не подсматриваешь?

– Ты что, за дураков нас держишь?

Посмотрев сквозь растопыренные пальцы на Чарли и Пита, Долли повернулась к Джонни. Бедняга, у которого от обжорства разболелся живот, раскинулся на двух – из трех – диванных подушках.

– Следи за мной, Джонни. В противном случае может случиться несчастье и я приземлюсь к тебе на колени. Прямо на твоих креветок.

Джонни насупился.

– Смотря что называть креветками…

– Балбес, я говорю о моллюсках!

– Ну, спасибо тебе. Час от часу не легче. То креветка, то моллюск…

– Подушку, пожалуйста, – сказала Долли, обращаясь к Сесили Стоун, которая уютно устроилась в уголке дивана, посреди покрывал и валиков.

Сесили выбрала подушку в форме золотой рыбки и хотела передать ее Долли, но передумала. Вместо этого она встала и начала метать подушку за подушкой в несносного Джонни Хэвиленда.

Сабина Причард и Памела Хенсфорд дружно заулюлюкали, затем вскочили и присоединились к подруге. Вскоре из-под кучи подушек торчали только ступни, колени и одна рука несчастного страдальца. Вытянув эту руку, он изловчился схватить Сесили за задний карман длинной узкой джинсовой юбки и дернуть.

Сесили взвизгнула и упала к нему на колени. Тем временем Майкл снова включил музыку. Зазвучала пряная, сексуальная мелодия. Сесили быстро соскочила с истошно завопившего Джонни.

Лиззи обернулась к Долли и спросила:

– Кто пригласил сюда этого недоумка?

Долли только закатила глаза.

– Люди, внимание! – Лиззи снова громко хлопнула в ладоши. – Сейчас наша местная паучиха начнет плести свои смертельные сети. Одному из вас придется проверить свой инстинкт самосохранения. Ну, держитесь, мальчики! Алекс, вы у нас новенький и еще не знакомы с правилами игры. Ничего, не отчаивайтесь. От вас требуется только одно: сопротивляться ее требованиям.

– Это очень легко, – ответил тот, кто испортил Долли весь вечер.

Долли намеренно пропустила оскорбление мимо ушей. Пусть порадуется перед смертью. В конечном счете победа останется за ней.

– Тем из вас, кто мечтает как можно скорее улизнуть отсюда, советую не торопиться. Мы придумали способ, который заставит вас сидеть на местах до самого конца. – Заявление Лиззи достигло своей цели. Публика встрепенулась и прислушалась. – Слово предоставляется нашему главному редактору Сесили Стоун.

Сесили, всегда стремившаяся быть совершенством, поправила растрепавшиеся волосы, разгладила джинсовую юбку и шелковую блузку винного цвета, громко откашлялась и сделала сенсационное заявление:

– Примерно неделю назад Долли предупредила меня, что эта игра будет сложнее предыдущих. Поэтому я решила поощрить участников.

– Поощрить? – Джонни подложил под голову огромный бархатный валик и на всякий случай прикрыл пах руками. – Иными словами, дать нам взятку?

– Взятку, премию, компенсацию, приз. Можешь называть это как хочешь. Так что навостри уши. Имеет смысл. Ей-Богу, не прогадаешь.

– Черт побери, помолчи, Хэвиленд! – Пит весело заулюлюкал, испустил пронзительный свист, затем подмигнул и знаком предложил Сесили продолжить речь.

Удостоверившись, что больше никто прерывать ее не собирается, Сесили произнесла:

– Весь приз достанется победителю. Мой отец, которого многие из вас знают, сделал мне предложение. Честно говоря, мне следовало бы от него отказаться. Но я решила этого не делать.

Долли с замиранием сердца ждала реакции собравшихся. Предчувствие ее не обмануло. Знавшие Гаррисона Стоуна лично были заинтригованы и не скрывали этого. А не знавшие хотели понять, какое отношение к игре может иметь миллионер, наживший состояние с помощью рискованных операций на бирже.

– Гаррисон собирается платить нам за участие в игре? – предположил Майкл Адамс, перебиравший компакт-диски Долли.

– Нет, – ответила Сесили. – Но он продает свою яхту и на неделю отдает ее в мое распоряжение. Со всей командой. А я хочу на неделю дать ее взаймы победителю сегодняшней игры. Тот сам выберет место назначения и сможет пригласить столько гостей, сколько выдержит яхта.

Майкл зааплодировал.

– Отлично, Сесили!

– О Боже! Ты что, шутишь? – Памела широко раскрыла глаза.

Долли, не ожидавшая ничего подобного, наклонилась к подруге и поцеловала ее в щеку. Увидев ответную улыбку, она обняла Сесили за плечи и прошептала:

– Не нужно было…

Сесили прижалась лбом к ее лбу и стиснула подругу в объятиях.

– Еще как нужно. Сама знаешь, каково иметь дело с Гаррисоном.

Долли хотела сказать еще что-то, но поняла, что время для этого неподходящее. Она еще раз клюнула Сесили в щеку и обратилась к остальным:

– Эй, люди! Если вы не будете меня слушаться, никто никуда не поплывет. – Она показала Майклу на музыкальный центр, и тот добавил звук. – Лиззи, давай…

Лиззи взяла Долли за плечи, дождалась, когда та закроет глаза, и несколько раз повернула ее вокруг оси.

Не успев придумать, о чем попросить Алекса после остановки, Долли закружилась по часовой стрелке, едва не потеряв равновесия, но все же устояла на ногах.

Все. Момент настал.

Она сделала глубокий вдох, вздернула подбородок, провела руками по волосам и облизала губы. Затем представила себе, что надела лифчик, так и не успевший высохнуть, и посмотрела Алексу Кэррингтону прямо в глаза.

Это было ошибкой. Ошибкой, имевшей роковые последствия.

Она совсем забыла про его глаза. Они видели гораздо больше, чем следовало видеть почти незнакомому человеку. Именно то, что ей хотелось скрыть.

С каждым мгновением ее сердце билось сильнее.

Кровь заструилась по жилам, и тело Долли охватило пламя. То, что Алекс не отводил взгляда, возбуждало ее еще сильнее. Она была готова поклясться, что из ее ноздрей валит дым.

И тут ее осенило. Она хочет видеть его улыбку. Хочет заставить его улыбнуться. Доказать, что у нее есть сила воли и женское коварство. Эта мысль подлила масла в огонь ее фантазий.

Долли сделала несколько шагов, встала между разведенными коленями Алекса, наклонилась и положила ладони на подлокотники кресла. При этом кончики ее пальцев коснулись его предплечий.

Он неторопливо поднял руку и снял очки.

Она коснулась пальцем его щеки.

– Я хочу, чтобы вы кое-что сделали для меня.

Алекс поднял бровь. На заднем плане чья-то рука зажала рот возмутителю спокойствия Джонни, собиравшемуся отпустить ядовитую реплику.

Долли же набралась храбрости и села к Алексу на колени.

– Я хочу, чтобы вы улыбнулись. Алекс Кэррингтон, вы можете сделать это? Можете улыбнуться мне?

Она немного поерзала, устраиваясь поудобнее, перекинула ноги через подлокотник и обвила рукой его тугие широкие плечи.

Теплый мужской запах заставил Долли теснее прильнуть к телу Алекса, и она почувствовала нечто такое, чего до сих пор не испытывала никогда.

К ее ягодицам прижимались твердые ляжки. Живот, с которым соприкасалось ее бедро, тоже был твердым. Как и мускулистое плечо, на котором лежала ее рука. А широкая ладонь, касавшаяся ее лопаток, была воплощением мужской силы.

Обольстительно раздвинув губы, она провела указательным пальцем по щеке Алекса и вздрогнула от прикосновения пробивавшейся щетины. Затем ее палец спустился к воротнику и ослабил узел галстука.

– Ну же, Алекс… Я знаю, что вы умеете улыбаться. Во всяком случае, у вас есть все нужные для этого мышцы. – Она расстегнула верхнюю пуговицу рубашки и кончиком пальца погладила его ключицу.

Ответа не последовало. Ни намека на реакцию. Не обращая внимания на недовольный ропот публики, она прошептала ему на ухо:

– Я облегчу вам задачу. Достаточно приподнять уголок рта – и все будет кончено.

Долли заглянула ему в лицо, ожидая быстрой капитуляции. Но Алекс оказался стоиком. Она потерпела сокрушительное поражение.

Вспомнив уроки Сабины, Долли надула губы, слегка прикоснулась пальцем ко рту Алекса и попыталась приподнять его уголок.

Никакой реакции. Чуть не плача, Долли пустила в ход свое последнее оружие. Она легко погладила кончиками пальцев его плотно сжатый рот; при этом ее собственные губы находились лишь в нескольких сантиметрах от решительно сжатого рта Алекса.

– Всего одна улыбка. Пожалуйста…

И это случилось. Сначала она ощутила едва заметное движение. Он изменил позу. Затем в его глазах вспыхнуло пламя, а мышцы, к которым прикасались ее ягодицы, стали еще тверже.

Долли одолевали противоречивые чувства. Ей хотелось вскочить и положить конец неловкой ситуации. Но внутренний голос приказывал воспользоваться моментом и продолжить исследование.

Она сидела неподвижно и наслаждалась близостью мужского тела, часть которого так возбуждающе прижималась к ее бедрам.

Алекс взял Долли за запястье и отвел руку, все еще лежавшую на его губах.

Долли захлопала пушистыми ресницами и улыбнулась. Эта улыбка предназначалась только одному Алексу. Пусть знает, что она не жаждет его крови. Все кончится хорошо.

И чудо свершилось. Алекс улыбнулся.

Это была не усмешка, бесстрастная или издевательская, а улыбка от уха до уха, от которой начинает бешено биться сердце. Но это было еще не самое худшее. Худшее произошло позже. Когда Долли была уже готова спрыгнуть с кресла, он обхватил ладонью ее затылок.

И поцеловал.

О Боже, оказывается, этот мужчина умеет не только улыбаться, но и целовать… У его губ был дымный вкус барбекю, горьковатый вкус пива и головокружительный вкус мужского желания. Долли тут же ощутила мучительный голод. Тем временем Алекс коснулся ее губ кончиком языка, а потом жадно прильнул к ним.

Этот поцелуй на публике должен был доказать, что победа осталась за ним. Разум приказывал Долли продолжать борьбу, но тело уже сдалось.

Низ живота свело сладкой болью. Ах как хорошо могло бы быть им вместе… Но, увы, этого не случится. Только через ее труп!

Она скорчила гримасу и прервала поцелуй. Публика радостно заулюлюкала, засвистела и захлопала в ладоши. Долли слегка отстранилась и посмотрела Алексу в глаза.

Его порозовевшие губы продолжали улыбаться. Но глаза метали искры, которые напоминали не столько праздничный фейерверк, сколько орудийный залп.

Нет уж, нет уж… В конце концов, инициатива принадлежала не ей. Да, конечно, она соблазняла Алекса и признавала это. Но возлагать всю вину только на нее было бы нечестно.

Долли нахмурилась, пригладила волосы и негромко сказала:

– Похоже, я победила.

Алекс хмыкнул. Этот звук, возникший в его груди, прошел через кости, мышцы и проник в тело Долли.

– Победили? Вы что, шутите?

Гм… Она этого не ждала.

– С чего вы взяли, что я шучу? Я получила то, чего хотела, правда? Вы улыбнулись.

– Нет. Вы получили только то, чего хотел я, – гордо ответил Алекс.

Ах вот как? Ну, эсквайр, погоди!

– И чего же вы хотели?

– А разве не ясно?

Долли слегка вздрогнула. Давление снизу было красноречивее всяких слов.

– Да, конечно. Яснее ясного. – Долли дождалась, что его пылающие глаза приняли насмешливое и самодовольное выражение. Нет, она не позволит, чтобы последнее слово вновь осталось за этим самоуверенным наглым бонвиваном. Каким бы сильным ни было ее физическое влечение. Долли толкнула Алекса в грудь и резко соскочила со своего жаркого насеста. – Ясно-то ясно, но это нельзя считать… тем вызовом, о котором мы с вами говорили в прошлый раз. К сожалению, это меня не интересует.

На тонком лице Алекса отразились сначала недоверие, потом жгучая досада и, наконец, невольное уважение.

Долли поспешно отвернулась, боясь испортить миг своего торжества.

Ибо в этот момент Долли посетила предательская мысль: ее маленький триумф ничего не стоит. Потому что она обокрала саму себя.

Когда Алекс Кэррингтон очнулся, гости доели все, что было на столе, и продолжили неторопливую беседу. Маленькая дрянь! Ну, это ей даром не пройдет! Такого афронта он не терпел с ранней юности.

Самое любопытное, что Долли Грэхем совсем не в его вкусе. Маленькая, худенькая… Девчонка девчонкой. Даром что ей уже двадцать пять. Видимо, в данном случае сработало подсознание. Алекс не привык к таким женщинам, и его манила неизвестность.

Ее лицо обрамляли непокорные кудри цвета темной карамели. В прошлом году, когда они познакомились в редакции «Девичьего счастья», Алекс решил, что она добивается таких локонов с помощью бигуди.

Но сегодня он понял, что ошибался. Все в этой женщине было натуральным. В том числе и ясные золотистые глаза. Он не ожидал этого. Не ожидал, что Долли окажется такой простодушной и непринужденной.

Она весит не больше, чем дыня-канталупа. Но и этого небольшого давления на его… э-э… бедра оказалось достаточно, чтобы возбудиться. Давления и очертаний ее губ. Она умеет целоваться. Алекс тут же представил себе звук расстегиваемой молнии, прикосновение ее губ, языка, грудей, бедер и всего остального…

Интересно, что было бы, если бы она не вырвалась? Едва ли он сумел бы справиться со своими руками. Им отчаянно хотелось изучать это нежное тело.

Алекс открыл бутылку «Короны» и жадно припал к горлышку. Не следовало приходить сюда. Он провел день, осматривая дома, которые перестраивала архитектурная фирма Майкла. Времени на это ушло больше, чем было запланировано, и, когда Майкл предложил отправиться на вечеринку с вкусным угощением, голодный и усталый Алекс согласился. В конце концов, почему бы и нет?

Конечно, можно было поехать домой. Но машина Алекса осталась у офиса Майкла, а брать такси только для того, чтобы разогреть остатки вчерашнего китайского блюда или заказать на дом новое, не имело смысла. Обычно он быстро расставался с приятелями по бейсбольной команде, но почему бы не сделать исключение из правила?

Опорожнив бутылку, он расположился напротив кухни, откинулся на высокий зеленый валик и стал незаметно наблюдать за Долли.

Занятая им позиция позволила ему подслушать разговор Долли с Лиззи и понять, что его приход нарушил планы хозяйки. Может быть, уехать?

Он вытащил мобильник и уже хотел вызвать такси, но внезапно понял, что Долли старательно избегает его. Когда он случайно коснулся ее, протянув руку за бутылкой, Долли напряглась всем телом, а потом быстро ушла готовиться к игре, видимо бывшей главной целью этого сборища.

Странное поведение для женщины, которая не готова ответить на его вызов.

– Не переживай, старик. Эта Долли Грэхем всегда выигрывает.

Алекс быстро покосился на Майкла, а затем продолжил наблюдение. Интересно, почему все так уверены, что она выиграла?

– У тебя она тоже выигрывала?

– Выигрывала. Правда, тогда речь шла не об улыбке. Она убедила меня, что у моего лица вьется москит. Ее задача заключалась в том, чтобы заставить меня почесать кончик носа. Когда она закончила, я чесался так, что чуть не выцарапал себе глаз.

Алекс негромко хмыкнул.

– Она что, гипнотизер?

Майкл сунул руки в карманы брюк и кивнул.

– Да. Только этого никто не замечает, пока она не сядет к тебе на колени. Ну, сам понимаешь…

О да, это он понимает. Даже слишком хорошо. Алекс откашлялся.

– Слушай, все было замечательно, но у меня накопилась куча дел. Думаю, пора рвать когти.

– Напрасно. Если ты покрутишься здесь, то получишь шанс отплатить Долли той же монетой.

– А разве я еще не сделал этого?

Майкл засмеялся и прислонился плечом к зеленой подушке.

– По-моему, нет. Но, должен сказать, ты первый, кому удалось заставить ее замолчать с помощью губ.

– Угу, – лаконично ответил Алекс. Он не желал делиться с Майклом воспоминаниями о вкусе губ и языка Долли, о ее острых зубках и теплом теле, уютно устроившемся на его коленях.

– Лиззи встревожилась. Она никогда не видела, чтобы Долли кого-то так целовала.

– Как «так»? – рассеянно спросил Алекс и тут же пожалел об этом.

– Старик, она выглядела так, словно хотела съесть тебя с потрохами. – Майкл выгнул бровь и похотливо улыбнулся. – И не могла остановиться.

– Угу. – На этот раз односложный ответ был вызван досадой, причины которой Алекс не понимал. Они целовались на глазах у всех. Майкл был свидетелем этого. И имел полное право на любопытство.

Иными словами, этот поцелуй был абсолютно невинным и не имел никакого значения. Но Алексу почему-то не хотелось, чтобы к нему лезли в душу.

Хотя говорить в общем-то не о чем. Поцелуй являлся частью игры.

– Я и сам не видел, чтобы Долли так размякала. – Майкл покачал головой. – Похоже, это серьезно.

Серьезно? Гм…

Бутылка опустела. Алексу требовалось принять решение. Остаться или уехать? Как быть? Он посмотрел на Долли. Та резвилась как ребенок и, судя по всему, рассказывала Лиззи и Сесили что-то смешное.

– Да нет, она слишком молода для серьезных дел, – Алекс не желал продолжать этот разговор.

– Думаю, в этом и заключается проблема.

– В ее внешности? – Алекс нахмурился. Еще вчера он мог бы согласиться с Майклом. Но сегодня… Сегодня он так не думает. Долли предстала перед ним в новом свете. Возможно, раньше он просто не замечал этого, потому что всегда больше обращал внимание на форму, а не на содержание.

– Нет, старик. Не во внешности. Хотя… Гм… Пожалуй, ты прав. – Майкл пожал плечами. – Конечно, она хорошенькая, но выглядит лет на восемнадцать.

Алекс кивнул и тут же простил себе эту невольную ложь. Да, он заглянул в глаза ребенка, но увидел там то, что было таким же древним, как сады Эдема, таким же искусительным, как Змий, и таким же зрелым, как запретный плод. Страсть. Прямую и откровенную.

Он принял решение. Уезжать не следует.

Во всяком случае, пока.