Текст книги "Песня любви"

Автор книги: Мэри Макгиннес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

Глава 5

Тесса с грустью посмотрела на пустой пакетик из-под растворимого кофе и, вздохнув, добавила его к уже солидной кучке таких же пакетиков на столе. Она кинула взгляд на часы, постучав по циферблату пальцем, словно могла заставить время идти быстрее. С тех пор как она последний раз смотрела на часы, прошло, оказывается, всего десять минут.

Тесса еще раз окинула взглядом пустой коридор. После трех часов напряженного ожидания в одиночестве она, казалось, была бы сейчас рада любому собеседнику – будь то восторженная мамаша, самозабвенно расписывающая успехи своего вундеркинда, футбольный фанат, занудно перечисляющий, кто и на какой минуте забил гол, или приверженец какой-нибудь экзотической секты, задавшийся целью обратить ее в свою веру. Даже присутствие свирепо молчащего охранника, который бы вдруг заговорил и запретил ей пить кофе, и то украсил бы ее одиночество.

Тесса подошла к зеркалу. На нее глянуло нечто ей малознакомое – потрепанный вид, круги под глазами… Знала бы она – лучше бы поспала эти три часа. Но нервы были слишком напряжены, чтобы явился сон. Не говоря уже о немереном количестве кофе…

Она чувствовала себя усталой и возбужденной одновременно – самое дурацкое состояние, не пожелаешь и врагу… Это состояние заставляло ее нервно барабанить пальцами по столу, по сотому разу листать валявшиеся на столе старые журналы и строить пирамиды из пластиковых кофейных чашек.

Флосси упросила Сэма быть рядом с ней во время операции, и он согласился, хотя и не мог принимать в ней активное участие. Тесса могла себе представить, как тяжело ему было ограничиваться ролью пассивного наблюдателя.

Она оторвалась от зеркала и в который раз окинула взглядом пустой коридор. Взглянула на телевизор под потолком – тот давно погас, и на стекле пустого экрана отражался все тот же коридор, посмотрела на кофеварку – в ней еще оставалось немного кофе… Она решила было пройти в свой кабинет, заняться бумагами, но вспомнила, что ее ключи у Сэма. Впрочем, она все равно не смогла бы сосредоточиться на бумагах – мысли заняты совсем не тем…

Она вернулась на свое место и села, закрыв глаза руками, пытаясь прогнать не столько тупую головную боль, сколько неотступный образ Флосси под колесом ее фургона. Плохо, что из-за нее Флосси получила перелом лодыжки, но по сравнению с тромбом в мозгу… Что будет с Флосси? Не превратится ли после этого бойкая, жизнерадостная старушка в живой труп? Сможет ли она после операции говорить, читать, обслуживать себя? Вопросы были бесконечными, ответы неясными.

Тесса вдруг почувствовала чью-то руку на своем плече. Словно очнувшись, она открыла глаза, и взгляд ее встретился с усталым взглядом Сэма.

– С бабушкой все в порядке, – произнес он, опережая ее вопрос. – Подвиньтесь, пожалуйста.

Тесса покорно подвинулась, и Сэм сел рядом с ней. Он скинул туфли, вытянул ноги, сцепил руки за головой и закрыл глаза.

Тесса сдвинулась на самый край кушетки, выжидающе глядя на Сэма. Тот молчал. Прошло несколько минут.

– Ну как? – выдохнула Тесса, не в силах дальше пребывать в неведении.

Сэм приоткрыл один глаз.

– Что «ну как»? Я же сказал, с бабулей все в порядке! – Его глаз снова закрылся.

– Что значит все в порядке? – Тесса схватила его за руку. – Я здесь уже три часа сижу как на иголках! Я хочу знать подробности! Что с Флосси, что сделали врачи, как она будет чувствовать себя потом?

– Ах да, вы же не знаете… – Сэм открыл оба глаза и посмотрел на нее. – Тромб, как обнаружилось, не имеет никакого отношения к сегодняшней травме.

– Не имеет?

– Нет. Можно даже сказать, что вы спасли моей бабушке жизнь. Если бы вы на нее не наехали, ее бы не стали проверять… Я, конечно, не говорю, что нужно было на нее наезжать…

– Сэм! – До Тессы лишь теперь дошел смысл его слов. – Неужели Флосси грозила такая опасность?

– Все могло быть… Слава Богу, что она попала в первоклассную больницу, где все по последнему слову медицины…

«Куда же она еще могла попасть?» – чуть было не вырвалось у Тессы, но она вовремя прикусила язык.

– Да, слава Богу, что она оказалась здесь. Наступила долгая пауза.

– Пойдемте, – произнесла она, – я отвезу вас домой. – М-м… Видите ли, я решил не ехать домой. Лучше останусь приглядывать за бабулей. К тому же, если вы отвезете меня, вам придется потом ехать к себе домой одной… – Сэм нова закрыл глаза. На лбу его залегла глубокая складка, словно беспокойство не покидало его даже тогда, когда он дремал. – На дворе глубокая ночь, ехать одной небезопасно… Лучше поступим так: я отвезу вас домой, потом вернусь сюда, еще раз проведаю бабулю, потом…

– Никаких «потом»! Вы слишком устали. Я бы не разрешила вам даже возвращаться пешком, не то что на этом вашем мотоцикле… А что до Флосси, будьте уверены, без присмотра она здесь не останется.

– Все равно я за нее побаиваюсь…

– Перестаньте, Сэм. Сами же сказали, что с ней все в порядке. Мой вам совет: перестаньте изображать из себя супермена и поспите хотя бы пару часов. А то, не дай Бог, завтра на операции кого-нибудь чикнете не там.

Бедняга и впрямь выглядел очень усталым, и Тессе вдруг захотелось разгладить напряженные складки на его лбу, морщинки у губ, вернуть улыбку, от одного воспоминания о которой замирало сердце… Она стала вспоминать технику массажа, которой когда-то учила ее бабушка… Сэм открыл глаза и повернулся к ней:

– Вот что. Сейчас я еще раз взгляну на бабушку, а потом пойду в свой кабинет и прикорну на кушетке…

– Мудрое решение, – одобрительно кивнула Тесса.

– Но только если вы тоже останетесь.

Ночь с Сэмом… В полном одиночестве, только он и она… От этой мысли у Тессы что-то замерло внутри… С губ уже готово было сорваться «да». Вот только кабинет Сэма был местом, менее всего располагающим к интиму. Голые кафельные стены, врачебная кушетка… И все же там можно было не бояться ничего – кроме самого Сэма… Что могло выйти из этой авантюры?

Тесса собрала остатки здравого смысла и помотала головой:

– Нет, Сэм. Я должна вернуться домой хотя бы для того, чтобы переодеться. Наутро я приглашена на завтрак к доктору Фаулеру… Буду пытаться склонить его проголосовать за ассигнования на музтерапию. А для этого, согласитесь, надо быть одетой в нечто более солидное, чем футболка с Микки-Маусом.

– В таком случае советую вам надеть ваш домашним халатик. Доктор Фаулср, едва увидит вас, сразу же будет готов на все.

– Неужели старый банный халат и впрямь столь неотразим?

– Да, если он надет на вас.

«Надо прекратить эти шуточки, – подумала она. – А то они могут завести бог знает куда…»

– Хватит заниматься ерундой, доктор Колдуэлл, – решительно произнесла она. – Я еду домой. И не надо меня провожать.

– Ну и упрямы же вы! – проворчал Сэм.

– Интересный комментарий. Особенно если учесть, что он исходит от человека, чье представление о компромиссе – «будем разумны и поступим по-моему».

Сэм натянуто улыбнулся:

– Как бы там ни было, но разумнее всего переночевать вам здесь. А домой, если уж это так необходимо, можете заскочить и утром…

Тесса мотнула головой и нетерпеливо щелкнула пальцами.

– И не подумаю! Отдайте мои ключи! Сэм похлопал себя по карманам:

– Кажется, я забыл ключи в кабинете. Одну минуту, я принесу…

– Я пойду с вами. А то еще упадете и заснете где-нибудь по дороге.

Сэм заставил себя подняться с кушетки.

– Тогда уж заглянем к Флосси, – произнес он. – Ее палата как раз по пути.

– Да, пожалуй. И мне будет спокойнее на душе.

Она вскочила, словно перед этим не чувствовала себя совершенно разбитой, и процокала на своих каблучках мимо не успевшего опомниться Сэма.

– Пойдемте пешком, – бросила она через плечо, – не стоит вызывать лифт ради одного этажа.

Не дожидаясь ответа, она распахнула дверь, ведущую на лестницу, и столь же энергично зацокала по ступенькам.

Голова шла кругом. Сэм Колдуэлл и Тесса Маркленд! Сама мысль казалась совершенно безумной. Небо и земля не столь разнятся между собой… Их сближает только Флосси…

Очутившись у двери в палату, Тесса обернулась, абсолютно уверенная, что Сэм следует за ней. Однако Сэма нигде не было. Она наклонилась в колодец лестничного пролета:

– Сэм!

– Я здесь!

Это был голос Сэма. Но, черт возьми, как он оказался там?

Она открыла дверь. Сэм уже стоял у входа в палату.

– Все-таки поехали на лифте… Сэм нахмурился:

– Конечно. Я ужасно устал! Как, черт возьми, вам удается быть такой… легкой на подъем?

Тесса пожала плечами:

– Пока ждала, пила кофе…

– Поздравляю, – фыркнул Сэм. – Теперь, наверное не будете спать с неделю…

– Звучит обнадеживающе, – иронически улыбнулась Тесса.

– Для меня заглянуть к бабушке – минутное дело, – усмехнулся Сэм. – Так что подождите меня здесь. – Он исчез в палате.

Тесса прислонилась к стене, задумалась. Она прекрасно понимала: вечер еще не закончился и многое может измениться – в том числе и их отношения с Сэмом. Но когда именно это произошло? Тогда, когда, увидев его в палате Флосси, она поняла, что за мрачным «фасадом» этого человека скрывается вполне нормальное чувство юмора? Или тогда, когда он, несмотря на все ее протесты, все-таки зашел в ее дом? Нет, поспешила заверить себя Тесса, то, что он зашел в дом, – это всего лишь обычная… наглость Сэма. И все-таки приятно…

Слишком приятно. Нарушение ее главного правила: никогда не позволяй себе попадать в зависимость от мужчины…

А что, собственно, произошло? Да в общем-то ничего. Случайные обстоятельства свели ее с человеком. И от мнения этого человека зависела ее карьера. Вот она и пытается воспользоваться обстоятельствами…

Особого успеха, правда, пока не наблюдалось. Но, в конце концов, вечер еще не кончился… А неожиданная вспышка желания, поспешила уверить она себя, скоро забудется…

Эта мысль так развеселила ее, что она встретила Сэма ослепительной улыбкой – пусть даже совершенно неуместной.

– Ну как Флосси?

Сэм почесал в затылке и поморщился:

– В плане физического здоровья – все в порядке. Но в сознание пока не пришла.

– Прийти в сознание через несколько минут после операции на мозге?.. Вы полагаете, что это реально?

– Но ведь она моя бабушка!

Тесса пристально посмотрела на Сэма. И поняла, что тот скорее всего не шутит.

– Ну и самомнение у вас, доктор Колдуэлл!.. Пусть даже вы и хирург… Или вы всерьез уверены, что Флосси будет болтать с вами сразу же после операции только потому, что вы при ней присутствовали?

Взгляд Сэма просветил ее насквозь, словно рентген. И Тесса вдруг поняла, почему Сэма прозвали Соколиным Глазом.

– Я вправе ожидать этого. Здесь моя бабушка всегда отличалась феноменальным здоровьем. Чего нельзя сказать обо мне.

Сэм стоял как изваяние. Взгляд же был устремлен на дверь палаты.

– Извините… – Тессе вдруг стало жаль его. – Мне не следовало шутить… Мне понятны ваши чувства… – Она положила руку ему на плечо, но Сэм отбросил ее.

– Не беспокойтесь, – произнес он. – Просто я немного устал… – Сэм вдруг прислонился к стене и уставился куда-то в пространство. – Сказать по правде, я смертельно напуган… Бабушка – почти вся моя семья…

– Понимаю, – кивнула Тесса.

Она вдруг почувствовала, что проникается все большей симпатией к этому человеку… В конце концов, прошло не так уж много времени с тех пор, как умерла ее бабушка. А родственников – их не осталось…

– Я пойду за вашими ключами, – сказал Сэм. – Не хотите повидать бабушку? Правда, она пока не говорит…

– Непременно. Думаю, слышать-то она слышит… Сэм пожал плечами:

– Не уверен. Но все равно… мне пока надо переодеться. Я предупредил медперсонал, чтобы вас пропустили.

Сэм пристально посмотрел на Тесу.

– В ее палате постоянно дежурит медсестра, – добавил он.

– Чего и следовало ожидать, – фыркнула Тесса. – Бегите. Я пробуду у Флосси минут пять – десять. Встретимся здесь же.

Он снова посмотрел на Тессу. Как всегда, энергична. Словно сейчас три часа дня, а не три ночи. Сэм всегда гордился своей выдержкой, но теперь вынужден был признать, что до этой девушки ему далеко. Впрочем, нужно сделать скидку: эта ночь была для него не из легких.

Тесса скрылась в палате.

Взглянув на часы, Сэм сделал два вывода. Первый: неплохо бы выспаться. И второй: а вот если принять душ…

Забежав в душевую, Сэм быстро разделся и пустил воду. Провел ладонью по подбородку и подумал о том, что, возможно, имело бы смысл побриться.

«А впрочем, завтра побреюсь…» Он вдруг подумал: не испытает ли Тесса новый шок, увидев Флосси после операции? Вид – не для слабонервных… А может, лучше проводить эту красотку до стоянки? Может, усадить ее в фургон и вернуться к себе в кабинет, чтобы все-таки вздремнуть часок-другой?

Сэм встал под душ, с наслаждением подставляя усталые плечи под горячие струи. А перед глазами его «прокручивались» все те же картины – эпизоды уходящей ночи.

Да, не часто выпадает такое… Впрочем, работа у него нелегкая, решения приходится принимать ответственные, психическое напряжение огромное… Но он привык справляться…

Однако нет ничего хуже служебных романов. А эмоции… Он терпеть их не мог. Они непредсказуемы. Их нельзя увидеть, ощупать, взвесить, сосчитать, и законы логики здесь не работают.

А вот сегодня чего только ему не пришлось пережить: страх, злость, сочувствие, симпатию, нерешительность, любопытство, раздражение, удивление, усталость… Пробежать марафонскую дистанцию с пудовыми гирями на ногах, пожалуй, было бы гораздо проще.

А какой из всего этого извлечь урок? Никакого. И все же кое-чему он, пожалуй, научился. По крайней мере разобрался в своих чувствах. И сейчас не испытывал ничего, кроме раздражения. А раздражала его… Тесса.

Сэм взял с полки жидкое мыло, намылил плечи и грудь. Почему она не захотела его понять? Ведь он заботился лишь об одном – заботился о ее безопасности?

А ее отказы… Это звучало неубедительно. Да, он устал, но не настолько, чтобы не довести мотоцикл до ее дома и обратно. А ссылки на предстоящую деловую встречу с доктором Фаулером – глупейшая отговорка. Если уж ей так надо переодеться, то это минутное дело – можно заскочить домой и утром. И вообще, как бы она ни вырядилась, это ее все равно не спасет – такой человек, как Фаулер, в любом случае не выделит ни гроша на ее бредовую музыкальную терапию.

И все-таки… Почему она так рвалась домой? Уж не решила ли эта красотка, что он не прочь ее заполучить? Но ведь казалось бы, он не давал ей ни малейшего повода так думать. Да, он предложил ей переночевать в его кабинете, но, кажется, трудно представить себе место менее располагающее к интиму. К тому же после сегодняшней ночи у него вряд ли остались еще силы для любовных подвигов…

И тут Сэм понял… Тесса упорно отказывалась заночевать в больнице, потому что знала: оставшись с ней в одной комнате, он не удержится – непременно подойдет к ней, обнимет, поцелует… И ничто на свете его не остановит. Ничто – кроме «нет», прозвучавшего из ее уст.

Но он знал: после тех поцелуев, что были, она не сумеет произнести это слово…

И Сэм тотчас же почувствовал, что не так уж и устал – во всяком случае, физически… Он глубоко вздохнул, передернул плечами – и отважно повернул до отказа кран с холодной водой.

* * *

В глубине души Тесса была разочарована: душ настолько охладил Сэма, что он уже не пытался оставить ее в больнице и вновь заговорил о том, что хочет отвезти ее домой, и она снова стала отказываться.

– По-моему, для человека, перенесшего операцию на мозге, Флосси выглядит весьма неплохо, – заявила Тесса. – Вы не возражаете, если я поработаю с ней? Я имею в виду музыкальную терапию.

Сэм поморщился:

– Вообще-то не я это решаю. Обратитесь к доктору Уайнстейну – он ее лечит. Хотя, будь моя воля…

Они шли по пустынному коридору, и гулкое эхо их шагов прокатывалось вдоль стен.

– Проводите меня до стоянки, – попросила Тесса. – Обычно я паркуюсь не здесь, а в квартале отсюда. К больнице иногда добираюсь на автобусе… Я просто боюсь, что запутаюсь во всех этих бесконечных коридорах… Пожалуй, следовало бы оставить дорожку из хлебных крошек.

– Их давно бы съели мыши. А почему вы не паркуетесь на больничной стоянке?

– Здесь дороже. А ходить пешком я не боюсь – днем тут совершенно безопасно.

– А-а! – торжествующе воскликнул Сэм. – Все-таки признаете, что ночью женщине опасно одной ходить по улицам!

– Признаю. Но если я в машине, то ничего не боюсь. В машине у меня под рукой телефон.

– Что-то не заметил…

– У меня мобильный. Я ношу его в сумочке.

– Отличное решение! – воскликнул Сэм. Ом бросил на Тессу лукавый взгляд. – Только вот что вы будете делать, если на вас, не дай Бог, нападут? «Извините, сэр, не могли бы вы немного подождать, мне надо достать мобильный телефон»?

Попытка Сэма изобразить женский голос так рассмешила Тессу, что она даже не смогла на него рассердиться.

– Вы правы, – сказала она, легонько толкнув Сэма локтем. – Пожалуй, я всегда буду держать телефон в руке.

– Очень мудрое решение. Кстати, не забывайте… выключать его нельзя ни на минуту.

– Да, разумеется.

Со смехом и шутками они дошли до стоянки и подошли к старенькому фургону Тессы.

Она вставила ключ в замок, но не успела открыть дверцу – за нее это сделал Сэм.

– Я по-прежнему считаю своим долгом проводить вас домой, – проговорил он.

Тесса внимательно посмотрела на него и покачала головой:

– Простите, Сэм, но если вы поведете машину… Это было бы по-настоящему опасно. Посмотрите на себя. Да вы же спите на ходу!

– Хорошо, машину поведете вы, но позвольте все же сопровождать вас. Я должен знать, что с вами по дороге ничего не случилось. К тому же мой мотоцикл остался у вас.

Тесса подумала о том, что ей следовало бы восхищаться – рыцарство, оказывается, еще живо. Но в этот момент слова Сэма не вызывали у нее ничего, кроме раздражения.

– Послушайте, – сказала она, – вы провели ужасный день, вернее – ужасную ночь. И в общем-то, если разобраться, все это из-за меня. Так стоит ли вам сопровождать меня? Как только приеду домой, сразу же отправлю сообщение вам на пейджер. Так что не беспокойтесь. Идите в кабинет и отдыхайте. А завтра я за вами заеду и отвезу к себе, чтобы вы забрали свой мотоцикл. Спокойной ночи, доктор Колдуэлл.

Тесса дружески похлопала Сэма по плечу – и тут же поняла, что допустила ошибку. Рука Сэма, словно змея, обвила ее талию, а губы его вдруг приблизились к ее губам… Тесса лихорадочно пыталась найти нужные слова, хотела увернуться – и не могла…

В этот момент она видела лишь кристально-голубые глаза Сэма, пристально смотревшие в ее глаза, – казалось, он искал в них ответ на невысказанный, но очень важный для него вопрос. А его сильные мускулистые руки… В объятиях Сэма Тесса чувствовала себя в полной безопасности. И еще она чувствовала на своем лице его горячее дыхание…

Наконец губы их встретились, и Тесса забыла обо всем на свете…

Глава 6

Она ерзала в кресле, дожидаясь своей очереди. Додумался же кто-то устроить заседание бюджетной комиссии в актовом зале, рассчитанном на две тысячи человек! А ведь можно было бы устроиться в каком-нибудь кабинете…

«А что я, собственно, так разнервничалась? – вдруг подумала Тесса. – Все, что от меня требуется, – это встать и произнести несколько слов…»

Возвышение, на которое ей предстояло подняться, менее всего походило на сцену.

«Прекрати волноваться! Ты на заседании, а не на концерте…»

Почему же ее руки дрожат? И почему она все время нервно оправляет свою синюю плиссированную юбку?

– Не робей, Солнышко! – Рука Флосси коснулась ее руки. – Погоди, мы и моргнуть не успеем, как выйдем отсюда с кучей денег. Уж я-то сумею их убедить!

Тут на плечо ее легла ладонь Ханны.

– После твоей речи Флосси скажет еще несколько слов о том, как ты вытащила ее из комы.

Тесса почувствовала, что краснеет.

– Флосси, неужели вы собираетесь произнести речь? Эллен, сидевшая в переднем ряду, обернулась и лукаво подмигнула:

– Но кто же посмеет не дать слово внучке основателя больницы!

– К тому же она скажет чистейшую правду! – с энтузиазмом подхватила Мардж и взяла Тессу за руку.

Тесса окинула взглядом по-детски наивные лица пожилых дам. «Похоже, только эти старушки меня поддерживают», – улыбнулась она про себя.

– Вообще-то я тогда зашла проведать Флосси просто как подруга… – сказала она.

– О чем ты говоришь?! – оживилась Ханна. – Ведь мы все при этом присутствовали…

– О, я никогда не забуду этот момент!

– Чудесная шотландская колыбельная…

– Помню, еще мой отец всегда ее пел…

– И вдруг Флосси открыла глаза…

– Открыла глаза… и сказала: «Солнышко, спой еще…»

– Это было чудо! Тесса покачала головой:

– Нет, просто совпадение.

– Ну уж нет! – фыркнула Флосси. – Эти умники-доктора целых три дня не могли привести меня в чувство. И вдруг вошла ты… запела – и я сразу же очнулась. Причем чувствовала себя замечательно.

– Да я все эти три дня приходила и пела, а вы не открывали глаза. Просто, как объяснил доктор, пожилым людям обычно требуется больше времени, чтобы отойти от наркоза…

– Нет, все дело в песне. – Эллен снова обернулась. – Ты выбрала… нужную песню.

Тесса открыла было рот, чтобы что-то возразить, но четыре пары по-детски восторженных глаз уставились на нее, заставив промолчать.

Тесса подняла голову. На сцену поднимались члены совета, занимавшие места за длинным дубовым столом.

Тесса снова принялась теребить юбку. Ее нервы были напряжены до предела.

Сэм шел последним. Шел, обводя взглядом зал. Наконец, заметив Тессу, коротко кивнул ей и занял свое место.

Тесса же с облегчением вздохнула, уверенная, что кивок Сэма означает поддержку.

Она, кажется, сделала все, что могла, – только бы не урезали бюджет… Она даже старалась почаще встречаться с людьми, от которых сейчас зависела ее судьба, – «случайно» встречалась с ними в коридоре, в буфете, в лифте… и при этом обворожительно улыбалась.

Особенно часто встречалась с Сэмом.

Разумеется, без всякой задней мысли… Просто его голос был решающим.

Решающим? Не более решающим, чем голос любого другого члена совета. Но почему же она тогда не приглашала на обед миссис Уэнтуорт? И почему не пригласила на танцы престарелого доктора Франклтона?

Тесса вдруг представила почтенного кардиолога… отплясывающим ковбойскую чечетку. Едва не рассмеявшись, она сделала вид, что закашлялась.

Впрочем, она несправедлива к доктору Франклтону. Даже он станцевал бы, пожалуй, лучше Сэма.

Впрочем, как бы отвратно Сэм ни танцевал, он все равно был неотразим в своем ковбойском наряде… Следовало принять закон, запрещающий мужчинам с такими замечательными фигурами, как у Сэма, носить джинсы в обтяжку. А заодно и рубашки, обтягивающие могучие плечи…

Нет, сейчас нельзя думать о плечах Сэма. Сейчас для этого самый неподходящий момент…

Набравшись смелости, она снова взглянула на Сэма. И увидела, что он не сводит с нее глаз.

Тесса никак не могла успокоиться, но это было какое-то… приятное волнение.

И вдруг ей в голову пришла совершенно неожиданная мысль: да ведь она влюблена в Сэма Колдуэлла!..

Тесса вновь заставила себя думать только о деле. Кажется, она перепробовала все мыслимые и немыслимые средства, чтобы изменить отношение Сэма к музыкальной терапии… Конечно, он обладал всего одним голосом, но представитель семейства Колдуэллов пользовался в больнице огромным влиянием, и Тесса боялась, что его мнение может оказаться решающим. Так что не зря она старалась встречаться с Сэмом как можно чаще.

Но неужели и впрямь только поэтому? Поцелуи, которыми они обменялись в ту ночь… эти поцелуи словно открыли для нее какую-то дверь, за которую она так долго боялась заглянуть… И теперь, когда эта дверь открылась, Тессе почему-то не хотелось закрывать ее… И дело было вовсе не в бюджете. И даже не в ее влечении к Сэму. Просто теперь она снова могла верить в жизнь, верить в людей и в себя…

Они встречались при первой же возможности – как правило, это случалось два-три раза в неделю.

«Эти встречи, – подумала Тесса, – можно назвать уроками узнавания – каждый старался узнать о другом как можно больше».

Сэм согласился посетить Зал славы рок-н-ролла при условии, что в следующий раз Тесса покатается с ним на водных лыжах.

Тесса мужественно согласилась вскарабкаться на довольно высокую гору и в качестве реванша в тот же вечер повела Сэма в местный клуб на джазовый концерт.

И конечно же, Сэм не забывал о своем позоре в ковбойском баре. В отместку он заставил Тессу встать на роликовые коньки – уверял, что ей это понравится.

Впрочем, ей действительно понравилось. Хотя каталась она не лучше, чем он танцевал.

Но чаще всего они просто болтали. Болтали обо всем на свете. Как ни странно, темы для бесед находились без труда. Чаще всего это были дебаты на отвлеченные темы, происходившие в больничном буфете, реже – дома у Тессы за голубцами ее собственного приготовления или у Сэма за какими-нибудь китайскими вегетарианскими деликатесами и фруктами. По установившемуся между ними молчаливому согласию они пока воздерживались от большей близости, и это придавало их отношениям особый шарм.

Тесса с нетерпением ждала каждой новой встречи, а в ночь после поцелуев Сэма на стоянке она так и не смогла заснуть. Не спать после поцелуев?.. Подобное с ней прежде не случалось.

Она чувствовала, что и Сэм изменился с тех пор… Словно поцелуи разрушили каменную оболочку, под которой обнаружился человек, страстно жаждавший любви и готовый отдать себя всего без остатка… Более того, он побуждал к этому и Тессу.

И она раскрывалась, но осторожно. Ужасный вечер, когда закончилась ее карьера рок-певицы, – этот вечер все-таки не прошел даром…

Делясь своими проблемами, они становились ближе друг другу. И вновь обменивались поцелуями и ласками… Но этим все и ограничивалось, ибо Тесса понимала: если она позволит себе большее, Сэм может расценить это как уловку, может подумать, что ее цель – добыть средства для терапии. Сэм же был деликатен и не настаивал.

Но после сегодняшнего заседания, когда бюджетные проблемы наконец-то разрешатся, – почему бы и нет?.. Флосси легонько толкнула ее в бок:

– Давай, Солнышко!

«Пора», – подумала она, тяжко вздохнув.

О музыкальной терапии заговорили лишь в конце заседания. И это, по мнению Тессы, ничего хорошего не предвещало.

– Давай, Солнышко, – повторила Флосси. – Ты расскажешь обо всем как профессионал, а затем я попытаюсь растрогать их своей историей.

– Флосси, ради Бога… Председатель, откашлявшись, проворчал:

– Следующий вопрос – выделение средств на музыкальную терапию. Слово – мисс Тессе Маркленд, представляющей соответствующее отделение. Мисс Маркленд, объясните, пожалуйста, почему вы против сокращения средств на ваше отделение.

Председатель улыбнулся Тессе и жестом пригласил ее подняться на сцену. Тесса улыбнулась ему в ответ. Председатель был из тех, кто ей сочувствовал, и она надеялась, что он проголосует «за».

Сделав глубокий вдох, Тесса поднялась с места. Она прижимала к груди конспект своего выступления с таким видом, словно находилась на тонущем «Титанике», а ее бумаги были спасательным жилетом.

Ей казалось, что она никогда не доберется до сцены. В зале же воцарилась тишина – лишь изредка слышались покашливания и шуршали бумаги.

«А ты чего хотела? – раздался в ее сознании насмешливый голос – тот самый голос, который звучал всякий раз, когда она пыталась выйти на сцену после того злополучного концерта. – Оглушительных оваций? Ты на заседании, а не на концерте!»

«Ну что же ты? – вопрошал голос. – Здесь не толпа рок-фанатов, а серьезные люди. И никто из них не пьян, не накачан наркотиками… Даже если возьмешь не ту ноту, никто не запустит в тебя тухлым помидором…»

Взойдя на подиум и разложив на столе свои бумаги, Тесса с замирающим сердцем оглядела зал.

«Смелее! – упорствовал внутренний голос. – Здесь больше пустых кресел, чем людей! Даже ты справишься…»

Тесса понимала, что ей действительно нечего бояться. Но почему же тогда у нее дрожат колени, почему она обливается холодным потом?

«Разумеется, ставки сегодня выше, чем когда-либо, – думала Тесса. – Тогда ты подвела своих музыкантов. Да, ты создала для них проблемы, но они, к счастью, довольно быстро все уладили. К тому же, как близкие друзья, они могут понять и простить… А сейчас в случае провала ты подведешь не только себя, но всех своих пациентов – прежних, нынешних и будущих… Сейчас все зависит от тебя одной, так что уж постарайся…»

Тесса вдруг услышала смешки в зале. Сколько она уже здесь стоит? Пять секунд? Минуту? Десять минут?

– Добрый вечер, – начала она. – Я расскажу вам о том, почему, на мой взгляд, нельзя ни в коем случае сокращать средства, выделяемые на музыкальную терапию.

«Кажется, начало неплохое», – отметила про себя Тесса и… тотчас же потеряла нить мысли.

Время, до сих пор тянувшееся невероятно медленно, вдруг понеслось с бешеной скоростью. А речь Тессы… Даже ей самой она казалась то сумбурной и сбивчивой, то скучной, словно тщательно заученный урок. А ведь прежде, беседуя наедине с каждым из членов совета, она говорила весьма убедительно.

Тесса в отчаянии смотрела на слушателей, сидевших в зале. Почти никто из них не проявлял интереса к ее докладу. Она взглянула на людей, сидевших за столом. Некоторые слушали лишь из вежливости, другие откровенно зевали, Сэм же, нахмурившись, смотрел в потолок.

Тесса наконец умолкла. Раздались аплодисменты, но, как ей показалось, аплодировали лишь из благодарности за то, что она закончила свой доклад. Тесса вернулась на свое место. Флосси сидела мрачная, что являлось еще одним подтверждением того, что речь не удалась. Однако, перехватив взгляд Тессы, пожилая дама заставила себя улыбнуться.

– Отлично, Солнышко, – кивнула она. – Теперь моя очередь. Ты говорила о фактах и цифрах. Я же постараюсь воздействовать на эмоции. Не бойся, они все давно меня знают. Я не пропускаю ни одного заседания, так что сумею найти нужные слова.

Но Тесса еще больше расстроилась.

– Не надо, Флосси…

Однако пожилая дама уже подняла руку, требуя слова.

Лицо председателя скривилось в болезненной гримасе – худшие опасения Тессы подтверждались. Было очевидно: к Флосси все относились как к эксцентричной старухе, которую терпели только потому, что она – бабушка Сэма.

Речь Флосси была длинной и цветистой. «Мне бы ее красноречие…» – позавидовала Тесса.

Оставалось лишь надеяться на то, что члены совета, обещавшие проголосовать за бюджет, не забудут о своем обещании…

Сияя улыбкой, Флосси вернулась на свое место.

– Вы замечательно говорили, – сказала Тесса, сжимая ее руку.

– Еще бы, – усмехнулась старушка. – Считай, что победа уже за нами!

«Мне бы твой оптимизм…» – думала Тесса, заставляя себя улыбаться.

– Кто-нибудь еще желает высказаться по данному вопросу? – осведомился председатель.

Зал молчал.

– Тогда приступим к голосованию.