Текст книги "Дом теней"

Автор книги: Мери Кайе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 13 страниц)

– Совсем неплохо, как вы полагаете? Стоит запомнить, чтобы сказать Гасси. И готова поспорить, что это недалеко от истины! Из всего, что приходилось слышать о старом Рори Фросте, я бы сделала вывод, что там, в этом доме, разыгралось немало темных историй. И я бы не стала слишком полагаться на Тайсона! Он из таких людей, что мог бы спокойно смотреть на свою взрезанную бабушку, если бы понадобилась информация из первых рук о вскрытиях для очередной главы одной из его книг. Все Фросты были крепкими орешками, или даже сумасшедшими, как старый Барклай. Я не могу себе представить, как Гасси... А, похоже, что это здесь... Наконец-то!

Машина свернула с шоссе на узкий проселок, едва заметный среди пыли и травы, и вскоре они уже огибали высокую стену из побеленного камня. Ее украшали цветущий жасмин и апельсины, а за ней высились верхушки множества деревьев.

– Да, должно быть, это здесь, – оживилась Милисент. – Дорога, похоже, кончается. Вот и море.

Микроавтобус последним выехал из аэропорта, две другие машины уже стояли в гараже. Когда они остановились перед древними, обитыми железом воротами, глубоко утопленными в длинной стене, величавый слуга-сомалиец в белых одеждах с широкой приветливой улыбкой ожидал их прибытия.

Запах цветов апельсина, красного жасмина и теплой влажной земли тек им навстречу. Через раскрытые ворота Дэни видела сад, полный цветов, причудливых дорожек и кружевной тени, и высокий прямоугольный трехэтажный дом в арабском стиле. Окна его сквозь гущу зелени и водопады цветов смотрели на искрящееся море и далекий синий горизонт.

Наконец-то Кивулими!

10

– А теперь, – сказал Тайсон, закрывая за собой дверь домика для гостей и поставив на ближайший стол бутылку и стаканы, – ради Аллаха, давайте разберемся. Выпей чего-нибудь, парень. В самом деле, лучше выпей побольше. Ты, похоже, очень в этом нуждаешься... Бог мой, мне-то точно без этого не обойтись! Что, черт возьми, происходит?

Лэша поселили в маленьком трехкомнатном домике для гостей. Тот стоял у выходящей к морю стены сада, возвышаясь над заливом, который был частью владений. Стена когда-то была частью внешних укреплений маленького форта и датировалась эпохой португальского господства. По её зубчатому верху могли пройти в ряд полдюжины вооруженных людей. Отец Тайсона, Обри Фрост, укрепил разрушавшуюся кладку и превратил дозорную башню и караульное помещение в маленький, но милый гостевой домик, прятавшийся в тени огромного дождевого дерева за стеной лиловых и малиновых бугенвиллий.

Тайсон отвел их туда, чтобы показать дорогу, но сперва проверил, что все остальные гости благополучно устроились в своих комнатах, распаковывают чемоданы и готовятся к ланчу.

Лэш отпил половину стакана и поставил его, прежде чем ответить.

– Вы, конечно, имеете право требовать ответа... – протянул он. Но ответ вряд ли вам понравится. Если не вдаваться в подробности, мы попали в чертовски неприятную переделку.

– Это было так... – начала было Дэни, но Лэш тут же перебил:

– Слушай! Помолчи пока. Сейчас я буду рассказывать. Ты сможешь продолжить, когда я закончу.

Он повернулся к Тайсону.

– Я хотел бы задать вам один вопрос, прежде чем мы перейдем к делу. Почему вы послали эту малышку доставить вам за тридевять земель письмо от мистера Ханивуда, когда ваша сестра живет в двух шагах от него? Не подумайте, что я излишне любопытен, просто мне интересно. Почему же вы не попросили миссис Бингхэм привезти письмо?

Тайсон уставился на него.

– Какого черта, почему я должен вам давать отчет?

Но Лэш оставался невозмутим.

– Так почему же?

– Не понимаю, причем тут вы. Но если вы путешествовали в компании моей сестры и так и не заметили, что она болтлива, ненадежна и чертовски любопытна, то вам лучше не работать по связям с общественностью.

– Тайсон, милый! – слабо запротестовала Лоррейн. – Гасси вовсе не...

– Нет, она именно такая. Ты отлично это знаешь! И не перебивай. Ну что же, молодой человек, после того, как я ответил на ваш вопрос, ответьте и вы мне. К чему, черт побери, весь этот фантастический маскарад?

Лэш спокойно спросил:

– Вы, случайно, не слышали, что мистера Ханивуда несколько дней назад убили?

– Ханивуда! Боже правый! Тогда как же... – он резко повернулся к падчерице. – Тогда ты, судя по всему, с ним не виделась? И не привезла письмо?

– Нет, привезла, – грубо вмешался Лэш. – В том-то и проблема. Это и послужило завязкой долгой и безумной истории.

Он допил стакан, наполнил его снова, сел к окну и кратко и по существу изложил основные вехи их истории.

– Это все? – с пугающим спокойствием спросил Тайсон.

– Это может иметь продолжение, – заверил Лэш.

– Тогда все, что я могу сказать, – заявил Тайсон, – что в вашей семье, должно быть, были чокнутые! И, черт возьми, я всегда это знал! Вы что, были не в своем уме?

Лэш поморщился.

– Если честно, то да. Так получилось, что в тот момент я был пьян.

– Боже мой! Я так и знал! Но ведь... это чистое безумие. Это преступление. Это...

– Я знаю, знаю, – поморщился Лэш. – Можете ничего не говорить. Похоже, именно это я говорил сам себе, когда вчера пришел в себя. И много чего еще! Не осталось ни одного угла, чтобы меня поставить, в котором я не побывал. Вопрос в том, что нам сейчас делать?

– Обрезать волосы, – упавшим голосом сказала Лоррейн. – И отмыть их. Дорогая, в самом деле... Это просто ужасно. Дело не столько в цвете; его я ещё смогла бы вынести. Но эта кошмарная челка! Одна из тех вещей, которые носили кинозвезды в недоброй памяти двадцатые годы. Просто ужасно. И, милая, эти очки! Ради бога, сними их сейчас же. Из-за них ты выглядишь жутко умной.

– Это всего лишь иллюзия, – кисло буркнул Лэш.

Лоррейн его замечание игнорировала.

– Вот так, дорогая. И больше их не надевай. Без них ты выглядишь гораздо симпатичнее.

Тайсон сказал:

– Твоя мать, слава Богу, совершенно неспособна на разумные мысли или восприятие жизненно важных вещей...

– Похоже, это свойственно и прочим членам семьи, – язвительно прокомментировал Лэш. И мрачно добавил: – Возможно, они что-то на этом выигрывают. Я бы тоже не отказался стать неспособным воспринимать жизненно важные вещи, как они есть. И вы чертовски правы по поводу её прически. Она ужасна. По крайне мере, мне рыжие никогда не нравились.

– Да уж, ты ведь предпочитаешь блондинок, верно? – внезапно вспыхнула от ярости Дэни.

– Черт, а кто же их не предпочитает? Осталось хоть немного скотча?

Тайсон толкнул к нему бутылку и зло бросил:

– Вы все сошли с ума! Абсолютно все! Какая, к черту, разница, как выглядят волосы Дэни? Мне кажется, молодой человек, что вы относитесь ко всему происходящему с постыдной небрежностью. Что вы предполагаете делать?

– Я? – Лэш казался удивленным. – О, все чертовски просто. Я предполагаю подкрепиться за ваш счет, затем сяду в первый попавшийся самолет. И меня совершенно не волнует, как вы тут будете разбираться. С этого момента это ваша головная боль!

– Лэш! – голос Дэни внезапно сорвался.

Лэш вскочил, подошел к ней и взял её лицо в свои ладони.

– Послушай, детка. Я знаю, это я тебя втянул, но теперь все будет в порядке. Все, что теперь тебе нужно делать – это выложить все начистоту. Выложи карты на стол. Я не могу тебе помочь, ты это знаешь. Я только подавал неверные советы и усугубил и без того сложное положение. Я...

Дэни свистящим шепотом взмолилась:

– Лэш, я прошу, не уезжай... Пожалуйста!

– Послушай, милая, нисколько не поможет, если я... О черт!

Он внезапно отпустил её и в ярости развернулся к Тайсону Фросту:

– Зачем вы впутали её в такие вещи?! Разве для этой грязной работы нельзя было найти кого-нибудь другого? Вы должны были чертовски хорошо знать, что за бомба в этом письме. В чем там дело?

– Да, дорогой, – внезапно встрепенулась Лоррейн, – что в нем такое? Почему оно кому-то понадобилось?

Тут Тайсон буркнул:

– Почему кому-то понадобилось три миллиона?

– Что? – Лоррейн вскочила. – Тайсон, милый! О чем ты говоришь? Ты же не имеешь в виду...

– Сядьте, – вздохнул Тайсон. – Все. Так будет лучше.

Он пересек комнату удивительно легким для такого крупного мужчины шагом, подошел к двери, рывком открыл её и выглянул наружу, осмотрев верх стены и зеленую тень сада внизу, как будто хотел убедиться, что в пределах слышимости никого нет. Потом осторожно закрыл дверь и прошел к окну, чтобы высунуться из него и оглядеть обожженный солнцем каменистый склон в тридцати футах внизу. В конце концов, удовлетворенный проверкой, он вернулся на низкий диван, стоявший у одной из стен гостиной, и сел на множество подушек. Диван протестующе крякнул под его весом.

– Я вернусь немного в прошлое, – Тайсон Фрост закурил и глубоко затянулся. – Как вы возможно знаете – похоже, это уже стало достоянием общественности – мой почтенный дедушка Рори – Эмори Фрост – умер в 1880-х годах. У наших семейных адвокатов, фирмы "Ханивуд и Ханивуд", он оставил множество бумаг и дневников с инструкцией, чтобы их не вскрывали и не разглашали содержание в течение семидесяти лет. Это время истекло несколько месяцев назад, документы своевременно прибыли сюда. И какие же это сочные материалы! Ревущий Рори мог наделать много шума, ведь половину своей жизни... Но все это не имеет значения. Дело в том, что мне потребовалось некоторое время, чтобы них разобраться, и только три недели назад я нашел свернутый клочок бумаги, который затолкали под кожу одной из обложек. Я никогда бы не нашел его, если бы подкладка не отогнулась.

Документ оказался интересным. Весьма интересным...

Тайсон дотянулся до стакана, который оставил на полу, и сделал из него большой глоток.

– Вы знаете, – глубокомысленно продолжил он, – удивительно, как часто реальная жизнь выглядит как сюжет для фильма. Вы когда-нибудь слышали легенду о пропавшем сокровище, закопанном Сейид Саидом?

– Да! – воскликнула Дэни.

– Нет, в самом деле, милый, – запротестовала Лоррейн. – Ты же не можешь верить в эту историю! Я имею в виду, это просто смешно. Я знаю, она есть в любом путеводителе, но...

– Что касается меня, никаких "но", – Тайсон нетерпеливо взмахнул рукой. – Я слишком стар, чтобы верить в подобные сказки. Но было что-то очень убедительное в этом клочке бумаги. Хотя никто больше не верил в сокровище, старина Эмори определенно верил. И по вполне понятной причине.

– Я полагаю, он помогал его закапывать? – саркастически поинтересовался Лэш.

– В некотором смысле, – подтвердил Тайсон. – И можете убрать эту чертовски наглую высокомерную ухмылку со своего лица, мистер Холден!

Некоторое время он пялился на Лэша исподлобья, глотнул из своего стакана, потом продолжил:

– Нет. По сведениям старого Рори, когда Сейид Саид умер, он доверил секрет знахарю с Пембы, который сразу же наложил на него проклятие: мол, каждый, кто найдет сокровище, сможет использовать его только во зло – или что-то в этом роде. Можно предположить, что проклятие было рассчитано, чтобы отбить у людей охоту искать сокровище. Но преемник Саида, Маджид, не собирался от него отказываться. По словам старика Эмори, тот пытал колдуна, пока все не узнал, выкопал клад с восторженной помощью моего грешного предка и щедро разделил с ним добычу. Доля Эмори, если я правильно высчитал её стоимость в наши дни, должна составлять что-то около трех миллионов фунтов.

Последовала короткая пауза, затем Лэш поднялся, чтобы наполнить свой стакан.

– Все это, – хмыкнул он, – простите за выражение, самый жирный кусок, на который я натыкаюсь в своей неправедно прожитой жизни. Но я не верю ни единому слову! Хотя, конечно, кто-то ещё верит. И я не имею в виду ни вас, ни вашего деда!

Глаза Лоррейн расширились, она буквально задыхалась:

– Но Тайсон!.. Дорогой!.. Три миллиона! У него не могло быть... Что он с ними сделал?

– Закопал, – мягко ответил Тайсон. – Или по крайней мере так он говорит.

– Но где?

– А! Вот это вопрос. Он не сказал. Только сообщил, что оставил ключ в запечатанном конверте у старого Ханивуда (который может быть дедом нашего Ханивуда), а конверт сможет получить только тот, кто правильно назовет номер и некие инициалы, проставленные на конверте. Номер был семь-четыре-три-восемь-девять, а инициалы – его собственные, "Э. Т. Ф."

– Будь я проклят! – воскликнул пораженный Лэш.

– Не сомневаюсь в этом, если только это не ваше обычное выражение, недобро прокомментировал Тайсон. – Ну что же, вот как обстоят дела. Все слишком здорово, чтобы быть правдой, и я не поверил ни единому слову. Жизнь не настолько уж походит на кино! Но в этом стоило разобраться, и первым делом я написал старику Ханивуду, спрашивая, хранится ли у него подобное письмо. Письмо у него было – и это меня доконало. Оно лежало там с 1861 года. Я подумал, что совсем неплохо было бы на него взглянуть, но не хотел доверять его почте. Или Гасси! Только между нами, я не... Ну ладно, давайте продолжим. Дело в том, что Дэни все равно собиралась приехать, и мне показалось хорошей идеей попросить её позвонить Ханивуду, забрать письмо и привезти его с собой. Вот, собственно, и все.

– Полагаю, вы сообщили Ханивуду дату и время этого звонка, – произнес Лэш.

– А почему бы нет? Бумага наверняка была в сейфе в какого-нибудь банка, её нужно было забрать и приготовить к передаче. Поскольку я переписывался с ним, а не с младшим партнером, то сказал, что пошлю Дэни забрать конверт у него. Если я хоть что-то знаю о старом Ханивуде, он не стал бы привозить его к себе намного раньше, чем необходимо. Он очень осторожный тип. Точнее, был таким, бедняга.

– Так вот оно что! – протянул Лэш, поднялся и стал смотреть в окно, сунув руки в карманы. – Значит, я был прав. Кто-то знал об этом и собирался оказаться там раньше. Но Дэни испортила ему игру, заехав за конвертом утром, а не днем.

Он резко обернулся:

– Кто ещё знал?

– Никто, – отмахнулся Тайсон.

– Чушь! Конечно, знал кто-то еще.

– Простите, – огрызнулся Тайсон. – Я должен был сказать: "Я никому не говорил". Даже жене.

– А как насчет Пойнтинга?

– Секретарю – тем более!

– Но он мог сам узнать.

– О нет, не мог. Об этом я позаботился. Любопытство – большой порок Найджела, и я не собирался давать ему читать бумаги Фроста – или мои письма Ханивуду! Я держу документы в запертом ящике, ключ к нему висит у меня на шее. Некоторые из этих материалов могут даже сейчас наделать шуму. И я предпочитаю подстраховаться. Кроме того, в деле замешаны большие деньги.

– И убийство! – мрачно добавил Лэш.

– Похоже на то. В любом случае я не верю...

– В вере нет ничего хорошего, – нетерпеливо бросил Лэш. Вы можете поклясться, что ни ваш секретарь, ни кто-нибудь из слуг или гостей этого дома, ни ваша жена точно не могли ни при каких обстоятельствах видеть бумаги Эмори?

Лоррейн издала негодующий возглас:

– Ну, в самом деле, Лэш! Почему я? Я имею в виду, даже если бы я их и видела (а я не видела, не имела понятия об их существовании), разве можно представить, что я стала бы про них кому-то говорить?

– Не знаю, – хмыкнул Лэш. – А вы бы не стали?

Лоррейн сделала беспомощный нервный жест ручками и умоляюще посмотрела на мужа.

– Конечно стала бы, – безжалостно подтвердил Тайсон. Именно потому я ничего ей не сказал. Я никогда не сообщаю женщине секрета, если только не хочу, чтобы он поскорее стал всеобщим достоянием.

Лоррейн кротко вздохнула.

– Знаешь, милый Тайсон, я не понимаю, как ты можешь хорошо писать, если так часто употребляешь клише. Шизофрения, я полагаю. Не то, что бы ты ошибался насчет меня... Как выясняется, каждый раз, когда кто-нибудь сообщает мне что-то по секрету, я всегда думаю: "А теперь кому первому рассказать?"

Тайсон издал короткий лающий смешок.

– Я знаю. Но вернемся к вашему вопросу, молодой человек; мой ответ "да". Я никогда не расстаюсь с ключом от ящика, а на тот случай, если вы собираетесь предположить, что Лорри могла взять его однажды ночью, пока я спал, добавлю, что сплю я очень чутко. И в любом случае не верю, что кто-нибудь в этом доме мог хотя бы догадываться о существовании этих бумаг.

– А как насчет писем, которые вы писали Ханивуду? В них должны были содержаться интересные детали. Достаточные, чтобы пробудить любопытство к содержанию запечатанного конверта! Номер, инициалы и приблизительная дата, когда его отдали на хранение. Кто отправляет ваши письма?

– Абдурахман, когда едет в город. Но он не умеет читать по-английски.

– Но он мог показать их кому-нибудь из местных, которые умеют.

– Зачем? Одна только моя личная корреспонденция достаточно обширна – и это не считая материалов, которые мы готовим с Найджелом, а они просто огромны. Любой слуга в доме или местный любитель совать нос в чужие дела, который может ими заинтересоваться, обречет себя на многомесячную работу, вскрывая над паром конверты в надежде наткнуться на что-нибудь интересное. Так что можете отбросить этот вариант.

Но Тайсон забыл, – подумала Дэни, – что был по крайней мере ещё один человек, который не только читал его письма, но и что-то знал о содержании пожелтевшего от времени конверта. Может и немного, но достаточно.

Она сказала:

– Мистер Ханивуд кое-что знал, я полагаю. Письмо он отдавал без всякого удовольствия. И сказал что-то насчет того, что не стоит будить спящую собаку, и что ничего хорошего из этого не выйдет. Возможно, он знал, что в нем. Дедушка мог ему рассказать.

– Ну конечно! И он тоже мог кому-то рассказать! – воскликнула Лоррейн.

У Тайсона вырвался ещё один скрипучий смешок.

– Что, старый Генри Ханивуд? Эта сушеная устрица? Вы не знали его так хорошо, как мы с Гасси!

– Может и нет, но я хорошо знаю, что не только женщины любят посплетничать, – возразила Лоррейн. – Любой заскорузлый старый холостяк даст сто очков вперед по части сплетен. И у него была экономка, старая толстуха со слуховым аппаратом. Вероятно, её просто снедало любопытство. Это главная беда прислуги. Я полагаю, она читала все его письма и обсуждала их со своими приятельницами!

– Только не миссис Броути, – сказал, подумав, Тайсон. – Она такая же устрица. Но вот его уборщица, миссис Порсон, совсем другое дело. Она часто работала на Гасси и совсем её заговорила. А однажды, когда там останавливалась Эльф, рассказала ей самые потрясающие детали касательно... Ну ладно, не в этом дело. Но если уж она могла добыть их без разрешения из переписки старика Генри, считаю, нужно взять на заметку, что утечка может быть здесь. Скорее всего, так и есть! Поэтому я думаю, наш следующий шаг известить Скотланд-Ярд и проследить, чтобы письмо попало туда, куда надо. Я напишу его сразу после ланча и лично отправлю в резиденцию, попросив губернатора о личной услуге – отправить его со следующей дипломатической почтой.

Слава Богу, мне как-то случилось познакомиться с комиссаром столичной полиции. Это может помочь. Я напишу прямо ему, и если он захочет послать к нам местных копов, пожалуйста. Но поскольку это займет по крайней мере три дня, а возможно и четыре, у нас будет время узнать, есть ли что-нибудь реальное в фантастических небылицах о зарытом сокровище. Где ключ, Дэни? Давай его сюда.

– Но это не ключ, – ответила Дэни. – Или, по крайней мере, не обычный ключ. Я бы почувствовала... Я думаю, там всего лишь сложенный листок бумаги.

– Возможно, карта, – кивнул Тайсон.

– Или ключ, как в ребусах! – лицо Лоррейн очаровательно раскраснелось, как у возбужденного ребенка.

Лэш обескураженно заметил:

– Гораздо вероятнее, что там окажется какая-нибудь бессвязная абракадабра, вроде "Пятьдесят шагов строго на юг от черного хода дома Али Бабы, а достигнув проклятого фигового дерева, подождать, пока солнце будет в зените, и копать там, где тень фигового дерева коснется рва". Очаровательная шутка, которую можно сразу же сбросить со счетов, потому что дом Али Бабы давно снесли, а на его месте построили фабрику по производству рыбьего клея, проклятую фигу срубили сто лет назад, и кто-то ради борьбы с малярией давно осушил ров. Этого нам ещё не хватало!

Но Лоррейн не собиралась сдаваться.

– Но ведь сокровище должно ещё быть там – где-то там! О, Тайсон, только подумать, а если все окажется правдой! Это так волнующе! Там будут драгоценные камни? Наверняка. Граненые изумруды, рубины цвета голубиной крови, бриллианты на рукоятках кинжалов, и нитки, нитки жемчуга. Изумительно!

– Это зависит от того, как Эмори и с султаном поделили добычу, сказал Тайсон, допивая свой стакан. – Но я держу пари, что он играл наверняка и взял золото. В любом случае, неважно, что это, – если, конечно, он что-нибудь взял, и это не шутка старого распутника над своими потомками. Я бы ему такого не простил.

– О нет, дорогой! – запротестовала Лоррейн. – Я не верю! Это должно быть правдой. Я хочу, чтоб это оказалось правдой. Мы должны разгадать ребус, прокрасться ночью с лопатами и выкопать полные ведра золота.

– И оказаться в местной тюрьме за попытку похитить собственность султана Занзибара, – угрюмо продолжил Лэш.

– А здесь-то вы и ошибаетесь, молодой человек, – сказал Тайсон, поднимаясь и наливая себе еще. – Старина Эмори не был таким простаком. Его половина была подарком за верную службу. Это было должным образом заверено. Есть документ, это подтверждающий. Он был в том же переплете, и в нем прекрасный четкий отпечаток большого пальца, такой же верный, как подпись и печать. Скорее всего, даже сейчас это вполне законное доказательство. Как бы там ни было, сокровища ещё нужно добыть. Где письмо, Дэни?

– В кармане моего плаща, – Дэни слабо улыбнулась. – Это оказалось самым надежным местом, и я закрепила его так, чтобы не вытащили!

Она достала плащ верблюжьей шерсти, который принесла с собой и бросила на спинку своего стула. Повозившись с английской булавкой, она достала обернутый шифоном маленький желтый конверт с пятью цифрами и тремя инициалами, написанными выцветшими чернилами.

И тут Дэни замерла, уставившись на сверток расширившимися глазами, чувствуя, что ужас исказил её лицо. Потом поспешно его развернула.

Тяжелая печать была сломана, а конверт пуст.

11

– Невероятно! – проревел Тайсон в четвертый, если не пятый раз. Этого просто не может быть!

– О, дорогой, – простонала Лоррейн, – прекрати повторять это снова и снова. Не говоря уже о том, что это глупо! Как не может быть то, что произошло?

– Этого не могло произойти, вот как! И даже не потому, что она так сказала. Вы сами видите, как все сложено и сколото. Просто чисто физически невозможно для любого – любого, если только это не астральное тело выполнить эту работу меньше чем минут за пять. Черт меня побери – я пробовал! Вы сами видели. Никто не мог отколоть это от подкладки, достать, взять конверт, вытащить письмо, а потом положить обратно точно как было, на самое дно глубокого кармана. Никто, даже Гудини! Она, должно быть, где-то оставляла плащ!

– Но нет же, – запротестовала Дэни, готовая заплакать. – Я держала его под подушкой весь остаток ночи, и все было в полном порядке, когда я утром завернула письмо в шарф. Печать была нетронута. Я говорю вам, я уверена! Я бы тут же почувствовала, будь конверт пустым. Как сейчас...

Тайсон заметил:

– Но ты, должно быть, мылась? Или принимала ванну?

– Конечно, но...

– И брала плащ с собой?

– Нет, но...

– Ну что же, вот и все! Кто-то заходил в комнату.

Лоррейн жалобно умоляла:

– Тайсон, дорогой, прекрати перебивать ребенка. Дай ей сказать.

– Там был Лэш, – закончила фразу Дэни. – Он одевался, пока я принимала ванну.

– Звучит очень интимно и по-домашнему, – буркнул Тайсон.

Лэш мило улыбнулся.

– Так и было. Однако это было совершенно неизбежно. Но если вы в дальнейшем собираетесь сделать ещё хоть одно замечание подобного рода, то обнаружите, что жизнь гораздо больше похожа на кино, чем вы предполагали.

– Значит ли это, что вы отправите меня в нокаут? – осведомился Тайсон. – Слабо вам, юноша.

– Зато я получу огромное удовольствие, хотя бы попытавшись, огрызнулся Лэш.

– Осмелюсь полагать, что так оно и выйдет. Но я не собираюсь позволять сыновьям моих друзей по колледжу использовать меня в качестве груши, чтобы отрабатывать удары.

– Тогда прекратите запугивать ребенка! – буркнул Лэш. – Вы что, не видите, что она сделала все, что могла? Отстаньте от нее, слышите?

Тайсон скосил в его сторону глаз и задумчиво протянул:

– Я отлично помню, как тетя Мэйми однажды вас описывала – у меня нет никаких сомнений – как распутного подлеца, который с легкостью обманывал доверие пожилых женщин, обрабатывая разочарованных старых дев в захолустных городишках. Тогда у вас были неприятности с девушкой Ван Хойдена – или девушек было несколько? Так что прошу поменьше корчить благородного рыцаря, молодой человек, и отвечать на вопросы! Вы действительно были там, пока Дэни принимала ванну?

– Да.

– И знали, где лежит письмо?

– Знал. Вы, кажется, полагаете, что я его взял?

– Тьфу! Не будьте таким скучным, – сердито сплюнул Тайсон. – Вы можете быть твердо уверены, что все это время больше никто не входил в комнату? Прислуга, например?

– Никто. Я повторяю – никто.

Тайсон повернулся к Дэни.

– Я полагаю, он там не торчал, пока ты одевалась?

Щеки Дэни порозовели.

– Нет. Он ушел завтракать.

– И больше никто не входил?

– Нет, я заперла обе двери. И взяла плащ с собой, когда пошла завтракать, и никуда не выходила без него, пока не добралась сюда и не повесила на этот стул. Никто не мог взять письмо. Никто, кроме меня и Лэша. Это невозможно!

– Ты его не брала?

Лэш быстро шагнул вперед, но Тайсон рявкнул:

– Дайте ей самой ответить! Итак, Дэни?

Дэни смотрела на него; её щеки пылали, глаза сверкали.

– Я думаю, – в ярости бросила она, – что вы самый гнусный, корыстный, эгоистичный, невозможный тип из всех, кого я знаю. И я жалею, что вообще приехала сюда!

– Конечно, он такой! – согласилась Лоррейн, бросая на мужа ласковый взгляд. – Я, помню, говорила ему то же самое в первый же день нашего знакомства. И он заслуживает худшего. Но, детка, ты действительно не брала письмо?

Дэни повернулась к ней, гнев уступил место раздражению.

– Мама, ты не можешь всерьез думать...

– Дорогая, – жалобно запротестовала Лоррейн, – сколько раз я просила тебя так меня не называть? Из-за этого я чувствую себя так, будто мне сто лет. Нет, конечно я не думаю, чтобы ты могла украсть его или что-то в этом роде, – так же, как и Тайсон. Но ты могла подумать, – учитывая убийство и все, что было для тебя так омерзительно, – что лучше просто от него избавиться...

– Я этого не делала! – твердо заявила Дэни. – И жаль, что эта мысль не пришла ко мне в голову! Теперь его забрал кто-то другой.

– Ты имеешь в виду меня? – вежливо осведомился Лэш.

– Зачем ты так? – обиженно спросила Дэни. – Ты же отлично знаешь, что я не думаю ничего подобного!

– Но ты только что сказала, что только мы с тобой имели возможность взять письмо. Если ты этого не делала, остаюсь только я, верно? Или у меня что-то не так с арифметикой?

– Не запугивайте девочку! – загрохотал Тайсон. – Разве не видите, она делает все, что может? Отстаньте от нее, слышите?

Лэш засмеялся и выбросил вперед руку жестом фехтовальщика, подтверждающего укол.

– Туше! Извини, Дэни. Что вы предлагаете делать?

– Поесть, – категорично заявила Лоррейн и поднялась. – Сейчас, должно быть, около часа дня, и все остальные начинают интересоваться, что, черт возьми, случилось с нами. К тому же они голодны. Давай, милый, пойдем посмотрим, что они делают. А Дэни захочет вымыться.

– Минутку, – сказал Тайсон. – Давайте-ка вспомним. Если мы придерживаемся теории, что некто, охотившийся за этим письмом, был в самолете из Лондона в Найроби, эначит он летел рейсом Найроби-Занзибар этим утром. Я прав?

Лэш кивнул:

– Похоже, так. Если только не было какой-нибудь незамеченной зацепки, вокруг которой запуталась вся эта история.

– И что бы это могло быть?

– Какой, черт возьми, прок от трех миллионов – или трехсот миллионов, если на то пошло – если нельзя вывезти их с острова? Ладно, возможно, смысл есть для вас или кого-то, кто живет здесь. Но как отсюда с ними уехать? Возьмем, к примеру, меня, Лэшмера Дж. Холдена-младшего. Что стал бы я делать с парочкой пудовых слитков? Сунул бы в сумку и в таком виде пронес через таможню?

– Чушь! – отрезал Тайсон. – Подумайте головой! Вы действительно воображаете, что тот, кто охотится за этими деньгами и готов из-за них убивать, не проработал план, как с ними выбраться? Бог мой, молодой человек, в наши дни существуют десятки способов нелегального въезда и выезда из страны, если у вас есть деньги – или перспектива их получить. И не начинайте снова ныть "– Это невозможно!" Конечно, возможно. Черт возьми, это слишком возможно! Что, как вы думаете, может помешать, если одним прекрасным вечером вы отправитесь на морскую прогулку или порыбачить и в паре миль от берега вас подберет нанятый парусник или катер? Или частная яхта – черт возьми, вроде той, что была у вашего отца!

Здесь сотни миль пустынной береговой линии и маленьких песчаных бухт, куда вы можете отправиться темной ночью и где вас подберет самолет. Черт побери, сейчас же эра полетов! Существует множество частных самолетов – и огромные пустые пространства Африки, где самолет может приземлиться! Вы не были бы сыном своего отца, если бы не смогли этого проделать, так что приходится принять в расчет, что может и кто-то еще. Проблема в том, кто?

Лэш пожал плечами.

– Тот, кто был на обоих рейсах. Я проверил: кроме ваших гостей, таких было всего двое. Тот парень из газеты, с которым вы так приветливо общались в аэропорту...

– Какой ещё газетчик? – перебил его Тайсон. – Не помню я никакого... Ах да, конечно, помню! Тот проклятый выскочка в панаме, который спросил, может ли он позвонить. Он с лондонского рейса?

– Я только что вам это сказал. И в Найроби он останавливался в том же отеле.

– В том же? Так – так, – задумчиво протянул Тайсон. – Возможно, я напрасно был так груб. Что ж, это поправимо. Поскольку в этом благословенном месте всего одна гостиница, мы знаем, где он остановился. Лорри, дорогая, позвони в отель и попроси... Как, черт возьми, его зовут?

– Доулинг, – подсказала Дэни. – Ларри Доулинг.

– Мистера Доулинга; когда тебя соединят, скажи, что я с радостью дам ему интервью, и спроси, не мог бы он приехать и остановиться здесь. Иди и сделай это немедленно.

– Но Тайсон! – синие глаза Лоррейн недоуменно расширились. – Мы не можем. Дорогой – он же репортер!

– Он не репортер, – поправила Дэни, но её игнорировали.

– Мы не успеем оглянуться, как все окажется на первых страницах газет, – застонала Лоррейн. – Подумай о Дэни – и о нас всех. Только подумай!

– Я и думаю, – нетерпеливо бросил Тайсон. – Похоже, я единственный, кто способен это делать. Чертовски предусмотрительно собрать всех подозреваемых под одной крышей.