Текст книги "На нашей улице (На улице, где ты живёшь) (Другой перевод)"

Автор книги: Мэри Хиггинс Кларк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

После беседы с Уилкоксом Томми и Пит вернулись в кабинет Томми, где их ждало сообщение от Джоан Ходжес.

– Дуглас Картер! – воскликнул Томми. – Да он же сто лет как умер.

Эрик Бейли собирался поехать в Спринг-Лейк в субботу с утра и быть там в середине дня. Фургон он припаркует на Оушен-авеню. Там обычно стоит много машин, и старенький синий фургон вряд ли привлечет внимание.

Впереди Эрика ждал одинокий вечер, и им овладело беспокойство. На следующей неделе акции его компании упадут почти до нуля. Ему придется распродавать все.

И виновницей этого кошмара была Эмили Грэм. Это она первая стала продавать акции. Не вложила в дело ни гроша, а десять миллионов заработала исключительно благодаря его гению. А затем отвергла предложенную им любовь.

Он знал, что скоро ей станет мало ее нынешних страхов. И он будет вынужден предпринять следующий шаг.

31 марта, суббота
Глава десятая

Всю ночь Эмили мучили кошмары. От одного из них она проснулась со слезами на глазах, но вспомнить, что именно ей приснилось, не могла. Было только семь утра.

В пятницу позвонил детектив Дагган и сказал, что увеличенный групповой снимок будет готов в субботу днем. Ей не терпелось на него посмотреть. Это будет как личная встреча с людьми, о которых она уже немало узнала.

Небо заволокло тучами, поэтому в комнате стоял полумрак. Эмили закрыла глаза, и в следующий раз проснулась в половине девятого, на сей раз в лучшем расположении духа.

Но хорошее настроение продержалось всего час. Принесли почту, в том числе и конверт с ее именем, написанным печатными буквами. У Эмили перехватило дыхание. Такую же надпись она видела на конверте, в котором лежал рисунок с двумя могильными плитами. Она дрожащими пальцами вскрыла конверт и достала из него открытку. На ней были изображены два надгробия – с именами Натали Фриз и Эллен Свейн. И был указан адрес: Сифорд-авеню, дом номер 320.

Эмили так трясло, что, пока она дозванивалась до Томми Даггана, она дважды набирала не тот номер.

И снова желтые ленты с надписью «Место преступления» были натянуты вокруг одного из домов Спринг-Лейка.

Владение состояло из двух частей. Слева находились дом и сад, а справа – лес. И там, под тенью платанов, обнаружили завернутое в черный пластик тело Натали Фриз.

После звонка Эмили Томми Дагган и Пит Уолш связались с полицией Спринг-Лейка и вскоре получили подтверждение того, что открытка не была розыгрышем. Но только на сей раз других останков рядом обнаружено не было.

– Интересно, почему он ее не закопал? – сказал задумчиво Пит, когда они с Томом стояли и наблюдали за тем, как судмедэксперты осматривают тело.

Томми не успел ответить, потому что подъехала патрульная машина, из которой вышел измученный Боб Фриз. Заметив Даггана, он кинулся к нему.

– Это Натали? – спросил Боб.

Томми кивнул. Он не испытывал желания выражать соболезнования человеку, который, возможно, и был убийцей.

Дагган и Уолш последовали за фургоном, в котором тело Натали повезли на экспертизу.

– С момента смерти прошло от двадцати шести до сорока часов, – сообщил им доктор О'Брайен. – После вскрытия скажу точнее. Причина смерти, похоже, удушение. – Он взглянул на Даггана. – Вы намерены искать останки жертвы, погибшей тридцать первого марта восемьсот девяносто шестого года?

– Да, они, скорее всего, где-то здесь, – кивнул Томми.

– Почему убийца не дождался тридцать первого? – спросил медэксперт. – Он нарушил им же созданную традицию.

– Полагаю, он действовал, когда представилась возможность, – сказал Томми. – В городе дежурят усиленные наряды полицейских, и выкопать могилу он не сумел. Для него важно было, чтобы ее обнаружили именно тридцать первого.

– Вы должны учесть еще одно, – сказал доктор. – Натали Фриз была задушена таким же шнуром, какой использовали при убийстве доктора Мэдден. А третья часть шарфа, которым задушили Лоуренс и Харпер, пока что неизвестно где.

– В таком случае, – произнес Томми, – дело, возможно, еще не закрыто.

Эмили обрадовалась, услышав в трубке голос Ника Тодда.

– Я слышал новости по радио, – сказал он.

– Это так ужасно, – призналась Эмили. – Каких-нибудь несколько дней назад я сидела рядом с Натали у Лоуренсов. А сейчас она мертва.

Ник по голосу Эмили понял, насколько она расстроена. Он сидел в своей нью-йоркской квартире и собирался сходить в кино, а потом поужинать в своем любимом итальянском ресторанчике в Гринич-Виллидж.

– У вас какие планы на вечер? – спросил он будто бы невзначай.

– Никаких. Хочу дочитать старые дневники, а затем вернуться в двадцать первый век.

– Как продвигается ваш проект?

– Может, я и ошибаюсь, но мне кажется, что все эти убийства совершены по единому плану. Это-то и пугает. Я вам рассказывала, что Дуглас Картер, жених Мадлен, покончил с собой?

– Нет, не рассказывали.

– Так вот, его нашли мертвым, а рядом лежал дробовик. Конечно, он очень переживал смерть Мадлен, но он был молод, хорош собой, из богатой семьи. Его ждало прекрасное будущее на Уолл-стрит. В дневниках о нем писали только хорошее, я не встретила ни единого намека на суицидальные наклонности. Его мать тяжело болела, а он был с ней очень близок. И должен был понимать, что его гибель станет для нее последним ударом. Попробуйте только представить, что бы испытала ваша мать, если бы с вами что-то случилось.

– Она бы мне этого никогда не простила, – мрачно ответил Ник. – А ваша?

– Думаю, ей бы тоже это не понравилось.

– В таком случае советую вам, пока не найдены убийца и ваш преследователь, держать двери на запоре и включить сигнализацию.

Они договорились, что в воскресенье в половине первого он заедет за ней и они отправятся в «Старую мельницу». Но, повесив трубку, Ник понял, что в кино идти нет никакого настроения. Вместо этого он позвонил в гостиницу «Брикерз» и заказал номер, после чего сел в машину и поехал в Спринг-Лейк.

Марти Бровски решил в субботу вечером посидеть на работе, разобрать в тишине и спокойствии бумаги на столе. Но через несколько минут понял, что мог бы с тем же успехом остаться дома. Ему не удавалось ни на чем сосредоточиться, все его мысли были об Эрике Бейли.

Из утренней газеты Марти узнал, что интернет-компания Бейли на грани банкротства, а не имеющие под собой оснований заявления ее владельца о новых разработках вызывают серьезное беспокойство директора Нью-Йоркской биржи. Бейли, возможно, привлекут к уголовной ответственности.

Слишком уж он подходит на роль преследователя, мрачно думал Бровски.

И тут его осенило. Марти нашел номера фургона Эрика и его «мерседеса», позвонил в компанию, владеющую автоматами для дорожных сборов, и попросил проверить, где именно проезжала машины с этими номерами. Ответ подтвердил его подозрения: днем фургон был на Гарден-Стейт-паркуэй, а в пять часов выехал по девяносто восьмой автостраде.

Он в Спринг-Лейке, решил Марти, и тут же позвонил в тамошнюю полицию.

– Мы будем присматривать за ее домом, – пообещал дежурный. – Город кишит репортерами и зеваками, но я вам обещаю, если фургон в Спринг-Лейке, мы его найдем.

Эмили, услышав голос Марти Бровски, обрадовалась, но, узнав, по какому поводу он звонит, пришла в ужас.

– Быть не может! – воскликнула она.

– Очень даже может, Эмили, – твердо сказал Марти. – Местная полиция будет держать дом под наблюдением.

– Каким это образом?

– Патрульная машина будет проезжать мимо каждые пятнадцать минут. Если Эрик позвонит и захочет с вами увидеться, откажитесь. Не открывайте ему дверь. Не выключайте сигнализацию. Копы Спринг-Лейка уже ищут Бейли. Теперь идите и проверьте замки.

– Хорошо.

Повесив трубку, Эмили прошлась по всем комнатам, проверила двери на веранду, входную дверь и заднюю. Включила сигнализацию.

Эрик... Друг-приятель. Приезжал в понедельник, устанавливал камеры, так беспокоился за Эмили, а сам... Предательство. Ложь. Ставил камеры слежения, а сам тихонько посмеивался над ее доверчивостью.

– Очень надеюсь, что этого негодяя скоро поймают и накажут по всей строгости, – произнесла она вслух, не зная, что в этот самый момент Эрик Бейли сидел в фургоне, припаркованном в шести кварталах от ее дома, и наблюдал за происходящим по телевизору.

– Только когда меня будут наказывать по всей строгости, тебя рядом не будет, – вслух же ответил Эрик.

То, что Марти его вычислил и сообщил об этом Эмили, поразило Эрика до глубины души. Я же был так осторожен, подумал он и взглянул на коробку, в которой лежали дамское пальто, платье и парик – их он надевал в субботу, когда ходил на службу в церковь Св. Екатерины.

А теперь полицейские ищут его и наверняка скоро арестуют. Его посадят в тюрьму. Компанию объявят банкротом. Все те, кто еще недавно его превозносил, набросятся на него, как свора одичавших псов.

Он снова взглянул на экран и придвинулся поближе к телевизору. Эмили вернулась в столовую и, присев на корточки, рылась в коробке с книгами.

А на втором экране было видно, как медленно повернулась ручка двери, ведущей из кабинета на веранду. Но она же включила сигнализацию, подумал он. Неужели кто-то вывел ее из строя?

В кабинет бесшумно вошла фигура в маске и темной куртке и, проскользнув за кресло, где обычно сидела Эмили, присела на корточки. Эрик видел, как человек в маске достал из кармана кусок материи и развернул его.

Эмили с книгами в руках вошла в кабинет, села в кресло и погрузилась в чтение. Неизвестный не шевелился.

– Он наслаждается происходящим, – прошептал себе под нос Эрик. – Как я его понимаю!

В субботу, в половине девятого вечера, Томми Дагган и Пит Уолш все еще торчали на работе. Боб Фриз наотрез отказался сообщить, где провел вторую половину дня и вечер четверга, а затем пожаловался на боль в груди, и его увезли на обследование в Монмутскую больницу.

– Он будет тянуть резину, пока не придумает историю, которая удовлетворит суд, – сказал Томми Питу. – Есть три возможных варианта. Первый: Фриз – серийный убийца и виновен в смерти Марты Лоуренс, Карлы Харпер, доктора Мэдден и своей собственной жены. Второй вариант: он убил только свою жену. Третий: он не причастен ни к одной из этих смертей.

– Тебя беспокоит то, что третья часть шарфа так и не нашлась? – спросил Пит.

– А то! Мне почему-то кажется, что убийство Натали Фриз было задумано специально для того, чтобы заставить нас поверить, будто цикл завершен. А это означает, что сегодня вечером в Спринг-Лейке может погибнуть еще одна девушка. Только кто? Ну все, давай заканчивать.

Они уже собрались уходить, когда Пит вдруг сказал:

– Погоди-ка! Мы ведь так и не завезли Эмили Грэм увеличенную фотографию.

– Захвати с собой. Завтра утром отдашь.

Пит взял конверт, и в этот момент зазвонил телефон. Звонили из полиции Спринг-Лейка с сообщением о том, что преследователя Эмили вычислили, и он, по-видимому, сейчас где-то в городе. Услышав эту новость, Томми сказал:

– Знаешь, давай-ка лучше завезем фотографию сегодня.

С тех пор как Эмили подсунули под дверь конверт с ее фотографией у церкви, она все время носила в кармане сотовый. И теперь, достав его, решила позвонить бабушке. Эмили прочитала последний из дневников Джулии Гордон, и у нее возник вопрос, на который бабушка, возможно, знала ответ.

Из одного из дневников она узнала, что вторая жена Ричарда Картера в 1900 году родила девочку. Поэтому запись от 1911 года ее немного озадачила. В ней Джулия Гордон писала:

Лавиния пишет, что очень рада возвращению домой, в Денвер. За год ее дочурка вполне оправилась после потери отца и чувствует себя хорошо. Сама Лавиния признается, что испытала большое облегчение. Должна заметить, что она, взявшись за перо, была на удивление откровенна. Она написала, что Дуглас порой внушал ей неподдельный страх. Она считает, что его смерть была для нее благословением небес, она освободила Лавинию от уз брака и дала ее дочери возможность расти в более теплой и дружественной среде.

Эмили откинула крышку аппарата. Бабушка сняла трубку почти сразу.

– Бабуля, – сказала Эмили, – можно я тебе кое-что прочту? Никак не могу разобраться.

– Конечно, дорогая, читай.

Эмили прочла отрывок из дневника Джулии.

– Почему она называет его Дугласом? Ведь его звали Ричард.

– А, это... Его имя было Дуглас Ричард, но в те времена мужчину, которого называли так же, как отца, часто звали вторым именем. Жених Мадлен был Дугласом Ричардом-третьим. Насколько я понимаю, его отец был видным мужчиной.

– Он был видным мужчиной, прожившим всю жизнь с женой-инвалидкой. Бабуля, ты мне очень помогла! Я тебе завтра обязательно позвоню.

Эмили выключила телефон.

– Убийцей был не молодой Дуглас, – произнесла она вслух. – И не его кузен Алан. Убийцей был его отец. А когда он умер, его жена с дочерью переехали в Денвер.

Денвер! И тут все встало на свои места.

– Уилл Стаффорд вырос в Денвере. Его мать жила в Денвере! – сказала Эмили.

– Так оно и есть, – шепнул ей на ухо Уилл. – Я вырос в Денвере.

Эмили не успела даже пошевелиться. Ее тело обвила веревка, и Эмили оказалась привязанной к креслу.

Заставь его говорить с собой, настойчиво требовал внутренний голос. Пусть болтает подольше! Полицейские держат дом под наблюдением. Кто-то из них может позвонить в дверь, и, не дождавшись ответа, они дверь взломают.

Уилл Стаффорд сорвал с лица маску. Расстегнул куртку, снял спортивный костюм. Под ним оказались старинная рубашка с высоким воротником и галстук-ленточка. Широкие лацканы старомодного темно-синего костюма подчеркивали ослепительную белизну накрахмаленной рубашки. Волосы у него были зачесаны на косой пробор и откинуты назад. На верхней губе он нарисовал тоненькие усики.

– Позвольте представиться, мисс Грэм, – сказал он и коротко кивнул. – Я – Дуглас Ричард Картер.

Только без паники, велела себе Эмили. Иначе все кончено. Чем дольше ты продержишься, тем больше шансов, что появится полиция.

– Счастлива с вами познакомиться, – ответила она, стараясь скрыть охвативший ее ужас.

– Вы, разумеется, понимаете, что вам суждено умереть? Эллен Свейн ждет, когда вы присоединитесь к ней в могиле.

И голос у него другой, подумала Эмили. Он выговаривает слова четче, как будто даже с легким британским акцентом. Ну же, возрази ему! – приказала она себе.

– Но ведь с Эллен Натали Фриз, – выговорила она через силу.

– Натали не место рядом с Эллен. Там должна лежать ты. Эллен похоронена около озера. А рисунок с могилой Натали около могилы Эллен я послал специально для того, чтобы запутать полицейских. Эллен ждет тебя, дорогая. – Он нежно погладил Эмили по щеке. – Ты напоминаешь мне Мадлен. Такая же юная, прекрасная, жизнерадостная. Можешь представить, что я испытывал, глядя через улицу на собственного сына с тобой рядом? Я-то ведь был обречен жить с несчастной больной женщиной, которую ничто, кроме ее здоровья, не интересовало.

– Разве вы не любили сына? Разве не желали ему счастья?

– Я ни за что не позволил бы ему наслаждаться такой замечательной девушкой, в то время как сам вынужден сидеть у постели калеки.

Мимо проехала, осветив фарами двор и дом, полицейская машина.

– Наша славная полиция изо всех сил старается обеспечить, безопасность жителей Спринг-Лейка, – сказал Уилл, доставая из кармана кусок серебристой материи с блестящими нитями по краю. – Дом только что проверили, значит, у нас в запасе еще несколько минут.

Патрульная машина ехала по Оушен-авеню.

– Вот он! – сказал напарнику полицейский Фил Рип, показав на темно-синий фургон.

Они подъехали к фургону. Рип постучал в ветровое стекло.

– Там внутри горит свет, – сказал он и постучал еще раз. – Откройте, полиция!

А в фургоне Эрик завороженно смотрел на экран. Он нажал на кнопку пульта, управлявшего дверьми.

– Заходите, – бросил он через плечо. – Я ждал вас. Только вы уж извините, я сначала досмотрю шоу.

Рип с напарником заглянули внутрь и увидели телевизоры. Этот парень псих, подумал Рип, взглянув на экран. Сначала он принял увиденное за фильм ужасов.

– Он собирается ее убить, – объяснил Эрик. – Посидите тихо, а? Он с ней разговаривает.

Оба полицейских в изумлении застыли, глядя на экран и слушая тихий голос из колонок.

– В нынешнем своем воплощении я мог только надеяться на то, что мне удастся воспроизвести предыдущую схему, – говорил Стаффорд. – Но этого не случилось.

– Но почему Натали? – спросила Эмили, пытаясь выиграть еще немного времени.

– Натали мне искренне жаль. В тот вечер у Лоуренсов она вышла на крыльцо выкурить последнюю сигаретку – назавтра она собиралась бросить курить. Оттуда она вполне могла видеть, как я отнес шарф в машину. Когда мы с ней обедали в среду, она снова закурила, и мне показалось, что она пытается что-то вспомнить. Она могла мне навредить. И я не мог оставить ее в живых. Но не волнуйся, ее смерть была быстрой и безболезненной. Ты тоже умрешь легко, Эмили. Я обещаю.

До Рипа наконец дошло, что сейчас на его глазах произойдет настоящее убийство.

– Когда мне было четырнадцать, мы с мамой приехали в Спринг-Лейк и отправились к дому, где родилась ее мать – моя бабушка.

– Господи, да это же Уилл Стаффорд и Эмили Грэм! Оставайся с ним! – крикнул Рип напарнику, а сам выскочил из фургона и бросился к патрульной машине.

– Женщина, которая жила в доме моего прапрадедушки, пригласила нас зайти. От скуки я стал рыться в ящиках, стоявших в бывшем каретном сарае. И нашел его дневник. Этот дневник должен был найти именно я, потому что я – Дуглас Ричард Картер.

Только бы успеть, думал, садясь за руль, Рип. Направляясь к дому номер 100 по Хейс-авеню, он вызвал по рации подмогу.

Ник Тодд решил для собственного спокойствия проехать мимо дома Эмили – хотел удостовериться, что там все в порядке. Но, подъезжая к дому, он увидел, что с другой стороны улицы подлетела патрульная машина и остановилась у ворот.

Ник припарковался рядом с ней и вышел.

– Что-то случилось с Эмили? – спросил он.

– Надеюсь, мы успели вовремя, – коротко ответил Рип.

Полиция скоро вернется, успокаивала себя Эмили. Но что толку? Ведь они не знают, что он здесь. Он ухитрился убить Марту, Карлу, Натали, возможно, еще кого-то. Я следующая... Боже, до чего же хочется жить!

– Расскажите мне о дневниках, – попросила она. – Вы ведь вели их, да? Вы наверняка записали во всех подробностях, как что происходило, что вы при этом чувствовали, как реагировали родственники и друзья ваших жертв.

– Разумеется. – Ему, похоже, было приятно, что она так хорошо его понимает. – Когда мне было шестнадцать, я решил пойти по стопам прапрадедушки. Я напал на молодую девушку, но довести задуманное до конца не успел – ее крики услышали. Три года я провел в колонии для малолетних. А теперь, Эмили, настала ваша пора разделить участь прекрасной Эллен.

Эмили не сводила глаз с куска материи в его руках. Он наслаждается происходящим, подумала она. Заставь его рассказать побольше. Ему нравится хвастаться.

– А когда я окажусь вместе с Эллен, все закончится? – спросила она.

Он встал у нее за спиной и накинул шарф ей на шею.

– Мне бы очень этого хотелось, но, увы, осталась по крайней мере еще одна. К сожалению, секретарша случайно встретила меня в тот вечер, когда я заходил к доктору Мэдден. Есть вероятность, что она меня вспомнит. Как и Натали Фриз, она представляет для меня некоторую опасность. – Склонившись над Эллен, он легонько коснулся губами ее щеки. – Затягивая поясок на шее Мадлен, я поцеловал ее, – прошептал он.

Томми Дагган и Пит Уолш подъехали к дому Эмили в тот момент, когда полицейский Фил Рип с каким-то мужчиной взбегали по ступеням.

Рип быстро рассказал им, что увидел на мониторе в фургоне Эрика Бейли.

– В парадную дверь стучать бессмысленно. Надо заходить с веранды, – крикнул Дагган.

Они с Уолшем и Ником побежали налево и, заглянув в окно у двери кабинета, увидели, что на шею Эмили уже накинут шарф.

Томми понял, что через несколько секунд все может быть кончено. Он выхватил пистолет и выстрелил через стекло.

Уилл дернулся и повалился на пол. Кусок шарфа, унесшего жизни Марты Лоуренс и Карлы Харпер, он так и сжимал в кулаке.

1 апреля, воскресенье
Глава одиннадцатая

Утром в воскресенье Томми Дагган и Пит Уолш встретились с Эмили и Ником Тоддом в ресторане отеля «Брикерз».

– Эмили, вы оказались правы, – сказал Томми. – Мы получили ордер на обыск дома Стаффорда и обнаружили и дневники Дугласа Картера и Стаффорда. Я читал их всю ночь напролет. Все было именно так, как вы и предполагали. Жена Дугласа Картера принимала такое количество лауданума, что не замечала ничего, что происходит в доме. Возможно, он тайком подсыпал ей еще снотворного. В дневнике он написал, что вызвал Мадлен к ним – сказал, что у жены очередной припадок. Он попытался ее поцеловать, но она сопротивлялась. Стоило ей рассказать об этом, и его репутации конец.

– Мне трудно думать о том, что это дело рук прапрадеда Уилла Стаффорда, – сказала Эмили. – Ощущение такое, будто к тебе тянется рука из могилы.

– Когда Лавиния, вторая жена Дугласа Картера, в девятисотом году родила девочку, ему было под пятьдесят. Девочку назвали Маргарет. В девятьсот десятом году Дуглас умер, и Лавиния с Маргарет переехали в Денвер. В девятьсот тридцать пятом году Маргарет вышла замуж. Ее дочь – мать Уилла.

– Он сказал мне, что дневник нашел случайно, когда они с матерью приехали в Спринг-Лейк и попали в дом, где некогда жили их предки, – сказала Эмили.

– Думаю, в нем уже тогда было нечто порочное, – заметил Ник. – Нормальный подросток пришел бы в ужас и показал бы дневник кому-нибудь из взрослых.

Эмили не оставляло ощущение, что все это дурной сон. В тот вечер, когда Уилл пригласил ее на ужин, он, по-видимому, отключил сигнализацию на двери кабинета. А ключ от этой двери, должно быть, снял со связки, которую оставили ему Кьернаны перед подписанием купчей.

– А своего сына Дуглас Ричард Картер тоже убил? – спросила Эмили.

– Об этом в дневнике прямо не написано, – ответил Дагган. – Написано только, что у Дугласа было ружье и он с ним боролся. А потом он представил все так, словно это было самоубийство. Вероятно, Дуглас понял, что за человек его отец, и набросился на него с обвинениями. Но об этом мы можем только догадываться.

– А что насчет Летиции и Эллен?

– Летиция шла на пляж, – сказал Питер. – Она принесла миссис Картер букет цветов из своего сада, а Картер случайно оказался дома. Его ласки вновь были отвергнуты, и он снова пошел на убийство.

– В этом дневнике много грязи и мерзости, – добавил Томми. – Эллен Свейн пришла навестить миссис Картер и начала задавать вопросы: она явно подозревала, что в исчезновении ее двух подруг виновен Картер. В тот день она так и не вышла из этого дома, однако Картеру удалось убедить жену, что она видела, как Эллен уходила. – Томми нахмурился и продолжил: – Он очень подробно описал, где закопал Эллен. Мы постараемся отыскать ее останки, чтобы захоронить их в семейном склепе. Она умерла потому, что пыталась выяснить, что произошло с ее подругой Летицией. Их семейные склепы находятся рядом, так что это в некотором смысле символично.

– Рядом с Эллен должна была быть похоронена я, – сказала Эмили.

Ник Тодд ласково приобнял ее. Утром он постучался к ней в номер отеля «Брикерз» – принес чашку кофе.

– Я ранняя пташка, – объяснил он. – Но в офисе я за тобой так ухаживать не смогу, потому что, если я получу работу, на которую рассчитываю, мне придется с самого утра сидеть в конторе федерального прокурора. Я пригласил отца как-нибудь пообедать со мной в тамошнем кафетерии. И тебя буду рад пригласить. Но лучше, если ты придешь без него.

Приду, подумала она. Обязательно приду.

Пит доел двойную порцию яичницы с ветчиной.

– Эмили, думаю, ваш кабинет уже привели в порядок, – сказал он. – Надеюсь, отныне вы будете там в полной безопасности.

Завтрак Томми состоял из стакана апельсинового сока, кофе и банана.

– Ну, мне пора, – сказал он.

– Погодите! Скажите, что с доктором Уилкоксом и Бобом Фризом, – попросила она.

– Доктор Уилкокс может спать спокойно, – ответил Томми. – Тайна про его роман со студенткой раскрыта, и ему больше нечего скрывать.

– А как среагировала его жена?

– Боюсь, публичный скандал положит конец этому браку. Она знала, почему он ушел с поста ректора, и, полагаю, время от времени ему об этом напоминала. Но я подозреваю, такой оборот событий его устраивает. Он говорил мне, что считает свою книгу очень удачной. Кто знает, может, на новом поприще его ждет успех. А что до Боба Фриза, то за то, что с него сняты все подозрения, он должен благодарить Натали. Она отдала ему клочок бумаги, который нашла у него в кармане. Это была записка от некой Пегги, с номером телефона. Наши ребята ее проверили. Фриз имел привычку заезжать в один бар в Морристауне. Утверждает, что ничего про это не помнит, но, похоже, когда у него случались провалы памяти, он времени зря не терял. Пегги – симпатичная бабенка. Благодаря ее показаниям и дневникам Уилла Стаффорда Боб вне подозрений. – Томми встал. – И последнее. Стаффорд напал на Марту, когда она шла к океану. Подъехал к ней на машине и сказал, что у него резкая боль в груди. Попросил отвезти его домой. Она его хорошо знала и, естественно, согласилась помочь. А Карлу он заставил поехать с ним, когда она вышла из отеля «Уоррен» и направлялась к своей машине. Когда все было кончено, он вернулся и забрал ее автомобиль. Миляга, правда? Ну все, приятного вам аппетита, а мы пойдем.

Когда Дагган и Уолш ушли, Эмили сказала:

– Ник, вчера вечером Томми Дагган приехал ко мне, чтобы завезти увеличенную фотографию. Сегодня утром я ее наконец увидела.

– И что же?

– Парни из полицейской лаборатории постарались на славу. Все лица видны четко, а на обороте оригинала написаны имена каждого. Там есть и Мадлен, и Летиция, и Филлис, и Джулия, а также Джордж, Эдгар, молодой Дуглас и даже Дуглас Картер-старший, или Уилл Стаффорд – под этим именем он явился к нам нынче.

– Эмили, неужели ты веришь в реинкарнацию?

– Ну что ты... Я только хотела сказать, что Уилл Стаффорд был похож на прапрадеда как две капли воды. И еще одно...

– Что же?

– Эту фотографию я нашла в архиве Лоуренсов. Тысяча к одному, что Уилл ее никогда не видел.

Его ладонь легла на ее.

– Ник, – прошептала Эмили, – на этой фотографии Дуглас Картер держит в руках дамский шарф, отделанный люрексом.