Текст книги "Дочь молнии (Dark Horse - 2)"

Автор книги: Мэри Херберт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Тело Бранта задвигалось и медленно поднялось с пола. Горфлинг открыл глаза. Нахальный взгляд Бранта исчез, исчез вместе с его разумом и душой. Из глаз вождя смотрело теперь нечеловеческое зло.

Горфлинг встал, неторопливо пробуя мускулы вновь обретенного тела. Все, за исключением поврежденной руки, которой он позже займется, было здоровым и сильным. Чудовище засмеялось. В своем обычном виде горфлинг не имел собственной силы, он имел лишь власть увеличивать силу других. Но, однажды попробовав крови, он получал возможность переселиться в смертное тело.

Тело Бранта имело особенный, только ему присущий магический талант. Сколько зла, может быть, он еще принесет в мир, пока кто-либо догадается об истинной личности бывшего вождя!

Первым делом, однако, горфлингу было необходимо получить какие-то сведения о живущих здесь людях. В подземном мире, в царстве мертвых, он был слишком далек от человеческих событий и чувств, владеющих землей. Он очень слабо знал человеческую историю, уделяя чуть больше внимания, чем остальному, истории кланов и их людям, обладающим уникальными способностями к магии, – талантом, полученным в наследство от Валериана, легендарного воина-полубога, по слухам, сына Амары. Только владеющий магией мог вызвать горфлинга в мир смертных, и только владеющий магией мог отослать его обратно. Если он, горфлинг, собирается оставаться в этом большом сильном теле, он должен найти средь кланов всех колдунов и истребить их как можно скорее. Особенно одну, вызывавшую у Бранта такую ненависть.

Что-то тяжело упало на пол, заставив горфлинга оглядеться. Почти догоревшая дверь лежала на полу, кругом плясало пламя. Горфлинг посмотрел на приближающийся огонь. Обычно огонь не причинял ему вреда, но его новое тело не любило этого. Чудовище закашлялось и отшатнулось от дохнувшего на него жара.

Затем он вспомнил о женщине. Она стояла вот здесь, у двери, наблюдая, как он появлялся. Она знала, кто он. Он должен найти ее.

Сорвав со стены факел, горфлинг ликующе зажег его. Искалеченная рука Бранта ныла и болела, но горфлинг знал вещи похуже боли. Он схватил со стола Книгу Матры и, перепрыгнув через сгоревшую дверь, выскочил в коридор.

Перед ним была лестница. Громко смеясь, он взбежал по ступенькам и помчался по нижнему этажу дворца, поджигая по пути все, что могло гореть.

– О Боги! – вскрикнула Габрия. – Вы слышали?

При звуке ее голоса вся группа, погребенная в темном туннеле, остановилась. Они уже потеряли счет времени, не представляя себе, как долго они шли, ползли, пробирались, карабкались вслед за старцем через бесконечный лабиринт пещер и туннелей. Кругом была лишь холодная, сырая тьма.

– Что слышали? – прошептал Пирс.

Они не двигались, устремив взгляд в темноту. Старец оглянулся нетерпеливо.

Габрия зажала себе рот руками, чтобы не дать вырваться наружу крику ужаса. Она, побледнев и вся дрожа, подалась назад и повисла на Пирсе. Тэм, она слышала, начала хныкать. Сайед и Этлон спросили в один голос:

– Что это было?

– Что "было?" – громко сказал Бреган.

Габрия чувствовала, что сердце вот-вот вырвется из груди. Она часто дышала, приходя в себя после пережитого шока.

– Я не знаю. Что-то случилось. Рядом. Что-то ужасное.

Вождь поднял повыше факел, пламя которого колебалось:

– Сайед, вы слышали этот звук только что? – Юноша нервно дернулся:

– Я почувствовал его раньше, чем услышал. Это было отвратительно.

Он нагнулся, чтобы успокоить Тэм и скрыть нервную дрожь.

Габрия заставила себя встать на ноги и теперь пыталась стряхнуть остатки пережитого ужаса.

– Этлон, давай поторопимся, может быть, это Брант.

Группа двинулась дальше, теперь уже быстрее, вновь, как и некогда, подгоняемая страхом Габрии. Старик вел их в глубину, они миновали еще один туннель, такой узкий, что приходилось обдирать ладони и колени, и очутились в крошечной пещере, показавшейся им сейчас просто залой.

Проводник их, сказав несколько непонятных слов, указал на одну из стен пещеры, затем повернулся и исчез в темноте, прежде чем кто-либо успел сообразить, что произошло.

– Подожди! – воскликнул Этлон, рванувшись ему вслед, но того уже и след простыл. – Клянусь мечом Шургарта, я придушу его, как крысенка, если он бросил нас здесь, – выругался Этлон.

Он подошел к стене, на которую указывал им их странный гид, ощупал ее руками, посветил факелом и обнаружил узкую трещину в каменной глыбе, достаточную для того, чтобы человек мог пролезть. Этлон осторожно протиснулся сквозь нее. Молчание показалось всем очень долгим, затем наконец с той стороны раздался его голос:

– Идите сюда.

Габрия и все остальные следом протолкались через тесное отверстие и очутились в огромной пещере. Света им не хватало, потому что пламя их дрожащих факелов поглощалось бездонной чернотой, но, потоптавшись на месте, они начали осторожно осматриваться, позволяя себе сделать несколько шагов в сторону. Только Пирс оставался неподвижен, печально устремив глаза в темноту.

Хотя у Габрии не было факела, она решила, насколько возможно, исследовать пространство и двинулась вперед. Внезапно ее колено резко ударилось об очень острый камень.

– Да это же смешно! – вскрикнула она.

Взметнув руку вверх, она произнесла несколько слов, и вокруг ее головы образовался круг яркого света.

Все от неожиданности подпрыгнули, словно укушенные змеей.

– О Боги! – воскликнул Этлон. – Габрия, ради всего святого, не надо нас так пугать.

Четверо воинов Хулинина взирали на Габрию и круг света над ее головой со смешанным выражением недоверия и тревоги. Она обернулась и виновато посмотрела на них. Она поняла, что слишком поспешила с заклинанием, но отчаяние слепоты в охватившей ее темноте и боль в колене побудили ее к действию прежде, чем она подумала о реакции окружающих. У них же, не привыкших к ее колдовству, внезапно возникший свет вызвал что-то вроде шока.

Первым пришел в себя Бреган. Он потряс седой головой и опустил свой факел вниз.

– Леди Габрия, не найдется ли у вас еще немного такого же света?

Она улыбнулась, и через пару мгновений все четверо получили сияющие нимбы. Света оказалось так много, что он проник во все уголки громадной пещеры.

Когда они внимательно огляделись, стало очевидным, что пещера, хотя она и была природной, естественной, подверглась основательной переработке со стороны человека. Стены и пол были достаточно гладкими. Цепи на стенах, клетки, кандалы и колодки, дыба и жаровня в углу – все это не оставляло места для сомнений.

– Боги мои! – Этлона передернуло. – Это же комната пыток.

Внезапно Пирс застонал, горестно и скорбно, и рванулся вперед. В центре комнаты находился колодец, и лекарь упал на колени у самого его края, склонив голову вниз.

– О, Диана, – простонал он.

– Пирс! – закричала Габрия.

Она подбежала к нему, схватила за плечи и содрогнулась, заглянув в глубину колодца. Это было узкое отверстие с гладкими стенками, ведущее вниз, в ужасающую черноту. Слабым запахом гнили и разлагающихся тел веяло с его невидимого дна.

– Она внизу, – прошептал лекарь, не в силах говорить громче. – Диана не призналась в отравлении прежнего мэра, даже когда они начали пытать ее. Но они все равно приговорили ее и сбросили сюда. Моя бедная Диана! – он отвернулся и, закрыв лицо руками, глухо зарыдал. – Все эти годы, – стенал Пирс, – все эти годы я не верил до конца, что она мертва... пока не увидел это.

Габрия наконец поняла все. Он сказал очень много, и все встало на свои места: его уход из Пра-Деш, его молчаливый и решительный отказ говорить о своей семье и своем прошлом, его неизменная печаль. Она знала, что он чувствует. Глядеть в колодец, в этот колодец, было для Пирса все равно что стоять на вершине траурного холма, прощаясь с тем, кто погребен под ним, та же неотвратимость и очевидность факта. Поэтому Габрия не стала мешать Пирсу плакать.

– Но там, внизу, ничего нет, – сказала она мягко. – Диана ушла в лучший мир.

Но он рыдал, пока не иссякли его силы, затем замолк надолго, все так же устремив взгляд в глубины колодца. Габрия слышала движение за спиной остальные искали выход из пещеры, – но оставалась с Пирсом, пока его посещали призраки прошлого.

Когда же он утер глаза рукавом и поднялся на ноги, Габрия знала, что скорбь его притупилась. Долгий и мучительный процесс врачевания раны начался.

– Так вот почему ты возвращалась в Корин Трелд? – спросил он, протянув ей руку.

Она кивнула и, опираясь на его руку, встала.

– Пусть мертвые спокойно лежат в земле, живые должны жить.

– Да будет так! – ответил Пирс покорно. Затем добавил: – И посему я хотел бы лицом к лицу встретиться с этой женщиной.

– Вы знаете выход отсюда?

– Да. Я был здесь много лет назад в качестве лекаря.

Пирс подвел ее к стене, где на крюках и полках, врезанных прямо в камень, лежали и висели инструменты пыток. Остальные тоже подошли к ним. Пирс отыскал дверной замок, хитро и искусно спрятанный меж камней и повернул какую-то ручку. Они вышли наружу с сиянием вокруг голов и тут же обнаружили лестницу, ведущую вверх. Когда последний воин покинул страшную пещеру, Пирс бросил прощальный взгляд в ее черноту и мягко затворил дверь.

Группа тем временем поднялась этажом выше и остановилась, уступая Пирсу место проводника.

Это был этаж, где содержались заключенные. Путешественники озирались с ужасом и отвращением. Лестница заканчивалась длинным коридором с решетками. Стены его, сложенные из мрачного, сырого камня, были влажными и скользкими, ноги утопали в мусоре и человеческих испражнениях. Вонь стояла ужасающая.

Но еще хуже был шум. Яркий свет, принесенный путешественниками, привел заключенных в сильное возбуждение, и они кричали, вопили, стенали, сотрясая крепкие стальные прутья решеток, и их голоса сливались в страшный хор отчаяния и ненависти. Стражников же, к удивлению спутников, нигде не было.

Проходя по коридорам. Пирс то и дело замедлял шаги.

– Я знаю некоторых из них, – восклицал он. – Я-то думал, они давно умерли.

Сесен направился было к первой же двери, но Этлон остановил его.

– Не сейчас. У нас нет времени.

Они заспешили вперед по лестнице, оставив позади этаж заключенных. Карта Хан'ди не включала глубокие подземные галереи дворца, только покои мэра, где, как предполагалось, находился Брант. Теперь им приходилось полагаться на опыт Пирса одиннадцатилетней давности.

Лекарь удивлялся, как хорошо он все помнил. Здесь он был прекрасным проводником, вполне способным провести своих компаньонов через множество этажей прямо в то крыло, где всегда размещались комнаты мэра.

Хан'ди сообщил им, что, согласно сообщениям шпионов, Брант содержался в одной из личных кладовых мэра. Лекарь провел путешественников через просторную комнату, уставленную бочками всевозможных размеров, к винтовой лестнице, ведущей вверх. В конце ее твердая и массивная дубовая дверь преградила им путь. Пирс начал было шарить по ней в поисках ручки, но Тредер встал между лекарем и дверью и оглушительно залаял.

– Пирс, осторожно! – крикнула Габрия. – Тредер говорит, там огонь.

Лекарь посмотрел недоверчиво, но отступил на шаг, приоткрыв дверь лишь на маленькую щелочку, сквозь которую сразу же просочилось облако черного дыма и донесся рев беснующегося огня. Пирс сразу же захлопнул дверь.

– Боги мои, что там происходит? – воскликнул Этлон.

Пирс беспокойно огляделся:

– Я не знаю, но, видимо, нам придется пойти другой дорогой.

Путешественники сбежали по лестнице вниз, снова миновали винный погребок и вышли в другой коридор, ведущий к главной лестнице в парадный зал дворца.

Тут они остановились, озираясь с испугом и изумлением.

Парадный зал находился в центральной части дворца, рядом с приемными, тронным залом и залом для аудиенций. Слева простиралось крыло мэра, ее личные апартаменты и покои слуг. Огонь надвигался именно оттуда, пожирая все на своем пути. Первый этаж левого крыла был уже полностью охвачен пламенем, пожар захватывал уже и второй. Пламя прорывалось сквозь стену парадного зала, примыкающего к левой части дворца. Оттуда доносились визг и крики. Парадный зал наполнялся дымом и гарью.

Дворцовая стража, слуги, придворные в панике бежали, хватая по дороге все, что попадалось в руки. Никто даже не пытался остановить пожар и уж тем более никто не обратил внимания на группу чужеземцев.

– Лорд! – позвал Кет. – Посмотрите-ка, – он стоял у оконной ниши и глядел через узкое стекло на улицу.

У окна столпились все и, следуя взгляду Кета, посмотрели на высокую стену, что окружала дворец. Гвардейцы пытались сдержать толпу, напирающую на главные ворота. Но прямо на глазах путешественников сопротивление их было сломлено, и предводительствуемые небольшой группой мужчин люди ворвались в дворцовый двор. Победный рев прокатился по их рядам.

Где-то рядом раздался ужасающий треск и грохот, и завеса дыма стала плотнее – это рухнула часть левого крыла.

Габрия обернулась к задымленному холму. Мимо нее промчался мальчишка, обвешанный драгоценностями. Колдунья закашлялась и посмотрела на открытые двойные двери, ведущие в покои мэра, где теперь бушевало желто-оранжевое пламя. Оттуда еще бежали люди.

Ударом кулака Этлон высадил стекло и высунулся наружу.

– Где же мэр среди всего этого сумасшествия? – закричал он, стараясь перекрыть шум.

– А где же Брант? – крикнула Габрия.

12

– Пирс, – Этлон схватил лекаря за руку. – Возможно ли, что Брант еще жив, если он действительно в нижних комнатах?

Лекарь скинул рубашку и обмотал ею шею и нижнюю часть лица, спасая легкие от дыма.

– Исключено, лорд. Весь коридор был охвачен огнем.

– Если мэр куда-нибудь перевела его, где он может находиться? – Этлону приходилось кричать поверх рева пламени и людского шума.

Пирс потер руки.

– Он может быть в ее апартаментах, в комнатах стражников, в другом крыле. Он может быть где угодно.

Вождь задумался на мгновение.

– Тогда нам придется разделиться. Ищите везде, где сможете и пока сможете, затем быстро выходите. Если кто-нибудь найдет Бранта, приведите его сюда либо убейте. Все понятно?

Они кивнули.

– Пирс, ты знаешь это место. Возьми с собою Габрию и Кета. Ищите там, где он, как вам кажется, может быть с наибольшей вероятностью. Бреган, вы идите со мной. Мы поднимемся наверх. Сесен, Валар и Сайед, берите Тэм и собаку и прочешите другое крыло.

Они разбились на группы и расстались. Только несколько испуганных обитателей дворца посмотрели им вслед.

– Не задерживайтесь с выходом, – крикнул Этлон вслед мужчинам.

Габрия уже собиралась последовать за Пирсом, но в этот момент вождь взял ее за руку. Он хотел сказать ей несколько слов, перед тем как уйти в огонь и чад, но нужные слова никак не приходили ему в голову.

Габрия глянула ему в лицо, все еще в ссадинах, заросшее щетиной, почерневшее от грязи и копоти. Она откинула шарф, закрывавший нос и рот, и поцеловала его в щеку. Затем она поспешила за Пирсом и исчезла за дымовой завесой.

Этлон удивленно поглядел ей вслед, затем усмехнулся. Он жестом подозвал Брегана и вышел из зала в поисках лестницы, ведущей на верхние этажи.

Пирс вел Кета и Габрию в противоположном направлении, через сеть дверей, вниз, по еще одному задымленному коридору, в аудиенц-зал, где мэр обычно проводила различные празднества или публичные суды. Несмотря на поздний час, в зале горели лампы, и при их свете Габрия восхищенно разглядывала роскошную мебель. Стены зала, обитые шелком, были увешаны разноцветными флагами с вышитым на них кораблем – гербом Пра-Деш. Вдоль стен стояли мягкие стулья и кресла, в другом углу зала приковывал к себе внимание громадный камин. Габрия заметила, что комната была пуста. Дым уже и сюда начал добираться.

Пирс вышел на середину зала и остановился, чтобы сориентироваться.

Габрия схватила его за рукав.

– Куда мы направляемся?

Лекарь, продолжая осматриваться, ответил:

– Мэр должна знать, где Брант. Если мы отыщем ее, может быть... – еще один оглушительный удар и треск, сопровождаемый воплями, эхом разнесся по дворцу. – Пол был перекрытием, – пробормотал Пирс и взглянул на каменные стены. – Еще немного – и рухнет пол, а вслед за ним и стены.

– Так давайте же поторопимся, – сказал Кет нервно.

– Вы знаете, где она может быть? – спросила Габрия.

Пирс скривил губы:

– Насколько я знаю эту женщину, она сейчас в сокровищнице и пытается спасти свое богатство.

Он поторопил своих товарищей к выходу и ввел их в одну из приемных.

Эта комната, предназначенная для персональных встреч властительницы с приближенными, была еще роскошнее прежней. Здесь были мягкие ковры, полки, заставленные дорогим фарфором и редкими книгами, украшенная резьбой мебель.

Эта комната также была пуста, и Пирс прошел в следующую приемную, обставленную в точности, как первая.

Обычно здесь, у секретарей, записывались люди, допущенные к приему. Сейчас в комнате были лишь два дворянина и охранник. Придворные были в вечерних одеждах, и это представляло странный контраст с их поведением: они что-то выкрикивали, указывая руками на сводчатую дубовую дверь. Гвардеец подле них безуспешно пытался повернуть дверную ручку.

Пирс покачал головой.

– В чем дело? – громко зашептала Габрия.

– Сокровищницы расположены за тронным залом, а эта дверь – единственный вход туда.

Гвардеец, заметив их, сердито крикнул:

– Что вам здесь нужно?

– Заткнись и помоги нам, – приказал ему один из дворян, не обращая на вошедших никакого внимания.

Гвардеец засмеялся язвительно.

– Вам не открыть этой двери. Она заперла ее изнутри.

– Она? – Пирса осенило. – Мэр?

Гвардеец уставился на него, как на умалишенного.

– Кто же еще? А теперь марш отсюда!

Пирс оттолкнул охранника, не обращая внимания на его меч, и подошел к придворным.

– Я помогу, – сказал он, наваливаясь на дверь всем своим весом.

Дворяне посмотрели на него испуганно, но так как они страстно желали встречи со своей правительницей, они поспешили ему на помощь. Дверь даже не покачнулась.

Один из мужчин, обессилев, сел на пол, прислонившись спиной к двери. Он тяжело дышал, ко лбу его прилипли потные пряди, а в глазах застыл испуг.

– Я ничего не понимаю, – простонал он. – На улицах бунт, во дворце пожар, а она заперлась в тронном зале. Что же нам делать?

Наверху вновь затрещало. Крики и визг заполнили коридор, прилегавший к аудиенц-залу, снаружи донесся грохот.

Испуганный дворянин встал, попятился прочь от двери и выбежал из комнаты.

– Подожди! – его товарищ метнулся за ним вслед.

Тот оттолкнул его:

– Спасай эту дуру!

Они обменялись злобными взглядами. Охранник как-то странно посмотрел на Пирса и повернулся к двери.

– Другой дороги нет? – спросила Габрия.

Пирс покачал головой. Они вновь налегли на дверь.

– Осторожно! – крикнул гвардеец, отскакивая в сторону. Огромный кусок штукатурки шлепнулся на пол, как раз в том месте, где он стоял. Из дыры в потолке потянуло гарью.

– Так мы никогда не войдем, – крикнул гвардеец, рев огня заглушал его голос.

– А вы уверены, что она там? – несколько запоздало поинтересовался Пирс.

Гвардеец ответил:

– Она вбежала туда совсем недавно, мы еще не знали о пожаре, – он поежился и взялся за рукоять меча. – Так жутко! На ней не было лица. Распахнула дверь и сразу заперлась изнутри.

Габрия не сводила глаз с двери, пока они разговаривали. В ее мозгу отчетливо всплыли слова заклинания.

– Пирс, отойдите в сторону, – скомандовала она.

Пирс понял и отвел охранника с дороги. Габрия подняла ладонь, сосредоточилась, фокусируя энергию. Сейчас ее вновь охватило знакомое ощущение собственной силы. Она произнесла заклинание. Секундой позже дверь превратилась в груду опилок и щепок.

– О Элайя! – завопил гвардеец, и его словно ветром сдуло.

– Хорошо сработано, Габрия, – сказал Пирс восхищенно.

– Вы – колдунья? – воскликнул оставшийся с ними дворянин.

Габрия попыталась его успокоить.

– Нам нужен только Брант, и ничего больше. Вы знаете, где он?

– Мертв, надеюсь, – огрызнулся тот сердито. Затем встал в дверном проеме, заслонив собою проход. – Я узнал тебя, – крикнул он Пирсу. – Ты тот самый лекарь, чью дочь приговорили за колдовство! Ты убил одного мэра, но ее тебе убить не удастся.

Кет оттолкнул Габрию вглубь комнаты и выхватил меч. Пирс схватил его за руку, сейчас он вспомнил этого человека.

– Энкор, я никогда никого не отравлял, так же как и моя дочь.

Дворянин не слушал его.

– Ее муж был бы вполне согласен с таким приговором! – вопил он.

Пирс разъяренно закричал в ответ:

– А где он? В одной компании с принцем Калы, на дне колодца?

Человек побледнел, по мере того как слова Пирса доходили до него, правда, с некоторым опозданием.

– Она сказала нам, корабль затонул и все погибли, – проговорил он. Вид у него был растерянный.

Еще один пласт штукатурки упал с потолка, дыра увеличивалась, огонь, заглядывавший в нее сверху, освещал неровным, колеблющимся красно-оранжевым светом золотую вышивку на стенах, отражался в блестящих поверхностях фарфоровых ваз.

– Лекарь, – позвал Кет, – по-моему, надо выбираться отсюда.

– Без мэра я не сделаю назад ни шагу, – резко ответил Пирс, пытаясь оттолкнуть дворянина в сторону.

Приближающаяся опасность и красное от гнева лицо Пирса привели придворного в неистовство.

– Нет! Уходи отсюда, – кричал он. – Ты предатель, а дочь твоя казненная – еретичка!

Габрия видела, что в ее спокойном и воспитанном друге что-то сломалось. Ярость, обида, сознание несправедливости и непоправимой вины, все, что находилось под спудом одиннадцать лет, закипело в нем с новой силой еще там, в камере пыток. Теперь же этот старый фанатик осмелился назвать его дочь, его любимую дочь, умершую в страшных мучениях, еретичкой, и это переполнило чашу.

Лекарь дико закричал, и его кулак со всего размаху опустился на голову дворянина. Тот упал на пол, как срубленное дерево. Пирс оттолкнул ногой недвижное тело и ворвался в тронный зал, Габрия и Кет следовали за ним по пятам.

Но, пройдя в дверь, они от неожиданности затормозили. Их взгляды были прикованы к громадному трону под балдахином, стоявшему на возвышении у противоположной стены. Через дыры в потолке огонь начал забираться и в эту маленькую комнату. Вниз с потолка сыпались тлеющие обломки дерева, искры, задевающие ковры, гобелены на стенах и пурпурный балдахин над троном. Под балдахином, края которого уже начали заниматься, сидела мэр Пра-Деш, словно пригвожденная к месту, вперив полный ужаса взгляд в незнакомцев.

Кровь Пирса еще не остыла от ярости. Выкрикивая проклятия, он рванулся к женщине, перепрыгивая пламя и не обращая внимания на дым.

– Пирс, нет! – крикнула Габрия.

Лекарь, взбежав по ступенькам помоста, уже протянул было руки, чтобы схватить женщину за горло, но тут она посмотрела прямо ему в глаза.

Лекарь дрогнул. Он с трудом узнал ее. Ее лицо было перекошено от ужаса, который она тщетно пыталась скрыть. Взгляд был пуст и бесчувствен, только страх, безграничный страх читался в нем.

Пирс смотрел на нее с изумлением и жалостью. Что могло превратить сильную, властную правительницу в полубезумную, испуганную женщину?

Он уже хотел было взять ее за руку, но позади него раздался страшный грохот: обвалился потолок.

Габрия и Кет оказались погребенными под обломками. Лекарь рванулся назад, увертываясь по дороге от пламени, обрушившегося на комнату, и принялся вытаскивать Габрию из-под дымящихся балок, перекладин и кусков штукатурки. Кет выбрался сам, он почти не пострадал, если не считать нескольких мелких царапин. Вместе с Пирсом они освободили Габрию, отряхнули тлеющую одежду и отвели девушку в более безопасное место, у каменной колонны возле дверного проема.

Пирс мысленно поблагодарил богов, что все обошлось благополучно. Ее сильно ударило по голове, и она была оглушена, но она осталась жива, вот что главное.

– Пирс, – сказал Кет, – если мы не уйдем отсюда сейчас, мы не уйдем отсюда никогда.

Лекарь и сам это понимал. В задних комнатах уже все горело, и здесь, в тронном зале, становилось невыносимо жарко и душно. Мэр оставалась неподвижной.

– Я заберу ее, – крикнул Пирс.

Он двинулся вперед, но глаз его уловил какое-то движение позади. Он обернулся и увидел мужчину, ворвавшегося в зал через дверной проем. По пути он оттолкнул Кета, ударив его кулаком в бок. Габрия закричала и упала. Мужчина промчался мимо Пирса, глаза его были обведены черными кругами грязи, губы искривились в дьявольской усмешке. Кровоточащим локтем он прижимал к боку толстую книгу.

Черты его лица показались Пирсу знакомыми, но все чувства лекаря и его память были притуплены происходящим.

Пирс перевел взгляд на мэра и онемел. Она приподнялась на троне, не отрывая глаз от мужчины, гримаса ужаса исказила ее лицо до неузнаваемости, глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит. Когда мужчина настиг ее, из груди ее исторгнулся стон отчаяния. Пирс видел, как в руке мужчины сверкнуло лезвие кинжала. Молниеносно – Пирс не успел и пошевелиться – он схватил женщину за волосы, стащил с помоста – тело ее распростерлось на полу – и одним ударом перерезал ей горло.

В соседней комнате дворянин, лежавший до сих пор без чувств, начал приходить в сознание. Увидев на полу окровавленный труп своей правительницы, он поспешил скрыться.

Краем глаза убийца заметил движение и поднял голову.

– Брант! – прошептал Пирс, потрясенный до самых глубин сознания.

Изгнанный вождь не услышал его. Обтерев окровавленное лезвие кинжала о полу своей одежды, он проследовал к двери мимо онемевшего Пирса. Кет попытался преградить ему дорогу, но мужчина широко размахнулся и ударил его ножом. Воин едва успел закрыться рукой. Кет упал, а Брант, разразившись громовым смехом, выбежал из комнаты.

Пирс взял себя в руки. Делать здесь больше было нечего, надо было немедленно уходить. Вместе с Кетом они взяли Габрию под руки и вывели из комнаты. Позади них пылающий балдахин обрушился на золотой трон.

Габрия все еще не пришла в себя после удара головой, но передвигаться она могла. С помощью Кета и Пирса она поспешила прочь из охваченных огнем приемных, прочь из аудиенц-зала. Наконец они достигли коридора. От рева огня, доносившегося из покоев мэра, у них заложило уши.

– Сюда, – сказал Пирс, выводя их из горящего пространства. Бранта уже и след простыл, везде было пусто. Не медля ни минуты, они поспешили покинуть эту часть дворца. Кашляя и задыхаясь, они бежали темными коридорами к центральному залу.

Огромные двойные двери были отворены. Снаружи, Габрия видела, толпились сотни людей, запрудив ворота и двор. Все были поглощены зрелищем этого громадного костра.

Друзья собрались было уходить, как вдруг новый шум, не сливающийся с треском и шумом огня, привлек их внимание. Они услышали бряцание лезвий где-то неподалеку, со стороны широкой центральной лестницы.

– Брант! – раздался чей-то душераздирающий крик.

Габрия похолодела. Это был голос Этлона.

Колдунья и Кет рванулись с места. Они пробежали по широкому, темному залу и на нижних ступеньках лестницы, в темноте, обнаружили трех мужчин, скрестивших мечи.

Как раз в тот момент, когда Кет, издав боевой клич Хулинина, собирался прийти на помощь, одна темная фигура выскользнула из общей свалки и побежала к двери. Под мышкой у нее было что-то похожее на большую книгу. На какое-то мгновение слабый отблеск пожара упал на лицо странной фигуры, но этого было достаточно, чтобы Габрия ее узнала.

– Брант! – закричала она не своим голосом.

Ее руки взметнулись вверх, и она послала голубой луч Силы Трумиана вдогонку убегающему мужчине, но Брант увернулся, прикрывшись деревянной дверью. Голубое пламя выжгло на ней круглую дыру.

Горфлинг замедлил шаги, внезапно осознав, что встретился с колдуньей. К несчастью, было чересчур поздно что-нибудь предпринимать. Вокруг слишком много людей, да и к тому же он сам еще толком не знал всех особенностей своего нового тела. Нужно выбираться отсюда, и как можно скорее.

Когда Габрия добежала до двери, Брант уже растворился в толпе.

– Габрия! – крикнул ей вдогонку Сайед.

Она обернулась: турик и его группа вбежали в коридор через вход в правое крыло. Она поспешила к ним, и вся группа собралась у основания лестницы.

Габрия посмотрела на Этлона и на Брегана и пронзительно закричала. Бреган лежал на последней ступеньке, из его окровавленной груди торчала рукоятка кинжала. Лорд Этлон сидел у стены, хрипя и кашляя. Никто не говорил ни слова. Сайед и Валар бережно подняли Брегана, Сесен взял под руку Этлона, и скорбная процессия покинула горящий дворец.

Они пересекли двор и остановились у дальней стены. Где-то в левой части здания обвалилась крыша. Фасад дворца начал медленно оседать и наконец рухнул, будто в гигантскую преисподнюю, взметнув в ночное небо столб искр и дыма.

Габрия в изнеможении опустилась на землю и прислонилась спиной к большому холодному камню. Ей казалось, что в теле ее перебиты все кости, так оно болело. Голова раскалывалась. Она прижалась к холодному камню виском, не обращая внимания на любопытных зевак. Ее мучила страшная жажда.

Тэм села на корточки подле нее, тщетно стараясь не плакать.

Этлон, сидевший рядом с Габрией, глубоко и часто дышал, стараясь очистить легкие от дыма. Она положила руку ему на плечо.

– Как это произошло?

Он не отвечал очень долго. Когда он заговорил наконец, голос его был хриплым и отрывистым.

– Мы осмотрели наверху, всюду, куда только смогли добраться, и никого не нашли. Весь дворец был объят пламенем.

Габрия придвинулась к нему ближе. Лицо его было черным от копоти и сажи, одежда превратилась в лохмотья, кое-где на теле вздулись волдыри от ожогов.

– Мы спустились вниз, чтобы выйти, но в зале увидели Бранта. Мы попытались задержать его, но он был... – Этлон замолчал, подыскивая нужное слово, – ...диким. Он накинулся на нас, как... безумный волк. Бреган увидел его кинжал первым и заслонил меня собою, – голос вождя дрогнул. Он покачал головою горестно и гневно.

Габрия взглянула на Пирса, который склонился над старым воином. Лекарь поймал ее взгляд и качнул головой. Габрия почувствовала, что сейчас расплачется.

В этот момент сквозь толпу к ним протиснулся Хан'ди. Одежда его была запачкана кровью, он выглядел утомленным и обеспокоенным. Когда он увидел путешественников у стены, губы его тронула облегченная улыбка.

– Святой Элайя! Вы спасены, – воскликнул он, но, когда глаза его натолкнулись на Брегана, его радость угасла. Однако времени для скорби не было. Он поспешно тронул Габрию за руку.

– Колдунья, нам нужна твоя неотложная помощь.

Габрия застонала в ответ. Она чувствовала себя не в силах помогать кому бы то ни было – даже Хан'ди. Тем не менее она заставила себя подняться, опершись для поддержки на руку Тэм, и заковыляла вслед за торговцем вдоль стены к главному входу.