Текст книги "Великолепная модель"

Автор книги: Мэри Бердон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Я люблю тебя, – прошептала Аманда.

Глава 10

Пьетро ходил по студии, выключая осветительные приборы и убирая аппаратуру, пока Эми переодевалась в свою повседневную одежду. Джазовая мелодия все еще звучала в колонках стереосистемы, и он насвистывал в такт энергичной музыке.

Едва расслышав ее, он не был даже уверен, что Эми на самом деле это сказала. «Я люблю тебя». Вспоминая о том, как она прошептала эти слова, он не мог не улыбаться.

Вот наконец фотоаппараты упакованы. Пьетро захлопнул большой чемодан, застыв над крышкой, чтобы отбарабанить пальцами свое любимое гитарное соло. Он хотел увезти эту женщину к себе домой, узнать о ней все до мельчайших подробностей. Над какими фильмами она смеется? Что любит делать долгими летними днями? Он желал знать как можно больше о той, которую любил.

– Пьетро…

Он повернулся на ее голос. Эми стояла на полпути между ним и передней дверью, в ее руках была спортивная сумка. Пальцы Пьетро тут же застыли в воздухе, когда он заметил печаль в ее глазах. Его умиротворенность сменилась беспокойством.

Она бросила сумку на пол и обвила руками талию, словно у нее болел живот.

– Мне нужно сказать тебе кое-что.

– Ладно.

Беззаботное настроение Пьетро окончательно исчезло.

Голова Эми была опущена, так что он не мог видеть ее лицо.

– Знаешь…

Он видел, как дрожали ее плечи, когда она выдавливала эти слова. Казалось, она старается запомнить каждое пятно на цементном полу.

– Дело в том…

Он шагнул к ней и попытался взять ее за руку, но она сразу же остановила его. Эми подняла голову и посмотрела ему в глаза. Ее взгляд выражал такое страдание, что у Пьетро по спине пробежал холодок.

– Пьетро, прости меня, – прошептала она.

– Но Эми, за что?

Внутренний голос говорил ему, что объяснение его не обрадует.

Пряди волос, покрытых лаком, упали ей на лицо. Она покачала головой:

– Я не Эми.

– Scuzi? [9]9
  Прости? (ит.)


[Закрыть]Родная, ты говоришь ерунду.

Эми подняла глаза, их взгляды встретились. Ее серые глаза, наполненные слезами, блестели.

– Я не Эми. Я – Аманда. Сестра Эми.

Пьетро чувствовал себя так, будто его столкнули в пропасть. Он летел вниз кубарем, безуспешно пытаясь ухватиться хоть за что-то, хоть за какую-то былинку.

– Prego? [10]10
  Повтори? (ит.)


[Закрыть]

Она сжала руки, переплетя пальцы.

– Мы близнецы. Однояйцевые близнецы. Сестра уговорила меня помочь ей выполнить эту работу. – Она водила носком туфли по полу. – Эми должна была дебютировать в кино, когда выяснилось, что ей придется пересниматься для каталога, – пыталась объяснить Аманда. – Она умоляла меня. Я не могла отказаться. Я не предусмотрела только одного – того, что встречу тебя. – Ее голос становился все тише и тише, и Пьетро едва разбирал, что она говорила. – Я не предусмотрела этого.

Он пристально смотрел на нее, на женщину, которую знал так долго как Эми Ситон. Она выглядела так же, говорила так же. В его голове роились беспорядочные мысли, но все они исчезали прежде, чем он успевал что-либо произнести. Пьетро смотрел на нее, чувствуя, как на них обоих давит гнетущая тишина, воцарившаяся в студии.

У него в душе затеплилась слабая надежда.

– Это очень плохая шутка.

Но как бы Пьетро ни желал, чтобы это на самом деле оказалось шуткой, он знал, что надеется зря.

Она покачала головой:

– Мне жаль. Жаль, что это не шутка. Я сделала бы что угодно, лишь бы изменить это. Но ты должен понять, – ее глаза умоляли его, – я не ожидала, что все выйдет именно так. Я приехала сюда позировать для каталога. Ну знаешь, собиралась провести пару недель в Италии, осмотреть достопримечательности и поработать моделью, а потом вернуться обратно в Рино. А потом, когда я… – она продолжала уже шепотом, – когда мы начали встречаться, я не знала, как сказать тебе. И не сказала. Спустя некоторое время я начала убеждать себя, что тебя это совсем не заденет. – С ее губ слетел звук, напоминающий не то рыдание, не то смех. – Вообще-то я надеялась, мы вместе посмеемся над этим.

Пьетро обхватил голову руками, ему казалось, рушится весь мир.

– Не могу поверить!

– Знаю.

Аманда нагнулась и пошарила в сумке. Она открыла бумажник и протянула Пьетро.

На старой фотографии были две выпускницы колледжа – одинаковые рыжевато-каштановые волосы, одинаковые серые глаза, одинаковые улыбки. Он отвернулся, и она убрала бумажник обратно в сумку.

Надежда Пьетро рассыпалась как карточный домик, и мучительная боль захлестнула его. Он рассматривал черты ее лица, ища в них то, что могло бы открыть ему правду. Эми или Аманда? Но он не знал ее так хорошо раньше. Он даже и не помнил, как она выглядела тогда.

Взор Пьетро затуманился – он и не пытался скрыть огорчения.

– Вот почему у тебя короткие волосы, да?

Было видно, что она совсем потеряла присутствие духа.

– Да. Я ненавижу длинные волосы. Я всегда делала стрижку.

Шок, который он испытал, медленно сменился чувством холода, заморозившего все, кроме его злости. Он сложил руки на груди, словно желал отгородиться от нее.

– Ну и что у тебя за профессия? Ты психолог?

– Социолог. – Женщина, эта совершенно не знакомая ему женщина, улыбалась сквозь слезы. – Я социолог. Преподаю в университете в Неваде. Пьетро… – Она замолчала и продолжила дрожащим голосом: – Я не хотела, чтобы так получилось. Поверь мне, Пьетро.

Он сунул руки в карманы брюк.

– Да ну? А как ты хотела, чтобы все получилось? Чтобы появилась Эми и подменила тебя? – И тут же еще одна мысль пришла ему на ум. Пьетро стало противно. – Даррен замешан в этом? Если да, то…

– Господи, нет! – Аманда подняла руки, будто пытаясь защититься от его обвинения. – Нет, Эми никогда бы… Я никогда бы… – Она покачала головой. – Нет. Только я и Эми.

– Ты никогда не думала о том, чтобы рассказать мне?

– Каждый день! Но сначала я боялась, ты возненавидишь меня. Мне казалось, что ты терпеть не мог Эми. – Она сжала руки. – Поэтому я решила, что в этом нет смысла. Надо было закончить работу, а потом я собиралась уехать.

Она замолчала, чтобы посмотреть на него. Выражение его лица было бесстрастным. Боже, он не собирался помогать ей!

Пьетро видел, как она волнуется, как переживает.

– Потом, когда между нами начало что-то происходить, я просто… не знала, что делать.

Холод в груди превратил его сердце в лед, который ничто не могло растопить. Он повернулся к ней спиной и отошел в глубь студии.

Он провел пальцем по замку чемодана, где лежали фотоаппараты, не желая смотреть на ее лживое лицо, с признаками раскаяния – блестящими от слез глазами и дрожащими губами.

– А что потом? Я всегда думал, что секс для Эми ничего не значит. Для нее это, скорее, спорт. Похоже, у тебя такие же понятия о морали.

– Это не так.

Ее голос стал очень тихим.

В тишине он слышал, как стереосистема перешла с одного диска на другой.

– Я понимаю, почему ты так думаешь, – продолжила она. – Но то, что было между нами… Для меня это серьезно. Пьетро, пожалуйста, поверь мне.

Отчаяние, которое Пьетро услышал в ее голосе, почти растопило лед в его сердце. Почти. Он поморщился и покачал головой.

– Прости, дорогая, но я потерял к тебе всякое доверие.

– Я знаю, это ужасно. Мне нет никакого оправдания. Но после того… после того как мы стали близки, я не хотела, чтобы все так быстро закончилось и поэтому ничего не сказала. – Она произнесла последние слова совсем тихо, так что Пьетро едва разобрал их. – Я боялась потерять тебя. Но я знала, что с каждым днем увязаю во лжи глубже и глубже.

Он не желал слушать ее, не хотел видеть ее слезы и не собирался поддаваться на ее уговоры. Она солгала. Она предала его самым отвратительным образом.

Он повернулся, придав лицу бесстрастное выражение и сложив руки на груди, словно пытаясь закрыть нанесенную ею душевную рану. Безразличие – вот что она должна увидеть. То, что он зол и ему больно, ее не касается.

Она стояла, трепеща под его испытующим взглядом. Он же хотел причинить ей страдания, заставить заплатить за то, что она ворвалась в его жизнь, перевернув все вверх дном.

– А как насчет любви? – Он смерил ее презрительным взглядом. – Ты, должно быть, гордишься собой. Потрясающая лгунья!

Она шагнула к нему и протянула руки вперед.

– Нет! Я не лгала! Это правда. Пожалуйста, поверь мне.

– О да, конечно. В следующий раз я поверю всему, что ты скажешь. Если, конечно, ты потом не передумаешь.

Ее руки безвольно повисли в воздухе, подобно увядшему цветку. Она взяла с пола сумку, повесила на плечо и направилась к двери. Взявшись за ручку, она заколебалась и оглянулась:

– Знаю, я этого не заслуживаю, но хотела бы, чтобы когда-нибудь ты простил меня.

Он посмотрел ей прямо в глаза:

– И не надейся.

Пьетро сидел у себя в студии, пытаясь разобраться с ворохом бумаг, лежавших у него на столе, когда Нино принес почту. Он протянул большой конверт, на котором красовался лондонский штемпель.

Пьетро проворчал что-то в ответ. Он выглядел совершение спокойным, хотя его сердце терзала сильнейшая боль. Прошел месяц, было самое время получить копию своих работ для каталога.

Он не был готов смотреть на эти снимки и бередить еще свежие раны. Не сейчас. Он взял у Нино конверт и положил поверх стопки других непрочитанных писем, затем, вертя в руках ручку, собрался вновь погрузиться в работу с бумагами. Пьетро невольно посмотрел на Нино, когда тот направился к двери. Тот медленно покачал головой с выражением недовольства на лице и вышел.

Пьетро бросил ручку. Она покатилась по столу, остановившись у телефона. Он откинулся на спинку стула и потер глаза. Может, ему действительно нужен отдых. Он просидел за столом целое утро.

Через окно над его столом можно было видеть летящий ввысь черепичный купол массивного собора Дуомо со стенами из зелено-белого мрамора. Он был построен в эпоху Возрождения и до сих пор доминировал над городом – все вокруг казалось крошечным. Пьетро положил руки за голову и смотрел на людей, снующих мимо. Даже сейчас, в двадцатом веке, собор казался ему чудом. Как каждый флорентийский школьник, Пьетро знал его историю. Когда собор был спроектирован, зодчие даже представить себе не могли, как соорудят гигантский купол. Но тем не менее они справились и с этим, потому что не переставали верить в то, что кто-нибудь когда-нибудь им подскажет, как это нужно сделать.

Он вздохнул. Уж чего ему не хватало, так это веры. Как можно доверять женщинам, которые всегда лгут? Аманда обманула его. Как он мог поверить, что она его любит? Это говорила настоящая Аманда или Аманда, игравшая роль Эми? Сейчас это вряд ли имеет значение.

Что действительно важно, так это бумажная работа, с которой он не успевал справляться. Пьетро подвинул стул к столу и положил руки на две стопки бумаг, лежавшие к нему ближе всего. У него нет времени думать об Аманде. И он больше не будет делать это. Никогда. В следующий раз, когда начнет с кем-нибудь встречаться, он попросит предоставить ему паспортные данные и отпечатки пальцев.

Он взял первый попавшийся счет и принялся шарить по столу в поисках чековой книжки. Скоро боль утраты перестанет терзать его сердце. И эта женщина больше не будет ему сниться.

Чековая книжка виднелась из-под конверта с каталогом. Пьетро взял конверт за уголок, словно он был грязный, и его пальцы будто обожгло. Некоторое время он вертел конверт в руках, рассматривая марки, потом тяжело вздохнул и разорвал плотную бумагу.

Он освободил пространство в центре стола, вытащил каталог и провел пальцами по глянцевой обложке. Аманда улыбалась ему с пирса, уходящего далеко в залив, позади нее качались на волнах рыбацкие лодки. Пьетро прекрасно помнил, как снимал эту сцену в Сорренто: Аманда сидела на краю пирса, глядя на воду. Когда он позвал ее по имени, быстро повернулась, и лицо осветила радостная улыбка. Когда она так улыбалась, он едва мог сдерживаться, чтобы не броситься к ней и не расцеловать ее. А потом они вернул в отель вместе.

Дыхание Пьетро участилось, кровь застучала в висках. Несмотря на то, что Аманда находилась сейчас в тысячах миль от него, ее чары были так же сильны, как прежде. Он невольно начал перелистывать страницы каталога. И с каждой на него смотрела Аманда – смеясь, улыбаясь, дразня. Он провел пальцем по ее великолепным губам.

По выражению ее лица он мог определить, когда был сделан тот или иной снимок. На ранних фотографиях, когда Аманда не была еще уверена в себе и в нем, она выглядела трогательно уязвимой. На более поздних – в ее глазах светились страсть и обещание.

И обман. Пьетро стиснул зубы и захлопнул каталог. Какие бы чувства к ней ни испытывал, он должен быть сильным. Его невеселый смех нарушил тишину комнаты. Дражайшая профессор Ситон наверняка до сих пор потешается над тем, как удачно она все провернула!

Нет!

Пьетро тут же отбросил эту нелепую мысль. Он хотел бы верить в это, хотел бы, чтобы его злость не утихала, потому, что сам страдал от невыносимой боли. Но у него ничего получалось. Может, Аманда и лгунья, но она на самом деле любила его. Он знал это так же хорошо, как каждый изгиб восхитительного тела.

Его внимание вновь привлек собор с массивными мраморными стенами, отражавшими солнечные лучи.

Дуомо построили благодаря вере, и он простоял уже много веков. Как бы там ни было, об этом стоило подумать.

Пьетро открыл верхний ящик стола и сунул туда каталог поверх ручек и карандашей, перекатывавшихся внутри. Да, об этом стоило подумать.

Прошла еще неделя. Пьетро сидел в студии, положив ноги на стол и глядя в окно на Дуомо. Он посмотрел на часы – начало десятого. Один перспективный клиент договорился с ним об утренней встрече через Нино. Побыстрее бы он пришел! Последнее время Пьетро был не в том настроении, чтобы бездельничать.

Он слышал, как ассистент стучит молотком в гардеробной, сбивая покоробленные фанерные стены. Возможно, пора обустроить новое помещение для переодевания, подумал Пьетро. Его бизнес процветал. И тут передняя дверь со скрипом распахнулась, оторвав его от мыслей о работе. Пьетро вскочил со стула и поспешил встретить клиента.

Он замер на полпути.

Перед ним стояла Эми Ситон. Она отбросила за плечо прядь длинных рыжеватых волос и помахала ему рукой:

– Привет, Пьетро!

Он подошел к ней. Его лицо исказила злость, а руки сжались в кулаки. Черт, и как у нее хватило наглости появиться здесь! У него прямо руки чесались выкинуть отсюда эту маленькую длинноногую мерзавку.

В первый миг Пьетро поразило, насколько сестры не похожи. Если бы он увидел их вместе, сразу бы понял, что это не его Аманда.

Он не ответил на приветствие Эми, чем привел ее в смущение. А потом вдруг начал ходить вокруг Эми кругами, изучая каждый дюйм ее тела. Дело было даже не в волосах, а в стиле, в едва уловимой разнице между цветом их кожи и в особенностях фигуры. И в глазах. У Эми они были такого же цвета, как и у Аманды, но в них Пьетро не увидел спокойствия и умиротворенности, которые завораживали его.

Эми пристально посмотрела на него:

– Ну что, ты будешь со мной разговаривать, или я теряю время?

– Я думаю, ты зря теряешь время. – Он взглянул часы. – И ты появилась совсем не вовремя. Ко мне могут прийти в любую минуту, так что я попрошу тебя…

Он подошел к двери и раскрыл ее.

Эми широко улыбнулась. В этот момент, когда улыбка озарила ее лицо, она стала потрясающе похожа на Аманду.

– У вас назначена встреча со мной, господин Бергамо.

Он отпустил дверь, и она захлопнулась.

– Как, черт возьми, тебе это удалось?

Эми посмотрела на него, медленно прошлась по студии, приблизилась к окну и провела ухоженным пальцем по пыльному подоконнику.

– Мне помог Нино. Мы договорились обо всем еще неделю назад.

– Нино?!

– Да.

Пьетро повернулся к гардеробной и закричал:

– Нино!

Ассистент выглянул из-за горы ящиков:

– Si?

– Ты помог ей?

Нино прихрамывая направился к ним. В руке он сжимал тряпку, которой что-то протирал.

– Si, – он кивнул Эми, – strega, – пробормотал он.

Пьетро закатил глаза, хотя не мог не согласиться с человеком, который был старше его. Женщины из семьи Ситон определенно использовали колдовские чары!

Нино подошел к Пьетро и ткнул пальцем ему в грудь.

– Тебе просто необходима колдунья.

Сказав это, он повернулся и поспешил обратно к гардеробной.

Пьетро засмеялся. Он не знал, нужна ли ему колдунья, но был уверен, что одной женщины ему действительно не хватает. Но, к сожалению, не той, которая оказалась сейчас в студии.

Эми вытерла пыльный палец о диван, покрытый плотной тканью.

– Послушай, Пьетро, мне действительно жаль, что все так произошло…

Он не желал слушать ее извинений.

– А ничего и не произошло. Просто вы сыграли со мной хорошую шутку. Теперь все позади.

– Я видела Аманду, перед тем как она вернулась в Штаты. Сестра была убита. – Эми накрутила на палец прядь волос. – Ты хоть знаешь, что она к тебе чувствует?

Пьетро оперся о подлокотник дивана. Он не предложил Эми сесть, поскольку не ожидал, что их разговор затянется.

– Что бы ни произошло между твоей сестрой и мной, это тебя не касается. Я не собираюсь обсуждать это с тобой. Тебе лучше уйти.

Эми сложила руки на груди.

– Меня всегда удивляло, какой же ты самонадеянный осел!

Пьетро закрыл глаза, услышав эти слова. Может, в сестричках все-таки общего больше, чем кажется на первый взгляд?

Она медленно, словно крадучись, подошла ближе.

– Знаю, я тебе не нравлюсь, но я ведь хочу помочь тебе и Аманде. Ты не можешь забыть о своем отношении ко мне хоть на минутку?

– Мне нелегко это сделать, когда ты всего в нескольких шагах.

Эми смерила его таким взглядом, что ему стало не по себе, а потом неожиданно рассмеялась.

– Знаешь, мне всегда нравилось твое чувство юмора. – Она вздохнула. – Пьетро, пожалуйста, выслушай меня. Не ради меня, а ради Аманды. – Эми вскинула голову и умоляюще посмотрела ему прямо в глаза. – Я хочу помочь. Мне с самого начала не следовало уговаривать ее занять мое место. Это я во всем виновата. Поэтому я и хочу все исправить.

Пьетро с трудом сглотнул – он тонул в серых глубинах ее глаз, так похожих на глаза Аманды. Теперь, когда его злость угасала, ему было трудно находиться так близко к двойнику любимой. Даже после всех долгих недель разлуки, после того, что Аманда сделала с ним, он хотел ее. Он все время прокручивал в уме их последний разговор, каждый раз вздрагивая при мысли о том, что сказал ей.

Ее имя.

Когда Пьетро размышлял обо всем, отбросив прочь эмоциии воспоминания о своем прошлом, он понимал: это единственное, в чем она солгала. Все остальное было правдой: то, как она смеялась, касалась его, отдавалась ему…

Как Пьетро ни убеждал себя в том, что две женщины, которые предали его, ничем не отличаются одна от другой, у него ничего не выходило. Он должен был посмотреть правде в глаза: Аманда не его сестра, она не лгала о своих чувствах к нему.

И сейчас он хотел увидеть ее так сильно, что даже готов был порыться в книжках и почитать о городке, где она жила, и университете, в котором преподавала. Теперь, когда с ним рядом оказалась Эми, он затосковал по ее голосу, по ее телу еще больше.

Пьетро страстно хотел, чтобы Аманда была здесь. Он желал сказать ей то, чего никогда не говорил, когда они были вместе.

Он любил ее.

Тем не менее он сурово посмотрел на Эми:

– Даже если бы меня волновала твоя сестра, я бы обошелся без посторонней помощи.

– А вот здесь ты не прав. – Эми вытянула вперед руку и стала рассматривать свои аккуратно накрашенные ногти. – Я знаю Аманду. Она такая же упрямая, как ты. Сестра не захочет даже слышать о тебе после того, что ты ей наговорил.

Его охватили сомнения.

– Я думаю, ты заблуждаешься.

Эми скептически взглянула на него. Ему не хотелось ничего объяснять. Во всяком случае, не ей. Но если он не ошибается в чувствах Аманды, то Эми станет его свояченицей. Может, ему пора наладить с ней отношения?

– Спасибо… – он улыбнулся ей, – но у меня уже есть план.

Эми засияла от счастья. Она подошла к дивану и села на него рядом с Пьетро.

– Хорошо. И какой же?

Пьетро провел рукой по волосам.

– Я еду в Рино.

Эми покачала головой. Ее длинные рыжеватые волосы рассыпались по плечам.

– Плохая идея. Аманде кажется, что она не хочет тебя видеть. Нам надо придумать что-нибудь другое, надо обвести ее вокруг пальца.

– Тогда за советом нужно обращаться именно к тебе – ты на это мастерица.

На мгновение лицо Эми исказила гримаса боли, но она тут же весело рассмеялась.

– Ладно. Я это заслужила. – Знаменитая Эми Ситон придвинулась к Пьетро. – Слушай, у меня план такой…

Глава 11

Секретарь учебного отдела постучала в дверь кабинета Аманды и вошла.

– Для вас посылка, доктор Ситон.

Аманда отложила то, что читала, чтобы посмотреть на большую коробку.

– Спасибо, Джинни.

Молодая женщина кивнула и удалилась. Аманда взвесила коробку в руках. Слишком легкая. Вряд ли там учебники, которые она заказывала. Кроме того, судя по квитанции, посылку доставили ночью. Еще ни одно издательство так не торопилось выполнить ее заказ. Потом она заметила, что адрес был написан почерком, очень похожим на ее собственный. Неужели что-то от Эми?

Аманда разрезала упаковочную ленту, разорвала бумагу и открыла коробку. Оттуда выскользнуло черное шелковое платье и упало на ее колени, а следом на пол спланировала записка.

Расправив платье, Аманда посмотрела на него на свету, который лился из единственного окна в ее кабинете. Приталенное, с длинной струящейся юбкой и длинными узкими рукавами, оно оставляло плечи открытыми. Она бросила взгляд на бирку с именем дизайнера. Слишком дорого для нее.

Она положила платье на стол, поверх стопок бумаг и потерла усталые глаза. Знакомая боль опять начинала терзать сердце, и Аманда испугалась, что вот-вот заплачет.

Это платье как нельзя лучше подходило для романтического вечера. Тогда почему Эми послала ей его? Сестра, конечно, знала, что ей некуда будет его надеть. Она должна была это знать! Некуда и не для кого! Боль Аманды стала еще мучительнее. Иногда Эми вела себя страшно глупо.

Потом она вспомнила о записке сестры. Пошарила по полу и начала чертыхаться, когда поняла, что придется лезть под стол за злосчастным клочком бумаги. Записка была написана в стиле Эми: коротко и по делу. Завтра она собиралась приехать в город и свозить куда-нибудь Аманду. «Чтоб забыть обо всем», – написала Эми.

Забыть обо всем. Ну да. Аманда скомкала бумажку и бросила в корзину для мусора. Единственное, о чем забыла сестра, – это ее работа. До начала семестра осталось три недели, а Аманда еще не продумала план занятий с выпускниками, собирающимися заняться исследовательской работой.

Каждый раз, когда она садилась за стол, ей представлялось лицо Пьетро. Иногда она видела, как он смеется, целует ее, как они занимаются любовью. Но чаще всего она видела гримасу боли, исказившей его черты, когда она в конце концов сказала ему правду.

Сначала Аманда цеплялась за ярость, которую испытывала при мысли об их разрыве, потому что ярость заглушала боль. Думать, что он имеет право унижать ее, было слишком самонадеянно с его стороны. Но злиться на Пьетро она смогла лишь несколько дней, и вскоре появилась боль. Аманда понимала, что была не права. Он имел полное право обращаться с ней так, она это заслужила.

Аманда покачала головой, пытаясь сдержать слезы. Что она натворила! Встречалась с таким чудесным, волнующим, сексуальным мужчиной и потеряла его!

Она положила платье обратно в коробку. Лучше пойти домой. Зря она пришла на работу. Аманда думала, это поможет ей собраться. С тех пор как вернулась из Италии, она провела много времени, перетаскивая книги и бумаги из дома на работу и не занимаясь ничем другим. Она никому не рассказывала о том, что произошло. Это было слишком личное. Все думали, что она провела лето во Флоренции с сестрой.

Когда коллеги засыпали ее вопросами о поездке, она ответила так, как отвечают все, кто побывал в Италии, и это вполне их удовлетворило. Если кто-то и счел ее впечатления поверхностными, то не выразил этого вслух.

Аманда оперлась локтями о стол и опустила голову на руки. Ее жизнь больше никогда не будет такой, как раньше. Единственное, чего она хотела, – это вновь обрести свой спокойный, уютный мир и забыть о волнующих прикосновениях, от которых трепетало ее тело, и того привлекательного темноволосого мужчину.

Но получалось как раз наоборот. Каждая мелочь напоминала ей о Пьетро. Коллеги казались ей скучными и заумными. Когда слушала их монотонную речь, она начинала еще больше тосковать по нежному и чувственному голосу Пьетро.

Любой первокурсник-социолог мог бы сказать, что с ней произошло: она заглянула в мир, о существовании которого прежде не догадывалась. Пьетро в корне изменил ее представления о мужчинах и о романтике, заставив поверить, что сказочная любовь все же существует. А потом Аманда упала с небес на землю, вернувшись к унылым серым будням. И теперь больше всего на свете она боялась одного – что она больше никогда не поднимется на такую высоту. Для нее это было настоящим потрясением.

Недовольная тем, куда ее заводят мысли, Аманда вскочила, собрала бумаги, которые принесла из дома, и положила их поверх посылки. Пора уходить. Не желая ни с кем говорить, что вошло у нее в привычку после путешествия, она лишь кивнула Джинни, сидевшей за столом в учебном отделе, и побрела к своей машине. Мысли о Пьетро преследовали ее, не оставляя ни на минуту.

Элегантное платье лежало в коробке на стопке чистой одежды у ее кровати. Она совсем не собиралась надевать его.

Аманда, скрестив ноги, сидела на диване в своей любимой мешковатой рубашке, волосы она стянула старой резинкой, оставив лоб открытым. На краю стола стояла тарелка с нетронутым шоколадным печеньем. В любую минуту в дверь могла постучать Эми.

Если бы сестра намеревалась просто повидать ее, они бы провели вечер дома. Меньше всего Аманде сейчас хотелось наряжаться и веселиться в компании мужчин. Единственный мужчина, который был ей нужен, находился в шести тысячах миль от нее, словно на другой планете. Но после того, что она сделала, это не имело значения.

Аманда взяла пульт от телевизора и стала переключать каналы. Иногда ей становилось интересно, какую роль играли мужчины в жизни ее сестры. Были ли они важны для Эми? Популярные актеры, которые смотрели сейчас с экрана, напоминали Аманде о лете в Италии. Неудивительно – в эти дни все напоминало ей об Италии.

Она положила пульт на кофейный столик. Рука невольно потянулась к пакету с фотографиями, лежавшему на столе. Аманда вздохнула и откинулась на спинку дивана. Можно уже начинать плакать. Чем быстрее она поплачет, тем быстрее кончатся слезы и она успокоится. По крайней мере она надеялась на это.

Аманда рассматривала фотографии одну за другой, задержавшись на той, где был запечатлен Пьетро на фоне Большого канала. На его загорелом лице сияла улыбка, такая ясная и добрая, словно он встретил старого друга. Аманда не могла больше сдерживаться – слезы хлынули из глаз потоком. Она больше не видела лица Пьетро, а лишь расплывчатый силуэт любимого.

И тут она услышала, как Эми стучит в дверь. Прежде чем встать, Аманда спрятала снимки под диванной подушкой.

– Иду! – прокричала она и вытерла рукой щеки, по которым текли слезы.

Она повернула ручку, быстро открыла дверь и вдруг отскочила, как будто ее ударили.

– О Боже!

– Привет, дорогая.

Она ничего не понимала. Радость, тут же наполнившая Аманду, лишила ее всякой способности думать. Пьетро, он здесь! Она облокотилась о полуоткрытую дверь и молча стояла, глядя на него.

Он улыбался. Его чудесная, великолепная, сексуальная улыбка, как всегда, потрясла ее.

– Я могу войти?

Аманда распахнула дверь и отступила. Сердце бешено колотилось в груди.

– Входи.

Аманда проследила за его взглядом – он явно оценивал убранство ее жилища. Нескольких секунд для нее оказалось достаточно, чтобы взять себя в руки.

Ну почему она не надела то платье?! Сейчас он был похож на принца, а она – на лягушку.

Улыбка Пьетро поразила ее в самое сердце.

– Очень мило. Мне нравится твоя мебель. Уютно. Это в твоем стиле.

– Я ждала Эми.

Это было лучшее, что она могла придумать за такое короткое время. Его акцент, как обычно, действовал на нее странным образом.

Пьетро продолжал улыбаться.

– Ну… Это была ее идея. – Его темно-карие глаза остановились на лице Аманды. – Похоже, ты убедила ее, что не хочешь меня видеть.

Аманда покачала головой. Она теребила дверную ручку.

– Я действительно так говорила. Но только потому, что не желала говорить об этом.

Она поколебалась, прежде чем вновь посмотреть ему в глаза. Что, если он ей не поверит? В последний раз случилось именно так.

Его улыбка растаяла.

– Мы можем побеседовать об этом сейчас?

Она переминалась с ноги на ногу, не осмеливаясь поднять на него глаза.

– Да.

Пожалуйста, думала она, пусть он останется. Мысль о том, что этот человек пересек океан и приехал в Неваду лишь для того, чтобы окончательно разбить ее сердце, была невыносимой. Хотя она этого и заслуживала, причинив ему такую боль.

– Хорошо.

Аманда взглянула вверх и увидела, что на губах Пьетро снова играет улыбка. Она едва могла дышать от волнения.

– Я все решил, – рассмеялся он. – Честно говоря, я больше ни о чем и не думал, с тех пор как ты уехала. – Его взгляд был прикован к ее глазам. – Я был не прав, Аманда. Я не должен был одним махом перечеркивать то, что нас связывало.

– И… что ты хочешь этим сказать?

Аманда задержала дыхание, боясь, что малейший посторонний звук может испортить все, и она никогда не услышит заветных слов, которых так долго ждала.

Пьетро сунул руки в карманы брюк.

– Я надеялся, мы начнем все сначала. Может… может, как Пьетро и Аманда на этот раз?

Ее дыхание снова стало ровным, когда она изучала его лицо. Она должна быть уверена.

– Ты меня прощаешь?

– Полностью и навсегда. – Он вновь неотразимо улыбнулся. – Ну так как? Начнем сначала?

– О да!

Аманда бросилась к нему и заключила в объятия. Дикая, первобытная радость захлестнула ее, когда она обвила вокруг него руки и почувствовала его мускулистую спину.

Она прижалась лицом к его груди. Ощущение запаха его кожи сводило ее с ума. Аманда прильнула к Пьетро и заплакала, не в силах сдержать слезы.

Сквозь всхлипывания она услышала, как Пьетро толкнул ногой дверь, как щелкнул замок. Он погладил ее по волосам и прошептал на ухо:

– Strega, когда я подумал, что никогда больше тебя не увижу…

Аманда подняла голову, посмотрела ему в глаза и приложила палец к его губам.

– Это ты должен на меня сердиться, а не я на тебя.

Он поцеловал кончик ее пальца, и Аманду закрутил вихрь неистовых желаний. Вихрь превратился в настоящий ураган, когда он прикоснулся губами к ее щекам, сцеловывая слезы.

– Я и сердился. Некоторое время. А потом понял, что не могу закрывать глаза на правду, как бы ни старался. Ты никогда не лгала мне о том, какая ты и что ко мне чувствуешь. Твое заклинание сработало.