Текст книги "Навсегда с тобой"

Автор книги: Мелисса Макклон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Глава 9

Утром в воскресенье Линн явилась на станцию с желанием работать. Ей хотелось чем-нибудь заняться, а не сидеть дома и думать о поцелуях Кристиана. Она была так поглощена мыслями о нем, что не повесила на свою рождественскую елку ничего, кроме одной гирлянды лампочек.

«Я собираюсь поцеловать тебя, Линн Томас, даже если для этого мне придется скупить всю омелу в Худ-Хемлете».

Романтично, слов нет. Не зря столько женщин хотят завести роман с Велтоном. Он говорит им то, что они хотят услышать.

Кристиана она увидела в гараже. Увидела и замерла.

Он стоял, прислонившись к стене, удивительно привлекательный в своей синей форме. Его голубые глаза смотрели на нее пристально, изучающе.

– Доброе утро, Томас.

Линн напомнила себе, чего она хочет.

– Доброе утро, Велтон.

– Как идет сбор игрушек? – спросил он.

Вчера Велтон написал ей, что она может не приходить на собрание, а работать над сбором игрушек. Остальным займется он сам. Линн оценила его заботу, хотя ей хотелось быть вместе с остальными. На собрании будут все ее друзья, многие деловые люди города.

Кого она хочет обмануть? Она же скучает по Кристиану. Как глупо!

– В бочонок, который стоит в библиотеке, положили несколько штук, – сказала Линн. – Но вообще игрушек еще очень мало.

– Во время обеда мы получим их великое множество.

– Надеюсь. – Ей нравилась его уверенность. – Утренний брифинг…

– У нас еще есть пара минут. – Он выпрямился. – У меня хорошие новости насчет обеда.

– Кто-нибудь выкупил столик? – Они искали спонсоров, чтобы снизить собственные затраты.

– Еще лучше. – Кристиан улыбнулся. – Звонил мой дед. Винодельческая фирма Велтонов берет на себя все расходы, связанные с обедом и аукционом. Вся семья будет на празднике.

Линн охнула:

– Но это значит…

– Что мы ничего не потратим, – закончил за нее Кристиан, – и все средства, которые удастся собрать, будут переданы ГСПСО. – А это именно то, что нужно службе, чтобы приобрести новое снаряжение.

– Спасибо. – Ее голос прозвучал хрипло. – Тебе и твоему деду. – Линн пошла к двери. – Утренний брифинг.

– Сначала дамы.

– А я свой парень!

– Да, помню, – не очень весело сказал Кристиан и пошел впереди нее. – Но тебе следовало бы помнить, что быть девушкой тоже неплохо.

Линн остановилась в дверях, несколько ошарашенная.

Этот мир – мир мужчин. И ей необходимо было в него вписаться. Разве Кристиан не понимает?

В два часа ночи Кристиан в полном снаряжении и противогазе мчался со шлангом в руках к горящему дому. Шедший из дверей и окон дым был не очень темным. Кристиан вошел в парадную дверь. Темно. Ничего не видно. Он прислушался и услышал знакомый треск – там бушевал огонь.

Полсон, Беар и Келлер шли за Кристианом.

Клубы дыма вырвались из двери гостиной. Кристиан пошел к двери. Треск и шум усилились. Он открыл носик шланга. Пламя лизало потолок. Кристиан с помощью Келлера направил шланг так, чтобы освободить путь на лестницу, на второй этаж.

Взрослый и ребенок лежали снаружи. Томас и О'Райен приводили их в чувство. Еще одного взрослого и одного ребенка найти пока не удалось. Они должны быть в доме. Вероятно, на втором этаже.

Пожарные, борясь с огнем, поднимались наверх. Видимость ухудшалась – чем выше, тем больше дыма.

Кристиан направил шланг на огонь, но тот не хотел затухать.

– Помогите! – прохрипел кто-то.

Вода из шланга наконец помогла пройти. Дверь приоткрыта. Пламени нет, но комната полна дыма.

Полсон распахнул дверь. Все четверо вошли в комнату и в темноте увидели лежащих на полу людей. Мужчину и девочку. Они кашляли, задыхались, но, слава богу, были живы.

Полсон поднял с пола девочку в розовой ночной рубашке. Девочка сопротивлялась. Глаза были полны ужаса.

– Китти.

Беар помог мужчине встать. Тот кашлял:

– Не могу найти Тинкебелла. Котенка. Где-то тут, в комнате.

– Всех нашли? – спросил лейтенант.

– Да, – ответил Келлер.

Нет. Кристиан подумал о котенке маленькой девочки.

– Мы теряем дом. Выходите.

Кристиан уже вышел из спальни, но вдруг вспомнил ужас в глазах и голосе девочки. Эта семья потеряла все. Неужели они потеряют и котенка?

– Велтон! – позвал Келлер.

– Держи шланг, – сказал Кристиан. – Я пойду за тобой.

Пожарные никогда не входят в горящее помещение поодиночке, тем более не остаются там одни. Но что дадут этой семье, особенно девочке, правила и установки? Кристиану нужно было еще шестьдесят секунд, чтобы найти котенка.

В таких ситуациях животные обычно пугаются и прячутся куда-нибудь. Кристиан заглянул под кровать, за туалетный столик, в шкаф. Дым густел, жар усиливался.

Еще тридцать секунд. Кристиан отодвинул коробку. Котенка за ней не было.

– Велтон!

Он не обратил внимания на голос из рации. Еще пятнадцать секунд. Перед его глазами вдруг всплыло улыбающееся лицо Линн. Но она снаружи, и ему не надо тревожиться о ней. Ему надо найти котенка.

– Велтон, выходи! Немедленно! – крикнул лейтенант.

У стены стоял игрушечный двухэтажный дом. Он заглянул туда. В одной из комнат лежал маленький серый котенок. Без сознания.

Черт!

Пламя проникло в дверь, дотянулось до потолка.

– Велтон! Отступай! Это приказ! – сердито кричал лейтенант.

– Я нашел котенка, – ответил Велтон. – Но он не дышит.

Его окружали жар и ревущее пламя. Внизу что-то обвалилось. Они потеряли дом. Он рушится. Кристиан оказался в ловушке.

Он подумал о Линн, о том, что должен поцеловать ее. Пора выбираться отсюда, если еще удастся…

Велтон открыл окно. Пожарные направили шланги в его сторону. Они спасали не дом, а его.

Он прикрепил замок спусковой рулетки к подоконнику и успел начать спуск на миг раньше, чем пламя добралось до окна.

Линн, с полными тревоги глазами, встретила его на середине двора.

– Кристиан…

Он достал из кармана неподвижного котенка и передал ей:

– Он не дышит.

Линн бросилась к сумке с медицинским оборудованием. Кристиан побежал следом.

– Тинкебелл! – крикнула девочка и рванулась к ним. На счастье, мать удержала ее.

– Ну же, Тинкебелл! Дыши, зверушка, – сказал Кристиан.

Линн продолжала работать с котенком. Наконец она подняла глаза:

– Тинкебелл начал дышать.

Кристиан почувствовал колоссальное облегчение. Линн направила на котенка шланг кислородной подушки.

– Ты мог погибнуть, – сказала она напряженно.

– Я знал, что смогу найти котенка.

Она продолжала давать котенку кислород.

– Тебе было приказано уходить.

– Уверен, меня за это накажут.

– И поделом! Это был просто безумный поступок.

Котенок поднял головку.

– И отважный…

Кристиан улыбнулся:

– Для протокола – на сей раз я не старался произвести на тебя впечатление.

Линн поймала его взгляд. Она была сейчас точно такой, какой он представлял ее себе там, в горящем доме. Улыбающаяся. Красивая.

– Но произвел.

Сердце Кристиана забилось быстрее. Сейчас он хотел одного: поцеловать ее.

Котенок запищал. Линн положила зверька в затянутые в перчатки руки Кристиана:

– Отнеси Тинкебелла девочке.

Он передал вырывающегося котенка девочке, завернутой теперь в одеяло. Девочка прижала котенка к себе. Кто-то сделал снимок.

– Спасибо, мистер пожарный.

Еще одна фотовспышка осветила ночное небо. Соседи окружили спасенную семью, а Кристиан вернулся к машине.

На подбородке лейтенанта еще подергивалась жилка.

– Мы поговорим об этом на станции.

– Да, сэр. И лейтенант ушел.

Полсон хлопнул Кристиана по спине:

– Молодец, Велтон!

– Это Томас привела котенка в себя.

– Она не смогла бы этого сделать, если бы ты его не нашел, – заметил Полсон. – И не сердись на лейтенанта. Это его работа – следить за нашей безопасностью. Наверняка сегодня у него из-за тебя прибавилась пара седых волос.

– Я этого не хотел.

– И он это знает, новичок. Даже если не признается.

Кристиан посмотрел на Линн. Он никогда не видел в ее глазах такой тревоги. Неужели из-за него? От этой мысли улыбка тронула уголки его губ. Может быть, он еще ее поцелует?

– Она тоже огорчена, – заметил Полсон. – Ты же знаешь Томас. Она всегда так серьезно воспринимает правила.

Кристиан смотрел, как она собирает свое снаряжение.

– Да, но именно поэтому она и такая… необыкновенная.

* * *

Вечером того же дня Кристиан должен был заехать к ней – помочь с составлением расписания обеда и каталога аукциона.

Линн посмотрела на часы на микроволновке. Они не оговорили точное время, а зря. С ночного пожара Линн была не в своей тарелке. Она всегда могла заставить себя не думать о том, что происходит на вызове с ее друзьями. Но не сейчас. Когда Кристиан не вышел с остальными из горящего дома, она испугалась. Думала, что он погиб, пока Кристиан не спустился из окна второго этажа. Именно тогда Линн поняла…

Она любит его!

Не так, как Полсона, Хьюза, Портера или Морено. Не так, как друзей-пожарных. Ее чувство к Кристиану было глубже, гораздо глубже. Пусть из этого ничего не выйдет. Пусть ей придется подавлять это чувство.

После рождественских праздников будет проще. А пока надо пытаться… выжить.

В дверь позвонили. Она сбежала вниз по лестнице и открыла дверь.

Кристиан стоял у порога с красной паунсеттией в руках. За его спиной медленно падал снег.

– Это тебе. Я знаю, что ты, организуя праздник, не успела даже украсить свой дом.

Ее сердце растаяло. Если бы… Нет! Она знает, что не стоит воображать себе то, чего на самом деле не существует. Она взяла растение:

– Спасибо.

Он поднялся по лестнице. Она пошла следом и поставила цветок на столик для завтрака.

– У меня все готово. Можно начинать работать.

– Давай.

Время летело незаметно. Линн сидела на полу гостиной, Кристиан – напротив нее. Они вложили программу во все каталоги и к каждому прикрепили номер.

– У меня это последний.

– У меня осталось еще два. – Через минуту он сложил стопку каталогов в коробку. – Ну вот и все.

– Сколько тут каталогов! Страшно подумать.

– Карли говорит, билеты идут нарасхват, – сказал Кристиан. – Раздача игрушек получится замечательная. Возможно, мы даже сможем передать часть пожертвований другим организациям.

– Не забегай вперед. – Она закрыла коробки крышками. – Сначала надо посмотреть, сколько игрушек у нас будет.

Он посмотрел на нее изучающе:

– Ты слишком осторожна для человека, который ежедневно рискует.

«Молчал бы уж после сегодняшней ночи!» – подумала Линн.

– У меня такое чувство, что нас ждет грандиозный успех. Что еще осталось в твоем списке дел?

– Ничего. Теперь я наконец смогу украсить собственную елку, – сказала она, просмотрев список.

– Помощь нужна? – предложил он.

Демон-искуситель. Ей было бы так приятно, если бы он помог! Но решится ли она сказать «да»?

В прошлом году Линн впервые за три года осталась одна на Рождество. Ей не хотелось повторять то же и в этом году.

– Ну так что? – поторопил он.

Украшать с Кристианом елку – не то же, что целоваться с ним под омелой. Он же не будет опять целовать ее. Он обещал.

– Что ж, – сказала Линн, – буду рада, если ты мне поможешь.

* * *

Из приемника звучали рождественские гимны. В камине потрескивали поленья. Коробки с украшениями были аккуратно расставлены на полу в гостиной. Не хватало только… омелы.

Кристиан отбросил эту мысль. Линн нужен парень, а ему не нужна девушка. Лучше пусть у них будут платонические отношения. И не важно, что она так привлекательна в этих обтягивающих джинсах…

Он взял бумажную звезду, поблескивавшую с одной стороны золотом и серебром. На другой стороне детским почерком было написано «Лили». Он вспомнил, как кто-то в пивном баре называл это имя.

– Это ты сама сделала? – спросил он, держа звезду за золотую ленточку.

– Мне тогда было семь лет. – Линн повесила на елку красный шар. – У меня осталось много игрушек с детских лет.

Он повесил звезду на елку:

– Ты ведь любишь Рождество, правда?

Она кивнула.

– Значит, рождественское волшебство…

– Предпочитаю рождественский дух, – перебила она. – Волшебство подразумевает какие-то сверхъестественные силы, которые устраивают, чтобы все было хорошо. Но в это время случаются и неприятности. Выходит, рождественское волшебство предназначено только для некоторых? Это несправедливо.

Он повернулся к коробке:

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Но все равно это красивая идея.

Линн пожала плечами. Кристиан достал из коробки деревянную рамку. В рамке – фотография троих детей: двух мальчиков и маленькой девочки в розовом платьице. На обратной стороне фотографии было написано: «Коул (13), Трой (11), Лили (6)».

– Это твои друзья? – не удержавшись, спросил Кристиан.

Она взяла рамку и стала смотреть на фотографию.

– Мои братья, – сказала Линн и повесила фотографию на елку. – У меня было два старших брата.

Было? Кристиан не знал, что сказать.

Линн достала из коробки еще одно украшение.

– А что… случилось? – спросил он.

– Автомобильная катастрофа. Лобовое столкновение на скользкой дороге.

Теперь понятно, почему авария на прошлой неделе так подействовала на нее! Линн потянулась за следующей игрушкой, но он тронул ее за руку:

– Подожди минуту, ладно? Сколько лет было твоим братьям?

– Четырнадцать и шестнадцать. – Она показала на фотографию на книжной полке. Семейный портрет. Прежде Кристиан не замечал его. Маленькая девочка в розовом платье, с розовыми лентами в кудрявых волосах. Совсем не похожа на Линн. – За несколько месяцев до аварии.

Веселые улыбки. Счастливые глаза. Кристиан вспомнил неожиданную смерть отца. Ему тогда казалось, что он никогда больше не будет счастлив…

– Ты, наверное, была еще маленькая.

– Мне было девять.

– А твои родители?

– Они тоже погибли.

Кристиан вздрогнул. Его мать ушла, когда ему было двенадцать. Отца не стало, когда ему было двадцать. Но он не мог представить себе, как можно потерять обоих родителей одновременно в девять лет.

– Я ничего не знал…

Она пожала плечами:

– Здесь все знают благодаря газетам. Я несколько лет лечилась у психологов и психотерапевтов. Но что бы они мне ни говорили, моя семья не возвращалась. И я перестала ходить к ним.

Кристиан сжал ее руку:

– Линн, мне очень жаль.

Она достала еще одну игрушку. Ангела. Его нежное лицо напоминало лицо Линн.

– Спасибо.

– По крайней мере, тебя с ними не было.

– Я была в той же машине. – Ее нижняя губа дрогнула. – Но я выжила. Единственная. А остальные погибли.

Он узнал этот отсутствующий взгляд. Такой взгляд был у него, когда не стало отца…

Кристиан взял у Линн ангела, осторожно положил обратно в коробку, подвел ее к дивану и усадил рядом с собой:

– Посиди минутку. Ты не обязана ничего мне рассказывать.

– Я хочу рассказать. – Она смотрела на фотографию на книжной полке. – Мы возвращались домой от бабушки с дедушкой. Уже вечерело. Мы собирались пораньше поужинать. Я была на заднем сиденье, между моими братьями. Играла с куклой, которую мне только что подарили. – Она закрыла глаза. Хотела она вспомнить или забыть? Кристиан погладил ее руку. – Мама вскрикнула. Отец закричал. Огни фар летели прямо на нас. Братья легли на меня. Закрыли, защитили, как всегда. А потом этот звук. Удар, треск, звон бьющихся стекол. Все закружилось. Это длилось вечно…

Она дрожала. Кристиан отпустил ее руку, обнял ее и притянул к себе:

– Сейчас ты в безопасности.

Линн открыла глаза. Она была так беззащитна в эту минуту, что у него перехватило дыхание. Он хотел бы поцеловать ее. Целовать, пока эта боль не исчезнет, пока улыбка не вернется на лицо Линн…

– Я… в порядке, – сказала она почти шепотом. – Машина остановилась, все стихло. У меня все болело. Я хотела двинуться и не могла. Мои братья лежали на мне. Коул говорил, чтобы я лежала тихо. Он хотел успокоить меня, но его голос звучал все слабее. Он говорил, что кто-нибудь скоро придет и поможет нам. Этот кто-нибудь был врач скорой помощи. Но к тому моменту, когда он пришел, Коул уже не говорил. Не дышал. – В ее глазах блеснули слезы, и она вытерла их рукой. – Когда я поправилась, бабушка и дедушка забрали меня к себе, в Худ-Хемлет. Конец истории.

Скорее начало.

– И ты стала врачом скорой помощи…

– Я хотела помогать другим, как мне помогли когда-то.

– Ты удивительная, отважная женщина, Линн Томас. – Восхищение и уважение к ней росли в нем с каждой секундой. Он погладил ее по спине. – А тот врач знает, что ты пошла по его стопам?

– Да. Мы продолжали общаться. – Она моргнула. – Извини. Обычно я не веду себя так в чьем-либо присутствии.

Он отвел волосы с ее лица:

– Все в порядке.

Она посмотрела на него скорее робко, чем сурово:

– Ты – второй человек, которому я это рассказала.

– А первым был Полсон?

– Ник Бишоп.

– Вы были больше чем друзья.

– В течение пяти минут. Мы были очень молоды, но сумели понять, что нам лучше оставаться друзьями.

– Он и Ханна…

– Они были идеальной парой. Два человека не могут быть меньше похожи друг на друга. Ханна боится высоты, не любит бывать на природе. Но она сделала Ника счастливым так, как не мог бы никто другой.

– Даже ты?

Она почти засмеялась:

– Я бы не хотела и пробовать.

– Спасибо, что рассказала мне об аварии.

Линн подняла глаза на Кристиана.

Обнимать Линн казалось чем-то таким естественным, правильным. Он хотел поцеловать ее. Но не мог.

Сегодня ей нужен был друг, а не любовник. Кроме того, он обещал больше не целовать ее.

Глаза Линн стали темно-шоколадными, губы раскрылись. Она провела губами по его губам.

Волшебство. Фейерверк. Рай…

Она отшатнулась и покраснела:

– Извини.

– Все в порядке.

Линн встала и стала смотреть на ковер.

– Но я сказала тебе, чтобы ты больше не целовал меня, а сама…

Кристиан встал и поднял ее лицо за подбородок:

– Что, если мы попробуем придать этой комнате рождественский вид?

Глава 10

Встав на складной табурет, Линн прикрепила звезду к верхушке елки.

Она не могла поверить, что рассказала Кристиану историю гибели своей семьи. Как и Нику… Но тот заставил ее рассказать ему эту историю в минуту слабости, а на Кристиана она сама выплеснула все – как из пожарного шланга. И, что еще хуже, поцеловала его.

Кристиан был рядом, слушал, поддерживал ее. Когда они украшали елку, он заставил ее улыбаться, рассмешил. Он очень нравился ей.

Так что же теперь делать? Сделать вид, что ничего не происходит? Или начать работать в другой смене?

Полсон и О'Райен захотят выяснить, в чем дело. И шеф тоже. Он – тот самый врач, который спас ее, и она не хочет его разочаровывать.

– Елка выглядит потрясающе, – сказал Кристиан у нее за спиной.

Она спустилась на пол и сложила табурет:

– Благодаря тебе.

– Это работа всей команды.

Если бы… Линн сделала глубокий вдох, обернулась и улыбнулась.

Кристиан держал в руках мягкую игрушку – оленя.

– А где место Рудольфа? – Линн дотронулась до уха оленя. Его красный нос засветился, изо рта полилась песня «Я красноносый олень Рудольф». – Он заслуживает особо почетного места.

Линн как-то получила Рудольфа в подарок на Новый год.

– Обычно я ставлю его в ванной комнате.

– Пойдем, малыш, – сказал Кристиан игрушке. – Я отнесу тебя домой.

Линн накрыла крышками пустые теперь коробки из-под игрушек. В камине плясал огонь. Украшенный дом стал каким-то особенно уютным и романтичным.

Кристиан вернулся:

– Уже поздно. Мне пора домой.

Конечно, он не хочет этой романтики.

– Я достану твою куртку.

Кристиан пошел за ней вниз по лестнице. Она достала из шкафа его куртку и смотрела, как он ее надевает.

– Спасибо, что помог с каталогами и с елкой.

– Для этого и существуют друзья.

Линн открыла входную дверь. В прихожую ворвались снег и ветер.

– Буря началась раньше обещанного, – сказал он.

Она вдруг испугалась:

– Дорога сейчас, наверное, плохая.

Он сделал шаг к двери:

– Я ездил и по худшим дорогам.

Кристиан прошел мимо нее, и внутри у Линн все сжалось.

– Останься…

Он остановился. Его глаза широко раскрылись.

– Ты хочешь, чтобы я остался? – В его голосе слышались смущение и растерянность. Она и сама смутилась. – Чтобы провел ночь здесь?

Скверная идея. Очень скверная. Но…

– Видимость и дороги сейчас ужасны. Если с тобой что-то случится…

Прошел миг. Другой. Он закрыл дверь.

– Действительно, не стоит рисковать. Я останусь.

Она облегченно вздохнула. И тут же вновь напряглась. Она пригласила его остаться на ночь!

– У меня есть свободная спальня, – быстро произнесла Линн.

Кристиан ответил ей чарующей улыбкой:

– Кровать лучше, чем диван.

В воздухе повисло напряжение. Линн не возразила бы, если бы он лег в ее кровать. От этой мысли у нее пересохло во рту.

Их взгляды встретились.

– Давай назовем это ночевкой. У меня в машине сумка. Я сейчас вернусь.

Он вернулся со снегом в волосах. Но ему не было холодно. Скорее жарко. Он смотрел на Линн так, словно она была последним шоколадным печеньем в коробке и он очень хотел его съесть.

Она сглотнула:

– Тебе нужна зубная щетка?

Он удивленно поднял брови:

– У тебя есть и новые зубные щетки?

– Просто я недавно покупала себе. А их продают упаковками по шесть штук.

– Я буду очень рад зубной щетке.

Что происходит? Она уже больше года спит с ним во время дежурства на станции в одной комнате. Они не чужие люди. И это, конечно, не любовное приключение. И все-таки ее нервы вот-вот сдадут…

– Пользуйся всем, что тебе нужно.

– Включая тебя, если будут сниться кошмары? – спросил он.

– Ну, я… – Надо уйти отсюда. Уйти от Кристиана. – Я покажу тебе, где находится ванная и твоя спальня.

– Я следую за тобой.

Зазвонил телефон. Кристиан потянулся к ночному столику и тут же понял – звонит не его телефон.

Он с трудом открыл глаза. Он не в своей комнате. Ах да! Это гостевая спальня Линн.

Ветер шумел в вершинах деревьев, но ему было тепло и уютно в большой кровати. Лучше, если бы он был не один…

Мысли о Линн переполнили его, не давая снова заснуть.

Что происходит? Он больше года спал с ней в одной комнате во время дежурств. Должен был бы ее заметить. Особенно летом, когда она надевала майку и шорты. Да и какой мужчина не заметил бы ее прекрасной фигуры? Хотя все мужчины на станции делают вид, что не замечают.

Он повернулся на другой бок. Ему хотелось знать, думает ли она о нем. Может быть, заглянуть в ее спальню и посмотреть, спит ли она?

– Кристиан, – сказал знакомый голос.

Он приподнялся на локте. Велтон надеялся увидеть Линн в соблазнительном ночном наряде, но она была полностью одета, готовая встретиться с бурей снаружи.

– Что случилось?

– Извини, что бужу тебя так рано. Меня вызывают. Два подростка пошли кататься на лыжах и не вернулись. Их машина стоит на парковке.

– Что ты сможешь сделать в такую погоду?

– Они еще почти дети, Кристиан. Мы должны сделать что-нибудь.

– Я поеду с тобой.

– В машине не будет места. Хьюз берет несколько человек. – Она слабо улыбнулась. – Постарайся еще поспать. Будь как дома. Поешь что-нибудь.

Его пробрала дрожь от мысли, что Линн выйдет в такую погоду. Но Кристиан не мог просить ее остаться – у нее есть работа, она должна помочь людям.

– Когда ты вернешься?

– Представления не имею. Запри дверь, когда будешь уходить.

Но он не уйдет, пока она не вернется, целая и невредимая.

– Я лучше побуду здесь.

Кристиан точно знал, чего он хочет, – ее. Но для этого мало рождественского волшебства. Для этого требуется рождественское чудо.

* * *

Линн выбежала на улицу, закинула сумку в багажник машины Хьюза и закрыла дверцу. Снег кружил вокруг нее, бил в лицо, обдавал холодом спину. Оставалось надеяться, что пропавшие подростки нашли себе убежище на ночь.

Она забралась в машину и закрыла дверцу. Билл Полсон и Джек Портер сидели сзади.

– Привет, ребята. А где Морено?

– Желудочный грипп, – ответил Хьюз.

– А что здесь делает машина Велтона? – спросил Полсон.

Она застегнула ремень безопасности:

– Ездить в такую погоду опасно. Спокойнее было остаться на ночь.

Полсон покраснел:

– И под этим предлогом Велтон спал тут?

– Слушай, Полсон, – Хьюз повернул на шоссе, – уверен, ты сам пользовался такими предлогами.

– Но не с Томас, – ответил тот.

– Велтон не просил меня оставить его на ночь, – пояснила Линн. – Я сама его пригласила. У меня есть еще одна спальня.

– И что было дальше? – спросил Портер.

– Вообще-то это не ваше дело, но ничего не было. Мы встречаемся из-за рождественского праздника. По вашей милости, если вы забыли.

– Не защищай его. – Полсон выпятил нижнюю челюсть. – Я знаю Велтона. Уверен, он пытался что-нибудь сделать. Он вообще цепляется к каждой юбке.

– Я не ношу юбок, – напомнила Линн. – И говорю вам, ничего не произошло.

Хьюз мрачно улыбнулся:

– Ты, наверное, здорово отбрила его в ответ на его поползновения.

– Не было никаких поползновений. Ведь я – свой парень.

– Ты можешь найти себе кого-нибудь и получше Велтона, – сказал Полсон.

Линн знала, что Кристиан – не тот мужчина, который ей нужен. Он не мог дать ей то, чего хотела она, – постоянства. А она не могла дать ему то, чего хотел он, – связи без обязательств. И все-таки…

Кристиан не мог опять идти спать. Он понимал, почему Линн должна была поехать. Он сам стал пожарным, потому что хотел помогать другим. Но это не умаляло его беспокойства за нее.

Какого черта с ним происходит? Раньше он никогда не тревожился за Линн. Не стоило бы так тревожиться за женщину, которая пережила в горах куда больше приключений, чем он. И ведь у них даже нет романа. Он не ухаживает за ней. Они не целуются…

Он заглянул на кухню, поджарил пару яиц и хлеб. Потом сел за кухонный стол и стал смотреть в окно.

Снег еще шел, хотя уже не так сильно. Крупные, толстые, мокрые снежинки. Видимость отвратительная. И очень холодно.

Он тут, в доме, в тепле, а Линн… От этой мысли его пробрала дрожь. Да, она умная, сильная, но кто угодно может переохладиться и обморозиться.

У него пропал аппетит. Он мрачно ковырялся в тарелке.

Хотя… Любая радиостанция всегда сообщает, если что-нибудь случается в горах. Может быть, он сможет что-то узнать…

Но ни по радио, ни в Интернете не было никаких сообщений.

Кристиан мрачно вздохнул. Быть в положении ждущего не так-то весело. Неизвестность давила на него.

Наверное, его родные испытывали то же самое, когда они с Оуэном пропали в горах.

«Семья – это очень важно, Велтон. Ты должен что-то сделать. Пойти на компромисс».

Теперь он понимал, почему семья так много значила для Линн. У нее не было семьи. А у него была.

Он достал мобильный телефон и позвонил в дом своей бабушки. Спустя четыре гудка телефон перешел на автоответчик.

«Вы позвонили в дом Велтонов, – сказал приятный голос его бабушки. – Сейчас никого нет дома. Пожалуйста, назовите свое имя и номер телефона. Мы позвоним вам, когда вернемся».

– Это Кристиан. – Он вдруг смутился. Это его семья, даже если он некоторое время не чувствовал себя ее членом. – Я просто хотел сказать «привет». Узнать, как вы поживаете, ты и дедушка. Очень хочу увидеться с вами на обеде в честь рождественского волшебства. Поговорим позже.

Он отключился. Все заняло меньше минуты. Линн понравилось бы, что он позвонил. Но что теперь?

Ему надо было чем-то отвлечься. Он вернулся в спальню, собрал белье со своей кровати, взял в ванной полотенце и понес стирать.

Дверь в спальню Линн была приоткрыта. Кристиан толкнул дверь ногой.

Что за…

Веселая, мило отделанная спальня Линн разительно отличалась от остального дома. И от образа самой Линн. Кружева, цветы, розовые тона. Так женственно…

Что же это такое?

Она была своим парнем на станции, в горах, даже в городе. Суровая, лишенная эмоций. Такая Линн не стала бы спать в такой комнате.

И тут Кристиан вспомнил, как ласково она обращалась с детьми, вспомнил переполненную чувств женщину, которую обнимал прошлым вечером, женщину, которая так нежно поцеловала его. Именно такой Линн соответствовала такая спальня.

Какая же Линн настоящая?

Через несколько часов Линн вернулась домой. Усталая, промокшая, замерзшая. Машина Велтона все еще стояла у ее крыльца. Это ее удивило.

Но и обрадовало.

Она прижала ключ к двери гаража. Дверь открылась автоматически. Линн забросила свою сумку внутрь. Сейчас первым делом надо принять теплый душ и поесть. Вещи можно разобрать потом. Она сняла сапоги и вошла в дом.

Радио играло рождественские гимны. В воздухе стоял, запах томатов и базилика. Ох, как чудесно пахнет! Она поднялась по лестнице.

Кристиан стоял у плиты и что-то помешивал в кастрюле. Сердце Линн замерло.

Он улыбнулся ей:

– Ну вот ты и дома.

Она изучала его и чувствовала – ей гораздо теплее, чем минуту назад. Ей никогда не было так хорошо дома.

– Мальчики нашли себе убежище на ночь. А когда встало солнце, сумели добраться до тридцать пятого шоссе, – сказала Линн.

– Есть хочешь?

– Зверски!

– Я совершил атаку на твой холодильник и шкафы и нашел все, что нужно для спагетти и тефтелей.

В груди у нее что-то сжалось. Кокоа обычно готовила что-нибудь к ее возвращению с заданий. Зои тоже. А теперь Кристиан…

– Спасибо, – пробормотала Линн, не желая поддаваться переполнявшим ее эмоциям. – Это как раз то, что мне нужно.

Он налил в чашку горячего кофе и протянул ей:

– Ты промокла.

Она кивнула. Сделала глоток.

– Прими поскорее душ, – сказал он. – Когда ты согреешься, можно будет поесть.

Она согрелась бы гораздо быстрее от пары его поцелуев. Но пары поцелуев недостаточно. Линн хотела большего, гораздо большего.