Текст книги "Глаз вечности"

Автор книги: Мэгги Фьюри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 33 страниц)

19
ЗАПАДНИ И ЗАГАДКИ

– Не могли же они перебраться туда! – Лицо Гальверона, озаряемое радужными вспышками, выражало полное смятение.

Алестан встал у самого края и посмотрел в бездонные просторы шахты. Потом перевел взгляд на крохотный четырехугольник решетчатой площадки. Мысленно измерил длину прыжка до следующей стены. Увиденное совершенно не ободрило Серого Призрака. Но не сознаваться же в своих опасениях перед Мечом Божьим!

– И где они, в таком случае? – поинтересовался брат Алианны.

– Не знаю, – нахмурился спутник. – Помнишь боковые ходы вентиляции?

– Гальверон, мы проверили каждую решетку, – возразил бывший узник. – На любой – уйма грязи и ржавчины. Стало быть, на нашем с тобой веку к ним не прикасались. Наши беглецы уже на той стороне, хочешь верь, хочешь нет.

Командир побледнел так, что даже изменчивые пестрые огни не помогли скрыть этого. Окинув взором жуткую пропасть, он сглотнул и решительно вздернул подбородок.

– Ты прав. Нам нужно одолеть это препятствие.

– Можешь подождать здесь, – с надеждой предложил Алестан. – Думаю, по части прыжков я поднаторел больше некоторых. А когда нагоню сестру и Пакрата, приведу обоих тебе.

Гальверон бросил на него испепеляющий взгляд.

– Ну да, только вас и видели. Удерешь вместе с ними, а я останусь сидеть, как старая дева на выданье. Думаешь, я вчера появился на свет?

– Да здесь же нет другого пути назад!

– Откуда мне знать?

Серый Призрак вполголоса выбранился. Этот гвардеец и осла переупрямит!

– В самом деле, – не унимался Меч Божий, – что, если ты наткнешься на другую лестницу?

– И это ты мне?! – взвился Алестан.

Какая еще лестница, когда у него рука в перевязи! Похоже Гальверон запамятовал, как опускал своего спутника на веревке будто бы тюк тряпья! Однако спорить было бесполезно.

– Хорошо, – отозвался он и рыцарским жестом указал на шахту. – После вас, командир. Тот замялся.

– Но как же твое предплечье? Это опасно.

– Обычно я скачу ногами.

– А чем тормозишь, когда приземляешься? Эх, досада: зачем я тащил эту бечевку, если тут ее даже не к чему привязать? Не пришлось бы тревожиться, что один из нас упадет. Ладно, пойду вперед и поймаю тебя в случае чего.

– Давай-давай, сам только не ухни на дно, – угрюмо хмыкнул спутник, оскорбленный намеком на свою слабость, а главное тем, что в глубине души сознавал его правоту. – Ну, чего же ты? Действуй!

Гальверон постоял у края, в последний раз оценил положение, прошел приличное расстояние назад по коридору, развернулся, побежал – и совершил гигантский летящий прыжок. Командир неуклюже обрушился на платформу, пошатнулся и ударился коленом об пол. Услышав громкий хруст, Серый Призрак поморщился.

– А ты грациозен, как горная козочка! – проорал он, не желая упускать случая поддеть товарища.

Воин тут же вскочил на ноги. Когда он обернулся к обидчику, то беззвучно зашевелил губами, и по сумрачному выражению лица Алестан смекнул, что Меч Божий шепчет вовсе не святые молитвы.

– Хорошо хоть руку не сломал! – крикнул Гальверон в ответ.

Воришка пробормотал нечто неразборчивое о ближайших Родичах командира и заковылял прочь. Убедившись, что разбег взят достаточный, брат Алианны успокоил дыхание, сосредоточился на предстоящем испытании, затем, почти не касаясь земли, достиг нужной точки – и оторвался от пола в самый подходящий миг.

Для того, кто провел годы на крышах Тиаронда, удирая от преследователей, подобная проверка не представляла никакой сложности. Алестан с легкостью птицы опустился на площадку. Удержал равновесие, повернулся, отвесил спутнику изящный поклон:

– Если понадобятся уроки, в любое время к твоим услугам.

– Надо было оставить тебя в темнице! – прорычал Гальверон. Но тотчас широко ухмыльнулся и похлопал товарища по спине. – Отменно летаешь, дружище.

Брат Алианны разинул рот для ответа, но тут под ногами послышался страшный гул. Чутье заставило Серого Призрака отпрянуть в сторону; там, где он только что стоял, из-под решетки вырвалось мощное пламя. Мгновение спустя точно такая же огненная струя чуть не опалила нос командиру.

– Уходим! – взревел Алестан. – Сейчас же! – И сам не медля бросился над бездонным провалом.

Этот прыжок, разумеется, не мог похвастать красотой и силой первого, но по крайней мере вынес воришку к спасению. Едва почуяв под ногами твердыню, брат Алианны развернулся обратно: как там товарищ? Гальверон взлетел над пропастью. Спутник прочел на его лице обреченность смертника; ах, как нескладно тот двигался!

«Не осилит!» Глаза воришки широко распахнулись. Он с ужасом ожидал гибели командира. Но Меч Божий совершил настоящее чудо и приземлился точно на грани обрыва. Зашатавшись, он повалился на пол коридора. Раздался громкий треск: командир снова ударился тем же коленом. Алестан даже вздрогнул. Побледнев точно мел, воин медленно, с большим усилием поднялся и посмотрел на спутника.

– Как только доберусь до твоей сестрицы, – произнес он ровным, почти ласковым тоном, – собственноручно сверну ей шею.

Утирая пот со лба, Серый Призрак взглянул на маленькую площадку: над решеткой по-прежнему яростно взметались языки пламени.

– Займи очередь, командир.

Товарищи сделали передышку и немного подкрепились, радуясь тому, что пол и стены перестали наконец мерцать. И зачем вообще нужны были глупые вспышки?

– Думаю, они предупреждали об опасности, – предположил Меч Божий. – Или наоборот, стоит кому-нибудь ступить в этот свет, очередная ловушка сама наводится на цель?

Воришка пожал плечами.

– А хоть бы и так. Не ищи смысла там, где его нет. Тут кругом сплошной бред и несуразица. Тот, кто изобрел эти западни, явно с головой не ладил.

Гальверон оторвал от рубашки длинную полосу ткани и теперь пытался перебинтовать пострадавшее колено, размышляя о чем-то своем.

– Я и не надеюсь, что каждый раз будет то же самое, – удрученно промолвил он, исступленно потирая ушибленное место. – Но хотелось бы верить, что скакать через пропасти больше не придется.

– Уповая на лучшее – готовься к худшему, – проворчал Серый Призрак. – Прыжки могут заменить чем-нибудь и покруче.

Долгое время казалось, что создатели таинственного лабиринта исчерпали свое болезненное воображение. Путники шагали час или два, и вокруг совершенно ничего не менялось. Алестан уже начал подумывать, что самое страшное, чем грозят здешние места, – это гибель от скуки, когда спутник, протянув руку, жестом остановил его:

– Погоди-ка. Видишь?

В нескольких ярдах от них стену покрывала мозаика из крупных, не менее фута в длину и в ширину, изразцов. Каждая плитка представляла взору наивные изображения человечков, занятых всякий своим делом. Брат Алианны подошел поближе.

– Ах вы, зубы и когти Мириаля! Они шевелятся!

Фигурки на изразцах и впрямь двигались в определенной последовательности и, дойдя до некой точки, начинали сначала. Вот огромная рыба глотает человечка; а вот тот же самый герой покидает родной дом на холме, машет на прощание плачущей женушке и детям; а здесь он возвращается к ним, ведя ослика, нагруженного сокровищами; теперь фигурка под землею сражается с драконом, на другой же плитке бьется с тремя великанами-людоедами, а на третьей участвует в кровавой сече с морскими пиратами, захватившими корабль. Диковинные картинки были налеплены как попало, без всякого порядка.

Гальверон смотрел на них словно завороженный; да и его спутник застыл словно вкопанный, не в силах оторвать глаз от невиданного чуда. Затем робко протянул руку и коснулся гладкого, прохладного изразца пальцем. Человечек продолжал двигаться как ни в чем не бывало – будто рыба, что резвится под толщей прозрачного льда.

Со временем, однако, Серого Призрака взяло раздумье. Все это занятно: живые картинки, увлекательные приключения маленького храбреца. Но для чего здесь, в глубоком подземелье, вешать волшебные изразцы? С какой целью? Не на потеху же публике! Наморщив лоб, воришка принялся озираться по сторонам.

Там, где кончалась плитка, снова тянулись голубоватые металлические стены – зато пол превращался в подобие шахматной доски. Клетки того же размера, что и картинки, сияли белизной, и лишь некоторые, утопленные глубже прочих, отдавали в синеву. Последних Алестан заметил меньше; разбросаны они были беспорядочно, но всегда на приличном удалении друг от друга. Клетчатый участок тянулся ярдов тридцать, далее коридор принимал свой обычный вид.

Гальверон расхохотался над очередной картинкой – той, где человечек, пытаясь подстрелить перепелку на ужин, сбивает с дерева гнездо шершней и забавно улепетывает по лесу от разъяренного роя. Воришка закатил глаза к потолку: что за ребячество! Между прочим, не за этим ли здесь повешены изразцы? Заманить путников, отвлечь внимание, а потом – оаз! _– и обрушится что-нибудь похуже треклятых огней?

Правда, пока признаков опасности не наблюдалось. Разве что командир вспылил, когда спутник похлопал его по плечу, пытаясь поговорить.

– Чего тебе?! – рявкнул Гальверон.

Напомнить ему, зачем они тут, или не стоит? Алестан поборол искушение и просто указал на странные клеточки на полу:

– Не знаю, как кому, а мне это не по душе. Что скажешь?

– Действительно, – посерьезнел воин. – Очень подозрительный рисуночек.

Отстегнув походный ранец, он извлек на свет зачерствевшую лепешку.

– Ну-ка отойди, – негромко бросил командир через плечо и с размаху швырнул ее на одну из белых плиток.

Обе стены одновременно разразились раскаленными молниями, что пронзили рее «шахматное» пространство от пола до потолка. Но вот шипение и взрывы стихли, и в наступившей тишине коридор принял прежнюю безобидную наружность.

– Так и знал, – вполголоса изрек Меч Божий. – Новая западня. Похоже, нам лучше держаться синих квадратов…

– Подожди! – остановил его спутник. – Слишком уж все просто. Не вышло бы подвоха, как в прошлый раз, помнишь?

Не долго думая воришка вытащил из кармана недоеденный хлебец и с поразительной меткостью запустил им в синюю клетку. Гальверон изрыгнул проклятие и отпрянул назад, когда туннель вновь наполнился огненными зигзагами.

– Ух ты! – восхитился Серый Призрак. – Сроду не подозревал, что ты умеешь ругаться!

– Научишься здесь… – буркнул воин. – Что дальше-то делать?

– А ты начни думать как вор, – подмигнул Алестан. – Знаешь, сколько всяких силков и ловушек измышляют люди, лишь бы уберечь пожитки от нашего брата? Тут или наловчишься, или околеешь с голоду.

–

– Ага, или угодишь за решетку, – рассердился командир.

– Да, всякое случается… Но не так часто, как мнится гвардейцам! – хохотнул Серый Призрак.

В ответ Меч Божий опустился на пол, поудобней откинулся на стену, самым оскорбительным образом задрал ноги на собственный ранец, а руки заложил за голову.

– Ну-ну, разбуди, когда закончишь.

Алестан заскрежетал зубами. Мерзкий плут! Ах, если б он и вправду заснул! Тогда воришка раскусил бы загадку, и лови его потом глупый вояка, сколько душе угодно.

«Скажи еще, что ты поверил хоть слову этого законника. Как же – бывает, и вошь кашляет!»

Притворившись, что не видит, как товарищ подсматривает за ним из-под полуопущенных ресниц, брат Алианны принялся ломать голову над хитроумной задачкой. Значит, по белым нельзя, и по голубым неможно? Наверное, ступать надо в каком-то порядке, вот только где ж его разузнать? Тут никаких лепешек-сухарей не напасешься! Серый Призрак принялся расхаживать по коридору, хмуро бормоча себе под нос. Мысли то и дело возвращались к чудным настенным картинкам. Воришка нутром чуял: они как-то связаны с разгадкой, но вот каким боком?

«Давай же, Алестан, шевели извилинами! Пока ты здесь прохлаждаешься, Алианна уходит все дальше».

Тем временем Гальверон, решив, что хватит уже сердить товарища, бросил прикидываться спящим и вернулся к волшебным изразцам – чем окончательно взбесил спутника. Алестан вышагивал все быстрее и бросал на таинственные клетки все более угрюмые взгляды. Должен же быть ответ! Непременно должен быть!

– Сдается мне, я понял, – промолвил вдруг командир.

– Что? Ты-ы?! – недоверчиво уставился на него Алестан.

– Неплохо для простого трудяги-гвардейца, а? – Меч Божий злорадно ухмыльнулся во весь рот. – Может, мы гораздо чаще опережаем вас, преступников, чем кажется на первый взгляд?

– Да ладно тебе, – отмахнулся воришка. – Выкладывай, раз такой умный, что ты там родил?

– Смотри. – Гальверон легонько нажал на изразец. Раздался щелчок, и, к удивлению Алестана, плитка отскочила от стены. – Они вынимаются и переворачиваются!

– Я потрясен. А теперь, если ты уже наигрался, сообщишь мне, как пройти ловушку?

– Да это и есть ответ!

У Серого Призрака зачесались кулаки при виде самодовольной физиономии товарища.

– Разве не видишь? – продолжал тот. – Эти картинки складываются в целую историю. То есть сейчас они перемешаны, но если разложить их в правильном порядке…

– И что с того?

– Попробуем закрыть изразцами синие прогалы и пройти по ним. Если не ошибаюсь, это должно остановить молнии!

– История?! – возмутился воришка. – Выкладывать сказку из квадратиков? Ты сам-то понимаешь, что несешь?

– Есть другие предложения?

– Если бы! Клянусь Мириалем, эта заумь уже невыносима! Что же такое они запрятали в конце коридора? Верно, что-нибудь очень ценное.

В голосе бывшего узника появились нотки задумчивости.

– Прямо сейчас где-то там находятся перстень иерарха и, кстати, твоя ненаглядная сестрица! – осадил его командир. – Насколько я понимаю, все прочее не имеет значения. Ну же, помоги мне снять эти плитки, и начнем раскладывать. Посмотрим, что у нас получится.

Алестан нерешительно потоптался рядом, но заняться все равно было нечем. Отрывая изразцы от стены, он поразился тому, что рисунки на них продолжали жить своей жизнью. Серый Призрак перевернул плитку: ровная, беленькая, ничего особенного. Теперь он начал понимать, почему Меч Божий пялился на картинки точно баран на новые ворота.

«Как же это… кому же это под силу?! Чудеса, да и только!»

Гальверон поднял два изразца:

– Вот, это первый и последний. Гляди, тут человечек уходит из дому побродить по белу свету, а здесь возвращается с добытыми сокровищами.

– Для начала неплохо. – Алестан сморщил лоб. – А как разложить все остальное? Ну вот скажи, что сперва – большая рыба или битва с чудищем? А шершней куда девать? Лопни моя селезенка, нам никогда не справиться с этим!

Он безнадежно развел руками.

– Ничего, дело мастера боится. – Командир принялся ходить вдоль длинного ряда плиток. – Так, посмотрим… Пираты, без сомнения, напали раньше, чем корабль пошел на дно, а уж потом герой угодил в брюхо к рыбе. Ага, вот он садится на борт – значит, это впереди. Лес, лес… Ну да, в лесу человечек весь мокрый, с него каплет! Получается, неудачная охота и прочее идет после рыбы, но перед логовом дракона. Алестан, будешь ты помогать или нет?

Воришка сдался и подошел поближе. Теперь уже история выглядела более связной.

– А почему это чудище после пиратов? – спросил он.

– Да ведь от дракона герой убегает с мешком сокровищ, а на корабле их нет и в помине. Видишь?

– Может, пираты отняли?

– Не будь ребенком. Домой-то он едет с богатством! Вон оно, все на осле.

Серый Призрак заскрежетал зубами.

– Ненавижу головоломки!

– По мне, так даже забавно, – усмехнулся воин.

– Подумать только, мы тут развлекаемся, а моя сестра уходит все дальше!

– Да нет же. Не забывай, беглянке тоже пришлось распутывать эту задачку. Если не будем считать ворон, мы ведь не потеряем больше времени, чем Алианна?

– Постой! – Лицо воришки вытянулось. – Гальверон, боюсь, мы еще кое-что не учли.

– В чем дело?

Меч Божий нехотя оторвался от увлекательных картинок.

– Понимаешь, сестра уже осилила это задание, так? Разложила изразцы по порядку, ушла вперед.

– Ну?

– Почему же тогда плитки не на полу, а на стенке?!

Гальверон переменился в лице. Глядя на него, Алестан вспомнил свое с Алианной детство – точнее, тот праздничный день, когда они оба вскрыли подарки, а вместо желанных игрушек увидели новую одежду.

Наконец командир взял себя в руки.

– Ерунда. Я уверен, что не ошибся. Понятия не имею, как эти картинки вернулись обратно. Меня это совершенно не волнует.

– А меня на твоем месте волновало бы. Если все так, как ты говоришь, лично я вижу только один ответ. Кто-нибудь пришел следом и повесил изразцы на прежнее место! Значит, в туннелях бродит еще кто-то. И лучше нам заранее подготовиться к теплой встрече.

– Отличная мысль. Я уже готов. Прямо не терпится потолковать с умником, который расставил все эти капканы! – зловеще изрек Меч Божий, снова склоняясь над плитками.

Воришка пожал плечами и присоединился к нему. Другого выбора все равно нет, рассудил он. К тому же удивительная загадка потихоньку начинала втягивать и его.

– Смотри-ка! – воскликнул наконец Алестан. – Осел-то принадлежал великанам, наш ловкач увел скотинку, когда перехитрил их! Всю сказку герой топает пешком, стало быть, вот предпоследняя картинка.

– Молодчина!

Командир похлопал спутника по плечу. Алестан расцвел от гордости. А ведь и вправду, что-то в этом есть!

– Остался еще один изразец, с ведьмой. – Воришка поднял картинку и хмыкнул: – Одежка, кое-где прожженная, сокровища у человечка с собой, а вот ослика нет. Кладем между чудовищем и людоедами. Баста! Управились.

Мужчины довольно ухмыльнулись друг другу.

– Что же мы? – спохватился Гальверон. – Пора испытать, правильно я придумал или нет.

Присев на корточки у края ловушки, воин слегка вздрогнул от боли в колене.

– Давай сюда первую.

Он не глядя протянул руку назад.

Серый Призрак протянул товарищу волшебную плитку, на которой маленький храбрец покидает родной дом, отправляясь в дальние странствия. Меч Божий склонился и бережно положил изразец в синее углубление. Раздался громкий щелчок, рисунок безупречно вписался в нужную клетку.

– Надо бы проверить, – промолвил командир. – Что у тебя там, сухарь или как это называется?

Брат Алианны нашарил в сумке еще одну лепешку.

– Так и пробросаться недолго, – проворчал он. – Вот опухнем с голоду…

Гальверон пренебрежительно осмотрел засохший кусок теста и разломил пополам.

– А что с ним еще делать? Ты же не собираешься грызть булыжники?

– Я передам Телимону твои слова. Убежден, ему будет приятно.

– Только попробуй – слопаешь у меня на глазах все, что уцелеет, – припугнул воин и подался чуть назад. – Береги-ись!

Половина лепешки полетела на белую клетку. И снова полыхнули послушные чьей-то злой воле молнии. В воздухе запахло, будто после грозы. Воин кивнул:

– Западню мы не обезвредили, да я не очень-то и надеялся. А как насчет второй догадки? – Точно прицелившись, он швырнул остатком «сухаря» в живую картинку.

Ничего не изменилось. Лицо командира озарила широченная улыбка.

– Что я говорил! Продолжим! – И он с опаской шагнул на вставленный в пол изразец.

Вокруг по-прежнему было тихо. Чтобы наклониться вперед, Гальверону пришлось встать на клетку обеими ногами.

– М-да, неудобно, – пробормотал он, возвратился обратно скинул сапоги, а затем накрепко привязал их к походному ранцу. – Разулся бы и ты, – обратился воин к спутнику, – идти-то нам вместе.

– А мне и так хорошо, – отозвался тот, указывая взглядом на собственную обувь: мягкую, невесомую, словно вторая кожа. Воришке по-иному ходить нельзя. – Ну что, собрался? Когда начинаем?

– Давно пора! – Меч Божий поднялся и расправил плечи. – Вперед.

Шаг за шагом пробирались путники через «шахматную доску», обливаясь потом при мысли о том, чтобы сорваться и неосторожно ступить на запретную клетку. Серый Призрак осторожно прижимал к себе стопку изразцов, поочередно подавая их товарищу. Командир присаживался на корточки, пристраивал новую картинку в ее углублении, после чего медленно выпрямлялся. Алестана, которому досталась самая легкая часть работы, восхитили стойкость и мужество этого человека. Невозможно было и представить, что за чудовищную боль причиняли движения его пострадавшему колену. К тому же воришка стоял одновременно на двух плитках – непозволительная роскошь для воина, ступни которого чуть ли не вплотную прижимались друг к другу.

Минуты превратились в вечность. Алестан кусал губы от нетерпения. Но вот наконец товарищи достигли цели. Ступив на гладкий металлический пол коридора, каждый вздохнул с глубочайшим облегчением. Меч Божий с наслаждением потянулся и начал растирать онемевшие от натуги бедра.

– Хвала небесам. Я уж беспокоился.

– Гальверон, обернись! Скорее!

Брат Алианны изумленно смотрел назад. Один за другим изразцы с одушевленными рисунками уходили вниз и оставляли после себя темно-голубые выемки. Воришка перевел взгляд на стену, заранее зная, что он там увидит. Картинки по очереди проявлялись там же, где путники впервые нашли их вскоре все стало по-прежнему.

– Чтоб мне пусто было! – выдохнул Серый Призрак. – Ну хоть одна загадка разрешилась.

– Вот и прекрасно, – откликнулся командир. – А то ведь ты у нас горазд сочинять: «ходит кто-то, развешивает»!..

– Как твое колено? – повернулся к нему Алестан. – Сразу пойдем или сперва передохнешь?

– Сразу. Может, по дороге расхожусь, оно и полегчает.

Гальверон закинул ранец за плечи и с решительным видом захромал по туннелю. Товарищ неодобрительно хмыкнул, но отправился следом. На сей раз новое препятствие не заставило себя долго ждать.

– Только не это! Опять! – простонал воин.

Коридор пересекала новая шахта. Ругаясь вполголоса, воришка приблизился к самому краю, осмотрелся – и совершенно пал духом.

– Да эта яма раза в два шире прежней! – тоскливо протянул он. – И ни столба тебе в середине, ничегошеньки! Сплошной колодец, чтоб ему несдобровать! Слезай, друг, приехали!

Алестан разгневанно бросил свои вещи, уселся на пол и спрятал пылающее лицо в ладонях. Командир подковылял ближе.

– Что ж, здесь хотя бы дно можно разглядеть. Слабое, конечно, утешение: пока вниз долетишь, смерть за тобой раз десять прийти успеет.

Он опустился рядом с товарищем, хмурый и пасмурный, словно грозовое небо.

– Неправильно это все! – вслух пожаловался воин. – Из любого положения был выход, а тут его нет!

– Знаешь, что? – встрепенулся воришка. – А ведь ты верно сказал: что-то здесь не так. Если шахту не пересечь, то где же Алианна?

Гальверон просветлел.

– О звезды, благословите нашу беглянку! Я всегда думал: эта с чем угодно справится! Значит, и мы выберемся.

Серый Призрак недоуменно покосился на спутника.

– А мне казалось, ты на нее сердит?

– Ну да, разумеется, – перебил его Меч Божий. – С чего ты взял, что нет?

– Я-то верю, – хихикнул бывший узник. – Ты бы еще бабушке своей рассказал!

Командир метнул на него рассерженный взгляд.

– Хватит уже трепать языком, помоги лучше выход найти.

Товарищи взялись обшаривать каждый дюйм коридора – они чуть ли не носом водили по стенам, ощупывали гладкий металл пальцами, измерили шагами пол, даже с опасностью для жизни свешивались над пропастью: может, с внутренней стороны что-нибудь спрятано?

Поиски ни к чему не привели.

Наконец Гальверон сдался.

– Не знаю, что и делать, – покачал он головой. – Сдаваться нельзя, а умные мысли все иссякли. Болячку ей в бок, твоей сестрице! Клянусь Мириалем, зачем только я ей верил этой девчонке? Но раз уж не могла без обмана – пряталась бы где-нибудь еще.

Терпение Алестана лопнуло.

– Не тронь сестру! – заорал он. – Сам-то больно хорош! Кто обещал взять нас под защиту? Все вы одним миром мазаны: гвардейцы, Гиларра, только и умеете чваниться! Чистенькие, да? А чем вы лучше простых воров-то?..

– ТИХО!!!– гаркнул воин, и товарищ онемел от неожиданности. – Слышишь? Вода!

Путники одновременно повернулись. Прямо у них под ногами разверзлись четыре шлюза, и колодец начало затапливать. Влага хлестала с такой ужасной силой, что бурлящие волны поднимались кверху прямо на глазах.

Внезапно Меч Божий расхохотался.

– Превосходная работа, воришка!

– О чем ты, дуй тебя горой?! – растерялся спутник, все еще не остывший от гнева. – Ну вижу, вода. Я-то тут при чем?

– Да это ж ты ее запустил!– веселился Гальверон.– Трудно сказать, чего им было надо: то ли просто завопить, как резаный, то ли слово какое прокричать; в общем, сработало! – Он утер выступившие слезы. – Теперь дождемся, пока шахта заполнится, и переплывем себе на тот берег.

У Серого Призрака отвисла челюсть. А ведь верно! Не будь он так зол на гвардейца, сам бы уже додумался.

– А вот интересно, – произнес Алестан. – Из тех, кто шел впереди, заорал Пакрат или…

– Ты еще сомневаешься? – холодно парировал командир. – Вы же близнецы, одна кровь.

Вода стремительно прибывала, подбираясь к шлюзам. И вдруг воришке пришла в голову новая мысль.

– Эй, а как быть с этим? – Он кивнул на свою сломанную руку. – Тебе-то легко, взял да поплыл, а я…

– Что ж, – задумчиво протянул воин, – подожди тут, пока я вернусь.

– Еще чего!

– Забавно, – пожал плечами командир. – Не ты ли предлагал мне то же самое? А как положение изменилось, не хочется в мою шкуру? Хорош бы ты сейчас был, если б добрался до колодца в одиночку! Впрочем, сомневаюсь, что кое-кто из нас прошел бы западню с картинками!

– Ладно-ладно, твоя взяла, – отмахнулся товарищ.

– Кстати, а ты умеешь плавать? – удивился Гальверон. – Я имею в виду…

– Ты имеешь в виду мое прошлое, – угрюмо закончил за него спутник. – Сказать по правде, могу, хотя и давно не упражнялся. Мы ведь не в трущобах родились, я и Алианна. Наш отец торговал – на первых порах успешно, потом потерял все состояние и покончил с собой. В тот год нам с сестрою исполнилось по девять. А матери мы не помнили, она уже умерла. Вот и пришлось как-то крутиться, чтобы не подохнуть на улице.

– Прости. – Меч Божий отвел взгляд. – Я не знал.

– А то что? – Глаза воришки дерзко заблестели. – Изменил бы отношение к таким, как мы?

– В общем, на волнах продержишься? – поспешил сменить тему воин. – Тогда я перетащил бы тебя на ту сторону.

Избавившись от верхней одежды, путники сложили ее в заплечные ранцы и плотно привязали к ним обувь. Тяжелые вещи решили оставить на «берегу», привязав их длинной веревкой к поясу Алестана, и лишь потом перетянуть за собой. Да, но как спустить воришку на воду? Гальверон спрыгнул первым и поймал скатившееся через край тело, затем поддерживал товарища, пока тот не освоился. Было немного холодновато, но терпимо. Чересчур явно осознавая разверстые под ногами глубины, несчастный все не мог расслабиться, как должно. Да и попробуй успокоиться, когда тебя тащит какой-то гвардеец! Однако выход нашелся: Алестан начал думать о том, что скажет дорогой сестрице при встрече, и, увлекшись, забыл обо всем на свете.

Переплыть пучину не составило труда – особенно в сравнении с предыдущими препятствиями. Разве что на сушу выбрались не сразу: командир то и дело соскальзывал обратно. Громкий плеск почти заглушал его недовольное ворчание. Алестан уворачивался от фонтанов холодных брызг и терпеливо качался на волнах, дожидаясь, пока товарищ вылезет и втащит его за собой. После того как воин отдышался – все-таки ему пришлось выполнять самую сложную работу, – путники подтянули на бечевке оставленные на той стороне вещи. Вода, конечно, слегка просочилась в ранцы, но промасленная холстина, которой пользуются Мечи Божьи, явилась неплохой защитой для содержимого.

На полу темнела непросохшая лужица, от нее по коридору тянулась влажная дорожка. Воришка подумал о сестре, и его лицо расплылось в довольной ухмылке. Небось шлепает теперь как мокрая курица, одежда противно липнет к телу, обувка хлюпает. Может, хоть это научит некоторых уму-разуму!

Гальверон размышлял примерно о том же.

– Бедная Алианна. Несладко ей, наверное, пришлось.

Серый Призрак возвел глаза к потолку, но, удержавшись, чтобы не сказать лишнего, промолвил только:

– Зато Пакрат хоть раз в жизни, да помылся.

– А я и забыл о нем. Думаешь, этот парень умеет плавать?

– Он же вырос на Мусорных кучах. Представляешь, как их заливает каждый год? Будь ты взрослый или ребенок, а не держишься на воде – нипочем не выживешь.

– Святой Мириаль! – вполголоса откликнулся командир. – Похоже, я многого не знал о вас. Прости меня, Алестан. Оказывается, так легко поспешить с выводами, впасть в предрассудки… Нет, я вовсе не оправдываю воровство, но все же… Как это обидно и неправильно! Дети, подростки – иногда жизнь сама толкает их на скользкую дорожку. Когда отстроим город заново, непременно позабочусь, чтобы ни один малыш не прозябал в нищете.

Воришка ошеломленно уставился на спутника.

«Вот чумовой! Нам бы самим дожить до завтрашнего дня, а он уже «отстраивает», «заботится»! Может, сестрица и не ошиблась: такой иерарх Тиаронду и нужен?»

Путники взвалили ранцы на плечи и зашагали дальше; оба молчали, погрузившись каждый в свои думы.