Текст книги ""Золотой язык" Верховного правителя (ЛП)"

Автор книги: Меган Дерр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Обозы с провизией последуют за нами, – сказал Лесто.

Саррик кивнул и вскочил в седло любимого боевого коня. К счастью, именно он лучше всего подходил для поездки в горы, пока дорога не станет слишком тяжелой для лошадей. Саррик дал сигнал к отправлению и пустил коня вскачь, с как можно большей скоростью двигаясь в сторону Картаских гор.

========== Часть 3 ==========

Аллен стиснул зубы, подавляя крик боли, – его снимали со столба. Его потащили из пыточной, и он потерял сознание, но пришел в себя, когда их жалкое подобие целителя стало осматривать располосованную спину.

– Конец твоих страданий зависит только от тебя. Просто расскажи нам, что именно вы делали в горах.

– Я не знаю, как уже и говорил вам бесчисленное множество раз, – ответил Аллен, не утруждаясь открыть глаза. Только от одной мысли о том, чтобы посмотреть в маслянистое лицо ублюдка, мутило. Он вздрогнул, когда чужие пальцы коснулись кожи его головы, и по-глупому затосковал по волосам, срезанным с целью затеряться среди наемников. – Я только присоединился к «драконам». Меня наняли в день отправления. Капитан еще не доверял мне достаточно для таких подробностей. Я лишь знал, что мы должны выторговать проход через Сумрачный переход. От побоев у меня новых сведений не появится.

– Посмотрим. Обработайте его раны и бросьте обратно в камеру. Когда он будет готов к следующему допросу?

Целитель ответил:

– Ваша милость, я бы дал ему отдохнуть как минимум три дня. Если раньше, то вред может оказаться непоправимым. Он не солдат, чтобы выносить подобные пытки.

– И все же на его теле шрамы от многочисленных порок. Два дня, – не дожидаясь ответа, он вышел, оставляя Аллена и целителя наедине.

Тихо вздохнув, целитель принялся обрабатывать раны. Аллен вновь стиснул зубы от боли, теряя сознание. Он не знал, сколько еще выдержит, но если они оставят его в покое, то переключатся на других. «Драконов» защищало лишь то, что они не говорили на трайсморском, а у Карты не имелось своих переводчиков.

Он всей душой надеялся, что его послание дошло до адресата, что изнурительные усилия его и Рене не пошли прахом. Только милостью всех богов Бента решила отправить с письмом не своего человека, а одного из «драконов».

Посыльный уехал два дня назад и, если его ничего не задержало в пути, уже должен был добраться до дворца. Аллен размышлял, что решит предпринять Саррик, что сочтет более благоразумным: оставить их здесь гнить или тайно отправить воинов на выручку. Он совсем не жаждал разговора, который состоится у них с Сарриком, если он выживет и вернется во дворец, но лучше беседа, чем смерть.

К несчастью, он не мог представить, что человек, столь низко вышвырнувший его со двора, станет рисковать собой и своими драгоценными воинами ради наемников и нежеланного консорта. Его смерть рассердит его родителей, но короли улаживают конфликты и посерьезней.

По крайней мере, он умрет, зная, что сделал все, чтобы передать жизненно важные сведения.

Аллен вновь потерял сознание от боли, причиненной не слишком бережными прикосновениями целителя. Он начал понемногу приходить в себя, потому что его кто-то звал по имени. Голос был незнакомый, но он определенно знал этот акцент: так говорили во дворце.

Внезапно от недоверия и надежды стало тяжело дышать, и Аллен усилием воли приоткрыл глаза, боясь, что у него просто галлюцинации. Но воины, одетые в синюю форму личной охраны Верховного правителя, оказались реальными. Они что-то говорили целителю, который сбивчиво отвечал, но было видно, что они едва понимали друг друга.

Аллен попробовал подать голос, перевести, но попытка приподняться стоила ему последних сил. Он сполз обратно и закрыл глаза, желая, чтобы наступил день, когда ему не будет грозить плеть. Когда его призвали ко двору Верховного правителя, он думал, что этот день, наконец, пришел.

Конечно, напомнил он себе, с ним было бы все в порядке, не нарушь он каждое правило, которому его учили, чтобы просто что-то доказать. Он действовал эгоистично и против благополучия королевства. Ему не стоило рисковать столь многим, чтобы лишь утешить свои обиженные чувства.

***

Увидев, что он очнулся, один из воинов спросил:

– Вы Аллен, «серебряный язык», приписанный к «трехглавым драконам», да?

– Да.

– Тогда мы его забираем, – сказал другой воин целителю на коверканном трайсморском. – Верховный правитель требует к себе всех пленников, чтобы убедиться, что герцог Аморлай не солгал ему. Старик, не спорь.

Отстранив целителя, они склонились над Алленом, осматривая его раны. Аллен видел по выражениям их лиц, что они точно знали, кто он, и как будет недоволен Саррик, когда разглядит, что с ним сделали.

С другой стороны, пытки принца одного из королевств были прекрасным поводом для Саррика поступить с Картой и Бентой по своему усмотрению.

– Вы можете встать или…

– Мне потребуется помощь, – ответил Аллен, гадая, поставит ли Саррик эти раны ему в вину, увидит ли в этом слабость. Без сомнений, воины лучше переносили побои. Он прикусил губу, сдерживая крик, когда воины помогли ему подняться. Несмотря на их бережное отношение, было очень больно. Аллен то терял сознание, то приходил в себя, пока они медленно шли по коридорам холодной крепости к главному залу.

Когда они прибыли, Аллен вдруг осознал, что едва одет и покрыт следами от плети, кровью и потом. Его шатало и он был благодарен воинам, крепко держащим его под локти.

К нему повернулись все, присутствующие в зале, но Аллен смотрел только на Саррика. Смотреть на него, красивого и свирепого, неожиданно имело успокаивающий эффект. Все те гнев и горечь, которые он до сих пор испытывал, были, по крайней мере, временно, отброшены в сторону облегчением, что побои закончились и у него есть шанс отправиться домой. Обратно во дворец Верховного правителя, либо к родителям, он не знал. Но точно подальше от этих проклятых гор.

Выглядящий взбешенным Саррик пересек зал, гремя шпорами. Он обошел вокруг Аллена, осматривая его раны, потом, наконец, остановился перед ним лицом к герцогу Аморлаю.

– Что это означает? Я ответил на ваше требование. У вас не было права его истязать.

– Это у ваших людей не было никаких дел в горах и уж точно им незачем было пытаться прошмыгнуть через Сумрачный переход. Мы имели полное право добывать у воинов сведения.

– Я, может, сохранил бы вам жизнь, пытай вы воина, – ответил Саррик. – Я бы избил вас и взял под стражу, но, скорее всего, сохранил бы вам жизнь. Однако этот человек не воин, он – принц Аллен Голден из королевства Голден и мой будущий супруг. За пытку принца королевства наказание – смерть.

Эти слова его люди приняли за сигнал к действию, и то, что оружия у них не было – отобрали по прибытию – помехи не составило. Они двигались быстрее, чем Аллен мог проследить своим замутненным болью сознанием, и через несколько минут все картанцы оказались мертвы, а герцог Аморлай и его союзники из Бенты схвачены.

Саррик обратился к своим воинам, удерживающим герцога и остальных.

– Отвезите их и голову герцога к границе. Сообщите Бенте, что я расцениваю случившееся как объявление войны.

– Да, ваше величество, – ответили воины и увели бледного герцога, чтобы исполнить приказ.

Повернувшись обратно к Аллену, Саррик сказал рядом стоящим воинам:

– Отведите его в покои герцога… мои покои, – потом жестом показал пока оставаться на месте, обращая внимание на подошедшего мужчину со знаками отличия капитана. – Лесто, когда прибывают остальные войска?

– Ожидаем к наступлению ночи, ваше величество.

– Отправь треть охранять Сумрачный переход. Пошли гонца с приказом выделить часть войск из регулярной армии. Свяжись с «фантомами», у них есть опыт сражений в подобной местности.

– Да, ваше величество.

Саррик кивнул, отпуская его, и повернулся к Аллену.

– Мы поговорим позже, когда я разберусь здесь немного. Тебе что-нибудь требуется?

Хотя он знал, что так, наверное, ухудшит мнение Саррика о себе, Аллен не мог больше терпеть ни мгновения.

– Обезболивающее, если есть. Мои раны обработаны, но герцог не позволял целителю притупить боль. Не доверяйте их еде, эти люди обожают пользоваться ядами. Думаю, они опаивают Рене и остальных, чтобы держать их в повиновении.

– Спасибо, – произнес Саррик, а потом изумил Аллена, легко коснувшись кончиками пальцев его щеки. – Ступай отдохни. Я прошу прощения за все, что ты пережил.

Он ушел до того, как Аллен ответил. Не то, чтобы он знал, что ответить: мужчина перед ним не был вышвырнувшим его со двора ублюдком. Аллен охотно направился с воинами, они поднялись по лестнице и вошли в покои, еще совсем недавно принадлежавшие герцогу.

Ему помогли улечься на огромную кровать, теплее и мягче которой Аллен не ощущал несколько месяцев. Он отдаленно услышал, как ему пожелали спокойного сна, но забылся, не успев ничего сказать в ответ.

Когда он проснулся, было темно, лишь свеча у кровати и мерцающее пламя в камине освещали комнату. Аллен попытался перевернуться на бок и застонал – раны дали о себе знать.

– Осторожно, – услышал он глубокий голос, и мозолистая рука осторожно опустилась на поясницу, где меньше всего было ран. Герцог явно предпочитал бить выше, чтобы кнут обвивал, раня, грудь, плечи, иногда горло. – От лекарств у тебя может быть небольшое головокружение. Но боль должна уйти.

Аллен повернул голову и скосил глаза на темную фигуру Саррика.

– Э… да, боли почти нет, спасибо.

– Пожалуйста, – ответил Саррик и сел на край кровати, не убирая руки с поясницы. – Прости, с тобой обошлись крайне жестоко, сначала я, а потом они.

Вновь закрыв глаза, Аллен сказал:

– Ваше величество, вы хотели воина, а вам прислали дипломата. Вы имели право на недовольство.

– Но не быть сукиным сыном, – тихо произнес Саррик. – Но об этом мы поговорим позже. Пока ты должен сосредоточиться на выздоровлении. Попробуешь поесть? Я помогу тебе сесть.

Аллен усилием воли открыл глаза, потому что даже такой «побег» казался слабостью.

– Да, пожалуйста. Спасибо. Прощу прощения за свою беспомощность.

– Ты переносишь это лучше, чем я в свое время, – с мрачным весельем сказал Саррик. – Мой отец высек меня один раз, десять ударов по спине за чрезмерно глупое поведение не по возрасту. Даже крови не было, но я верещал, словно на спине не осталось живого места. Мой личный целитель сказал, что на тебе застарелые следы от порки.

Он поднялся и аккуратно помог Аллену повернуться и сесть, тот почти утонул в мягких подушках. Когда Аллен устроился, Саррик подошел к большому столу, на котором стояли блюда с едой. Он собрал тарелку снеди, налил в кубок разбавленного вина и поставил их на поднос, захватил с собой и положил Аллену на колени.

– Откуда они?

– От братьев, – со вздохом ответил Аллен. Как же ему хотелось избежать этого разговора – хотя ниже падать в глазах Саррика было уже некуда. – Их растили воинами, бесконечные тренировки под палящим солнцем, снегом, дождем. Все время они проводили на плацу, а если не там, то на других уроках. Я же всегда сидел под крышей или меня выводили в город, что им запрещалось. Они видели во мне избалованного неженку, потому что меня избавили от «настоящих» занятий. Поэтому часто, когда родители уезжали, они вытаскивали меня во двор и преподносили «настоящие» уроки.

Порка была не самым страшным. По-настоящему ужасным оказывалось целый день сидеть потом на занятиях на жестких стульях в черных одеждах, чтобы не заметили кровавых пятен.

– Такому нет прощения. Почему ты спускал им это с рук?

– А что мне оставалось? – раздраженно поинтересовался Аллен. – Драться с ними? Я не мог. Донести на них? Это только бы все усугубило. Я выдержал, вот что главное.

А братья быстро заткнулись, когда он с помощью своих бесполезных уроков выставил их дураками, с легкостью беседуя в городе и при дворе со всеми иностранными гостями, пока родственнички молча стояли, способные лишь слушать.

Саррик кивнул и отпил из своего кубка.

– Прошу прощения. Кажется, у меня вошло в привычку несправедливо судить тебя, а я поклялся, что прекращу это делать. Скажи мне, как, во имя всех богов, ты оказался с «драконами». Рене все еще плох и не смог мне рассказать.

– Мы встретились случайно, когда я помог ему разрешить спор с купцом, – натянуто пояснил Аллен и поведал всю историю.

– Я не понимаю, почему ты ушел… – произнес Саррик и замолчал, не сказав то, что собирался.

Аллен вздохнул.

– Я не был желанен при дворе. И не мог вернуться с позором домой после всего, что сделали родители, чтобы я оказался у вас. Рене нуждался в моих услугах, и я подумал, что так докажу свою пользу. Ваше величество, я сожалею, что доставил столько неприятностей государству. Уверяю вас, как только я смогу самостоятельно передвигаться, я тотчас удалюсь с ваших глаз.

– Если таково твое желание, я с пониманием отнесусь к этому решению, но лично я не хочу, чтобы ты уходил, – тихо сказал Саррик. – В тот день, когда ты исчез, я уже намеревался просить прощения за свое недопустимое поведение. Я с нетерпением ждал твоего появления за обедом и был расстроен, когда ты не пришел. Когда оказалось, что ты пропал… мы решили, что ты уехал домой, но затем стало известно, что это не так, и мы в твоих поисках прочесали девять королевств. Я не ожидал найти тебя здесь, и мне очень жаль, что мои легкомысленные слова довели тебя до такого состояния. Я бы хотел, чтобы ты остался подле меня, пока я, по меньшей мере, не заглажу свою вину.

Такое Аллен точно не ожидал услышать. Саррик собирался извиниться в тот же день? Да, каким же дураком он себя выставил.

– Если ваше величество желает, чтобы я остался, значит, я останусь, – ответил он и откусил кусочек курицы, запеченной с травами. – Честно говоря, я как можно дольше не хочу представать перед родителями.

Они, наверное, уже заготовили обвинительные нотации.

Саррик рассмеялся, привлекая к себе внимание и вызывая нерешительную улыбку. Он раньше не слышал смех Саррика, не считая саркастического.

– Так правда то, что ты знаешь двенадцать языков? Сознаюсь, пока в вопросе с консортом я выставил себя болваном. Мне очень не хотелось… что ж, я уже оставил это в прошлом. Как, во имя богов, человек может выучить двенадцать языков?

– Человек должен проводить много времени в классе за партой, писать, читать и декламировать. В другие дни он идет в город и заводит разговор с незнакомцами, некоторые добры и готовы помочь, другие смеются и глумятся над каждым словом. Он практикуется, практикуется и практикуется, завидуя братьям, когда они проводят время в седле, на охоте и купаются в озере. С другой стороны, все симпатичные гости танцевали со мной, потому что я мог с ними разговаривать.

Вновь рассмеявшись, Саррик долил им вина и сказал:

– Могу представить, какими взглядами тебя за это одаривали братья. Я помню, как сам был в такой же ситуации. Я даже не мог прочесть письмо, которая отправила Карта, и едва разобрал твое. Очень давно я не читал на старом наречии.

– Оно всегда было моим самым любимым, – тихо признался Аллен. – Однако практически оно бесполезно, поэтому изучал я его в свободное время.

Саррик фыркнул.

– Думаю, старое наречье доказало свою полезность в этом рисковом предприятии. Изучай его, сколько хочешь. В крепости много книг, без сомнений, потому что большую часть года жители здесь заперты. Я принес тебе несколько и принесу еще.

– О… спасибо вам, – ответил Аллен и нерешительно улыбнулся. Он и раньше считал Саррика привлекательным, несмотря на мерзкое поведение. Когда же тот был приятным кавалером, то становился еще привлекательнее. Опасно привлекательнее. – Я недолго пробуду прикованным к постели. Два-три дня и я встану, – он зевнул и понял, что ему тяжело держать глаза открытыми. – Ваше величество, я уверен, вы должны вернуться во дворец…

Он осекся, когда Саррик накрыл его ладонь своей и слегка сжал. Аллен вдруг вспомнил о своем не таком мощном телосложении, о том, что Саррик на несколько стоунов тяжелее. Ему всегда нравился такой контраст. Но он вновь был удивлен, что находит Саррика столь притягательным.

Если Саррик чудом примирится с ним, если им каким-то образом удастся сгладить ситуацию, то он был более чем уверен, что их постель холодной никогда не будет. Не по его вине.

– Ты – мой будущий консорт, – сказал Саррик. – Пожалуйста, перестань обращаться ко мне «ваше величество». Я почту за честь, если ты будешь называть меня по имени. Я редко его слышу.

Аллен кивнул и ответил:

– Хорошо, Саррик. Спасибо. Я уверен, что ты должен вернуться во дворец.

– Я раздал все нужные указания, да и снег идет слишком сильный, чтобы выезжать в ближайшие несколько дней. Мы вернемся вместе, когда ты будешь себя чувствовать достаточно хорошо, чтобы путешествовать. – Когда Аллен начал возражать, Саррик прижал палец к его губам. – Отдыхай, мы еще поговорим позже, – он забрал поднос и унес его. Аллен уснул, вспоминая, как Саррик выглядел в свете камина.

========== Часть 4 ==========

Ему никогда не составляло труда найти партнеров, которые согреют его постель. Это всегда оказывалось до обидного легко, и Саррик с юных лет осознал, что они лишь заинтересованы переспать с короной Верховного правителя.

Найл оказался первым, кто действительно заставил себя добиваться, хотя делал он это по большому счету потому, что ему нравилось выводить из себя. Он обожал усложнять Саррику жизнь. Он был живым, громким и беспощадным. И Саррик любил его за это.

Аллен доказал, что станет такой же сложной задачей, только совсем в другом ключе. Например, Саррик не сомневался: Аллен даже не подозревает, что испытывает Саррика. Всегда такой сдержанный, он так контролировал свои мысли и чувства, что Саррик почти готов был попросить обучить верховный совет такому самоконтролю.

Он застыл в проеме двери, любуясь лучами солнечного света, падающими из открытого окна на откинувшего край гобелена Аллена. Тот смотрел на снег снаружи.

Заживающие следы от плети выглядели страшно, но поблекшие шрамы от предыдущих побоев были хуже. Мазь, нанесенная на кожу, чтобы снять боль, не до конца впиталась и все еще блестела. Саррик положил бумаги, над которыми работал, на стол и налил две чашки кофе.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, спасибо, – ответил Аллен, отпуская гобелен и поворачиваясь к нему. – Достаточно хорошо, чтобы освободить твою кровать.

Саррик сел и отпил кофе, потом взялся за документы, которые читал до того.

– Оставайся. Я все равно почти не сплю, и еще я очень надеюсь, что со временем кровать станет нашей общей.

Когда ответом на его смелые слова оказалась тишина, он поднял голову, готовясь к разочарованию, но Аллен выглядел довольным и позабавленным, и только когда его окатило облегчением, Саррик осознал, насколько действительно был полон надежд.

– Не думаю, что это составит проблему, – произнес, наконец, Аллен и осторожно подошел к столу, медленно сел и сделал глоток кофе, довольно вздохнув. – Спасибо.

– За кофе? Ты единственный человек на девять королевств, которого так легко баловать, – весело сказал Саррик. – Моим охотничьим собакам не так просто угодить.

Аллен пожал плечами.

– Так далеко на юге кофе труднее купить, мы далеко от гаваней. К нам попадают остатки плохого качества. Мои родители и большая часть двора предпочитают чай, поэтому особых усилий достать кофе не прикладывается.

Саррик кивнул и обновил чашку Аллена. Затем передал ему бумаги, которые внимательно изучал.

– Скажи мне, что ты об этом думаешь. Это торговый договор между Риленом, Дельфастом и Местой. И еще это причина, по которой они в двух шагах от войны, потому что продолжают утверждать, что соглашались на разное. Я владею местским и могу справиться с дельфастским, но подобных соглашений мне не одолеть. Сейчас у меня нет нужных переводчиков, и я не уверен, что присланный мне вариант на харкенском соответствует тому, что написано в трех остальных.

– Я с удовольствием помогу, – сказал Аллен, и Саррик ему поверил. Он взял договора и разложил их, сосредоточенно нахмурившись, когда принялся читать. – Вот в чем проблема, – начал он через несколько минут, – твой вариант не сходится с Местой и Дельфастом. Это довольно распространенная ошибка: числовые величины переводить сложнее всего. В договорах Рилена и Харкена использована система высокого суда, а в двух других попытались перевести все в местные системы измерения. К сожалению, числа не точные, поэтому поставили неверное количество товара. Надо внести правки в договора Месты и Дельфаста согласно системе высокого суда.

Он протянул документы, и Саррик взял их обратно.

– Спасибо тебе, – произнес он, откладывая листы в сторону. – Мне бы потребовались как минимум два переводчика и намного больше времени, чтобы с этим разобраться. Как бы я хотел, чтобы появился общий язык. Я бы мог ввести единый язык законодательно, но связи между королевствами и так слабые.

– Думаю, какой-то язык в итоге выйдет на первый план. На границах почти невозможно отследить, кто на каком говорит, – Аллен улыбнулся над кромкой чашки. – А пока мы, «серебряные языки», без работы не останемся.

Саррик коротко улыбнулся и приступил к завтраку. Когда овсянка закончилась, он отодвинул пустую пиалу и сказал:

– Бента принесла свои извинения и отозвала своих воинов из гор. Уверен, они просто строят планы, как перерезать мне горло, но, по крайней мере, пока все утихомирилось. Если у тебя нет возражений, полагаю, в конце недели мы вернемся домой.

– Хорошо. Я уже могу путешествовать, ты слишком беспокоишься.

– Береженого боги берегут, и, если откровенно, я вовсе не расстроен, что здесь нахожусь. Когда вернемся в Харкен, мы будем заняты только дворцом и ни минуты свободной выкроить не получится. Нам с Найлом огромных трудов стоило на несколько мгновений остаться наедине… – он осекся, поняв свою ошибку. – Прости.

Аллен нахмурился.

– За что?

Саррик допил кофе и налил еще.

– Мне кажется, дурной тон говорить о прошлом любовнике с тем, за кем я пытаюсь ухаживать.

– Он был для тебя важен, – ответил Аллен. – Я рад, что ты вообще о нем со мной говоришь. Я… я – не воин, в этом отношении с ним никто не сравнится.

– Да, он был такой один, – тихо сказал Саррик. – Он выигрывал каждую битву, когда стоял во главе войска. Но на дворцовую жизнь у него терпения не оставалось, и это становилось причиной ссор между нами. И теперь я все больше и больше понимаю, что, возможно, все знали, что лучше для меня, кроме меня самого.

Аллен едва заметно улыбнулся в кофе.

– Имеет значение только твое мнение.

– Нет, имеет значение наше мнение, – поправил Саррик. – Быть консортом Верховного правителя непросто, особенно учитывая, что твой «серебряный язык» будет настолько востребован, что, боюсь, в иные дни ты останешься вообще без голоса.

– Я знаю несколько приемов, чтобы этому помочь, – произнес Аллен и, наконец, начал есть. Через несколько минут он спросил: – Почему «драконы» пытались пробраться в Бенту? Я до сих пор не знаю их настоящей цели.

Саррик удивленно на него посмотрел.

– Рене не сказал тебе? Они участвовали в спасательной миссии. Наше судно затонуло у берегов Бенты, и выживших захватили в плен. «Драконы» должны были их вызволить. Моряки стали гарантией того, что я не начну войну с Бентой. Прости, я бы сразу все объяснил, но просто подумать не мог, что ты не знал.

Аллен рассмеялся, покачав головой.

– Уверен, Рене счастлив от меня избавиться, кажется, я – источник неудач, и если бы Карта и Бента узнали, кто я на самом деле, все повернулось бы намного хуже.

– В итоге все закончилось не так уж плохо, хотя, думаю, все в будущем смогут спать гораздо спокойнее, если ты станешь покидать дворец только по официальным причинам.

– Да, ваше величество, – дразня, ответил Аллен и допил кофе. – Я еще чем-то могу помочь? Я чувствую себя не у дел, посиживая здесь целыми днями.

Саррик сделал последний глоток кофе и отставил чашку в сторону, задумчиво глядя на Аллена.

– Я, конечно, сочувствую твоему безделью. Сам не очень хорош в этом. Ты уверен, что сможешь пройтись? Хотя идти здесь совсем недалеко…

– Я в порядке, – отозвался Аллен и медленно встал, поворачиваясь, чтобы продемонстрировать свои раны. Он провел рукой по затылку, и Саррик сообразил, что он рефлекторно потянулся убрать состриженные волосы.

Саррик поднялся и обошел стол, чтобы внимательно осмотреть его спину. Раны выглядели быстро и хорошо заживающими. Ко времени, когда они покинут крепость, спуск с гор не должен вызвать у Аллена затруднений. Саррик на мгновение прикоснулся к плечу, потом медленно убрал руку.

– Вроде бы все хорошо затягивается. Не вижу причин, почему тебе не скучать так же, как и мне, где-нибудь в другой части форта.

Обернувшись, Аллен ему улыбнулся. Если и существовал на свете человек, способный противостоять этому соблазну, Саррик не хотел им становиться. В поцелуе Аллена чувствовался кофе, а еще глубже обволакивало теплым мужским вкусом. Саррику отвечали с искренним энтузиазмом.

Он в последний миг вспомнил, что нельзя обнять Аллена и притянуть ближе. Вместо этого он обхватил ладонями его лицо, жадно впиваясь в его рот, перебирая в уме все, что вдруг захотелось сделать, и выискивая то, что возможно.

Стук в дверь заставил его остановиться, но на мгновение он задержался, потер большим пальцем нижнюю губу Аллена, потом со вздохом отстранился.

– Войдите, – громко произнес он.

Открылась дверь, впуская стражника, который низко им поклонился.

– Ваше величество, меня прислали сообщить, что все собрались и ожидают вас.

– Проследите, чтобы было подготовлено место для принца Аллена, он присоединиться ко мне.

Отвесив еще один поклон, стражник ответил:

– Да, ваше величество, – и тихо закрыл за собой дверь.

С неохотой отступив на шаг назад, Саррик сказал:

– Поможешь мне на слушаниях? Кажется, у меня найдется подходящая для тебя одежда, хотя она будет немного великовата.

– Лишь немного? – спросил Аллен, весело улыбаясь. – Что это за слушанья, на которые так много народу собирается? Почему нельзя дождаться твоего возвращения?

– Первое об убийстве, которое произошло на нейтральных землях, поэтому я должен принять по нему решение. Жертвой был шериф. Второе о договорах, с которыми ты мне помог. Последнее – морской спор, речь о каком-то дорогостоящем грузе. Думаю, это займет целый день, всем кажется, что, чем больше они говорят, тем больше шансов, что все пройдет так, как им хочется.

Аллен скривил губы.

– Да, так считают многие. Я часто сопровождал родителей на судебные слушанья. Один раз на суде пришлось заткнуть человеку рот кляпом, потому что он отказывался молчать и не давал говорить другим.

– Надо запомнить эту уловку, – сказал Саррик и еще раз поцеловал его, потом еще несколько раз, не в силах оторваться от теплого желанного рта Аллена. Он обхватил руками его бедра, потом легко провел ладонями по пояснице, переместился ниже на ягодицы, притягивая ближе к себе и чуть приподнимая.

Обняв его за шею тонкими руками, Аллен отвечал на поцелуй с таким же жаром. Саррика окатило возбуждением, в которое вплелось облегчение, потому что после Найла никто не вызывал в нем настоящего желания. До этого момента он не осознавал, как отчаянно соскучился по разделенной страсти.

И как же оказалось легко и естественно расшнуровать штаны Аллена и вытащить его член. Он дразняще прошелся по стволу, провел большим пальцем по головке, потом начал ласкать его медленными уверенными движениями, не прерывая поцелуя и наслаждаясь каждым вздохом и стоном Аллена. В его кожу впились ногти, и он немного отстранился, ускоряя ласки и любуясь румянцем на лице Аллена, его сверкающими от вожделения глазами и расширившимися зрачками. Но лучше всего было то, как он вцепился в Саррика и простонал его имя, с дрожью кончив в его руках.

Неохотно отпустив его, Саррик взял салфетку со стола и вытер, насколько смог, семя. Он отбросил использованную салфетку и вновь притянул Аллена к себе, мягко целуя.

– Наверное, все же не стоит брать тебя с собой на слушанья, – пробормотал Саррик, потом сцеловал ответный смех Аллена. В конце концов, ему удалось оторваться от искушающих губ и глубоко вдохнуть, пытаясь думать о чем-то не столь аппетитном.

Аллен повел руками вниз к его паху, но Саррик перехватил их, потянул обратно вверх и поцеловал тыльную сторону каждой ладони.

– Но…

– Я буду рад, если ты ответишь мне позже. Не береди раны еще больше, чем я уже это сделал. Кроме того, если дольше здесь задержимся, все придут сюда и нам от них никогда не избавиться, – он подошел к шкафу и достал легкую темно-синюю тунику. Она была мягкой и немного поношенной, он часто ее надевал, когда засиживался за бумагами ночь напролет. – Попробуй эту. Она слишком тонкая для местного холода, но хорошая теплая мантия и подогретое вино с пряностями это исправят.

Он помог Аллену надеть тунику и присобрал ее на бедрах суконным поясом. Оставшись довольным результатом, Саррик вернулся к шкафу и вытащил тяжелую синюю мантию, отделанную и подбитую темно-коричневым мехом. Накинув ее на плечи Аллена и поправив, чтобы хорошо села, он застегнул ее серебряной булавкой с изображением дракона и грифона, свившихся в объятии.

– Теперь все, – сказал он и, сорвав последний поцелуй, принялся заканчивать с собственной одеждой.

В большом зале все стихло, когда они вошли, но Саррик не обратил на это внимания, продолжив идти рука об руку с Алленом. Достигнув помоста, он устроил Аллена на сиденье, подготовленным для него с учетом ран на спине.

После того, как он сел сам и сложил бумаги, относящиеся к делам, на столе между ними, Саррик сказал:

– Хочу всем официально представить вам принца Аллена Голдена, моего нареченного. В качестве моего будущего консорта сегодня он будет содействовать мне в слушаньях. Представьте участников первого дела.

– Ваши величества, – бейлиф поклонился им, потом сделал знак подойти ближе почти дюжине людей, один из которых оказался закован в цепи. Саррик осмотрел собравшихся, отмечая плохое состояние обвиняемого и лоснящийся вид торговцев, предъявивших обвинение. Обвиняемый также выглядел худощавым, недостаточно сильным, чтобы легко убить здорового, физически развитого шерифа.

– Бейлиф, еще раз изложите детали. Все остальные участники должны хранить молчание, пока он не закончит рассказ.

Саррик слушал, как бейлиф докладывал о неудавшейся краже, как сын торговца схватил обвиняемого, как позвали шерифа, чтобы разобраться в случившемся, но все закончилось трагедией. Он уже заметил несколько несостыковок в этой истории.

– Мне все равно неясно, почему он напал на шерифа. Обвиняемый, расскажите свою версию событий.

Но тот не ответил, он выглядел напуганным и чуть не плакал.