Текст книги ""Золотой язык" Верховного правителя (ЛП)"

Автор книги: Меган Дерр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

========== Часть 1 ==========

Держась в тени бельэтажа, Аллен рассматривал собравшихся внизу воинов всех мастей, громыхавших доспехами и бряцавших шпорами, – одна большая груда начищенного металла. Они были лучшими воинами королевства Харкен – личная гвардия самого Верховного правителя. Почти двадцать лет назад ее создал генерал Найл Уистроу, лучший фехтовальщик, которого только видел свет, и прославленный возлюбленный правителя, умерший шесть лет назад.

Воины. Аллен ненавидел их всех. Королевство было живо не лишь ими, но даже боги не могли донести это до мужчин внизу. Он нервно одернул кружева манжет рубашки, вспоминая, как радовался, выбирая новый гардероб. Он знал, что хорошо выглядит. Насыщенная синяя ткань с вытканным тонким узором с грифонами – дань королевскому гербу – подходила к глазам. Его волосы не отличались уникальным цветом, но были ухоженными, и их длина указывала на положение в обществе и богатство. Аллен сделал все, чтобы показать – суровая внешность Верховного правителя достойна комплиментов. Пусть Аллен не мог держать меч, но в придворных битвах он всегда выходил победителем.

Только его умения никого не интересовали. Верховный правитель дал до унижения ясно понять, насколько бесполезным он видит Аллена. Аллен до сих пор слышал смех двора, и щеки вновь горели от стыда.

Ни за что, ни про что осмеянный, отправленный восвояси как ребенок, отвергнутый, потому что, видимо, его таланты – хотя его величество даже не потрудился узнать о них – не имели значения, если он не умел фехтовать. Аллен не знал, что делать, – при мысли о возвращении домой внутри все обрывалось. Родители вложили в его обучение немалую сумму, надеясь предоставить Верховному правителю то, что никто больше не сможет, рассчитывая на уникальные умения сына.

И как теперь сказать им, что не стоило утруждаться – надо было вместо него отправить одного из его братьев, обожавших оружие? Всю жизнь он делал то, что ему говорили, потому что знал: это окупится, куда бы он ни отправился, везде будет на вес золота.

А его беспричинно осмеяли. Если он вернется домой, от разочарования у матери разобьется сердце, а отец будет раздавлен. Братья самодовольно над ним посмеются и утянут во двор наказать. От одной только мысли об этом шрамы на спине начинали болеть.

Что делать отвергнутому? Ему следовало вернуться и настаивать на своем. Аллен отправился на поиски холодно отказавшего ему мужчины, ненавидя себя за то, что, несмотря на горький вкус унижения во рту и гнев, от которого бессильно сжимались кулаки, в груди тянуло от тщетного желания.

Верховный правитель Саррик оказался, будь он проклят, настолько желанен, что перед ним не устоял бы и жрец. Высокий рост, широкие плечи, каштановые волосы с рыжинкой и суровое, красивое лицо, отмеченное двумя шрамами на щеке и одним на лбу. Глаза цвета мха светились теплотой, когда Саррик был счастлив.

Когда же не был, они темнели и теряли тепло. Аллен подавил вздох, когда Саррик рассмеялся на что-то, сказанное собеседником, и хлопнул того по плечу. До недавнего времени Аллен не знал, чего ожидать от Саррика, лишь надеялся, что тот найдет его достаточно привлекательным и не разочарует в интимной стороне. По родственникам и старшему брату Аллен прекрасно видел, как быстро холодные простыни остужают брак.

Встретившись с правителем, Аллен понял, что греть общую постель труда не составит. Даже наоборот. Осталось лишь сообразить, как заставить Саррика его туда пригласить. Но от жалящего отказа до сих пор становилось дурно, и никакие его умения не в силах были компенсировать отсутствие мозолей на руках.

Да пусть все эти воины катятся в тартарары. Аллен повернулся к попойке спиной и быстро зашагал по коридорам замка, уступая минутной слабости сбежать, позволив себе на мгновение помечтать о родном доме. По крайней мере, родители и совет понимали его ценность.

Он еще не определился до конца с мнением о Верховном правителе, вышвырнувшим его, не узнав настоящей ценности. Что ж, Аллен что-нибудь придумает. Обязан придумать, потому что на самом деле возвращение домой как вариант не рассматривалось. Дойдя до выхода, он заколебался, осознавая, что должен вернуться. Как бы его ни унизили прошлым вечером, из замка не изгнали, лишь со двора. Верховный правитель, по крайней мере, придерживался хоть какого-то протокола.

Мимо прошла компания воинов, кидая на него взгляды и начав перешептываться, когда они решили, что Аллен уже не слышит. Уязвленный колкими комментариями, он покинул стены дворца. Пересекая дворцовую площадь, Аллен ощутил порыв ветра и рассеянно подумал, что стоило захватить плащ. Но он не намеревался надолго уходить. Просто прогуляется, проветрит мысли и сообразит, как показать Саррику, что из него выйдет отменный супруг. Возможно, поможет хороший удар по его заносчивой, упрямой голове.

Оставив позади подъемный мост, он пошел по склону вниз, к шумному городу. Везде сновали люди, запахи и суетливая толпа на мгновенье напомнили ему базары дома. Его родное приграничное королевство Голден было идеальным местом для обучения «серебряного языка» – так повсеместно называли мастера языков. Любой, кто бегло говорил минимум на трех языках, считался «серебряным языком».

В большом городе на границе – он вырос в одном из них – превосходно изучались и оттачивались вдалбливаемые ему языки. Братья всегда очень завидовали его свободному доступу в город, пока они дни напролет проводили на тренировочном плацу. А причины их не интересовали.

Он бродил, в основном бесцельно, по городу, задерживаясь у некоторых палаток и магазинчиков полюбоваться на интересный товар. Его привлекла палатка с книгами – чрезвычайно редко можно было увидеть, как правило, дорогостоящий товар на дешевом прилавке базара. Хватило мгновения, чтобы понять, почему – книги оказались в плачевном состоянии, порванные и потрепанные, у некоторых не доставало страниц или обложки. Но разнообразие интриговало: в этой смеси из сказок, летописей и даже пары редких словарей насчитывалось, по крайней мере, с дюжину языков.

Несмотря на утраченные страницы, они кое-чего стоили.

Отобрав столько, сколько сможет, не прикладывая особых усилий, нести, Аллен кивком головы подозвал скучающего купца и начал торговаться. Несколько минут спустя он покинул палатку с улыбкой на лице и восемью книгами, аккуратно уложенными в корзину, приобретенную у другого торговца. Аллен продолжил прогулку, лишь остановившись, чтобы купить пирожок, а позже кружку вина, наслаждаясь кратким побегом от беспокойных мыслей.

Его внимание привлек громкий спор, по большей части потому, что складывалось впечатление: четыре человека перекрикивали друг друга на трех разных языках. Оглянувшись по сторонам, Аллен, наконец, нашел взглядом спорщиков, стоящих рядом с бочкой для сбора дождевой воды у лавки с галантереей. Он бы пошел дальше, отбросив любопытство, если бы не тот факт, что один из мужчин был облачен в черный кожаный доспех, а на рукаве имелась нашивка с гербом в виде трехглавого дракона.

Вообще говоря, Верховный правитель использовал для своих нужд регулярную армию и войска подчиняющихся ему королевств. Тем не менее, все знали секрет, что он подряжал небольшие отряды наемников для решения сомнительных проблем.

«Трехглавые драконы» были наиболее известными и талантливыми среди отрядов наемников – лишь их открыто хвалил Верховный правитель. Аллен находил более чем странным отсутствие «серебряного языка» в данной ситуации. Прислушавшись к разговору, он понял, что путаница выходила приличная. Наемник говорил на всеобщем, торговец на трайсморском, а оставшиеся двое владели по одному из этих языков и между собой общались на селеминском.

Покачав головой, Аллен подошел к ним и, распознав чин наемника, сказал:

– Приветствую, капитан. Могу я вам помочь?

Четверка замолкла, уставившись на него и явно отметив дорогие одежды. Наконец, капитан спросил:

– А вы, проклятье, кто такой?

– Переводчик, совсем недавно на службе у Верховного правителя. Я пока знакомлюсь с городом. Могу переводить вам напрямую, если вы склонны отправить этих двоих восвояси.

– Докажите, – ответил капитан.

Отвесив полупоклон, Аллен повернулся к двум мужчинам посредине и произнес на селеминском:

– Господа, вы можете быть свободны. Я свободно говорю на всеобщем и трайсморском и лучше справлюсь с переводом, – он бросил им по половине монеты, и они сорвались с места почти тотчас, как поймали плату. Едва сдерживая веселье, Аллен обратился к торговцу: – Милостивый государь, я могу послужить вам переводчиком.

Повернувшись обратно к капитану, он поинтересовался:

– В чем проблема?

– Мне надо закупить несколько мешков сладкой соли, но мы не можем сойтись в цене. Он пытается надуть меня, что мне совсем не нравится. Пусть это одна из немногих лавок, где ее можно приобрести, но далеко не единственная. У меня нет времени обходить город, но и денег лишних тоже.

Кивнув, Аллен повернулся к купцу и сказал на чистом трайсморском:

– Поясните, в чем проблема.

– Он хочет шесть кулей сахара, но все время предлагает половину цены! Мне начхать, что он трехглавый сукин сын правителя, нормальная цена два серебряных за мешок и еще один серебряный на налоги.

– Ясно, – пробормотал Аллен и обратился к капитану. – Он говорит, что сладкая соль стоит два серебряных за мешок плюс еще один на налоги, что в сумме тринадцать монет. На всеобщем это будет полсоверена и сдача в два серебряных.

Капитан уставился на него.

– Это не то, что мне говорил другой переводчик.

– Перевод из одной валюты в другую непрост, – ответил Аллен и взял протянутую монету у капитана. Передав ее торговцу, он все пояснил и передал сдачу в два серебряных капитану.

Торговец подозвал помощника, дав указание принести кули с сахаром. Капитан убрал в кошель монеты и произнес:

– Благодарю. Знаю, вы сказали, что с недавнего времени служите у правителя, так что, наверное, мне не удастся уговорить вас работать на меня? Нам не везет с переводчиками, будто проклял кто. Один решил жениться и стать фермером, другого съела вирма, а последнего арестовали за азартные игры. Я в тупике.

Аллен колебался, не зная, как объяснить, что формально он больше принц, чем переводчик.

– Прошу вас, – взмолился капитан. – Мы направляемся вглубь Картаских гор, и я вздрагиваю при одной мысли, что случится, если я неправильно пойму хотя бы слово из того, что скажут кланы.

Аллен поморщился, только лишь подумав об этом. Кланы Картаских гор говорили на особо сложном диалекте трайсморского, нелегкого уже самого по себе.

– На какой срок вы отбываете? – спросил он, понимая, что собирается совершить глупость, не делать которые выучился с пеленок. Он изучал языки, политику и дипломатию, а даже самый последний политик никогда бы не ушел, да еще с отрядом наемников. – Конечно, я с радостью помогу. Я отправлю во дворец послание, что вы заинтересовались моими услугами.

– Замечательно. Меня зовут Рене Арсени. Мы вернемся через несколько месяцев, это не составит проблемы?

– Нет, не составит. Я Аллен Термис, – ответил Аллен и пожал его руку. – Я наслышан о «трехглавых драконах».

Рене фыркнул.

– Не сомневаюсь, – он отвел взгляд, когда подмастерье закончил погружать сахар на телегу с уже сложенными другими припасами.

– Зачем столько сладкой соли? Вы надеетесь на большой бартер с картаскими кланами?

– Да, – произнес Рене и поджал губы. – Наверное, нам стоит поговорить в другом месте, потому что хотя я и с удовольствием нанял бы вас, уже увидев в деле, я не могу вот так просто взять на это конкретное задание первого встречного. Путь нелегкий, да и применять силу нам точно придется.

Аллен кивнул.

– Давайте зайдем куда-нибудь выпить, или направимся обратно в ваш лагерь?

– Выпить мне не помешает, – сказал Рене. – Подождите немного, – он быстро пересек улицу и скрылся в кузнице. Пока ждал, Аллен нашел посыльного и отправил книги во дворец, чтобы избавиться от лишнего груза.

Через несколько минут появился Рене с еще одним «драконом».

– Это Пит, он отправит телегу обратно в лагерь. Пойдемте, «серебряный язык», мы можем поговорить в «Певчей птице», – он резко развернулся и, бряцая оружием и амуницией, зашагал вверх по улице. Аллен быстро последовал за ним, чувствуя себя чересчур ярким в более вычурных одеждах.

Они сели за боковым столом, заказав эль и похлебку.

– Верховный правитель поручил нам миссию огромной важности, и сейчас, надеюсь, вы простите меня, если я вот просто так не посвящу вас во все детали.

– Это было бы, по крайней мере, глупо с вашей стороны, – отозвался Аллен и жестом попросил Рене продолжать.

– Мы должны подняться в Картаские горы и пройти дальше, но чтобы это сделать, нам нужен доступ к Сумрачному переходу.

Аллен поморщился. Сумрачный переход – единственный путь через Картаские горы в страну под названием Бента, одно из шести государств на континенте, неподвластных Верховному правителю. Неудивительно, что Рене не желал раскрывать подробности. Какая бы ни стояла перед ними цель – предприятие выходило опасным. Если их поймают в Бенте, может начаться война. Но прежде всего им необходимо договориться с картаскими кланами, которые формально подчинялись Верховному правителю, но на самом деле держались особняком. Никто не мог прижать их достаточно, чтобы контролировать, и к Сумрачному переходу они просто никого не подпускают.

Поэтому плата за проход – единственная возможность перебраться на ту сторону, и даже в лучшие времена это было непросто: жестокая природа гор, кланы, бдительно охранявшие свои земли и всегда с удовольствием склонявшиеся к насилию. А миновав переход, «драконы» окажутся на вражеской территории.

– Я пойму, если вы не захотите участвовать…

– Нет, я хочу помочь, – встрял Аллен. – Я только волнуюсь, что совершенно плох в военном деле.

– Ваши умения «серебряного языка» более чем покрывают вашу несостоятельность с мечом. Вы совсем не умеете драться?

Аллен сдержал вздох и попытался унять досаду.

– Нет. С раннего детства все мое время было посвящено наукам, особенно языкам.

– На скольких языках вы говорите?

– На двенадцати, – ответил Аллен, улыбаясь, ведь, кто бы что ни думал, он гордился своими способностями. Ему лишь требовалось, чтобы некий упрямый Верховный правитель оценил его достоинства, а не стенал по тому, чего у него не было.

Рене уставился на него.

– Шутите!

– Уверяю, я совершенно серьезен. Меня весьма тщательно обучали. Четыре моих брата – превосходные мечники. Родители решили, что пятому сыну можно найти применение получше.

– Ваши родители мудры, – пробормотал Рене. – У меня сотни воинов. В наше неспокойное время нет недостатка в тех, кто может орудовать мечом. Но на всех воинов у меня лишь три «серебряных языка».

Аллен кивнул и продолжил:

– Тем не менее, если я отправлюсь с вами в Картаские горы, то не хотел бы быть совершенно беспомощным. Это лишь сделает меня обузой.

Рене пожал плечами.

– В свободное время я с удовольствием подучу вас, если вы об этом. Я бы тоже предпочел «серебряного языка», выполняющего свои обязанности, а не лежащего пластом от ран, которых можно было избежать.

– Посмотрим, как оно пойдет.

Кивнув, Рене сказал:

– Что касается оплаты, вы, как «серебряный язык», а не воин, будете получать пять соверенов в неделю. Воинам полагается еще доля добычи…

Аллен отрицательно качнул головой.

– Пяти соверенов в неделю достаточно. Я не рассчитываю на часть наживы, которую не заработал.

– Если вы убережете нас от стычек с кланами, я прослежу, чтобы вам было дополнительно уплачено, – ответил Рене, потом сухо добавил: – Хотя подозреваю, в средствах вы не нуждаетесь. Одеты вы как чертов принц.

– Мне нравится красивая одежда, – возразил Аллен. – И никто не будет отказываться от честно заработанного.

Рене улыбнулся, откинувшись назад и задумчиво поглаживая бородку.

– Вы, без сомнения, странный, но я знаю, когда принимать дары ангелов, не споря, – он кинул несколько монет и встал. – Пойдемте, я отведу вас в лагерь и со всеми познакомлю, потом можете сходить за своими пожитками.

– Хорошо, – Аллен вышел вместе с ним из паба и зашагал по улице, судорожно размышляя, как поступить с вещами. Он не хотел рисковать и возвращаться во дворец, поэтому придется купить все необходимое.

Остается надеяться, ему удастся приобрести все быстро и легко.

Внутри кольнула вина, но Аллен не обратил внимания. Родные уверены, что он с Верховным правителем, только сомнительно, что Саррик заметит его отсутствие. В худшем случае, правитель решит, что он сбежал домой. К моменту, когда кто-то сообразит, что Аллен пропал, он уже вернется с гор.

Он надеялся, что это путешествие и военные умения, которые приобретет в процессе, докажут его ценность. Аллен отказывался даже думать о провале, такой вариант событий просто отсутствовал. Он посмотрел в сторону дворца, вспоминая тот жалящий отказ, тот жестокий смех, заполнивший главный зал.

Чего бы это ни стоило, он им всем докажет, что достоин быть супругом Верховного правителя.

========== Часть 2 ==========

Саррик вел совет по сельскому хозяйству, когда в зал без разрешения ворвался посыльный. Слова гневной отповеди замерли на губах – Саррик сообразил, что человек выглядел так, будто без остановки бежал с другого конца королевства. А еще он был одет в форму «трехглавых драконов», и это не сулило ничего хорошего.

– Ваше величество!

– Отдышись, – сказал Саррик, слегка опасаясь, что посыльный сейчас потеряет сознание прямо у его ног, и всерьез обеспокоившись, когда это почти произошло.

Тяжело дыша, «дракон» дрожащей от утомления рукой протянул свернутую бумагу с восковой печатью.

– От предводителя картаских кланов.

Нахмурившись, встревоженный Саррик взял письмо и сломал печать черного воска с изображением горы и луны – герба картаских кланов. Он попытался прочесть, но понять что-либо оказалось весьма непросто: сложный диалект трайсморского, на котором говорили кланы, был очень тяжел для восприятия. Не в первый раз он пожалел, что не обладает талантом к языкам, – после долгих попыток его учителя пришли к выводу, что таких способностей у него нет.

– Ты свободен, – сказал он посыльному. – Ответ мы отправим с кем-то другим. Спасибо.

Тот кивнул, преисполненный благодарности, неуклюже поклонился и, спотыкаясь, покинул зал. Саррик обратился к совету:

– На сегодня все. Мы продолжим позже.

Когда все ушли, Саррик позвонил в колокольчик и мгновение спустя внутрь проскользнул его камергер Олеандр.

– Ваше величество, что случилось?

– Мне нужен переводчик с картаского диалекта трайсморского. Получено послание от картаских кланов и, учитывая состояние посыльного, новости плохие. Чувствую, наша миссия пошла вкривь и вкось, – он взволновано переглянулся с Олеандром. Видимо, его «драконов» схватили в Карте, и Саррик в ужасе гадал, что же с ними стало. Он надеялся, Рене все еще жив.

Он вновь склонился над письмом, хмуро разглядывая его, но вычурный почерк вместе с тяжелым языком в результате позволяли понять одно слово из семи.

Раздосадованный сам на себя, он с отвращением отшвырнул бумагу и принялся нетерпеливо ждать, пока Олеандр приведет переводчика, способного это прочесть. Саррик взял кубок с вином и осушил его, едва сдерживая порыв грохнуть им по столу. Он снова схватил письмо и застыл, увидев, что оно двойное – два листа были аккуратно сложены вместе, чтобы второе осталось незамеченным.

Такую уловку он уже видел – и сам проделывал – много раз, когда слал письма.

Разделив листы, он вскинул брови, глядя на изящный почерк и текст на старом наречии. Саррик мог его прочесть, но сомневался, получилось бы у него что-нибудь на нем написать, даже под принуждением, и уж точно не так хорошо, как у выведшего эти строки.

«Ваше Величество,

Карта объединила войска с Бентой. Их цель – выманить Вас из столицы и разгромить ее в Ваше отсутствие, а Вас убить в горах. В сражении с «драконами» они воспользовались стрелами и клинками, окунутыми в отраву. Я перечислил симптомы, чтобы Вы смогли определить возможный яд. Не приезжайте сюда, будьте осторожны.

Аллен»

Аллен? Разве это не его исчезнувший потенциальный супруг? Саррика вновь замутило, опять вернулось чувство вины при воспоминании о своем поведении в тот день. Как же произошедшее смогло привести к страшному посланию?

Как бы ни был он недоволен, что прислали очередного смазливого мальчика-аристократа, а не требующегося воина, Саррик не должен был вести себя подобным образом. Он намеревался исправиться за обедом, но Аллен не появился. Слуга, отправленный на его поиски, обнаружил пустую комнату, а охрана на входе сообщила, что принц ушел в город. Человека, по описанию отдаленно похожего на Аллена, видели у лотка с книгами, но дальше след терялся.

Как прогулка в город привела к пленению в Картаских горах? Что, во имя всех богов, он делал в компании «трехглавых драконов»? Открылась дверь, и Саррик обратился к Олеандру, пока не обращая внимания на переводчика.

– Принц Аллен взят в плен Картой. Очевидно, он был с «драконами». Карта вступила в союз с Бентой, по всей видимости, они нанесли полное поражение моим «драконам». Я не знаю, сколько выжило.

Он отдал тайный текст Олеандру, а первоначальный подозванному переводчику.

– Скажите, что здесь написано.

Переводчик нахмурился; помолчав несколько мучительных минут, наконец, произнес:

– Они убили всех «драконов», кроме четырех: капитана, его заместителя, армейского «серебряного языка» и воина, доставившего письмо. Если мы хотим вернуть пленников и избежать войны, вы должны лично прибыть туда, чтобы их забрать, и пояснить, почему они пробирались через горы без разрешения и пытались вторгнуться в Бенту.

– Эти горы принадлежат мне, – сказал Саррик. – Я сыт по горло их наглостью. Соберите моих генералов, введите их в курс дела, – затем он обратился к переводчику, жестом показывая, чтобы тот сел. – Прикажите принести все необходимые принадлежности, потому что вы вскоре будете писать ответ Карте. Думаю, мне не нужно упоминать – все, что вы здесь услышите, разглашению не подлежит.

– Да, ваше величество, – ответил переводчик, садясь. Олеандр быстро переговорил со слугой, который также потом получил указания от переводчика. Сам же Саррик вновь вернулся мыслями к посланию от Аллена.

В картаском письме о нем ни слова, и это странно. Если они захватили принца государства, да еще предложенного Верховному правителю в качестве потенциального супруга, об этом должны были упомянуть. Карта могла лишь надеяться, что Саррик лично отправиться за теми, кто остался из наемников, чьими услугами он неофициально пользовался, но за Алленом он бы точно поехал.

Повернувшись к переводчику, он сказал:

– Вы говорили, что захвачены четверо «драконов»: капитан, его заместитель, «серебряный язык» и посланник. Больше никто не упоминается? Вы точно уверены?

– Я уверен, ваше величество.

Саррик нахмурился и вновь перечитал послание Аллена.

– Боюсь, мой заблудший жених мертв. Но зачем им его убивать?

– Ваше величество, прошу прощения, но… может, он тот «серебряный язык»? – неуверенно спросил переводчик, пока в зал входили и тихо рассаживались генералы. – Я лишь мельком видел его высочество, но в тот момент он читал том по пенфростской истории. И явно читал с легкостью, – с каплей зависти в голосе добавил он. – Пальцев даже одной руки окажется много, если захочется пересчитать тех, кто во дворце на это способен. Я слышал, он говорит на нескольких языках.

– Понятно, – произнес Саррик, вновь раздосадованный сам на себя. Он не помнил, чтобы читал или при нем упоминали, что принц Аллен – «серебряный язык». А учитывая, что тот понимал и писал на старом наречье достаточно, чтобы составить текст и передать его, да еще, по всей видимости, свободно владел пенфростским… – Хорошо, предположим, мой жених неким образом оказался «серебряным языком» у «драконов». Опасности это от него не отводит. Я собираюсь отправиться за ним.

– Не очень хороший замысел, – отозвался один из генералов. – Не знаю, кого вы хотите вызволить, но заявляю со всей ответственностью, что Верховному правителю оставить замок и рисковать, отправляясь в Карту, чтобы столкнуться и с картанцами и с Бентой, – довольно плохая идея.

Саррик покачал головой.

– В письме говорится, что я должен ехать, а они еще не поняли, что захватили именно принца Аллена. Если откроется, кто он на самом деле, ситуация лишь ухудшится. Я еду. – Садясь, он оглядел всех: – Скажите мне, как нам победить, – Саррик откинулся на спинку, краем уха слушая предложения по обороне столицы и утверждению господства в Карте и Бенте.

Он переглянулся с Лесто, генералом действующей армии и сводным братом капитана Рене. Если Рене все еще жив, то для Саррика уже одного этого было достаточно, чтобы, несмотря на риск, войти в Карту. За годы Рене сделал слишком многое для него, чтобы предать его верность.

– Мы вернем его, – тихо сказал он.

– Знаю, – отозвался Лесто. – Я больше переживаю о принце Аллене. Он – воин придворных баталий, а не поля боя. В Карте с ним нежничать не будут, а, наоборот, из-за его мягкости обойдутся с большей жестокостью.

Саррик сжал губы. Он понимал это, но озвученные кем-то другим его опасения сделали ситуацию еще невыносимей. Его накрыло виной, и он ощутил себя законченным подонком.

– Пойду собираться, – резко сказал он, поднимаясь. Посмотрев на Олеандра, добавил: – Сообщите мне об окончательных планах. Я хочу выступить как можно скорее. Отправьте вперед гонца с известием, что мы будем через три дня.

– Мы сможем доехать за два, – заметил Лесто.

– Значит, через два, – ответил Саррик и вышел до того, как кто-то попытался хоть что-то возразить. Он быстро пересек коридоры замка, игнорируя всех пытающихся привлечь его внимание, и со вздохом зашел в личные покои.

Он продолжал идти, пока не добрался до одной из двух дверей у восточной стены. Одна вела в комнаты консорта, пустующие на протяжении шести лет. Другая – в детскую.

При его появлении няня поднялась и поклонилась. Он рассеяно улыбнулся и направился к кроваткам посмотреть на сыновей. Найлу было четыре, Беллену три. Их родили женщины, с удовольствием выполнившие свой долг и получившие достойную денежную компенсацию.

Беллен наполовину зарылся лицом в большего тряпичного дракона, набитого пухом. Куда бы ни шел, он всегда брал с собой глупую игрушку, и Саррик страшился того дня, когда придется ее забрать, чтобы начать обучение сына.

Он был так не похож на своего проказливого брата, который в четыре года уже доставил много хлопот. Саррик переживал, каким обернется его нрав, когда Найл повзрослеет. Надо надеяться, воинская дисциплина усмирит его.

Подавив вздох, он пригладил вихры Беллена и поправил Найлу одеяло, потом перед уходом улыбнулся няне. В его комнатах слуга уже вовсю собирал седельные сумки.

– Убедись, что уложены вещи, подходящие и для двора, и под климат.

– Конечно, ваше величество.

Обиженный тон заставил Саррика мимолетно улыбнуться. Он подошел к громадным окнам, которые ненавидела его охрана, и направил взор на темные горы со снежными шапками вдали. Он разрушит до основания каждую вершину, если это потребуется, чтобы найти Аллена и раз и навсегда утихомирить Карту.

Открылась дверь, Саррик повернулся, положив руку на эфес меча, и расслабился, увидев, что это лишь Лесто.

– Уже определились с планами? Это было бы необычайно быстро.

– Того требуют обстоятельства, – ответил Лесто. – От скорых, уверенных действий зависит жизнь принца Аллена… как и Рене, – тихо добавил он.

– Мы вернем его. Чего бы это ни стоило. Вы оба стали мне семьей с самой нашей встречи, годы назад.

Лесто слабо улыбнулся.

– Нас ты едва ли замечал – был полностью поглощен Найлом.

– В конце концов, заметил же, – возразил Саррик, воспоминания о Найле разбередили старую рану. Но в то же время мысли о почившем любовнике лишь привели его обратно к размышлениям о консорте, которого он так жестоко отверг. – Почему я не знал, что принц Аллен «серебряный язык»?

Мгновение поколебавшись, Лесто произнес:

– Саррик, честное слово, я был бы поражен, если бы ты смог вспомнить цвет его волос. За прошедший год ты довольно ясно дал понять, что не собираешься брать супруга. Мы предлагали тебе кандидатуру за кандидатурой, но ты отказывался, даже с ними не встретившись. Только за твоей спиной нам удалось провести сюда принца Аллена. И через пять минут после начала встречи ты выставил его посмешищем и вышвырнул со двора.

Саррик поморщился.

– Не отрицаю, что был скотиной, и заслужил то, что имею. Я… – он не хотел окончательно отказываться от Найла. Плохо и без того, что он завел детей с другими женщинами, но пойти против памяти о нем и взять супруга…

– Мой брат первым бы сказал тебе прекращать хандрить и двигаться дальше. Принц Аллен – прекрасная кандидатура.

– Он выглядел так, будто дай ему в руки меч и его к земле потянет. Не хочу, чтобы моих детей воспитывала жеманная дворцовая птаха.

Лесто недовольно фыркнул.

– Если ты, взглянув на него, увидел жеманство, то ты, Саррик, дурак. Когда в следующий раз ваши пути пересекутся, то советую хорошенько его рассмотреть и оценить по справедливости. Но, к сведению, у него каштановые волосы, голубые глаза, и согласно полученным данным, он говорит на двенадцати языках. Мы отбываем через час, если у тебя нет возражений.

– Возражений не имею, – ответил Саррик и начал снимать с себя богато украшенные дворцовые одежды, чтобы облачиться в дорожное платье и легкие доспехи, принесенные слугой. – Целителям удалось составить список возможных ядов?

Кивнув, Лесто достал небольшой лист бумаги и быстро перечислил несколько названий.

– Довольно обычные яды для таких нужд, хотя, боюсь, у Карты могут быть свои рецепты. Разнообразные противоядия упакованы и распределены между воинами. Мы берем небольшой отряд – тридцать моих людей. Регулярная армия останется здесь для контратаки. Я готов расцеловать твоего жениха за то, что передал столь бесценные сведения.

Саррик позабавлено пробурчал:

– Ты готов, но не станешь.

– Не думаю, что тебе уже позволено распоряжаться его благосклонностью.

– По крайней мере, я достаточно сообразителен, чтобы понимать, что должен это изменить, – ответил Саррик. Он замер, давая слуге приладить кожаные доспехи и затянуть ремни на них. Взяв протянутый пояс для меча, Саррик сам продел его, потом ввел в ножны меч, кинжал и подвязал кошель. Он накинул на плечи предложенный плащ и закрепил его литой железной булавкой в виде грифона с рубиновыми глазами.

Готовый, он покинул свои комнаты и прошел по коридорам к выходу во двор, где уже собрались все остальные.