Текст книги "Непристойно. Часть 5 (ЛП)"

Автор книги: Меган Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

Но как то я начала двигаться. Мои ноги несли меня по деревянному полу, прямо к нему. Сара говорила что-то, но я не слушала. Роджер тоже, но они стали шумом на заднем плане фильма ужасов, в который я направлялась. В реальности я знала, что со мной все будет в порядке. Что ничего не сможет произойти со мной. Все объяснили, каким образом все будет происходить. Где будет сидеть Тейлор. Где буду сидеть я. Охрана, которая будет здесь. Я буду в порядке.

Но я не чувствовала ничего хорошего. Черные каблуки на моих ногах цокали по дереву. Юбка на моих бедрах внезапно показалась слишком маленькой. Моя блузка прилипла к спине. Все произошло в считанные секунды, когда я вошла в зал суда.

Зал был переполнен людьми. Но я не замечала их. Мои глаза нашли его. Тейлора. Как будто мы были два магнита. Никто больше не существовал, когда наши глаза встретились. Только мы вдвоем в этой большой комнате. Его волосы стали длинней. Его лицу нужна была бритва. Но он был тем же. Десять месяцев не изменили в нем многое. Но я знала, что будет так. Он никогда не менялся. Не имело значения, сколько времени нас разделяло. Все было всегда тем же.

Снова и снова. Мы были теми же. Теми же долбанутыми людьми. Любовником и Незнакомкой. Людьми, который упали в гребаную кроличью нору, и все еще не нашли выход из нее. Подталкивая друг друга вниз снова и снова, пока не осталось света в конце тоннеля. Там не было света вовсе. И может быть, там и тоннеля не было также. Просто промежуток времени, отчаяние, разрушающее нас, пока мы оба не сломались.

Ретт сказал, что я не сломлена. Но он не прав. Я никогда не была цельной. Не тогда, когда полюбила своего папочку. Человека, который сидел только в десяти футах от того места, где судебный пристав посадил меня. Мужчина, который насиловал меня бесчувственно и пытал меня. Мужчина, который убил моего ребенка.

Судья задал мне несколько вопросов. Попросил подложить мою руку на библию. Я сделала все, как они сказали, но я в действительности не слышала их. Просто больше шума на заднем плане. Я не могла оторвать глаз от Тейлора. Там была любовь, в его глазах. Она была такой знакомой, что я едва не подавилась воздухом, когда сделала глубокий вдох.

– Вы можете опознать человека, который напал на вас?

Вопрос, казалось, появился из ниоткуда, испугав меня. Я отвела взгляд от Тейлора, чтобы впервые посмотреть на Джима. Он стоял всего в метре, выжидательно смотря на меня. Я подняла руку, указывая пальцем. Я могла опознать Тейлора так, как мы обсуждали.

Я снова посмотрела на Тейлора, встретившись с этими голубыми глазами. Теперь в них было кое-что еще. Это не любовь. Что-то более знакомое. Предупреждение. Обещание. Это был взгляд, который говорил мне, что я в беде, что если я просру все, то будет плохо. Все перейдет от хорошего к плохому, когда он доберется до меня. А потом я оказалась там. Я не хотела там быть. Я боролась с этим. Я была сильной. Я не вернусь в то время, в то место. Но я ничего не могла поделать. Меня засосало в ад, который я оставила позади.

– Ты меня не любишь, малышка Фей?

– Конечно люблю, – мой голос дрожал. Я ничего не могла поделать, я была напугана. Я была в ужасе каждый раз, когда он входил в мою комнату. Малыш в моем животе порхал. Крошечные ручки и ночки подпрыгивали внутри меня. Я испугалась, когда впервые осознала, что произошло. Что у меня будет ребенок, но теперь я счастлива. Что-то хорошее появится из всей этой боли, в которой я жила последние пять месяцев. Что-то красивое и невинное. Поначалу я скрывала это от них. От моих мамы и папочки. Даже когда она издевался надо мной, а она наблюдала. Я скрывала это от них. Я была сильной и знала, что мой ребенок будет таким же.

Я начала планировать. Я собиралась сбежать. Я и мой малыш. Мы собирались сбежать до того, как мама и папочка обнаружат. Я привыкла верить, что папочка хотел ребенка от меня. Что мы были созданы друг для друга. Но я знала, что это неправда. И я боялась. Я была в ужасе от того, что он сделает, когда узнает.

Но потом он выяснил. Я не могла скрывать вечность. Мой животик начал расти. И он узнал. Они оба. Он не казался злым. Не по началу. Он прикасался к моему поврежденному животу с благоговением. Как будто не мог поверить, что частичка его задержалась внутри меня. Были моменты, когда его глаза светились гордостью.

Эти моменты я берегла. Я желала этого взгляда. Он был единственным, к чему я всегда стремилась. Но он исчез слишком скоро.

– Тогда ты понимаешь, что это к лучшему.

Я посмотрела на него. Были только мы вдвоем в душном, маленьком помещении. Это было не очень приятное место. Стулья старые и изношенные. Пол грязный. Это был мой первый прием у врача, который будет вести моего ребенка. Они собирались сделать ультразвук и убедиться, что он или она в порядке.

Больше книг Вы можете скачать на сайте – Knigochei.net

– К лучшему? – я нахмурилась. – Конечно. Мы хотим убедиться, что с ребенком все в порядке, – мои слова прозвучали безжизненно, даже для меня. Счастье из-за моего будущего ребенка было тут, внутри меня, но оно похоронено под всей болью. Всеми пытками. Мгновения счастья из-за ребенка от папочки были более краткосрочными, и он не проявил никакого милосердия к беременному телу в ту неделю, когда все узнал.

– Это не то, что должно быть.

– Фей Тернер, – медсестра назвала мое имя из-за двери, и мы встали. Я последовала за ней внутрь и она взвесила меня и что–то накарябала в карте.

– Мы собираемся позаботиться о вас, мисс Тернер, – она улыбнулась мне и протянула халат, после того как провела нас с папочкой в комнату. – Джордж придет поговорить с вами перед процедурой, – она захлопнула дверь.

Паника вспыхнула под моей кожей.

– Процедурой?

– Одевай халат, Фей, – голос Тейлора был строгим.

– Мы должны были проверить ребенка. Они собирались сказать, что с ним все в порядке, – мой голос дрожал.

– С ним?

– Да, это мальчик, – я не знала точно, но предчувствовала.

Что-то странное мелькнуло в его глазах. Боль, может быть. Но потом оно ушло.

– Завтра не будет ребенка, – он прислонился к стене, его руки сложены на его груди, уставившись на меня. И я знала, что он ждал, когда я начну раздеваться, чтобы он мог посмотреть.

– Что они собираются сделать со мной и моим ребенком?

Я знала ответ. Он был там, в моей голове. Я должна была понять давно, что он не позволит мне быть счастливой. Не после того, как я попросила Ретта об этом девять месяцев назад. Он сделает все, что сможет, чтобы высосать всю радость из моей жизни. Я должна была знать, что мой ребенок ничего не изменит.

– Ты действительно хочешь, чтобы я сказал тебе?

– Не забирай моего ребенка, пожалуйста, – слезы капали с моих щек, я схватилась руками за опухший живот, падая на пол.

– Все кончено, Фей. Нет никакого ребенка.

– Нет. Нет, – я покачала головой, падая на колени перед ним. – Есть. Есть. Пожалуйста, – я вцепилась в его штаны. Отчаяние заполнило каждый сантиметр меня. Поглощая меня. – Не убивай моего ребенка. Нашего ребенка, – и тогда я увидела это. Секундное колебание, которое пробилось сквозь его переполненное ненавистью поведение. – Это наш ребенок, папочка. Это наш ребенок. Пожалуйста.

Но потом ненависть прорвалась снова на свое место.

– Расстегни мой ремень.

Моя собственная ненависть проделала свой путь через меня. Пожирая меня.

– Но реб…

– Я подумаю об этом после, – он передвинул мою руку к его молнии, и я почувствовала его по другую сторону штанов. Его толстую эрекцию.

Но он не подумал об этом после. Ни тогда, когда трахал мое лицо, мои колени скользили по холодной, грязной плитке на полу. Не тогда, когда я давилась его длинной, пока он выстреливал спермой в мое горло. Он не знал, что наш ребенок крутился в моем животе все это время. Его не заботило, что эта маленькая жизнь крутилась и переворачивалась внутри меня. Жизнь созданная, пробившаяся сквозь горечь, и боль, и грязь.

И маленький крошка умер также. Высосан из моего тела, как будто его там не было, пока я кричала. Пока я умоляла и просила об этой маленькой жизни. Она умерла. Он умер. Маленький мальчик. Достаточно взрослый, чтобы определить пол. Он показал мне ребенка, пока мое тело сотрясала боль. Мне не дали никаких обезболивающих. Ничего, что бы расслабило меня. Ничего. Он держал маленького младенца на грязном, серебряном подносе. Он протянул его к моему лицу и заставил меня посмотреть на него. Моего ребенка. Единственного, которого он убил.

– Ты сама это сделала, Фей.

И я осталась одна. Боль, что разрывала нижнюю часть моего тела, была ничем в сравние с болью в моем сердце, моей душе. Это опустошило меня, разрушило, и я хотела умереть. Как он. Как мой маленький, невинный малыш.

– Вы поняли вопрос, мисс Тернер? – голос Джима вытянул меня из темноты назад в настоящее. Назад к глазам Тейлора, который сидел передо мной в переполненном зале суда. Мои руки тряслись и жжение, которое всегда было там, под моей кожей, выросло до предела. Требуя, нуждаясь в дозе кокаина. В чем-то – в чем угодно, что заставит уйти боль.

Я сжала свои руки на коленях, но они не перестали трястись. Чем сильнее я пыталась сжать их, тем больше они, казалось, тряслись.

– Мисс Тернер, вы в порядке?

– Я…

Но взгляд в его глазах убил все слова в моем горле. В глазах Тейлора. Они обещали так много всего. Они обещали боль. Нескончаемую боль. И я не могла сделать этого. Я не могла пережить все это снова. Больше моментов, которые сломают меня. Уничтожат меня. Я не могла снова развалиться. Это был тот взгляд, который был очень знаком, который обещал, что он выиграет. И он сделает это. Он всегда делал. Все, что я скажу, ничего не изменит. Доказательства тоже. Потому что я вернусь обратно, под него. Именно так, как обещали его глаза.

Были только Тейлор и я. Я – его малышка Фей, а он – мой папочка. И этого не избежать. Не имеет значение, как я не хочу этого. Не имеет значения, насколько я хочу, чтобы все было по-другому.. Не имеет значения, сколько раз он уничтожал меня, разрушал меня. Все всегда будет возвращаться к этому.

Он победит.

И мое сердце разбилось. Не думала, что это возможно, чтобы оно разбилось еще больше, но так случилось. Оно треснуло внутри моей груди. И все, чего я хотела – убраться подальше. Утонуть в белом порошке и притвориться, как будто все это не реально.

– Фей.

Я подняла глаза, наконец-то оторвавшись от Тейлора. Это Ретт. Он просто стоял в толпе. Но он опоздал. Меня не спасти. Ни сейчас. Никогда.

– Я не могу сделать этого.

– Мисс Тернер…

– Подожди…

Но я уже встала, двигаясь. Прочь. Мне нужной убраться. Образ моего ребенка. Его окровавленное, скрюченное тельце. Я не могла стереть его из своей головы. Как будто я была хороша, делая это. Я не могла двигаться достаточно быстро. Мои ноги не могли нести меня вниз по ступенькам с места свидетеля. Моя голова закружилась быстрее. Пока я не отключилась, кувыркнувшись и растянувшись телом вперед. А потом все потемнело.

11.

Фей.

Я сидела одна в своей комнате. Я могла бы пойти на работу, но не пошла. Я не хотела сталкиваться лицом с миром. Они все знали, что я слабая. Они все знают, как я упала в обморок вчера за стойкой свидетелей. Как я развалилась от одного взгляда в глаза Тейлора. Не могу встретиться с ними. Особенно с Реттом. Не тогда, года я подвела всех. Он пытался поговорить со мной. Но я оттолкнула его, захлопнув дверь в свою комнату. Я не могла даже смотреть на него. И на Сару тоже. Ее жалость поедала меня, как инфекция. Я была всего лишь жалкой проституткой-наркоманкой, которая не могла собрать все свое дерьмо вместе.

Женщина, которая не могла продержаться достаточно долго, чтобы рассказать свою историю. Даже тогда, когда это действительно имело значение. Многое зависело от моих показаний. Они должны были загнать последний гвоздь в гроб Тейлора. Новые улики предъявляли обвинение в сексуальном нападении, отягощенном сексуальным насилием над ребенком бессчётное количество раз. Но я была слишком слабой, чтобы использовать молоток. Я просто была напуганной маленькой девочкой. И вероятно всегда ей буду. Не имеет значения, что изменится в моей жизни, я всегда буду той же, когда дело будет касаться Тейлора.

– Фей! – от крика Ретта с улицы я подпрыгнула. Я выбралась из кровати в том момент, когда услышала, как захлопнулась входная дверь. Я была на полпути к своей двери, когда Ретт ворвался в нее. Его волосы были в беспорядке, он вспотел и тяжело дышал.

– Что? Что такое? – паника вспыхнула в моей крови.

– Все кончено.

– Что?

– Дело. Суд. Все кончено. Они признали его виновным.

Я замерла на месте.

– Все кончено, – он повторил снова, пробегая своими пальцами по волосам. Его глаза были ярче, зеленое сияние, которое я прежде не видела.

– Они что….– я боялась задать вопрос. Он был там, на кончике моего языка.

– Он получил девяносто девять лет. Максимальный срок.

У меня сперло дыхание в горле. Казалось, что воздух в мои легкие перестал поступать. Все, казалось, замерло во времени и пространстве, пока слова Ретта проносились в моей голове.

– Судья даже не успел вынести ему приговор. В тот момент присяжные озвучили свой вердикт, и он получил свой срок.

Я покачала головой.

– Но я провалилась. Я не дала показаний…

– Это не имело значения. Ты в любом случае не должна была там сидеть и проходить через это.

Я закусила губу, в моей голове пронеслось тысячи мыслей, сценариев.

– Действительно все кончено? – слезы давили на мои глаза. – Он не выйдет?

– Нет, – Ретт улыбнулся. – Без возможности досрочного освобождения. Он никогда не выйдет, Фей. Он никогда больше не причинит тебе боль.

Я позволила волнению заполнить мое тело, и до того, как поняла, что я делаю, я обняла Ретта, прижимаясь к нему. Его тело было крепким, идеальным рядом с моим собственным. Я могла начать свою собственную жизнь теперь. Я могла…

Но я оборвала эти мысли. Уничтожая их до того, как они смогут прорыть свой путь в мою голову. Я отстранилась от Ретта. Это слишком просто, слишком легко. Тейлор чересчур умный. Это не конец. Не может быть.

– И это все? Так просто получилось?

Ретт коснулся рукой моей щеки, и я сражалась с желанием потереться лицом об нее.

– Да.

– Но это не может быть так легко, – я отступила.

– Просто? Ты называешь прошлый год легким? – он одарил меня полуулыбкой, и тогда, я действительно увидела это. Радость, волнение. Оно было там, на его лице, таким образом, который я не видела с тех пор, как мне было всего пятнадцать лет – маленькой девочкой под давлением.

А потом он обнял меня снова. Не знаю, я шагнула к нему или он ко мне, – может, мы оба. Я запомню эти объятия на остаток своей жизни. Они без сомнения останутся в моей памяти. У меня были сотни тысяч вопросов. Некоторые из них были похожи, я хотела спрашивать снова и снова просто, чтобы быть уверенной, но я могла теперь принять это. Я могла прожить этот момент с Реттом. Я могу прижаться к нему и наслаждаться хорошими вещами. Благословление жизни, которое я никогда не думала, что увижу.

– Все нормально?

Голос Сары был, как заржавевший нож, режущий воздух. Я дернулась от Ретта неловко, чтобы увидеть ее, стоящую в дверях, держа свою сумочку и ключи.

– Они дали ему девяносто девять лет, – сообщил Ретт, его внимание также на Саре.

– Они это сделали? – она прижала руку к груди и выронила сумочку на пол.

– Да, – он кивнул.

– Ну, это… – она посмотрела между нам двумя, та кислинка, которая стала частью ее, казалась интенсивнее. – ...здорово, – она посмотрела на Ретта. – Почему ты не сказал мне? Первой. Слово было там. Подразумевалось прямо на кончике ее языка. Я смогла заметить это, ощутить это, по тому, как она стояла, как смотрела на него. По тому, как она смотрела на нас.

– Только что узнал, – он скользнул руками в свои карманы, его поза жесткая, как будто он готовился к битве. Это не имело смысла для меня. Он и Сара никогда не спорили, чем я была разочарована ранее. Со всех сторон они выглядели идеальным на людях.

– О, – она нагнулась и схватила свою сумочку с пола. Она снова посмотрела между нами. – Я рада.

Я ожидала, что она скажет больше. Я ожидала, что она обнимет меня и порадуется. Сара, которую я знала, сделала бы это. Но она, казалось, не способна была пересечь порог моей комнаты. Не способна подойти ко мне. К нам. Ретту и ко мне. И по каким-то причинам это ранило меня.

Мой телефон начал звонить, и я схватила его с кровати, благодарная за отвлечение.

Роджер: Слышала хорошие новости, малышка? Я знаю, Р несся со всех ног, чтобы рассказать тебе. Мы все собираемся пойти и отпраздновать сегодня в Белом Слоне. Тебе лучше прийти.

Не смотря на все напряжение в комнате, я не смогла ничего поделать с улыбкой, которая растянулась на моих губах. Мы собирались отметить заключение Тейлора – навсегда. Это действительно день для праздника. Все в жизни было таким трудным, но сегодня я не позволю небольшим трудностям разрушить меня. Не позволю себе быть грустной или разочарованной в себе, что я встретилась с Тейлором и провалилась. Я буду радоваться победе. И может быть, это действительно станет новым началом. Я посмотрела между Реттом и Сарой.

Может, я на самом деле смогу начать все сначала.

***

В Белом Слоне на это раз было по-другому. Я не могла решить было ли это потому, что здесь много людей, что бар был переполнен и живая музыка действительно невероятна, или это я, которая сделала все по-другому. Я не была тем же человеком, какой была, когда вошла в этот бар месяц назад. Девушка, которая не знала, как водить, у которой не было телефона и аттестата. Это просто невероятно, что произошло в моей жизни за столь короткое время. Мне двадцать лет теперь и на этот раз – первый раз за годы, – я не боялась столкнуться с будущим. Я думала, что быть бездомной, жить на том поле и трахаться с мужчинами за деньги – это моя свобода, но теперь я поняла, когда стояла внутри Белого Слона среди улыбающихся лиц, что я на самом деле свободна, впервые в жизни.

Тейлора нет – кажется к лучшему. И у меня есть будущее. Действительно есть.

– Держи, малышка, – Роджер прошел ко мне через толпу и вручил на взгляд фруктовый напиток. Я сделала глоток и скривилась от сильного привкуса.

– В нем алкоголь.

Он усмехнулся.

– Ага, знаю, тебе еще нет двадцати одного, но я говорю, что ты прошла через адский год. Ты должна отметить немного, – он подмигнул мне, и я не смогла ничего поделать и улыбнулась в ответ. И улыбаться ему ощущалось хорошо. Он был таким милым парнем, добрым и заботливым. Он приходил и помогал мне. Было много случаев, пока я училась для своего аттестата, что он приходил в квартиру, чтобы опросить меня. Оставаясь допоздна, когда ему надо было рано на работу, – даже если он и не должен был.

Он надел темные джинсы и футболку поло. Его темные волосы были приглажены назад, в их обычной манере.

– Твое здоровье? – он поднял свое пиво.

– К черту, – я подняла свой стакан и коснулась его прежде чем сделать еще один глоток – поменьше в этот раз.

– Вот вы где ребята, – подошли Ретт и Сара.

– Эй, мужик, – Роджер похлопал Ретта по спине перед тем, как обнять его. – Хороший день.

Ретт отстранился и кивнул, хоть и не улыбнулся. Вместо этого он посмотрел на меня, потом на напиток в моей руке.

– Что ты пьешь?

Я пожала плечами.

– Роджер купил его для меня.

– Алкоголь?

– Остынь, дружище, эта девушка побывала в аду и вернулась. Она заслуживает праздничный напиток.

– Ты должна была поехать с нами, если в этом дело, – сказал Ретт, явно взволнованный.

Я нахмурилась.

– Я в порядке. Я не напьюсь или что-то в этом роде.

Я не поехала с ними из принципа.

К тому времени, как я была готова ехать, то услышала, как Сара разговаривала с Реттом в их комнате, и у меня не хватило просто смелости сидеть за их дверью и ждать их. Я не позволила бы боли в своем сердце из-за их отношений поразить меня сегодня. Сегодня день, когда они засадили Тейлора за решетку, и я буду радоваться и отмечать, и не позволю ничему беспокоить меня.

– Ага, Ретт. Все кончено. Нет причин для стресса больше. Давай проведем хорошо время, – Роджер обнял рукой Ретта за плечо и сжал его.

В тот момент показались Кэти и Кейден вместе с Джимом и его женой и несколькими сотрудниками с работы. Группа начала играть снова, и все начали двигаться под музыку и смеяться в свои напитки. Все время я старалась не смотреть на Ретта, не наблюдать за ним, но я ничего не могла поделать. Я представляла, смогу ли я когда-либо избавиться от чувств к нему. Глубокие чувства, которые поселились во мне так много лет назад. Я наблюдала за ним и Сарой. За тем, как она наклонилась к нему, когда музыка заиграла громче. Как его рука на автомате покрыла ее плечи, хоть он и разговаривал с кем-то. Это было, как будто они знали друг друга вдоль и поперек. Это для меня болезненно.

И когда Роджер предложил мне еще один напиток, я не отказала ему. И вскоре, у меня уже было два напитка, и я чувствовал себя лучше, чем все это время. Именно поэтому я позволила Роджеру вытащить меня на танцпол. Снова я спотыкалась об свои собственные ноги и об его, но казалось, он не возражал. Мы оба смеялись все время, пока спотыкались на танцполе.

Началась медленная песня, и я сделала шаг назад, туда где все стояли, но Роджер остановил меня, притягивая в свои объятия.

– Еще одна песня, малышка? – он улыбнулся мне, и я кивнула, немного задыхаясь. Нельзя было отрицать, каким красивым он был. Это просто факт. Он был не таким, как Ретт, темным, когда Ретт блондин.

Хватит сравнивать его с Реттом!

Он прижал руку к моей талии и притянул меня к себе, наши животы прижались друг к другу.

– Хочешь узнать кое-что?

– Ммм? – я посмотрела на него из-под полуприкрытых глаз, когда мы начали медленно раскачиваться.

Он улыбнулся и огляделся по сторонам, как будто стеснялся.

– Не бери в голову. Я сказал себе, что не буду делать этого.

– Делать что? – я усмехнулась.

– Ты красивая, малышка. Ты знаешь это?

Его слова высосали воздух из моих легких, и я покраснела.

– Роджер, ты пьян?

– Я навеселе, – он улыбнулся, движение осветило все его лицо. – И я не должен говорить тебе этого. Я пообещал себе, что буду ждать. Но, ох, ну, нахрен это, – он поднес руку и обхватил мое лицо сбоку. – Я думаю, что ты прекрасна. Я всегда так думал.

– Но…

Я никогда не закончу то, что собиралась сказать, потому что он поцеловал меня. Его губы крепко прижались к моим. Другая танцующая пара врезалась в нас, но ни один из нас не обратил на них внимания. Я никогда не целовалась ни с кем, кто не был бы Джоном, Тейлором или Реттом. Меня никогда не целовал милый, успешный мужчина посреди медленного танца. Такое происходит только в кино. Не с такими девушками, как я, – которые были испорчены так, как я.

Но он поцеловал меня. Никак не опровергнуть крепкое прижатие его губ к моим. Его горячая рука на моей щеке, даже жарче чем в баре. Мир казалось в огне, и я упивалась тем, что это по-настоящему новое начало. Я могла делать все что захочу. Я могу быть тем, кем захочу. И в это раз я могла целовать кого угодно, и это не имело значения. Тейлор не имел значения – Ретт и Сара не имели значения. Мир не имел значения, – только я. Здесь в эту долю секунды.

Я поцеловала его в ответ. Прижимаясь телом ближе к Роджеру. Его рука сжала мою талию. Другая скользнула с моей щеки в мои распущенные волосы.

Пока все не закончилось. Пока Роджера не дернули назад, прочь от меня, и я осталась запыхавшаяся среди толпы.

– Какого хрена ты делаешь? – Ретт орал Роджеру в лицо. Руки Ретта зарылись в футболке Роджера, растягивая мягкий материал.

– Остынь мужик, ладно? Это не…

Кулак Ретта ударил Роджера по лицу, метнув его голову в сторону.

– Нет! – я бросилась вперед, выйдя из своего секундного ступора. – Отпусти его, Ретт! – но он ударил его снова до того, как я успела добраться до него.

– Она не твоя! – толпа расступилась, и вышибалы бросились к Ретту до его следующего замаха, разнимая их. Они оттаскивали Ретта. – Ты блять никогда не прикоснешься к ней снова! – заорал он через плечо, сражаясь с вышибалами.

– Думаю, нам надо идти, – казалось, Сара появилась из ниоткуда. Кислое выражение на ее лице, к которому я привыкла, казалось, еще больше закрепилось, давя на ее красивые черты. Она не смотрела на меня, когда говорила. Она казалась уставшей больше, чем все остальное.

Роджер встал снова, ухватившись за Кейдена и держась за свой нос.

Что-то внутри меня говорило мне, что я должна почувствовать себя плохо из-за Роджера, что я должна подойти к нему, переживать из-за него. Он получил удар за то, что поцеловал меня, в конце концов. Но я не сделала этого. Вместо этого я последовала за Сарой на улицу, мое сердце колотилось миллион раз в секунду. Выражение на лице Ретта, когда он бил его. Ужасная ярость в его глазах. Это сделало что-то со мной.

Ретт спорил с охранниками, когда мы вышли на улицу.

– Там есть кое-кто внутри, кого я должен забрать! – он пробежался с силой по своим волосам, его дыхание выходило белым паром на холоде. – Я блять просто не могу уйти без нее!

Это неправильно, что мое сердце сжалось? Что хоть он только что и выбил все дерьмо из Роджера из-за меня – он требовал вернуться и забрать Сару.

– Мы сходим и приведем ее, но вы должны оставаться снаружи, понятно? – спросил один из них.

– Блять. Ладно. У нее темные волосы, карие глаза. Ее зовут Фей.

Мое сердце скакнуло к горлу от звука моего имени. Он собирался вернуться за мной?

Его взгляд встретился с моим секундой позже.

– Не берите в голову, – взгляд, которым он одарил меня, был убийственным. Он не был мягким, заботливым, любящим. Он не был полным сострадания или жалости. Даже без ненависти. Ничего из этого. Вместо этого он выглядел охрененно взбешенным, как будто хотел оторвать кому-то голову. Его зеленые глаза сверкали этим. Его грудь вздымалась, дыхание тяжелое после схватки и борьбы с вышибалами.

Он подошел медленно. Его ноги хрустели по асфальту.

– Отдай Саре свои ключи.

– Чего? – я нахмурилась, вспоминая, что Сара стояла рядом со мной.

– Отдай их ей. Ты выпила два стакана. Ты не поведешь.

– Я в порядке, – сказала я ровно.

– Нет, не в порядке.

Я знала, что он, вероятно прав, именно поэтому я откопала ключи и вручила их ей.

– Похоже ты мой водитель на сегодня, – сказала я Саре.

– Нет. Ты поедешь со мной, – Ретт повернулся и пошел прочь, как будто я должна просто последовать за ним, не задавая вопросов.

– Просто иди с ним, – Сара прозвучала покорной, когда направилась прочь от меня.– Увидимся дома.

Я кивнула, наблюдая за ними обоими, уходящими прочь от меня, в недоумении. Часть меня хотела развернуться и направиться прямо в бар. Идти туда, где Роджер, и закончить поцелуй. Но это была меньшая часть меня. Большая часть хотела следовать за Реттом так, как он попросил. Я хотела видеть его, взгляд в тех злых глазах и узнать, куда меня это приведет. Была ли я плохой из-за этого? Делало ли это меня больной, потому что я хотела всего этого даже когда его девушка была в метре от меня?

Я больная.

Этого не избежать. И реальность этого не причинила мне боль. Поэтому я последовала за ним, мои ноги понесли меня по его следам. И я знала свою болезнь, – грязь, которая загнивала внутри, могла поглотить меня.

Я надеялась, что она поглотит нас обоих.

12.

Фей.

– Почему ты ударил его? – может, это наивный вопрос, который не стоит задавать, пока я ехала домой с Реттом. Может быть, нелепый вопрос, но мне было нужно услышать это от него. Я не собираюсь ехать домой в напряженном молчании, которое я знала, что появится. Поэтому я спросила, едва он завел двигатель своего внедорожника.

– Почему я ударил его? – его голос спокойный, лишенный гнева, как и его лицо и его глаза свободны от него. Он выехал с парковки.

– Да.

– Это не важно.

Я фыркнула.

– Ты считаешь это неважно? – он выехал на дорогу. – Ты просто ударил Роджера. Своего коллегу и друга.

– Это не важно для тебя, – ответил он, сосредоточившись на дороге.

– Это важно для меня. Он целовал меня.

– Тебе понравилось, не так ли? – прошипел он, все еще не глядя на меня.

Я усмехнулась и покачала головой.

– Что это, Ретт?

– Что это что? – он вцепился в руль своими руками.

– То дерьмо, что происходит. Эти игры, в которые мы играем с того момента, как ты подобрал меня с обочины дороги.

– Я ничего не делаю.

Ярость прокатилась в моей голове.

– Ты что издеваешься? Ничего не делаешь? Ты называешь целовать меня – неоднократно – ничем? Касаться меня. Смотреть, как я кончаю. Кончать на меня? Это ничто для тебя? – я толкнула его, вонзая свои слова в него. Он может прятаться от себя, от Сары, от всех, от кого хочет, но он не сможет спрятаться о меня. Больше нет. Не сегодня.

– Это не должно было произойти.

– Ах, да? – я развернулась боком, и теперь я полностью лицом к нему. – Думаю это дерьмо собачее. Я не была бы на этом пассажирском месте прямо сейчас, если бы ты действительно верил в это. Я бы поехала сама домой. Ты бы не ударил Роджера. Черт возьми, может быть, я бы поехала домой с ним.

Руки Ретта вцепились крепче, так крепко, что костяшки побелели, угрожая разорвать его кожу.

– Ой, это беспокоит тебя? Тебя сводят с ума мысли о том, что я могла бы сделать с Роджером, если бы поехала домой с ним?

– Хватит, – это было единственное слово, но я услышала предупреждение в нем. Он все еще не смотрел на меня.

Но слишком поздно меня останавливать. Я навеселе. Сегодня первый день за много лет, когда будущее, на самом деле, кажется ясным, более определенным – будущее без Тейлора. Мое тело вибрировало от того, насколько близко был Ретт. Всего в нескольких сантиметрах. Я могла потянуться и коснуться его. Я не позволю ему скрыться от меня сейчас.

– Может, я бы встала на колени, – я закусила губу. – Расстегнула молнию на его штанах, – я позволила словам скатиться с моего языка соблазнительно.

– Фей, – угроза была больше сейчас, но я не знала, что она значит, что это повлечет за собой, если я продолжу давить.

– Представляю, какой большой у него член, – я облизала губы. – Спорим, что он довольно большой, ты так не думаешь? Он взя…

Визг шин оборвал мои слова, когда Ретт съехал на темную аллею, не слишком далеко от своего квартирного комплекса.

– Заткнись нахрен, – сказал он, когда бросил машину на стоянку.

Я не позволила этому сбить меня.

– Ты не хочешь слушать о том, как хорошо бы я отсосала ему? О том, как глубоко бы я взяла его в свое горло? – горечь охватила меня. – Потому что я должна была наблюдать, как ты трахаешь ее, Ретт. Я блять должна была смотреть на тебя, пока ты кончал в Сару. Тебе не кажется, что это было бы справедливо?

– Хочешь поговорить об этом, Фей? – спросил он, разворачиваясь ко мне первый раз за все время. Взгляд его глаз мог убить. – Я расскажу тебе о долбанной справедливости. Это найти тебя, после того, как я помог тебе. После того, как попытался помочь тебе изменить твою жизнь. Это найти тебя на той же стоянке грузовиков, сверху какого-то блять случайного парня. Я должен был смотреть на это.