Текст книги "Принцесса в розовом"

Автор книги: Мэг Кэбот

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

Лилли Московитц, президент АУСШПНУДП

Так-так. Я и не знала, что мое поколение – это поколение материалистов. Да как же это вообще может быть? Я вообще почти ничем не владею. Разве что мобильным телефоном. Да и то всего один день.

Ой, еще одно сообщение от Лилли.

ЖнскПрава: Миа, тебя не хватало сегодня на митинге. Тебе надо было пойти, знаешь как было здорово! Помощники официантов пришли отовсюду, даже из Чайна-Тауна, и присоединились к нашему мирному протесту. Солидарность невероятная!!! И главное – прикинь, кто пришел? Сам Джангбу Панаса! Он пришел в «Хот Манже» за последней зарплатой. Он просто обалдел, когда увидел, что там из-за него творится! Сначала он страшно стеснялся и не хотел со мной разговаривать. Но я сказала, что, хоть и выросла в богатом доме и мои родители – представители интеллигенции, в сердце я точно такой же рабочий класс, как и он. Все мои устремления направлены на улучшение жизни простых людей. Джангбу придет завтра на марш протеста! Тебе тоже надо прийти, знаешь, как будет здорово!!!!!!!!

Лилли

Р.S. Ты мне не сказала, что Джангбу всего лишь восемнадцать лет. А ты знала, что он из Непала, представитель народности шерпов? Честное слово. В своей стране он уже закончил среднюю школу, а сюда приехал искать лучшей жизни. Из-за того что Китай захватил власть в Тибете, сельское хозяйство пришло в упадок. На какую работу может рассчитывать молодой шерп? Портье в гостинице или проводник по Эвересту. Но Джангбу не любит высоты.

Р.Р.S. А еще ты не сказала мне, какой он красивый!/!! Он выглядит как помесь Джеки Чана и Энрике Иглесиаса.

Вообще-то немного утомительно, когда и лучшая подруга, и бойфренд – гении. Клянусь, я с трудом за ними успеваю. Их умственные упражнения выходят за пределы моих скромных возможностей.

К счастью, пришло еще сообщение от Тины, а ее умственные способности близки к моим.

ЯлюРоманы: Миа, я все продумала! Лучше всего спросить Майкла обо всем прямо завтра, на твоем празднике. Думаю, надо организовать игру «Семь минут в раю» (твоей маме, думаю, все равно? Ведь она и мистер Дж. не собираются быть на празднике ВСЕ ВРЕМЯ?). Мы, запрем тебя с Майклом в шкаф, а когда ему станет трудно дышать, тут ты и спрашивай. Поверь мне, ни один парень не сможет сказать девушке «нет», что бы она ни попросила, в эти «Семь минут в раю». По крайней мере, так пишут.

Т.

АЙЙЙЙЙЙЙЙйййи. Да что это с моими друзьями? Они словно живут в совершенно другой вселенной, нежели я. «Семь минут в раю»? Тина потеряла рассудок? Я хочу, чтобы у меня был НОРМАЛЬНЫЙ праздник! С кока-колой и чипсами! Я НЕ ХОЧУ залезать в одежный шкаф, чтобы целоваться там. Если бы я хотела целоваться со своим парнем, я сделала бы это в своей комнате. Правда, мне не разрешают приглашать Майкла домой, если никого нет, а когда он приходит в гости, дверь моей комнаты должна быть приоткрыта чуть ли не на полметра (спасибо мистеру Джанини. Хуже нет, когда отчим – учитель в школе, потому что кто же лучше знает про всякие проделки тинейджеров?).

Даже не знаю, кто в итоге причиняет мне больше головной боли: бабушка или друзья. Ну, хоть Майкл написал что-то приятное.

ЛинуксКрут: Что-то ты сегодня тихая сидела в классе ТО. Все нормально?

Слава богу, на моего парня всегда можно положиться. Вот кто никогда не подведет. Разве что до сих пор на выпускной не пригласил.

Я решила проигнорировать сообщения Лилли и Тины, но Майклу ответила. И попыталась применить одну из бабушкиных хитростей. Рассказывала она мне о таких на днях. Не то чтобы я одобряла ее методы, тем более сейчас. Однако спору нет – бойфрендов у нее за всю жизнь было огромное количество.

ТлстЛуи: Привет! У меня все хорошо. Спасибо, что спросил. Просто все время кажется, будто что-то забыла. Не могу вспомнить что. Что-то такое, что делают в это время года, по-моему…

О! Отлично! Тонко, хитро, метко. И Майкл, так как он гений, поймет. То есть я так думала, пока не прочитала его ответ… Сразу написал, значит, сидел у компьютера.

ЛинуксКрут: Ну да, судя по отметке, которую ты получила за последнюю контрольную, я бы сказал, что ты забыла все, что я объяснял тебе по алгебре несколько последних недель. Если хочешь, я приеду в воскресенье и помогу с заданием на понедельник.

М.

О господи. Был ли хоть у какой-нибудь девушки в этом мире такой тупой парень? Ну, кроме Лилли? Хотя, думаю, даже Борис Пелковски сразу бы понял мою бездарную игру.

Все, у меня депрессия. Пойду лягу. По телеку «Звездный марафон», но я не в настроении смотреть чьи-то космические приключения. Меня и собственные-то доконали.

3 мая, суббота, День большого праздника

Мама с утра пораньше заглянула в комнату и спросила, поеду ли я с ней и мистером Дж. в «Би Джей» за покупками к празднику. Значит, битву титанов выиграла она. Вообще-то я люблю «Би Джей». Там множество отделов, можно пробовать сыр, поп-корн и все другое. А в магазине напитков, куда мистер Дж. любит заезжать по дороге домой, тебе даже не надо выходить из машины: продавцы сами грузят покупки в багажник.

Но сегодня по некоторой причине у меня депрессия, даже в магазин напитков неохота. Так что я осталась валяться и слабым голосом спросила маму, не возражает ли она, если я не поеду. Я сказала, что у меня побаливает горло и мне надо полежать, чтобы поправиться к началу праздника.

Наверное, мама не поверила в этот спектакль, но ничего такого не сказала.

– Ну-ну, поправляйся, – пожелала она мне. Такая сговорчивость, принимая во внимание то, в каком настроении она была в последние дни, просто удивительна.

Я не знаю, что со мной не так. Я просто неудачница. У меня сплошные проблемы. Я хочу пойти на выпускной со своим бойфрендом, а он не приглашает меня. И я слишком боюсь, что если сама спрошу его об этом, он подумает, что я навязываюсь. Не хочу ехать на лето в Дженовию, но я же подписала этот дурацкий контракт, по которому обязана ехать. Как от него избавиться? Моя лучшая подруга делает все возможное для блага человечества, а меня напрягает мысль поддержать ее и поднять дурацкий транспарант. При этом тот, кому она пытается помочь, пострадал из-за меня. Да еще мои оценки по алгебре снова ухудшились, а я даже не переживаю.

Ну и, принимая во внимание весь этот груз, лежащий на моих плечах, какой же мне остается выбор, кроме как включить телевизор на канале жизнеутверждающих фильмов для женщин? Может, если я посмотрю несколько фильмов про настоящих женщин, способных преодолевать жизненные трудности, которые практически невозможно преодолеть, я найду в себе мужество преодолеть собственные? А, кстати, возможно, так и будет.

З мая, суббота, 7.30 вечера, за полчаса до начала вечеринки

Теперь мне не кажется, что просмотр канала для женщин был так уж необходим. В результате я просто почувствовала себя бессмысленным существом. Правда, не знаю, возможно ли не впасть в депрессию после этих фильмов. Сейчас приведу примеры того, что вынесли эти женщины:

«Рейс номер 847: история Ули Дериксон». Линсдей Вагнер спасает всех (за исключением одного) пассажиров от похитителей самолета. Это реальная история середины восьмидесятых. В фильме Ули уговаривает похитителей не убивать пассажиров, она поет трогательную народную песню, отчего на глаза бандитов наворачиваются слезы.

К сожалению, я не знаю ни одной народной песни, а те песни, которые я знаю, например Бифа Нейкеда «Сегодня я себя люблю, ага», вряд ли смогут кого-нибудь растрогать, тем более похитителей самолетов.

«Отречение Кэри Свенсон». Жена Майкла Джей Фокса, Трейси Поллан, играет в фильме, снятом по реально произошедшей истории олимпийской биатлонистки, которую похитили горцы-дикари, чтобы всем вместе жениться на ней. Фу, гадость какая. Представляю, как противно находиться в одном помещении с людьми, которые никогда не мылись. Кэри удается убежать, и в результате она выигрывает золото, а злодеи попадают в тюрьму, где их каждый день заставляют бриться и чистить зубы.

Я, вообще-то, не биатлонистка, даже не спортсменка. Если бы меня украли дикари, я, наверное, просто села бы и начала реветь, и ревела бы до тех пор, пока они бы с отвращением меня не выгнали.

«Крик о помощи: история Трейси Трумэн. Факты из жизни», Ио грубо оскорбляет собственный муж, да еще на глазах полицейских. Потом она успешно привлекает полицию к уголовной ответственности за отказ помочь ей и помогает жертвам маньяков.

Но у меня есть телохранитель. Если кто-нибудь попытается меня тронуть, Ларе размажет его по стенке.

«Внезапный ужас: похищение школьного автобуса № 17». Мария Кончита Алонсо, которая недавно снялась в роли Амбер в фильме «Бегун», играет Марту Кольдвел, смелого водителя школьного автобуса, который захватывает какой-то сумасшедший. Ее спокойствие и мягкая манера поведения удерживают захватчика от резких движений до тех пор, пока офицер полиции не пристрелил его в голову через окно автобуса, больше к ужасу ее подопечных-школьников, потому что кровь преступника забрызгала весь салон автобуса, и детей тоже.

Но я в школу езжу на лимузине, поэтому шансы, что такое может случиться со мной, стремятся к нулю.

«Она проснулась беременной». Это реальная история женщины, которая лечила зубы под общим наркозом, а зубной врач тем временем занялся с ней сексом. Потом он что-то наплел ее мужу, чтобы тот не рассердился из-за получившегося ребенка… Все это так и продолжалось, пока под видом пациента к нему не пришла переодетая женщина-полицейский и через скрытую камеру копы с изумлением не пронаблюдали, как доктор стягивает блузку с их коллеги!

Но со мной такого случиться не может, потому что размер груди у меня примерно минус один, и никакой психопат зубной врач мною не заинтересуется.

«Чудесное приземление». Конни Селлека играет старшего офицера Мими Томпкинс, которой удается успешно посадить самолет, следующий рейсом 243. Из-за коррозии металла прямо в небе у самолета оторвалась крыша. Мими Томпкинс проявляет чудеса храбрости не в одиночку, так как у нее есть ассистент, который потом ходил между рядами лежащих людей (их уложили под самолетом с сорванной крышей) и все повторял, что все у них будет хорошо, просто замечательно, а при этом из их тел торчали куски искореженной самолетной обшивки.

Мне бы никогда не удалось посадить самолет или говорить людям с огромными страшными ранами, что у них все будет хорошо. Меня бы мучительно рвало поодаль.

Честное слово, я не знаю, как человек может бодренько выскочить из кровати после просмотра таких вот фильмов и чувствовать себя при этом обновленным и посвежевшим.

Даже хуже, я еще немного посмотрела программу «Чудо-звери» и теперь должна признать, что в качестве домашнего питомца Толстый Луи – совершенно бесполезное существо и полный тупица. Вот, например, в «Чудо-зверях» показали ослика, который спас хозяина от диких собак. И попугая, который спас хозяев от пожара в доме. Еще собаку, которая спасла хозяина от смерти в результате инсулинового шока. Эта дивная собака трясла его

до тех пор, пока он не съел какое-то нужное лекарство, а потом нажала на автоматический набор номера 911 и выла диким голосом, пока не приехала «скорая помощь».

Да-а-а, Толстый Луи не поможет против диких собак, во время пожара – он просто спрячется; не отличит лекарства от дырки в полу и вряд ли наберет 911, если я потеряю сознание. Фактически, если я упаду в обморок и буду так валяться, Толстый Луи, скорее всего, сядет рядом со своей мисочкой и будет истошно мяукать, пока Ронни не озвереет и не вызовет хозяина заткнуть коту пасть.

Даже мой кот – и тот неудачник.

Хуже того, мама и мистер Дж. прекрасно провели время без меня в «Би Джей». За исключением момента, когда маме срочно понадобилось в туалет, а они как раз застряли в пробке посреди Голландского туннеля. Ей пришлось терпеть до ближайшей бензозаправочной станции. Когда мама как буря промчалась к женскому туалету, оказавшемуся закрытым, она чуть не оторвала руку работнику станции, протянувшему ей ключ.

Но зато они закупили тонны посуды «Королева Амидала», а также прочую ерунду, включая трусики. Трусики предназначались, ясное дело, мне. Мама всунула голову в дверь моей комнаты, чтобы показать мне набор трусиков, но я не смогла показать ей, как я рада, хотя честно пыталась.

Предменструальный синдром у меня, что ли?

А может, груз годов… Мне уже пятнадцать лет.

Мне теперь надо изо всех сил радоваться и веселиться, потому что мистер Дж. развесил серпантин и прочую лабуду по всей моей комнате, пустил цепочку рождественских фонариков вдоль водопроводной трубы, чтобы мигали, и на мамин бюст Элвиса Пресли в натуральную величину нацепил маску Королевы Амидалы. Он даже пообещал не играть на своей ударной установке в такт музыке (тщательно отобранное попурри мелодий с моими любимыми песнями мы с Майклом подготовили заранее).

ДА ЧТО ЭТО СО МНОЙ???? Все это только потому, что мой парень до сих пор не пригласил меня на выпускной? Да почему меня все это так волнует? Почему я не могу быть счастлива тем, что у меня есть?

ПОЧЕМУ Я ПРОСТО НЕ МОГУ РАДОВАТЬСЯ ТОМУ, ЧТО У МЕНЯ ВООБЩЕ ЕСТЬ БОЙ-ФРЕНД И УСПОКОИТЬСЯ НА ЭТОМ?

Весь этот праздник – сплошной идиотизм. Я не в настроении праздновать. О чем я вообще думала, когда планировала этот праздник? Я НЕПОПУЛЯРНАЯ БАЛДА-ПРИНЦЕССА!!!!! НЕПОПУЛЯРНАЯ БАЛДА-ПРИНЦЕССА НЕ ДОЛЖНА УСТРАИВАТЬ НИКАКИХ ПРАЗДНИКОВ!!!!!!!!!!!!!! ДАЖЕ ДЛЯ СВОИХ ДРУЗЕЙ, КОТОРЫЕ ТОЖЕ БАЛДЫ!!!!!!!!!

Никто и не придет. Никто не придет, и я весь вечер и всю ночь просижу здесь ОДНА, в этих мигающих огоньках, с бесчисленными портретами придурошной королевы Амидалы и всем этим серпантином, чипсами, кока-колой и попурри, которое сделал Майкл.

Ой-ой-ой, звенит звонок. Кто-то пришел. Господи, пожалуйста, дай мне силы пережить эту ночь. Дай мне всю силу Ули, Кэри, Трейси, Марты, полицейской девушки, которая была у зубного врача, Мими и ее ассистента. Пожалуйста, только об этом прошу Тебя. Спасибо.

4 мая, воскресенье, 2 часа ночи

Так. Вот и все. Все закончилось. И жизнь моя тоже закончилась.

Я бы хотела поблагодарить всех, кто поддерживал меня в эти тяжелые времена: мою маму, пока она не превратилась в комок нервов; мистера Дж. за море терпения и Толстого Луи просто за то, что он есть, несмотря на полную свою бесполезность, если сравнивать его с «Чудо-зверями».

Но никого больше. Потому что все остальные, кого я знаю, определенно вступили в кошмарный сговор с целью свести меня с ума. Прямо как Берту Рочестер.

Вот, например, Тина. Тина как только пришла на мой праздник, первым делом схватила меня за руку и утащила в мою комнату, где все должны были оставлять верхнюю одежду. И началось…

– Мы с Линг Су все продумали. Линг Су отвлечет твою маму и мистера Дж., и тогда я объявлю о начале игры «Семь минут в раю». Когда наступит твоя очередь, тащи Майкла в шкаф и начинай его целовать, и когда вы достигнете высшего накала страсти, спроси его о выпускном.

– Тина! – все это меня уже сильно раздражало. И не только из-за ее дурацкого плана. Нет, меня еще задело, что у Тины был блеск для тела. Честно! Она намазала им ямку на шее. Почему же у меня никогда не получается найти в магазине блеск для тела? А если бы я и нашла, неужели осмелилась бы намазать им ямку на шее? Нет. Потому что я слишком скучный человек.

– Мы не будем играть в «Семь минут в раю» на моем дне рождения, – сообщила я ей твердо.

Тина упала духом.

– Почему?

– Потому что это мой праздник! Господи, Тина! А вы мои друзья! Мы не будем играть в « Семь минут в раю ». В такие игры играют Лана и Джош. А на моем празднике мы играем в «Ложку», может, в «Легкий, как перо, твердый, как доска». Но не в то, где надо целоваться!

Но Тина была непреклонна. Она была совершенно уверена, что и мы можем ИГРАТЬ в игры, где надо целоваться.

– Если не играть в такие игры, – заметила она, – то каким образом, по-твоему, на свет появлялись бы люди?

Я сказала, что новых людей делают в уединении, дома, после свадьбы, но Тина меня больше не слушала. Она устремилась в гостиную поздороваться с Борисом, который, как выяснилось, пришел за полчаса до назначенного времени, но, так как не хотел быть первым гостем, все тридцать минут стоял в вестибюле, читая меню китайских закусочных, которые оставляют разносчики.

– А где Лилли? – спросила я Бориса, поскольку ждала их вместе, зная, что они вообще-то пара.

Но Борис сказал, что не видел Лилли с самого марша к «Хот Манже» сегодня днем.

– Она была впереди всей группы, – объяснил он мне, стоя у стола с закусками (обычно это наш обеденный стол) и запихивая «Читоз» в рот. Удивительное количество оранжевой пудры забилось в его зубные скобы. Ну и зрелище… – Она шла с мегафоном и провозглашала лозунги. Тогда я видел ее в последний раз. Я проголодался и остановился, чтобы купить хот-дог, и все – она ушла вперед без меня.

Я сказала Борису, что в этом и состоит главный смысл марша… Люди маршируют и не ждут тех, кто остановился купить хот-дог. Борис явно удивился, это и понятно, ведь он же из России, где много лет вообще все демонстрации были запрещены законом, за исключением тех, что специально прославляли Ленина или кого там еще.

Следующим пришел Майкл и принес кучу компакт-дисков. Сначала я хотела пригласить его группу поиграть на моем празднике, они ведь всегда ищут, где заработать, но мистер Дж. категорически возразил, сказал, что у него достаточно проблем с нижним соседом Верлом из-за игры на ударной установке. А целый ансамбль может привести Верла в полное неистовство. Верл ложится спать ровно в девять вечера, а встает до рассвета, чтобы следить за передвижениями соседей из дома напротив. Он верит, что их подослали пришельцы – наблюдать за нами и посылать отчеты на родную планету, и все это для подготовки межпланетных боевых действий. Люди из дома напротив совсем не похожи на пришельцев, но они немцы, так что, если подумать, то станет понятно, почему Верл так ошибся.

Майкл, как обычно, выглядел невообразимо прекрасно. ПОЧЕМУ он всегда такой красивый каждый раз, когда я смотрю на него? Пора бы, конечно, привыкнуть к нему, к его внешнему виду, так как вижу я его практически каждый день… ну, даже пару раз в день.

Но каждый-каждый раз, когда я вижу его, мое сердце так странно прыгает. Как будто бы он – подарок, который мне еще только предстоит развернуть. Так относиться к человеку просто нездорово. Это моя слабость, и это нездорово.

Майкл поставил музыку, стали подтягиваться остальные. Они ходили по комнате и рассказывали, как участвовали в марше протеста и в «Звездном марафоне» прошлым вечером. Все, кроме меня. Я ни на одном из этих мероприятий не была. Вместо того чтобы вести светские беседы, я бегала с куртками гостей (несмотря на май, на улице прохладно) и надеялась, что всем весело и никто не уйдет слишком рано, не услышит жалобы моей мамы о страшно сплющенном мочевом пузыре…

Затем в очередной раз позвонили в дверь, я пошла открывать, и это была Лилли, она стояла, обняв обеими руками темноволосого молодого человека в кожаной куртке.

– Привет! – сказала Лилли, вся возбужденная и жизнерадостная. – Не думаю, что вы уже встречались. Миа, это Джангбу. Джангбу, это принцесса Амелия Дженовийская. Мы зовем ее Миа.

Я в полном шоке уставилась на Джангбу. Не потому, что Лилли привела его ко мне на праздник без спросу, это как раз не страшно. А потому, что Лилли обнимала его за талию. Она практически висела на нем. И ее бойфренд Борис был тут же, в соседней комнате…

– Миа, – сказала Лилли, входя в квартиру с недовольным видом, – здороваться не обязательно.

– Ой, прости. Привет, – сказала я. Джангбу поздоровался в ответ и улыбнулся.

Правда, оказалось, Джангбу ДЕЙСТВИТЕЛЬНО очень красивый, как Лилли и сказала.

Он выглядел во сто раз красивее, чем бедный Борис, и это был просто очевидный факт. Я никогда и не думала, что Лилли любит Бориса за внешний вид. Он же гений-музыкант, и, так как получилось, что мой парень тоже музыкант, я вам скажу, непросто найти такого.

К счастью, Лилли выпустила Джангбу, и он смог снять куртку, а я предложила отнести ее в комнату, где лежали все куртки. Поэтому когда Борис наконец вышел поздороваться, он не увидел ничего подозрительного. Я взяла куртки Лилли и Джангбу и пошла к себе в комнату. По дороге я столкнулась с Майклом, он посмотрел на меня внимательно и спросил:

– Что, веселишься вовсю? Я помотала головой.

– Ты это видел? – спросила я. – Ну, твою сестру и Джангбу?

– Нет, – сказал Майкл и посмотрел в их сторону, – а что?

– Ничего, – сказала я.

Я не хотела, чтобы Майкл после моего рассказа пошел и наорал на Лилли, как это сделал Колин Хэнке, когда застал свою младшую сестру Кирстен Дунет в объятиях его лучшего друга в фильме «Преодолей это». К тому же Борис – один из друзей Майкла. А тут красивый, только что уволенный с работы шерп, тем не менее… Хотя это уже другая история.

По внешнему виду Майкла не скажешь, что он человек вспыльчивый. Но однажды я видела, как он грозно взглянул на каких-то ремонтных рабочих, которые свистели на нас с Лилли, когда мы шли по Шестой авеню из «Чарли Мам ». Меньше всего мне хочется драки на моем дне рождения.

Но Лилли как-то удалось следующие полчаса держать свои руки подальше от Джангбу. За это время я даже о своей депрессии как-то забыла, присоединилась к веселью, особенно когда все стали прыгать вокруг под «Макарену».

Жаль, что так мало танцев, которые все умеют танцевать, вроде «Макарены». Вот в фильмах «Это все она» и «Свободный» все в одно и то же время начинают танцевать один и тот же танец. Здорово было бы, если бы такое случилось как-нибудь у нас в школьной столовой. Директриса Гупта читала бы какие-нибудь занудные объявления по школьному радио, и вдруг кто-нибудь поставил бы что-нибудь бодрое, и вся школа начала бы в такт отплясывать на столах.

В старые времена все знали ряд танцев, все умели танцевать одно и то же. Ну, там, менуэт, вальс… Все было лучше в старые времена.

Хотя я, конечно, не хотела бы иметь деревянные зубы или пережить эпидемию чумы.

Все вроде бы стало налаживаться, и я начала веселиться от души. Вдруг Тина крикнула:

– Мистер Джанини, у нас кока-кола закончилась!

Мистер Дж. обалдел.

– Как закончилась? Я семь упаковок по шесть бутылок купил сегодня утром.

Но Тина продолжала утверждать, что кока-кола закончилась. Я потом нашла ее в своей комнате. Ну да ладно. В конце концов мистер Дж. поверил, что всю кока-колу выпили.

– Тогда я сбегаю в «Гранд Юнион» и куплю еще, – сказал он, надел плащ и вышел.

А Линг Су в это время попросила маму показать ей слайды. Линг Су сама художница, и она точно знала, какие слова надо сказать маме, тоже художнице. Правда, из-за беременности мама пока не может писать маслом. Ей пришлось перейти исключительно на яичную темперу.

Как только мама увела Линг Су в свою спальню показывать слайды, Тина сделала музыку погромче и объявила начало игры «Семь минут в раю ».

Все страшно обрадовались, потому что на прошлом нашем общем празднике мы в «Семь минут в раю» не играли, так как это было в доме Шамики. Мистер Тэйлор, папа Шамики, не поверил бы вранью вроде «кока-кола закончилась» или «можно ваши слайды посмотреть?» Он очень строгий. Он специально держит дома на видном месте бейсбольную биту, которой он однажды чуть стену не пробил, в качестве «напоминания» мальчикам, с которыми встречается Шамика, на что он способен, если кто-нибудь начнет приставать к его дочери.

Так что к идее «Семи минут в раю » все отнеслись восторженно. Все, кроме Майкла. Майкл не фанат подобных развлечений и совершенно не обрадовался тому, что его могут запереть вдвоем с его девушкой в шкафу. Тина с хихиканьем заперла дверь шкафа, и мы оказались в окружении зимних пальто мамы и мистера Джанини, пылесоса, ящика с инструментами для моего велосипеда. Майкл сказал, что он не имеет ничего против того, чтобы побыть со мной вдвоем. Его немного раздражало то, что снаружи все старались подслушать.

– Да никто не слушает, – сказала я, -• Слышишь? Вон, они музыку еще громче сделали.

А они и вправду сделали ее еще громче.

Но я совершенно согласна с Майклом. « Семь минут в раю» – дурацкая игра. Одно дело – целоваться со своим парнем. И совсем другое – делать это в шкафу, когда все остальные по ту сторону двери знают, что вы там делаете. Обстановка немного не та.

В шкафу было темно – так темно, что я даже свою руку не видела, уже не говоря о Майкле. К тому же еще как-то странно пахло. Это из-за пылесоса. Уже прошло некоторое время с тех пор, как кто-то (то есть я, потому что мама всегда забывает, а мистер Джанини не умеет пользоваться нашим старым пылесосом) вытряхивал мешок, и он до краев был наполнен рыжей шерстью и кусочками наполнителя для кошачьего туалета, потому что к лапам Толстого Луи они всегда прилипают и валяются по всем углам. Словом, в шкафу стоял еще тот запах.

– Так мы что, вправду будем торчать здесь все семь минут? – спросил Майкл.

– Да, наверное, – ответила я.

– А что, если мистер Дж. вернется и обнаружит нас здесь?

– Наверное, убьет тебя, – сказала я.

– А, – сказал Майкл, – тогда, пожалуй, я оставлю о себе хорошую память.

И он нежно обнял меня и начал целовать.

И, должна признать, я начала думать, что «Семь минут в раю» – не такая уж плохая игра. Мне даже стало нравиться. Здорово было – сидеть здесь, в темноте, тесно прижавшись к Майклу, ощущать его губы… Наверное, оттого что я ничего не могла разглядеть, мое обоняние резко обострилось: запах его шеи я ощущала так отчетливо, как никогда. И она пахла супер-классно, гораздо лучше протухшего пылесосного мешка. От этого запаха мне захотелось на Майкла прямо запрыгнуть. Другими словами даже не знаю, как и объяснить. Но честно – мне хотелось прыгнуть на Майкла.

Вместо того чтобы на него прыгнуть, – думаю, ему бы понравилось, хоть и странный это был бы поступок… да еще и одежда в шкафу затрудняла передвижение… Так вот, вместо того чтобы прыгать на Майкла, я оторвалась от него и сказала, не думая ни о Тине, ни об Ули Дериксон, ни о том, что делаю (видимо, рассудок помутился на минуту):

– Слушай, Майкл, так что там с выпускным? Мы идем на него или как?

На что Майкл, сдавленно усмехнувшись, так как его губы были прижаты к моей шее, ответил:

– Выпускной? Ты что, с ума сошла? Выпускной еще глупее, чем эта игра.

Тут я перестала его обнимать и отодвинулась. В спину вонзилась хоккейная клюшка мистера Дж. В первый момент я даже не поняла, в чем дело. Я просто была в шоке.

– Что ты имеешь в виду? – по слогам проговорила я.

Если бы не было так темно, я бы всматривалась в лицо Майкла, думая, что он шутит. Но было темно, и мне приходилось полагаться только на слух.

– Миа, – сказал Майкл, ища меня. Для человека, который думал, что «Семь минут в раю» – глупая игра, он слишком активно в нее включился. – Ты шутишь, наверное. Не люблю я эти выпускные.

Но я отбросила его руки от себя. Это было, конечно, нелегко, потому что в темноте ничего не было видно, но промахнуться было сложно. Кроме Майкла и пальто в шкафу, больше ничего не было.

– Что ты имеешь в виду, говоря, что не любишь выпускные? – спросила я. – Ты же старшеклассник. Выпускной класс. Тебе надо пойти на выпускной вечер. Все пойдут.

– Да, – ответил Майкл, – знаешь, все иногда делают странные вещи. Но это же не значит, что я тоже обязан! Ну, Миа! Все эти выпускные для таких, как Джош Рихтер.

– Да неужели? – ледяным голосом спросила я. Даже самой стало страшно. – Так. А что же такие, как Майкл Московитц, делают в ночь выпускного бала?

– Не знаю, – сказал Майкл, – можем поделать еще это, если хочешь.

Под этим он, разумеется, подразумевал сидение в шкафу и… поцелуи, видимо. Я даже ответом это не удостоила.

– Майкл, – произнесла я самым принцессиным голосом, – я говорю серьезно. Если ты не собираешься идти на выпускной, то куда тогда пойдешь?

– Не знаю, – сказал Майкл, явно сбитый с толку моим вопросом, – может, в боулинг?

БОУЛИНГ!!!!!!!! МОЙ БОЙФРЕНД ПРЕДПОЧЕЛ БЫ ПОЙТИ В БОУЛИНГ В НОЧЬ СВОЕГО ВЫПУСКНОГО БАЛА, А НЕ НА САМ ВЫПУСКНОЙ БАЛ!!!!!!!!!!!!

Есть ли хоть капелька романтического чувства в этом теле? Должно быть, ведь он подарил мне ожерелье со снежинкой… Ожерелье, которое я с тех пор не снимала ни разу. Как может человек, подаривший мне ожерелье, быть тем самым человеком, который предпочел бы пойти в боулинг в ночь выпускного бала, а не на сам выпускной?

Он, должно быть, почувствовал, что я выслушала его предложение без всякого удовольствия.

– Миа, – сказал он, – ну что ты? Согласись, выпускной вечер – самая банальная вещь в мире. Ты тратишь кучу денег на прокат фрака, в котором тебе все время неудобно, потом еще кучу денег на ужин в каком-нибудь пижонном месте, которое в сто раз хуже, чем «Макароны № 1», а потом должен до утра торчать в какой-то забегаловке…

– У «Максима», – поправила я его. – Твой выпускной будет в ресторане «Максим».

– Да какая разница, – сказал Майкл. – Ты идешь, грызешь черствое печенье, танцуешь под очень, очень, очень плохую музыку с людьми, которых ты не выносишь и кого никогда снова не увидишь…

– Ты меня что ли имеешь в виду? – Я почти плакала, так мне было больно. – Ты никогда не захочешь меня видеть? Так? Ты совсем скоро закончишь школу, пойдешь в колледж и навсегда забудешь обо мне?

– Миа, – сказал Майкл совсем другим голосом, – конечно, нет. Я не о тебе говорил. Я говорил о людях вроде… ну там, Джоша и остальных из его компании. Ты же знаешь. Так в чем же дело, что с тобой?

Но я не могла сказать Майклу, что со мной. На глаза навернулись слезы, горло сжалось и, я не уверена, но, по-моему, потекло из носа. Потому что я вдруг осознала, что мой парень и не собирался приглашать меня на выпускной. Не потому, что хотел пойти с кем-то другим, нет-нет. Он не такой, как Эндрю Маккарти в «Красавице в розовом». А потому, что мой бой-френд, Майкл Московитц, человек, которого я любила больше всех на свете (за исключением моего кота), не имел ни малейшего желания пойти на СОБСТВЕННЫЙ ВЫПУСКНОЙ ВЕЧЕР!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Я совершенно не могу представить, что случилось бы в следующую минуту, если бы Борис вдруг не распахнул дверь с диким криком, что наше время вышло. Может, Майкл услышал бы, как я всхлипываю, и догадался, что я плачу, и спросил бы почему. А затем он нежно обнял бы меня, а я прильнула бы головой к его мужественной груди и рассказала бы все.

И тогда он легонько поцеловал бы меня в макушку и пробормотал бы, что даже не догадывался о моем желании. А потом поклялся бы сделать все, что в его силах, чтобы мои газельи глазки засветились снова, и если мне так хочется пойти на этот выпускной, то, с богом, пусть это будет выпускной.