Текст книги "Уязвимая (ЛП)"

Автор книги: Майя Кросс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Себастьян: Я подъеду к тебе. Хочу, чтобы это был сюрприз. Будь дома и готова к 18.30. И надень удобную обувь.

Конечно. Зачем сообщать мне, чем мы займемся, когда вместо этого он мог просто хранить тайну за семью печатями. Я должна была довериться ему, и он знал, как заставить девушку мучиться в догадках. Меня заинтриговали его слова про удобную обувь. Похоже, подразумевалось, что мы отправимся куда-то на прогулку, но я давно уяснила, что его намеки не стоило принимать за чистую монету.

Как обычно из-за моего взбудораженного состояния день полз со скоростью улитки. Это будет наш первый полноценный вечер наедине со всем, что к нему прилагалось. Впервые я могла абсолютно не стыдиться тех чувств, которые он во мне пробуждал. Это была поистине удивительная перспектива.

Когда время подошло половине шестого, у меня по-прежнему оставалась куча работы, которую предстояло выполнить. Дело Райтов вынуждало всех работать не покладая рук. В прежние времена при таких обстоятельствах я бы отменила свидание, но сегодня вечером мне даже в голову не могла прийти такая мысль. Я привела в порядок все, что смогла, отправила несколько наспех состряпанных примирительных электронных писем и отправилась домой. «Колокольчик» был моим главным приоритетом на протяжении шести долгих лет и вполне мог предоставить мне несколько вечеров.

Себастьян как обычно прибыл вовремя. Когда я вышла из дома, он окинул меня взглядом и издал еле уловимый гортанный звук.

– Ты – само очарование.

Я широко улыбнулась.

– Мы видели друг друга два дня назад.

– И каждая минута разлуки была мучительна, – драматично приукрасив, ответил он. Он изумленно уставился на меня, когда увидел мои туфли, – я смотрю принцесса снова надела свои туфельки.

Я призадумалась, заметил ли он, что они были той самой парой, что была на мне в первую нашу встречу. По моему опыту, мужчины не обращали особого внимания на обувь, но Себастьян похоже ничего не упускал из виду.

– Ну, после того, как принц так любезно вернул их ей, она решила, что должна найти им достойное применение. Кроме того, это самые удобные туфли, которые у нее есть.

– Ясно.

Я запустила пальцы в его волосы и притянула его к себе для поцелуя. Боже, как я соскучилась по нему. В тот момент я не сомневалась, что была бы безмерно счастлива оставшуюся часть вечера просто стоять на своем крыльце, не размыкая наших губ.

Словно прочитав мои мысли, он отстранился.

– Полегче. Давай не будем забегать вперед. На это у нас будет много времени.

Я демонстративно надула губы, но все же позволила ему отвести меня к машине.

Поездка длилась дольше, чем я ожидала. Вместо того чтобы высадить нас где-нибудь в городе, Джо продолжал гнать по Харбор-Бридж.

– Куда ты меня везешь? – спросила я, к настоящему времени изнемогая от любопытства.

Но он только улыбнулся.

– Если скажу, это не будет сюрпризом.

Как только мы минули Спит-Бридж, меня посетила идея, и мои подозрения оказались верны, когда мы остановились у пляжа Мэнли. Мэнли – один из пригородов, который растянулся вдоль северной части гавани Сиднея. Это прекрасный район; динамичная смесь пляжной культуры и ночной жизни. В юности я провела здесь несколько буйных ночек, впрочем, я давно не посещала это место. С возрастом я стала циничной и отдающей предпочтение своей местности, поэтому теперь держалась ближе к дому.

– А, так это еще один прибрежный ресторан? – спросила я, изображая безразличие.

Он бросил на меня удивленный взгляд.

– А что есть какие-то возражения?

– Ох, полагаю, что нет, – заявила я, пытаясь скрыть улыбку. – Ты мог бы придумать что-нибудь новенькое, вот и все.

– Ты недооцениваешь меня, София. У меня припрятана еще пара тузов в рукаве.

Взяв под руку, он повел меня вдоль пирса. Я думала, он пригласит меня в один из мягко освещенных, отделанных стеклянными панелями ресторанов, которые выходили окнами на залив, но вместо этого он повел меня в закоулки. После нескольких минут ходьбы мы по существу оказались в пригороде. Я продолжала держать свой рот на замке, намереваясь просто подождать и посмотреть, к чему все приведет.

В конце концов, мы нырнули в переулок, который, как оказалось, был напичкан домами. Себастьян остановился и обменялся парой слов с человеком, стоящим перед довольно неприметным дверным проемом. Спустя несколько мгновений мы вошли внутрь и спустились по узкой лестнице. Вся эта ситуация пробуждала странное чувство, во многом такое же, как и в первый вечер нашей встречи, такое же, как в тот вечер, когда я была не разочарована тем, что в итоге обнаружила.

– Ничего себе, – произнесла я, когда мы спустились на нижний этаж. – Здесь потрясающе.

В некотором смысле я оказалась права. Это был ресторан, правда, это был один из самых оживленных ресторанов, которые я когда-либо видела. Комната была битком забита людьми, все сидели за длинными столами, смеялись, болтали и передавали по кругу красочные тарелки, наполненные едой. Воздух был насыщен несметным количеством ароматов, запахом чеснока, паприки и сладкими нотками свежего чили. В этом месте царила удивительная атмосфера, словно каждый дал молчаливое согласие на одну ночь забыть о своих проблемах и просто наслаждаться жизнью. Я бы удивилась, если бы обнаружила хоть одну хмурую физиономию.

– Добро пожаловать в «Mi Casa», – объявил Себастьян.

– «Мой дом»? – спросила я, смутно припоминая перевод кое-каких давно забытых фраз, изучаемых в начальной школе на уроках испанского.

Он кивнул.

– Немного странное название для ресторана.

Его улыбка стала еще шире.

– Это не просто ресторан. Пойдем, они придержали для нас столик.

Взяв меня за руку, он повел меня к стойке администратора. Мужчина мгновенно признал Себастьяна, а после нескольких особых выражений на испанском сопроводил нас в дальнюю часть комнаты.

– Это мое самое любимое место во всем Сиднее, если удается освободить вечер, – сказал Себастьян, когда нас посадили за столик. – С некоторых пор я не так часто здесь бываю, но каждый раз, когда удается выбраться, получаю неимоверное наслаждение.

– Понимаю почему, – произнесла я.

Мы даже не успели ничего заказать, а у нашего стола появился официант, удерживая два бокала и высокий кувшин сангрии.

– Стандартный выбор, – сказал Себастьян, подмигнув. Я не жаловалась. Напиток был вкусным, сладким и насыщенным, но с легким намеком на специи.

Изучив довольно устрашающее по своей грандиозности меню, я позволила Себастьяну сделать заказ за нас двоих. В меню было так много блюд, что я понятия не имела с чего начать.

Безусловно, это место колоссально отличалось от последнего ресторана, в который он меня водил. «Причал» был тихим и изысканным рестораном; воплощением высокой кухни. Этот же ресторан больше походил на ухоженное тайное семейное гнездышко. От клеенчатых скатертей и общительных посетителей до гигантских дымящихся тарелок с едой. Это было то самое место, которое мгновенно заставляло вас почувствовать себя как дома. В какой-то момент, когда Себастьян делал заказ, ему даже пришлось перейти на крик, потому что группа позади нас неожиданно запела.

– Извини, – сказал он мне, когда официант ушел. – Здесь бывает немного шумно.

– Не извиняйся. Мне здесь нравится. Кому не хочется небольшого представления за ужином?

– Ну, ужин будет еще лучше, чем представление. Еда здесь внеземная. Одно из немногих мест, в котором паэлью готовят так же хорошо, как на родине.

– С нетерпением жду, – я пригубила вино. – Так значит ты родом из Испании? Должна признаться, твой акцент всегда приводил меня в замешательство.

Он кивнул:

– Понимаю. Я там родился. Мой отец был испанцем, а мать – австралийкой. В детстве я не смотрел телевизор или что-то в этом роде, так что меня учили говорить родители, и в итоге я вобрал в себя смесь двух акцентов.

– Испанский и австралийский, да? Должна сказать, это одна из чертовски горячих комбинаций.

Я вспомнила свой разговор с Томасом. Я стремилась узнать больше о прошлом Себастьяна, но мне не хотелось на него давить. Он уже открыл мне правду о Лив, я полагала, что остальным он поделится, когда будет готов.

Меж тем мы стали наверстывать упущенное. Наконец открывшись, чтобы получше узнать друг друга, мы затронули темы, как правило, обсуждаемые на первом и втором свиданиях, – фильмы, книги, музыка, телепередачи. Ни у одного из нас больше не хватало времени на все эти вещи, но мы, тем не менее, озвучили свои предпочтения. Оказалось, что он был большим фанатом фильмов ужасов и любил книги о Джеке Ричере так же сильно, как и я.

– Он тот самый настоящий герой, которым я восторгаюсь, – сказал он.

Все это были лишь крошечные составляющие, почти несущественные, когда брались по отдельности, но каждая из них добавляла чуть больше деталей к картине его личности, которую я медленно собирала в своей голове.

Еда была очень вкусной, как Себастьян и обещал. Он заказал слишком много – хватило бы на семью из пяти или шести человек – но он отмахнулся от моих сетований, настаивая, чтобы я попробовала все.

– Ты хорошо проводишь время? – спросил он, когда мы наелись досыта.

– Да, прекрасно. Хотя я все еще в замешательстве от того, что мне была нужна удобная обувь. Мы позже будем скидывать набранные калории?

Он улыбнулся, как человек, у которого была тайна, и которую он с трудом в себе сдерживал, чтобы не разболтать.

– Ты скоро узнаешь.

Минут через десять в центре комнаты началась какая-то суета. Посмотрев по сторонам, я нахмурилась, когда заметила, что большая часть персонала начинает сдвигать столы и стулья и отставлять их в сторону. Казалось, немного рано делать уборку, впрочем, никто, судя по всему, не возражал. Большинство посетителей освободили свои места и отошли в сторону наблюдать за процессом.

– Нас уже выгоняют, – спросила я.

Себастьян рассмеялся.

– Не совсем. Смотри.

Официанты работали с хорошо выверенной четкостью, и за несколько минут вся комната, кроме нашего уголка, была освобождена от мебели. Я к тому моменту осилила несколько напитков, так что до сих пор плохо соображала, но спустя несколько мгновений музыка, которая звучала на заднем фоне неожиданно стала громче и мелодия сменилась со сдержанной на громкую.

– Ох, не может быть, – сказала я, с удивлением наблюдая за тем, как толпа снова начала перемещаться к центру комнаты, их тела в настоящее время извивались в такт с ритмом. Комнату наполнила такая энергетика, что чуть не сорвало крышу.

– Как я уже говорил, это не просто ресторан, – ответил он.

– По всей видимости, нет. – В тот момент последний кусочек головоломки встал на свое место. – Вот дерьмо. Ты рассчитывал, что мы будем танцевать? – Если бы я встречалась с кем-то другим, эта мысль, возможно, пришла бы мне в голову раньше, но Себастьян был не из тех парней, которые по моему представлению ходили на танцы. Казалось, раскрепощенность, свойственная танцорам, расходится с его непоколебимым чувством самоконтроля. Я считала, что танцы вызовут у него чувство неловкости.

– Ты выглядишь удивленной, – сказал он, быстро встав на ноги.

– Просто я думала, что ты больше из тех парней, которые предпочитают виски и покер.

– Разве я не могу быть и тем и другим?

Я медленно в недоумении покачала головой.

– Просто, когда я думаю, что начинаю понемногу тебя узнавать...

Он засмеялся.

– Ты многого обо мне не знаешь, София.

– Означает ли это, что найдется способ смутить меня еще больше?

– Ой, да ладно, не говори, что ты никогда не выбиралась с подругами на танцы после нескольких бокальчиков.

– Конечно, выбиралась, – ответила я, – только замени «несколько» на «огромное количество». Я определенно еще не настолько пьяна. Кроме того, это всегда происходило в клубе. Если ты можешь с заплетающимися ногами кружиться, подняв руки над головой, ты идеально вписываешься в такие места. Здесь же все по-другому. Здесь все выглядит как на прослушивании «So You Think You Can Dance»⁴.

Я не преувеличивала. Мне не хватало знаний или словарного запаса, чтобы описать все то, что происходило передо мной, но было такое чувство, что каждый находящийся в комнате человек, по крайней мере, обучался танцам. Пары извивались вместе в унисон, их дикие движения также несли в себе грациозность и уверенность. Не существовало двух одинаково танцующих пар. Некоторые пары льнули друг к другу, как любовники на кровати, извиваясь и раскачиваясь, не размыкая объятий. Другие двигались с большей развязностью, неустанно вращая голыми ногами и мускулистыми руками. Во всем этом было что-то невероятно чувственное. Оставаясь сторонним наблюдателем, я чувствовала себя практически вуайеристкой.

– Ты слишком заморачиваешься, София. Помнишь, что ты мне сказала той ночью? Если тебе нужно подумать, то все это безнадежно, – он заставил меня встать. – Ты, наверное, не обращаешь внимания на то, как двигаешься, но я определенно обращаю, и это тело создано для танцев.

Я беспомощно наблюдала за тем, как официанты подхватили наш столик и тоже убрали его в сторону.

– Я думала, танцовщицы должны быть высокими и худыми.

Он порочно улыбнулся и нежно провел рукой по моему бедру.

– Балерины возможно, но я совсем не это имел в виду, – он еще раз кивнул в сторону толпы. – Давай же, все, что тебе нужно делать, – это повторять за мной.

Возможно, свою роль сыграло притяжение музыки, или соблазнительная энергия танцующих, понятия не имею, но я обнаружила, что киваю. Он повел меня в гущу событий.

Я мгновенно почувствовала, как адреналин толпы накрыл меня с головой. Он был ощутим, наполнял воздух, просачиваясь через мою кожу и заставляя мое тело петь. Из динамиков вырывалась динамичная мелодия, что-то современное, но с отчетливо латинской тематикой, и Себастьян быстро вошел в ритм. Не знаю, как я вообще могла подумать, что он будет выглядеть неуклюже. Достаточно одного взгляда на это гибкое тело и любой мог заметить, как комфортно он чувствовал себя на танцполе. Его врожденная сексуальность объясняла дикость такой экспрессии. Каждый жест, каждое смещение его бедер придавало ему еще больше очарования.

Прижав одну руку к моей пояснице и зажав мои пальцы другой рукой, он начал вести меня через всю комнату, его ноги четко следовали ритму, его тело извивалось, как флаг на ветру. Я не хотела выставлять его дураком, так что старалась изо всех сил соответствовать ему, но мои мышцы под его руками словно одеревенели. Картина происходящего, окружавшая нас, была замысловатая, хаотичная и изумительная, но я понятия не имела, как мне удастся подстроиться под общий лад. В глубине души я чувствовала, что это невозможно.

– Ты все еще думаешь, – сказал Себастьян, ощутив мой дискомфорт. – Прекращай так усердно стараться. Все это подразумевает под собой веселье, а не соревнование. Комнаты не существует. Их не существует. Есть только ты, я и музыка.

Мне понравилась эта идея. Закрыв глаза, я прильнула к нему и попыталась расслабиться. Когда я перестала видеть окружающую обстановку, стало легче. Все, что я должна была ощущать, это несмолкающий грохот колонок и прикосновение рук Себастьяна. Постепенно я позволила мышцам расслабиться, доверив ему вести меня. Пульсирующий бас походил на путеводную звезду, и я позволила моему телу следовать за ней, как оно того желало.

– Намного лучше, – сказал Себастьян.

Я не знала, как назвать то, что мы делали. Может, я по-прежнему выглядела глупо, не знаю, но так или иначе меня это больше не волновало. Я просто отдалась чувствам. Мне нравились ощущения, которые возникали, когда я прижималась к нему, позволяя ему удерживать мои части тела, словно они были продолжением его собственных конечностей. В тот момент мы были одним целым, двигаясь в полной гармонии. Это больше походило на наши занятия любовью – его руки умело мной управляли, пока мое тело льнуло к нему, уступая его контролю – и даже будучи полностью одетыми, для нас это было не менее возбуждающее действо.

Но помимо физической составляющей, здесь присутствовало что-то глубоко-эмоциональное. Я знала, что это была та сторона его личности, которую он редко показывал, поэтому открывшись мне, он придал этому моменту особое значение. Одна за другой его стены рушились.

Когда закончилась первая песня, музыка изменилась. Новая композиция была более медленной и знойной, но Себастьян быстро подстроился под нее. Легкий поворот его запястья, и меня крутануло в сторону от него, а затем резко развернуло обратно, и я снова прижалась к нему, на этот раз спиной к его груди. С мучительной нежностью его руки начали свое путешествие по моим бокам и опустились на бедра, поигрывая с кромкой платья. Такая близость в общественном месте должна была вынудить меня отстраниться, но чувственность, витавшая в воздухе, была заразительна. Я полностью растворилась в моменте. Я чувствовала его горячее дыхание на коже, когда его губы дразнили местечко чуть выше шеи, искушая, но не соприкасаясь. С каждым вращением наших бедер моя попа терлась о его штаны, сообщая, что я была не единственной, кто находил этот опыт безумно эротичным.

Другие пары тоже пустили правила приличия по ветру. Несколько мужчин пронеслись мимо нас в распахнутых рубашках, с грудью блестевшей от пота и партнершами размахивающими своими юбками как веером. Одна женщина скинула свой топик и вертелась из стороны в сторону в одном лифчике, как исполнительница танца живота. Все находящиеся в комнате смеялись, кричали и аплодировали в такт звучащим басам. Я никогда раньше не была частью такого безудержного проявления радости.

– Ты сногсшибательно выглядишь, – прошептал мне на ухо Себастьян.

– Ты так считаешь? – ответила я.

– Определенно. Хотя это может иметь некоторое отношение к тому факту, что все, что ты делаешь сейчас, в моем воображении ты делаешь обнаженной.

Я рассмеялась.

– Правда? Тогда я, наверное, не должна делать вот так, – выскользнув из его хватки, я снова повернулась и начала медленно наворачивать вокруг него круги, вызывающе покачивая бедрами и медленно проводя руками вверх и вниз по своему телу.

Из его горла вырвался низкий, чисто мужской звук.

– Боже, у меня нет столько выдержки, София.

Я ухмыльнулась, но не остановилась. Было волнующе устраивать для него подобного рода представление посреди переполненной комнаты. Я видела очертания его возбуждения, заметно выпирающие в области ширинки. По правде говоря, со всей этой наэлектризованностью, пробегающей по моим венам, я не была уверена, что хотела, чтобы он сдерживался. У меня была тщательно продуманная прелюдия, теперь я хотела получить то, что она обещала.

Он не разочаровал. По окончании моего повторного вращения вокруг него, он снова меня схватил и притянул к себе для поцелуя. Интенсивность этого жеста была почти подавляющей, и на несколько минут я потеряла всякое чувство реальности. Все, что существовало – только мы и наши языки, сплетающиеся в танце, как и наши тела.

Когда он, наконец, отстранился, схватил меня за руку и начал уводить с танцпола, я не произнесла ни слова. Было абсурдно заниматься чем-то в комнате заполненной окружающими нас людьми, но страстное желание, которое я ощущала, затмевало чувство логики.

Так или иначе, он нашел уединенное местечко; небольшой банкетный зал, скрытый за занавесом в задней части комнаты. Здесь не гарантировалась какая-то особая приватность – не было ни замков, ни даже дверей – но я не думаю, что в мире существовало препятствие, которое бы остановило нас в тот момент. У него ушла секунда на то, чтобы расстегнуть ширинку и вытащить свой член, после чего он подхватил меня под бедра и поднял, прижав к стене. Я обернула вокруг него свои ноги, а затем одним движением запястья он сдвинул мои трусики в сторону и вошел в меня на всю длину.

Меня мгновенно пронзило жаром.

– Видишь, как ты лишаешь меня контроля, София? – прохрипел он, его лицо исказилось от удовольствия. – Я пристрастился к тебе, но этого мало. Этого всегда будет мало. – Каждое заявление было отмечено мощными толчками его бедер.

Я застонала и уткнулась лицом в его плечо, намереваясь позволить ему взять от меня столько, сколько он хотел. Каждый нерв в моем теле уже начинал понемногу вибрировать, и с каждым мощным ударом Себастьян чуть больше усиливал мое возбуждение. Мои ноги сжимали его бедра, словно тиски, подначивая проникать еще глубже.

– Сильнее. – Мой голос казался неестественным.

– Попроси, как следует, – мурлыкнул он, покусывая мочку моего уха.

– Трахни меня сильнее, Себастьян. Пожалуйста.

На мгновение он замедлился. Затем слегка изменив положение ног, он снова в меня вонзился. Я закричала, практически прокусив зубами его кожу в процессе. Его погружения стали наказанием, почти на грани боли, но мое тело поглощало каждое проникновение с той же жадностью, что и глоток воздуха. Мне нравилась эта страсть, эта пронизывающая, безудержная потребность. Каждый толчок был повторением обещания. «Ты моя, каждая твоя частичка».

Моя спина изогнулась дугой, бедра пытались добавить собственную лепту в уравнение, но мне не хватало места для маневра, мне негде было развернуться. Я была беспомощно прижата к стене, меня трахали менее чем в двадцати футах от бурно хлопающей в ладоши, беснующейся толпы. И все это дарило удивительное ощущение.

Я по-прежнему слышала ритмичные звуки музыки, доносящиеся из соседней комнаты. Басы композиции эхом отдавались в груди. Казалось, будто наше занятие любовью – просто продолжение танца, наш ритм ускорялся и замедлялся в такт музыке. Это было потрясающе – идеальное завершение идеальной ночи.

Отведя мою голову назад, Себастьян накрыл мой рот своими губами, мягкость его языка контрастировала с восхитительной твердостью его члена. Мои руки хаотично перемещались по твердой поверхности его спины, упиваясь вибрацией мускулов, пока он неистово вбивался в меня.

Я чувствовала, как в глубине моего лона возрастало давление, сигнализируя о том, что мое тело не сможет продержаться дольше.

– Я близко, – выдохнула я.

– Тогда смотри на меня.

Я потянулась к нему, прижавшись своим лбом к его лбу, пока наши глаза не оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.

– Не закрывай глаза. Даже не моргай. Я хочу, чтобы ты наблюдала за тем, как я заставлю тебя кончить, София, за каждым мгновением этого.

И мощным движением бедер он подтолкнул меня к краю. Необузданность, влечение, риск быть пойманными – составили чертовски сильную комбинацию. Я вцепилась в его кожу, все мое тело сотрясала дрожь от экстаза освобождения. Я абсолютно уверена, что закричала, но из-за шума в соседней комнате никто, похоже, этого не заметил.

Вскоре настал и его черед. После нескольких финальных грубых толчков его пальцы впились в мои бедра, а его тело стало крепче стали, пока он изливался внутри меня.

Когда его удовольствие схлынуло, он медленно покачал головой.

– Знаешь, когда-нибудь ты навлечешь на нас неприятности, София.

– Я? – спросила я, пытаясь придать своему лицу невинное выражение. Это оказалось нелегким делом. Он по-прежнему удерживал меня на весу, а его полуэрегированный пенис все еще оставался во мне. – Я считаю, что именно ты притащил меня сюда и изнасиловал без лишних слов.

Он вздернул бровь.

– Помнится, я предупреждал тебя о последствиях, которые повлекут за собой твои действия. И если ты собираешься притворяться, что не наслаждалась моментом, я буду вынужден доказать, как ты не права. – Его губы опустились на мою шею. – Спорим, я снова смогу заставить тебя кончить, прямо здесь, у этой стены. Спорим, я заставлю тебя кричать так громко, что услышат в соседней комнате.

Я на мгновение закрыла глаза, наслаждаясь мягким поддразниванием его губ.

– Как бы заманчиво это ни звучало, я не уверена, что готова к живой аудитории.

– Вот и хорошо, я тоже. Теперь, когда у меня есть ты, все это, – он кивнул в сторону моего тела, – мое, и только мое. Я ни с кем не хочу делиться этим видом.

– Ну, если этот вечер твой своеобразный способ заявить права на свои владения, то я считаю, наше соглашение прекрасно себя зарекомендует.

Приведя себя в порядок и сделав все возможное, чтобы придать себе презентабельный вид, мы незаметно проскользнули обратно в толпу. Никто не обратил на нас ни малейшего внимания. В комнате по-прежнему витала безудержная энергия и часть меня хотела вновь присоединиться к вечеринке, но из-за столь яркого оргазма я чувствовала легкую слабость в коленях, так что мы направились к выходу.

Я ожидала, что как всегда волшебным образом появится Джо, но улица снаружи заведения была пуста.

– Думаю, нас бросили, – сообщила я.

Он рассмеялся:

– Я бы не сказал этого о Джо, но сейчас другой случай. Я подумал, что мы могли бы прогуляться перед отъездом.

Моя рука покрылась мурашками, когда по переулку прокатился порыв морского ветра. Несмотря на время года, ночь была не по сезону холодной.

– Не знаю, я, похоже, замерзаю. Может в другой раз?

– Давай же, я хочу показать тебе кое-что. Это не далеко, – сняв пиджак, он накинул его мне на плечи. – Лучше? – спросил он.

Я улыбнулась.

– Как по-джентльменски. – Конечно, так было теплее, хотя я не знаю, как он сам не замерзал. Плюс я оставила его в одной рубашке, которая выгодно подчеркивала твердые изгибы его грудной клетки. – Хорошо, пошли. – (Он обнял меня за плечи и повел к главной улице.) – Но должна признаться, – продолжила я, – мне немного не по себе от всей этой романтики. Поздняя вечерняя прогулка вдоль берега может быть неправильно истолкована. У нас есть границы, ты не забыл?

Он громко рассмеялся:

– От зрелища, как ты там отплясываешь, границы перестали существовать, София. Ты официально разрушила меня для других, – он игриво шлепнул меня по заднице, наглядно продемонстрировав свою точку зрения.

– А-а, так вот значит, что я должна была сделать, чтобы заслужить эту порку? – спросила я, слегка качнув бедрами.

– Оу, ты чувствуешь себя обделенной?

Я усмехнулась:

– Просто любопытно. Прошло некоторое время с тех пор, как ты применял в спальне тяжелую артиллерию. Этого достаточно, чтобы заставить девушку думать, что ты стал мягче.

Он вернул мне улыбку, улыбнувшись в ответ.

– По-моему, я всего несколько минут назад привел яркий пример того, насколько жестким могу быть.

Меня рассмешили его слова.

– Не спорю.

– А если серьезно, – продолжил он, – доминант доминанту рознь. Мне нужен контроль в спальне, это никогда не изменится, но не все мы ходим в коже без остановки, орудуя паддлом. Не пойми меня превратно, мне нравятся легкие извращения, когда настроение соответствующее, но, по правде говоря, думаю, я часто использовал эту жесткую сторону своей личности, как своеобразную маску. Так было всегда намного проще держать дистанцию между мной и партнершами, когда я входил в роль. Но с тобой я хочу максимально сократить это расстояние.

Для меня по-прежнему было непривычно, когда он столь открыто выражал свои чувства. Его признание вызвало у меня приятную дрожь от макушки до кончиков пальцев на ногах.

– Так значит, больше никакого связывания? – нахально поинтересовалась я.

Внезапно он оказался у меня за спиной и прижал мои руки к бокам, вынудив замереть на месте.

– О, я бы так не сказал. – Я закрыла глаза, когда почувствовала, как он нежно коснулся губами моего уха, после чего мягко прикусил за шею. – Есть масса вещей, которые я хочу сделать с твоим телом. Я просто жду подходящего момента.

– Тогда, думаю, мне стоит набраться терпения, – ответила я, мой голос внезапно охрип.

– Точно.

Некоторое время мы шли в тишине. Я ожидала, что он поведет меня к пляжу, но вместо этого он свернул в другую сторону. Моя замешательство возросло, когда он снова повернул, на этот раз вообще сойдя с дороги и ступив на узкую затемненную и лишенную уличных фонарей грунтовую дорожку, которая пролегала между двумя домами. Я едва могла видеть дальше, чем на три фута вперед.

Я замерла, когда на меня нашло озарение.

– Ты говорил, что тебе нравятся фильмы ужасов, а ведь большинство из них именно так и начинаются.

– Доверься мне, – он улыбнулся.

Мы прошли около ста футов, с каждым шагом склон становился все круче, пока, в конце концов, не достигли вершины.

– Ничего себе, – произнесла я во второй раз за ночь. Вид передо мной был более чем захватывающий. Тайное место открывало обзор на широкий необъятных размеров мыс, который выходил на бухту Мэнли. Мы видели все – береговую линию, залитую лунным светом, огромное количество пришвартованных яхт в заливе, даже отсвет городских огней в отдалении.

– Как ты нашел это место? – спросила я.

– По счастливой случайности, – он выглядел смущенным. – Или, возможно, по глупости. Я проводил ночь в «Mi casa» с друзьями, и мы перебрали с выпивкой. Я пошел прогуляться, свернул, отыскивая обратный путь, и каким-то образом попал сюда, – он глядел вдаль на вспенивающиеся волны. – Впрочем, отчасти я рад, что так произошло. Мне нравится этот вид.

– Красивый вид, – согласилась я.

Он подвел меня к открытому участку в нескольких футах от края обрыва, и мы сели. Склонившись, я положила голову на его плечо и прильнула к нему поближе. Хотя ветер был здесь еще более промозглым, прижимаясь к Себастьяну всем телом, я больше не ощущала холода.

Он кивнул головой в сторону доков, где несколько элегантных белых кораблей неспешно высаживали и забирали пассажиров.

– Что мне нравится больше всего – так это паромы. Я всегда любил корабли, даже когда был ребенком. Есть что-то в самих путешествиях, что наполняет меня надеждой.

Я ничего не могла с собой поделать:

– Ты ведь знаешь, что они просто плывут в город, так? Половина из них, вероятно, через несколько часов пришвартуется в гавани.

Он рассмеялся.

– Да ладно, где твоя вера в чудо? – Выражение его лица перешло от беспечного к более задумчивому. – Правда заключается в том, что на самом деле я уплыл на корабле.

Я замялась, но могла сказать наверняка, что мы осмелились зайти на более темную территорию. Эта ночь была удивительной, и часть меня не хотела разрушать этот идеальный момент, но он привел меня сюда не просто так. Я говорила, что хочу больше откровенности. Поэтому сейчас я не могла пойти на попятную.

– Уплыл?

Он облизал губы.

– Как я уже говорил ранее, у меня было не простое детство. Место, где я жил... ну, оно точно не годилось для детей. Ни для кого, если на то пошло. Там не было ни поездов, ни автобусов, ни даже дорог. Но было море. Я часто сидел на месте вроде этого и смотрел на суда, заходящие и выходящие из доков по другую сторону залива. Мне всегда нравилась мысль, что они уплывали. Меня даже не волновало куда. Просто далеко. В конце концов, когда я достаточно повзрослел и окреп, я тайком пробрался на одно судно и поплыл, ни разу не оглянувшись назад.