Текст книги "Исламское государство. Армия террора"
Автор книги: Майкл Вайс
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
УХОД США ИЗ ИРАКА
После обсуждения «большой волны» в политических кругах США было принято решение о полном выводе войск из Ирака в 2011 г.26 Способствовало ли это воссозданию ИГИ? Можно ли было избежать этого, если бы администрация Обамы действовала более оборотисто и энергично? Она намеревалась продлить срок вывода войск, но вела себя на переговорах слишком вяло и проявила куда меньше заинтересованности в присутствия в Ираке гарнизона США, чем мог ожидать аль-Малики.
Американские и иракские военные почти не обсуждали необходимость продления срока действия соглашения27. Адмирал Майк Маллен, председатель Объединенного комитета начальников штабов в администрации Обамы, настаивал на оставлении контингента минимальной численностью 16000 человек, но команде Белого дома, отвечающей за национальную безопасность, показалось, что это чересчур. «Готов держать пари и ставлю мое вице-президентство на то, что аль-Малики пролонгирует соглашение», – сказал тогда Джон Байден. Однако аль-Малики этого не сделал, потому что численность воинского контингента, временно остающегося в Ираке, которую в конечном счете одобрил Обама, составляла 3500 человек плюс еще 1500 человек, регулярно заменяемых и необходимых для подготовки иранских военнослужащих и проведения контртеррористических операций. Ради этого премьеру просто не стоило сражаться с его расколотым надвое парламентом, который должен был ратифицировать любое двустороннее соглашение28.
Что, однако, не прозвучало открыто во время дебатов о выводе вооруженных сил, так это то, что Соединенные Штаты уходят из Ирака также и в политическом смысле, причем даже раньше и, возможно, с более ощутимыми последствиями для этой страны с ее политической нестабильностью.
Полковник Рик Уэлч как представитель вооруженных сил реализовывал общенациональную программу для племенных лидеров в период «Пробуждения» и помогал в процессе передачи ответственности за дальнейшую поддержку суннитских и шиитских племен Государственному департаменту. При этом он убедился, что дипломатическая служба США не в состоянии удерживать «Сынов Ирака» на нужной американцам стороне конфликта. Как вспоминал Уэлч:
«Шуткой дня там было: „Если вы хотите узнать, чем занимаются в посольстве, приходите к комиссару в четверг и посмотрите, сколько алкоголя у него на полке, а потом сравните это с тем количеством алкоголя, которое было там в субботу“. Все действовали так, как будто Ирак больше не был зоной военного конфликта, в то время как требовались самые проницательные и острые умы, чтобы осознать, что послевыборный период будет сложным, потому что аль-Малики смошенничал и в этом ему помог его Верховный суд… И „Сыны Ирака“, вожди племен будут выражать недовольство тем, что он сделал. Они называли это „чисткой“. А Госдеп говорил: „Нам искренне жаль слышать такое, но ведь Ирак суверенная страна. Мы не можем вмешиваться“.
Я помню этого выдержанного вождя племени, как он смотрел на меня с выражением недоверия на лице. „Вы не можете вмешиваться?“ – переспросил он. – „Да, мы не можем вмешиваться“. – „Я что, по-вашему, не знаю, что президент Обама санкционировал бомбардировки Ливии? А что, разве Ливия не суверенная страна? И я что, по-вашему, не видел, как президент Обама вмешался в ситуацию в Египте и сказал, что Мубарак должен уйти? Или, может быть, я не видел, как президент вмешался в ситуацию в Сирии и сказал, что Асад должен уйти? И разве не вы ввели санкции против Ирана, еще одной суверенной страны? Разве не вы вторглись в нашу страну, и разве не вы все еще находитесь здесь? Так почему вы не можете вмешиваться – мы же видим, как вы вмешиваетесь в дела всех окружающих нас стран, чтобы устранить слишком засидевшихся на своих местах диктаторов. И что мы слышим, так это то, как вы говорите, что не можете вмешаться именно здесь, чтобы остановить развивающуюся диктатуру и установить демократию, которую вы нам принесли“».
В 2011 г., подвергая сомнению радужные прогнозы Обамы относительно того, что Ирак преуспеет на пути к демократии, Салех аль-Мутлак, вице-премьер в правительстве аль-Малики, выступая на CNN, заявил, что его страна, двигаясь по спирали, входит в «диктатуру». «Это шоу одной партии и одного человека. Да, аль-Малики – это самый худший диктатор, какой был в нашей истории», – заметил аль-Мутлак без малейшего намека на иронию, хотя все еще помнили диктатора, свергнутого в 2003 г. Он обвинил Соединенные Штаты в слепоте и глупости, поскольку те думали, будто имеют какие-то рычаги воздействия на Багдад. «Весь правящий состав от президента до премьер-министра подобран Ираном», – сказал аль-Мутлак.
В качестве реакции на критику, исходящую от членов его собственного кабинета, аль-Малики приказал окружить танками дом аль-Мутлака, а также дома Рафи аль-Иссави, занимавшего пост министра финансов, и своего вице-президента Тарика аль-Хашими. Последний 18 декабря вылетел в Иракский Курдистан. Перед этим сотрудники спецслужб аль-Малики остановили его самолет на площадке перед ангаром в Багдадском международном аэропорту, задержав отлет. В конце концов аль-Хашими разрешили вылет, но три его телохранителя были арестованы «по подозрению в подготовке теракта» (впоследствии один из них умер в заключении)29. На следующий день был выписан ордер на арест самого аль-Хашими. В качестве невозвращенца он остался в Иракском Курдистане, а после уехал в Турцию30. В 2012-м он был заочно приговорен к смертной казни через повешение судом, абсолютно явно действовавшим по личному указанию аль-Малики.
Эти и другие жесткие меры, направленные против суннитских политиков, вызвали протестные действия в духе «арабской весны» во всех областях, населенных суннитами, а контрмеры, предпринятые аль-Малики, только усилили выступления.
Спустя три дня после проведения местных выборов, 23 апреля 2013 г., силы безопасности Ирака подавили протестное выступление в Хавидже возле Киркука. Они заявили, что ищут в лагере протестующих убийцу иракского солдата, и хотя существует несколько версий того, что произошло потом, относительно последствий этой операции никаких разногласий нет: 20 суннитов были убиты и более 100 ранены31.
Жестокость, проявленная в Хавидже, привела к подъему активности суннитов по всему Ираку. Нападениям подверглись полицейские участки и армейские контрольно-пропускные пункты. Спикер иракского парламента, Усама аль-Нуджаифи, призвал аль-Малики уйти в отставку, взяв на себя ответственность за эту бойню. Столкновения ширились, охватив Мосул и Багдад, где были взорваны суннитские мечети и где ответственных сотрудников иракской службы безопасности вытаскивали из машин и убивали. Затем очередь дошла и до шиитских городов, в которых начали совершаться террористические акты в стиле АКИ. Сунниты стали призывать к национальной вооруженной революции, агитируя за «Армию Накшбанди» ад-Дури и ополчение «Ас-Сахва».
РАЗРУШЕНИЕ СТЕН
Стабилизации ситуации в Ираке не способствовало и то, что в 2012–2013 гг. АКИ провела кампанию «Разрушение стен», в ходе которой было совершено восемь дерзких нападений на иракские тюрьмы для освобождения бывших боевиков организации.
Джессика Льюис Макфейт из Института по изучению войны разделила период реализации этой кампании ИГИЛ на четыре фазы. К первой отнесены четыре атаки на тюрьмы, в том числе нападение на тюрьму «Тасфират» в Тикрите, произошедшее в сентябре 2012 г. В результате этой операции было освобождено 100 заключенных, почти половина из которых, как предполагалось, были боевиками «Аль-Каиды», ожидавшими исполнения вынесенных им приговоров. Целями второй фазы операций стали объекты, расположенные вдоль Зеленой линии, разделяющей собственно Ирак и полуавто-номный Курдистан. Эта операция, несомненно, проводилась для того, чтобы извлечь выгоду из обострения политической и экономической напряженности между Эрбилем[18]18
Эрбиль – столица Иракского Курдистана.
[Закрыть] и Багдадом. Третья фаза характеризовалась возвращением к тактике использования начиненных взрывчаткой автомобилей в Багдаде и прилегающих регионах; теракты были направлены против иракских сил безопасности и объектов, расположенных в местах компактного проживания шиитов. При этом джихадисты стремились использовать в своих целях еще один раскол, наметившийся в иракском обществе: обостряющиеся разногласия между правительством аль-Малики и протестующими против него суннитами, вдохновленными «арабской весной», но главным образом побуждаемыми к действиям творящимися в стране беспорядками. Протестующие вышли на улицы не только в Фаллудже, но и по всей стране. Четвертая и заключительная фаза началась с середины мая 2013 г. Ее целью было терроризировать шиитов и, устроив очередную вспышку межконфессиональной вражды, вернуть шиитских боевиков. В период действия кампании «Разрушение стен» почти половина совершаемых сериями взрывов автомобилей (по несколько терактов одновременно) приходится, по данным Льюис Макфейт, именно на эту фазу, совпавшую по времени с суннитскими протестными выступлениями. Ее кульминацией стало освобождение в июле 2013 г. из тюрьмы «Абу Грейб» 500 заключенных. В то время как, по данным администрации Обамы, число подрывов террористов-смертников в Ираке в среднем возросло в 2011 и 2012 гг. до пяти и десяти в месяц соответственно, в период, охватывающий три последних месяца кампании «Разрушение стен», этот показатель подскочил до 30 в месяц32.
К концу лета ежемесячно погибало более 700 иракцев, что вновь создало все условия для подъема суннитского повстанческого движения, переходящего в джихадистский экстремизм. В конце декабря в ответ на рост числа убийств со стороны ИГИЛ аль-Малики предпринял рейд сил безопасности в Эр-Рамади, чтобы положить конец антиправительственным протестам. Но отправленные им войска отступили ввиду угрозы сопротивления племен. В день празднования нового, 2014-го, года ИГИЛ захватила Фаллуджу и объявила, что та становится Исламским эмиратом, предназначенным защищать суннитов от аль-Малики33.
«Аль-Малики оттолкнул суннитов настолько, что им пришлось восстать, – говорит Рик Уэлч. – Они пытались добиться реформ, но не смогли. Была задета племенная честь, мысли о мести не давали им покоя. Ответственность за этот кризис лежит на аль-Малики».
7. ПОД ПОКРОВИТЕЛЬСТВОМ АСАДА
СИРИЯ И «АЛЬ-КАИДА»
Возрождение ИГИЛ в Ираке совпало с захватом ею значительной территории в соседней Сирии. Этот факт режим Башара Асада пытался использовать для того, чтобы выставить себя жертвой международного терроризма. Однако у него ничего не вышло, поскольку существуют неоспоримые доказательства того, что Сирия помогала АКИ держаться на плаву до вывода американских войск из Ирака. Ар-Ришави, лидер движения «Пробуждение» в провинции Аль-Анбар, незадолго до смерти сказал репортеру газеты The New York Times: «Это все дело рук Сирии. Сирия творит страшные дела»1.
Так оно и было. Целый разноголосый хор, состоящий из американских военных, «Сынов Ирака», бывших дипломатов и чиновников спецслужб, бесчисленных сирийских повстанцев и даже членов правительства аль-Малики, кто осуждал, а кто восхвалял режим Асада за спонсорскую поддержку джихадизма. Процесс распространения ИГИЛ на территории Ирака и Сирии невозможно понять без анализа долговременного сотрудничества Дамаска с организациями – предшественницами Исламского государства.
ИСЛАМИЗМ ХАФЕЗА
В прошедшем столетии мы не раз становились свидетелями того, как светский иракский баасизм шел на соглашения с исламизмом для того, чтобы использовать его революционный потенциал. В Сирии все совершалось по тому же сценарию.
В 1979 г. там начался подъем движения «Братьев-мусульман», а в 1982-м их восстание было жестоко подавлено силами Хафеза Асада. Результатом стал не афишируемый стратегический альянс этого режима со множеством исламистских суннитских партий и полувоенных формирований, в основе которого лежали выгодные обеим сторонам геополитические соглашения: главным образом все строилось на противостоянии США и Израилю. Как отметил ученый Эяль Зиссер, к середине 1990-х Хафез Асад перестал быть заклятым врагом тех, кто поставил своей целью заключить брачный союз между мечетью и государством, потому что «Дамаск начал видеть в исламистах единственно возможное средство повысить свой статус в регионе, усилить влияние на соседние страны и обеспечить спокойствие в самой Сирии»2.
Когда в 2000 г. Асад-старший умер и президентский пост унаследовал его сын, офтальмолог, получивший образование в Лондоне, эта тенденция только усилилась. К примеру, до недавнего времени вопреки национальному сирийскому законодательству, запрещающему «Братьев-мусульман» как партию или организацию, Дамаск без тени сомнения предоставлял убежище Халеду Машалю, председателю политбюро ХАМАС3. Сегодня этот режим целиком и полностью полагается на наступательное оружие «Хезболлы» и «Стражей исламской революции» (обе эти структуры признаны в США террористическими организациями), ведя изнурительную войну с легионом отечественных и поддерживаемых из-за рубежа мятежников. Этот легион состоит из исламистов и джихадистских повстанцев, часть которых прежде была узниками этого режима, а часть – его пособниками в Ираке4.
Еще до того, как Соединенные Штаты свергли Саддама, Асад начал содействовать попаданию в Ирак иностранных боевиков для дестабилизации оккупационного режима. В одном из офисов, который располагался в Дамаске напротив американского посольства, потенциальным боевикам даже помогали бронировать места в автобусе, идущем до сирийско-иракской границы. В 2007 г. Объединенное центральное командование объявило о захвате «лидера фидаинов Саддама, который участвовал в создании в Сирии тренировочных лагерей для иракских и иностранных боевиков», однако имя этого человека названо не было5.
В том же году в городе Синджаре американские военные ликвидировали Мутханну, человека, которого считали эмиром «Аль-Каиды» в регионах, прилегающих к сирийско-иракской границе. По словам генерал-майора Кевина Бергнера, пресс-секретаря коалиционных сил, Мутханна «выступал в качестве ключевого посредника при перемещении иностранных террористов» из одной страны в другую6. Как и другие командиры джихадистов, Мутханна располагал полезными разведданными, которые стали известны как «Синджарские отчеты». В одном из исследований, опубликованных в 2008 г. Центром по борьбе с терроризмом в Вест-Пойнте (ЦБТ), приводятся данные, полученные в результате анализа этих отчетов и указывающие на то, что больше половины из 376 иностранных боевиков в Ираке указали своей специальностью «террорист-смертник». Это лишний раз подтверждает, что АКИ вербовала неиракских джихадистов для «одноразового использования», а также служит одним из объяснений, почему, отправляя этих людей на чужбину, Дамаск был уверен в том, что ему это ничем не грозит7. «Синджарские отчеты» также подтвердили, что иностранные боевики попадали в Ирак из сирийской провинции Дайр-эз-Заур, как правило, через сирийский приграничный город Альбу-Камаль, примыкающий к иракскому городу Эль-Каиму, в котором аз-Заркави разместил свою штаб-квартиру после бегства из Фаллуджи в 2004 г. и где на следующий год зародилось движение «Пробуждение». Этот поток боевиков, заключает ЦБТ, имел три «волны».
Первая началась незадолго до вторжения, когда Саддам убеждал арабов всего региона присоединиться к предстоящему сопротивлению. Это вызвало отклик у многих бедуинских племен, издавна живущих в Дайр-эз-Зауре и Хасаке, а также и у других джихадистов, подстрекаемых шейхом Ахмадом Куфтаро, сирийским муфтием, который не тратил времени на согласование своих зажигательных проповедей с государственным законодательством. «В приграничных деревнях и городах, – говорилось в исследовании ЦБТ, – дома были предоставлены для проживания добровольцев, в то время как местная знать – высокопоставленные религиозные деятели и вожди племен – организовывали их транспортировку и размещение в Ираке. По сведениям местных источников, перед самым вторжением американцев через Альбу-Камаль и (Хасаку) прошли сотни боевиков, и это привело к быстрому росту стоимости жилья, продовольствия и оружия, что было очень выгодно местным жителям. Сирийские власти регулировали этот поток, но не сделали ничего, чтобы остановить его»8.
Вторая волна пришла с первым сражением за Фаллуджу, когда новое шоу режима Асада на тему его попыток перекрыть эту тайную тропу сорвала безудержная коррупция: офицеры сирийского «Мухабарата» за соответствующую мзду разрешали сирийцам пересекать границу в любом направлении.
Третья волна последовала за «кедровой революцией» 2005 г., которая положила конец военной оккупации Ливана Сирией и была вызвана всплеском общественного негодования в связи с убийством бывшего ливанского премьер-министра Рафика Харири. Трибунал при ООН обвинил в этом преступлении «Хезболлу», террористического союзника Асада.
«ПОЗВОНИТЕ НАМ»
Асад, конечно же, постоянно отрицал свою причастность к планированию или координированию деятельности джихадистов в Ираке и даже муссировал тему своего предполагаемого военного и антитеррористического сотрудничества с Вашингтоном9. Тем не менее многие из бывших функционеров его режима теперь говорят, что постоянная спонсорская поддержка АКИ с его стороны ни для кого не была секретом. При этом он руководствовался двумя разными, но взаимосвязанными причинами. Этот диктатор полагал, что после Ирака это послужит серьезным предупреждением для администрации Буша, и, кроме того, как говорит британский журналист Джейсон Берк в своей книге «Войны 9/11» (The 9/11 Wars), он хотел отвлечь внимание исламистов от своего режима, предоставляя им возможность заниматься соседним государством10.
«Для Асада эта проблема была намного важнее, чем американское вторжение в арабские страны с целью смены в них политических режимов, – сказал нам Басам Барабанди, бывший сотрудник сирийского посольства в Вашингтоне. После восстания 2011 г. Барабанди тайно помог сотням диссидентов и активистов получить паспорта для родственников, пытавшихся бежать из разрушаемой войной страны. – Асад понимал, что одной из задач Буша в Ираке было изменение такого положения вещей, когда суннитское меньшинство правит шиитским большинством. Он опасался, что станет следующим. Вот поэтому и начал сотрудничать с моджахедами и делал все возможное для того, чтобы убедить американцев: „Не трогайте меня, а то ведь я могу заслать в соседнюю страну еще больше террористов, чтобы они убивали там ваших солдат“» 11.
Почти пять лет Соединенные Штаты отвечали на этот ультиматум дипломатическими методами, и Асад иногда даже солидаризировался с американскими требованиями, создавая впечатление, что он разрушает джихадистскую сеть, расцветшую в его стране. Эти уловки, по словам Барабанди, были частью стратегии по использованию сирийской помощи террористам в качестве разменной монеты. Этот бывший дипломат рассказал нам, как был выдан Сабави Ибрагим аль-Хасан аль-Тикрити, сводный брат Саддама, скрывавшийся в Сирии и объявленный в розыск и американцами, и иракцами12. «В 2005 г. американцы вышли на Асада и попросили помочь в поимке Сабави. Тот находился где-то на границе Сирии и Ирака и считался лидером баасистских террористов. Убежище ему предоставил, конечно же, Башар. Фактически американцы и иракцы обратились к нему за помощью: „За это мы постараемся укрепить наши отношения с вами“. Асад согласился. Имад Мустафа (в то время сирийский посол в Соединенных Штатах) был в Дамаске на встрече с заместителем американского госсекретаря, где все это обсуждалось и было принято решение. Имад рассказал нам эту историю. Фактически он рассказывал ее всем. Спустя два дня Ассеф Шавкат (зять Асада и один из руководителей сирийской разведки) связался с Имадом и попросил его передать американским друзьям, что Сабави будет в таком-то месте в Ираке. Американцам сообщили его точное местонахождение, и там они его и взяли».
Тони Бадран, эксперт по Сирии в Фонде защиты демократии, действующем в Вашингтоне, охарактеризовал поддержку Асадом «Аль-Каиды» как одну из форм привлечения к себе внимания13. «Все дело в том, как режим представляет свою роль и положение в регионе, – объясняет Бадран. – Предполагается, что в нем должны видеть серьезную и незаменимую силу, и это обеспечит ему долговечность. Поэтому его внешняя политика по отношению к Западу выглядит так: „Вам необходимо говорить с нами. Просто возьмите телефон и поговорите с нами; неважно, что мы будем обсуждать, мы просто хотим вас слышать“. Для Асада возможность похвастаться тем, что его собеседником являются Соединенные Штаты, – это способ продемонстрировать свою силу. Это позволяет ему делать вид, что он является стержнем арабо-израильского мира и реальной силой в борьбе с терроризмом. Он создает проблемы, которые затем – вы только посмотрите, с каким великодушием – предлагает решить».
