Текст книги "Охота без милосердия"

Автор книги: Майкл Утгер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]

– Но они уже убили троих! – выкрикнул помощник губернатора.

– У меня нет стопроцентных доказательств, ни один свидетель этого не подтвердил.

– Откуда же трупы, комиссар? – тихо спросил Бэрроу.

– В этом еще предстоит разобраться.

– В чем разбираться? – вскочил на ноги О'Нил. – Губернатор уполномочил меня разобраться в этом вопросе. Мне все ясно! Полиция проявила свою несостоятельность. Отныне операцией руководит Мэлвис Бэрроу. Я прошу вас, мистер Бэрроу, распределить обязанности каждого ведомства и на каждое отдельное лицо наложить персональную ответственность. Через три дня губернатор ждет вашего отчета.

О'Нил вышел из-за стола и выскочил из кабинета, его нервный всплеск никого не удивил.

Бэрроу мягко улыбнулся и тихо сказал:

– Спасибо за информацию, комиссар. Я должен все обдумать, взвесить и более внимательно ознакомиться с материалами. Затем я извещу каждого из вас о своем решении. Спасибо за помощь, господа!

Приглашенные поняли, что совещание окончено, и молча стали собирать свои папки, портфели и расходиться.

– А вас, Холлис, я попрошу задержаться.

Агент отошел к стене, чтобы не мешать членам совещания покидать кабинет. Когда вышел последний человек, Холлис выглянул в коридор и закрыл дверь, словно испугался, что его будут подслушивать в собственном учреждении.

Вернувшись к столу, он остался стоять, не зная, как долго его задержат в кабинете.

Бэрроу улыбался. Он торжествовал победу. Теперь он по-настоящему почувствовал вкус власти. Не так мало значило то кресло, которое он занимал, просто нужно научиться правильно этим пользоваться и вовремя нажимать нужные рычаги.

– Я не очень люблю говорить комплименты, – начал Бэрроу свой разбег. – Особенно, когда речь идет о мужчинах. Но сегодня я не могу промолчать. Скажу вам откровенно, Холлис, вы один из тех немногих людей, благодаря которым мы живем цивилизованной жизнью и не боимся ходить по улицам, Начиная с того времени, как был объявлен сухой закон, такие парни, как вы, Холлис, спасли нашу страну от погибели. Мы выстояли и мы выиграли!

– Мы проиграли, босс!

– Что?

Бэрроу показалось, что он ослышался. Он внимательно взглянул в холодные рыбьи глаза агента, но ничего не прочел в них.

– Садитесь, Холлис, я хочу, чтобы вы мне пояснили вашу точку зрения на сложившуюся ситуацию.

– Я солидарен с комиссаром Легертом, когда он обронил мысль о гнилых зубах.

– Я не совсем хорошо вас понимаю, Холлис. Вы гарантировали успех операции, и мы затеяли огромную игру. Теперь у нас нет возможности отступать, что с вами случилось?

– Жаль, что вы не вызвали меня перед совещанием и не вызывали после операции.

– Но, насколько я понимаю, мы сумели убить двух зайцев. Все прошло по плану, или я чего-то недопонимаю?

– В первом случае у нас получилась промашка. Я ставил своей целью настроить общественность против банды Дэйтлона и повысить таким образом наш авторитет. Идея правильная и я от нее не отрекаюсь. Произошла осечка. Вместо случайных прохожих и клиентов погибли два копа. Какие бы пышные похороны им не устраивал Легерт, ребята погибли в перестрелке, выполняя свой долг. Оружие против оружия – это честно!

Меня такой расклад не устраивал. По вашему распоряжению я взял в напарники Купера. Он опытный агент и мне пришлось ему объяснять суть операции. Таких, как Купер, не заставишь без нужды стрелять в прохожих, он должен понимать суть и цель операции, и он все правильно понял без лишних слов. Но дело не в напарнике. Я недооценил противника. Моя первая ошибка заключалась в том, что я принял команду Дэйтлона за примитивных головорезов. Исходя из этого, я и сделал следующую ошибку, воспользовавшись старыми каналами, по которым мы давали информацию о наличии денег в отделениях банка. Второй раз нельзя было этого делать. Дэйтлон все уже понял, когда не получил обещанного куша в национальном банке Ист-Чикаго, а после его ухода обнаружились трупы. То, чего Дэйтлон всячески избегал. Он понял подвох, но пошел на риск, чтобы избавиться от врага или хотя бы увидеть его лицо. Теперь я доложу вам о том, что произошло на самом деле. Три дня мы дежурили с Купером на площади, против филиала чикагского Рокфеллер-банка. На сей раз нам пришлось дежурить в машине. На четвертый день появляется знаменитый «крайслер» Дэйтлона. Служба связи мною предупреждена, они задержат сигнал тревоги на пять минут, как в прошлый раз. Я был уверен в успехе операции. Во-первых, в банке находилось много клиентов, во-вторых, стояла отличная погода и на площади были прохожие.

Дэйтлон работал мастерски. Десять минут – и банк был вычищен. Я упустил одну деталь, на этот раз их было четверо с шофером вместе, но на радостях я не придал этому значения. Второе. Шофер не выходил из машины и не открывал багажник, как это делается всегда. Они буквально впрыгнули в машину вместе с мешком и исчезли. Третье. Они не группировались и шли петляя. Снайпер такую цель не схватит. Но и это меня не насторожило. Как только машина Дэйтлона отъехала, мы тут же подъехали к банку и заняли ее место. К счастью, я не забыл проделать некоторые предосторожности: номер был заляпан грязью, а в багажнике у меня лежал динамит. Я сидел за рулем, действовал Купер. Не успели мы подъехать, как из банка выскочило несколько оголтелых клиентов. Купер высунул в окно автомат и дал очередь. Он уложил двоих и тут же получил пулю в лоб. С первого же выстрела и наповал. Кто, где, я ничего не успел понять. Я знал только, что Купер должен быть жертвой. Я открыл дверцу и выпихнул его на тротуар, зацепив автомат, из которого он стрелял. Последовало еще два выстрела, первый пробил крышу машины, и пуля перебила рулевое колесо. Снайпер хотел убить водителя через крышу, не видя его. Я передвинулся на сиденье Купера и левой ногой выжал педаль газа, придерживая обломок руля. Вслед было сделано еще два выстрела. Ребята знали свое дело. Мне пробили заднее колесо и угодили в спинку сиденья. Движение стало невозможным, я свернул в первую же подворотню и затормозил в глухом дворе.

С улицы уже раздавался гул полицейских сирен, машин пять проехало мимо. Целая армия. Мне ничего не оставалось делать, как уносить ноги. Я заложил часовой механизм с детонатором в багажник и удрал. Машина взорвалась через три минуты. Конечно, как вы понимаете, по обгорелому остову ничего не определишь… Должен вам сознаться, сэр, что я пребывал в некоторой растерянности. Первоначальная мысль сбила меня с толку. Я подумал, что банк нанял охрану, и те открыли по нашей машине огонь. Ведь Дэйтлон и его люди прячут автоматы под плащами. Охранники приняли их за клиентов, а когда из машины высунулся Купер и дал автоматную очередью, они среагировали, приняв нас за грабителей. Не знаю почему, но эта идея гуляла по моим извилинам довольно долго. Я успел проехать три остановки на автобусе, пока сообразил, что к чему, но время было упущено. Все, что я успел сделать, – это позвонить в банк от лица прохожего и сказать, что с крыши их здания раздавались выстрелы. Но мое предупреждение не играло роли. Дэйтлон обхитрил меня. Он знал, что ему подсунули «утку», он хотел знать, кто это сделал, и я боюсь, что он узнал об этом. Он решил уничтожить нас и посадил своих снайперов на крышу банка, который пошел грабить. Дерзкий поступок, но очень похож на все его решения. Если бы это были охранники банка, они бы узнали темно-синий «крайслер». О нем уже песни слагают. Эдакий «летучий голландец». И зачем охране забираться на крышу? Они могли бы сидеть в зале с автоматами в руках. Ведь банк не ставит себе задачу убить или поймать Дэйтлона, им достаточно его спугнуть. Таким образом я смазал всю операцию. Все, что мне удалось, это договориться с директором банка, и тот оформил Куперу счет задним числом. Но сделать это я смог лишь на следующий день, а в тот момент, когда приехала полиция, Купера приняли за одного из бандитов или прохожего. Во всяком случае, комиссар Легерт не поверил в вашу искренность. Я всегда считал, что в полиции есть очень мудрые люди, и Легерт относится к ним, сэр. Нам нужно дружить с этим ведомством, а не конкурировать.

– Помнится, совсем недавно вы говорили другие слова, Холлис.

– Нам нужно перевернуть ситуацию с ног на голову. Теперь я понял, что Дэйтлон очень крепкий орешек. Моя ошибка, я недооценил его. Я сделаю все, чтобы выловить его и усадить в камеру смертников. Это вопрос чести. Но стоит ли нам нести вся тяготы борьбы на своих плечах? Нам не следует отказываться от помощи полиции и окружной прокуратуры. Я бы даже собрал всех мэров крупных городов нашего штата и выслушал их предложения. Почему бы нам не сменить тактику и не поиграть в демократию?! Пусть Дэйтлона ищет весь штат, пусть его обкладывают красными флажками и травят. Но настанет момент, когда Дэйтлона и его банду надо будет взять, что называется, тепленькими, вот тут мы и подоспеем, тут мы будем первыми и главными. Такой расклад я вам обещаю. Легерт, Фостер – все окажутся за красной линией. Но сейчас надо дать им шанс и свободу действий. А вы пока сделаете рейд по городам, где уже бывал Дэйтлон и сколотите коалицию в лице мэров. Градоначальники всегда уважали силу.

– Из снега в кипяток! Вы хотите, Холлис, чтобы Гувер сделал из меня лепешку?! Тут и не пахнет «твердой рукой»! Сначала вы говорите одно, потом другое…

– Возможно, будет и третье, сэр. Все зависит от обстоятельств и от того, как себя поведет мистер Дэйтлон. Мы не армия, сэр, мы дипломаты с пистолетами в кармане. Джи-мены – одним словом.

11. Порядок вещей

В номер постучали. Кэрк Росс вытер лицо махровым полотенцем и крикнул из ванной:

– Открыто, заходите!

Кто зашел, он не видел, но был уверен, что принесли завтрак или горничная решила застелить постель. Если так, то ей придется подождать, пока он побреется и уберет чемоданы с кроватей.

Слим вошел в номер и осмотрелся. Слева – приоткрытая дверь спальни, а в ванной комнате кто-то был, он слышал, как журчит поток воды. Слим поставил поднос с кофейником на стол. Все его хитрости и предосторожности не понадобились, костюм официанта оказался лишним. На столе, куда он поставил поднос, лежали, два удостоверения с надписью «Пресса». Слим проверил документы. Похожи на настоящие. Имена для него не имели значения, он не верил именам на липовых бумажках, а вот фотографии все же должны соответствовать лицам. Одно лицо принадлежало Кэрку Россу, второе он видел впервые. Слим решил, что эти бумаги могут и ему сослужить службу. Стало ясно, что гостей здесь двое.

Он в этот убедился еще раз, когда заглянул в спальню. Две кровати, два чемодана; один раскрыт, второй заперт. На ночном столике у той кровати, где лежал раскрытый чемодан, валялся распечатанный конверт. Слим подошел к столику, взял конверт и заглянул внутрь. Шесть фотографий, вырезанных из газет.

Эти люди были партнерами его хозяина, и он обязан думать об их безопасности так же, как думает о безопасности Дэйтлона. Отдельно, соединенные скрепкой, лежали фотографии Феннера. Несколько четких снимков, запечатлевших Олина в разных ракурсах.

Слим убрал фотографии в конверт и сунул его в карман.

Выйдя из спальни, он подошел к входной двери и запер ее на ключ, торчащий в скважине.

Когда он повернулся, то увидел выходящего из ванной Росса.

– Принес завтрак? Молодец, парень, чаевые получишь потом.

– Кто тебя сюда направил, Росс? – тихо спросил Слим.

Росс замер. На секунду он решил, что ему послышался этот вопрос. Отбросив полотенце в сторону, он резко повернул голову в сторону официанта.

– Ты что-то сказал, парень?

– У тебя все в порядке со слухом, Росс!

В голове бывшего боксера мелькнула единственная мысль: «деньги!» У него много денег, и он их не отдаст.

– Напрашиваешься на неприятности, парень?

– У меня нет на тебя времени, Росс. Ты должен мне сказать, кто и зачем тебя нанял. Если ты все выложишь, я тебя отпущу.

– Ну ты наглец!

Кэрк Росс скинул шелковый халат, обнажая крепкие бицепсы. Он повернулся к врагу лицом и принял стойку. В какую-то секунду противник показался ему знакомым, он уже видел когда-то эти глаза: холодные, колючие, пронизывающие. Росс рванулся вперед и попытался нанести противнику серию ударов в голову. Слим уклонился и нанес ответный удар снизу в челюсть, он вложил в него всю силу и не рассчитал. Что-то хрустнуло, Росс подпрыгнул в воздухе и рухнул на гостиничный ковер.

Слим склонился над жертвой. Взгляд Росса застыл, его глаза напоминали мокрые серые пуговицы. Слим приподнял его голову и понял, что у противника сломаны шейные позвонки, голова висела на безвольной мягкой шее. Победитель поднял труп на руки и понес в спальню. Горевать не приходилось. После того, что он испытал в своей жизни, Слим ко всему относился с холодом, он ни во что не верил, он ничего не ценил, его ничего не интересовало. Он создал себе идола и поклонялся ему с фанатизмом язычника. Дэйтлон спас ему жизнь, и Слим решил, что его жизнь ему больше не принадлежит, что она стала собственностью Криса и служит только как покрытие, как дополнительная скорлупа для хрупкой и опасной жизни хозяина.

Он обыскал номер, проверил вещи Кэрка Росса. В костюме покойника лежала крупная сумма денег, около десяти тысяч долларов. Слим забрал деньги вместе с кошельком, затем вскрыл чемодан, лежащий на соседней кровати. Здесь он нашел такой же пакет с тем же набором фотографий. Пакет он убрал в карман, а в чемодан бросил удостоверение репортера. Второе удостоверение он сунул в карман Росса и вышел из номера. Заперев дверь на ключ, он прихватил его с собой и спустился вниз.

Когда к отелю подъехал «бьюик», за рулем которого сидел человек, похожий на того, что сиял на снимке фальшивого удостоверения репорта, уже стемнело. Слим открыл дверцу машины и сел рядом с водителем, не дав ему возможности опомниться.

– Меня прислал к вам нужный человек. Вам опасно возвращаться в номер. Люди Дэйтлона убрали вашего напарника.

– А как они о нас узнали? – удивленно спросил Харди.

– Сколько человек отправили на охоту?

– Троих! – испуганно ответил бывший врач.

– Вы остались один. Я попытаюсь вам помочь. Поехали!

– Куда?

– Выезжайте на южное шоссе. В пригороде у меня есть надежное место, где можно укрыться.

– А почему я вам должен верить?

Слим видел нерешительность парня, он понимал, что имеет дело не с профессионалами, а со случайными людьми, но он знал, что за деньги и трус может нажать на курок.

– Можете не верить, тогда прощайте!

Слим взялся за дверную ручку.

– Эй, погодите. Не уходите.

– Тогда трогайте, здесь оставаться опасно.

Машина стронулась с места.

– Кто нас мог заложить? – возмущался Харди. – А, кажется, я понял. Это дело рук Джилбоди. Это он предупредил Феннера, что за ним направили охотников. Они же были друзьями, как я слышал. Или этот ублюдок Люк. Мне его рожа не внушает доверия.

– Кого ты имеешь в виду?

– Телохранителя Чарли. Мерзкий тип. Смотрел так, словно уже видел нас на столе в морге.

– Прозорливый тип.

Машина выскочила из южных ворот города и неслась на полной скорости. Перед мостом Слим приказал остановиться. Лунный свет слабо освещал серую магистраль и черные макушки деревьев.

– Что мы здесь будем делать? – испуганно спросил Харди.

– Мы ничего не будем делать.

Слим вывернулся, насколько ему позволяло пространство, и нанес Харди короткий удар в челюсть, тот откинулся и потерял сознание. Слим понимал, что удар получился слабым и парень быстро придет в себя. Он достал из кармана бумажник Росса с деньгами и переложил его в карман Харди. Оставаясь на своем месте, Слим включил зажигание и тронул машину с места. Приходилось держать руль левой рукой, а педаль выжимать, перекинув ногу через блок с коробкой передач.

Машина набирала скорость. Когда она въехала на мост, стрелка спидометра коснулась отметки 60 миль. Слим открыл дверцу и крутанул руль влево. Его выбросило из машины. Несколько царапин и порванный плащ его не смущали. Самый ответственный участок работы был проделан. «Бьюик» разбил перила и свалился с моста в реку, воткнувшись в дно, как нож в разделочную доску. Из-под воды торчал один багажник. Для верности Слим постоял у проломленной перегородки, наблюдая за черной гладью воды. Никто не выплыл. Подняв воротник, «третье око Дэйтлона» направился в сторону города. Попутную машину в такое время встретить не очень легко.

Сидя за столиком в небольшой забегаловке, Майкл Кэрр пил пиво, поджидая старого друга. Теперь он жалел о том, что провел отпуск под теплым солнышком Флориды. За это время он мог бы накопать массу интересного. События в Чикаго – это не рядовое явление. Такой дерзости полицейский мир еще не видел, а что касается обывателя, то такого ему и Голливуд не предлагал. Майкл уже видел себя в кресле редактора. Чутье подсказывало ему, что он отхватит свой кусок пирога. Ему как воздух была нужна серия репортажей о Дэйтлоне. Свежий взгляд! Он успел просмотреть подшивки всех газет, перечитать все заметки, и это лишь воодушевило его на подвиги. Ни один репортер не смог дать ни малейшего представления о гангстерах, читателю приходилось все додумывать самому, воображать и фантазировать. Зачем? Дай ему свое представление, создай образ нового героя! Скука! Кругом кошмарная скука, аж скулы сводит. Серый мир, серые дома, серые люди. А тут фейерверк!

Кэрр ухмылялся. Он видел вялость и беспомощность своих коллег, их неподготовленность и некомпетентность, отсутствие фантазии и стиля.

Кэрр не довольствовался синицей в клетке, его всегда манил журавль в небе, и в его задачу входило уцепить эту птичку за хвост. А пока он еще не знал, как это сделать, то решил начать с Чинара.

Его приятель появился в забегаловке в мундире. Кэрр знал, что значит, если Чинар в мундире, но его ничто уже не смогло смутить, репортер вошел в раж.

Чинар был приветлив, но его лицо носило непонятный отпечаток напряженности.

– Рад видеть тебя, Майкл. Извини, что опоздал. Ты отлично выглядишь. Загорелый, красивый. Ну, а как Кристина?

– В ближайшие две недели я еще остаюсь холостяком. Из Майами она поехала к матери в Огайо. Хочет погостить пару недель.

– Ну, понятно, сдерживать тебя некому, и ты решил сунуть голову в костер.

– Обычная работа, не более того.

– Если бы так, то ты мне не позвонил бы на второй день после отпуска. Но червячок тебя гложет, покоя не дает.

– Ладно, не буду крутить, Эд. Я думаю, что нам есть смысл опять объединить усилия, как мы когда-то это делали.

Чинар помотал головой, будто муха лезла ему в глаза.

– Нет, Майкл. Это касается банды Дэйтлона, и здесь мы с тобой объединяться не будем. Не тот случай.

– Ты что, старина, забыл, как я тебе помогал?

– Нет, конечно. Мы всегда отлично дополняли друг друга.

– Слушай, капитан, не валяй дурака. Мы ведь всегда с тобой шли в одной упряжке, вместе поступали в университет, вместе закончили юридический факультет, мечтали вместе открыть адвокатскую контору, но не вышло. Кишка оказалась тонка! Башлей не хватило. Ладно, черт с ним! Нас раскидало по углам, но мы от этого не стали другими!

– Не стали, Майкл. Но ведь нет никаких ходов! Здесь нет расследования, как такового. В этом случае возможна только охота и стрельба на поражение. Хочешь подставить голову под пули?

– Хорошо поешь! Быстро ты забыл, как я подставлял свою задницу под статью, когда у тебя не было санкции на обыск. Помнишь, как расследовал дело об убийстве на Гоновер-стрит и как ты меня уверял, что улика в доме? Я, рискуя своей шкурой, лезу ночью в окно, произвожу обыск, ничего не нахожу, а соседи тем временем вызывают полицию. Мне чудом удалось унести ноги. А все это ради того, чтобы ты убедился, что твоя версия ошибочна. Сам ты законы не нарушаешь, тебе твой статус не позволяет, а я не в счет… Сколько раз я лазил в форточки, заглядывал в карманы чужих пиджаков и выпытывал сведения у жен про их мужей, валяясь с ними в кроватях, проникал в двери с надписью «Служебное помещение. Вход посторонним запрещен!»? Вот тогда ты меня не спрашивал, каким образом я добывал для тебя информацию! Вроде бы я находил ее на помойке. Тебе статус не позволял знать такие подробности. Мол, ты не попался? Молодец, парень! Действуй дальше в том же ключе. А, может быть, нам с тобой стоит поделить пополам два ромбика, которые ты носишь на погонах? Мы тогда оба станем лейтенантами, уж за один я несу полную ответственность, и не без моей помощи ты его заработал.

Чинар покраснел. Веснушки еще больше стали выделяться на его лице.

– Ты хочешь, чтобы я встал и ушел?

В эту секунду подошел официант с подносом, и на столе появилось свежее пиво и яичница с беконом.

– Ладно, не будем омрачать нашу встречу глупыми перепалками, – пошел на мировую Кэрр.

– Что ты от меня хочешь?

– Информацию о следствии. Где, где и еще раз где? Я должен быть первым, а не последним. А то, что узнаю я, ты будешь знать раньше редактора газеты. У нас неплохо получалось до сих пор, а за меня не стоит волноваться, я за себя умею постоять.

– Но ведь ты безоружен!

– Терпеть не могу оружия! Мое оружие – фотокамера и блокнот. Ни один гангстер, даже самый грязный убийца, не будет стрелять в журналиста или в ребенка. Эти люди тоже имеют собственное достоинство и собственный имидж.

– Чего ты хочешь добиться?

– Конечный результат – это интервью с Дэйтлоном. Он завершит серию репортажей о нем и его банде, а через пару дней вы его ловите, и я помещаю в номер две фотографии. На первой он будет сидеть в мягком кресле в гостиной шикарного отеля с сигарой в зубах, где он живет инкогнито, а второй снимок, где он ежится в камере за решеткой, дрожа от страха перед казнью.

– Извини, Майкл, но ты еще совсем ребенок и фантазер.

– Вы ничего не понимаете, мистер коп! Такие вот дети с фантазией и наивным взглядом на вещи становятся лучшими редакторами в мире и делают лучшие газеты и журналы. В тебе нет легкости, Эд. У тебя нет крыльев. Тебя тащит к земле твой многозарядный пистолет и тяжеловесный жетон копа.

– Я живу тем, что вижу. Преступники не носят крыльев, они стреляют из автоматов.

– Ты не прав. Может быть, Дэйтлон-банкир и не витает в облаках, но полет его фантазии заставляет нас разевать рты. Он незаурядный преступник, и поймать его может только такой человек, как мы с тобой: не ты отдельно, не я отдельно, а такой, какого нет. Наша смесь. Вот поэтому мы должны быть вместе. Ты правая рука, я левая, а голова общая.

– Ладно, Майкл, я буду подбрасывать дрова в твою топку, но с одним условием. Без моего ведома ты не будешь давать материалы в номер.

– Хочешь заделаться цензором? Ладно, согласен. Но это будет касаться только тех материалов, которые исходят от тебя. Твоя цензура не будет касаться материалов, добытых мной лично. Но я буду ставить тебя в известность. Мне кажется, Эд, что у меня больше возможностей встретиться с Дэйтлоном, чем у тебя.

– Ну, если так, то тогда мне надо было назначать эту встречу и мне надо было просить тебя о сотрудничестве. Извините, маэстро, я, кажется, недооценивал вас.

– А ты всегда меня недооценивал… Ты очень скуп на эмоции, Эд. Сухарь! О человеке можно судить лишь после того, как он напьется. Мы часто с тобой напивались, я пел песни, а ты еще больше замыкался. Может быть, это удел всех рыжих? Ты читал Конан-Дойля? Ты помнишь о «союзе рыжих»? Пора подумать об аналогичной организации в Чикаго.

Кэрр развеселился. Лицо Чинара также стало мягче.

Сидящий спиной к стулу Майкла здоровяк тоже улыбался. Он слышал весь разговор, мирно и тихо попивая пиво. С каждой новой встречей Кэрр нравился ему все больше и больше. Он не видел в нем опасности, он не знал, как можно использовать этого парня с наибольшим эффектом.

После того как Чинар и Кэрр ушли, Слим заказал себе завтрак и решил, что ему пора возвращаться назад. Информации набралось столько, что ее стало трудно сохранять в голове. Информация всегда требует соответствующей переработки и фантазии. Слим был полностью согласен с Кэрром.