Текст книги "Эффект ритуала. Магия простых действий – от привычки к ритуалу"

Автор книги: Майкл Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Наслаждение уборкой

В Швеции с недавних пор появился ритуал под названием döstädning, который состоит из слов dö («смерть») и städning («очищение»), однако он необязательно проводится до или после чьей-то смерти. Это повод задуматься о том, приносят ли пользу вам и вашим близким хранящиеся в доме вещи. Понадобятся ли они спустя годы? Будут ли использоваться или приносить радость? Если нет, то, пожалуй, настало время с ними расстаться. В Иране, например, весной устраивают Навруз, ритуал обновления, смысл которого выходит за пределы простой уборки – khoneh takooni означает что-то вроде «вытряхивания дома».

В 2017 году Маргарета Магнуссон выпустила ставшую бестселлером книгу «Шведское искусство предсмертной уборки», в которой давала читателям рекомендации насчет того, как лучше подойти к ритуалу очищения. В ее представлении döstädning – это повод обратиться к прошлому и целенаправленно избавиться от ненужного, чтобы прийти к радостному ощущению ясности: «Разбираться в вещах и вспоминать об их значимости – это прекрасно». Уборка в таком случае связана не столько с мытьем и вытиранием пыли (хотя этим тоже можно заняться), сколько с осознанием того, что все эти вещи не получится взять с собой после перехода «в другую жизнь». И наслаждаться можно не только потреблением, но и избавлением от ненужного. Как отмечал архитектор-модернист Людвиг Мис ван дер Роэ, меньше зачастую значит больше.

Раньше весенняя уборка имела практическое значение: в 1800-х в США весной приходилось вычищать дом от сажи, поскольку печи топили дровами, углем и китовым жиром. В наши дни, напротив, весной многие наводят порядок в жилище, чтобы подготовиться к новой поре в жизни. В 2022 году весеннюю генеральную уборку делали 78 % американцев, тогда как в 2021 году таких было 69 %. Раджив Сурендра, актер и каллиграф, живущий в Нью-Йорке, подходит к сезонной уборке с большим энтузиазмом, отмывая полы в стиле Золушки, стоя на четвереньках. «Требуется неделя, в течение которой я как будто ставлю жизнь на паузу», – рассказал Сурендра в интервью New York Times. Дотронуться хотя бы раз до каждой вещи в квартире – обязательный пункт его ритуала.

Похожим образом поступает и японская писательница Мари Кондо, гуру домашнего быта. Вот что советует Кондо своим многочисленным читателям и подписчикам: «Во время уборки самое главное – взять в руки каждый предмет и спокойным тоном спросить себя: “Приносит ли эта вещь радость?” Обращайте внимание на реакцию тела. Радость – чувство глубоко личное, и каждый испытывает ее по-своему». Она описывает это ощущение как «легкий трепет, словно все клетки тела постепенно активизируются». А если тело никак не реагирует на предмет, тому прямая дорога в мусорную корзину. Эти ритуалы подтверждают силу девиза «меньше значит больше». Последователи «трепетного» метода Кондо уверяют, что таким образом намного проще выбрать, какие вещи стоит сохранить, чтобы они приносили радость.

Ритуалы потребления и обращения к прошлому поддерживают и обогащают повседневную жизнь. Их притягательность обнаружили и маркетологи, которые теперь продают нам бесконечные ритуалы, связанные с их товарами. «Стелла Артуа» – лишь одна из множества компаний, стремящихся вступить в ряды сторонников ритуализированных действий. Сегодня в продаже можно найти витамины, кофе, средства для ванны, еду навынос и текилу, потребление которых подразумевает некий ритуал. В 2017 году компания «Орео» запустила «данк-челлендж», в рамках которого Шакил О’Нил впервые выполнил данк (вид забивания мяча) без рук. Целью этой кампании было «сделать печенье “Орео” частью данк-культуры». Употребление напитка удзи описывается в рекламе как «жидкостный ритуал». На футбольных матчах в Небраске котлеты для гамбургеров готовят в форме очертаний штата, а истинные фанаты команды «Корнхаскерс» добавляют в еду только специи под названием «Река Платт». И хотя такие ритуалы иногда срабатывают – например, Анастасия из Филадельфии, купившая удзи, оставила такой восторженный отзыв: «Спасибо за волшебство в чашке», – научные исследования показывают, что вместо того чтобы пассивно следовать навязанным ритуалам, которые продвигаются через рекламу, мы можем перейти к активным действиям и потратить силы и время на создание собственных ритуалов. Тем более ритуалы потребления напоминают нам, как получать удовольствие, наслаждаясь каждым моментом жизни, каждым воспоминанием, глотком и кусочком.

Глава 6
Как не сбиться с пути
Радость самоконтроля

Я хочу поступать правильно, только не сейчас.

Гиллиан Уэлч

Ваш день когда-нибудь начинался с такого завтрака: органический нежирный ванильный йогурт, малина, ежевика, орехи и цельнозерновые хлопья? Если да, то мои поздравления. Здоровый завтрак – отличный показатель дисциплины.

Возможно, обед был не менее впечатляющим – скажем, смесь зелени с обезжиренной заправкой из лайма и базилика?

А остальные приемы пищи? Случалось, что такой мощный старт приводил к печальному финишу в виде мятного мороженого с шоколадной крошкой, крекеров-рыбок, пива и белого вина? Мы во многом стараемся проявлять самоконтроль, например придерживаясь здорового питания, и кое-что нам удается – но не всегда. Мороженое в компании пива и вина в этот план явно не входило.

Еда – лишь один из примеров использования самоконтроля. В повседневной жизни мы вынуждены постоянно сопротивляться самым разным соблазнам.

Психологи Кэтлин Вос, Вильгельм Хофманн, Рой Баумайстер и Георг Ферстер привлекли 205 человек из германского Вюрцбурга к недельному исследованию соблазнов в повседневной жизни. Семь раз в день на смартфонах участников появлялось сообщение с вопросом, испытывают ли они в данный момент какое-либо непреодолимое желание или стремление. Почти в половине случаев ответ был таков: испытуемые разрывались между тем, что им нужно делать, и тем, что они хотят делать. Таких людей давным-давно сурово окрестили «слабовольными». Более половины противоречий были связаны с прокрастинацией, когда нужно отвлечься от всякой ерунды, чтобы приступить к делу. Немало трудностей вызывала и сфера здоровья и спорта, а именно необходимость правильно питаться, сократить употребление алкоголя и заниматься спортом. По утрам усиливалось желание выпить кофе, а вечером – спиртное, при этом желание поспать было и вовсе постоянным. У кого-то цели относились к воздержанию: тратить меньше денег и не изменять партнеру.

По окончании эксперимента всем задали вопрос: получилось ли сдержаться? Результат оказался не очень-то впечатляющим: участники теряли самоконтроль в 42 % случаев. И чем больше они противостояли соблазнам, тем сложнее это становилось. У всех нас есть свои пределы.

Формирование привычек доводит процесс принятия решений до автоматизма, помогая нам лучше себя контролировать, однако и эта система может дать сбой. К примеру, дома мы, придерживаясь хороших привычек, отказываемся от перекуса, но не все привычки можно взять с собой в другое место – в кинотеатре все привыкли что-то есть. Психологи Дэвид Нил, Венди Вуд, Мэнджу Ву и Дэвид Курландер останавливали людей на входе в кинотеатр и давали им ведерко попкорна – бесплатно. При этом одной половине испытуемых достался свежеприготовленный попкорн, а другой – недельной давности. Те, кто не привык есть за просмотром фильма, съели меньше черствого попкорна по сравнению со свежим, и это хорошая новость. А вот те, кто привык что-то жевать в кинотеатре, похоже, вовсе не заметили разницы и машинально съели равное количество как черствого, так и свежего попкорна.

И все-таки ритуалы по своему действию отличаются от привычек. Это совсем другой путь к самоконтролю.

Уникальное судьбоносное волшебство

Многим из нас кажется, будто мы застряли в бесконечной внутренней борьбе: ангельская сущность пытается сопротивляться худшим побуждениям, тогда как демон заставляет сдаться и пойти путем наименьшего сопротивления. Либо мы пытаемся вести себя хорошо, но нам не удается, либо мы уже потерпели неудачу и погрязли в чувстве вины. С учетом непрекращающейся борьбы за самоконтроль неудивительно, что религиями всего мира в помощь нам придуманы ритуалы. В буддизме и в христианстве, а также в индуизме, исламе и иудаизме встречаются элементы самоотречения, требующие большей организованности в подтверждение нашей преданности. В определенные моменты дня, в определенные дни недели или определенные месяцы года мы должны отказываться от чего-то, что нам нравится. (Некоторые пробуют обойти эту систему, например, одна женщина рассказывала, что ее ребенок ради поста поклялся не есть брокколи, хотя никогда толком ее и не пробовал.)

Политолог Майкл Уолцер полагает, что Жан Кальвин, главная фигура протестантской Реформации шестнадцатого века и основатель кальвинизма, придумал множество строгих религиозных ритуалов, в том числе запрет на музыкальные инструменты в церковной службе, не только в качестве отказа от излишней вычурности католической мессы, но и с целью призвать людей к строгости и в их повседневной жизни.

Помогает ли религия прислушаться к своей ангельской сущности? В некотором смысле – да, определенно. Будучи частью паствы, человек может как получить общественную и эмоциональную поддержку в случае необходимости, так и оказаться пристыженным в случае плохого поступка. Однако психологи Зив Маркус и Майкл Маккалоу предполагают, что дело не только в боязни социального отторжения. В религиях акцент сделан на ритуалах, требующих усилий, – нужно посещать службы, молиться, медитировать и соблюдать пост, что помогает контролировать свое поведение и в результате улучшает самодисциплину.

Именно с религией связаны некоторые поразительные проявления самоконтроля. К примеру, монахи школы буддизма Сингон в Японии с одиннадцатого века следовали такому ритуалу:

Первую тысячу дней исправно выполняй упражнения и питайся водой, семенами и орехами.

Следующую тысячу дней пей чай из ядовитого древесного сока, из которого обычно делают лак.

Затем позволь похоронить тебя заживо в позе лотоса в каменной гробнице, где ты будешь дышать через трубочку и раз в день звонить в колокольчик.

Когда колокольчик замолчит, гробница будет замурована.

Когда спустя еще тысячу дней гробницы вскрывали, самомумифицировавшихся монахов – sokushinbutsu – выставляли для обозрения и почитания рядом с их храмом.

Как бы сурово это ни звучало, подобные ритуалы не так уж редки и вовсе не остались в прошлом тысячелетии. В Греции монахи из монастыря Симонопетра, основанного в тринадцатом веке, устраивают церемонию, во время которой стоят на месте без еды и воды в течение суток. Вот как это описывал Саймон Критчли в статье для New York Times:

В воздухе тяжелой пеленой висел запах мирры от качающейся кадильницы, которая служила еще и ударным инструментом в качестве аккомпанемента для пения. …Уровень физической дисциплины монахов было трудно осознать. Они часами стояли без движения – не дергались, не кусали ногти. Они ничего не пили и, судя по виду, даже не хотели пить. Ближе к завершению… около полуночи я заметил лишь пару сдержанных зевков.

В обоих примерах ритуал неразрывно связан с невероятным уровнем самоконтроля. Исследования показывают, что религиозные ритуалы способны направить наши ресурсы на достижение конкретных целей – верующие реже попадают в тюрьму, употребляют наркотики и бросают учебу.

Однако во всех этих ситуациях отсутствует контрольная группа, в которой тоже совершали бы подобные подвиги самоконтроля, только без религиозной составляющей. Остается главный вопрос: это религиозные ритуалы помогают проявлять больше самодисциплины, или же подобное можно провернуть и с помощью менее традиционных ритуалов, а иногда и ритуалов, вовсе не имеющих предыстории?

Проверка «зефирного теста»

Большинству людей знаком «зефирный тест» психолога Уолтера Мишеля: маленьким детям дают зефирку и обещают, что они получат две зефирки вместо одной, если подождут пятнадцать минут и не съедят первую. В этом задании идеально отражается идея отсроченного удовлетворения, то есть способности сопротивляться своим желаниям ради более значимого блага, которое мы получим позже. (То же самое и в религии – нужно жить в добродетели на земле, чтобы затем в качестве вознаграждения попасть в рай.) Дети, принимающие участие в эксперименте, страдают, ерзают и изо всех сил пытаются продержаться. Можно ли как-то помочь им отсрочить немедленное вознаграждение и удвоить объем угощения?

В эксперименте с 210 детьми (в основном семи и восьми лет) из Словакии и Вануату антрополог Вероника Рыбанска и ее коллеги решили повысить способность детей откладывать вознаграждение. В течение трех месяцев школьников забирали с обычных занятий на разные игры. В одной из таких игр под названием «Барабанный бой» детей учили реагировать на звуки барабана разными движениями:

Детей учили ходить быстро под быстрый барабанный бой, ходить медленно под медленный барабанный бой и замирать, когда звук прекращался. Учителя также просили детей реагировать иначе (ходить медленно под быстрый барабанный бой и ходить быстро под медленный барабанный бой) и привязывали различные действия к конкретным звукам барабана (например, подпрыгивать под быстрый ритм и ползать под медленный ритм).

В каждой из придуманных игр дети тренировали самодисциплину. Например, в «Барабанном бое» это реакция на противоположные сигналы: переключение с быстрой ходьбы под быстрый бой на медленную ходьбу под быстрый бой требует усилий и самоконтроля.

Через три месяца всем детям предложили пройти следующую версию «зефирного теста» – либо получить одну конфету прямо сейчас, либо три конфеты позже. Упражнения действительно не прошли даром. Дети, которые практиковались в течение трех месяцев, смогли дожидаться вознаграждения намного дольше, чем дети, которые не играли в специальные игры.

Однако за этим исследованием скрывалось еще кое-что. Ученые разделили детей, участвовавших в играх, на две группы. Детям из первой группы учителя четко объяснили, для чего они играют в эти игры: например, что подпрыгивание под быстрый ритм поможет лучше танцевать. При этом во второй группе учителя вообще не дали никаких пояснений. Месяцами они просили детей ходить и синхронно прыгать. Каков результат? Дети, которые не получили объяснений, похоже, придумали свои собственные, ведь действия должны иметь какой-то глубокий смысл. (Помните голубей Б. Ф. Скиннера, которые сочли значимым беспорядочное клевание и дерганье головой?) Получается, что дети из первой группы привыкли относиться к играм как к простой практике, в то время как дети из второй группы стали воспринимать игры как некое более ритуализированное действие. Согласно результатам эксперимента, дети из второй подгруппы сумели получить больше конфет и ждать дольше, чем все остальные.

Вот на чем основана природа ритуалов. Да, мы обращаемся к ним за помощью, желая насладиться чем-то, когда нам этого больше всего хочется. Но мы также прибегаем к ритуалам, если наслаждение затянулось достаточно долго.

Замкнутый круг

Монахи из школы буддизма Сингон выполняли одни и те же действия в течение тысяч дней. Ритуалы и однотипные действия отлично помогают оттачивать самоконтроль, однако со временем ритуальное поведение может подчинить себе человека. Юморист Дэвид Седарис известен тем, что в детстве придумывал множество повторяющихся ритуалов, так как страдал от обсессивно-компульсивного расстройства (ОКР). О своем опыте Седарис подробно рассказал в эссе «Эпидемия тиков», где упоминается шокирующий (и в то же время веселый) момент из школьной жизни.

«Почему ты не можешь усидеть на одном месте! – негодует учительница. – Стоит только отвернуться на пару минут, как ты уже прижался языком к выключателю. Может, в твоих родных местах это нормально, но у меня нельзя вставать посреди урока и облизывать все что вздумается. Это выключатель мисс Честнат, а ей нравится держать его в сухости. Тебе вот понравится, если я приду к вам домой и начну облизывать ваши выключатели? Думаешь, понравится?» Я попытался представить, как она это делает, но тут ботинок будто начал шепотом взывать: «СНИМИ МЕНЯ И ТРИ РАЗА ПОСТУЧИ ПОДОШВОЙ ПО ЛБУ. БЫСТРЕЕ, ПОКА НИКТО НЕ ЗАМЕТИЛ!»

ОКР связано с ритуализированными компульсиями и «склонностью к порядку и симметрии». Как утверждают психологи Ричард Молдинг и Майкл Кириос, ОКР «характеризуется стремлением управлять собственными мыслями и использовать ритуалы, чтобы держать под контролем окружающий мир». Таким образом, люди с ОКР обладают низким уровнем самоконтроля и огромным желанием его повысить. На помощь им приходят ритуалы, однако иногда они порождают еще больше новых ритуалов. Кейт Фицджеральд из Мичиганского университета говорит, что у таких людей как будто «нога давит на тормоз, при этом сам тормоз никак не крепится к колесу, чтобы его остановить». Поэтому основной симптом ОКР – это необходимость совершать одинаковые контролируемые действия, например проверять, что замки закрыты, приборы выключены, а с нашими близкими все в порядке. Также это могут быть повторяющиеся действия вроде постукивания или пересчитывания.

Антрополог Алан Фиск предполагает, что ОКР уходит корнями в глубины человеческой психологии. По его мнению, связанные с ОКР действия имеют функциональное сходство с ритуалами, которые характерны для охотников-собирателей из первобытного общества. Для представителей древних цивилизаций было жизненно важно проверять еду и питьевую воду на загрязнение, а также бдительно следить за опасностями, исходящими от животных и врагов. ОКР, как он утверждает, – это чрезмерное проявление ритуалов, которым регулярно следовали наши предки, чтобы поддерживать здоровую и безопасную атмосферу.

Страдающим от ОКР невероятно трудно, а иногда и вовсе невозможно отказаться от своих ритуалов; они становятся самоцелью. Седарис подтверждает это, рассказывая о том, как в детстве постоянно качался взад-вперед: «Ничего другого мне делать не хотелось. И раскачивался я не для того, чтобы уснуть, не ради какой-то великой цели. Этот процесс сам стал целью».

Вести разговор о ритуалах и самоконтроле невозможно, не признав роли ритуалов в расстройствах пищевого поведения, таких как нервная анорексия. У многих людей с анорексией появляются ритуалы отказа или воздержания от пищи, иногда схожие с теми, которые мы использовали в своих исследованиях. Например, в исследовании Деборы Глазофер и Джоанны Стайнгласс некая Джейн (имя изменено) сообщила, что придумала ритуал поедания «обеда на 150 калорий: обезжиренный йогурт и немного ягод… беру детские приборы, чтобы “надолго растянуть йогурт”, и каждую ложку запиваю водой». С точки зрения Джейн, ритуал срабатывал. В подростковом возрасте она таким образом добилась желаемого и похудела – поначалу. С годами ситуация вышла из-под контроля, худоба Джейн стала болезненной и опасной для здоровья. Как пишут Глазофер и Стайнгласс: «Эти действия она повторяет практически на автомате, не задумываясь о последствиях».

Повторяющиеся ритуалы пищевого воздержания могут ассоциироваться с временным всплеском удовольствия и чувства контроля, и страдающим анорексией становится еще сложнее от них отказаться. Некоторые психотерапевтические приемы направлены на подавление деструктивных ритуалов с помощью замены их на другие. Например, один из наиболее распространенных методов лечения компульсивного поведения подразумевает «изменение привычки». Для этого необходимо определить, какие действия лежат в корне проблемы, и заменить их чем-то другим. Если, допустим, вы грызете ногти, нужно поймать себя на том моменте, когда руки начинают двигаться ко рту, и вместо этого сделать что-нибудь другое: сжать кулаки, положить руки рядом и сосчитать до трех. В научной литературе это называется «конкурирующей реакцией» и представляет собой базовый ритуал, то есть набор повторяющихся движений, благодаря которому можно отвлечься и вернуть себе контроль над происходящим.

Многие стратегии по разрыванию порочного круга, в том числе по борьбе с наркозависимостью или перееданием, основаны на формировании ритуалов в качестве уравновешивающей или конкурирующей реакции. Марк Симэн работает в компании Earth Rhythms в Уэст-Рединге, штат Пенсильвания. Он бывший наркоман, теперь курирующий программу по избавлению от зависимости под названием «Наркотикам – барабанный бой!». Ее цель состоит в том, чтобы заменить тягу к наркотикам на увлечение музыкой. Симэн и сам прекрасно знает, что наркозависимые часто чувствуют себя отрезанными от общества и что налаживание социальных связей крайне необходимо, чтобы выбраться из замкнутого круга. Программа выстроена таким образом, чтобы с помощью игры на барабанах создать новый ритуал и новую форму связи, которые заменят зависимое поведение. «Звуки барабана воздействуют на самом глубоком уровне, – рассказывает Симэн. – Игра на этом инструменте создает ощущение вовлеченности в сообщество, объединяющее тело, разум и дух».

В начале каждой встречи Марк просит присутствующих взять любой барабан и продемонстрировать свои чувства, сыграв на нем. Первоначальная какофония постепенно приобретает более четкую форму, и все собравшиеся начинают музицировать вместе. В конце занятия игра на ударных становится частью медитации. Это новый взгляд на такие групповые программы реабилитации, как «Анонимные алкоголики», и новый ритуал, который регулярно объединяет людей и ограничивает их стремление к рецидиву.