Текст книги "Вдоводел"

Автор книги: Майкл (Майк) Даймонд Резник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

Глава 24

На следующее утро они получили вознаграждение: пятнадцать тысяч за первого покойника и по десять – за остальных. Рождественский Пастырь тут же поменял кредитки на талеры Марии-Терезии и фунты Далекого Лондона, объяснив Найтхауку, что в Пограничье народ не очень-то доверяет деньгам Олигархии, тогда как фунты и доллары очень даже в ходу. Найтхаук не возражал: он собственными глазами видел, что и на Тундре, и на других планетах Пограничья расплачивались самой разной валютой.

Решив финансовые вопросы, они зашагали по Главной улице, пока не дошли до двухэтажного домика с дешевым магазинчиком на первом этаже и квартирой на втором. Ни воздушного лифта, ни обычного не оказалось, пришлось подниматься по лестнице со скрипучими ступенями. На деревянной двери не было ни номера квартиры, ни фамилии владельца. А вот сканер присутствовал. После короткой проверки дверь открылась, пропустив их в прихожую.

Невысокая стройная женщина с пепельными, чуть тронутыми сединой волосами стояла на пороге гостиной.

– Вы принесли деньги? – спросила она.

– Принесли, – ответил Рождественский Пастырь.

– Надеюсь, не кредитки. Мы воспользуемся сегодняшним курсом обмена, объявленным на бирже Сириуса V в девять утра по галактическому календарю.

– Не возражаю.

Женщина подошла к Найтхауку, изучающе взглянула ему в лицо.

– А это твой юный друг?

– Есть проблемы? – спросил Рождественский Пастырь.

– Нет, если деньги при вас.

– Вот они. – Рождественский Пастырь вытащил из кармана толстую пачку банкнот.

– Положи на стол.

Она прошла к бюро, открыла один из ящиков и достала большой конверт, с которым вернулась к мужчинам.

– Вот твой паспорт. – Она протянула Рождественскому Пастырю маленький куб. – Теперь ты Джейкоб Клейншмидт, старатель с Альфа Беднари IV.

Рождественский Пастырь покрутил куб в руках.

– Вроде бы паспорта – круглые пластины.

– В секторе Альтаира их поменяли на кубы, а ты именно оттуда. – Она вытащила из конверта еще какие-то предметы площадью не больше квадратного дюйма, изготовленные из титанового сплава. – Свидетельство о рождении. Трудовая книжка. Налоговая декларация. Сертификат здоровья. Три незаполненные визы годятся для большинства планет Олигархии.

Она повернулась к Найтхауку.

– Вы бывали в системе Денеба?

– Нет, мэм. Я прилетел с…

– Я не хочу знать, откуда вы прилетели, – прервала его женщина. – Если вы пользуетесь своим настоящим именем, я тоже не хочу его знать. – Она помолчала. – Знаете, Денеб вам совсем ни к чему. Вы достаточно молоды, чтобы отправиться на практику прямиком с Аристотеля.

– Аристотеля, мэм? – переспросил Найтхаук.

– Университетская планета. Как я понимаю, вы хотите проникнуть к руководителю Службы безопасности одной из планет Пограничья?

– Да. Он…

– Не хочу знать, кто он и откуда. Мне достаточно его должности. – Она задумалась. – Безопасность вы изучать не можете. Такой специальности у них нет. Пожалуй, мы сделаем вас специалистом по шифрам. Это напрямую связано с безопасностью и объясняет ваше желание встретиться с будущей жертвой.

– Моя голограмма понадобится, мэм?

– Ее сделали, пока вы стояли за дверью. Ваш паспорт уже изготавливается.

– Отлично.

– К сожалению, придется немного подождать.

И она оставила мужчин одних.

– У нее есть имя? – спросил Найтхаук. – Неудобно звать ее мэм.

– Я уверен, что есть, – ответил Рождественский Пастырь. – Но она не удосужилась сообщить его мне.

– Не понимаю. Если вас поймают, и полиция захочет узнать, где вы взяли документы, вы все равно назовете и адрес, и имя.

– Ты, наверное, не заметил, что у домов на этой улице нет номеров. А это здание ничем не отличается от трех или четырех, стоящих рядом. Не имея имени, полиция не будет знать, кого спрашивать, поэтому дама заприметит их за полчаса до того, как они доберутся сюда, и успеет спрятать все компрометирующие материалы.

– Даже за час, – поправила Рождественского Пастыря вновь появившаяся в гостиной женщина. Она подошла к Найтхауку, протянула конверт. – Все здесь. Вы – Винсент Лэндис, студент с Аристотеля, готовите дипломную работу по шифрам в институте связи. Вам двадцать один год, родом вы с Серебряной Сини, что во Внешнем Пограничье. Ваши родители – фермеры.

– Я все понял. – Найтхаук повернулся к своему спутнику. – Мы закончили?

Рождественский Пастырь рассмеялся.

– Еще нет. – Он повернулся к женщине. – Ты достала то, о чем мы говорили вчера?

– Пистолет? Да. Но, как я и предупреждала, он стоит дорого.

– Это не важно. Со своим арсеналом мой юный друг не пройдет ни таможенный контроль, ни посты охраны.

– О чем вы толкуете? – вмешался Найтхаук. – Мое оружие меня вполне устраивает.

– Разумеется, устраивает, – кивнул Рождественский Пастырь. – Но придется его оставить.

Найтхаук погрустнел.

– Но оно пристрелено под меня, – запротестовал он жалобно.

– Сын мой, если ты попытаешься подойти со своими игрушками к полковнику, – фамилию Эрнандес он благоразумно опустил, – сигнал тревоги услышат на Делуросе.

– И какое же оружие вы мне приготовили? – спросил Найтхаук полным печали голосом.

– Можем мы взглянуть на него? – полюбопытствовал Рождественский Пастырь.

Из другого ящика бюро женщина достала кожаный футляр, протянула Рождественскому Пастырю.

Тот поднял крышку.

– Изумительно, – вырвалось у него при взгляде на маленькую изящную игрушку. – Просто изумительно!

– Похож на один из моих пистолетов, – заметил Найтхаук. – Что в нем такого особенного?

– Он изготовлен из особого керамического материала, – объяснила женщина. – Можете мне поверить: ни одно из охранных устройств не способно его засечь.

– В таком-то виде? – саркастически улыбнулся Найтхаук.

– Разумеется, нет. – Она ловко разобрала пистолет на четыре части. – Эта, со спусковым крючком, сойдет за пряжку ремня. Эти две – за ортопедические вкладыши сапог. А в последней молекулярная структура изменена так, что при нагревании деталь эта превращается в ленту, которой можно украсить шляпу. Материал запоминает первоначальную форму и мгновенно возвращается к ней, если положить его на холодный металл.

– Я не вижу патронов.

Женщина улыбнулась.

– В этом вся прелесть. Даже если на таможне заподозрят, что это оружие, даже если конфискуют его, патронов они не найдут, и им придется все отдать и пропустить вас.

– Так где же патроны?

– В вашем кармане.

– Моем кармане? – повторил Найтхаук.

– Пистолет стреляет монетами. Этот я откалибровала под золотые талеры Марии-Терезии.

– Будь я проклят! – воскликнул Найтхаук.

– Хорошая идея, – покивал Рождественский Пастырь. – Но в случае войны довольно-таки разорительная.

Женщина предпочла пропустить шутку Рождественского Пастыря мимо ушей.

– Думаю, вам надо попрактиковаться, прежде чем пускать пистолет в дело. Стреляет он немного не так, как обычный. На расстоянии, превышающем тридцать ярдов, монета-пуля уходит вниз, примерно на дюйм после каждого ярда.

– Так далеко мне стрелять не придется.

– Это хорошо. Тогда все. – Женщина прошла с ними в холл. – Ваше лицо мне знакомо, – она пристально всмотрелась в стоящего у двери Найтхаука, – но я точно знаю, что раньше мы никогда не виделись.

– Хотите, чтобы я сейчас рассказал вам, в чем причина?

– Не хочу.

– Тогда расскажу при нашей следующей встрече. После успешного завершения операции.

– Не стоит специально приезжать ради этого, – покачала головой женщина. – Вы напомните многих моих клиентов, кому не сопутствовал успех.

– Откуда вам известно, что таких много? – спросил Найтхаук.

– Документы приходится менять. За новыми возвращаются лишь единицы.

Дверь открылась.

– Идите. – Женщина улыбнулась Найтхауку. – И удачи вам.

– А как насчет меня? – спросил Рождественский Пастырь.

– Удача и так с тобой. До нашего юного друга тебе ой как далеко, но ты из породы везунчиков. Я знаю, что увижу тебя вновь.

Они спустились по лестнице и зашагали к звездолету. Рождественский Пастырь радовался тому, что его назвали везунчиком, а Найтхаук уже думал о том, как ему действовать на Солио, ругая себя за то, что не занялся этим раньше.

Глава 25

Через два часа после взлета с Пурпурного Облака их нашел адвокат с Делуроса VIII. – Говорит Марк Диннисен из юридической конторы «Хаббс, Уилкинсон, Рейт и Химинес». Вызываю на связь Джефферсона Найтхаука. Найтхаук вызов проигнорировал.

– Пожалуйста, ответьте.

– Рано или поздно тебе придется поговорить с ним, – заметил Рождественский Пастырь.

– Черт побери, я знаю, что ты на этом корабле, Джефферсон! – сердито бросил Диннисен. – Пожалуйста, ответь мне. Я не разорву контакт, пока ты не ответишь.

– Ладно, – выдавил из себя Найтхаук после долгой паузы. – Как вы меня нашли и чего вам надо?

– Нашли без труда, – ответил Диннисен. – Ты же обратился за вознаграждением в сорок пять тысяч кредиток.

– Слишком уж быстро вы об этом узнали.

– Наша фирма очень влиятельная. У нас повсюду связи.

– Итак, вы узнали, что я пристрелил пару преступников. Что с того?

– Что с того? – удивился Диннисен. – Каким ветром тебя занесло на Пурпурное Облако?

– Убиваю плохишей, как вы с Киношитой учили меня.

– Черт побери, Джефферсон, тебя послали на Солио II для выполнения специального задания. Если оно не выполнено, немедленно отправляйся туда. Если выполнено, мы хотим, чтобы ты вернулся на Делурос VIII.

– Мне без разницы, что вы там хотите.

– Как это без разницы? – вскричал Диннисен.

– Вы все прекрасно слышали. У меня есть дела поважнее. Так что отстаньте.

– У тебя только одно дело – работать на команду, которая тебя создала!

– У вас есть право и на такие мысли.

– Послушай, – Диннисен заговорил на два тона пониже, – давай остановимся, прежде чем обольем друг друга помоями, о чем потом нам обоим придется жалеть. Почему бы тебе не вернуться на Делурос, где мы все и обсудим?

– Ни за что.

– Я думаю, это наилучший выход, Джефферсон, – гнул свое Диннисен.

– Да? Я не рвусь в самоубийцы.

– О чем ты?

– Как только вы доберетесь до меня, сразу засунете в чан с протоплазмой.

– Не болтай ерунды, Джефферсон, – Диннисен едва сдерживался. – У нас нет никаких чанов с протоплазмой, и ты это знаешь. Мы просто хотим поговорить.

– Если у вас есть что сказать, выкладывайте прямо сейчас.

– Мы тебе не враги, Джефферсон, – проворковал Диннисен. – Мы создали тебя. Ты – член семьи.

– Забавно, А я вас в родственниках не числю.

– Какой-то ты не такой, Джефферсон. Сильно изменился с нашей последней встречи. Что с тобой произошло, сынок?

– Я нам не сынок, и ничего со мной не произошло. Просто повидал мир. И не собираюсь возвращаться.

– Никто и не хочет держать тебя на Делуросе. Буду с тобой предельно откровенен: на тебя затрачено слишком много сил и средств. Раз ты жив, значит, можешь существовать в той криминальной среде, что характерна для Пограничья. Не просто существовать, но и брать верх над всей этой мразью. У нас для тебя еще много заданий.

– В большинстве своем упомянутая вами мразь смотрит на адвокатов сверху вниз. На любых адвокатов. Но особенно таких, как вы.

– Почему ты так ерепенишься? Мы хотим только взглянуть на тебя и убедиться, что все в порядке. Через день ты отправишься на новое задание. Не так уж и много мы просим.

– У меня дела.

– Наши дела?

– Мои.

– Какие у тебя могут быть дела? – взорвался Диннисен. – Тебе еще нет и шести месяцев!

– Вот тут вы ошибаетесь, – от голоса Найтхаука веяло холодом. – Я – Вдоводел, и уже был стариком, когда ваш дедушка только появился на свет.

И молодой человек разорвал связь.

– Ну как? – повернулся он к Рождественскому Пастырю.

– Ты не возражаешь, что я иной раз называю тебя сыном?

– Нет. Но меня бесит, когда я слышу такое от него. А еще меня бесит, когда он называет меня Джефферсоном.

– Надеюсь, этот разговор тебя порадовал, потому что обойдется он тебе очень дорого.

– Вы про деньги?

– Отнюдь. Готов поспорить, адвокат сейчас общается с Эрнандесом и предупреждает, что ты сорвался с поводка.

– Почему?

– Потому что он и его люди создали идеальную машину-убийцу, а теперь обнаружили, что у нее есть собственная воля. Они не знают, что ты задумал, но на всякий случай предупредят человека, к которому посылали тебя. – Рождественский Пастырь улыбнулся. – А этот человек прекрасно осведомлен о твоих планах.

– Надеюсь, – кивнул Найтхаук. – Все завязано на нем: Трилейн, я. Маркиз. Мелисенд, Мэллой, все. Я хочу посмотреть ему в глаза, когда буду убивать его.

– Об охране он позаботился, – резонно заметил Рождественский Пастырь. – Так что долго смотреть тебе не удастся.

– Мне хватит и мгновения.

Глава 26

Они продали свой корабль, как только прибыли во Внутреннее Пограничье, и купили другой. А затем направились к Солио II. Послушайте, я вот знаю, зачем возвращаюсь туда, но никак не могу понять, почему вы летите со мной? – спросил Найтхаук, когда половина пути осталась позади.

Рождественский Пастырь пожал плечами.

– Почему нет? На Солио есть церкви, как и на любой другой планете.

– Но там есть и хорошо организованная Служба безопасности. Поначалу мы, конечно, задурим им головы фальшивками с Пурпурного Облака, но в конце концов они с этим разберутся. Если не до гибели Эрнандеса, то после. И человек, которого заметят со мной, наверняка попадет в верхние строчки списка разыскиваемых.

– Ты хочешь, чтобы я тебя бросил?

– Я этого не говорил. Я спрашивал, почему вы меня не бросили?

Рождественский Пастырь откинулся на спинку кресла, посмотрел в потолок, тяжело вздохнул.

– Скорее всего из любопытства.

– Хотите узнать, действительно ли Эрнандес нанял Маркиза? – недоуменно спросил Найтхаук.

Рождественский Пастырь покачал головой.

– Нет, тут у меня никаких сомнений. Иначе просто и быть не могло. Такие люди лакомятся ложью и интригами точно так же, как мы с тобой совсем недавно лакомились мясом красного бизона.

– Тогда что же вас так интересует?

– Ты.

– Я?

– Да. Хочу посмотреть, неужели ты и впрямь так хорош, как я себе это представляю.

– Это комплимент?

– С какой стороны посмотреть. Я не думаю, что ты сможешь выкрасть эту женщину и покинуть планету, но любопытно увидеть, как далеко ты зайдешь.

– Вы не упомянули убийства Эрнандеса.

– И это тоже.

– Добраться до него – самое трудное. После его смерти все рухнет, как карточный домик.

– А ты уже думал о том, как доберешься до него?

Найтхаук раскурил маленькую тонкую сигару.

– В общем-то нет. Выдумаю какую-нибудь историю, чтобы он принял меня.

– Ты – не единственный, кто хотел убить его. Да и не так много осталось историй, которых он еще не слышал.

– В крайнем случае, я перестреляю всех, кто попытается помешать мне войти и выйти. – Найтхаук пожал плечами.

– Вот так возьмешь и перестреляешь?

– А почему нет? Я же пристрелил Маркиза, не так ли?

– А если ты нарвешься на специалиста, который лучше Маркиза?

– Тот, кто лучше Маркиза, не стал бы работать за гроши в Службе безопасности, – ответил Найтхаук. – Он обосновался бы где-нибудь в Пограничье и строил бы потихоньку свою империю.

– Подумай-ка вот о чем: на твоем пистолете нет глушителя. Первый же выстрел привлечет внимание всех, кто будет находиться в радиусе пятисот ярдов.

– Я выстрелю только раз.

– Один, пять, десять – все равно шумно.

– У Эрнандеса лазерный пистолет. После первого выстрела я завладею бесшумным оружием, гудение – не в счет. А если второго выстрела не будет, все подумают, что ослышались.

– Ты на это надеешься?

– Откровенно говоря, мне все равно. Если они работали на Эрнандеса или даже прикасались к моей Мелисенд, я хочу перебить их всех.

– Знаешь, я бы чувствовал себя гораздо спокойнее, если бы ты предложил более надежный способ добраться до полковника. Не рассчитывая на то, что тебя приведет к нему какая-то глупая история или ты сможешь проложить к нему путь свинцом.

– Одно ваше слово, и я высажу вас на ближайшей планете.

– Я не хочу высаживаться на ближайшей планете, сын мой, – покачал головой Рождественский Пастырь. – Я лишь хочу, чтобы ты поменьше спешил и побольше думал. Иначе тебе не выйти из этой истории живым.

Найтхаук посмотрел на сине-зеленый диск Солио II, заполняющий обзорный экран.

– Она там. Чем меньше я буду спешить, тем дольше ждать мига нашей встречи.

– Сын мой, – в какой уж раз вздохнул Рождественский Пастырь, – не хочется возвращать тебя с небес на грешную землю, но у нее нет ни малейшего желания встречаться с тобой.

Лицо Найтхаука закаменело.

– Если нет, то появится, – отчеканил он.

Глава 27

Приземлились они в единственном космопорте Солио II, примерно в десяти милях от планетарной столицы, тоже называющейся Солио. В отличив от многих миров Пограничья, на Солио II функционировало таможенное управление, где их документы прошли первую проверку. Найтхаука и Рождественского Пастыря развели по отдельным кабинкам.

– Пожалуйста, предъявите ваш паспорт, сэр, – попросил компьютер.

В стенке открылась ниша. Найтхаук положил в нее титановую пластину.

– Благодарю вас. Присядьте.

Найтхаук сел перед голографическим экраном.

– Имя? – спросил компьютер.

– Винс Лэндис.

– В паспорте указано Винсент Лэндис.

– Винс – сокращение от Винсент.

– Проверяю… подтверждено. Планета рождения?

– Серебряная Синь.

– Из паспорта следует, что вы проживаете на Аристотеле.

– Да, но я – студент и пребываю там временно. Мое постоянное место жительства – у родителей, на Серебряной Сини.

– Проверяю… объяснение принимается. Возраст?

– Двадцать один год.

– Цель визита?

– Научные исследования.

– В какой области?

– Видите ли, я специализируюсь по шифрам. Тема моего диплома – использование различных шифров Службами безопасности планет Внутреннего Пограничья. Я намерен посетить несколько миров и задать вопросы сотрудникам Служб безопасности касательно использования шифров в их повседневной работе.

– Где вы остановитесь на Солио II?

– Понятия не имею. Вы могли бы порекомендовать хороший отель?

– Список отелей с указанием стоимости номеров будет приложен к вашей визе, – ответил компьютер. – Есть ли у вас оружие?

– Я – студент, – улыбнулся Найтхаук. – Зачем мне оружие?

– Вы не ответили на вопрос.

– Нет, оружия у меня нет.

– Страдаете ли вы какими-либо заболеваниями?

– Нет.

Компьютер вернул паспорт вместе с тридцатидневной визой и списком отелей».

– Вы прошли таможенный контроль, Винсент Лэндис, – сообщил он. – Добро пожаловать на Солио II.

– Благодарю.

Найтхаук направился к двери, за которой его озабоченно дожидался Рождественский Пастырь.

– Как все прошло?

– Без проблем. А у вас?

– То же самое.

– Тогда пошли отсюда.

И они зашагали к аэробусу, который и доставил их в город, на улицу, пестрящую вывесками отелей.

– Что теперь? – спросил Рождественский Пастырь.

Найтхаук огляделся.

– Стараюсь вспомнить, где находится здание Службы безопасности. – Наконец он пожал плечами. – Какая, собственно, разница. Найдем его позже. А пока давайте разберемся с жильем.

В одном из отелей они сняли по номеру и встретились несколькими часами позже, чтобы пообедать.

– Ты его нашел? – спросил Рождественский Пастырь.

– Здание Службы безопасности? Конечно, в полумиле отсюда.

– Как я понимаю, оно кишит вооруженными людьми.

– Сейчас – да. Чуть попозже прогуляемся туда и посмотрим, не изменилось ли что с наступлением темноты.

Пообедали они в ресторане отеля (Рождественский Пастырь несколько раз жаловался, что мясо тут совсем не такое, как на Пурпурном Облаке), подождали, пока стемнеет, а затем направились к большому зданию, которое занимала служба Эрнандеса.

– Я нервничаю, – признался Рождественский Пастырь.

– Почему?

– Не знаю. Слишком уж гладко все получается. Не могу отказаться от мысли, что за нами постоянно следят и выбирают удобный момент, чтобы наброситься сзади.

– Только нарвутся на неприятности, – мрачно усмехнулся Найтхаук. – У меня в кармане тридцать талеров Марии-Терезии.

– То есть пистолет ты собрал?

– Я решил, что лучше заняться этим в номере, чем перед зданием Службы безопасности. Незачем привлекать к себе лишнее внимание, – сухо ответил Найтхаук.

Рождественский Пастырь нервно оглядывался по сторонам. Молодой человек остановился, смерил его взглядом.

– Послушайте, может, на душе у вас станет легче, если вы ограбите какую-нибудь церковь? Я видел пару перспективных объектов и…

– Я не хочу грабить церковь.

– Тогда сделайте что-то с руками. Ваша нервозность передается и мне.

– Извини. – Рождественский Пастырь засунул руки в карманы.

– Успокойтесь. – Найтхаук потрепал своего спутника по плечу. – Идем дальше.

Они миновали два квартала и оказались перед внушительных размеров зданием.

– Оно? – спросил Рождественский Пастырь.

– Оно.

– Как ты проникнешь в него? Через парадный вход, сзади, сбоку?

– Через парадный вход. Я же студент с Аристотеля. Завтра войду и договорюсь о встрече.

Они уже собрались уходить, когда на третьем этаже открылась стеклянная дверь и из нее на балкон вышла Мелисенд в золотистом одеянии.

– Это она! – прошептал Найтхаук.

– Значит, нашим паспортам никто не поверил, – вздохнул Рождественский Пастырь.

– Что вы там бормочете?

– Они знают, что мы здесь, сын мой, во всяком случае, ожидают нас в любой момент. Посмотри, как она блестит, перегибаясь через поручень. Они используют ее как приманку.

– Ловят меня?

– А кого же еще?

– Они думают, я ворвусь в здание и поднимусь на третий этаж, убивая всех, кто встретится у меня на пути?

– Да. Глупо с их стороны, не так ли?

– Естественно, глупо.

– Так что будем делать? – спросил Рождественский Пастырь. – Возвращаемся в отель?

– Если хотите, можете вернуться.

– А ты?

– Я? – Найтхаук усмехнулся. – Я собираюсь ворваться в здание и подняться на третий этаж, убивая всех, кто встретится у меня на пути.

– Я думал, ты уже понял, что именно этого от тебя и ждут.

– Они ждут человека. – Проверив еще раз керамический пистолет, Найтхаук вновь засунул его в карман. – А встретятся с Вдоводелом.

Он повернулся и начал подниматься по каменным ступеням лестницы, ведущей к парадной двери.