Текст книги "Призрачный город"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)

И принц Йиркун завопил так, что голос его перекрыл песнь мечей и ритмичное бормотанье пещеры.

– Злотворец!

И Злотворец поднялся навстречу Бурезову и отразил его удар. И сам ударил.

Элрик увернулся и попробовал достать Йиркуна сбоку. Тот отскочил, парировал выпад, еще один, еще... И соперники, и клинки, которые словно обладали собственной волей, хотя вроде бы подчинялись воле меченосцев, были достойны друг друга.

Звон металла о металл превратился в дикую песнь мечей. Дикую и радостную – после долгих лет заточения они наслаждались битвой, пусть даже между собой.

Элрик едва различал кузена. Лишь иногда мелькало его смуглое, искаженное гримасой лицо. Внимание Элрика полностью захватили два черных клинка, ибо казалось, они не успокоятся, не заполучив жизнь хотя бы одного из бойцов. Соперничество между Элриком и Йиркуном выглядело пустяком по сравнению с братским соперничеством мечей.

И эта мысль позволила Элрику, пока он сражался за свою жизнь и за свою душу, задуматься над его ненавистью к Йиркуну. Да, он готов убить кузена, но не по чужой воле, не на потеху демонам!

Злотворец нацелился ему в глаза, и Бурезов мгновенно ринулся навстречу брату.

Элрик уже не сражался с кузеном. Он сражался с волей двух Черных Клинков. Бурезов устремился к оставшемуся на миг неприкрытым горлу Йиркуна, но Элрик удержал меч, пощадив принца. Бурезов жалобно заскулил, точно пес, которому не дали укусить чужака.

Стиснув зубы, Элрик пробормотал:

– Я не буду твоим рабом, клинок! Если нам суждено быть вместе, давай договоримся.

Меч как будто заколебался, забыл про бой, и Элрику пришлось туго – Злотворец обрушился на него с удвоенной силой.

И вдруг живительная энергия влилась в правую руку Элрика и пропитала все его тело. Неужели меч? Но тогда – тогда не нужны больше настои и можно забыть про слабость! Значит победы в битвах, уверенность в себе, мужество и бесстрашие!

Меч снова взялся за дело, и Злотворец отступил.

Да, но что клинок потребует взамен? Элрик знал что. Клинок сказал ему об этом без слов. Бурезов должен сражаться – вот в чем смысл его существования. Бурезов должен убивать, ибо вот откуда его силы, должен забирать жизни и души людей, демонов и даже богов.

Элрик задумался, и тут Йиркун рявкнул что-то, и Злотворец снес с головы Элрика шлем. Император рухнул навзничь. Йиркун схватил свой стонущий меч обеими руками, готовый вонзить его в тело Элрика.

Элрик вовсе не стремился к тому, чтобы отдать душу Злотворцу, а силы – Йиркуну. Он рывком откатился в сторону, привстал на колено, одной рукой ухватил Бурезов за лезвие, второй крепко сжал рукоять и подставил меч под удар Йиркуна. Оба клинка вскрикнули словно от боли и задрожали, и черное сияние изошло от них, как кровь вытекает из ран утыканного стрелами человека. Элрика повлекло прочь от сияния. Задыхаясь, обливаясь потом, он оглядывался в поисках кузена. Йиркун куда-то исчез.

Тут Элрик осознал, что Бурезов снова обращается к нему. Если Элрик не хочет погибнуть от Злотворна, он должен согласиться на условия Черного Клинка.

– Он не умрет! – рявкнул Элрик. – Я не стану убивать его для того, чтобы развлечь тебя!

И в круге черного сияния возник Йиркун; рычащий, плюющийся, он размахивал мечом.

Опять Бурезов отыскал прореху в его защите, и опять Элрик удержал клинок, и тот лишь слегка задел Йиркуна.

Бурезов задергался в руках Элрика.

– Ты мне не хозяин, – сказал тот.

И Бурезов как будто понял, успокоился и смирился. Элрик рассмеялся. Отныне он будет повелевать колдовским клинком, а не наоборот.

– Мы разоружим Йиркуна, – сказал Элрик. – Мы не станем его убивать.

Он поднялся с колен.

Бурезов перемещался с невероятной быстротой. Он колол, он парировал, он нападал. Йиркун, который собрался было торжествовать победу, отступил, и улыбка сползла с его лица.

Бурезов подчинялся Элрику. Он вел себя так, как того хотел Элрик. И Йиркун и Злотворец никак не могли поверить в это. Злотворец вскрикнул, будто изумляясь поведению брата.

Элрик нанес удар по правой руке Йиркуна. Бурезов прошел через ткань – через мясо – через мышцу – и вонзился в кость. Из раны хлынула кровь. Она залила рукоять Йиркунова меча, сделав ее скользкой, и Злотворец чуть не выпал из руки принца. Йиркун ухватил меч обеими руками, но клинок так и норовил выскользнуть.

Элрик воздел Бурезов над головой и с размаху, преисполненный неземной силы, обрушил его на Злотворна, на то место, где лезвие соединяется с рукоятью. Меч вырвался из рук Йиркуна и отлетел к стене Пульсирующей Пещеры.

Элрик улыбнулся. Он одолел волю своего собственного меча и волю его брата. Злотворец лежал у стены. Песня его смолкла.

Вдруг он издал стон. Душераздирающий вопль потряс пещеру. Тьма поглотила странное розовое свечение.

Когда мрак рассеялся, Элрик увидел у своих ног ножны, черные и прекрасные, как сам клинок. Потом Элрик заметил Йиркуна. Тот стоял на коленях, по щекам его текли слезы. Он оглядывал пещеру, разыскивая Злотворна и время от времени бросая испуганные взгляды на Элрика.

– Злотворец? – позвал Йиркун безнадежно, ощущая приближение смерти.

Его клинок исчез.

– Ты безоружен, – сказал Элрик тихо.

Йиркун заскулил и пополз к выходу из пещеры. Но отверстие съежилось до размера маленькой монетки. Йиркун зарыдал.

Бурезов задрожал, словно ему не терпелось завладеть душой принца. Элрик нагнулся.

– Не убивай мене, Элрик, не убивай меня этим мечом, быстро заговорил Йиркун. – Я сделаю все, что ты хочешь. Убей меня, но не им.

– Мы с тобою, кузен, жертвы, – отозвался Элрик, – игрушки в руках богов, демонов и колдовских мечей. Они желают смерти одного из нас. Мне кажется, им больше хочется видеть мертвым тебя, а не меня. И поэтому я не стану убивать тебя тут.

Он подобрал ножны и заставил Бурезов войти в них, и клинок мгновенно затих. Элрик снял с пояса свои старые ножны и огляделся, ища меч Обека, но тот тоже пропал. Тогда он бросил старые ножны на пол пещеры и прицепил новые к поясу. Положив ладонь на рукоять Бурезова, он не без симпатии поглядел на того, кто был его кузеном.

– Ты червяк, Йиркун. Но разве это твоя вина?

Йиркун изумленно уставился на него.

– Хотел бы я знать, перестанешь ли ты быть червяком, кузен, удовлетворив все свои желания?

Йиркун сел на колени. Он понял вдруг, что может остаться в живых.

Элрик улыбнулся и глубоко вздохнул.

– Посмотрим, – сказал он. – Ты должен разбудить Киморил.

– Ты пристыдил меня, Элрик, – пробормотал Йиркун жалобно. – Я разбужу ее. Я постараюсь...

– Ты что, забыл собственные заклятья?

– Нам не выйти из Пульсирующей Пещеры. Мы опоздали.

– То есть?

– Я не думал, что ты последуешь за мной. А потом решил, что без труда прикончу тебя. Мы опоздали. Вход в пещеру можно держать открытым очень недолго. Внутрь может забраться кто угодно, а вот наружу после того, как пало заклятье, не выбраться никому. Я многое бы отдал бы за то, чтобы узнать это заклинание.

– И не только за него, – сказал Элрик. Подойдя к отверстию, он поглядел в него. Ракхир стоял с той стороны; на лице его была тревога.

– Жрец-воин из Фама, – позвал Элрик, – похоже на то, что мы с моим кузеном угодили в ловушку. Пещера не хочет нас выпускать.

Элрик потрогал теплую влажную стену, ударил по ней кулаком – она подалась лишь чуть-чуть.

– Возвращайся один или присоединяйся к нам. Если выберешь второе, разделишь нашу участь.

– Возвращаться мне особых причин нет, – сказал Ракхир. Ты на что-то рассчитываешь?

– Да, – ответил Элрик. – Я призову своего демона-хранителя.

– Владыку Хаоса? – с кривой улыбкой осведомился Ракхир.

– Его самого, – сказал Элрик, – Эриоха.

– Эриоха? Так-так, вообще-то он не очень жалует отступников из Фама...

– Что ты выбираешь?

Ракхир сделал шаг вперед. Элрик отошел. Из отверстия показалась голова Алого Лучника, затем плечи и все остальное. Стенки отверстия немедленно сошлись. Ракхир встал, отвязал тетиву от лука и аккуратно ее смотал.

– Я согласен разделить твою судьбу и попробовать удрать отсюда.

Тут он заметил Йиркуна, и глаза его широко раскрылись.

– Твой враг жив?

– Да.

– Ты и в самом деле милосерден!

– Наверное. А может, упрям. Я не убил его лишь потому, что он – марионетка в руках демонов. Другими словами, если мне суждено победить, то ему – умереть. Однако Владыки Вышних Миров не сумели подчинить меня себе до конца – и не сумеют, коль мне достанет сил противостоять им.

Ракхир усмехнулся.

– Я согласен с тобой, хотя, вполне возможно, нас сочтут глупцами. У тебя на поясе, я вижу, висит один из этих Черных Клинков. Почему бы не прорубить им выход?

– Бесполезно, – подал голос Йиркун. – Никакое оружие не справится с плотью Пульсирующей Пещеры.

– Я верю тебе, – сказал Элрик, – ибо вовсе не хочу слишком часто обнажать свой новый меч. Сперва мне надо научиться повелевать им.

– Значит, будем призывать Эриоха, – вздохнул Ракхир.

– Если получится, – отозвался Элрик.

– Он убьет меня, – сказал Алый Лучник и посмотрел на Элрика, надеясь, видно, что тот возразит.

Элрик нахмурился.

– Я попробую с ним договориться. Заодно и проверю кое-что.

Он повернулся спиной к Ракхиру и Йиркуну. Он сконцентрировал свои мысли. Он вверг свой разум в хитроумные лабиринты и повел его сквозь бескрайние просторы.

Он воскликнул:

– Эриох! Эриох! Помоги мне, Эриох!

Ему почудилось, будто к его зову прислушиваются.

– Эриох!

Нечто шевельнулось в той плоскости, где странствовал его разум.

– Эриох!

И демон услышал его. Элрик понял это.

Ракхир сдавленно вскрикнул. Йиркун взвизгнул. Элрик обернулся и увидел у дальней стены пещеры нечто отвратительное. Черное, мерзкое, осклизлое, чужеродное. Неужели это Эриох? Не может быть. Эриох прекрасен. А вдруг, подумал Элрик, таково истинное обличье демона? Вдруг тут, в пещере, Эриох не в силах принять иной облик?

Однако чудище исчезло, и перед тремя смертными появился прекрасный юноша с древними глазами.

– Ты добыл меч, Элрик, – сказал Эриох, не обращая внимания на остальных. – Я поздравляю тебя. Но ты пощадил своего кузена. Почему?

– Тому несколько причин, – ответил Элрик. – Скажем, потому, что лишь он способен разбудить Киморил.

На губах Эриоха мелькнула загадочная улыбка, и Элрик понял, что избежал ловушки. Убей он Йиркуна, Киморил никогда бы не проснулась.

– А что здесь делает этот отступник? – спросил Эриох, холодно глядя на Ракхира.

Тот закусил губу, но не отвел взгляда.

– Он мой друг, – сказал Элрик. – Мы с ним договорились, что, если он поможет мне добыть Черный Клинок, я возьму его с собой в нашу плоскость.

– Ты поторопился. Ракхир изгнан сюда в наказание.

– Он вернется вместе со мной, – сказал Элрик. Отцепив с пояса ножны, в которых покоился Бурезов, он протянул их Эриоху.

– Иначе я не возьму меч. И мы втроем останемся тут навсегда.

– Это неразумно, Элрик. Вспомни о своем предназначении.

– Я помню про него.

В голосе Эриоха послышались нотки недовольства.

– Ты должен взять клинок. Тебе так суждено.

– Вроде бы да. Но я знаю, что только я могу носить его. Только я, Эриох, и никто другой. Только мне – или другому смертному, похожему на меня, – под силу забрать его из Пульсирующей Пещеры. Разве не так?

– Ты неглуп, Элрик Мелнибонэйский, – признал Эриох ворчливо. – И ты достойно служишь Хаосу. Ну что ж, бери с собой этого изменника. Но предупреди его, чтобы был поосторожней. По слухам, у Владык Вышних Миров долгая память...

– Я знаю, князь Эриох, – сказал Ракхир хрипло.

Демон не удостоил его ответом.

– В конце концов, человек из Фама ничего не меняет. И если ты хочешь пощадить кузена – быть посему. Пара новых волокон в нити Судьбы не способна ее изменить.

– Хорошо, – сказал Элрик. – Унеси же нас отсюда.

– Куда?

– На Мелнибонэ, если ты не против.

Эриох улыбнулся, ласково поглядел на Элрика и мягко погладил его по щеке.

– Ты лучший из моих рабов, – сказал князь Хаоса, вырастая вдруг до исполинских размеров.

Все завертелось, закружилось. И трое усталых мужчин очутились в тронной зале императорского дворца в Имррире. Она была пуста, лишь в одном углу мелькнула черная тень и пропала.

Ракхир пересек залу и осторожно уселся на первую ступеньку лестницы, что вела к Рубиновому Трону. Йиркун и Элрик остались стоять на месте, глядя друг другу в глаза. Потом Элрик рассмеялся и похлопал ладонью по спрятанному в ножны мечу.

– Выполняй же свое обещание, кузен. Сделаешь договоримся, как быть с тобой дальше.

– Одно слово – рынок, – хмыкнул Ракхир. Опершись на локоть, он разглядывал перо на собственной шляпе. Сплошные сделки!

5

Йиркун отошел от ложа сестры. Лицо его осунулось, – под глазами проступили темные круги.

– Готово, – сказал он.

Потом повернулся и уставился в окно – на башни Имррира, на гавань, где стояли на якоре вернувшиеся золоченые барки и корабль, одолженный Элрику королем Страашей.

– Она вот-вот проснется, – прибавил он рассеянно.

Дайвим Твар и Ракхир Алый Лучник вопросительно поглядели на Элрика, который, стоя на коленях у ложа, смотрел в лицо Киморил. Девушка лежала так спокойно, что на какое-то мгновение императору показалось, что принц Йиркун одурачил его и убил Киморил. Но – затрепетали ресницы, открылись глаза... Девушка увидела его и улыбнулась.

– Элрик, это ты? Что мне снилось! Ты в порядке?

– Да, Киморил. Как и ты.

– А Йиркун?

– Он разбудил тебя.

– Но ведь ты поклялся убить его.

– Меня заколдовали наравне с тобой. Мой рассудок пришел в смятение, от которого до сих пор еще полностью не избавился. Йиркун стал другим. Он не рвется больше к престолу. Он побежден.

– Ты милосерден, – девушка откинула со лба прядь иссиня-черных волос.

Элрик переглянулся с Ракхиром.

– Вряд ли мной двигало милосердие, – сказал он. – Уж скорее я поступил так из-за привязанности к Йиркуну.

– Что? Ты в самом деле...

– Мы оба смертны. Мы оба – жертвы игры, затеянной Владыками Вышних Миров. Я верен своему роду-племени – и потому перестал ненавидеть Йиркуна.

– Это и есть милосердие, – сказала Киморил.

Йиркун тем временем подошел к двери.

– Дозволь мне уйти, мой император.

Элрику почудилось, будто глаза его кузена как-то странно сверкнули. Да нет, показалось. Он кивнул. Принц вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

– Йиркуну нельзя доверять, Элрик, – предостерег Дайвим Твар. – Он снова изменит тебе.

Правителя Драконьих Пещер снедало беспокойство.

– Нет, – сказал Элрик. – Он боится: не меня, так меча, который я ношу.

– Ты бы тоже поостерегся этого клинка, – заметил Дайвим Твар.

– Зачем? – спросил Элрик. – Разве я не хозяин ему?

Дайвим Твар раскрыл было рот, во передумал, печально покачал головой, поклонился и вышел из комнаты вместе с Ракхиром Алым Лучником, оставив Элрика наедине с Киморил. Девушка обняла Элрика. Они поцеловались. И заплакали.

Празднества на Мелнибонэ длились целую неделю. Домой возвратились почти все корабли, драконы и люди. Домой возвратился и Элрик, так решительно доказав свое право на престол, что население острова перестало обращать внимание на странности его характера (из которых самой, пожалуй, непонятной было это диковинное милосердие).

В тронной зале устроили бал, равного которому по роскоши придворные не могли вспомнить, как ни старались. Элрик развлекался наравне со всеми и танцевал с Киморил. Йиркун предпочел укрыться в уголке П9Д галереей рабов-певцов. К нему никто не подошел. Ракхир Алый Лучник танцевал то с одной знатной мелнибонэйкой, то с другой, напропалую назначая свидания и не встречая отказа. Дайвим Твар тоже танцевал, но частенько с задумчивым видом поглядывал на принца Йиркуна.

Закончив танцевать, придворные уселись за пиршественные столы. Элрик и Киморил сидели вместе на Рубиновом Троне. Тогда-то Элрик и заговорил с девушкой.

– Согласна ли ты стать императрицей, Киморил?

– Ты же знаешь, что я хочу выйти за тебя замуж, Элрик. Нам обоим это давно известно, правда?

– Значит, ты станешь моей женой?

– Да, – она засмеялась, подумав, что Элрик шутит.

– А императрицей? Хотя бы на год?

– Что ты хочешь сказать, мой повелитель?

– Я должен покинуть Мелнибонэ, Киморил, самое малое на год. Знания, которые я приобрел в последние месяцы, зовут меня побродить по Молодым Королевствам, повидать свет. Понимаешь, мне кажется, Мелнибонэ надо измениться, если мы хотим выжить. У нас еще достаточно сил, и нам нужно обратить их на добро.

– На добро? – удивилась Киморил, удивилась и немного встревожилась. – Но мелнибонэйцы никогда не думали о добре и зле – лишь о себе и об удовлетворении собственных желаний.

– То-то и оно.

– Ты намерен изменить все на свете?

– Я намерен побродить по свету и посмотреть, есть ли смысл что-либо менять. Владыки Хаоса зарятся на наш мир. Хоть они и помогли мне не так давно, я их боюсь. По-моему, будет гораздо лучше, если люди будут разбираться со своими делами сами.

– Значит, ты уходишь, – в глазах Киморил заблестели слезы. – Когда?

– Завтра, вместе с Ракхиром. Мы возьмем корабль короля Страаши и направимся на Остров Пурпурных Городов, где у Ракхира есть друзья. Не хочешь с нами?

– Не могу представить... не могу... Ох, Элрик, зачем тебе понадобилось портить праздник?

– Потому что я не в силах радоваться, не зная наверняка, кто я такой на самом деле.

Девушка нахмурилась.

– Что ж, иди, пытай Судьбу, – произнесла она медленно. Но в одиночку, Элрик, ибо я ничего такого знать не хочу. Плыви один к варварам.

– Ты отказываешься?

– Да. Я... я мелнибонэйка... – она вздохнула. – Я люблю тебя, Элрик.

– Я люблю тебя, Киморил.

– Когда ты вернешься, мы поженимся. Через год.

Элрик опечалился, но отказываться от принятого решения не стал, чувствуя, что поступает правильно. Останься он, и скоро душу его начнет терзать тоска. Чего доброго, со временем он возненавидит Киморил за то, что она якобы обманом задержала его.

– До моего возвращения ты будешь править как императрица, – сказал он.

– Нет, Элрик, я не возьму на себя такую ответственность.

– Тогда кто? Дайвим Твар?

– Я знаю Дайвима Твара. Он откажется. Вот Магум Колим...

– Нет.

– Значит, тебе придется остаться, Элрик.

Император поглядел на придворных. Его взгляд задержался на одинокой фигуре в углу под галереей рабов-певцов.

Элрик довольно улыбнулся.

– Значит, императором будет Йиркун.

Киморил пришла в ужас.

– Нет, Элрик! Только не это!

– Но почему? Он единственный, кто хотел быть императором. Он так стремился им стать, что будет только справедливо, если он им и станет – пускай всего лишь на год. Если он будет править хорошо, я подумаю, не отречься ли мне в его пользу. Если же он будет править плохо, то раз и навсегда докажет свою порочность.

– Элрик, – сказала Киморил, – я люблю тебя. Но ты сделаешь большую глупость, коль снова доверишься Йиркуну.

– Нет, – ответил император спокойно, – я не глупец. Я Элрик. Ну что тут поделаешь, Киморил?

– Я люблю Элрика! – вскричала девушка. – Но Элрик обречен. Все мы обречены, если ты покинешь нас.

– Я не могу остаться, Киморил. Я люблю тебя и потому должен уйти.

Киморил встала. Она плакала. Она гневалась.

– А я – Киморил, – сказала она. – Ты погубишь нас.

Голос ее стал мягче; она погладила императора по голове.

– Ты погубишь нас, Элрик.

– Нет, – отозвался он. – Я создам новый мир, лучше прежнего. Я многое узнаю. Когда я вернусь, Киморил, мы поженимся и будем жить долго и счастливо.

Сам того не подозревая, Элрик трижды солгал возлюбленной. Первый раз – про Йиркуна. Второй раз – про Черный Клинок. И третий – про Киморил.

Именно эта тройная ложь определила его дальнейшую судьбу, ибо по поводу того, что нас особенно сильно заботит, мы лжем наиболее охотно и самым убедительным образом.

ЭПИЛОГ

На Острове Пурпурных Городов есть порт под названием Мений, дома там в большинстве своем выстроены из красного камня, как и во всех других портах этого острова. Красные крыши домов, яркие паруса лодок в гавани – такая картина представилась глазам Элрика и Ракхира, когда ранним утром друзья сошли на берег.

Чудесный корабль короля Страаши стоял на якоре неподалеку от волнолома. Чтобы переправиться на берег, друзья воспользовались маленький лодчонкой. Выйдя из нее, они обернулись и поглядели на корабль, на котором приплыли сюда – вдвоем, безо всякой команды.

– Значит, я отправляюсь искать покой и таинственный Танелорн, – проговорил Ракхир с усмешкой. Он зевнул, потянулся – лук и колчан со стрелами заплясали у него на спине.

На Элрике было самое обычное платье, ничем не выделявшее его из сотен других искателей приключений в Молодых Королевствах. Он выглядел веселым и довольным. Он улыбался. От простого солдата удачи его отличал только огромный черный меч на поясе. Пока Элрик носил этот меч, ему не нужны были никакие настои и отвары для поддержания сил.

– А я пойду искать знаний в землях, отмеченных на моей карте, – сказал Элрик. – Мне многое надо узнать, чтобы было с чем возвращаться через год на Мелнибонэ. Жалко, Киморил не пошла со мной, но я понимаю ее.

– Ты действительно намерен вернуться? – спросил Ракхир.

– Меня притянет к ней! – рассмеялся Элрик. – Иногда мне кажется, что я не выдержу и вернусь на Мелнибонэ раньше, чем через год.

– Я пошел бы с тобой, – сказал Ракхир, – я бывал во многих землях и как проводник пригодился бы тебе ничуть не меньше, чем в призрачном мире. Но я поклялся найти Танелорн, хотя не знаю даже, существует ли он на самом деле.

– Надеюсь, ты отыщешь его, жрец-воин из Фама, – сказал Элрик.

– Ну, им мне уже никогда не стать, – отмахнулся Ракхир. Внезапно глаза его расширились.

– Гляди! Твой корабль...

Элрик обернулся. Судно, звавшееся некогда Кораблем-что-Плывет-по-Морю-и-Суше, медленно уходило под воду. Король Страаша забирал обратно свой дар.

– Духи – наши друзья, – сказал Элрик. – Но, похоже, могущество их в прошлом, как и могущество Мелнибонэ. Народы Молодых Королевств считают нас колдунами и дурными людьми за то, в чем мы схожи с духами Воздуха, Земли, Воды и Огня.

Мачты корабля исчезли с поверхности моря. Ракхир сказал:

– Я завидую тебе, Элрик. У тебя есть друзья, которым можно доверять.

– Да.

Ракхир поглядел на меч, висящий на поясе Элрика.

– Но вот никому другому я бы тебе доверять не советовал, – добавил он.

Элрик рассмеялся.

– Не бойся за меня, Ракхир. Я сам себе хозяин – по крайней мере на год. И потом я хозяин этого меча.

Клинок как будто шевельнулся, когда Элрик положил ладонь на его рукоять. Император хлопнул Ракхира по спине. Засмеялся, тряхнул головой так, что белые волосы рассыпались по плечам.

Элрик возвел свои странные алые глаза к небу.

– Я вернусь на Мелнибонэ совсем другим, – сказал он.