Текст книги "Зло сгущается"

Автор книги: Майкл А. Стэкпол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)

Первая пуля швырнула ее в холодильник и голова старика скатилась на пол. Вторая пуля попала ей в горло, и свет сразу стал красным. Последний выстрел разнес женщине череп, а заодно и бутыль с вином, стоящую на верхней полке.

На полу возле холодильника растеклась багровая лужа. Я ногой отпихнул голову старика и встал, неотрывно глядя на женщину и готовый при малейшем движении стрелять снова. И тут я услышал снаружи, крик. Явственно представляя себе вместо головы старика голову Марит, я рванулся через прихожую к двери, выскочил на веранду, перемахнул через перила и побежал к конюшне.

Мужчина, волоча Марит за руку, выбежал из дверей и нырнул за угол. Я сделал рывок через открытое место, прижался спиной к стене конюшни и быстро выглянул из-за угла. Мужчина стоял неподалеку, сжимая левой рукой запястье Марит. Он был безоружен. Я сделал глубокий вдох и выскочил из-за угла, выставив перед собой Пистолет.

Никого!

Я рванулся вперед, туда, где они только что были, и не увидел никаких следов. И вдруг, сделав еще один шаг, я увидел их снова, но на расстоянии, большем, чем "можно было пройти за эти мгновения.

– Отпусти ее!

Мужчина остановился. Его дождевик медленно превращался в плащ. Рубашка "в красную клетку и джинсы стали алой "туникой и голубыми средневековыми панталонами. Ковбойские сапоги превратились в ботфорты с отворотами, напомнившие мне корсаров далекого прошлого. Шляпа плавно преобразилась в черный бархатный берет, из которого проросло длинное зеленое перо, и я впервые заметил, что уши у него заостренные.

Марит вцепилась ногтями ему в запястье и вырвалась. Быстрее нападает змея – он ударил ее тыльной стороной руки, и она, упав на землю, осталась лежать неподвижно. Мужчина поднял правую руку, и его глаза вспыхнули фосфорическим блеском.

– Теперь ты в моих владениях, дитя человека! Здесь ты и умрешь!

Огни святого Эльма замерцали на кончиках его пальцев и собрались в большой огненный шар. Шар устремился ко мне, но я выстрелил два раза, и он взорвался, не долетев. Я перенес прицел на мужчину и еще дважды нажал спуск. Обе пули попали ему в грудь и опрокинули наземь.

Помня о схватке с его «женой», я подбежал и разрядил в него весь магазин, пустив последнюю пулю в голову. Вогнав в «крайт» новую обойму, я некоторое время следил за ним и, только удостоверившись, что он мертва отступил туда, где в желтоватом тумане, стелющемся п6 земле, лежала Марит.

На лице у нее был синяк, из рассеченной губы сочилась кровь, но в остальном она выглядела вполне сносно, хотя и была без сознания. Я улыбнулся и погладил ее по здоровой щеке.

– Не бойся, малыш, теперь мы вернемся домой.

Уловив мерный шелест ее дыхания, я внезапно осознал, что больше не слышу грома. Я сделал шаг, но гравий не заскрипел под моими ногами. Туман у самой земли бывает и в Аризоне, особенно после грозы, но желтый?!

Повернувшись, я не увидел ни дома, ни конюшни – вообще ничего. Насколько хватало глаз, расстилался подернутый желтым туманом невыразительный серый ландшафт с редкими вкраплениями каких-то лиловых пятен.

Я поднял глаза, ожидая увидеть звезды, но небо было пустым. Мой рассудок возопил о мести, и я пожалел, что позволил этому человеку умереть столь легкой смертью – если только он в самом деле был человеком.

Я опустился на колени рядом с Марит и отогнал туман от ее лица.

– Я обязательно верну нас домой, Марит. Обещаю.

"Как только соображу, к какому черту нас занесло".

Глава 19

Можно щелкнуть каблуками и повторять «Лучше дома места нет», но сомневаюсь, что в данном случае это поможет.

Я обернулся и увидел человека – или, если быть точным, человеческий силуэт. Он был черным на черном, и я бы даже подумал, что это моя собственная тень, если бы не очертания бородки-эспаньолки и неяркий золотой ободок кольца на безымянном пальце его правой руки.

Тень пошевелила рукой, и я разглядел на кольце тот самый загадочный рисунок, который я видел во сне и нарисовал Хэлу, – символ, принадлежавший, по словам Хуаниты, Эль Эспектро.

– Впервые я увидел вас во сне. Быть может, я и сейчас сплю?

Тень вежливо рассмеялась.

– Нет, вы не спите, а если бы спали, то это, разумеется, был бы кошмар.

– Если верить горничной Марит, вы Эль Эспектро.

Человек рассмеялся снова, и на этот раз более искренне.

– Я думаю, что это возможно, хотя я уже позабыл, сколько разных имен носил. – Раскрыв руки, он обвел окружающую местность. – И еще я думаю, что лучше бы нам покинуть это место.

Я взглянул на гладкую, лишенную особых примет равнину.

– Где мы?

Эль Эспектро подошел к мертвецу и потрогал его ногой.

– Вероятно, это пристанище в протоизмерении он веками использовал для доступа в ваш мир. Это нехорошо, потому что оно соединяется с его родным измерением, и из-за этого у нас могут быть неприятности.

– Измерение? Кто этот чертов Доннер и что вы называете измерением? – Во рту у меня внезапно пересохло, и я почувствовал, что желтый туман отдает серой. – Откуда этот запах?

Человек-тень повернулся ко мне:

– Я отвечу на все ваши вопросы, хотя, возможно, вас не слишком обрадуют мои ответы, а потом нам надо будет уходить, если вы хотите остаться в живых. Вам придется делать все, что я скажу, не спрашивая ни о чем. Вы поняли?

– Да.

– Хорошо. Это был драолинг – по-вашему, законченный социопат в полном смысле этого слова. Он занял место Льюиса Кезеберга на Траки Лэйк в 1846 году и инспирировал акты каннибализма, связанные с легендой о "пирушке Доннеров". Когда полиция напала на след, он вернулся сюда и предоставил настоящему Льюису Кезебергу расхлебывать кашу. Он, или кто-то другой из его гнусного рода, ответствен за деятельность Джека Потрошителя, а сорок лет назад тоже, возможно, именно он подписался именем «Зодиак» под серией убийств в Калифорнии. Судя по имени, которое он себе выбрал, у него было чувство юмора. – Эль Эспектро указал в направлении, которое я считал южным; – Скажите мне, что вы видите?

– Серый ландшафт, пятна лилового. – Я пристальнее всмотрелся в пейзаж. – У лиловых пятен строение сложное. Вероятно, скалы или растительность. Еще я вижу в низинах желтый туман, такой же, как здесь.

– Хорошо. Какой запах вы чувствуете?

– Тухлые яйца, сера.

– Превосходно. – Он подошел ко мне и пощупал мой лоб. Его прикосновение напомнило мне огни святого Эльма, только оно не причиняло вреда и было чуть более щекочущим. – Последствия удара по голове проводят. Ваше восприятие этого места постепенно будет обостряться. Когда-нибудь вы можете даже научиться сюда приходить.

– Не думаю, чтобы мне этого захотелось.

– Понимаю вашу сдержанность, но, возможно, со временем вы обнаружите, что это место в некотором роде полезно для вас. – Эль Эспектро поднял левую руку ладонью вверх, и неподвижное тело Марит всплыло в воздух и остановилось примерно на уровне пояса. – Насколько легче проделывать это здесь! Если вы готовы, можно отправляться. В нашем распоряжении не более двух часов.

– И мы пойдем пешком? Неплохо! – Я взглянул на часы и увидел странную картину. Секундная стрелка двигалась как положено, и минутная с часовой были вроде в порядке, зато цифровое табло мигало и вспыхивало узором из линий и точек. Иногда в нем проскальзывала какая-то упорядоченность, и казалось, что он определяется некой формулой, которая выше моего понимания.

Если я буду слишком много размышлять над тем, что вижу, голова у меня заболит еще сильнее, а дела ничуть не улучшатся.

– Так вы сказали – домой?

– Да, обратно в Затмение. В Седоне вы не найдете ничего, что помогло бы вам в вашем задании. – Эль Эспектро двинулся на юг, и Марит плавно поплыла следом. Он сделал всего несколько шагов и, казалось, ушел очень далеко, но когда я побежал следом, то нагнал его в несколько прыжков.

– Откуда вы знаете, зачем мы в Седове?

– Знаю, потому что знаю многое. – Он искоса взглянул на меня, и хотя его взгляд был лишен выражения, в нем чувствовалась веселость. – В, нашем конкретном случае мне известно, что вы прибыли в Седону в поисках Неро Лоринга. Вы приехали сюда потому, что друг Лоринга получил от него открытку со штемпелем Седоны.

– Да, это правда. Но как вы узнали?

"Не мог ли предатель продать меня ему?"

– Нет, между вашим предателем и мною нет связи.

А об открытке я знаю потому, что сам послал ее, по просьбе Лоринга.

Я потрясенно уставился на него.

– Или вы читаете мои мысли, или вы – это Койот.

– Койот? О нет, что вы! Я встречался с ним, и это весьма интересная личность, но я не он. – Эль Эспектро вел меня вверх, мимо сероватого камня, увенчанного колючим лиловым кустарником. – Я способен, в определенных местах и в определенные моменты, схватывать поверхностные мысли. А сейчас, поскольку вы ранены и к тому же слишком расстроены, вы не в состоянии так владеть своим разумом, как было бы в другом случае. Даже во сне вы превосходно владели собой. И если вы действительно собираетесь поставить миллион долмарок на то, что я не в своем уме, я могу найти вам немало желающих поддержать это пари.

Я покраснел.

– Простите, но моя память охватывает только события последней недели. Все эти штуки с измерениями сбивают с толку, и если честно, в них трудно поверить. – Теперь мы спускались со склона холма сквозь облако желтого тумана. – Я полагаю, что раз вы послали открытку по просьбе Лоринга, вы знаете, где он сейчас?

– Знаю.

– Скажите мне. Я обязан его найти.

Мы вышли из тумана, и Эль Эспектро покачал головой.

– Без разрешения Неро я этого не сделаю. Я не могу нарушить его доверия или создать угрозу его безопасности.

По его тону я понял, что бесполезно приводить аргументы.

– Но вы скажете мне, если он разрешит?

– Даже смерть не помешает мне доставить вам эту весть.

Он произнес это настолько решительно, что я невольно проникся доверием. Да, я верил, что человек, созданный из тени, живущий в измерении, которое явно лежит параллельно Земле, восстанет из мертвых, чтобы поделиться со мной информацией. Черт возьми, ведь латиноамериканцы зовут его «Духом». Может быть, он уже мертв.

– Во имя Господне, кто вы такой?

– Имена ничего вам не скажут, и я искренне подозреваю, что, "во имя Господне", я немногим более, чем просто никто. Я некто, кто годы назад, когда мир еще был разумным, узнал тайны, которые мне не полагалось знать. Я побывал в местах, не предназначенных для человека, и видел вещи, терзавшие мою душу. Я открыл в себе силы и способности, которых обычный мир не способен признать. Благодаря им я кое о чем узнал, и это заставило меня действовать, а потом я уже не смог остановиться. Во многих отношениях я похож на Койота, о котором вы говорили. Я выбрал путь борьбы с тем, что считаю злом и стараюсь помочь тем, кого осаждают тревоги. Разница между мной и Койотом в том, что он действует в материальном мире, потому что ему недостает врожденной способности к эмпатии, которая позволяет вам хоть что-то разглядеть в этом мире. Я же сражаюсь со скверной здесь или в царстве снов.

Я покачал головой.

– Не стану даже притворяться, что понял хоть что-то.

: " – В настоящий момент это самое мудрое решение. – Он поднял руку и присел. Марит плавно опустилась на землю, и я рядом с ней. – А вот этого я не ожидал.

Он положил левую руку мне на глаза. Полсекунды было темно, потом зрением более острым, чем мое, я увидел вдали кольцо. По краям его стояло больше десятка существ в одежде, напоминающей ту, в которой был убитый мной драолинг.

– Приятели Кезеберга?

– Вряд ли приятели, но не думаю, чтобы они наградили вас за его смерть. – Эль Эспектро убрал руку, и ко мне вернулось прежнее зрение. – Сколько у вас патронов?

– Двадцать восемь в двух магазинах.

Эль Эспектро нахмурился.

– И у вас десятимиллиметровый "кольт крайт"?

– Да.

– Маловато. Считайте по три пули на каждого драолинга, если не промахнетесь.

– Не промахнусь. – Я вспомнил., как стрелял по снайперу в Бокстоне.

– Превосходно. – Эль Эепектро встал и стряхнул с колен невидимую пыль. – Мы придем туда очень быстро. Это кольцо – пространственные врата, которые вернут вас в Феникс, только сначала надо взять над ними контроль. Если у нас будет время, хорошо бы разделаться по крайней мере с девятью драолингами, но, думаю, вам придется уложить всего шестерых. Только действовать надо быстро, потому что энергия, которую мы высвободим, убивая их, привлечет нежелательное внимание.

– Понятно.

– Хорошо. Я оставлю мисс Фиск здесь, а потом перенесу к нам.

Я снял «крайт» с предохранителя и взвел курок.

– Я готов.

– Пойдем.

Ей-богу, удар по голове сказался на моем глазомере: едва я сделал первый шаг, расстояние между нами и пространственными вратами стало стремительно таять.

Драолинги не замечали нас, пока мы не подошли на выстрел. Эль Эепектро наставил на них палец, сжал руку в кулак и быстро раскрыл пальцы, поворачивая ладонь кверху.

Драолинг, стоявший в центре, внезапно загорелся и закричал на языке, который шептал мне в кошмарах.

Его собратья повернулись к нему, но тут же отпрянули и бросились прочь. Горящий драолинг вертелся на месте, а остальные устремились на нас.

Я помнил слова Эль Эепектро, что нужно три пули, чтобы убить драолинга, и мой опыт с Доннерами подтверждал это. Вместе с тем я понимал, что, пока буду валить одного, остальные набросятся на меня. Поэтому я быстро всадил по пуле в трех драолингов, потом добавил ближайшему еще две, на четвертом выстреле разнес ему голову и рванулся влево, отвлекая, а Эль Эепектро двинулся вправо.

Четыре драолинга приближались словно акулы, почуявшие кровь. Один свалился, когда пуля угодила ему в плечо, почти оторвав правую руку. Две пули в живот заставили следующего сложиться вдвое, но третий прыгнул через него прямо на меня. Я встретил его ударом ноги в лицо. Удар сломал ему шею, но, уже мертвый, драолинг повалил меня и прижал к земле.

Четвертый стремительно приближался. Я изогнулся вправо и вытянул руку с пистолетом. Первый выстрел пропал даром, но второй перебил ему бедро и он. тоже упал, не добежав до меня. Он рвал землю, пытаясь ползти, но еще две пули разнесли ему голову и убили в нем желание убить меня.

Я столкнул с себя мертвого драолинга и встал. На противоположной стороне кольца, возле обсидианового обелиска, обрамленного золотом, я увидел Эль Эепектро.

Вокруг пылало несколько костров, которые только что были драолингами. Я помахал ему, и он помахал в ответ, а потом тяжело привалился к обелиску. Сунув пистолет в кобуру, я подбежал и подхватил его.

– Не обращайте внимания. Жить буду. – Он вытянул руку в ту сторону, откуда мы пришли, и Марит поплыла по воздуху к нам, но не так высоко, как раньше. – Держите ее, пока я не уронил.

Я подбежал к Марит и, принимая ее на руки, почувствовал, что мой рукав мокрый от крови.

– Вы ранены!

– Царапина. Пустяк. – Эль Эепектро настойчиво показывал на кольцо. – Шагайте в самую середину. Я отошлю вас в Затмение. Не знаю точно, куда выходят эти врата, но как только окажетесь там, бегите прочь со всех ног.

– Почему?

– Я был неосторожен. Мой враг почуял энергию, которой я пользовался. И еще он почуял, что мы уязвимы.

Я должен отослать вас, а затем уничтожить эти врата, иначе вас найдут – а вам бы это вряд ли понравилось.

Я перепрыгнул через кромку кольца и побежал к середине. Черная обсидиановая мозаика, вкрапленная в золотой ободок, очень напоминала проводящие дорожки на печатных платах. Они прерывались возле ромбов из дымчатого кварца, внутри которых пульсировал серо-розовый свет.

Вдоль кольца побежал ослепительный свет, становясь с каждым кругом все ярче и ярче.

– А вы? – прокричал я сквозь нарастающий визг, раздавшийся от кольца.

"Не бойся за меня. Тихо Кейн. Мы со Скрипичником много раз играли в эту игру".

Свет и звук растаяли одновременно, и внезапно я увидел, что нахожусь в темном подвале многоэтажного дома.

Прямо передо мной начиналась лестница, освещенная слабым светом натриевых ламп, сочащимся сверху. Я переступил то, что выглядело как нарисованный на полу желтый круг, и помчался по ступенькам, держа Марит на руках. Поднявшись, я перекинул ее через плечо и бросился к двери, ведущей наружу.

Верный своему слову, Эль Эспектро вернул нас в Затмение. Выскочив за дверь, я увидел справа пирамиду из трейлеров и сразу узнал место. Бокстон. Напрягая последние силы, я вскарабкался на баррикаду из ржавых обломков и соскользнул по бывшему кузову автомобиля на ту сторону.

Позади меня сверкнула золотисто-белая молния, и на мгновение под Застывшей Тенью поселилось солнце.

Я упал на землю, прикрывая собой Марит, а когда поднял голову и обернулся, дом, из которого я только что выбежал, начал медленно оседать. Кирпичная пыль заволокла окна и хлынула наружу, когда здание обрушилось внутрь себя. Несколько ударов сердца – и от шестиэтажного дома остались только воспоминания.

Я вновь взвалил Марит на плечо. Эль Эспектро сказал, что они со Скрипичником много раз играли в эту игру. Надеюсь, он успел и на этот раз. Потом я вспомнил его обещание.

– Я знаю, он победит! – расхохотался я во весь волос. – Скрипичнику не выстоять против духа случайности!

И все же, смеясь, я глядел на свою левую руку и видел на рукаве незасохшую кровь.

Глава 20

Как только я привез Марит домой и Хуанита помогла уложить ее в постель, мы вызвали доктора.

Доктор сказал – ничего серьезного, только сильное истощение и принялся задавать наводящие вопросы явно с целью определить, не я ли тому виной В конце концов, с большой неохотой удовлетворившись версией о том, как мы из любопытства бродили по трущобам Затмения и стали жертвами неудачной попытки ограбления, он выписал ибупрофен – сильнодействующее лекарство, – и Анна отправилась его покупать.

Доктор прописал Марит постельный режим и обильное питье, а потом осмотрел и меня, промыл рану на голове и наложил повязку.

– Если голова заболит, можете принять одну-две из ее таблеток. При симптомах серьезного сотрясения мозга позвоните мне и приходите в Главную башню.

– Спасибо, док. – Я проводил его до трансверсора, но кабина была занята, а когда она открылась, из нее вышел посыльный. Подождав, пока за доктором закроется дверь, я повернулся к нему:

– Чем могу быть полезен?

– У меня послание для мистера Кейна. Это вы, сэр? – Посыльный, совсем юный паренек со свежим лицом, протянул мне блокнот:

– Распишитесь под номером 33.

Я нацарапал свое имя, и он вручил мне маленький конверт цвета слоновой кости без обратного адреса. На лицевой стороне было каллиграфическим почерком выведено мое имя. Я перевернул конверт и вскрыл. Внутри оказался другой, поменьше, тоже надписанный моим именем. Из второго конверта я вытащил прямоугольный кусочек тисненого картона. На нем было написано:

"Мисс Нерис Лоринг просит мистера Тихо Кейна оказать ей честь своим присутствием на частном обеде сегодня в восемь часов вечера. Одежда официальная, коктейль в семь часов вечера. Просьба прислать ответ с посыльным".

Я задумчиво постучал карточкой по пальцам левой руки. Судя по показаниям цифрового табло на моих часах, Эль Эспектро вернул нас в Затмение в два часа пополудни, хотя стрелки в этот момент показывали десять вечера. Бросив взгляд на циферблат, я убедился, что до начала приема еще три с половиной часа, и понял, что не в силах отклонить приглашение. Нет сомнений, это будет захватывающее приключение.

Я поднял глаза:

– Вы ждете ответа?

Посыльный кивнул.

– Приглашение принято.

– Очень рад, сэр. Мне ведено сказать вам, что пропуск для высокопоставленных гостей на маглев до башни «Лорики» ждет вас на станции Мэдисон-стрит. Вы можете воспользоваться верхним вестибюлем. По прибытии вас встретят.

Я нажал кнопку вызова трансверсора и сунул посыльному банкноту в десять долмарок. Попросив Хуаниту проводить его, я пошел в кабинет Марит и нашел в телефонной книге номер фонда "Солнечный луч". Услышав голос Хэла, я ничуть не удивился.

– Хэл, это Кейн. Мы вернулись. – Я вкратце рассказал ему о нашей прогулке, но опустил все невероятные события. По моим словам получалось, что нам рассказали о ранчо, показали дорогу, по пути нас застигла песчаная буря, и мы добирались до Феникса другим транспортом.

Я сказал, что Марит ранена, но не слишком серьезно, а потом кинул бомбочку – приглашение Нерис.

– Ну и ну, быстро же вы продвигаетесь. Значит, обед в восемь часов? Ну что ж, к полуночи вы освободитесь – если только не захотите провести побольше времени с Нерис.

– Спасибо, это не входит в мои планы. – Я вспомнил картину, из-за которой была битва на аукционе. – Не думаю, что ее представления об удовольствии совпадают с моими.

– Отлично. В час ночи у меня назначена встреча, здесь, дома. Мне хотелось бы, чтобы и вы присутствовали, если сможете. – Он помедлил, словно бы в нерешительности. – Ко мне придут лидеры «Кровопускателей», "Нефритовых драконов" и «Дьяволов». Их все труднее успокоить. Мне думается, если они убедятся, что у меня есть средства обуздать "Арийцев"…

– То есть вы – бархатная перчатка, а я – стальной кулак?

– Нечто вроде этого. Мне не понадобится никого убивать, просто я хочу, чтобы вы произвели на них впечатление. Увидев новое лицо, они подумают, что я делаю какие-то ходы, которые помогут сохранить статус-кво.

– Понятно. Я буду.

– Спасибо. Значит, увидимся.

– Увидимся.

Повесив трубку, я набрал еще один номер. Поскольку официального костюма у меня не было, я позвонил Роджеру в "Одежду для джентльменов".

– Боюсь, я снова вынужден прибегнуть к вашим услугам, Роджер.

– Не беспокойтесь, мистер Кейн, – успокаивающе сказал он. – Мы уже начали работу над смокингом для вас. Он выполнен в том же стиле, что и остальные костюмы, но более строг. Мисс Лоринг будет поражена.

– Уж не умеете ли вы читать мысли, Роджер?

– Хотелось бы, мистер Кейн. Тогда бы мне не пришлось платить уйму денег службам доставки за списки приглашенных на приемы. – Он старался говорить тоном человека, уставшего от жизни, но я уловил в его голосе немалое самодовольство. – Ваше имя прозвучало сегодня утром, и мы тотчас же принялись за работу.

Я нахмурился.

– Зачем службам доставки нужны списки гостей?

– Дорогой мой мистер Кейн, не думаете же вы, что старейшие члены общественной элиты блестящей метрополии дадут прием ниже установленных стандартов?

В нашем городе поставщики располагают обширными базами данных, куда заносятся сведения обо всем, от ограничений диеты до степени взаимной ненависти. Список приглашенных неукоснительно прогоняется через сложную программу, которая разрабатывает меню, советует, как лучше рассадить гостей за столом, устанавливает протокол и даже определяет расстояние между гостями в зависимости от того, насколько теплые между ними отношения и насколько скандальным был последний развод. Вам гарантируется, что вы никогда не отведаете одно и то же блюдо в течение года, а если у вас есть собственный винный погреб или винокуренный завод, на стол будет подаваться только самое лучшее из того, что вы можете предложить. Довольно впечатляюще, не так ли?

– Да, пожалуй. – Я задумался на мгновение, а потом спросил:

– Так если у вас есть список гостей, может быть, вы скажете мне, кто еще там будет?

– Только ради такого заказчика, как вы, мистер Кейн.

Сегодняшний прием будет для очень узкого круга. Вы единственный гость, и насколько я могу судить, мисс Лоринг намерена подать вас на десерт.

– Что ж, я предупрежден. Спасибо, Роджер.

– Спасибо и вам, мистер Кейн. Ваш смокинг будет готов к шести вечера.

* * *

Слова у Роджера не расходились с делом. Я задремал и спал без сновидений, но в шесть часов вечера Хуанита меня разбудила: посыльный принес смокинг. Я принял душ, сменил повязку на голове и оделся. Смокинг сидел превосходно. «Крайт» я решил не брать, но все же надел под рубашку бронежилет. Хотя я и не предполагал, что на приеме может что-то случиться, но встреча с человеком из «Дэнни Плэйс» научила меня осторожности.

Хуанита любезно проинструктировала меня, как добраться до станции маглева на Мэдисон-стрит. Забавно, что она называла маглев "магломаным поездом", – я подумал, что в этом, вероятно, отразились тайные пожелания жителей Затмения, чем настоящие аварии. Вооружившись ее указаниями, я спустился на лифте до Двадцатого уровня, по самодвижущейся дорожке перебрался из Башни Годдарда номер один в Тихоокеанскую башню и спустился на Десятый уровень. На станции Мэдисон-стрит я удостоверил свою личность и, получив пропуск, был допущен в вестибюль для высокопоставленных гостей.

На стене висела гигантская схема маглева, которую я внимательно изучил. «Местные» поезда связывали Центр с цитаделями корпораций. «Кольцевые» курсировали против часовой стрелки между цитаделями. Еще. имелся экспресс от Мэдисон-стрит и отделения Тихоокеанского вокзала в Затмении до аэропорта, расположенного к юго-востоку от города. На протяжении всего маршрута он шел в туннеле, и пассажиры были избавлены от необходимости видеть, как живет большинство горожан. Вместо окон у него были экраны, и можно было по выбору либо смотреть местные телепередачи, либо наслаждаться синтезированным на компьютере видом пустыни.

Чтобы окончательно добраться до цели, я должен был проехать на местном поезде до станции "Ханивел и Кох". Там мне достаточно было перейти через вестибюль к кольцевой линии и сесть на поезд, который доставил бы меня прямо к "Лорика Индастриз". Чтобы попасть на местный поезд к «Лорике», мне пришлось бы ехать через Центр к станции Рэндольф-роуд, и если сопоставить скорости маглева и местных поездов, круговой маршрут сберегал по меньшей мере пятнадцать минут.

Поезд маглева, медленно вкатившийся на станцию, был в сечении треугольным. Нижняя, широкая часть обслуживала работников Центра, направляющихся к кольцевой линии, и людей, приезжающих в Центр на вечер. Верхняя палуба, более узкая, предназначалась для высокопоставленных гостей. Судя по виду тех, кто ждал в вестибюле вместе со мной, это были чиновники корпораций и гости из-за рубежа.

В вагон я вошел одним из последних. Роскошная обстановка верхней палубы могла поспорить красотой и удобством с квартирой Марит. Вместо жестких сидений из фибергласа, стоящих внизу, к нашим услугам были комфортабельные кресла, обитые плюшем и бархатом, а под покатой крышей я увидел кольцо телеэкранов. Стюардесса радушно приветствовала нас и помогла пристегнуть ремни. Она показала мне, как настраиваются маленькие наушники, потом уделила внимание остальным и дала сигнал машинисту, что мы гитовы к отправлению.

Поезд стартовал со станции в шесть тридцать. Заходящее солнце отбрасывало длинные тени башен на восточную часть города. Когда мы вознеслись над Застывшей Тенью, я сразу понял, почему те, кто живет в Затмении, и администраторы корпораций, никогда не сходились во взглядах на мир. Поднимаясь сюда, люди высшего круга видели город беспримерной красоты. Застывшая Тень казалась ровным и спокойным черным океаном. На стыках ее играл солнечный свет, и цитадели вздымались из черных волн, как пики подводных гор.

Отсюда не было и намека на грязную, жестокую жизнь Затмения. Как ангелам в небесах или богам, обитающим в горных чертогах, сильным мира сего было ни к чему пачкать ноги, спускаясь на грешную землю.

Застывшая Тень давала им энергию, нужную, чтобы поддерживать существование их мира, и она же избавляла их от необходимости знать хоть что-то о людях, живущих вне их владений.

Местный поезд доставил меня в самое сердце цитадели "Ханивел и Кох". Я быстро пересел на кольцевую линию и прибыл к «Лорике» десятью минутами раньше, чем предполагал. Я слегка опасался, что не узнаю встречающих – или они не узнают меня, – но, вспомнив, что Нерис Лоринг – умная женщина, перестал об этом тревожиться.

Впрочем, лишь выйдя из поезда, я полностью осознал, насколько она умна. Меня ждали трое, и ошибиться в том, кого они ждут, было невозможно. Двое были необычайно велики ростом – их костюмы пришлись бы впору цементным сточным трубам, – а третий был одет хотя и не так хорошо, как я, но все же намного лучше, чем в тот день, когда я видел его в последний раз. Его глаза прятались за стеклами темных очков. Он протянул мне руку.

– Добро пожаловать в «Лорику», мистер Кейн. Я Раду Лейх. Мисс Лоринг попросила меня встретить вас.

Глядя на него вблизи, я убедился, что у него действительно есть звездообразный шрам на правой щеке и некоторая асимметрия в лице, словно кто-то лишил его части скулы. Тем не менее сейчас шрам не так бросался в глаза, как вчера, в "Дэнни Плэйс", да и левая рука, без перчатки, не очень сильно отличалась от правой – только на ней не проглядывали сквозь кожу голубоватые вены.

Совпадение, сказал я себе. Да, Лейх был удивительно похож на того Жнеца, которому я выстрелил в лицо, и звездообразный шрам вполне мог быть напоминанием об этой ране – разумеется, если предположить, что пуля, пробив ему голову и выйдя через затылок, не убила его.

Но это же невозможно.

Не более невозможно, чем возвращение из Седоны т серо-лиловым полям.

– Сделайте милость, мистер Лейх" проводите меня к вашему руководителю.

Он кивнул и повел меня прочь из вестибюля. С узкого мостика, по которому мы шли к центральным лифтовым шахтам, была видна вся цитадель "Лорики".

Лифтовые шахты образовывали ось комплекса, а мостики подходили с шести направлений, словно спицы колеса. В Центре, построенном из белого мрамора, преобладали яркие цвета, но «Лорика» отдавала предпочтение темным оттенкам и зеркальным поверхностям. Изнутри комплекс выглядел словно туннель, соединяющий небеса с адом.

Двое горилл топали за мной, не говоря ни слова. От них волнами расходилась непомерная скука, чуть скрашенная надеждой на развлечение. Я почувствовал, как возросла эта надежда, когда мы остановились возле лифта и Лейх вставил в щель карточку. Кабина опустилась по прозрачной шахте и остановилась перед нами. Дверь открылась, но Лейх покачал головой.

– Вы двое останетесь здесь.

Я вошел в кабину вслед за Лейхом, и он вставил в панель другую карточку. Лифт не стал разговаривать с ним, а молча взвился в высшие сферы цитадели. Сквозь дымчатые стеклянные стены я смотрел, как мимо проплывает этаж за этажом. Потом начался непрозрачный бетонный отрезок, и футах в двадцати над ним лифт остановился.

Выйдя, в первое мгновение я был ошеломлен сходством расцветки и планировки холла с вратами измерений. Стены и пол были облицованы черными мраморными плитами, соединенными между собой золотыми скрепами. С золотого полированного потолка лился отраженный свет ламп, скрытых на стыке со стенами. Слева от меня два эбеновых сатира держали над головами плиту из черного мрамора, служившую столом, а над ней висело зеркало в золотой раме – чтобы гости могли привести в порядок одежду.