Текст книги "Мой мир (СИ)"
Автор книги: Матвей Портной
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
– Если честно, то мне легко давались тактические задачки. Я их решала одна из самых первых и всегда правильно, – пожала плечами Тулия. – Сержанты по тренингу говорили, что у меня сильно развито логическое мышление.
– Значит твой интеллект выше чем у других твоих сверстниц, ‒ подвел я итог.
– Но ведь… – начал было Тулия
Тут дверь открылась и из кабинета вышла Мона, а за ней показались и остальные, присутствующие в кабинете. Мона махнула рукой:
– Пошли. В кубрик под лестницей.
И мы быстрым шагом двинулись по коридору. Дойдя до дежурных, заместитель командира по технической части взяла на стойке нужные ключи и обратилась к Тулии:
– Сбегай-ка, принеси ему форменный камуфляж. Пусть сменит этот балахон на нормальную полевую форму. Да не забудь сержантские нашивки.
Тулия развернулась на месте и унеслась с крейсерской скоростью.
– Вот что значит у человека большая радость. Не задают лишних вопросов и летает, как на крыльях, – проворчала Мона. – Пошли, покажу тебе место твоего дальнейшего пребывания. Только тебе придется немного разобраться, прежде чем там станет можно жить.
Мы направились к лестнице, спустились на первый этаж и на площадке под лестницей показалась дверь, которую сразу и не увидишь. Мона подошла к ней и вручал мне ключ
– Открывай.
Недолго думая, я повернул ключ в замочной скважине. Даже не думал что такие допотопные ключи и замки еще встречаются, на земле все перешли на электронные, да вакуумные замки, с системой распознавания хозяина и автоматическим открыванием двери. Но это все равно лучше, чем жить в общей казарме.
Мы вошли внутрь помещения. Мона включила свет. Нашему взору предстала комната с небольшим окошком, размером три на четыре метра.
То тут, то там стояли ящики с каким-то деталями, кровать была завалена кипой одеял и матрасов. Вдоль одной из стен стоял стеллаж с инструментами и ящиками с запчастями, в углу была навалена горой неисправная орг. техника, все возможные древние и не очень приборы непонятого назначения. И все это покрыто слоем пыли.
У дальней стены виднелась еще одна дверка.
– Там туалет и очиститель, – сказала Мона указав на дверь. ‒ Все должно быть исправным. Сейчас придет Тулия с твоей новой формой и будешь ты полноправным солдатом легиона «Чумы». А пока, дерзай, осваивай территорию. Утром пришлю самцов, что бы вынесли лишний хлам отсюда.
И Мона вышла, закрыв за собой дверь, оставив меня наедине с бардаком, который копился здесь годами.
Сначала надо было освободить себе жизненное пространство. И я начал стаскивать все ящики в один угол. Постепенно, я откапал из-под завалов стол и три приличных стула, а в углу обнаружился шкаф. Теперь необходимо было избавиться от вековой пыли. Я содрал с кровати одно из старых одеял, распустил его на тряпки, а в туалете взял ведро и набрал воды. За этим занятием меня застала Тулия, влетевшая в дверь с небольшим свертком.
– Ух! – только и сказала она, застыв на месте.
– Командир Мона сказала, что этот хлам вынесут завтра, – кивнул я на кучу сваленную мною в угол.
– Ладно. Делись тряпками. – вдруг сказала стоница. – Я вытираю пыль. Ты моешь пол.
Вот это был сюрприз. Сотница легиона хочет помогать убираться самцу. Если бы такое увидело ее начальство, наверное, отправили бы ее на осмотр к психиатру. Я пожал плечами и не стал перечить этому порыву трудолюбия и гигиены. Помощь мне бы не помешала.
Вдвоём мы управились за пол часа. С кровати в угол слетели лишние матрасы и одеяла. Было застелено новое постельное белье. И вот приличное жизненное пространство было освоено.
– Я к тебе в душ и очиститель, – сказала Тулия. – Не тащиться же мне грязной в свой кубрик.
И она шмыгнула в санузел. А я, тем временем, полез в ящики стола, который стоял у окна. Половина ящиков была закрыта на ключ, а те что были открыты имели в своих недрах хлам, сейчас уже, никому не нужный. Минут через пятнадцать из душевой вышла довольная Тулия в невесть откуда взявшимся халате. Она кинула на стол свою форму и скомандовала, расчесывая свои волосы:
– Иди мойся. Теперь твоя очередь.
Я кивнул и пошел в свой санузел. Стоя под струями теплой воды, а это была именно вода, правда немного странная – глубоко-синего цвета, я почувствовал, как постепенно уходит усталость вместе с потом и грязью. Расслабился. Закрыл глаза.
Что-то ты долго – вдруг услышал я за своей спиной голос сотницы, обернулся и приоткрыл рот от изумления.
Она стояла передо мной без халата и вообще без ничего. О подробностях двух часов, проведенных наедине с этой прекрасной половиной человечества я лучше умолчу. Такие моменты жизни должны оставаться в памяти, а не на страницах книг.
Когда уставшие и довольные мы отдыхали от порывов страсти лежа на кровати Тулия резко поднялась:
– Ладно, загостилась я здесь. Пора к себе двигать, а то чего доброго кому-нибудь в голову придет меня искать.
И она начала собираться и одеваться.
– А ты не боишься забеременеть? – вдруг спросил я неожиданно даже для самого себя.
– Похоже Дрю, ты до сих пор не понимаешь наших порядков, – вздохнула она не переставая одеваться. – Мне же этого и надо. Как по-другому я могу сдать донорскую оплодотворенную клетку? Для этого существует много разных способов. Услугами самца я, допустим, воспользовалась первый раз, хотя с тринадцати лет уже являюсь гражданкой и сдаю эту дань нашему обществу Мунгии.
– Извини за мою забывчивость. – сказал я. – как-то все не о том приходится думать. Что-то такое я уже слышал от «Парса 18», но вероятно недопонял и в голове не отложилось.
– Ладно, – она повернулась ко мне, уже полностью одетая. Улыбнулась. – Завтра с утра я зайду за тобой, чтобы начать обучение. Завтракать будешь в женской столовой, а не в самцовском свинарнике. Все.
И она улетела, поцеловав меня на прощанье и обдав своим жарким и страстным дыханием. Мне же осталось повернуться на бок, поудобней устроиться и провалиться в страну Морфея, в страну сладких снов.
Но прежде чем уснуть я завел будильник за два часа до всеобщего подъема. Будильником это называется по старой памяти, это небольшой с кнопку прибор, который в определенное время выстреливает небольшой импульс энергии, который ласково проходит по нервным окончаниям и бодрит, так что сон уходит, а ты включаешься в жизнь уже деятельным и активным. На мой взгляд одно из самых приятных и нужных изобретений человечества.
И вот будильник поднял меня в шесть часов местного времени. Пора было заняться расконсервацией имевшихся у меня в наличие еще четырех роботов. Чувствовал я себя довольно добро, и поэтому оделся в новую, принесенную Тулией форму и направился в ремонтный бокс, где стоял мой Мастифф.
Проходя по коридору мимо дежурной, я услышал в свой адрес.
– Стоять самец. Совсем уже обозрели недоделки.
Глава 12
Остановившись, я посмотрел на эту недовольную жизнью, обозленную женщину.
– Кто разрешил в неурочное время передвигаться по территории легиона?! – гневно выпалила она.
Ничего не говоря я показал пластиковую карточку с приказом. Дежурная выхватила у меня карту и отсканировала на небольшом приборе, лежащем на столе.
– Ладно, иди. – раздраженно и немного растерянно разрешила дежурная. За спиной я услышал ее ворчание:
– Еще и форму напялил и сержантские нашивки. Куда катиться мир. Скоро от этих самцов житья не будет. И куда смотрит Хаза. А вот и ремонтный бокс, и мой боевой друг Мастифф. Для начала я проверил его на наличие исправностей. Вроде все в порядке.
Надо было приступать к расконсервации. Вскрыв свой значок, я спустился в бокс корпорации и постепенно, один за другим, начал оживлять и отлаживать роботов, выводя их из моего скрытого ангара. Все это было можно сделать дистанционно. Но я хотел убедиться что не возникнет никаких мелких неполадок, которые потом могут вылиться в крупные неприятности. Оно всегда так бывает, упустишь какую-нибудь мелочь, а она настигает тебя в самый неподходящий момент, например, отвлечет на секунду твое внимание в бою, и в твоем отряде на одну боевую единицу станет меньше, а в результате поражение и много, некому не нужных, смертей.
Я провозился со своими подопечными часа полтора, отладив их, залезая в каждого и подключая все системы вручную и не заметил, что нахожусь в ангаре не один.
– Что, сбежал!? – услышал я за спиной голос Тулии. ‒ Я долблюсь к нему в дверь, а она закрыта. Хорошо догадалась зайти сюда.
– Извини, ‒ ответил я. – Надо выполнять возложенные на меня обязательства.
– Ты закончил? – спросила она. – Если да то марш на завтрак, и приступай к обучению. Девчонки уже ждут.
– Да, да! Уже спускаюсь. – ответил я.
Слез с надстроек последнего пятого робота и сотница повела меня в столовую женского отдаления, которая находилась на первом этаже, а не в подвале, как столовая самцов. Помещение было просторное, светлое с продуманным интерьером. Полная противоположность подвальной забегаловке.
В столовой было довольно много женщин и снующая туда-сюда обслуга мужского пола. Самцы бегали с подносами, возили тележки с посудой и едой, убирали со столов, работали на кухне.
Мы с Тулией подошли к столику у окна и сели. Я чувствовал на себе недовольные и вопросительные взгляды присутствующих дам.
– Ты ничего не попутал самец?! – задал вопрос сидевшая напротив меня симпатичная деваха, угрожающим тоном. – Тебе не кажется, что твое место на кухне, а не за столом?
Отвечать на этот выпад особе, сидящей напротив меня я не стал. За меня ответила сотница:
– Десятница Грейс. Вы кажется в курсе, что сержант инструктор Дрю Гимель обедает в офицерской столовой и проводит обучение нашей сотни, по приказу Хазы. Или у вас короткая память?
Тулия гневно обвела взглядом сидевших за нашим столом десятниц. Те перестали пялиться на меня, уткнулись в свои тарелки и продолжили трапезу. Когда с едой было покончено, сотница построила своих подчиненных. Их было четверо по числу роботов.
– Сержант Гимель, – обратилась ко мне Тулия. – Ведите вверенное вам подразделение на место проведения обучения.
Все это происходило в коридоре, возле столовой, на глазах удивленных и недовольных входящих и выходящих легионерш.
– Так точно. – кивнул я Тулии и скомандыал. – Шагом марш.
И наше маленькое подразделение зашло в ремонтный бокс, где с утра я приготовил свои методические пособия.
Войдя в ангар с «мастиффами» и развернув подчинённых лицом к их будущим боевым единицам, я сказал:
– Бойцы! Перед вами ваши боевые машины. На них вам, в дальнейшем, предстоит нести службу, а на данный момент пройти обучение.
Тут я, незаметно для своих курсантш, нажал на пульт дистанционного управления, и Мастиффы за моей спиной дружно чуть повернулись и наклонили свои корпуса, как будто внимательно посмотрели на своих будущих пилотов.
Строй, стоящий передо мной, попятился. А я как будто ничего не замечая повернулся спиной к удивленным девушкам, протянул руку к ближайшему роботу и продолжит:
– Вам предстоит найти контакт и подружиться с этой боевой техникой, изучить ее материальную базу, вооружение, знать и уметь пользоваться ее ремонтными возможностями ну и конечно же, ради чего мы здесь собрались, освоить боевые качества Мастиффов.
Робот, к которому я протянул руку, опустился на одно колено и протянул мне в своем манипуляторе ключ-диск. Взяв его, я услышал ропот за спиной. Я повернулся и посмотрел на своих обучаемых. Они стояли бледные, по стойке смирно. И в лицах у них не было теперь вызова и недовольств.
– И так! – продолжил я, удовлетворившись произведённым впечатлением. – Начнем с вами изучать робототехнику с азов. С ее создания и истории развития, а для этого просмотрим первый фильм учебного плана, с запоминательным эффектом, я проведу опрос, и мы узнаем правильно ли вы понимаете суть и предназначение роботов и способны ли вы стать пилотами.
Я активировал гало-мозг, который давно заметил в углу ангара.
– Садитесь, – предложил я своим курсанткам, указав на лавку, стоящую воль стены.
Те бесприкословно подчинились. Тем временем обучающая программа, которая была в стандартном комплекте любого робота, включилась и объемный экран высветил первые кадры фильма
За дверями ремонтного бокса послышались быстрые шаги и в комнату бокса влетели две воительницы, в черных шлемах и с черными нашивками.
– Ты! – ткнула в меня пальцем одна из вошедших. – Пойдешь с нами!
Безапелляционность данного заявления меня покоробила, но я понял, спорить нельзя.
– Хорошо, – как можно спокойнее ответил я. – Сотница Тулия, продолжайте занятия.
Я пошёл с двумя конвоиршами по коридору, до лифта. Минуту мы стояли молча и не шевелясь, пока двери не раскрылись. За тем вышли в большое помещение с несколькими дверьми. Меня подвели к одной из этих дверей, и мы прошли внутрь. Там, за небольшим столом, сидела довольно тучная женщина. Таких я здесь еще не видел. Коричневая форма с черными нашивками не плечах и рукаве, острый проницательный взгляд впился в меня. Лицо было простое, но что-то в её взгляде отталкивало, заставляя отвести взгляд.
Хозяйка кабинета подняла руку и движением кисти приказала выйти моему конвою. Я остался наедине с обладательницей неприятного взгляда.
– Вот и произошло наше очное знакомство. Дрю Гимель, кажется? – начала она.
Я молча смотрел на нее и ждал продолжения.
– Что же ты, милый мальчик, вытворяешь? – сказала она. – Сначала в боевой операции, на древнем роботе, ведешь себя как боец. Это конечно похвально, но ты же самец! Затем на болотной полосе не умираешь. Как все порядочные самцы, да еще и подпортил нам декорации. Ну ладно, это тоже терпимо. А сейчас начал пугать легионерш своими железными болванами. Ай-яй-яй. Разве ж так можно?
И она погрозила мне пальцем и строго посмотрела мне в глаза. Я понял, что пора отвечать, монолог прервался и от меня ждут оправданий.
– Извините, что не оправдал ваших надежд. А насчет роботов, это всего лишь демонстрация и привлечение внимания будующих командиров. Какие же это будут командиры десятков если плохо усвоят материал. Они же просто убьют своих подчинённых. Это лишь зрелищная попытка с помощью их боевых машин установить дисциплину, ведь на вашей планете не принято слушать самцов, и продемонстрировать возможности человека, который разбирается в материальной части роботов
Объяснение у меня получилось довольно пространным, что вызвало удивление у моей собеседницы.
– Да. Ты за словом в карман не лезешь, ‒ сделал вывод эта властная особа. – Не ожидал я услышать столь грамотной речи от самца. Выходит, ты все делаешь во благо, ради нашего благополучия? Дисциплину, значит, нам тут налаживаешь? А моральные устои нашего общества по-твоему куда должны деваться?
– Простите меня еще раз за то, что родился не с тем полом. – уже более развязно начал я. – Инструктора, как вам должно быть известно, выбирало ваше руководство, можете уточнить у них какой целесообразностью и моралью они руководствовались. Мне же приходится как-то выкручиваться, используя все возможные уловки, что бы качественно выполнить свою работу.
– На счет морали и целесообразности – это не твое дело, самец сопливый. – уже более грубо ответила собеседница. – Ты вообще, представляешь где ты находишься и с кем ты сейчас разговариваешь?
Я молча смотрел на нее и молчал так, как не знал ответа на этот вопрос.
– Ты находишься в отделе контрразведки, а меня зовут Фрада. Майор Фрада. – она сказала эти слова и ждала от меня нужной реакции. Но вероятно не дождалась и продолжила:
– У нашего отдела есть полномочия действовать на свое усмотрение, пусть даже оно идет в разрез с интересами любого подразделения. Мы не подчиняемся местному руководству и командному составу. Наше управление находится в святая святых наши общества ‒ в «Инкубаторе», в столице Мунгии. Так что раздавить какого-то жалкого самца мне ничего не стоит, если я узнаю, что ты продолжаешь вести себя вызывающе. На первый раз я тебя отпускаю. Раз уж ты такой умный, то поймешь, что ходишь по лезвию ножа.
– Я все понял. – ответил ей, а у самого по всему телу побежали крупные мурашки, не много ли информации она мне выдала и смогу ли я теперь выбраться живим, с этой проклятой планеты.
– Я это вижу! – довольно откинулась на спинку своего кресла Фрида. – Ты и впрямь понятливый мальчик. Но смотри, я лично за тобой пристально наблюдаю!
Фрида вызвала конвой, который привел меня сюда:
– Девочки, отведите этого «сержанта» к месту его работы, а то не дай бог заблудится.
И она демонстративно отвернулась, показав этим, что сеанс воспитательной работы закончен.
Меня вывели из кабинета и завели в лифт.
– Слушай Панта, а давай оприходуем этого цуцика. Сейчас лифт застопорим. ‒ предложила одна из моих конвоирш.
– Ага. – отвечает ей безразличным голосом вторая. – а потом тебя «Паучиха» оприходует и будет ой как не весело.
– Да никто ж не узнает. – возразила первая. – Этот не скажет. Пусть только попробует.
– А никому и рассказывать не надо. – равнодушно парировала Панта. – Приборы фиксации на всех углах. «Паучиха» все видит и слышит. Тем более они носятся с этим самцом, как с принцессой инкубаторской. Проблем потом не оберешься. Если бы ты задрала любого из балахонщиков, то на это не обратили бы никакого внимания. А с этим что-то не то.
За этим разговором лифт прибыл к месту назначения. И уже молча, без всяких намеков на беседу в лифте, меня доставили к ангару и завели внутрь.
Мои обучаемые дружно посмотрели в нашу сторону.
Конвой развернулся и отбыл восвояси, а я остался стоять перед своими курсантками и пытался собраться с мыслями. Только что, я чуть не угодил во что-то очень нехорошее. Нет конвой тут не причем, а вот пресловутая «Паучиха» – Фрида… Мне продемонстрировали зубы и показали черту за которую нельзя переступать, иначе последствия будут несовместимые с жизнью.
Процесс обучения прошел на ура. Будущие пилоты слушались и ловили каждое мое слово. Мы перешли к тренажерам, затем к учебным боям. Начали разбирать тактики ведения боев, стратегии поведения в бою. Обучение затянулось до вечера. После окончания занятий, девочки строем, под командыание Тулии, отправились в свои кубрики, а я остался. Надо было убрать все на свои места и навести порядок. Да и подготовиться к завтрашнему учебному дню.
За этим занятием меня застала Тулия, которая почему-то вернулась:
– Послушай, все хотела спросить, зачем тебя таскали черные пагоны? Контрразведка так просто не забирает, а уж тем более не выпускает.
– Ну, мне сказали, чтобы вел себя по тише, ‒ ответил я, не прекращая наводить порядок.
– Что-то ты дружок недоговариваешь… – сузила она глаза и пристально посмотрела на меня, уперев руки в бока. – От чернопагонников возвращаются либо трупы, либо завербованные.
– Ты думаешь меня завербовали? – всерьез удивился я. – Меня? Самца?
– Почему бы и нет?!
– Контрразведка опускается до самцов?
– И не только, – ответила сотница. – Даже мутантов вербует. Паучиха имеет везде свои руки и уши, чтобы знать все и видеть дальше всех.
– Могу тебя разочаровать. Меня не вербовали. – сказал я. – Мне она пригрозила последствиями, если я буду пугать легионерш роботами. Я, видишь ли, раскачиваю моральные устои вашего общества.
– И все?
– Да! – буркнул я. – Этого мало?
– Она к тебе присматривается, и решила прощупать, чего ты стоишь. – заявила Тулия.
– Может быть, – не стал спорить я
Постепенно за разговором порядок был восстановлен и все приготовлено для завтрашнего занятия.
– Ну всё, пора на боковую, ‒ сделал я вывод обведя взглядом результаты наших трудов.
– Пойдем. Я тебя провожу и уложу, – с хитрецой во взгляде сказала Тулия.
– А что, я не против. Пойдем.
На следующее утро занятия продолжились, а через неделю курсантки уже пробовали себя в роли пилотов в новеньких роботах. Тулия договорилась с Хазой об выходе наших роботов на «полигон Силы», а потом и за территорию лагеря. Я сопровождал девочек на Фишке. Девочки делали успехи, у них все получалось, а у Тулии получалось лучше всех. Если курсантки еле проходили задания на тренажерах, то сотница это же задание приходила с большим запасом по ресурсам и времени. И задачи по тактике и по стратегии она пыталась решать неординарно и почти всегда удачно. Да, командир она конечно от бога.
Через десять дней прибыло пополнение личного состава. Пятьдесят человек новобранцев из столицыицы Мунгии. И неполная сотня Тулии стала уже полноправным подразделением. Десятницы получили своих подчинённых, а я более бестолковых учениц.
От Соломона Митрофановича прибыли еще двадцать «Мастиффов», тренажеры, для обучения и методические пособия. Теперь занятия вел не только я, а десятницы и Тулия. Я перераспределил нагрузку по обучению.
И вот, в один прекрасный день, Тулия подошла ко мне, с серьезным и как мне показалось слегка грустным, выражением лица.
– Надо посмотреть одно место для нового полигона, за территорией базы. Ты пойдешь со мной? Поможешь определиться?
– Тебе что не хватает полигона на котором мы тренеруемся? – с недоумением посмотрел я на нее.
– Хочу иметь запасной полигон. Да и девочкам будет полезно тренироваться в разных рельефах местности.
Какое-то странное, ничем не обоснованное желание, которое должно было меня насторожить. Но я только пожал плечами и сказал:
– Хорошо мой командир. После занятий съездим, посмотрим.
Она даже не улыбнулась. Кивнула и ушла, побледнев еще больше и сторонилсь меня весь остаток дня. Занятия закончились. После ужина, когда я уже совсем забыл об обещании, данном Тулии с утра, сотница вновь подошла и спросила:
– Ну что, готов?
– А ведь точно! – вспомнил я. – Что ж с тобой поделаешь? Поехали.
Мы погрузились в «Мастиффа» Тулии и направились за пределы базы «Чумы». Ехали мы довольно долго, мимо леса из темно-зеленых, почти черных деревьев и кустарников, мимо поля камней и за этим полем выехали на весёленькую полянку.
– Все, приехали, – услышал я бесцветный голос командира «Железного звена». – Выходи.
Ничего не подозревая, в веселом расположении духа я быстренько выскочил из Мастиффа и начал осматривать местность. Поляна и впрямь была неплоха. Много кустарника по краям, с одной стороны скала возвышалась отвесной стеной и на высоте метрах в десяти от земли шел карниз, на самой полянке росли цветы, а вокруг порхали какие-то перламутровые насекомые.
– Смотри какая красо… – слова застряли у меня в горле.
Раздалось шипение импульса, и острая боль пронизала мне правое плечо. Падая я все же обернулся и увидел Тулию с Маленьким командирским импульсником в руке направленном в мою сторону. Она белая как мел застыла на месте.
– Вот и все, – сказала сотница синеватыми губами. – Кончилась наша любовь и сотрудничество.
Боль жгла плечо. Высасывала силы, хотелось орать, но я держался, лежал в цветах в этой красоте, оказавшейся смертельной, надомной висел этот скальный карниз. Я постарался сфокусировать взгляд на своем бывшем друге и любовнице Тулии, которая все стояла и смотрела на меня.
– Ты все боялась, что паучиха затянет меня в свои сети, завербует? – сказал я свозь боль, ‒ И сама попалась в ее сети.
Улыбка, выдавленная мной, получилась кислой, боль, вездесущая боль мешала думать и сознание, за которое я цеплялся еле теплилось.
– Если бы тебе предложили выбрать между твоей жизнью, карьерой и каким-то самцом, который сегодня здесь, а завтра улетит и ты его больше не увидишь, как бы ты поступил на моем месте? – Она не выдержала и из глаз у нее потекли слезы.
– Ты считаешь, предательство ‒ это нормально? – как можно спокойнее спросил я.
– Я никого не предавала, а только защищаю свою жизнь и свои интересы.
На нее было больно смотреть, она мучилась раздираемая моральными противоречиями.
– Можно тебя попросить об одной услуге? – спросил я.
– Какой? – спросила она.
– Если ты уже все решила, то добей меня, пожалуйста, побыстрей, а то очень больно. Больно за тебя, за принятое тобой решение, а я-то дурак чуть не влюбился.
Она направила на меня свой импульсник, но выстрелить не смогла. Ее рука сильно дрожала. Тогда она развернулась и побежала к Мастиффу. Робот ожил, когда пилот попал внутрь. Один из манипуляторов с импульсником направился в мою сторону и уставился на меня. Затем с секунду смотрел мне в лицо своим смертельным элементом с бурлящей внутри энергией и пополз вверх. Этот глазок уперся в карниз скалы, висевший надо мной и прозвучал выстрел.
Я завороженно смотрел, как кусок карниза отделился от скалы и падал на меня. Откатиться я уже не успевал. «Вот она смерть» – подумалось мне. Осыпь из первых, небольших камней упала мне на голову, и я потерял сознание.
Глава 13
Тишина. Темнота, наполненная абсолютной пустотой. Но вдруг, где-то далеко, далеко, появилось маленькое светлое пятнышко. Это пятно росло, наливаясь яркими цветами: белым, желтым, красным. Постепенно это пятнышко заняло все пространство вокруг, а цвета распределились на сектора. Сквозь пелену начали проявляться какие-то контуры. Сначала расплывчатые, а затем они стали оформляться во что-то конкретное.
На меня смотрело некрасивое, с грубыми чертами, женское лицо. Нос большой, массивные скулы выдвигались вперед, рот как рваная полоска между скул. Глаза… Они были прекрасны, разного цвета, миндалевидные, с длинными ресницами, один голубой, а другой глубокого темно-синего цвета со странным зрачком, он как будто жил своей жизнью то увеличивался, то уменьшался, то менял форму. И от этого по моему телу бегали крупные мурашки и в тех местах, где, казалось, должно было болеть, сильно чесалось. Но и зуд уже проходил.
– Все, я закончила! – заявила странная женщина, – Мымр! Накорми этого новенького и одень. Введи в курс дела. Меня не трогать, пока я сама не выйду. А то расплющу твои мозги в кашу, ну ты сам знаешь.
– Хорошо хозяйка, все сделаю, как вы сказали, – раздался подобострастный голос из правого угла.
– Ладно, я ушла.
И она грузно поднялась и тяжело зашагала к двери в стене справа. По комплекции она не была толстой, но и худой назвать ее было трудно, талия как таковая у нее отсутствовала.
– Чертово врачевание забирает столько сил, – ворчала она, закрывая за собой дверь.
Когда за дверью все стихло, ко мне подошел тот самый Мымр, к которому обращалась здешняя хозяйка.
– Чего лежишь, вставай! – сказал он, стараясь говорить, как можно тише.
Этот Мымр оказался сухоньким старичком со скуластым подвижным лицом, живыми острыми глазками и практически безволосой головой.
Я лежал на каменном столе посреди большого помещения, напоминавшем пещеру. Я встал и огляделся. Пещера похоже вырублена в скале и служит жилищем для нескольких людей. В правом углу, из которого выскочил Мымр, прямо на полу расположились лежанки из соломы и каких-то тряпок. Рядом был очаг, чем-то напоминавший камин с дымоходом, но более грубый и примитивный. Еще в этом зале имелись два прохода, скорее всего этот зал обжили, как более удобный.
Почувствовав небольшой холодок, я переключил внимание на себя. Был я совершенно голый, на плече, на руках, на ногах и груди зияли свежие розовые пятна молодой кожи. Правое плечо и грудь были все испещрены рубцами как после ожога. «Ну да, ведь Тулия попала мне именно сюда из своего импульсника, а может и камнями сюда же прилетело?» Выглядел я конечно не Аполлоном.
– Ты малыш давай-давай, двигай. – суетился вокруг меня старичок. – Пошли, сейчас тебе лежанку сотворим, обуем тебя. Оденем. Наша хозяйка, она ведь молодец. Нас всех здесь спасла, пригрела. Пищу дает, кров над головой, а мы то только и должны отрабатывать свой долг перед ней. Вон Грога она из пасти клуни выдернула, а Хлюста из-под завала вытащила, Пмох вообще со скалы сорвался. И всех она оживила, всех на ноги поставила, мы все ей обязаны жизнью.
За этой болтовней дедок пихнул мне в руки балахон из мешковины и такие же штаны. Обувь была сплетена из коры какого-то дерева.
– Давай, малыш, давай, одевайся. Нечего своим срамом отсвечивать. Ну был мертвым, теперь опять живой. Ничего удивительного, у нас здесь и не такое бывает.
Я одевался непослушными руками. Тело плохо слушалось, как будто приходилось обучаться всему заново.
– А теперь давай-давай, пойдем, – поторапливал дедок. – Только не шуми, а то неровен час хозяйку разбудишь, она не посмотрит, что только сейчас тебя оживила, как врежет по мозгам. Будешь потом битый час извиваться на полу и за голову держаться. Знаешь какой у нее взгляд тяжелый? О-го-го какой! Она этим взглядом и убить может, и оживить кого хочешь. Вот как тебя сейчас.
Я шел за Мымром по проходу, вырубленному в камне. Впереди показался выход.
– Вот, бери, недавно скосил и высушил – старичок ткнул пальцем в небольшой стожок сена у прохода в скале. – Бери давай-давай и пошли, а то тебя еще кормить надобно.
Мы вернулись в общий зал, и я сотворил себе постель из сена и тряпок, любезно выделенных мне шустрым дедком.
Дальше Мымр поставил на стол миску, из прочного пластика, с бульоном в котором плавали куски мяса.
– Вот похлебаешь, а тарелочку то вымой.
– Где? – спросил я
– Ах да. Ты же не знаешь, – дед почесал затылок. – Ладно покажу тебе наше помывочное и туалетное помещение. Хлопот с вами с новенькими не оберешься. Живете не долго, а каждому объясни, да покажи, что да как.
– Это почему живем недолго? – спросил я
– Потому, что лезете не туда куда надо, и ждать не умеете. В нашем деле терпение нужно. – начал пространно рассуждать он.
– А чего ждать? Куда не лезть?
– Ты лучше ешь и слушай что тебе знающие люди говорят. Да не перебивай, – наставительно изрек Мымр.
Я попробовал варево. Приятное на вкус. Бульон наваристый, а куски странного мяса одновременно напоминали и курицу, и рыбу. Тем временем, дедок продолжил разглагольствовать:
– Вот возьмём к примеру Жмота. Парень он был неплохой. Хитрый, прижимистый, да вот только и его это не спасло. Увидел большой камешек руки затряслись «Это мой, это мой!» тут-то его ментальной волной накрыло, а гонзики разорвали и сожрали. Был Жмот и нет Жмота.
– А кто такие гонзики? – не удержался от вопроса я.
– Это такие зверюшки серенькие, величиной с твой башмак. Да вот ты его сейчас ешь. – кивнул Мымр на мою тарелку.
Я аж поперхнулся. Дедок постучал мне по спине.
– Ничего-ничего паря, попривыкнешь. Может еще и научишься чему. – подбодрил дед.
– А ты Мымр давно здесь живешь? – спросил я у этого словоохотливого собеседника.
– Вообще-то живу я уже прилично, а сколько не знаю. Не умею я за временем следить, да и не к чему это здесь, забивать голову всякой ерундой. А хозяйка это у меня не первая и не вторая. Я по рукам-то походил, дай бог. То выменяют меня на что, то за долги заберут.
– Тут что работорговлей занимаются? – удивился я.
– Какой еще работорговлей? – возмутился старичок. – Нет тут никакой работорговли. Так баловство одно. Людской хлам и шлак, это не люди, это так, не пойми, что. А почему бы не продать ненужную вещь или не подарить? А?
