Текст книги "Я ненавижу босса! (СИ)"
Автор книги: Матильда Старр
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Так, кажется, такими темпами я никого от тренингов не спасу. Наоборот, наш босс станет устраивать их ежедневно. Чисто поржать.
Рассказ и кофе в моем стаканчике закончились одновременно. Отсмеявшись, Никита Владимирович попытался сказать свое слово в защиту обучения.
– Ладно, согласен. Сегодняшний коуч не очень. И эта идея приставать к прохожим не слишком удачная. Хотя в одном он прав – после такого звонить клиентам уже не страшно.
Я хотела возразить, что после такого и прыгать с обрыва в бурлящую реку не страшно, но промолчала.
– Но прежние же тренинги были полезными и познавательными.
– Да-да, – согласилась я. – Вот, к примеру, тот, на котором мы разбились по командам и перетягивали канат. Мне тогда повезло, я только сломала ноготь. А Кристина – целый каблук. Но хуже всех было нашему завотделом, его в травмпункт водили. Потому что каблук Кристина об него сломала.
– Да, техника безопасности во время тренингов – это важно, – Никита Владимирович уже не смеялся. Наоборот, стал грустным, как семилетка, которому в школе рассказали, что Деда Мороза не бывает.
Черт, почему именно я должна доносить до нашего босса плохие новости и в щепки ломать его картину мира? Если бы не я, он бы до сих пор думал, что все его любят, а система обучения сотрудников у нас в компании – просто лучшая в мире. Кажется, если бы он меня уволил, его жизнь и правда стала бы проще.
– А знаете что, Лисова? Я придумал, я знаю, что делать.
Так. Надеюсь, что ход мыслей у нас не совпадает.
– Вы у нас выдающийся сотрудник.
Я вздохнула:
– В какую сторону выдающийся?
– Нет-нет, не скромничайте. Вы за очень короткое время достигли потрясающих результатов, в разы увеличили свои продажи. Я бы сказал, совершили качественный скачок. Думаю, будет правильно, если следующий тренинг проведете вы.
Так, ясно. Он намного умнее и находчивее, чем я думала. Зачем увольнять сотрудника, подыскивать уважительные причины, объясняться с заказчиками? Нужно просто дать сотруднику поручение, от которого он сам уволится. И никаких тебе хлопот!
Видимо, я сильно переменилась в лице после этой новости. Никита Владимирович с минуту откровенно любовался достигнутым эффектом, а потом сказал:
– Шучу. А если без шуток, то следующего коуча, а также тему тренинга подберете вы. Кому, как не самим агентам, знать, чему им не мешало бы научиться?
* * *
Засыпая в тот вечер, я почему-то думала о своем боссе. Нет, я и раньше о нем часто думала. В основном о том, что бы я ему сказала, если бы вдруг он оказался в темном мрачном подвале связанным и прикованным к трубе отопления, а я случайно проходила мимо…
Но в тот вечер я думала совсем о другом. О том, что он вполне симпатично улыбается, если ничего не пытается продать, а ему просто весело.
А еще о том, что думать об этом мне совершенно ни к чему.
12
Тому, кто выполняет дурацкие поручения начальства, работать обычно некогда.
Когда тут обзванивать клиентов, если приходится копаться в интернете и выискивать адекватного коуча, который в состоянии научить чему-нибудь полезному? Трудно искать иголку в стоге сена, особенно если ее там нет. Но я стараюсь. Должна же я доказать Никите свет Владимировичу, что даже среди этой братии могу найти кого-то не совсем сумасшедшего.
Пока что из всех, кто предлагает развить личности сотрудников до нереального состояния, мне симпатичны одни только арт-терапевты. С ними должно быть интересно. И безопасно. Не нужно ни к кому приставать, ходить по улицам, дружить с коллективом или перетягивать канат. Сиди себе – рисуй, как те тараканы, а умный коуч потом скажет, что ты там такое нарисовал и какие у тебя от этого проблемы.
А потом вы перерисуете все наново, как должно быть. И сразу наступит красота и благоденствие.
Только вот как это поможет росту продаж, я пока еще не придумала. Придумаю – обязательно доложу Никите Владимировичу.
Я поймала еще один взгляд из-за прозрачной перегородки. Взгляд был Кристинин, а значит недобрый.
– Ну ты-то, наверное, точно пойдешь. Не просто же так с начальством кофе распиваешь.
Ах да, я же еще не отчиталась о последних новостях!
Главных новостей у нас две. Первая – меня все-таки засекли в кафе с Никитой Владимировичем. Это как раз было ожидаемо: а нечего сидеть у окна там, где дружный коллектив нападает на прохожих.
Коллектив действительно сделался дружным: теперь все дружно ненавидят меня. Объяснять, что их ненависть я не заслужила, – бесполезно.
Вторая новость – не совсем новость. Это ежегодный корпоратив, посвященный дню рождения нашей молодой, но очень перспективной фирмы.
Обычно ко дню рождения рядовым сотрудникам выдавалась премия. А нерядовых, тех, которые за минувший год напродавали больше других, приглашали на мероприятие года. Туда, где с размахом гуляло начальство, важные клиенты, заведующие отделами ну и самые продажные продажники.
От нас неизменно выдвигались Кристина и парочка человек вместе с ней. За то, чтобы попасть на праздник, все были готовы грызть друг другу глотки. На меня и правда посматривали с подозрением: не умыкну ли я вакантное местечко.
– Конечно, – ответила я. – Кто бы с ним стал просто так кофе распивать? Я сразу так и сказала: хотите кофе, давайте билет на корпоратив. И никак иначе.
– Серьезно? – раздался из-за Леночкиной перегородки.
И я снова вздохнула. Если о ком-то и придумывают всякие нелепые сплетни, то мне на это жаловаться не приходится. Зачем обременять сплетников тяжелой работой, если я все могу придумать сама и сама же запустить в народ.
Снова зазвонил телефон.
В последнее время он редко радовал меня молчанием. Если ленивый агент не идет к клиенту, клиенты сами идут к нему. Вернее, не сами. Кажется, Павел Александрович проводит акцию «Раздай как можно больше визиток Лины своим приятелям – и тебе…» Чего ему за это положено, правда, я не знаю. И сам он не говорит. Мы вообще в последнее время общаемся редко. Но имитационные цветы он присылает регулярно.
Я отвлеклась от монитора, где на фотографиях симпатичная девушка разъясняла благодарной публике, что значат их каляки-маляки, и ответила на звонок.
Это не был очередной посланник от Павла Александровича. Это совсем наоборот был Никита Владимирович.
– Лисова, зайдите ко мне!
Ну вот опять. Еще одна монетка в копилку ненависти ко мне от окружающих.
Лестница, коридор, дверь приемной, ненавидящий взгляд секретаря – и вот я уже явилась пред светлы очи.
О чем мы будем говорить, я даже приблизительно не представляю. Неужели потребует от меня назвать имя того самого гуру, с которым наши агенты достигнут, наконец, просветления и станут продавать товар силой мысли?
На этот случай у меня заготовлена отличная формулировка «Я как раз сейчас над этим работаю». Очень дипломатично – и результат выдавать не надо, и все-таки видно, что ты не забил на начальственное поручение.
– Лисова, вы же знаете, что через неделю будет ежегодный корпоратив, посвященный дню рождения нашей компании.
– Я как раз сейчас над этим работаю, – не подумав, выпалила я.
Никита Владимирович одарил меня удивленным взглядом, и я поправилась:
– То есть знаю, конечно.
– У меня для вас хорошая новость, – сказал он, и я сжалась, понимая, что я совсем не хочу эту хорошую новость услышать. – Конечно, ваши продажи за год не дотягивают до лучших показателей. Но в последний месяц ваша работа выше всяких похвал. Особенно я ценю то, что заполучив крупного заказчика, вы не остановились на достигнутом, не стали почивать на лаврах, а продолжили находить новых.
Я деликатно умолчала о том, кто на самом деле продолжил находить новых. В конце концов, приятно, когда тебя хвалят, и я считаю полной глупостью не позволять людям этого делать.
– В общем, вот, – Никита Владимирович с восторженной улыбкой протянул мне синий прямоугольник с белыми буквами. – Вы приглашены на наш ежегодный корпоратив.
Этого я и боялась.
Ну и как теперь такому радостному от собственной щедрости Никите Владимировичу сказать, что в сумочке у меня лежит точно такой же прямоугольник. Потому как Павлу Александровичу выдали два приглашения, и одно совершенно имитационно досталось мне.
На мой взгляд, эту историю с ложными ухаживаниями уже давно можно было прекратить. То, что неприятель вдруг начал покупать все на свете у нас в компании, может, и удивляло кого-то в первые дни, но теперь всем давно все равно. Мало ли кто где чего покупает?
Но приглашение я взяла с радостью: кто в здравом уме откажется пойти хоть одним глазочком посмотреть на бал, на который его до сих пор никогда не пускали? Спросите у Золушки. Она в этом шарит.
Кажется, по задумке Никиты Владимировича я должна была выхватить листок у него из рук и от восторга запрыгать на месте. А поскольку я этого не сделала, у него наверняка возникли какие-то подозрения.
Я была уже готова со всеми положенными благодарностями вцепиться в синий прямоугольник, чтобы только этих подозрений не возникало, но что-то меня остановило. В конце концов, таким немудренным образом я могла себя поставить в крайне неловкое положение. Поэтому я честно и от души заявила:
– Простите, но я уже иду на корпоратив. С Павлом Александровичем. Наверное, лучше будет наградить кого-нибудь другого.
И снова этот взгляд, за который мне хочется себя убить.
– Ну, конечно, я должен был догадаться, – Никита Владимирович снова улыбался.
Ну и правильно. Ничего же особенного не произошло. Хотел поощрить сотрудницу, но выяснилось, что ее уже того… поощрили. Ничего особенного. А выражение досады у него на лице нужно прочитать как «Черт, как же я сам забыл! У нее же с этим (дальше обязательно шел какой-нибудь не очень приятный эпитет в сторону дорогого клиента) какие-то шуры-муры. Ну и ладно!» И не надо себе придумывать то, чего там нет. Вот совсем не надо.
– Тогда у меня все, – с улыбкой подвел итог нашей беседе мой босс.
Отлично, можно уходить. Я развернулась и потопала к двери.
– И, кстати, что там с тренингом? Вы что-нибудь нашли? – понеслось мне вдогонку.
– Я как раз сейчас над этим работаю.
Хорошо, когда есть готовые ответы.
13
Корпоратив приближался неумолимо. Это заставляло нервничать. Причем не только меня. Что-то такое витало в воздухе… Видимо, соревновательный дух.
Имена счастливчиков были уже названы. Но откуда ни возьмись появился еще один билет. Который обещали тому, кто совершит прорыв в последнюю неделю.
Надо ли говорить, что любви коллег мне это не прибавило? Впрочем, я этой любви и не ждала. А нервничала совсем по другому поводу.
Павел Александрович с такой настойчивостью предлагал профинансировать покупку платья для корпоратива, будто бы у него этих платьев, как у дяди кота Матроскина – гуталина, и ему срочно надо от них избавиться.
Но я держалась стойко.
С каждым днем одолжаться у лучшего заказчика становилось все неприятнее и неприятнее. Каждый новый его засланец, который звонил и интересовался ценами на нашу продукцию, вызывал у меня что-то вроде нервной дрожи. И хотя никаких встречных требований мой непрошеный помощник не выдвигал, мне все казалось, что в один прекрасный день я наберу в ванну воды и услышу то самое «Должок!», а на поверхности покажется рука со скрюченным пальцем.
Поэтому платье я купила сама.
Да здравствуют распродажи!
Если честно, затмить всех кругом своей неземной красотой я не планировала. Я вообще редко планирую то, чего сделать не могу в принципе. Меньше разочарований. Я жуть как не люблю разочарования. Впрочем, вряд ли есть хоть кто-нибудь, кто их любит…
* * *
В некоторых вещах бывает стыдно признаться. Мне вот, например, ужасно неловко признаться в том, что весь день перед корпоративом я провела перед зеркалом. Вернее даже не перед одним. Одно зеркало было в салоне причесок через дорогу, другое – в косметическом магазине, где я скупила все маски, до которых смогла дотянуться, а напоследок прихватила с собой флакон новых духов, ну и третье – дома, где я пугала себя буро-зеленым отражением, восемь раз снимала и накладывала макияж, долго подбирала украшения к платью. В общем, нервничала.
С чего бы вдруг мне уделять столько внимания своей внешности? Насколько помнится, никого, кому бы очень хотелось понравиться, на корпоративе не предвидится. И вообще, я иду туда не столько себя показать, сколько на других посмотреть. А на них можно смотреть даже ненакрашенной…
Я не хотела отвечать на этот вопрос. Даже самой себе.
* * *
Павел Александрович заехал за мной на авто. Он тоже был наряжен и галантен сверх меры. Одарил меня таким странным взглядом, что было и не понять, что за этим кроется: «Боже, и это чучело я потащу с собой в приличное общество?». Или: «Ну в принципе могло быть и хуже».
Вслух он сказал:
– Потрясающе выглядите, Лина!
Я вежливо поблагодарила, но принимать всерьез его комплимент не торопилась. Кому как не мне знать: кто Павлу Александровичу поверит, тот сам дурак.
По пути в ресторан мы преимущественно молчали. Уж не знаю, о чем думал мой спутник, а я пыталась представить, чего сверхособенного будет на корпоративе, куда все стремятся попасть.
Почему-то начал вспоминаться старенький голливудский фильм. Там народ жил в бункере и мечтал выиграть поездку на остров. На все, что угодно, были готовы ради этой поездки. А потом выяснилось, что выигравших «счастливчиков» пускают на органы.
Я бы не сказала, что эта ассоциация добавила мне оптимизма.
В общем, когда мы подъезжали, я уже была готова к худшему. Но к тому, что там случилось, была точно не готова. Впрочем, не будем забегать вперед.
* * *
Фойе ресторана встретило нас огромным зеркалом.
А в зеркале отражался высокий симпатичный брюнет и его миниатюрная спутница, ничуть не менее симпатичная. Что-то в этой парочке было смутно знакомым. Пожалуй, красивая пара…
Все эти мысли успели промелькнуть еще до того, как я сообразила, что в зеркалах, если, конечно, это зеркало не часть лабиринта на аттракционах, обычно отражаются те, кто в них смотрит.
Вряд ли это конкретное зеркало решило пойти против системы и показать нам кого-нибудь другого, а, следовательно, симпатичная пара – это мы с Павлом Александровичем. Вот уж с кем я совсем не хотела выглядеть парой, причем независимо от степени симпатичности.
Но это было только начало.
Первым, кого мы встретили на корпоративе, оказалась Кристина. Она окинула нас с Павлом Александровичем оценивающим взглядом, и по лицу ее мелькнула тень.
И вот эта самая тень запросто могла заменить сотню комплиментов по поводу моего внешнего вида. Судя по тому, как у Кристины испортилось настроение, выглядела я действительно неплохо. Впрочем, есть подозрение, что рядом с Павлом Александровичем, который регулярно высылает мне имитационные цветы, делает крупные заказы и лично ведет на самый желанный корпоратив века, я вызывала бы зависть, даже если бы пришла в халате и бигуди.
Хмурилась Кристина недолго – она же профессионал!
– Здравствуйте! – просияла она. – Очень рада вас здесь видеть. Линочка, выглядишь потрясающе!
Если бы я не знала, кто стоит передо мной, то и сама бы поверила в то, что эта милая женщина безумно рада нас видеть. Но я знала.
А вот Павел Александрович не знал. Он поприветствовал Кристину не менее душевно, чем она его.
И вот тут, странное дело, даже при том, что Павел Александрович тот еще жук, от Кристины его хотелось оградить и спасти, причем немедленно. Более того – спасать его хотелось не как залог моей безбедной и спокойной жизни, а как человека и как личность. То есть он, конечно, далеко не ангел, но дружба с Кристиной… Нет, даже он этого не заслужил.
Поэтому я пресекла возможную светскую беседу на корню, подхватив своего кавалера под локоток и промурлыкав:
– Павел, мне кажется, здесь сквозит, пойдемте в зал.
Стоило нам отойти на пару шагов, как Павел Александрович шепнул мне на ухо:
– Похоже, вам не слишком нравится ваша коллега.
Какой проницательный! Или снова пытается меня подловить?
Корпоративная этика, если что, не велит сплетничать о коллегах, да и элементарное чувство самосохранения тоже. Никогда не знаешь, с какой стороны и в какой форме тебя прихлопнет твоею же небрежно брошенной фразой. Поэтому я неопределенно повела плечами и загадочно улыбнулась, не подтвердив и не опровергнув выдвинутый собеседником тезис.
– У нее взгляд пираньи, – продолжал между тем шептать мне на ухо Павел Александрович. – Кажется, если бы мы там постояли еще несколько минут, она обглодала бы меня до костей.
В точку! Я вообще-то не злая по натуре, но, кажется, только что Павел Александрович сильно поднялся в моих глазах. Выражать восторгов я не стала, лишь ответила с улыбкой:
– А вы держитесь неподалеку, я буду защищать вас от хищниц, плавающих поблизости.
Черт, как-то двусмысленно прозвучало! Ну да ладно. Думаю, Павел Александрович не поймет меня превратно.
* * *
Банкетный зал был украшен вполне симпатично и столы сервированы очень даже миленько. Но если честно, по рассказам очевидцев блеск и роскошь корпоративов представлялись мне куда более выразительно.
Нет, я не была разочарована, но такого, чтобы – вошла и ахнула, – тоже не было.
Я вошла, с любопытством огляделась по сторонам, оценила обстановку, присмотрелась к гостям и только потом ахнула.
На этот раз Никита Владимирович был со спутницей. И с какой спутницей!
14
Она выглядела роскошно. Лет тридцати, впрочем, может, и старше. Когда у тебя есть деньги и ты живешь не в каменном веке, с возрастом можно и поторговаться. Чтобы выглядеть роскошно, ей не нужно было обвешиваться бриллиантами размером в кулак, в ней дорого было все: от макушки до набоек на каблуках. И сама она была дорогая, если такое определение уместно. На Никиту Владимировича, впрочем, она смотрела так же, как и все остальные дамы, вне зависимости от возраста: с неподдельным интересом. Но взгляд ее не был глупо восторженным. Ни в коем разе.
Нет, она вела себя так, будто бы осчастливила и облагодетельствовала его своим вниманием, и ни у кого из сторонних наблюдателей не возникало ни малейших сомнений. Действительно, осчастливила, действительно, облагодетельствовала.
Сам Никита Владимирович улыбался, пожалуй, ослепительнее, чем обычно. Вы еще помните, что там я себе думала, стоя перед зеркалом с любимым заказчиком? Смело вычеркивайте. Красивая пара сейчас стояла возле столика и тихо переговаривалась, вызывая восхищенные и завистливые взгляды окружающих. Они друг друга стоили.
Как бы это объяснить? Возьмем, к примеру, первую красавицу нашего коллектива Леночку и примерим ей Никиту Владимировича вместе со всем его бизнесом, имуществом и «очень коттеджем» в придачу. Что мы в этом случае получим? Мы получим визжащую от восторга барышню, которая переводит влюбленный взгляд с картин и мебели на их хозяина и не знает, чему радоваться больше. А если мы поставим на это место его сегодняшнюю спутницу, то получим изогнутую бровь и деликатное замечание: «Неплохо-неплохо, даже со вкусом, но нужно все переделать».
– Ого, – услышала я тихий голос Павла Александровича у себя над ухом и вздрогнула от неожиданности. Я совсем о нем забыла, пока разглядывала короля и королеву бала, или какими там титулами награждают на выпускных лучших из лучших. – А вот мы и подобрались к акулам, самым серьезным водоплавающим хищникам. Нам представляется редкая возможность понаблюдать за ними в естественной среде обитания, – тоном ведущего программ о природе проговорил мой спутник.
– Вы ее знаете? – мне не терпелось выяснить подробности, и наличие собственного источника информации было как нельзя кстати.
– Еще бы! Ольга Крылова – владелица сети мебельных салонов «Антураж», дама крайне зубастая. Раньше продавала дорогую элитную мебель и должна была погореть, когда всех имеющихся покупателей дорогой элитной мебели побило кризисом, но не погорела, быстро сориентировалась и начала продавать недорогую и неэлитную. И вроде бы даже умудрилась, когда все разорялись, неплохо подняться. В общем, дамочка во всех отношениях интересная. И то, что она крутится возле нашего мальчика, – это неспроста.
– Думаете, хочет отжать у него бизнес вместе с дивидендами? – выдвинула я самую безобидную версию.
Павел Александрович помедлил с ответом, словно раздумывая:
– Или оттяпать руку по самое сердце.
Я еще раз посмотрела на них, прикидывая, какая версия правдоподобнее. Дамочка не выглядела так, будто бы ей к одному бизнесу просто необходим еще и другой. А вот все ее многозначительные улыбки, едва уловимые касания… Скорее всего многоопытный Павел Александрович прав.
Что еще нужно состоявшейся даме, как не молодой породистый муж, которого при этом не придется выгуливать на поводке и кормить из собственных средств. В общем, все логично и правильно. И, наверное, надо порадоваться за Никиту Владимировича, по крайней мере, эту даму рядом с ним представить гораздо проще, чем нашу во всех отношениях восхитительную Леночку.
Но радоваться мне не хотелось.
Босс оглянулся, увидел нас с Павлом Александровичем и нахмурился. И вот на этот раз я ни капельки не была расстроена, что виновата в традиционной пропаже улыбки с его лица. То есть понятно, что своего преподавателя, который когда-то вчистую уделал его в делах любовных, он видеть не хочет. Но то, что именно я протащила безусловный раздражитель на этот праздник жизни, было приятно осознавать.
Черт возьми, еще немного, и Павел Александрович начнет вызывать у меня если не симпатию, то что-то похожее. Я покрепче вцепилась в его локоть, и мы, как асимметричная каравелла по волнам, двинулись в сторону хозяев жизни вообще и этого вечера в частности.
Приветствие было кратким, но душевным, ничуть не менее душевным, чем встреча с Кристиной. Ольга с любопытством взглянула на Павла Александровича, на мгновение задержала на нем взгляд, и я не сомневалась, за это мгновение провела полную калькуляцию стоимости моего спутника. По мне же ее взгляд скользнул, словно меня и не было. Что ж, если смотреть на вещи реально, то она совершенно права.
Через минуту к нам уже подскакивал администратор, чтобы проводить нас за столик, где ближайшие несколько часов нам предстояло наслаждаться жизнью и корпоративом.
От того, что мы переместились за столик, лучше, увы, не стало. Вместе с нами там оказалась Кристина, у которой, кажется, в этот вечер не было важнее задачи, чем выяснить: чем же все-таки я так привлекла Павла Александровича. Мне даже стало ее немного жалко. Она задала себе вопрос, ответа на который не существует. Павла Александровича привлекла вовсе не я. Но наш с ним договор не позволял раскрывать эту страшную тайну, поэтому мне приходилось наблюдать за тем, как она пытается это выяснить, и не вмешиваться.
Надо сказать, корпоратив был неплох.
Ребята-стендаперы шутили смешно и совсем не петросянисто. Музыканты играли достойно, а певцы пели так, что за душу брало.
А еще шампанское. Шампанское было очень вкусным, и с каждым бокалом почему-то становилось вкуснее. Более того, с каждым бокалом и шутки стендаперов становились веселее, музыка прекрасней, и пение задушевней.
Но самое странное, шампанское удивительно шло на пользу Павлу Александровичу. С каждым бокалом из гада и лжеца он превращался в приятного мужчину, и вскоре я уже даже не могла вспомнить, за что когда-то так невзлюбила этого милейшего в общем-то человека – остроумного, заботливого, галантного… И, главное, его категорически не интересуют ни акулы, ни пираньи, ни прочая водоплавающая живность, собравшаяся в этом дружном аквариуме.
– Может, уже достаточно шампанского? – тихонько сказал милейший человек.
Я вздохнула: нет в мире совершенства. Вот только я мысленно похвалила любимого заказчика, и он тут же стал портиться. Мне, например, совершенно не казалось, что шампанского много. И вообще, единственным недостатком этого шампанского было то, что оно очень быстро заканчивалось. Просто слишком узкие бокалы.
– Шампанское – опасный напиток, – продолжал он.
Я посмотрела на часы. Неужели уже полночь? Не просто же так самый приятный мужчина этого вечера превращается в зануду.
– Вы лжец, – смелое заявление, но надо же было как-то отвлечь его от моего шампанского.
Павел Александрович удивился.
– Вы рассказывали про нашего Никиту Владимировича всякие небылицы, как будто бы его папа-бизнесмен дал вам путевку в жизнь и все такое. Рассказывали? – спросила я таким тоном, что сомнений не оставалось: я приперла его к стенке.
– Рассказывал, – согласился Павел Александрович.
– Ну так вот, – я сделала картинную паузу, в это время показывая жестом официанту, что бокал неплохо бы наполнить. – Нет никакого бизнесмена Владимира Андреева, а если и есть, то какой-то очень законспирированный, и Гугл о нем ничего не знает.
– Ну нет и нет, – пожал плечами Павел Александрович, – я-то каким местом лжец от этого?
На секунду у меня даже закралось подозрение, что шампанское и вправду было лишним. Не всё, конечно, но последние два-три бокала… Потому что я совсем перестала понимать, что хотел сказать собеседник. Впрочем, вполне возможно, дело тут не в шампанском, а в том, что собеседник несет чушь.
– Ну как же! – я зависла ненадолго, но все-таки умудрилась правильно сформулировать вопрос. – А как зовут папу нашего Никиты свет Владимировича? Наверняка Владимир!
– Владимир, – подтвердил лжец и негодяй, который весь вечер прикидывался милым, – Владимир Викторович Савойский.
Я снова зависла, прежде всего, потому, что это сочетание имени, отчества и фамилии казалось мне смутно знакомым.
– Савойский – это не Андреев, – глубокомысленно изрекла я после раздумий.
– Совершенно верно, – снова согласился со мной Павел Александрович. По-моему, он был готов соглашаться со мной во всем, и только в вопросах с шампанским у нас наметились некоторые расхождения. – Никита взял фамилию матери, после того как они крепко поссорились с отцом.
И как я могла плохо думать о таком чудесном, прекрасном, а главное, полезном человеке?! Я не хуже той акулы Ольги вцепилась в рукав любимого заказчика, и, стараясь скорчить самую милую мордаху из всех возможных, пропела:
– Расскажите!
Павел Александрович задумался. Похоже, желания сплетничать у него было гораздо меньше, чем у меня.
– Хорошо, но при одном условии.
Не такой уж он и милый. Все-таки есть в нем что-то от негодяя.
– Расскажу, если больше не будет шампанского.
Он взял бокал из моих рук и отставил в сторону. Я грустным взглядом проводила искрящееся золото, обрамленное хрусталем, и со вздохом согласилась:
– Никакого шампанского больше, обещаю. Рассказывайте.
Павел Александрович улыбнулся:
– Обязательно расскажу завтра.
– Почему завтра?
Если честно, никакое завтра в мои планы не входило. Я хотела знать правду сейчас и немедленно.
– Потому что только завтра я смогу быть уверенным, что сегодня шампанского больше не было.
Это было ужасно неприятно, но мне пришлось с ним согласиться.
К тому времени, как между нами было достигнуто историческое соглашение, вечер вошел в ту фазу, когда никто уже не сидел за столиками. Молодежь оттанцовывала, народ постарше и посолиднее переговаривался, знакомился, обменивался визитками, выходил покурить или, как вариант, заливался спиртным, переходя от объяснений в любви к сетованиям: «Вы меня не уважаете» и обратно. В общем, в этом смысле высшее общество не отличается ни от какого другого, разве что алкоголь дороже.
Павел Александрович тоже за столом не удержался. Вредная Кристинка уволокла его танцевать.
Я уже говорила, что когда она задастся целью, сопротивляться бесполезно? Так вот я не покривила душой. Настроения спасать Павла Александровича у меня не было вообще. Так что я лишь грустно проследила за тем, как моя коллега, словно кошка мышь, уволакивает бедолагу на танцпол.
Убедившись, что Павел Александрович надежно зафиксирован в цепких лапках Кристины, я тоже встала из-за стола и двинула в сторону бара.
Жалко, конечно, что на шампанское сегодня наложено табу. Оно у них восхитительное! Но я человек честный. Обещала: никакого шампанского – значит, никакого шампанского.
И вообще, кому это интересно пить шампанское, когда ты попадаешь в место, где можно перепробовать все коктейли, которые пьют те самые богатые и знаменитые в голливудских фильмах и на светских раутах. С чего мы начнем? «Секс на пляже», «Мохито», «Б-12» – в общем, нас с барменом ждала долгая и содержательная беседа. И началась она со слова «мохито».
15
Ух, ты радость-то какая! Никакой не Никита Владимирович, а очень даже Павел Александрович. Почему-то мысль о том, что это к нему я вчера могла полезть целоваться либо расцарапывать физиономию, вызывала у меня куда меньший ужас.
В руках Павла Александровича – стакан с пузырящейся жидкостью ядовитого малинового цвета.
– Я слышу, вы проснулись?
Он совершенно невозмутимо передал мне стакан, словно бы ничего особенного не произошло и я каждый день просыпаюсь на этом диване, а он мне несет какую-то гадость в постель.
– Что это? – я, конечно, догадывалась, но следовало уточнить.
– Средство от похмелья, друг привез из Германии. Пейте до дна, а потом позавтракаем.
Слово «завтрак» вызвало неприятное ощущение в желудке. Вряд ли я смогу позавтракать в ближайшие лет двадцать. И пообедать. И поужинать.
– Пейте, через полчаса будете как новенькая.
Я ему не слишком поверила, но все-таки приложилась к стакану. Во-первых, пить действительно хотелось, а во-вторых, кажется, вариантов у меня было не так уж и много.
– Если есть что-то такое, что мне следует знать, скажите мне об этом сейчас, как бы ни чудовищны были эти известия. Я что-нибудь ужасное творила на корпоративе?
– Не успели. Мне удалось извлечь вас оттуда до того как… Правда, за несколько минут до этого вы беседовали с Никитой Владимировичем, подробностей я не знаю.
Так-так, что-то такое смутно припоминается. Бармен заливает в стакан разноцветные слои чего-то явно любопытного, а Павел Александрович, сжав меня чуть ли не в страстных объятиях, мягко, но уверенно выводит из помещения.
– И мы поехали сюда?
– Если бы. Вы требовали продолжения банкета, поэтому мы поехали на дискотеку.
Кажется, снова вспоминаю. Гремящая музыка, какие-то яркие пятна, и очень красивый мужчина рядом. Кажется, очень красивый мужчина – это все-таки Павел Александрович, но я не уверена.
И да, я просто богиня! Я прекрасна и сексуальна. Если бы еще не так шатало на каблуках, моему танцу позавидовали бы все эти длинноногие грудастые дамы из клипов. Я цепляюсь за стойку, чтобы продемонстрировать свой коронный прогиб (какой к черту коронный прогиб! никогда в жизни у меня его не было!) и мы падаем вместе со стойкой. И сильные руки красивого мужчины снова куда-то меня волокут.
Черт, кажется, по цвету я сливаюсь с малиновым содержимым стакана.
