Текст книги "Уступи соблазну"

Автор книги: Марта Ньюман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Марта Ньюман
Уступи соблазну

Глава 1

– Женщины – те же дети. Если ребенок разбил коленку и плачет, купи ему солдатиков, и он тут же вытрет слезы и не будет мешать тебе смотреть телевизор. Женщины отличаются только тем, что им даришь флакон духов, модный шарфик или браслет с бриллиантами. В зависимости от твоих возможностей. И будь уверен – срабатывает в девяноста случаях из ста.

– А если не срабатывает?

– Тогда, приятель, забудь про телевизор.

Мужчины – один высокий, в темно-синем костюме и с противными узенькими усиками, словно приклеенными над верхней губой; другой – в яркой спортивной куртке и джинсах – расхохотались и чокнулись банками с пивом.

Шерил посмотрела на них с нескрываемым презрением и, не допив отвратительно сладкий – а ведь она просила «черный без сахара» – кофе, вышла из кафе с претенциозным названием «Дольче Вита».

Какого черта ее вообще занесло в это убогое заведение, неизвестно каким образом втершееся между шикарными магазинами на одной из центральных улиц Далласа? Шерил вздохнула. Хотела поднять настроение и, может быть, поймать парочку восторженных взглядов. Она поежилась, вспомнив «восторженные» взгляды тех двух любителей пива. Брр.

Настроение оставалось премерзким. Может быть, последовать «совету» того типа с усиками и купить себе что-нибудь самой, раз уж нет мужа? Например, новые туфли.

Нет уж. Настроение надо поднимать другими способами.

Она отвела взгляд от витрины с модной обувью и зашагала дальше по улице. Туфли не решат ее проблему. Пусть даже они продаются со скидкой и отлично подошли бы к ее атласному платью, купленному в Италии.

Вообще-то туфель у нее хватает.

Эта мысль заставила ее улыбнуться. Как будто туфель бывает достаточно! Однако что они могут? Доставить радость на пару часов. Натереть до крови ноги. Вызвать несколько завистливых взглядов у случайных прохожих. И все. Купив их, не избавишься от меланхолии, от желания быть не здесь, а там – где именно неизвестно, – рядом с настоящим мужчиной. Мужчиной своей мечты. А если такового не существует в природе, то удовольствоваться хотя бы его суррогатом. Кем-нибудь горячим, суровым и неглупым.

У Шерил давно уже никого не было, и ее тело изнывало без любви. Все неделю она испытывала странное беспокойство, нервничала, раздражалась по пустякам. Ей хотелось чего-то. Чего? Острых ощущений, риска, опасности, секса. Так что туфли никак не компенсировали бы недостаток впечатлений. Ей был нужен мужчина. Милый, страстный, сильный. С мозгами. Мужчина, который знал бы, как заставить кровь мчаться по жилам, как заводить женщину с полоборота. Мог ли такой парень с опасным блеском в глазах стать еще и другом? Вряд ли. Но помечтать ведь можно, верно?

Медленно идя по улице, Шерил дала волю воображению. Каким он должен быть? Высоким, потому что она и сама не коротышка. Смуглым, с черными волосами. Конечно, блондины тоже бывают неглупыми и сексуальными, но ей хотелось контраста. Она блондинка, он блондин – это что-то вроде Барби и Кена. Фу.

Дальше. Симпатичный, но не красавчик. Пусть даже грубый, но с улыбкой, которая компенсирует все. Выразительные глаза, большие руки. Разумеется, размер рук не имеет никакого значения, но если уж мечтать, то почему не изобразить его таким, каким ей хочется.

Шерил перешла улицу, дивясь тому, что кругом полно пешеходов. Казалось бы, понедельник, четверть второго, праздники, слава Богу, позади, а народу столько, словно наступил час пик.

Впрочем, ей это даже нравилось. Ей нравился Даллас. Нравился ритм города. Нравился его стиль. Наверное, ни в каком другом месте на земле она не чувствовала бы себя так, как здесь. Дома.

Проходя мимо витрины книжного магазина, Шерил привычно замедлила шаги. Так случалось всегда. Она не могла пройти мимо книжного магазина без того, чтобы не заглянуть внутрь.

На этот раз ни один из выставленных напоказ новейших бестселлеров ее внимания не привлек, и Шерил направилась было к выходу. Но не успела сделать и двух шагов, как ее остановила музыка. Что-то знакомое… Она на миг прикрыла глаза, чтобы лучше сосредоточиться.

– Шахерезада! – наконец произнесла Шерил вслух, довольная тем, что память не подвела.

Ей всегда нравилась музыка этого русского… Как же его… Римский-Корсаков! Вот так! Ха! Молодец, девочка! Ты им показала. Жаль только, что рядом нет никого из знакомых. Никто из них, исключая разве что Ричи, никогда не назвал бы ни композитора, ни произведения.

Шерил открыла глаза и наткнулась на пристальный взгляд стоявшего неподалеку молодого человека. Он покраснел и отвернулся. Что ж, такое случалось и раньше, и она уже привыкла не придавать этим взглядам никакого значения. Когда-то ей это нравилось – изумленно вытаращенные глаза, разинутый рот… Но со временем стало ясно, что восхищение вызывает не она сама, а отдельные ее части. Волосы, черты лица, ноги или грудь. Конечно, природа не обделила ее красотой и изяществом, но, черт возьми, человек ведь не просто сумма составляющих. Ей по крайней мере не хотелось быть всего лишь высокой, стройной блондинкой, укладывающейся в параметры фотомодели.

Тряхнув головой, Шерил двинулась по проходу между стеллажами, заставленными продукцией из разряда «помоги себе сам». Нет, это ей ни к чему. Она не собиралась переделывать себя. Никаких психоаналитических самокопаний. Ей нужна другая литература. Реальная жизнь в художественной обработке.

Музыка все еще звучала, и Шерил невольно вспомнила прочитанные в детстве сказки. Шахерезада. Женщина, избежавшая смерти благодаря своему воображению. Тысяча и одна ночь. Али-Баба и сорок разбойников. Синдбад-Мореход. Алладин и его волшебная лампа.

Уж она-то точно знала, о чем попросила бы джинна. У нее не было трех желаний – всего одно. Любовь. Настоящая. Вечная. Какая бывает в романах.

Грустно, но исполнить такое желание и в самом деле может разве что волшебная лампа. Так уж вышло, что с любовью у Шерил как-то не получалось. Было несколько попыток, окончившихся полным крахом. Каждый раз оказывалось, что мужчина, завладевший ее душой и сердцем, совсем не интересуется ею самой. Его привлекали только отдельные составляющие. И еще ее деньги.

Вздохнув, Шерил просмотрела пару книжек, но отложила их, потому что не могла сконцентрироваться. Плохо. Обычно она умела и сосредотачиваться, и держать себя в руках, но, по-видимому, завтрак в компании Лауры и Вивьен выбил ее из колеи и направил мысли в неподходящее русло. Обе подруги с таким удовольствием расписывали свои ощущения, что могло сложиться впечатление, будто восьмимесячная беременность – это непрекращающийся пикник. Шерил, конечно, смеялась, поддакивала и кивала, но зависть все же разливалась желчью, отравляя вкус пищи.

Она любила Лауру и Вивьен, ей нравились их мужья, Джек и Шон. Вместе с Ричи они были ее самыми близкими друзьями в колледже. С тех самых пор они все поддерживали довольно тесные отношения. Вшестером друзья и прошли все выпавшие на их долю испытания – работой, любовью, разрывами… Все вместе, ни на миг не оставляя друг друга в трудную минуту.

Шерил тоже хотелось ребенка. Ей хотелось мужа, который любил бы ее ради нее самой. Такого же замечательного, как у ее подруг. Чем она хуже? Эх, оказаться бы сейчас не в книжном магазине, а там, где продают волшебные лампы. Вызвать джинна…

Проклятие! Учитывая, как ей «везет» с мужчинами, как тянутся к ней жадные до денег типы, в самом деле остается надеяться только на волшебство.

Доктор Марк Дэвидсон в замешательстве стоял у развешенных вдоль стены шарфиков и шалей. Дернуло же его заглянуть именно в этот магазин! Он совершенно не разбирался в женской одежде и аксессуарах. Это секретарша посоветовала ему купить сестре на день рождения шарф, но, возможно, подошла бы пластинка или книга…

Наконец Марк решился и развернул какой-то шелковый шарфик. Рисунок показался ему чересчур затейливым для Маргарет. Он посмотрел на этикетку и торопливо положил шарф на место. Триста долларов! За что?! Ну и ну.

Понятно, что малышка достойна самого лучшего, но триста долларов за шелковую тряпочку! Куда катится эта страна! Марк перешел к другому прилавку. А это что такое? Пашмин. Никогда о таком не слышал. Вязаные, на вид невероятно мягкие шали. Рядом лежали похожие из кашемира. С первого взгляда почти такие же. Вот только первые дороже.

– Закройте глаза.

Он вздрогнул – голос прозвучал прямо за спиной – и начал было поворачиваться, но его остановило прикосновение руки.

Голос показался ему таким же мягким, как кашемир. И чувственным, как шелк. Но закрыть глаза?

– Все в порядке, – прошептала незнакомка, и ее теплое дыхание приятно пощекотало мочку его уха.

Марк подчинился, и сам факт того, что он подчинился совершенно незнакомой женщине с неясными намерениями, стал для него сюрпризом. Может быть, сыграл роль запах? Странный, волнующий аромат, исходивший от стоявшей за его спиной женщины. Он почувствовал ее движение, но, хотя его так и тянуло обернуться, не стал этого делать. Судя по дыханию, она была высокая и…

Что-то скользнуло по его щеке, и Марк вздрогнул, но ее рука снова легла на его плечо.

– Ни о чем не думайте. Не старайтесь анализировать. Отдайтесь ощущению, – прошептала незнакомка.

Материал, коснувшийся его щеки, был нежным, тонким, теплым, как кожа на внутренней стороне бедра женщины. Потом ткань убрали и, когда он уже собрался открыть глаза, к той же щеке приложили что-то другое. Более прохладное. Не столь тонкое. Более привычное.

Одновременно с прикосновением ткани к щеке Марк осознал и кое-что еще: проделываемый незнакомкой опыт вызвал реакцию весьма далекой от лица части тела. Возбуждение. Пока не очень явное, но все же… Ему стало не по себе.

Она убрала ткань. Он остался в прежнем положении, не зная, ожидать ли продолжения.

– Можете открыть глаза.

И снова Марк подчинился. Теперь она стояла прямо перед ним, улыбаясь немного лукаво. Он был прав – высокая. А что касается всего остального…

Светлые, но не золотистые, а с серебристым оттенком волосы, перехваченные элегантной заколкой. Большие голубые глаза под красиво изогнутыми бровями. Потрясающая фигура. Она производила ошеломляющее впечатление. На каждой руке незнакомки висело по шали. Она кивнула на них.

– Что вам понравилось больше?

Он непонимающе мигнул.

– Первое ощущение или второе?

– О…

Улыбка красавицы стала шире, мелькнули ровные белые зубы.

– Первое.

– Это пашмин. Шерсть гималайской козы. Их разводят в Непале. Материал более тонкий, чем кашемир. – Она показала на черную шаль, перекинутую через левую руку.

– Ясно.

Ее негромкий чувственный смех усугубил ситуацию. Марк переступил с ноги на ногу, чувствуя, как брюки натягиваются все сильнее.

Женщина бросила быстрый взгляд на руку Марка и сразу перевела его снова на лицо.

– Для жены?

– Для сестры.

– Вы очень внимательны.

– Она хорошая девочка.

Блондинка кивнула, по-прежнему глядя ему прямо в глаза. Взгляд ее был откровенным и не оставлял ни малейших сомнений в ее намерениях. И она знала, как он чувствует себя под этим взглядом.

– Итак, что?

– Извините?

Незнакомка подняла левую руку.

– Пашмин?

Потом подняла правую.

– Или кашемир?

– У вас хорошо получается.

– Что?

– Вы ведь работаете за комиссионные?

– Я не работаю здесь.

Ей снова удалось удивить его, застать врасплох. А ведь сделать это было не так-то просто. Психиатр в крупном городе готов к любым фокусам.

– Однако вы знаете о гималайских козах.

Она опять рассмеялась, добавляя жару. Намеренно? Да, конечно.

– Я настоящий кладезь всякой ненужной информации. А в действительности знаю толк только в мартини.

Он протянул руку, чтобы взять у нее пашминовую шаль, и при этом дотронулся до ее пальцев. Ошибка. Его желание, сконцентрировавшееся ниже пояса, обретало реальные очертания. Когда с ним в последний раз случалось нечто подобное? В колледже? Вероятно. Разумеется, женщины определенного типа волновали его, но он редко реагировал настолько бурно. Воспользовавшись шалью, Марк постарался скрыть конфуз. Не исключено, что она знает о его состоянии. Но демонстрировать ей степень своего возбуждения не стоит.

– Мне представляется, что вы знаете много интересного, мисс…

Она уже приготовилась было ответить, но вдруг остановилась и, воспользовавшись паузой, окинула его оценивающим взглядом.

Потом улыбнулась. Только теперь в ее улыбке проскользнуло нечто дерзкое, вызывающее.

– Шахерезада.

– Вы шутите.

– Я серьезна.

– Вас действительно зовут Шахерезада?

Женщина пожала плечами, и этот жест привлек его внимание к шали, лежавшей на них. Сразу он почему-то ее не заметил. Темно-серая и – ему даже не надо было проверять на ощупь, – конечно, из нежнейшего и весьма дорогостоящего пашмина. Похоже, прекрасная незнакомка выбирает только самое лучшее.

– И кем же в таком случае должен быть я? Синдбадом? Алладином?

Незнакомка придвинулась, вторгаясь в его личное пространство. Чудесно, кто спорит, но ему отчего-то стало трудно дышать.

– А кем вы хотите быть?

– В данный момент я предпочел бы остаться тем, кто я есть. Самим собой.

– Прекрасный ответ.

– А как вас называют знакомые? Шер?

– Нет. Но вы можете.

Марк собирался прокомментировать ее реплику, но она приложила к его губам палец. Невероятно! Абсолютно интимный жест, позволительный разве что в отношении любовника. А ведь она всего лишь незнакомка, скрывающаяся под именем сказочной героини. Нет, не только. Еще и ослепительно красивая женщина.

Она медленно наклонилась к самому его уху и прошептала:

– Почему бы нам не поговорить об этом в среду вечером? В баре отеля «Шератон». В восемь.

Его щека уже горела от ее дыхания, но то, что она сделала потом, выходило за все рамки. Ее губы коснулись мочки его уха. А потом и зубы. Нет, она не укусила. Прикосновение длилось не более секунды. Но никогда в жизни с ним не случалось ничего подобного. Ничего столь же эротичного. А когда Марк наконец пришел в себя и вспомнил, что так и не успел выдохнуть, незнакомка уже исчезла. Он обернулся и увидел закрывающуюся за ней дверь.

Какого дьявола? Что это было? Уж не сон ли?

На вечер среды у него был запланирован обед с друзьями, Стэном и Дженнифер. Ему нравилась их компания. Обеды с ними стали приятным ритуалом, главным событием недели. Он ни разу не подвел их.

Марк посмотрел на пашминовую шаль, которую все еще держал в руке.

Ничего, друзья переживут.

Отойдя на пару кварталов от бутика, Шерил свернула в кафе, где ей удалось отыскать свободную кабинку. Сердце колотилось, подстегнутое адреналином, щеки горели. Что же это такое с ней творится? Что она наделала?

Хорошо, этот нерешительный покупатель оказался очень симпатичным. Но в Далласе полным-полно симпатичных мужчин. Так что его привлекательность никак не может объяснить ее возмутительного поведения. Да, была еще нижняя губа… Полная. Сочная. Чувственная. Созданная исключительно для поцелуев. И еще глаза. Карие, с зеленоватыми вкраплениями. Глаза, которые могут присниться. Глаза повидавшего жизнь человека. Взгляд, выдававший желание… И еще руки – крупные руки с длинными, тонкими пальцами…

Нет. Внешность, конечно, послужила дополнительным стимулом, но не была причиной. Выразить словами, что было мотивом ее безрассудного поступка, Шерил не могла. Было что-то. Не просто чувство. Какой-то толчок. Едва посмотрев на него, она ощутила… нечто.

Подошедшая официантка – как можно носить такие скрипучие туфли! – приняла заказ: кофе и булочка, без сыра, без масла. Оставшись одна, Шерил огляделась и заметила телефон на полочке в углу зала. Надо позвонить. Захватив сумочку, она подошла к телефону и набрала номер.

– Алло?

– Вивьен, это я.

– Привет.

Шерил открыла рот, чтобы поведать подруге о происшествии в магазине, но слова застряли в горле.

– Шерил?

Почему она молчит? Они ведь всегда рассказывали друг другу обо всем. В деталях. В чем проблема? Какой-то сумасшедший день.

– Шерил, с тобой все в порядке?

Беспокойство, отчетливо прозвучавшее в голосе Вивьен, вывело ее из комы.

– Да. Все хорошо. Меня просто отвлекли. Извини. Как ты себя чувствуешь?

– Как воздушный шар.

– Это пройдет.

Вивьен вздохнула.

– Да? Когда?

– Через месяц-полтора.

– Шерил, что с тобой? Ты говоришь как-то странно. Я с трудом тебя узнаю…

– Я только что прошла мимо пары потрясающих туфель. Даже не примерила.

– Уф. Теперь все ясно. Ты совершила мужественный поступок. Это очень…

– Вот именно. Очень. Я тоже не нахожу слов. Эти туфли как раз подошли бы к моему итальянскому платью.

– Если все так плохо, вернись.

– Нет, нельзя. Надо быть сильной.

– Какая ты молодец.

Официантка уже принесла кофе и искала взглядом исчезнувшую посетительницу.

– Извини, я в кафе. Принесли заказ. Позвоню позже.

– О'кей. Пока.

Шерил положила трубку и вернулась на место. Что же с ней творится? Почему она ничего не рассказала Вивьен? Неужели этот мужчина, встреченный ею в бутике, так сильно на нее подействовал?

Высокий, широкоплечий, с густыми каштановыми волосами, к которым хотелось прикоснуться…

Она поднесла к губам чашку, сделала глоток и чуть не захлебнулась, вспомнив, как едва не укусила его ухо.

Боже!

Абсолютный незнакомец. Не любовник. Даже не друг. И она допустила такую немыслимую вольность. Должно быть, он принял ее за сумасшедшую. Или за проститутку. В любом случае получилось глупо.

Первой заговорила. Затеяла глупую игру. Назначила свидание. Можно сказать, преподнесла себя на блюдечке. Ну не смешно ли? О том, чтобы идти в среду в «Шератон», не может быть и речи. Такие игры не для нее. Она не умеет разделять секс и любовь. Стоит ей переспать с мужчиной, как этот сукин сын втирается к ней в доверие, а потом все заканчивается разбитым сердцем. Печальный опыт немногочисленных прошлых связей – достаточное основание для того, чтобы не затевать очередную авантюру.

В конце концов, он незнакомец. Привлекательный. Но все же незнакомец. Может быть, грабитель или наемный убийца. Или русский шпион. Или коммивояжер.

Шерил улыбнулась, подумав о том, как он, наверное, удивился, когда она представилась Шахерезадой. Разноцветные шарфики и шали. Сказочная музыка в книжном магазине. Шутка. Причуда.

И все же, надо признать, идея выдать себя за кого-то другого пришлась ей по вкусу. Это открывало новые возможности и могло уберечь ее от очередной ошибки. Стал бы Роджер так целеустремленно и настойчиво ухаживать за ней, если бы не знал, что она Шерил Андервуд, наследница состояния Андервудов? Вероятно, нет. Определенно нет.

Тот факт, что Шерил являлась наследницей огромного состояния, самым негативным образом сказывался на всех ее отношениях со времен колледжа. Даже когда она встречалась с богатыми мужчинами, вопрос о деньгах становился проблемой. Это был ее персональный альбатрос, вестник несчастья. Стоило кому-то заговорить о деньгах, как Шерил начинало казаться, что она слышит похоронный звон. Вечеринки и приемы отпугивали ее как чума. Как только новый знакомый узнавал ее имя, все шло насмарку. Они лезли вон из кожи, чтобы произвести на нее впечатление. Вели себя так, словно им наплевать на ее богатство, но выходило как раз наоборот. В конце концов от этих зеленых бумажек у них начиналось помутнение рассудка.

Ей удавалось преодолеть горечь и разочарование, но восприятие жизни пропиталось цинизмом.

Самое плохое заключалось в том, что она не могла никому пожаловаться. Кто бы стал ее слушать? Ведь у нее было все, о чем можно мечтать. Только вот из-за всего этого она чувствовала себя не такой, как другие. Своей Шерил была только в компании друзей. Они любили ее ради нее самой. С ними ей ничто не угрожало. Поэтому-то она испытывала к ним огромную благодарность.

Но Джек в конце концов женился на Лауре, Шон на Вивьен. А Ричи, будучи геем, из числа кандидатов в супруги автоматически выпадал. Так что внутри этого узкого круга друзей надежды на счастливое будущее не осталось. Конечно, друзья пытались устроить ее счастье. Особенно Лаура и Джек. Но что-то не срабатывало.

Вот так и получилось, что в двадцать восемь лет у нее не было никаких перспектив. Совершенно никаких. Она могла до посинения покупать туфли от Гуччи и платья от Дольче и Габбана, но результат все равно оставался тем же.

Однажды Вивьен задала ей вопрос: почему, если деньги – такая большая проблема, она не откажется от них. Шерил дала какой-то уклончивый ответ, а потом быстренько сменила тему. Правда крылась в том, что деньги были и ее благословением, и ее проклятием. Кем бы она была без денег? Этого Шерил не знала. Откровенно говоря, возможность лишиться богатства пугала ее.

Она вскинула голову. Ну хватит загонять себя в угол. Хватит оплакивать бедную, несчастную Шерил Андервуд. Богатые тоже женятся и выходят замуж. В прессе об этом пишут каждую неделю. У них тоже рождаются дети, как и у всех нормальных людей.

Шерил попыталась вспомнить счастливые богатые пары. Должна же быть хотя бы одна, верно? Официантка принесла булочку и еще одну чашку кофе, а Шерил все рылась в памяти и никак не могла найти пример, на который можно было бы равняться. Те браки, о которых она знала, больше напоминали слияние двух компаний. И еще от них попахивало кровосмешением, потому что в узком кругу всегда заканчивают тем, что выбирают партнеров из этого же круга.

Мужчина в бутике был посторонним. Чужаком. Это очень хорошо. Он понятия не имел, кто она такая. Это тоже очень хорошо.

Шерил улыбнулась. А почему он должен узнать, с кем имеет дело? Почему бы ей не остаться Шахерезадой? Хотя бы на одну ночь. И, может быть, подобно женщине из сказки, она сможет рассказать ему захватывающую историю, очаровать и заинтриговать.

Но главное – ей хотелось увидеть его еще раз. Она не желала знать, чем он зарабатывает на жизнь, кто его родители. Много ли у него денег. Он был нужен ей таким, каким она увидела его в бутике.

Когда незнакомец коснулся ее пальцев, она испытала сильное сексуальное возбуждение.

Но, может быть, он и не придет. Сочтет ее чокнутой.

Она закусила губу и пожала плечами. Кто знает? Может быть, они оба придут.