Текст книги "Рубиновое ожерелье"

Автор книги: Марта Киркланд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Эмелайн не была чересчур стыдливой и вскоре погрузилась в чтение первой главы.

Это было интересное чтение. На первых страницах читательниц учили, как завлечь мужчину с помощью глаз. Эмелайн успела лишь обнаружить разницу между глазами, которые улыбаются, которые манят и которые пылают от страсти, когда Лайам произнес ее имя.

Она чуть не вскрикнула. Торопясь захлопнуть книгу, Эмелайн уронила ее на пол.

– Сэр! – воскликнула Эмелайн, покраснев от смущения. – Вы так тихо вошли!

– Прошу прощения, мэм. Я стучал, но вы, должно быть, не слышали, так увлеклись.

Лайам нагнулся, чтобы поднять книгу, и был весьма удивлен, когда Эмелайн наступила ногой на сафьяновую обложку, закрыв название. Медленно, осторожно Эмелайн подвинула ногу и спрятала томик под подолом своей сиреневой юбки. Хорошо, что Лайам уже обнаружил, что ошибся, приняв эту женщину за куртизанку. А иначе он мог бы истолковать этот ее жест как приглашение заглянуть ей под юбку. Тем более, что у нее такие длинные ноги и такая изящная фигурка. Эмелайн даже приснилась ему сегодня ночью. И Лайам вполне мог принять такое приглашение.

Да что это с ним! Он мечтает о плотских утехах с этой леди. Боже мой! Ведь она его кузина. Потрясенный этой мыслью, Лайам взял себя в руки и вежливо поклонился, затем подошел к софе, обитой розовым шелком, очень изорванным, и уселся.

Он посмотрел на Эмелайн изучающе. Лайам смотрел на ее щеки, покрытые густым румянцем, и спрашивал себя, что же ему теперь делать. Теперь, когда он знал, кто она была, или, точнее, кем она не была. Он думал над этим вопросом во время завтрака, практически не обращая внимания на полдюжины гостей, которые собрались за столом. Но так и не находил ответа.

Лайам собирался дать ей денег, как и Агнес. Он уже взял из банка тысячу фунтов. Он думал так: пусть она уедет в Лондон и ведет там спокойную жизнь, до тех пор пока не кончится сезон. Главное, чтобы она не мешала его сестре. Дама полусвета улыбнулась бы и с удовольствием приняла такой щедрый подарок. Все было бы в порядке, и никто не пострадал.

Но она не дама полусвета. Она настоящая леди по рождению и по воспитанию. Если правда об этом брака выйдет наружу, то Эмелайн пострадает. Получается, что он пожертвовал одной леди, чтобы защитить другую. И вина полностью лежит на нем.

Несмотря на протесты Эмелайн, он уговорил ее, да что там – просто заставил – выйти замуж. Когда она громко выражала свое несогласие, Лайам пытался ее всячески обмануть. Он использовал свой шарм, налегал на ее чувство сострадания и даже на ее религиозные чувства. Он расставлял ей хитрые силки, чтобы она все-таки сделала так, как он хотел.

Это было бессовестно с его стороны. Теперь он должен сделать все, что в его силах, чтобы защитить ее. Но как это выполнить? Он не знал. Ему требовалось время, чтобы хорошенько все обдумать и найти правильное решение.

Тут в комнату вошел адвокат. У него в руках были документы.

– Сэр!.. Леди Сеймур, – поклонился адвокат. – Я надеюсь, с вами все в порядке!

Она не успела ничего ответить, потому что адвокат сразу же сказал:

– Давайте перейдем к делу, сэр.

Пока мистер Чепхэм усаживался, Эмелайн осторожно извлекла из-под подола упавшую книгу и положила ее в ридикюль, чтобы потом вернуть томик на полку в шкаф. Эмелайн решила, что есть определенным знак в том, как ее застали врасплох за чтением такой книги. Не надо было читать даже первую страницу подобной книги! Поклявшись, что избавится от нее при первой возможности, Эмелайн повернулась к адвокату, который бубнил уже несколько минут.

– Я уже сообщил слугам о части завещания, касающейся их, – сказал он. – Поэтому, с вашего согласия, майор, я опущу эти страницы и перейду к той части, которая касается непосредственно вдовы его светлости.

– Вдовы?! Нет! Нет! – воскликнула Эмелайн. – Это нелепая ошибка. Мне ничего не надо.

Адвокат уставился на нее поверх очков. – Возможно, вы не совсем правильно поняли, миледи. Этот документ составлен двадцать лет назад. Леди Сеймур, о которой говорится в завещании, была первой женой его светлости.

Эмелайн вздохнула и немного успокоилась.

– Господи, упокой ее душу, – сказала Эмелайн. – Хотя, – продолжал адвокат, заглянув еще раз в свои бумаги, – имя ее светлости нигде не упоминается.

– Хонория, – сказала Эмелайн, надеясь, что может так исправить досадную ошибку.

На время отодвинув документ, Чепхэм сложил пальцы и посмотрел на получившуюся фигуру, будто ища в ней объяснения создавшейся ситуации.

– Я не знаю, что делать, – сказал адвокат. – Вся собственность, закрепленная правом наследования, переходит к майору Уиткомбу, но личное имущество его светлости – городской дом, лошади и кареты, произведения искусства или драгоценности, которые он мог приобрести, – достается его жене. Поскольку имя в завещании не указано, мадам, то это вполне можете быть и вы.

– Нет!

Эмелайн вскочила с кресла и подошла к камину, ее мысли были в смятении.

– Я не могу это принять, – продолжала она. – Пусть это достается майору Уиткомбу. Он теперь лорд Сеймур. Я убеждена, что лорд Сей… мой муж… хотела сказать… покойный, он хотел бы так поступить.

– А я убежден, что нет! – заявил адвокат.

Эмелайн взглянула на нового барона Сеймур, надеясь, что он вступит в дискуссию.

Но барон молчал, будто растерянный.

– Может быть, – продолжал Чепхэм, – у первой леди Сеймур есть родственники, которые захотят предъявить свои права на владение ее поместьем. В таком случае вы всегда можете отказаться от своей доли. Имея в виду, – добавил он, – что новый барон Сеймур не оспаривает данное завещание. Лайам процедил что-то сквозь зубы.

– Оставьте копию завещания для леди Сеймур, – сказал Лайам. – Когда она приедет в Лондон, то сможет посоветоваться с другим адвокатом. С тем, который не знаком ни с восьмым бароном Сеймуром, ни со мной, и потому совершенно не заинтересован лично в этом деле.

– Неужели вы не понимаете? – воскликнула Эмелайн. – Я не хочу ничего! Ничего!

– Не отчаивайтесь, – сказал Лайам. – Потому что этим «ничего» может оказаться как раз все ваше наследство. Насколько мне известно, мой кузен не вылезал из долгов. Вам еще повезет, если его кредиторы не станут сразу же подсовывать счета под дверь. Эмелайн широко открыла глаза.

– Ваш адвокат, – милым голосом заверил ее Лайам. – поможет вам разобраться и с этим. А относительно щедрого подарка мне, могу сказать лишь одно: воздержитесь, миледи.

Эмелайн не представляла, что дорога в Лондон будет такая ухабистая. Но удобный «берлин» майора сделал путешествие гораздо более приятным. Запряженная четверкой лошадей дорожная карета катилась мягко со скоростью не менее десяти миль в час. В придорожных гостиницах лошадей меняли очень быстро, а поэтому еще днем они прибыли в городок Инфилдс, где Лайам решил передохнуть и пообедать. Эмелайн сразу же поняла, что как леди Сеймур ей оказывают гораздо больше почестей, чем если бы она была просто мисс Харрисон. Ее провели в мило обставленную комнату, где были красивая кровать, маленький столик с зеркалом. Заботливая служанка помогла ей снять накидку и шляпу, налила в фарфоровый таз теплой воды с лавандой, дала кусок прозрачного мыла, два чистых полотенца. Все было к услугам «миледи».

Освеженная и отдохнувшая, Эмелайн спустилась в предназначенную только для них столовую, окна которой выходили в цветущий сад гостиницы. Но двери в общий холл были почему-то распахнуты. Лайам встретил ее, подвел к небольшому столику, ломившемуся от разных яств, усадил и сам сел напротив.

– Надеюсь, вы довольны? – спросил он.

– Еще бы я была недовольна, майор! – воскликнула Эмелайн. – Теперь я своими глазами вижу: лучшие комнаты в гостиницах достаются только тем, у кого есть титул.

Он усмехнулся.

– Значит, вам нравится ваше новое имя?

– И с каждой минутой все больше! – ответила Эмелайн.

Она развернула салфетку и положила на колени. Затем стала размешивать кусочек сахара в чашке чая.

– Я не льщу себя надеждой, что вы вспомните, сэр, так как вы думали совершенно о другом, когда я вам это говорила, но влияние божественного в нашей жизни кажется мне очень сильным. Поэтому…

– Вы ошибаетесь, – прервал ее Лайам. – Я помню отлично ваше замечание. Да и как я могу забыть! Ведь именно оно сыграло такую важную роль в том, что вы стали леди Сеймур.

– И я думаю точно так же, – сказала Эмелайн, добавив буквально капельку сливок в свой чай, – Отец всегда учил меня, что всем молящимся да будет помощь. Он верил, что если нам чего не дано, то это только в наших же интересах. Я усвоила эту веру и даже пошла на шаг дальше. Если мы следуем своим путем, и вдруг этот путь неожиданно меняется, то я считаю перемену в пути ответом на молитву, еще не произнесенную. В результате я научилась не бороться с течением, а позволять ему нести меня свободно туда, куда я хочу.

– И значит… Этот поток привел вас к тому, что вы получили новое имя?

– Да.

Она поднесла чашку к губам.

– Несколько месяцев назад я отклонила одно предложение, – сказала Эмелайн. – И я думала, что оно будет последним. Мне уже двадцать семь, и я решила, что мне уже не суждено выйти замуж. Не стоит напоминать вам, – добавила она, – как быстро жизнь убедила меня, что я не права.

– Действительно, мне не надо это напоминать, – ответил он тихо, будто говорил сам себе.

Он отрезал кусок ветчины и положил ей на тарелку. Не хочу подвергать сомнениям ваши взгляды, – Лайам, – но никакое не течение повлияло на вашу жизнь и все эти перемены в ней. Это я. Именно я убедил вас поступить так, как мне хотелось. И теперь, кажется, пора мне просить у вас прощения. Надеюсь, вы позволите мне загладить мою вину? Эмелайн махнула рукой.

– Я принимаю ваши извинения, сэр, чтобы не показаться капризной. А что касается вины… Прошу вас, не будьте смешны. Поверьте мне, вы были не в силах изменить течение событий. Как, впрочем, и я.

Он поднял вопросительно бровь.

– Значит, я ни в чем не виноват? И вся ответственность за события, плохие или хорошие, ложится исключительно – как вы это сказали – на силы небесные?

– Совершенно верно. Вы очень быстро усвоили эти весьма сложную метафизическую концепцию.

– А вы очень легко решили притворяться, что на понимаете меня.

– Вовсе нет. Я понимаю вас отлично. Вы беспокоитесь о моем благополучии. И хотя ваши чувства делают вам честь, я бы хотела, чтобы вы не думали об этом. Я вполне могу сама позаботиться о себе.

– Но я должен…

– Вы ничего мне не должны.

Чтобы прекратить дальнейший спор, она объяснила свою мысль.

– Отдавшись течению, которое принесло меня в Сеймур-парк, – сказала Эмелайн, – я получила новое имя и титул. Вещи совершенно бесценные, вы знаете. И я решительно желаю ими насладиться в полной мере. Это лучше подходит моим целям, имея в виду, что меня теперь знают как замужнюю женщину.

– Вашим целям? – удивился Лайам. – Я думал, мы собираетесь стать компаньонкой.

– Это только средство к достижению цели. Я ведь могла жить одна, когда была еще мисс Харрисон. – Она задержала вилку со спаржей на полпути ко рту. – Моя цель – увидеть город. Вообще – развлечься, весело проводить время.

– Вполне невинное желание, – заметил Лайам. – А вы не могли…

Он замолчал, зачарованно глядя, как она положила фрикасе в рот, сомкнула губы, затем вытащила вилку изо рта медленно, дразняще.

– Э-э, – замялся Лайам. – Не могли вы достичь своей цели, будучи просто мисс?

– Конечно, нет! – воскликнула Эмелайн. – Незамужняя женщина сталкивается с огромным количеством запретов. Вы должны знать, что для замужней женщины все обстоит совершенно по-другому.

– Ничего такого я не знаю! И к тому же, – добавил он, – вы простите мою настырность, но все-таки вы не замужняя женщина.

– Только чисто технически. Кроме того, об этих деталях знаем лишь мы с вами.

Съев еще кусочек фрикасе, она подержала вилку у рта. Лайам следил, не в силах отвести глаз.

– Я устала от всяких правил и ограничений, пока была девушкой, – сказала Эмелайн. – А теперь я леди Сеймур, и скучные правила не для меня.

Он смотрел, как она положила в рот спаржу. Все движения повторились. На этот раз было даже еще лучше. Он чуть не застонал, глядя, как она помогает себе кончиком языка.

Но, конечно, она не понимала, как чувственно все эта выглядит со стороны.

Наивное создание? Она понятия не имеет об основном мужском инстинкте! И она еще говорит о том, что ей не нравятся правила, которые охраняют таких невинных женщин. Лайам хотел выругаться, но удержался. Пусть она верит в чудесное провидение.

Он заставил ее выйти замуж за своего кузена, и если с ней что-нибудь случится, пока она будет развлекаться как веселая вдова, то это будет его вина, Лайама.

Он вспомнил одну симпатичную молодую вдовушку, с которой как-то развлекался. Их связь длилась несколько месяцев и закончилась, когда ему надо было уже отплывать на континент, но у веселой вдовы сразу обнаружилось множество утешителей.

Это воспоминание подтолкнуло Лайама к тому, что он решил просветить Эмелайн насчет того, какого сорта мужчин тянет к знакомству с молодыми вдовами Особенно, если эти вдовы желают хорошенько развлечься.

– Следует помнить, – начал он, – что мужчины вообще не думает о преградах, если женщина позволяет ему и так почти все. Мужчина может даже…

– Лайам! – воскликнул джентльмен в военной форме, появляясь на пороге. – Это точно ты, дружище! Я сразу узнал твой темно-зеленый «берлин».

– Чемп! Лайам вскочил, широко улыбаясь и протягивая руку.

– Не думал, что увижу тебя так скоро! – воскликнул он.

Не обращая внимания на протянутую руку, высокий джентльмен схватил его в свои объятия.

– Они отпустили меня чуть пораньше, – сказал он – Да и как они могли меня не отпустить. Я же один выиграл всю войну!

Смеясь над шуткой друга, Лайам высвободился из его объятий. Затем, держа его за руку и оглядывая с головы до ног, спросил:

– Ты не ранен?

– Ни одной царапины, старина. Говорю тебе, у меня была не жизнь, а малина.

– А полк? Как полк? Много было потерь в сражении при Ватерлоо?

Красивое лицо джентльмена помрачнело на секунду. В его серых глазах исчезли веселые искорки.

– Это было ужасно, – сказал он тихо. – Действительно ужасно. Даже хуже, чем под Тулузой. Мы…

Неожиданно он заметил, что они не одни. Он сразу замолчал, уставившись на Эмелайн. Потом все-таки отвел глаза в сторону и воскликнул:

– Лайам, только не говори мне, что ты женился!

– Нет-нет. Эта леди мне не жена.

Его друг еще раз внимательно посмотрела в сторону столика, за которым сидела Эмелайн.

– Точно она не мисс Кордия. Я помню, как ты говорил, что она совсем юная леди, как и моя сестренка.

Задумавшись на секунду, капитан Джефри Бьючемп улыбнулся широко, будто разгадал эту шараду. Он толкнул друга локтем в бок и подмигнул.

– Лайам, старый кобель, ты завел себе хорошенькую пташку!

Лайам понял, что настало время проверить ту версию событий последних трех дней, которую они с Эмелайн вроде бы удачно придумали. Либо им поверят, либо нет. Все зависит от мастерства рассказчика. Но деваться было некуда. Отступая перед неизбежностью, он произнес:

– Веди себя прилично, Чемп. Она моя кузина.

Глава 4

Он хотел бы, чтобы его друг остановился в любой гостинице, кроме этой. Лайам подвел его к столику, где ждала их Эмелайн.

– Миледи, – начал он, – позвольте представить вам моего лучшего друга. Капитан Джеффри Бьючемп, офицер полка гусар его королевского величества.

– Очень приятно, капитан, – сказала Эмелайн, подавая ему руку.

– Леди Сеймур, – ответил он, элегантно поклонившись, а затем поцеловав кончики ее пальцев, – не могу передать, как приятно мне.

На его лице появилась улыбочка, которую Лайам мог видеть не раз.

– На самом деле, миледи, – продолжал капитан Бьючемп, – я должен возблагодарить всех богов за то, что они подсказали мне остановиться именно в этой гостинице. Без их вмешательства я мог никогда не узнать, что у Лайама есть такая очаровательная кузина, чьи волосы затмевают блеск солнца и чей румянец прекраснее свежей розы…

Слова текли из него гладко, как мед.

– Ваш муж счастливейший человек, – сказал капитан Бьючемп.

Лайам только удивлялся, что такую чушь можно вообще произнести, да еще вдобавок и не стесняясь.

Уверенный, что Эмелайн все эти дурацкие комплименты покажутся просто отвратительными, он ждал, когда она осадит его друга. Но был неприятно изумлен, увидев, как ее полные мягкие губы тронула кокетливая улыбка.

– Мой муж умер, сэр.

И как легко это было сказано!

Лайам даже заподозрил, что она долго тренировалась перед зеркалом специально для такого случая.

– Она совсем недавно стала вдовой! – добавил он быстро, удивляясь сам себе.

Ведь они с Эмелайн решили говорить об этом как можно меньше!

Эмелайн тоже удивилась. Что касается бравого гусара, то его натиск после этого ничуть не уменьшился. Даже наоборот. Полученные сведения добавили ему храбрости.

– Мои соболезнования, – произнес он сочувственным тоном.

– Вы очень добры. Благодарю вас, сэр.

– Не стоит благодарности, миледи!

Чемп положил руку на спинку стула, на котором сидела Эмелайн. Лайам слишком хорошо знал своего друга, чтобы ему могла понравиться эта поза капитана.

– Поскольку вы здесь, – сказал Чемп, – могу я предположить, что вы едете в Лондон?

– Да, мы едем в Лондон! – ответила она. – А вы, сэр?

– Судьба счастливо распорядилась, что и я еду в том же направлении.

Все с тем же безмятежным выражением, которое Лайам наблюдал на его лице много раз, когда капитан использовал свой трюк с другими, более опытными леди, Чемп продолжал:

– Поскольку Лайам почти не живет в городе и, вероятно, не сможет предоставить вам эскорт на тот случай, если он вам понадобится, то я был бы счастлив предложить вам свои услуги на время вашего пребывания. Любые услуги. Одно ваше слово, и все будет исполнено.

– О, сэр, вы так добры!

– Наоборот, – сказал он, взяв ее руку и снова прикоснувшись к ней губами, – это вы столь добры, что изволите дарить мне свою улыбку.

Не может быть! Чемп с ней флиртует!

– Мы с Лайамом такие старые хорошие друзья, леди Сеймур. Поэтому я питаю надежду стать и вашим другом.

Но это уже переходит все границы! Лайам собирался одернуть наглеца, но тут Эмелайн звонко рассмеялась.

– Я никогда раньше не была в Лондоне, капитан. У меня во всем городе нет ни одного друга.

К удивлению Лайама, она опустила ресницы, затем медленно подняла их и взглянула своими карими глазами прямо в серые глаза Чемпа.

– Как приятно знать, что я могу рассчитывать на такого мужчину, как вы, капитан, – сказала Эмелайн. – Настоящий джентльмен, который храбро и честно служил своей стране. О, я распущу свои крылышки куда с большей свободой, зная, что у меня есть такой опытный друг.

Невероятно! Она тоже флиртует!

Не ожидая уже приглашения, Чемп уселся на стул, подвинув его поближе к Эмелайн.

– Я говорил Лайаму, что мне везло в жизни. Не так ли, дружище? Но это просто дар судьбы, что я встретил вас по пути в Лондон. Я еду туда с матерью и сестрой на открытие сезона. Когда вы устроитесь, могу я нанести вам визит?

– Я буду счастлива принять вас, капитан Бьючемп.

– Прошу вас, зовите меня Чемп. Меня все друзья так зовут.

– Спасибо, Чемп. А мои друзья зовут меня Эмелайн.

Лайам весь извелся, и хорошо, что его друг заглянул в гостиницу только на минуту.

– Надеюсь, вы поняли, что я имел в виду, – сказал Лайам, как только капитан Бьючемп вышел из комнаты. – Когда женщина ведет себя слишком фривольно, то даже вполне порядочный мужчина не может удержаться в рамках приличия.

Мечтательная улыбка на лице Эмелайн не успокоила его и не убедила в том, что леди оценила всю серьезность ситуации.

Эмелайн томно вздохнула.

– О, да! – сказала она. – Я поняла, что вы имеете в виду.

Они молча поели. Да и оставшиеся тридцать миль до Лондона провели почти в полном молчании, которое нарушалось лишь вежливыми вопросами Лайама о том, комфортно ли чувствует себя Эмелайн, – он считал себя обязанным спрашивать, а она корректно и спокойно отвечала.

Она не могла понять, почему он сердится. Но заметила, что его настроение изменилось еще раньше, когда в столовую вошел капитан Бьючемп.

Странно… Кто бы мог подумать, что встреча со старым другом так на него подействует!

Со своей стороны Эмелайн было очень приятно поболтать с красавцем гусаром. Лайам совершенно напрасно сказал, что она вела себя как-то фривольно! И не позволяла она капитану слишком много. Капитан просто подумал, что, если она замужняя женщина, он может слегка позабавиться.

Флирт – назовем это так – прекрасная вещь! Эмелайн была в восторге от флирта. Особенно, когда сама попробовала и узнала, как это чудесно. Следуя инструкции, вычитанной в красивом томике, она подняла ресницы очень медленно и взглянула просто с улыбкой, как ей казалось, а вовсе не пылая от страсти. У Эмелайн не хватало смелости посмотреть «пылающим взором». Пока, по крайней мере, не хватало. Для этого ей надо было порепетировать перед зеркалом.

Но вполне невинный трюк подействовал так, что ей и не снилось. Удивительно, но первая же попытка принесла невиданный успех. Эмелайн поняла, что она обладает какой-то не известной ей до сих пор мощной силой.

Когда капитан ответил на ее взгляд, она почувствовала, как от успеха у нее закружилась голова. Похожее чувство у Эмелайн было четыре года назад. Тогда на Рождество она опьянела, выпив несколько бокалов отцовского пунша. Оказывается, завлечь такого мужчину, как капитан Бьючемп, не составляет труда. И она его завлекла. У нее не было на этот счет никаких сомнений. Явно любимец женщин, он был обаятелен и остроумен, темноволосый, красивый. Хотя не такой красивый, как Лайам. Но капитан обладал одним достоинством, которое делало его неотразимым в глазах всех почти женщин. Он потрясающий бабник.

«Вот ловелас! – думал Лайам, – Надо поговорить с ним при первой же возможности».

Джеффри Бьючемп был его самый близкий и давнишний друг, человек, которому Лайам мог смело доверить даже свою жизнь. Но Джеффри был также мужчина, который очень любил женщин. Очень много женщин. И – пропади он пропадом – надо признать, что леди отвечали ему взаимностью.

Но Лайам тут же вспомнил: Чемп прежде всего настоящий джентльмен и не посмеет обижать невинных девушек. Это позволило Лайаму слегка расслабиться, и он задышал спокойнее. Достаточно сказать лишь слово старому другу, чтобы он вел себя осторожно. Через пару дней, когда будет время, Лайам пошлет ему записку и объяснит, при каких обстоятельствах Эмелайн вышла замуж за кузена Амброуза. Можно смело верить Чемпу. Он узнает правду и будет соблюдать приличия в отношениях с леди Сеймур.

Довольный таким решением, Лайам совсем успокоился. Он взглянул на Эмелайн и заметил, что она дремлет. Веки ее слегка вздрагивали, она еще боролась со сном. Но затем ее голова медленно опустилась на грудь. Лайам встревожился, как бы у нее не затекла шея. И он повел себя как настоящий джентльмен. Он развязал шелковые ленты, снял с нее шляпу и бросил на сиденье напротив. Затем он положил голову Эмелайн себе на плечо.

Не просыпаясь, Эмелайн стала устраиваться поуютнее на его груди, совершенно невинно ища, на что бы понадежней опереться. Лайам выдержал эту атаку на свою персону относительно легко. Он также был почти невозмутим, когда почувствовал запах лаванды, исходивший от ее тела. Лайам мог только поздравить себя с таким просто железным контролем, когда его спокойствие было сотрясено до самых основ. Пока он вдыхал ее ароматы, маленькая нежная ручка забралась в поисках твердой опоры прямо ему под одежду. Теплые пальчики почти касались его кожи и, казалось, старались проникнуть глубже – их не останавливали ни ткань его жилета, ни тонкая рубашка.

Он сразу возбудился от близости Эмелайн, от ее тепла и ее мягкого соблазнительного тела. Воротник вдруг стал ему очень тесен. Лайам повернул голову и опустил подбородок в мягкие пушистые волосы Эмелайн. Это тоже было ошибкой, потому что губы Лайама коснулись мягкого завитка. Этот пушистый завиток будто сам ласкал губы Лайама. Вот завиток коснулся его губ один раз, и второй, и третий… Лайам начал слегка играть с завитком губами. Что такого особенного может сделать завиток? Но постепенно Лайаму стало казаться, что это не завиток гладит его губы, а нежные губы Эмелайн целуют Лайама прямо в губы.

Как легко от воображаемого перейти к действительности! Всего лишь одно мгновение. Ах, только чуть подвинуть ее приятное тело, так, чтобы ее голова легла Лайаму на сгиб руки, а лицо чуть приподнять к себе…

Лайам представил, как Эмелайн проснется и обнаружит…

«Да что со мной! – подумал Лайам. – Что я делаю?»

Сообразив, о чем он только что мечтал, Лайам мысленно выругался и обозвал себя дураком. Как он мог позволить своим мыслям путешествовать в таком опасном направлении? Это непростительная глупость! Он-то думал, что спасает ее от волков, поджидающих в Лондоне такую неопытную овечку! А чем занимается сам? Грезит наяву.

Он решительно скомандовал своим эмоциям «стоп» и резко отвернулся. Все это плотские желания. Эмелайн прижалась нему, ее тело такое мягкое и податливое, а он всего лишь мужчина, здоровый мужчина. И если любая женщина к нему так же прильнет… Любая женщина. Пока он приводил себе разные логические доводы, она слегка застонала. Ее рука проникла еще дальше и обняла его за пояс. Эмелайн по-прежнему спала и во сне прижималась Лайаму все сильнее. Наконец она нашла самое удобное, надо полагать, место. Ее упругая грудь прижалась к его твердой груди. Лайам несколько раз глубоко вздохнул, чтобы хоть немного успокоиться. Ему было неудобно так сидеть, но ни за что он не хотел ее оттолкнуть. Офицер и джентльмен, он решил стойко все выдержать. Он обнял ее двумя руками и прижал к себе. Упершись одной ногой в сиденье напротив, на случай если карету сильно тряхнет, он откинулся на спинку и расслабился как мог.

Через несколько минут он и сам задремал под мерное покачивание кареты.

Эмелайн медленно просыпалась. Она еще не открыла глаза и не понимала, почему ей так хорошо, тепло и уютно. Она хотела продлить это удивительно приятное чувство.

Наверное, она спит. Иначе почему ее кровать качается, будто Эмелайн едет по бесконечной дороге в карете, запряженной быстрыми лошадьми? И странно… Почему с каждым вздохом Эмелайн думает о Лайаме Уиткомбе? Приятный мужской запах наполнил ее всю, и…

Эмелайн широко открыла глаза. Она чуть не вскрикнула. Не удивительно! Это же его запах. Запах Лайама. Запах его мыла – она прижималась лицом к его рубашке! Лайам крепко сжимал Эмелайн в своих объятиях! Как это могло случиться? Она пыталась прийти в себя и обнаружила, что ее руки у него под одеждой и держат его очень крепко.

Пламя стыда охватило ее всю, когда она поняла, что пленница вовсе не она, а, скорее, она сама его пленила!

Эмелайн пришла в ужас от такого открытия. Она пыталась хоть что-нибудь сообразить. К сожалению, спокойствие дается нелегко, когда находишься в крепких мужских объятиях. Она чувствовала своей грудью этот его самый важный орган, который пульсировал под ней почти в унисон ритмам ее собственного предательского тела, так уютно прильнувшего к божественно-твердому, его… Нет! Не думать о таких вещах!

Она боролась со своими мыслями и желаниями. Она хотела направить их в менее опасное русло.

И тут ей показалось, что она услышала ровное, мерное дыхание. Лайам, должно быть, спал! Она поблагодарила судьбу и решила потихоньку выбраться из его объятий. В любом случае будет лучше, если он ничего не узнает. Она осторожно вынула левую руку из-под его спины и облокотилась на сиденье. К сожалению, другую руку было не так легко вытащить. Лайам, оказывается, крепко держал ее. Каждый раз, когда Эмелайн пыталась высвободить руку, его мышцы напрягались, будто непроизвольно. Эмелайн подняла голову и посмотрела ему в лицо. Она хотела убедиться, что он действительно спит. Его глаза были закрыты. Но Эмелайн заметила, что в уголках рта играет улыбка. Он еле сдерживал смех! В ярости Эмелайн стукнула его свободной рукой под ребра.

– Отпустите меня!

Лайам громко засмеялся, подержал еще немного ее руку, затем отпустил.

– Как вы смеете? – воскликнула Эмелайн, отталкивая его.

– Как я смею?

Смех все еще звучал в его голосе.

– Хороший вопрос! – сказал Лайам. – Особенно после того, как вы меня буквально прижали.

Эмелайн чуть не задохнулась от возмущения.

– Я ничего такого не делала!

– Не стал бы возражать, когда говорит леди, – ответил Лайам. – Но вы сами можете заметить, мадам, что я сижу в своем углу. Я немного задремал и вдруг проснулся и обнаружил вас совсем рядом с собой. – Он поправил свою смятую одежду. – Не стану даже упоминать, каково было мое изумление. Вы прямо накинулись на меня, и…

– Накинулась?!

Эмелайн схватила шляпу, нацепила на голову и резкими движениями завязала безнадежно помятые ленты.

– Впрочем, – кашлянул Лайам, – накинулись – это не совсем верно сказано.

– Я надеюсь…

– Еще бы! – прервал он ее. – Такая стреми-и-льная атака! Вы положили голову мне на грудь, а руками…

– Сэр! Это просто бесстыдство…

– Именно так я и подумал, – перебил он снова очень приятным голосом, не обращая внимания на ее протесты. – Да, бесстыдство – это то самое слово. Назовите меня старомодным или как хотите, но мне кажется совершенно неприличным, когда леди так набрасывается на джентльмена.

Эмелайн смотрела на него изумленно.

– Но… вы… вы знаете, что я никогда…

– Однако, – продолжал он, будто и не слыша, – я тут же вспомнил, что «технически» вы все-таки замужняя женщина, и вам хочется вести себя фривольно. Тогда мне стало все понятно, и я уснул со спокойной совестью.

– Совесть? – воскликнула Эмелайн. – Сэр, у вас нет никакой совести! Просто ни грамма совести, если вы можете рассказывать подобные небылицы, не моргнув даже глазом!

Лайам уже не мог дольше сохранять невозмутимое; выражение лица и громко рассмеялся. После этого Эмелайн его чуть не убила.

– Я должна предупредить вас, майор, – сказала Эмелайн. – У меня сейчас возникла перед глазами одна картина. На ней вы лежите у моих ног сраженный саблей.

Нисколько не смущенный таким признанием, Лайам засмеялся снова. Только когда карета остановилась, он почувствовал, что пора и принести извинения за свою шутку. Эмелайн не отвечала ни слова. Она была удивлена, когда карета остановилась у дома миссис Забер. Оказывается, они уже приехали. Она была так увлечена спором с Лайамом, что и не заметила, как карета остановилась, и кучер открыл дверцу. Эмелайн даже не слышала цокота копыт по мостовой. И до самого этого момента не замечала множества других экипажей на улице. Самых разных экипажей – от элегантных карет до франтоватых спортивных колясок. Когда карета остановилась, и дверца распахнулась, слуха Эмелайн достиг, наконец, шум городских улиц. Не очень громкий, но явственно различимый, он слышался здесь, в жилом квартале, как жужжание пчел в соседнем улье.