Текст книги "Латентное безумие под названием "любовь" (СИ)"

Автор книги: Марсия Андес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

– Что? – переспрашиваю я, чувствуя, как сердце падает куда-то в желудок. – Компания «Линия надежд?»

– Ага. Что-то не так? – парень пытается поймать мой взгляд, а я усердно отвожу его в сторону.

Мне требуется время, чтобы осмыслить сложившуюся ситуацию.

– Эта компания моего отца, – говорю я, когда разум проясняется, позволяя мне мыслить трезво. – Если террористы напали именно на это здание, но есть вероятность, что из-за моего отца, который, возможно, находится внутри.

– Думаешь? – Леви никак не комментирует то, что я ему только что рассказал, словно это его и капельки не волнует. А, может быть, он уже давно знал, из какой я семьи. – Это всё объясняет. В любом случае ты должен решить, сможешь ли пойти со мной и Даниэлем внутрь. Если нет, то тебе лучше остаться и не путаться под ногами.

Я прикусываю губу и снова смотрю на здание. Вот оно, белоснежное покрытие, стеклянные двери, колонны, ни одного окна. Возможно, внутри мой отец, которого я хочу видеть меньше всего на свете. Но, если это действительно так, то я точно не могу остаться в стороне. Я хочу доказать ему, что способен добиться в этой жизни того, чего хочу. Он собственноручно удушится, если я приду ему на помощь. На это будет забавно посмотреть.

– Я с вами, – решительно говорю я, доставая из кобуры пистолет.

– Отлично, – Леви даже не колеблется, словно знал, что я так отвечу. – Заходим с заднего входа. Держись рядом со мной и не вздумай получать пулю, понял? Разрешаю стрелять на поражение, если этого требует ситуация. Лучше не мешкай, иначе тут же отправишься на тот свет.

Я киваю, вспоминая о его товарищах, которые погибли при взрыве, и обещаю себе, что сегодня уж точно не собираюсь помирать. Как угодно, но только не во время спасения собственного отца, который больше не считает меня своим сыном.

Я вручаю Доберману пистолет и смотрю на Леви, который поправляет меч на своём плече. У него нет огнестрельного оружия, поэтому стрелять придётся только мне и Даниэлю. Если попадём в засаду, придётся прикрывать блондина, пока он будет добираться до цели. Не думаю, что холодное оружие эффективно в подобных ситуациях.

Мне вручают силовое поле для тела на случай, если в меня попадут пули, и я креплю его к поясу. Оно невидимое и хорошо защитит меня, но не стоит рисковать, потому что всегда есть вероятность, что поле не выдержит натиска пуль и просто лопнет.

Мы двигаемся к заднему входу, огибая здание и заходя с внутренней стороны. Дверь заперта, поэтому Леви приходится установить взрывчатку, чтобы устранить препятствие. Замок взрывается с громким хлопком, после чего парень бросается внутрь и замирает. Я следую за ним – в коридоре темно и практически ничего не видно.

– Я выслежу противников, – Даниэль превращается в собаку и бесшумно бежит вперёд.

Он замирает и заглядывает за угол, принюхиваясь, затем оборачивается к нам и тихо говорит. Мне кажется, что голос звучит прямо у меня в голове.

– Первый этаж чист. Здесь никого.

– Отлично, – Леви, наконец, вынимает меч из ножен и бесшумно двигается вперёд. – За мной.

Я сжимаю пистолет двумя руками и бегу за парнем, немного пригнувшись. Мы пересекаем несколько коридоров и оказываемся в главном холе здания. Здесь пусто и слишком тихо – я наблюдаю за Леви, который подходит к ресепшену и выводит панель, чтобы связаться с демоном, но у него ничего не получается.

– Кто-то нейтрализовал его, – парень осматривается и замечает лестницу, ведущую на этажи выше. Красный ковёр выделяется даже в темноте.

Даниэль превращается в человека и поднимает пистолет, прислушиваясь.

– Я думаю, они все наверху. В кабинете для переговоров. Если отец здесь, то он точно прибыл для встречи с тем, кто управляет этим филиалом. Возможно, у них какие-то проблемы с бизнесом, раз он лично заявился, – говорю я. – Хотя, я могу ошибаться.

Леви вздыхает и на мгновение прикрывает глаза, а я с напарником терпеливо ожидаю приказа. Ведь операцией командую не я.

– Доверимся тебя, – бросает блондин. – Вы двое на лестницу, каждый берёт свой пролёт. Я следом за вами.

– Понял, – я пытаюсь успокоиться и унять бьющееся сердце, но у меня плохо получается.

Их семеро. Нас трое. Если повезёт, обойдёмся без жертв. Но ведь у меня чертовски невезучая судьба!

Мы с демоном направляемся к большой лестнице, которая уходит в разные стороны. Я пригибаюсь и иду направо, в то время как Доберман сворачивает налево. Леви идёт следом за нами. На пути нам никто не встречается, но на третьем этаже демон замирает и прислоняется к стене, прижимая пистолет к груди. Я следую его примеру – Даниэль кивает за угол и показывает два пальца. Двое. Там двое противников.

Я чувствую, как сердцебиение сбавляет свои обороты и как пульсации я висках исчезает. Я смотрю на Леви, тот кивает. Я вздыхаю и крепче хватаю пистолет, выскакивая на открытое пространство и целясь в противника. Там двое мужчин, которые стоят в конце коридора с автоматами. Значит, до места переговоров недалеко.

– БКД. Не двигайтесь! – кричу я.

Террористы оборачиваются ко мне – один из них исчезает за углом, а второй неожиданно начинает стрелять. Две пули попадают в моё поле и отскакивают от него – мне приходится спрятаться за стеной напротив Даниэля, который пригибается и высовывается из-за укрытия, стреляя. Пуля попадает в ногу мужчине – я слышу крик, но выстрелы не прекращаются. Я не могу даже пошевелиться из-за них. Пытаюсь угадать нужный момент, потом высовываюсь и стреляю несколько раз, но промахиваюсь.

Голова идёт кругом – Леви стоит рядом с демоном и поджимает губы, наверное, жалея, что не пользуется пистолетом. Даниэль, наконец, достаёт противника, после чего тот перестаёт стрелять. Я выглядываю и вижу, что парень лежит на полу. На мгновение меня накрывает облегчение, но потом я вижу, как четверо мужчин появляются с противоположной стороны, наверное, обойдя этаж по кругу.

– Сзади! – кричу я, нагибаясь, когда очередь проходит надо мной и портит стену дырками.

– Прикройте! – Леви выскакивает на открытое пространство и несётся через просторный коридор, ловко уворачиваясь от пуль.

Я понимаю смысл его слов только в тот момент, когда блондин достигает небольшого выступа в двери и прячется там. Я срываюсь с места, краем глаза замечая, что Даниэль превращается в собаку и убегает в противоположную сторону, где лежит подстреленный им мужчина. Мне становится не по себе – я пытаюсь добраться до Леви, начиная стрелять. Мужчины тут же разбегаются в разные стороны, прячась от пуль. Одного я успеваю задеть в плечо. Мне приходится остановиться и встать на колено, чтобы лучше прицелиться. Леви пользуется моментом и выскакивает из своего укрытия. Я прицеливаюсь и стреляю противнику в голову – парень тут же падает на пол. Ещё одного умудряюсь ранить в живот. Леви быстро достигает противника и, не колеблясь, вонзает в него свой меч.

– Извините, – бросает парень, когда тело падает у его ног, начиная истекать кровью.

Я вскакиваю на ноги и несусь вперёд, чтобы помочь блондину, но тот, кажется, не нуждается в этом. Он прячется за угол, когда в него начинают стрелять, а потом пригибается и замахивается ногой, чтобы сбить противника с ног. Мужчина падает и нацеливает на Леви оружие, собираясь выстрелить, но Каратель резко вонзает ему в грудь лезвие ножа.

– Простите, – снова извиняется блондин.

Я подбегаю к ним как раз в тот момент, когда Даниэль выскакивает из-за поворота и набрасывается на террориста, которого я подстрелил в живот. Он перегрызает ему шею. Я прикусываю губу и осматриваюсь – кровь, тела, безжизненные взгляды. Весь белоснежный пол испачкан в багровой смеси – к горлу подступает тошнота, и я поспешно отворачиваюсь. Мы убили пятерых. Осталось двое. Демон превращается в человека и говорит.

– Я нашёл их, – он указывает на дальний коридор.

– Отлично, – руки Леви испачканы в крови, но он продолжает уверенно сжимать лезвие. Его руки не дрожат, брови нахмурены, а взгляд непроницаем.

Я вдруг понимаю, что страх отступает. Я беру себя в руки и решительно направляюсь к Доберману. Мы добираемся до большой двери, ведущей в главный офис здания, и замираем по обе стороны от неё. Леви встаёт напротив и ждёт, пока мы приготовимся. Сердце в моей груди медленно, но громко бьётся, я сильнее стискиваю пальцами пистолет и киваю.

Блондин замечает этот жест, перехватывает лезвие удобнее, а потом замахивается ногой и выбивает с одного удара дверь, которая с грохотом отлетается в сторону и ударяется о стену. Я первым срываюсь с места и врываюсь внутрь.

– БКД! Не двигаться! – кричу я.

Мой взгляд первым делом падает на большой стол, за которым человек, откинувшись на спинку стула и делая вид, что он управляет ситуацией, хотя это было не так. Его карие глаза впиваются в меня с таким рвением, что я буквально чувствую, как тело начинает разрываться от него. Я замечаю двух других мужчин только в последний момент. В меня стреляют – пуля отскакивает от защитного поля, и оно с треском лопается, словно стекло. Я вскидываю руку и стреляю в ответ, попадая противнику прямо в голову. Нацеливаюсь на другого террориста, который держит под прицелом заложника, и собираюсь выстрелить, но тут же замираю.

– Не подходите, иначе ему конец, – выпаливает преступник, огибая мужчину сзади и прижимая дуло пистолета к его затылку.

Я бросаю быстрый взгляд на заложника, который продолжает прожигать меня взглядом, но оружие не опускаю. Мне вдруг снова становится неуютно и страшно.

– Все твои приятели мертвы, – Леви взмахивает ножом, с которого летят капли крови, и делает шаг вперёд. – Если будешь сопротивляться, ты следующий в моём списке.

– Я сказал, не подходите! – взвизгивает он.

Преступник теряется под натиском Леви и взмахивает оружием, целясь в командира этой операции. Я пользуюсь моментом и стреляю, попадая ему в плечо. В это же время Доберман в виде собаки прыгает на мужчину и впивается зубами в его руку, в которой всё ещё зажато оружие. Бедняге приходится выпустить пистолет.

– Преступники обезврежены, – слышу голос Леви, который сообщает отряду первого реагирования, говоря по передатчику в своём браслете. – Шесть трупов. Один раненый. Заложниц в порядке. Можно забирать их.

Я облизываю губы и опускаю руки, неуверенно пряча пистолет в кобуру и стараясь избегать смотреть на заложника. Я подхожу к Доберману, который оставил преступника, чтобы Леви заковал его в наручники.

– Отличная работа, – улыбаюсь я демону. Тот кивает.

– Потом будете обмениваться любезностями, нужно вывести заложника. Том, займись этим, – бросает Леви.

Я морщусь. Он специально это сделал, да? Чёрт бы его побрал.

– Ладно, – неохотно соглашаюсь я.

– Даниэль, разведай обстановку, вдруг в здание остались ещё заложники, – командует блондин, за шкирку поднимая преступника на ноги. Тот стонет из-за боли, но не сопротивляется.

Доберман превращается в собаку и убегает – краем глаза я вижу, как заложник поднимается на ноги и выходит из-за стола. Только сейчас я вижу, что у него разбита губа и рассечена бровь, но это не вызывает у меня совершенно никаких эмоций.

– За мной, – бросаю я ему, разворачиваясь и решительно направляясь к выходу.

Слышу, как он преследует меня, словно тень, двигаясь позади. Его шаги бесшумные и уверенные, но я точно знаю, что он сзади меня пристально наблюдает за моими движениями. Я молчу, старясь выбросить из головы, кто этот человек на самом деле и что для меня представляет.

– Томас, – его голос за семь лет стал хрипловатым, но не потерял своей власти и уверенности. В прочем, как и он сам. – Ты разве не хочешь узнать, как дела у твоего отца. Я мог быть ранен во всей это переделке.

Я морщусь, напрягаясь ещё больше. Не хочется говорить ничего в его присутствие, особенно ему лично, но я знаю, что если промолчу, он поймёт, что победил.

– Разве у тебя есть сын? – насмешливо спрашиваю я. – В прошлый раз ты ясно дал мне понять, что его у тебя нет.

Он тихо смеётся у меня за спиной, это бесит меня ещё больше.

– Не будем воротить прошлое, – говорит отец.

– Да, не будем. Его просто уже нет. Тобой займутся медики. Говорить можешь, значит, с тобой всё в порядке, – бросаю я, когда мы достигаем главного холла.

Он больше ничего не говорит. Главные двери открываются, и отряд мгновенного реагирования заполняет здание. Меня отделяют от отца, которого выводят из здания в сопровождении двух солдат, и я плетусь на улицу к своей машине, пытаясь осмыслить, что только произошло.

Я убил людей. Не демонов, а именно людей. Я всегда думал, что БКД – это отдел контроля за демонами, так почему же нас заставляют убивать себе подобных? Почему люди, поняв, что с демонами сражаться больше не надо, начинают нападать друг на друга? Это наша сущность? Жажда крови. Жажда убийства. Почему теперь, когда всё это закончилось, я не чувствую сожаления? Я ничего не чувствую…

13.

Kill Hannah – Lips Like Morphine

Удар за ударом, сжимая со всей силы кулаки, разбивая их о тренировочную грушу, вслушиваясь в глухие стуки, разносящиеся по пространству; замах ногой, удар коленом. Сильнее, быстрее, резче. Дыхание сбившееся, пот стекает по наполовину обнажённому телу, застилает глаза, попадает на губы, оставляя во рту солёный привкус; мышцы напряжены до предела, восприятие сужено до моего «противника», образуя вокруг меня пустоту, сердце бьётся быстро, пульс зашкаливает и отдаётся в висках, в голове нет никаких мыслей.

Я наношу череду последних ударов и придерживаю рукой грушу, чтобы она не двигалась. Прикрываю веки, вздыхаю и смахиваю ладонью пот с лица. Нужно в душ. Я отхожу к скамейке и беру банку с водой, которую поставил туда перед началом тренировки, открываю её и делаю несколько жадных глотков, а оставшуюся воду выливаю себе на голову. Перекидываю полотенце через плечо и направляюсь в сторону душа.

У меня сегодня выходной, поэтому я страдаю от безделья. Отчёт о задании я написал и уже отдал Ричарду, он сказал, что мы отлично справились с работой, пока его не было, но мне почему-то постоянно кажется, что я мог бы сделать куда больше, мог бы быть по настоящему полезным.

«Опыт приходит с практикой», – так сказал начальник отдела, когда я поделился с ним своим мнением.

По его словам, раньше он тоже был таким же, как и я, когда только приступил к своей работе. То, чему нас учили в корпусе БКД – это совершенно не то, что происходит на самом деле. К этому нельзя быть заранее готовым, потому что никто из них не знает, что ждёт его завтра, вечером или через пару минут. К этому просто нужно привыкнуть.

Я бросаю полотенце на скамейку в душевой, раздеваюсь и захожу в кабинку. Вода прохладная, она охватывает меня и немного успокаивает. Мысли об отце возвращаются – даже тренировка не смогла надолго избавить меня от них. Встретить его спустя столько лет – это как-то неприятно. Да ещё и его слова о том, чтобы мы не ворошили прошлое. Он что думает, что так просто сможет вернуть меня в семью? После того, как ни разу за все семь лет так и не попытался связаться со мной. Хотя, наверное, ему просто нужны связи в БКД, но, думаю, что такие у него итак имеются.

Я подставляю воде лицо и замираю. Теперь я думаю о Революционере. Что у него на уме? Почему все его жертвы пропагандировали доброту демонов? И единственная ли это связь между ними? В той книге, которую я одолжил в борделе, практически ничего нового нет. Просто другая версия «руководства по использованию демонов». Там говорится о том, что они такие же как и мы, что нужно доверять им, потому что у демонов, в отличие от людей, нет жажды богатства, бессмертия и власти. Они не стремятся получить всё и сразу и никто из них не стал бы убивать друг друга за такие мелочи. В отличие от людей демоны знают о том, зачем они существуют.

Так, что же на счёт Революционера? Действительно ли он знает меня, а если и так, зачем он стёр мне память. И что именно он мне стёр? Это меня гложет больше всего. Может быть, все мои воспоминания поддельные? Что если я совершенно другой человек, не тот, за кого себя выдаю. А что, если я и есть этот революционер?

Господи, что за глупости? Я не могу им быть. Это невозможно. Нужно найти другой вариант, нужно попросить у Ричарда все данные, которые у нас есть, и изучить их. Может быть, мы что-то упустили?

Я облокачиваюсь руками о стену, склоняю вниз голову и вздыхаю. Какое-то время я ещё немного стою под струями воды, а потом вылезаю из кабинки. Натягиваю шорты и вытираю оставшиеся капли на своей коже. В зеркало на меня смотрит уставший парень с синяками под глазами и тусклой кожей. Я вроде сплю нормально, тогда почему так жутко выгляжу?

Оторвав от своего отражения взгляд, я выхожу из душа и возвращаюсь в свою комнату. Заваливаюсь на кровати, подложив руки под голову, и смотрю в потолок.

Итак, что мы имеем?

Убитый владелец борделя, три его шлюхи и братья-близнецы, которых разыскивали уже год за убийство матери и её любовника. Затем девушка, которую нашли у себя в квартире. И этот Саймон Герв. Кто он и что Лей сказал ему в тот раз, когда приходил в Хранилище демонов?

А ещё меня интересует, как Лей связан с близнецами? Что-то здесь не вяжется. Какой смысл убивать их и собирать в одном месте? Не понимаю.

Мне срочно нужно вспомнить то, что стёрли из моей памяти. Мне почему-то кажется, что я сразу всё пойму, если верну воспоминания. Вот только как это сделать?

– Что-то случилось? – я вздрагиваю от внезапного голоса и перевожу взгляд в сторону двери.

Там стоит Даниэль.

– Нет, – я моргаю, вспоминая, о чём только что думал. – Просто размышлял о нашем деле.

– Революционер? – он проходит в комнату и осматривается. Признаться, демон впервые пришёл ко мне и впервые так просто заговорил.

– Ага, – я наблюдаю за ним, склонив голову к плечу, чтобы лучше видеть.

Парень подходит к полке, где лежит книга про то, что демоны друзья, и хватает её пальцами, раскрывая на той странице, где у меня лежит закладка.

Он поворачивается ко мне спиной, но я почти уверен, что его безразличный взгляд скользит по строчкам.

– Никак, – вздыхаю я. – Думал, как близнецы связаны с владельцем борделя. Наверное, есть что-то, что мы упустили.

– Возможно, – он закрывает книгу и кладёт на месте.

Я пристально смотрю на него.

– Как думаешь, это правда? – демон оборачивается и смотрит на меня, наверное, не понимая, о чём я говорю. – То, что написано в этой книге.

Доберман спокойно оценивает мне взглядом, затем немного хмурится, опускает взгляд и говорит:

– А ты не думаешь, что я не совсем тот, у кого надо это спрашивать? – он вскидывает брови, а я непонимающе смотрю на него.

– О чём ты?

Даниэль пожимает плечом и снова осматривает комнату.

– Сам решай, – говорит парень. – Я вообще-то просто мимо проходил, – он превращается в собаку, снова смотрит на меня так, что по моей коже проходит дрожь, а потом медленно выходит из комнаты, оставляя меня в одиночестве.

Ну, и что это значит? У кого я тогда должен спрашивать обо всём, если он единственный демон поблизости? Только всё усложнил. Теперь я и об это буду думать. Чёрт побери эту работу…

Ling Tosite Sigure – DISCO FLIGHT

Два месяца полетают незаметно – я продолжаю жить в общежитии БКД вместе с Даниэлем, иногда к нам заглядывает Леви или Рин с Дэми, и мы проводим время вместе. Оказывается, они не такие плохие ребята, как мне казалось с самого начала. Рин умеет отлично готовить, так что он частенько приносит мне свою еду, зная, что у меня с этим проблемы. Ходить каждый раз в кафе или заказывать еду из ресторанов слишком дорого и напряжно.

Леви всё такой же молчаливый и мрачный. Я узнал, что этого парня с самого детства обучали убивать демонов, но это ему никогда не нравилось. Именно поэтому перед каждым убийством парень извиняется и просит прощения. Это вошло у него в привычку. Хотя с ним даже интересно поболтать – если у него хорошее настроение, то заткнуть его и избавься от саркастических замечаний по поводу нашего мира практически невозможно. Хотя обычно Рин из нас самый болтливый.

Беспорядки за это время практически закончились, так что ничего кроме мелких дел нам не попадаются. Я умираю со скуки и нехватки информации по делу Революционера. Что бы я ни делал, о чём бы ни думал и как глубоко бы ни копал, я всё равно не могу приблизиться к разгадке. Мне не хватает чего-то, чтобы ухватиться кончиками пальцев за мысль и правильно сформировать её. Я почти бесполезен.

Хотя Ричард говорит, что у меня улучшилась концентрация и навыки, и теперь я почти все задания выполняю на автомате. Это радует.

– У нас новое дело, – говорит начальник отдела, когда я захожу в кабинет Карателей. Все оборачиваются ко мне и впиваются взглядом, отчего мне становится неуютно. – Очередной труп. Почерк нашего приятеля.

Я замираю на пороге и вскидываю брови – сердце сжимается.

– Революционер? – спрашиваю я, чувствуя, как нетерпение нарастает внутри меня. Я закрываю дверь и прохожу вглубь кабинета.

– Он самый, – Ричард кивает и откидывается на спинку стула. – Тебя только и ждём.

Я прикусываю губу и бросаю на свой стол папку с бумагами и ключи.

– О нём же не было слышно два месяца, – бормочу я, присаживаясь на стул.

– Вот именно, – Леви смотрит на меня исподлобья, подпирая голову рукой. – Давно было пора вылезти, а то мы заскучали уже без него.

Я фыркаю и бросаю взгляд на Рина, который наблюдает за тем, как Дэми играет в приставку. Доберман как обычно в облике собаки лежит у меня под столом. Кажется, ему там нравится.

– Ладно, – Ричард берёт пульт и выводит на экране картинку. – Мы нашли Саймона Герва.

Я замираю и смотрю на фотографию мужчины. Средний рост, обычное телосложение, тёмные волосы. То фото, которое нам показывали в прошлый раз.

– Это тот парень, с которым говорил Лей, когда приходил в хранилище демонов? – спрашивает Рин, наконец, отвлекаясь от своего «интересного» занятия.

– Он самый, – начальник отдела вздыхает и щёлкает дальше.

Появляется следующая фотография. Какая-то жуткая скульптура человека, вот только все части тела перемешаны. Руки оторваны и находятся на животе, словно крест. Они переплетены странной проволокой или же растением, я точно не могу сказать. Ноги отделены от туловища и приделаны к дощечке на месте головы, а сама голова находится в скрещенных руках. Над всей этой ужасной картиной висит доска, на которой краской написано «Революция». Я, наконец, понимаю, что это. Это тело Герва. Это не скульптура – это труп.

Я морщусь, но не отворачиваюсь. Каким же ублюдком надо быть, чтобы такое сделать с человеком?

– Его нашли в торговом центре сегодня утром. Уборщики обычно приходят пораньше, чтобы привести всё в порядок, они и нашли подозрительную скульптуру. Вызвали следователей, чтобы те разобрались с тем, кто влез в торговый центр и поставил туда эту штуку, – начальник отдела вздыхает. – А когда они поняли, что это труп, передали дело нам. Явно почерк Революционера.

Я, наконец, отвожу взгляд в сторону и прикрываю глаза. Почему сейчас? Почему спустя два месяца?

– Этот человек был убит совсем недавно, – говорит Ричард. – Его тело смазано специальным раствором, который используют при создании подобных скульптур. Думаю, что Саймон был жив всё это время. Его где-то держали, либо он сам прятался, но, очевидно, неудачно. И знаете, что было общего у него и у других жертв?

Блондин осматривает нас всех – я вскидываю голову, приоткрывая рот, и смотрю на него. Неужели и этот человек верил, что демоны не опасны?

– Он состоял в тайном движении, в котором люди протестуют против использования демонов, – Ричард смотрит на меня, и мне становится не по себе. – Они все считают, что демоны не опасны, что они на нашей стороне и не собираются причинять нам вред.

– Откуда эта информация? – Леви недоверчиво кривится и закидывает ноги на столешницу.

Я прикусываю губу, нетерпеливо смотря на начальника и ожидая продолжения, но тот не собирается торопиться с ответом.

– Я случайно наткнулся на некоторые статьи и видео в сети, – говорит Ричард. – Это движение называется СДД. Спасите Души Демонов. Несколько лет назад они пытались пропагандировать свои учения, но их быстро прикрыли. Саймон был одним из организаторов этой секты. Дело замяли и списали на розыгрыш, так что особо никто и не придавал этому значения. Больше СДД не пыталось открыто протестовать.

– Значит, Революционер убивает членов этой секты? – Рин непонимающе осматривает нас. – Тогда надо найти их всех и взять под охрану, чтобы больше не было убийств. В чём проблема-то?

– Проблема в том, что после того, как начались эти убийства, все члены секты залегли на дно, – Ричард вздыхает и выключает эту ужасную фотографию. Я облегчённо прокашливаюсь. – О них и так не было ничего известно, а теперь найти их становится просто невозможно. Наш след обрывается на Саймоне.

– Тогда проверим всех его знакомых, – предлагает Рин.

– Не думаю, что они так просто признаются во всём, – я облокачиваюсь локтём о столешницу. – Может быть, если Герв пропал, то и других участников тоже похитили? Или, может быть, раз они боятся попасть в лапы убийце, то точно будут скрываться. Пробить всех людей по базе, найти тех, чей идентификационный номер давно не светился, и проверить их. С низшим уровнем будет немного проблематично, но всё же…

Ричард внимательно смотрит на меня, затем хмурится и вздыхает.

– Это займёт время, но я смогу это сделать, – Рин соглашается со мной. – Если это действительно так, то у нас есть шанс узнать, кто будет следующей жертвой.

– Ладно, – начальник отдела кивает. – Неплохая идея. Молодец, Том. Рин, дело за тобой. Мы пока поедем на место преступления и поищем какие-нибудь улики. Может быть, отряд первого реагирования не всё нашёл. Леви, тебе отдельное задание. Навестишь информатора и узнаешь у него последние новости. Возьми с собой Дэми на всякий случай.

– Есть, сэр, – парень вздыхает и неохотно поднимается на ноги.

Я хмурюсь. Информатор? У нас есть информатор?

– Мы с тобой в торговый центр, Том. Доберман с нами, – начальник отдела поднимается на ноги и потягивается.

Я киваю и послушно встаю на ноги, направляясь вслед за Ричардом к выходу. Наконец-то Революционер объявился, теперь у нас есть шанс поймать его, пока он снова кого-нибудь не убил…

14.

Mylene Farmer – Degeneration

– Уже трое, – вздыхаю я, облизывая пересохшие губы и внимательно смотря на фотографии, разложенные передо мной на столешнице и пытаясь увидеть в них хоть что-нибудь, чтобы прийти к одному логическому выводу и понять цели Революционера. Если мы узнаем, чего он добивается, будет проще. Хотя, может быть, этот убийца просто маньяк, который любит резать людей. – Интересно, сколько ещё будет жертв?

– Думаю, это не последние, – Леви неохотно отрывается от своих бумаг, которые изучал всё это время, как только вернулся от информатора.

С Ричардом мы так ничего и не нашли. Никаких улик, тайных посланий или ещё чего-то подозрительного, что помогло бы нам в расследовании. Ничего. Я подпираю голову рукой, морщусь, фыркаю, задеваю случайно ногой Добермана, который пригрелся у меня под столом, и впиваюсь взглядом в тело второй жертвы, которую мы нашли в её собственной квартире.

– Рин скоро пришлёт список предполагаемых жертв, так что можешь пока не утруждаться, – блондин облизывает губы и откладывает на край стола небольшую стопку бумаг.

– Угу…

Даниэль зевает и перекладывает голову в другую сторону – его уши поворачиваются в разные стороны, улавливая звук, словно локаторы, но демон даже не шевелится. Дверь открывается, и в кабинет заходит Рин с Укусом. Выглядят они не весело. Я вскидываю голову и настороженно наблюдаю за ними, не собираясь поторапливать парней с новостями, которые, очевидно, не очень приятные. Мне не хочется ещё больше расстраиваться.

– Парни, – рыжий машет перед собой кучкой бумаг. – У нас проблемы.

Леви отрывается от своих документов и устало смотрит на нашего товарища – я чувствую, что внутри меня что-то сжимается, не желая слушать новости.

– Я нашёл всех людей, которых не засекали в городе уже больше двух недель, – мальчишка подходит к своему столу и садится, устало откидываясь на спинку стула. – Их триста двадцать один, – отчётливо произносит Рин, словно боясь, что мы не сможем понять смысл его слов. – Представляете? 321 человек выпал из общества и никто не сообщил в БКД об этом. Это уже попахивает каким-то заговором.

Я присвистываю, краем глаза наблюдая за тем, как Дэми подходит к окну и смотрит вниз на дорогу, словно пытаясь увидеть кого-нибудь. Доберман даже не шевелится, но по его ушам я знаю, что демон слушает нас.

– Значит, среди них и нужно искать новые жертвы, – блондин пожимает плечом. – Ничего не поделать. Не думаю, что Революционер будет убивать их всех, у него есть какая-то последовательность. Если мы вычислим её, то поиск сузится до определённых личностей.

Я фыркаю и закатываю глаза.

– Последовательность? Да у него вообще нет никакой статистики. Он просто убивает. Близнецы, хозяин борделя, шлюхи, девушка, бывший охранник в хранилище. Единственное, что между ними общее, – это их тайное движение СДД.

– Может быть, – Леви возвращается к своим бумагам. – А, может, и нет.

– Может, может, чего гадать-то, – Рин подкладывает руки под голову и облизывает губы. – Надо отдать эти листовки в пункт контроля за жителями и в местные управления, чтобы они знали, кого и в каком порядке искать. Проверить все места жительства и найти какие-нибудь улики. Возможно, эти люди как и вторая жертва сейчас в своих квартирах дожидаются, пока их кто-нибудь найдёт.

– Осмотреть все дома просто физически невозможно за один раз, – Леви прокашливается. – Новое убийство может происходить прямо в эту секунду, так что толку никакого не будет, если мы начнём от балды бегать и искать всех членов СДД. Лишняя трата времени.

– Но других вариантов всё равно нет, – я закрываю рукой фотографию последней жертвы, чтобы она так сильно не бросалась в глаза, прикрываю веки и пытаюсь создать в голове логическую цепочку, но у меня ничего не получается. Мозг сжимают невидимые силки, отчего голова начинает разрываться, и я морщусь.

Сегодня был не очень приятный день, так что я буду очень рад, когда окажусь в постели и отправлюсь в мир снов. Уже не терпится избавиться от рабочей суеты и отдохнуть. Даниэль словно читает мои мысли и поднимает голову, шумно зевая и широко открывая пасть.

– Ждём приказ Ричарда, – говорю я, убирая все фотографии со своего стола, чтобы не мозолили глаза. – Рин, пришлёшь мне копию всех дел, что ты нарыл? Моя смена уже заканчивается, хочу на досуге просмотреть их.

– Конечно, – мальчишка кивает. – Пришлю тебе на почту потом.

– Ладно, я тогда пошёл, – я поднимаюсь на ноги и потягиваюсь, смотря на часы. Уже почти десять вечера.